Внутренняя система управления. В младшем подростковом возрасте фокус развития пе­ремещается у мальчика с

В младшем подростковом возрасте фокус развития пе­ремещается у мальчика с физического тела на эмоцио­нальное. Созревание эмоций характеризуется бурными перепадами настроения в эти годы, но, став старше, маль­чик свободнее вступает в различные взаимоотношения, овладевает социальными навыками. Он все больше уз­нает о жизни: о своем месте в семье, о том, как к нему относятся домашние, какими своими уникальными осо­бенностями он им обязан. Для родителей это трудное время, поскольку подрастающий сын начинает требовать независимости: «Но Роб и Джон уже сами переходят ули­цу по дороге в бассейн. Почему же мне нельзя?» Мы дол­жны помнить, что он все-таки еще маленький и нуждает­ся в нашей помощи, чтобы заложить фундамент своей личности. Сюда входят и безопасность, и умение гово­рить правду, и отношение к деньгам, и взаимоотношения с окружающими.

Слышать «когда ты станешь старше» для мальчика де­сяти — двенадцати лет мучительно. Если вам кажется, что переходить улицу с оживленным движением по дороге в ближайший бассейн опасно, стойте на этом твердо. Но предложите ему другую возможность нести за себя ответ­ственность, в идеале это должно быть нечто такое, что поддержало бы его уважение к себе, но в то же время и в какой-то мере научило бы его отвечать за свою безопас­ность. Например, дорога по спокойным улицам в бли­жайший парк, расположенный в нескольких кварталах от дома. Возможно, после того как вы туда сходите вместе с ним и повторите правила безопасности пользования велосипедом, ему можно будет разрешить ходить туда с приятелями.

По мере того как мальчики становятся старше и про­водят все больше времени без родителей, выяснить прав­ду об их делах или интересах становится во многих семь­ях настоящей проблемой. Вот только один пример. Девя­тилетний Люк позвонил отцу от своего друга и спросил, можно ли им пойти играть в соседний парк. Отец отве­тил, что только в том случае, если с ними будет кто-ни­будь из взрослых, и Люк успокоил отца, сказав, что с ни­ми пойдет мама его друга. Позже отец Люка узнал, что в тот момент этой мамы вообще не было дома и она не хо­дила с детьми ни в какой парк, а они там играли одни. Ро­дители Люка отреагировали на эту ложь, как и на любой другой проступок. Они установили ограничения, указав на предполагаемое поведение, т. е. говорить правду, и обус­ловили последствия (в данном случае Люка лишили воз­можности встречаться с приятелем в течение целой не­дели), сделав это со всем возможным пониманием и доб­ротой. Главным уроком для Люка здесь было то, что он понял: сказав правду, что-нибудь теряешь, но солгав, те­ряешь гораздо больше, в том числе и уважение к себе.

Ложь может быть проявлением и гораздо более серь­езных скрытых проблем, например потребности в при­ватности. У мальчиков в возрасте старше пяти лет могут быть свои тайны, и нельзя требовать от ребенка, чтобы он нам рассказывал все, что делает.

Есть еще один элемент, важный для формирования здоровой системы внутреннего управления: высказанная вслух правда может оказать существенное влияние на наши взаимоотношения с окружающими. Стараясь быть «приятными во всех отношениях», многие из нас потеря­ ли контакт со своей внутренней системой управления и не умеют истолковывать ее сигналы, которые сообщают нам правду о наших переживаниях. Дети склонны высказывать правду резко, как, например: «У вас наверняка очень большой желудок!» или «Мне противна твоя зеленая рубашка». Когда мы учим сыновей говорить правду деликатно и осторожно, нам следует особо позаботиться о том, чтобы не задавить их вовсе. К примеру, высказывания типа «Ты не должен так думать» подразумевают, что мальчик не должен доверять своим чувствам. В отношениях с людьми важно уметь сказать правду, только когда тебя об этом спрашивают; это касается, например, случая с зеленой рубашкой. Именно в этом возрасте ребенка можно и нужно научить искусству сказать правду так, чтобы это было где-то между «Мне противна твоя зеленая рубашка» и «Я думаю, она тебе к лицу». Тренировка в кругу семьи в высказываниях вроде «Я не очень люблю зеленый цвет. Мне больше нравится, когда ты надеваешь желтую рубашку» поможет любому овладеть этим необходимым в жизни навыкам. Когда в жизни у наших сыновей возникнет необходимость сказать правду в более сложных случаях (бывает, приходится говорить о своих чувствах жене или близкому другу), они смогут до­ вериться своим чувствам и сказать правду.

Многие родители сталкиваются с трудностями, когда учат детей обращаться с деньгами. Мальчики в этом воз­расте начинают обращать внимание на мнение сверстни­ков о том, как они одеваются, какие у них есть игрушки и что может себе позволить их семья. Партнеры по воспи­танию должны прежде всего решить между собой, какое значение они придают деньгам и что их сыновья должны знать о материальном положении семьи. Обсуждение при­веденных ниже вопросов поможет родителям подготовить­ся к разговору с сыном о деньгах, который рано или по­здно должен будет состояться.

Как лично я отношусь к деньгам?

Что я думаю насчет материального положения своей се­мьи?

Что я думаю о значимости материальных благ?

Как наша семья тратит деньги? На вещи? На другие нуж­ды, как, например, путешествия, развлечения, образова­ние?

Кто у нас в семье распоряжается деньгами?

Что должен знать сын о материальном положении нашей семьи?

Какое отношение к деньгам мы хотим передать своему сыну?

Каким бы мы хотели видеть его отношение к деньгам?

Должны ли у него быть карманные деньги? Сколько? Дол­жен ли он их заработать? Как?

То, что мы скажем своему сыну о финансовых делах семьи, и то, чего не скажем, произведет на него такое впечатление, которое будет сказывать­ся довольно долго на его последующей жизни.

В детстве у нас всегда не хватало денег из-за того, что много уходило на лекарства и врачей. Хотя родители ста­рались дать мне все, что было нужно, и почти все, что я хотела, их постоянное беспокойство об оплате счетов приносило с собой чувства «Я не должна покупать это­го» и -«Денег всегда не хватает», с которыми я и вошла во взрослую жизнь. В эту эпоху истощившихся ресурсов мы пытаемся привить своему сыну вкус к простоте, красоте, дружбе и практичности. Однако вести эту постоянную борьбу в мире «Лего», черепашек-ниндзя и модных крос­совок нелегко!

Поскольку самооценка мальчика напрямую связана с его достижениями, жизнь в эти годы напоминает ката­ние с горы: вверх — вниз. Критика глубоко задевает маль­чика, особенно если он изо всех сил старался сделать как можно лучше, а это не получается. Мы обнаружили, что лучше всего можно подбодрить сына в его порыве спра­виться с более сложной задачей, если сначала оценить предпринятые им усилия. Ничто так не обескураживает мальчика, как указание на недостатки или то, что он сде­лал плохо, как будто мы и не видим того, что ему удалось. Отец Дэна пожаловался на то, что мальчик ленив и дела­ет все спустя рукава. Отцу ничего не стоило мгновенно обнаружить огрехи в том, как Дэн скосил лужайку или подмел пол в церкви. Не сказав ни единого доброго сло­ва мальчику, взявшемуся за это дело, он обращал внима­ние на клочки травы, которые Дэн пропустил, или цер­ковную скамью, выбившуюся из третьего ряда. Посто­янные замечания отца по поводу мелких недостатков привели к тому, что Дэн стал бояться вообще что-либо делать для него. Родители ни в коем случае не должны забывать, что мальчики в младшем подростковом возра­сте всегда стараются от всей души сделать все как можно лучше; но то, что для ребенка 9—11 лет верх совершен­ства, совсем не обязательно является таковым и для взрослого.

При этом еще необходимо, чтобы дело было посильным и нравилось мальчику. Если у мальчика нет возможности выяснить, что же ему нравится, и его заставляют выполнять обязанности или участвовать в делах, кото­рые ему ненавистны, он чувствует себя беспомощным, перестает доверять своим подлинным чувствам и руко­водствоваться ими в своих действиях. Десятилетний Митчелл с удовольствием помогал по дому, когда был моложе. Ему нравилось кормить кошку, и он гордился тем, что помнит об этом сам и никогда не забывает. Его чемодан эмоций выглядел так.

Когда он подрос, мать решила, что кормление кошки нужно поручить младшему брату, а на Митчелла возло­жила обязанность выносить мусорное ведро. Когда Мит­челл пожаловался, что новые обязанности ему не нравят­ся, мать ответила: «Не обращай на это внимания, просто возьми и вынеси». И хотя Митчелл хотел помогать по дому, сердце его не лежало к мусорному ведру: он посто­янно откладывал выполнение данного задания, находя себе другие дела взамен. Между ним и матерью началась суровая борьба. Митчелл начал сомневаться в своих до­стоинствах и своем значении для семьи, потому что по­нял, что он не имеет права на чувства, которые не согла­суются с чувствами матери; теперь его чемодан эмоций выглядит так.

Ниже приведен пустой чемодан эмоций (рис. 14). Про­анализируйте проблемы, которые возникают у вас в от­ношениях с сыном. Подумайте над возможными чувства­ми своего Тома Сойера и о том, где они находятся — внут­ри прямоугольника или снаружи. Есть такие формы поведения, которые можно поместить в этот прямоуголь­ник или вне его?

После этого разработайте план действий для себя и семьи, чтобы решить эмоциональные или поведенческие проблемы, которые возникли у вашего ребенка. В этом: вам могут оказать помощь упражнения по эмоциям, пред­ставленные в конце главы 5, упражнения по умению слы­шать позитивный настрой, которые вы можете найти в конце главы 7, и упражнение по оградам, помещенное в конце главы 9.

Ограды

Мальчик в возрасте Тома Сойера формирует свой кодекс чести. Он ищет себе лидера, которого бы он уважал, и подходящие для себя нормы поведения. Тайные обще­ства и ритуалы становятся для него крайне важным эле­ментом жизни, его потрясает до глубины души, если ро­дители или другие люди не держат своего слова. Он при­стально наблюдает за родителями и готов мгновенно указать на любое несоответствие между тем, что мы го­ворим и что делаем. Он требует от нас, как и от себя, не­пременного соблюдения норм и правил. Любое лицемер­ное заявление, требующее от него соблюдения этических норм, которых мы сами не придерживаемся, приводит мальчика в смятение и вызывает бурное негодование, уси­ливающееся в отроческом возрасте. Если мальчик вору­ет или лжет, он готов понять, какие сложности создает такое поведение в его собственной жизни и жизни окру­жающих. Если же он ловит нас на лжи, даже на самой тривиальной «белой» лжи, ощущение предательства на­всегда уничтожает его доверие к нам. Если же эта ложь имеет отношение к нему, то его вера в нашу любовь бу­дет навечно подорвана.

Кеннет, отец девятилетнего Бенджи, пережил такой тяжелый урок. Кеннет развелся с матерью Бенджи два го­да назад. Но он проводил с Бенджи все выходные, и мысль о встрече грела их всю неделю. Недавно Кеннет встретил Джилл, которая ему очень понравилась. Сначала они с Джилл встречались только в то время, когда Бенджи не было. Потом Кеннет стал приглашать Джилл на выходные. Бенджи в таких случаях был спокоен и отстранен, но Кеннет решил, что Бенджи нужно время, чтобы узнать Джилл, прежде чем он ему откроется. Но однажды Кен­нет сказал, чтобы Бенджи не приходил в выходные, по­тому что у него много работы. И на той же неделе Бенд­жи подслушал, как мать по телефону ругалась на отца, что он не сказал о поездке, которую они совершили с Джилл. Бенджи совсем отстранился от отца. И хотя Кен­нет извинился перед ним, потребовалось немало време­ни, чтобы Бенджи снова поверил, что для отца он по-пре­жнему много значит.

Мальчику в переходном возрасте хочется знать, какие существуют нормы и правила и что последует, если их нарушить. Когда требования предъявляются четко, маль­чик восьми — двенадцати лет чувствует себя спокойно. Зная, что его ждет и чего ждут от него, ребенок обретает свободу действий.

Но в этом возрасте еще приходится сохранять некото­рые кирпичные стены, которые обеспечивали безопасность мальчика, когда он был моложе. Он и сейчас не умеет пред­видеть последствия своих действий до того, как начнет действовать: например, он по-прежнему может выскочить на улицу за укатившимся мячом и не заметить прибли­жающегося автомобиля. Поэтому лучше, наверное, если он будет знать: выходить на улицу без взрослых нельзя.

Но теперь кирпичные стены можно использовать и как ограничительные меры вследствие какого-либо про­ступка, ибо пока еще ему доступна лишь конкретная при­чинно-следственная связь. Например, если раньше пра­вило, что из школы сын пешком или на велосипеде воз­вращается прямо домой, было нерушимым, как кирпичная стена, то теперь ее можно заменить плетнем, разрешив ему задерживаться дома у своего друга Теда, если он от­туда позвонит, чтобы мы знали, где он находится. Забыв позвонить нам, мальчик рискует опять оказаться за кирпичной стеной требования идти из школы прямо домой, нигде не задерживаясь. Мальчик младше восьми лет нуж­дался в нашем непосредственном контроле за его поведе­нием; его восприятие времени и пространства было на­столько ограниченным, что использовать отсроченные по­следствия было неблагоразумно. Сейчас, в возрасте с восьми до двенадцати, он уже может планировать собы­тия во времени, может предсказать реакцию окружаю­щих (мама наверняка будет сердиться!) и может, соответ­ственно, помнить о том, что его ждет, если он нарушит соглашение.

Эти соглашения должны иметь характер плетня, а не договора, поскольку соблюдать договор под силу лишь детям более старшего возраста. В младшем подростковом возрасте нашим сыновьям по-прежнему нужны напоми­нания и поддержка в выполнении ими своих обязаннос­тей. Мальчик еще и сейчас всегда рад доставить нам удо­вольствие, заслужить нашу похвалу и внимание, сделав доброе дело; психологическая сила еще только начинает побуждать его изнутри к тому, чтобы сделать дело ради самого дела. Поэтому для него жизненно важна наша искренняя похвала. Мы выделили слово «искренняя», потому что мальчик всегда почувствует преувеличен­ность похвалы и будет сомневаться в своем праве на нее. И главное, нашему Тому Сойеру необходимо наше по­стоянное присутствие и участие: он ждет от нас руковод­ства, наставления, помощи, поддержки, совета и... про­странства, на котором он сможет доказать себе свою спо­собность быть самим собой.

Для того чтобы правильно установить ограды и по­следствия, воспользуйтесь следующей схемой. Опишите проблему или задачу, которую вы хотите поставить перед своим сыном. В соответствии с возрастом ребенка и уров­нем его возможностей укажите тип ограничений и сфор­мулируйте последствия. За помощью вы можете обратиться к главе 5. Не забывайте о том, что границы время от времени нужно пересматривать, меняя тип ограниче­ний и вид последствий, чтобы сын всегда чувствовал себя в безопасности и чтобы требования оптимально соответ­ствовали его возможностям.

Дата добавления: 2015-07-10