Дядя Гриша умел делать все. Это было время натурального хозяйства – коробейники не всегда заходили в эти деревни, поэтому, все, что необходимо для жизни осваивали сами.

Я видела как изготавливают валенки (без них в уральские морозы не обойдешься) и занимался этим дядя Гриша. Валенки назывались * чосанки*- мягкие, по ноге, белые, в магазинах продавали серые и очень грубые, их надо было разнашивать, а эти оденешь - вроде делали именно по твоей ноге.

На всю деревню было три старухи, которые врачевали и к ним шли со всех концов. Одна *вылизывала* - если в глаз соринка попала, вторая помогала при родах, а третья вправляла - обязательно в хорошо протопленной бане, чтобы все косточки распарились. Вот и вся медицина. Уже после войны напротив дедушкиного дома поселилась семья фельдшера – ссыльного.

В 30-е годы летом администрация Калийрудника снимали дом в д. Села, своего рода дачу, чтобы вывезти детей рабочих на отдых - пионерские лагеря для детей еще не было. Фамилия директора такой детской *дачи* была Змиева. Устроили там и столовую, но холодильников не было, а как хранить продукты? В дедовском доме был ледник – огромное подвальное помещение, которое под весну набивалось опилками и снегом – плотно-плотно, чтобы снег сохранился до осени…вот и холодильник, там и хранили общественные продукты. Через несколько лет на Каме пионерские лагеря построили…

Бабушка не очень любила вспоминать 20-30- 40 -е годы. У китайцев есть поговорка, дословно не помню но смысл * Не дай Бог, жить в эпоху перемен*. Все пережили: и разрушение вековых устоев (и хороших и плохих), с болью в сердце наблюдали, как молодежь отплясывает краковяк в бывшей часовне – они хотели для себя новой жизни, и это их право, и организацию колхоза – почти насильно, еще долгое время, если нужно куда-то ехать, запрягали именно свою лошадь… На трудодни мало что выдавали, в основном кормились за счет своего хозяйства, денег вообще не выдавали… И голодные 30-е, когда к весне уже ничего не оставалось - все сдали государству и съели за долгую зиму, а надо еще и на посев оставить – никто не даст, положение у всех одинаковое. Городские приезжали, даже траву - лебеду всю по обочинам дороги вырезали - вырывали – цинга частый гость по тем временам в наших краях… В тесто для хлеба добавляли семена лебеды – из одной лебеды не печется… А дети есть просят. Если в хозяйстве нет коровы – верная голодная смерть, есть корова – голодное сосуществование (сдать налог на молоко, часть нужно продать - есть еще и денежный налог, что останется – себе, да и сколько останется?).

После рождения младшей дочери Валентины пришлось сделать операцию (по - женски.) Больницу только что отстроили на горе (ныне территория больницы на ул. 20-лет Победы,*на Калийце*, говорят), бабушку положили сразу после родов. Маленькую дочь с сестрой постарше Анной пристроили к дальним родственникам - они жили недалеко от больницы - и носили кормить малютку к бабушке - про детское питание тогда речи не было, все детское питание - материнское молоко и коровье, вот его - то каждый день из деревни кто-нибудь приносил (8 км в одну сторону, а в феврале морозы да метели, да столько же в другую) - и бабушке в больницу, и маленькой, и родственникам в виде платы - благодарности. После операции в колхозе дали другую работу - * полегче*- почтальон. Нет, легкой ее не назовешь.

В 40-м году в армию ушел старший сын Александр на Дальний Восток,

В 42-м поступила работать на эвакуированный из Украины завод дочь Нина, в конце войны на бумажный комбинат устроился работать Иван, да и муж, Василий Михайлович, всю войну отработал на заводе, у каждого рабочая карточка, но все равно голодно, еще 3 малолетних - Аня, Миша и Валентина. А как выживали те, у кого хлеба вообще не было? В глухих уральских деревнях вымирали поголовно…- в годы войны снабжения не было совсем, а зима длинная.

Почта находилась в дедушкином доме – ночь - полночь, а посылки и письма необходимо принять, лошадей напоить (машины на фронте), ямщиков по возможности (не по обязанности, но они столько часов в пути…) и накормишь, и напоишь, и спать уложишь. А дед Василий Михайлович спит в полглаза - не дай бог, кто-нибудь закурит, да ненароком пепел упадет на солому, - а самое большое бедствие даже в мирное время - это пожар. Знаете, как назывались погорельцы? Пожарники! Остаться без всего, и помочь государство не очень может и хочет, вот вся надежда и была на народ, и ходили пожарники по городам и деревням с протянутой рукой – кто кусок, кто тряпку, хоть тело прикрыть.

Дата добавления: 2015-07-07