Адольф в роли Иоанна крестителя

Если ты в самом деле считаешь, что избран судьбой, чтобы явиться провозвестником истины, то делай это, но имей тогда и мужество действовать не обходными путями… если ты не решаешься выступить с открытым забралом, то не смей контрабандно прибегать к обходным путям политики.

А. Гитлер

Вернемся к тому, кто, уверовав в свою избранность, провозгласил, что главная цель его и его партии — «уничтожение и истребление марксистского мировоззрения». В начале 20-х годов Адольф Гитлер, ставший самым успешным политиком правого толка, одновременно, как сказал один из исследователей, «играл роль Иоанна Крестителя для нового политического лидера, которого еще предстояло обнаружить, и который откроет новую эпоху в Германии».

К 1923 году Бавария превратилась в «консервативный военный бастион»; президентом Баварии был Густав фон Кар, а национальной армией командовал генерал Отто Герман фон Лоссов. Национал-социалисты полагали, что это удачное время для закрепления во власти и выступления против Берлина. 5 сентября Гитлер в очередной раз вышел к слушателям с речью, на сей раз провозгласив категоричное:

— Или марширует Берлин и доходит до Мюнхена, или марширует Мюнхен и доходит до Берлина! Не может быть сосуществования большевистской Северной Германии и проникнутой национальным духом Баварии!

«Марш на Берлин», формируемый по аналогии с «Маршем на Рим» чернорубашечников Бенито Муссолини, стал бы взрывом, разрядившим накаленную ситуацию в обществе и стране. А фюрер все пророчествовал:

— И вот грядет день, ради которого было создано это движение! Час, ради которого мы боролись годами. Момент, когда национал-социалистическое движение выступит в победный поход ради блага Германии! Не для выборов мы были основаны, а для того, чтобы стать последним рубежом в величайшей беде, когда наш народ в страхе и отчаянии увидит приближающееся красное чудовище… Наше движение несет избавление, это чувствуют сегодня уже миллионы. Это почти стало новой религиозной верой!

Предстоящее столкновение было неизбежно.

Для государственного переворота Гитлер выбрал 8–9 ноября. Как раз в эти дни президент Кар, генерал Лоссов и начальник баварской полиции Ганс риттер фон Зейссер (встречается написание Зайсер) должны были присутствовать в Мюнхене на праздновании пятой годовщины послевоенной революции против императорского правительства. Вечером 8 ноября фон Кар должен был выступить с программной речью в пивной «Бюргербройкеллер»; среди присутствующих — генерал Лоссов, приглашенные члены правительства, руководители госучреждений, промышленники. В 20 часов 15 минут Гитлер в черном сюртуке с Железным крестом на груди в окружении Альфреда Розерберга, Ульриха Графа и Антона Дрекслера вошел в здание. Одновременно из подъехавших грузовиков выскочили штурмовики из ударного отряда «Адольф Гитлер», сформированного в мае 1923 года как личная охрана фюрера. Штурмовики окружили пивную, выкатили пулемет и тогда Адик, сопровождая действо театральными жестами, прорвался к сцене.

— Национальная революция началась! Зал окружен шестьюстами вооруженными до зубов людьми! Никто не имеет права покидать зал. Если сейчас же не будет тишины, я прикажу установить на галерее пулемет. Баварское правительство и правительство рейха низложены! Образуется Временное правительство рейха!

А далее он предложил находящимся в зале Кару, Лоссову и Зейссеру пройти в отдельное помещение, где пообещал всем троим новые должности: Кар должен был стать наместником Баварии, Зейссер — министром полиции, ну а сам Гитлер coбирался возглавить правительство страны. Но бунтаря ждала неудача, он не получил согласия на сотрудничество (чуть позже они все же согласятся и выйдут в зал для братания с заговорщиком). Возможно, переживая оскорбительное чувство унижения, Адольф в своем нелепом длинном черном сюртуке вернулся в бурлящий от гомона зал. Самоуверенная знать встретила его возвращение сотнями холодных взглядов. И, — о чудо! По словам фон Мюллера, одного из очевидцев, оратор «мастерской речью, всего несколькими фразами вывернул настроение зала… как перчатку». В мгновение все внимание было приковано к невзрачному человеку, вдруг вместе с вниманием публики заново получившем уверенность в себе.

— Задача временного германского национального правительства — всеми силами этой земли и силами всех немецких областей выступить походом на этот погрязший в грехах Вавилон — Берлин и спасти немецкий народ!

Так действовал тот, кто возжелал исправить сложившуюся волей обстоятельств историческую ситуацию, приняв в ней непосредственное участие. И если он еще не был первым среди избранных, то давал надежду, что первозванный еще объявится, чтоб спасти немецкий народ от несправедливости и привести его к беспримерно благостному, светлому будущему. Ведь недавно еще равнодушные — сотни, а после миллионы — получали свою порцию веры и надежды.

Возможно, отчасти так же — но очень давно и в совершенно другой стране — рождались мифы о пришествии Мессии, и также были те, кто приближал Его пришествие.

Кощунственные сравнения? Да, но если убрать чувственный нероновский нюанс, ситуация выглядит именно таким образом. К тому же если большевистских деятелей сравнивали с библейскими героями, то отчего же и нам не воспользоваться подобными аналогиями? Впрочем, автора, к счастью, нельзя здесь уличить в первооткрытии, возвеличивающем гениальных негодяев, ведь в ряду пишущих уже были те, кто сделал столь вызывающие и кощунственные сравнения. Вспомните: среди прочих тот же «немецкий поэт, драматург и публицист 1920-х гг.» любекский еврей Эрих Мюзам, променявший иудаизм на марксизм, но не оставивший библейских метафорических сравнений, написал «Немецкий республиканский гимн», в котором великого сына иудейского народа Бланка-Ленина отожествлял с библейским Моисеем. Так отчего же анти-Моисея Гитлера не сравнить с другими значимыми героями древнейшей истории?

В оправдание укажу, что не являюсь почитательницей Адольфа Гитлера и его сатанинских методов, однако силой пытливого ума, данного мне, как любому здравомыслящему человеку, Господом Богом, пытаюсь отыскать истину между навязанными общественным мнением шаблонами и тем, что остается вне сферы понимания человека. И к тому же ведь нам надо разобраться, как, почему и в силу каких обстоятельств первый нацист мира, выдающийся политик Германии XX столетия вдруг вздумал переписать одну из главных книг человечества — Библию.

Итак, если весь XX век и тем паче Вторую мировую войну часто представляют как планетарную борьбу добра со злом, черных сил зла с ангельскими силами, и даже как сражение антихриста с христианством, — то мы можем смело заглядывать в святая святых одной из составляющих существования нынешнего человечества — Веры.

Согласно Евангелиям, ближайшим предшественником Иисуса Христа, предсказавшим пришествие Мессии, был еврей из сословия коэнов Иоанн, сын Захарии (происходил из рода Аарона) и Елисаветы (родственница Девы Марии, происходящая из рода царя Давида). Пожилая бесплодная пара якобы на склоне лет родила сына после возвещения об этом архангела Гавриила. Согласно Евангелию, его рождение случилось на полгода раньше Иисуса.

Иоанн, последний в ряду христианских пророков и предвозвестников, получил имена Иоанн Креститель, Иоанн Предтеча; иудеи звали его йоханан бар Зехарья и Йоханан га-Матбиль; у греков он — Ιωάννης о Βαπτιστής, Иоаннес о Баптистес, Ιωάννης δ Προδρομος, Иоаннес о Продромос; у арабов — مح،يحي Yahya, ازحوي Yuhanna. В исламе, христианских арабских церквях, мандеями и бахай почитается под именем Яхья (йахья). И тут возникает вопрос: все эти народы и народности знавали именно еврейского сына и просто звали его по-разному, на свой лад? Если это не так, и они отказываются почитать сына аароновского рода, утверждая, что он — конечно, вестник Господень, но из их рода-племени, значит, искомый пророк — всего лишь воспоминание о еще более древних мифах (мифе), доставшимся всем этим народам в наследство от странных исчезнувших с лица земли прапредков.

Каким же представлялся израильтянам того времени Иоанн Креститель? Он был родом из знатной семьи священника, и чудеса, сопровождавшие его зачатие и рождение, были известны по всему Израилю (Лук. 1:5-80). Например, чудо, что когда к Елисавете вошла беременная Дева Мария, то ребенок во чреве беременной старушки засучил ножками, и та «исполнилась духа святого», а посему, младенец (ведущий себя как все развивающиеся в утробах матерей младенцы до него и после него, до дня сегодняшнего) якобы «предсказал Мессию своей матери еще будучи в утробе». Видеть в этом чудо могут только фанатики, верующие и простаки.

Бог дал родителям Иоанна, — утверждают отцы церкви, — чтобы подготовить народ Израиля к восприятию учения Иисуса. Повзрослев, Иоанн стал жить отшельником в пустыне. Он проповедовал аскетизм, призывал вернуться к природе, облачиться в шкуры и питаться «диким медом и акридами» (последнее — вид саранчи). В подобном призыве немолодого аскета-девственника также мало привлекательного здравомыслия. Однако авторитет Иоанна — утверждал Лука, единственный свидетель сей «святости», озвученной им для всех будущих миллиардов землян-христиан, — был так высок, что не только простые люди, но даже священники и левиты спрашивали, не Мессия ли он (Лук. 3:15; Иоан. 1:20).

Иоанн начал проповедовать в 30 лет (28 или в 29 году н. э.; «в пятнадцатый год правления Тиберия кесаря» — Лук.3:1). Он ходил по всей окрестной стране Иорданской, проповедуя иудеям крещение покаяния для прощения грехов, укоряя народ за самовольную гордость своим избранничеством. Проповедь Иоанна будто бы выражала гнев Божий на грешников и призывы к раскаянию.

Широко известны слова Иоанна: «Я глас вопиющего в пустыне» (Ин.1:23); «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.3:2), «Блажен, кто не соблазнится о Мне» (Матф. 11:6), «Я крещу вас в воде в покаяние» (Мф.3:11) и другие многозначимые фразы. И, возможно, здесь не столь уж невероятна следующая аналогия. Как известно, на Руси была традиция почитания убогих, к которым обращались за разными пророчествами подобного толка. Иногда чем нелепей было выкрикиваемое из уст праведного отшельника или полоумного аскета, тем более философским казалось оно окружающим. Можно здесь припомнить и как от «пророчеств» Распутина пострадала царственная христианская Русь.

В годы жития Иоанна в округе водилось множество разных сект и общин. Скажем, ессеи, кумраниты и проч. Полагают, что Иоанн брал пример с «Учителя Справедливости», основателя одной из сект. Постепенно у Крестителя появились ученики — иоанниты (позже это имя заимствует мальтийский орден), а приходившие люди принимали от него крещение в водах реки Иордан. Впрочем, омовение было давней традицией правоверных иудеев. В качестве ритуального бассейна «миква», имевшегося во многих домах, пророк выбрал более обширную купель для всех — реку. Этот иудейский обряд омовения называется «твила», от этого слова образовано еврейское прозвище Иоанна — Хаматвил («совершающий ритуальное очищение водой»), которое было переведено греческими авторами Евангелий как «Креститель». Убрав священническое воспевание с библейской ситуации, мы увидим вполне прозаическую картину, как банщик окунает иудейскую паству в воду в знак очищения от грехов, но — единожды за их жизнь.

Любопытно, но по мнению богословов, еврейский народ около 30 года н. э. почитал Иоанна гораздо выше Христа.

— Я хочу выполнить сегодня то, в чем поклялся самому себе ровно в этот же день пять лет назад, когда я лежал полуослепший в лазарете, — не знать ни покоя ни отдыха, пока ноябрьские преступники не будут повергнуты в прах, пока на руинах сегодняшней жалкой Германии не возродится Германия мощи и величия, свободная и счастливая. Аминь.

Так закончил Адольф Гитлер свою речь в пивной, весь светясь от успеха содеянного. Зал встретил его слова ликующими овациями. Все вдруг стали признаваться в своей любви к отечеству и желанию жертвовать во имя национальных интересов.

Присутствующими были сочинены обращения к немецкому народу и два указа. Одним учреждался трибунал для вынесения приговора за политические преступления; вторым «объявлялись вне закона главные виновники предательства 9 ноября 1918 года» и вменялось в обязанность всем гражданам «выдавать их живыми или мертвыми в руки народного национального правительства».

Но эйфория той ночи вскоре сменилась тягостным пробуждением; путч имел свои последствия.

Бог послал Иоанна Крестителя, «величайшего из пророков», чтобы тот служил Мессии и, находясь рядом с ним, свидетельствовал о нем всем людям. Но не справившись со своей ответственностью, он стал самым малым из людей.

Когда так и не выполнивший своей миссии служения Иисусу Иоанн Креститель находился в тюрьме, он, задумавшись о своей жизни и об Иисусе, начал сомневаться в правильности избранного пути и решил послать к Иисусу своих учеников, чтобы те спросили: «Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого?» (Матф. 11:3).

Уехавшие из «Бюргербройкеллера» Кар и Лоссов отказались от своих слов о сотрудничестве с Гитлером, и пока тот собирал силы для марша на Берлин, Кар объявил НСДАП распущенным. И хотя утром на зданиях появились флаги со свастикой, а свежие газеты упоительно расписывали ночной акт, операция по смене власти проваливалась. В полдень следующего дня колонна в несколько тысяч человек во главе со знаменосцами выступила маршем, распевая патриотические песни. В первых рядах путчистов — руководители и офицеры. К марширующим присоединялись массы в надежде оказаться с рядом с «избавителем»; однако Гитлер на сей раз шел в колонне молча. На подходе к площади Одеонсплатц колонна натолкнулась на полицейский кордон; прозвучали одиночные выстрелы, затем раздались залпы. Шедший бок о бок с Гитлером Шойбнер-Рихтер упал, сраженный наповал, и утянув за собой фюрера, который вывихнул при этом ключицу. Геринг получил ранение. В панике люди бросились врассыпную. На площади у мемориала Фельдхеррнхалле (дословно «Зал полководцев») осталось лежать 16 человек. К вечеру арестовали Рема; но многим удалось бежать; другие добровольно сдались властям.

Адольф Гитлер спрятался в загородном доме своей подруги из разряда почтительных кумушек Хелены Ганфштенгль. Дом находился за 60 километров от Мюнхена в живописном местечке у озера Штаффельзее. А два дня спустя он был арестован и препровожден в тюрьму Ландсберг-на-Лехе. В течение нескольких дней сюда же доставили его соратников Аманна, Штрейхера, Дрекслера и Дитриха Эккарта.

Евангелист Иоанн связывает появление первых из двенадцати апостолов с проповедью Иоанна Крестителя: «На другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его. И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий. Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом» (Ин. 1:35–37). Около 30 года н. э. Иоанн был арестован, и его проповедническая деятельность завершилась.

В числе прочих преступлений против праведности Иоанн обличал тетрарха Галилеи Ирода Антипу, который, грубо нарушив еврейский обычай, отнял у своего брата Ирода Филиппа жену (и одновременно племянницу обоих) Иродиаду и женился на ней. За это Иоанн был заключен тетрархом в тюрьму, но Ирод Антипа не решался казнить его по причине популярности проповедника (Мф. 14:3–5; Мк.6:17–20).

24 февраля 1924 года начался процесс по делу о государственной измене. Перед судом предстали Гитлер, Рем, Людендорф, Крибель, Фрик, Пенер, Вебер и еще несколько человек; Кар, Лоссов и Зейссер выступали как свидетели. Поскольку суд проходил в Мюнхене, а не в Берлине, лидеры неудавше-гося путча не поплатились жизнью.

— Я не могу признать себя виновным, — заявил обвинителям Адольф. — Да, я признаю, что совершил этот поступок, но в государственной измене я себя виновным не признаю. Не может быть государственной измены в действии, направленном против измены стране в 1918 году… Я не чувствую себя государственным изменником, я чувствую себя немцем, который хотел лучше для своего народа.

Гитлер с Железным крестом на груди стоял у скамьи подсудимых как герой войны и сам обвинял своих оппонентов Кара, Лоссова и Зейссера в том, что они являются предателями, так как предали Мюнхенский путч и национальные интересы.

Среди судей оказалось немало недовольных ситуацией в стране, что предопределило мягкость приговора. Даже прокурор, как указывали свидетели, не скупился на комплименты подсудимому; нахваливая «уникальный ораторский дар» фюрера НСДАП, он во всеуслышание произнес:

— Свою частную жизнь он сохранил в чистоте, что при всех соблазнах, которые вполне естественно подстерегали его в качестве популярного партийного вождя, заслуживает особого признания… Гитлер — высокоодаренный человек, выбившийся из простых людей на достойную уважения позицию в общественной жизни, — и все это благодаря серьезному, настойчивому труду. Он отдался со всей самоотверженностью идеям, которыми он живет, и как солдат честно исполнял свой долг. Его нельзя упрекнуть в том, что он использовал в корыстных целях ту позицию, которую себе создал.

В Евангелии от Матфея приведены слова Иоанна Крестителя, говорившего, что он крестит водой, но тот, кто придет после него (Мессия) будет крестить Святым Духом и огнем; и что он, Иоанн, не достоин развязать ремень у обуви его (Иоан. 1:27; Матф. 3:11).

Во время суда над путчистами произошел переломный момент, — метаморфоза, когда Адольф, «играющий роль Иоанна Крестителя для новой Германии», превратился в Мессию этой самой новой Германии.

А вот метаморфоза, покоящаяся на древнейших верованиях, и идущая от секты мандеев, — еретического течения, возникшего в I веке и до сих пор сохраняющегося в Ираке и Иране. Мандеи почитают Иоанна под именем Йахья, и, как и первые ученики Крестителя, признают его Мессией, то есть Иисус Христос по их представлениям — самозванец.

Иисус был подражателем Иоанна, — утверждают и отцы святой церкви. Превосходство Иоанна было слишком бесспорно, и Иисус просто хотел окрепнуть в его тени и считал необходимым, для того чтобы привлечь к себе толпу, употреблять те же самые внешние средства, которые доставили Иоанну такой удивительный успех.

Благодаря тому, что Адольф Гитлер взял всю вину на себя, оттеснив тем самым национального героя Людендорфа на второй план, он стал ключевой фигурой всего длительного судебного процесса. На вакантную должность всего движения, — которое фюрер в своем труде назвал «фелькиш», дав ему пространную и размытую характеристику, но поставив перед ним свои четкие задачи, — отныне нашелся один-единственный реальный претендент — сам пророк-оратор Гитлер. Ведь других вождей ни в его окружении, ни во всей раздираемой распрями стране не оказалось…

Когда после заключения Иоанна в темницу Иисус начал проповедовать, то первые слова, которые ему приписывают, были повторением одной из обычных фраз Крестителя (Мф.3:2; 4:17).

Философствуя и превращая «фелькише», «народническое миросозерцание» в новую религию в его понимании, фюрер писал: «Если о человеке сказать, что он мыслит народнически 0фелькиш), это будет столь же неопределенно и растяжимо, как если о человеке сказать, что он настроен «религиозно». Под тем и другим совершенно невозможно представить себе что-нибудь ясное, конкретное, практическое. Характеристика человека как религиозно настроенного становится конкретной лишь тогда, когда мы знаем, какую практическую форму приняла его религиозность»; «…необходимо, чтобы сначала выступил один человек и изложил учение с неопровержимой силой. Только тогда окончательно укрепятся в своей вере и миллионы. Только тогда перед нами будет не бесформенная идея, а вечный незыблемый принцип. Только тогда создастся железный утес единой и несокрушимой веры, только тогда создастся единая воля миллионов, которая сокрушит все препятствия»

Окончательный приговор над мюнхенскими путчистами, перед чтением которого еще не раз отмечались «чисто патриотический дух и благороднейшие помыслы» обвиняемых, предусматривал для Гитлера самое легкое наказание: пять лет тюрьмы и шесть месяцев испытательного срока после освобождения.

В судебном зале за спиной «величайшего патриота и оратора всех времен и народов» лежали огромные охапки цветов. Вскоре в тюрьму ему станут посылать не только букеты, но и лавровые венки, отождествляя «великомученика за национальные интересы» с классическими древними героями, жившими в библейские времена.

Как только Адольф Гитлер показался в окне зала суда, огромная толпа собравшихся у здания приветствовала его бурными криками. Обреченный народ признал своего мессию.

Дата добавления: 2015-07-10