Глава 7. Варварское поведение

Эрснст Гордон лежит в лагере смерти для военнопленных в Бирме и стонет. Он прислушивается к стонам других умирающих и ощущает ужасающий запах уже умерших. Безжалостное солнце джунглей поджаривает его кожу и высушивает горло. Если бы у него были силы, он смог бы одной рукой обхватить все свое тело. Но у него нет сил. Дифтерия иссушила его тело и лишила сил. Он не может ходить и даже не чувствует себя. На его постели копошатся мухи и клопы, и в этом японском лагере для военнопленных его ждет смерть.

Война оказалась для него абсолютно безжалостной. Он отправился на фронт, когда ему было чуть за двадцать. Тогда он был крепким и здоровым пареньком из высокогорного района в Шотландии. Но потом японцы взяли его в плен, после чего последовали месяцы тяжелого рабского труда в джунглях, ежедневные избиения и медленное истощение. Теперь Шотландия казалась далекой недосягаемой страной. Цивилизация была еще дальше. Солдаты из армии союзников ведут себя как варвары, борясь за объедки, обкрадывая друг друга, забирая вещи у умирающих товарищей. Обслуживающие своих товарищей солдаты недодают пленным еду, чтобы получить больше для себя. Закон джунглей стал законом жизни в лагере.

Гордон рад попрощаться с этой жизнью. В лагере многие умирают от болезней. Но вдруг происходит нечто чудесное. В лагерь прибывают двое новых военнопленных, в которых еще теплится надежда. Они тоже больные и ослабленные, но они следуют более высоким нравственным принципам. Они делятся своей скудной пищей и добровольно берутся за дополнительную работу. Они очищают гноящиеся раны Гордона и массируют его атрофированные ноги. Они купают его впервые за последние полтора месяца. К нему медленно возвращается сила, а с ней и чувство собственного достоинства. Их доброта оказывается заразительной, и Гордон начинает подражать им. Он берется ухаживать за больными и делится с ними своим пайком. Он даже отдает другим кое-какие свои вещи. Другие солдаты тоже начинают поступать так же. Через какое-то время взаимоотношения в лагере становятся мягче и жить становится легче. Эгоизм уступает место жертвенности. Солдаты проводят богослужения и изучают Библию.

Двадцать лет спустя, когда Гордон служил в качестве капеллана в Принстонском университете, он описывал эту трансформацию такими словами: Смерть по-прежнему была рядом, и сомнений в этом не было. Но мы медленно освобождались от ее разрушительной хватки... Эгоизм, ненависть... и гордость были направлены против жизни. Любовь... самопожертвование... и вера, с другой стороны, были сущностью жизни... дарами Божьими для людей... Смерть больше не была последним словом в этом лагере.

Эгоизм, ненависть и гордость. Не обязательно оказаться в лагере для военнопленных, чтобы увидеть это. Вполне достаточно зайти в любое общежитие. Или в дом к семейной паре, или в совет директоров какой-нибудь корпорации. Закон джунглей жив и здравствует. “Каждый за себя. Возьми все, что сможешь. Выживает сильнейший”. Оскверняет ли этот закон твою жизнь? Преобладают ли в разговорах твоего окружения слова “я” и “мое”? Моя карьера, мои мечты, мои вещи. Я хочу, чтобы все было по-моему и в мое время. В таком случае ты знаешь, насколько кровожадными бывают эти великаны. Но иногда в грязной тине вдруг засверкает чистой воды бриллиант. И тогда друг начинает делиться, солдат заботится о товарище, а у тебя на пути возникает прекрасная Авигея.

Она жила в дни Давида и была женой Навала, чье имя на еврейском языке означало “глупец”. Он вполне оправдывал свое имя. Он был своеобразным царьком на своей территории. У него были коровы и овцы, и он гордился своими стадами. У него были большие запасы добра. Он вел активный образ жизни, много работал и был богатым человеком.

Навалу нужна была защита от набегов со стороны соседних народов. По свидетельству Библии он был “человек жестокий и злой нравом; он был из рода Халева... и нельзя говорить с ним” (1 Цар. 25:3, 17). Он многих раздражал, и отношения со многими людьми у него были испорчены. Мир Навала вращался вокруг единственной персоны - его самого. Он не считал себя должным кому бы то ни было, и ему было смешно при одной мысли о том, что кто-то предполагает получить что-либо от него. Тем более Давид. Давид в пустыне играл роль Робин Гуда. Вместе со своими шестью сотнями воинов он защищал земледельцев и пастухов от странствующих племен и соседних враждебных народов. У Израиля тогда не было стражей на границах, поэтому Давид и его храбрые воины удовлетворяли насущные потребности жителей той страны. Они вполне успешно справлялись с защитой людей, так что один из пастухов Навала сказал: “Они были для нас оградою и днем и ночью во все время, когда мы пасли стада вблизи их” (1 Цар. 25:16).

Давид и Навал сосуществовали на одной территории, как два породистых быка на одном пастбище. Оба сильные и упрямые. Должно было наступить время, когда они непременно столкнутся. Конфликт произошел во время сбора урожая. Когда сено накосили, а овец постригли, пришла пора печь хлебы, жарить баранину и пить вино. Можно было немного отдохнуть и насладиться плодами своих трудов. Читая эту историю, мы видим, что люди Навала так и сделали.

Давид слышит о готовящемся празднике и приходит к выводу, что его люди вполне заслужили приглашение на этот праздник. В конце концов они защищали поля этого человека и его овец, патрулировали холмы и охраняли долины. Они заслужили немного благодарности. Давид посылает своих людей к Навалу с такой просьбой: “В добрый день пришли мы; дай же рабам твоим и сыну твоему Давиду, что найдет рука твоя” (1 Цар. 25:8). Невоспитанный Навал в ответ насмешничает: “И вскочил Навал, и отвечал слугам Давидовым, и сказал: кто такой Давид, и кто такой сын Иессеев? ныне стало много рабов, бегающих от господ своих; неужели мне взять хлебы мои и воду мою, и вино мое и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?” (1 Цар. 25:10, 11).

Навал делает вид, что никогда не слышал о Давиде, и приравнивает его к сбежавшим от своих господ рабам и бродягам. Такое высокомерие приводит посланников в ярость, они разворачиваются и торопятся к Давиду с полным отчетом о своем визите. Давид внимательно выслушивает своих воинов. Он приказывает приготовиться к выступлению: “Опояшьтесь каждый мечом своим” (1 Цар. 25:13).

Четыреста воинов вооружаются и выходят из лагеря. Губы плотно сжаты. Концентрация адреналина в крови повысилась. Давид с войском идет к Навалу, скандалисту, который демонстративно пьет вино и ест мясо со своими работниками. Земля дрожит под их ногами, и Давид обещает самому себе: “Пусть то и то сделает Бог с врагами Давида, и еще больше сделает, если до рассвета утреннего из всего, что принадлежит Навалу, я оставлю мочащегося к стене” (1 Цар. 25:22). И вдруг у него на пути возникает красавица. Ромашка распускает свои лепестки в пустыне. Лебедь выплывает из тумана. Легкое дуновение ароматов достигает ноздрей мужчин. Авигея, жена Навала, встала на пути Давида. И если ее муж груб и неотесан, то “эта женщина была весьма умная и красивая лицом” (1 Цар. 25:3).

Интеллект и красота. Авигея могла заставить работать и то и другое. Когда она узнала о грубом ответе Навала, она тут же стала действовать. Ничего не сказав мужу, она собрала дары и отправилась навстречу Давиду. Когда Давид со своими воинами спустился в лощину, она вышла кинему с богатыми подарками, среди которых были “двести хлебов, и два меха с вином, и пять овец приготовленных, и пять мер сушеных зерен, и сто связок изюму, и двести связок смокв, навьюченные на ослов” (1 Цар. 25:18). Четыреста человек застыли на месте. Одни смотрят на еду, другие любуются женщиной. Она поражает своей красотой, а еда вкусным запахом, и такая комбинация способна остановить любую армию. Представьте себе в лагере для новобранцев очаровательную блондинку с передвижной лавочкой, наполненной бургерами и мороженым, и тогда вы все поймете.

Авигея была умной женщиной. Она осознавала важность момента. Она встала как последнее препятствие между своей семьей и верной смертью. Упав в ноги Давида, она обращается к нему с мольбой, и ее слова оказались настолько достойными, что их записали в Библии: “На мне грех, господин мой; позволь рабе твоей говорить в уши твои и послушай слов рабы твоей” (1 Цар. 25:24).

Она не защищает Навала и соглашается с тем, что он человек негодный. Она молит не о справедливости, но о прощении, принимая на себя вину мужа, хотя сама она ни в чем не виновата: “Прости вину рабы твоей” (1 Цар. 25:28). Она предлагает дары из своего дома, умоляя Давида оставить Навала Богу и избежать непосильного бремени сожаления. Ее слова падают на Давида, как ласковые лучи июньского солнца на лед. Он тает.

“Благословен Господь Бог Израилев, Который послал тебя ныне навстречу мне... жив Господь Бог Израилев... если бы ты не поспешила и не пришла навстречу мне, то до рассвета утреннего я не оставил бы Навалу мочащегося к стене... вот, я послушался голоса твоего и почтил лице твое” (1 Цар. 25:32-35). Давид возвращается в лагерь. Авигея возвращается к Навалу. Он слишком пьян для серьезного разговора, поэтому она Дожидается следующего утра, чтобы объяснить, как близок он был к смерти. Когда услышал Навал о случившемся, “замерло в нем сердце его, и стал он, как камень. Дней через десять поразил Господь Навала, и он умер” (1 Цар. 25:37, 38).

Когда Давид узнал о смерти Навала и внезапном вдовстве Авигеи, он возблагодарил Бога за первое и воспользовался вторым. Он не может забыть красивую и умную женщину, которую встретил посреди дороги, поэтому он делает ей предложение, и она принимает его. Давид получает новую жену, Авигея - новый дом, а мы с вами великий принцип: красота может преодолеть варварство. В тот день победила кротость и покорность. Мягкость Авигеи обратила вспять реки гнева. Смирение обладает такой властью. Извинения могут разоружить многие аргументы. Раскаяние может погасить ярость. Оливковая ветвь способна сделать намного больше, чем боевой топор. “Мягкий язык переламывает кость” (Прит. 25:15).

Авигея учит нас многому. Заразительной силе доброты. Силе нежного сердца. Но самый важный урок заключается в том, чтобы перенести взгляд с ее красоты на другую красоту. Она перемещает наши мысли с сельской дороги на иерусалимский крест. Авигея не знала Иисуса. Она жила за тысячу лет до Его распятия. Тем не менее ее история предвосхищает Его жизнь. Авигея встала между Давидом и Навалом. Иисус встал между Богом и нами. Авигея была готова понести наказание за грехи Навала. Иисус позволил небесам наказать Себя за твои и мои грехи. Авигея отвратила гнев Давида. Разве Иисус не заслонил нас с тобой от гнева Божьего?

Иисус - это наш “Посредник между Богом и человеками”. Это “Человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех” (1 Тим. 2:5, 6). Посредником называется тот, кто ставит себя перед теми, за кого он ходатайствует. Иисус также встал между Божьим гневом и нашим наказанием. Иисус взял на Себя гнев небес. Нечто подобное произошло однажды в лагере для военнопленных в Бирме. Однажды вечером после работы японский офицер объявил, что не хватает одной лопаты. Офицер построил пленных, утверждая, что кто-то из них украл ее. Крича на ломаном английском языке, он потребовал, чтобы виновный вышел вперед. Он взял ружье на изготовку, готовясь стрелять в пленных до тех пор, пока виновный не сознается. Вперед вышел солдат-шотландец, выпрямился и сказал, что это он. Офицер всю свою ярость излил на него и избил его до полусмерти. Когда офицер устал, пленные подняли своего товарища, забрали свои орудия труда и вернулись в лагерь. После этого лопаты снова пересчитали. Оказалось, что японский офицер ошибся. Все лопаты были на месте.

Кто был тот солдат? Кто был тот, кто взял на себя вину за дела, которые он не совершал? Когда вы найдете подходящее слово для определения этого понятия, можете применить его к Иисусу. “Господь возложил на Него грехи всех нас” (Ис. 53:6). Бог наказал Своего невинного Сына вместо порочного человечества, наказал Своего Святого вместо лживых негодяев. Так и Авигея готова была понести наказание вместо Навала.

Христос прожил жизнь так, как мы с вами прожить не сможем. Он взял на Себя наказание вместо нас, чтобы сделать нам предложение, от которого мы не в состоянии отказаться. Его жертва призывает нас спросить самих себя: если Он так возлюбил нас, неужели мы не можем любить друг друга? Будучи прощены, неужели мы не можем прощать? Вкусив от стола милости, неужели мы не готовы поделиться с другими крохами милости? “Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга” (1 Иоан. 4:11).

Может, тебе кажется, что трудно жить в мире, где так много Навалов? Тогда сделай то, что сделал Давид, - перестань смотреть на своего Навала. Переведи свой взгляд на Христа. Больше смотри на Посредника и меньше - на источник проблем. “Не будь побежден злом, но побеждай зло добром” (Рим. 12:21). Стань красотой среди чудовищ и посмотри, что из этого получится.

Дата добавления: 2015-07-10