От контакта к отношению

Мне всегда не нравилось, что многие гештальтис-ты смешивают понятия «контакт» и «отношения». Основное содержание книги «Гештальт-терапия» посвящено контакту и лишь немного — отношению; контакт — это, конечно, составная часть отношения, часть некоего более сложного целого. Разработки Перлза и Гудмена по поводу контакта, нельзя прос­то взять и перенести на анализ отношений, и на стро-

64 Жан-Мари Робин

ительной площадке понятия «отношение» еще долго будет идти работа.

В конце 1980-х годов я взял на себя смелость под­ступиться к понятию контакта и определил его неза­висимо от понятия отношения. В те времена поле не давало мне достаточной поддержки, и я чувствовал потребность — с несказанным трепетом — показывать свои тексты Изадору Фрому, который обычно не да­вал или почти не давал в ответ своих комментариев. Когда на этот раз он получил мой текст, мы долго го­ворили об этой статье, и он ее одобрил — что укрепило мою уверенность в себе в связи с теми рисками, кото­рые, как мне казалось, я на себя принял.

Сегодня у меня остались в памяти главным образом ограниченность этого текста и необходимость лучше разработать артикуляцию понятий контакт/отноше­ние. В том числе стоит вопрос: «Что есть терапевти­ческого в терапевтических отношениях?», который вынуждает нас пойти по этому пути с того момента, когда мы отказывается давать на него единственный ответ, ссылаясь на обращение с переносом. Как быть? Вооружиться некоторым набором инструментов, что­бы перейти к вопросу «Каким должно быть осмысле­ние терапевтического отношения?» в соответствии с теорией self?

Раз я затронул этот вопрос об отношении, я хотел бы раскрыть «политические» скобки. В тот момент, когда психотерапевтическое сообщество взволнова­но тем, чтобы дать психотерапевту некое определе­ние и даже некий статус, определение self в качестве контакта и тем самым перенесение акцента на интер­субъективные отношения открывает дорогу другому определению психотерапевта, которое иначе зависит от «психологического знания», нежели то, за кото­рое ратует большинство представителей психологии

Быть в присутствии другого 65

и психиатрии. Если рассматривать self в качестве ин­станции, которая является более или менее стабиль­ной, более или менее накладывается на понятие субъ­екта, как мы сказали об этом выше, в рамках инди­видуалистической парадигмы, то психотерапевт дол­жен развивать объективное «знание» или, по мень­шей мере, верить в то, что таковое возможно, подобно психотерапевтам других направлений. Его интервен­ция была бы, в таком случае, интервенцией эксперта, основанной на знании объекта под названием «Чело­век». В отсылке к постмодернистской парадигме, как я упомянул выше, акцент должен сместиться на диа­логическое конструирование опыта. Отныне не экс­пертиза и не психотерапевт, назначенный на долж­ность архитектора перестройки, стоят в центре спора и, следовательно, определения; и это может нам поз­волить строить профессию психотерапевта на специ­фических и автономных основаниях, принимая в рас­чет особенность нашей позиции и нашей практики. Курт Левин еще раз может способствовать выработ­ке нами наших идей своим понятием «исследования-действия»: нет объекта исследования, не зависящего от действия, которое осуществляется с ним. Скобки закрываются.

Дата добавления: 2015-07-10