Бедный, ему всю жизнь с членом мучится!

Между тем, Павлик за два года, прошедшие после нашего знакомства, расцвёл. Он окончил техникум и на специальных курсах получил весьма престижную специальность. Бывший “гадкий утёнок” вырос и похорошел, начал со вкусом одеваться. Он приобрёл известность в гомосексуальных кругах, наперебой получая приглашения на всевозможные вечеринки. Оказалось, что Павел очень влюбчив, а при наличии у партнёра члена крупных размеров, и вовсе теряет голову. Увы, влюбчивость юноши сочетается с его непостоянством и склонностью к промискуитету. Он меняет любовников как перчатки. Однажды он пришёл на приём чуть не плача: один из его партнёров проходит курс лечения по поводу сифилиса. Между тем, именно в то время у Павлика была связь с мужчиной, любовью которого он весьма дорожил. На мой вопрос, зачем же ему понадобилось вступать в сомнительный половой контакт, юноша покаянно ответил:

Мне его член понравился. А дальше всё случилось как-то само собой.

К счастью, обследование молодого человека показало, что на этот раз всё обошлось. Но на долго ли? Словом, комичная фраза Севы о члене Павлика, как источнике мучений, вполне может оказаться пророческой.

Между тем, “влюбчивость” юноши имеет сугубо невротический характер. Павел вырос в большой рабочей семье, где был лишён любви родителей. Под знаком нелюбимого “гадкого утёнка” у него появилась крайняя неуверенность в себе. Чтобы преодолеть её, он нуждается в доказательствах собственной сексуальной привлекательности. Потому-то он так зависит от внимания более старших и мужественных, чем он сам, партнёров. Вместе с тем, у Павлика выражены элементы как мазохизма, так и садизма. Безоглядная “влюбчивость” в обладателей членов крупных размеров отчасти объясняется потребностью безусловного подчинения “сильной личности”, “настоящему мужчине”. Доказательством силы и мужества избранника и служат “достойные уважения” габариты его члена. Впрочем, период безоглядного подчинения партнёру очень скоро сменяется этапом разочарования и отвержения. Тогда Павел из мазохиста превращается в изощрённого садиста, знающего как больнее всего уязвить своего былого кумира. Словом, “влюбчивость” Павла не имеет ничего общего со способностью любить по-настоящему. Налицо всё тот же феномен, наблюдаемый у Лычёва и у многих других гомосексуалов-невротиков. Их промискуитет – показатель невроза, которого они не замечают и от которого не стремятся избавиться.

Нетрудно заметить характерную разницу между гомо- и транссексуалами. Последние не могут обойтись без врача. Потому-то они охотно получают психотерапевтическое лечение (если только сексолог не станет сходу отрицать возможность их направления на хирургическую операцию по смене пола!). Мало того, они предпочитают общаться друг с другом в кружке, сгруппированном в рамках лечебного учреждения. Врач в курсе всех их проблем и конфликтов, выходящих за рамки пола, что в ещё большей мере помогает ему в коррекции невротических проблем пациентов, как оперированных, так и обошедшихся без хирургического вмешательства.

Гомосексуалы же ведут себя по-разному. Меньшая их часть поддерживает, подобно Максиму или Леониду, постоянную связь с врачом, получая психотерапевтическое лечение, и при необходимости, медикаментозную терапию. При этом удаётся наиболее полная коррекция невротических проявлений. Большинство же гомосексуалов является к врачу лишь в периоды крупных неприятностей, связанных с заражением (иногда мнимым, но чаще реальным), с депрессивными переживаниями, с острыми конфликтами, приводящими к фобиям и к вегетативным расстройствам. Тогда-то они на какой-то срок становятся доступны для психотерапии. Как только конфликтная ситуация улаживается, всё возвращается “на круги своя”; сознание болезни вытесняется, а невротическая погоня за “любовными” приключениями возобновляется с новой силой.

Библиотерапия в лечении и профилактике половых расстройств

Самоубийственная политика рыночного общества делает практически невозможной организацию достаточного отпора гедонистической потребительской рекламе. Работники телевидения озабочены лишь получением денег от рекламодателей. Санитарно-просветительские же передачи, подготовленные сексологом, кажутся им экономически невыгодными. У практической медицины, отлучённой от СМИ, остаётся лишь один выход на тех, кто нуждается в информации по вопросам профилактики сексуальных расстройств и бесплодия – книги. В них проводится мысль: эгоистический гедонизм спаян с промискуитетом и наркоманией, с поисками удовольствий, оторванными от любви, а это чревато развитием невротических сексуальных расстройств и бесплодия. Напротив, человек, достигший психосексуальной зрелости, не отягощён невротическими комплексами и способен испытывать максимальное наслаждение в сексе. Исходя из этого, понятны профилактические рекомендации, предлагаемые такими публикациями.

В книге «Тайны и странности “голубого” мира», читателям предлагается проэкзаменовать себя по ключевым вопросам полового поведения и, если это окажется нужным, внести в него коррективы. Следует проверить, преодолены ли партнёрами поисковое половое поведение и агрессивность; насколько альтруистичны их взаимоотношения; насколько терпеливо и искусно в них практикуется любовная игра; достаточно ли наполнена совместная жизнь пары чтением, посещением театров, кино, концертных залов. Ведь культура является мощным фактором, стабилизирующим сексуальность.

Если, проэкзаменовав себя по всем этим вопросам, читатели обнаружат упущения, предлагается исправить их, приняв меры к тому, чтобы половое поведение соответствовало критериям зрелости, а партнёрские взаимоотношения были бы основаны на любви и альтруизме. Для устранения невротических сбоев предлагается комплекс аутогенной тренировка (её технику можно найти и в других моих книгах, в частности, в “Секретах интимной жизни”). Овладеть ею рекомендуется тем настойчивей, чем чаще половая жизнь сопровождается срывами, связанными с особенностями характера одного или обоих партнёров (супругов).

Чувство неуверенности, подозрительность, склонность к немотивированным перепадам настроения, мучающие многих геев с подросткового возраста и делающие их несвободными в любви и половой жизни, – всё это может быть достаточно полно исправлено с помощью аутотренинга. Он стал добрым подспорьем в жизни вообще и в половой жизни в частности многих моих бывших пациентов.

В книге “Секреты интимной жизни” читателю предлагается взять на вооружение тысячелетний опыт индусов, исповедующих тантризм. Упражнения, почерпнутые из тантры, позволяют сделать максимально сильными и разнообразными ощущения в постоянной моногамной половой связи, отказавшись от навязчивой смены партнёров. В условиях эпидемии СПИДа и венерических заболеваний необходим отказ от экстенсивного полигамного секса, что достигается интенсификацией эротических ощущений в моногамной связи. Тантра вполне подходит для этой цели. Только не надо брать из неё мистические и религиозные воззрения, которые приводят верующих индусов к отказу от собственной индивидуальности. Ведь, полагая, что при половом возбуждении они сливаются с индуистским божеством Шивой, тантристы возносят молитвы собственному эрегированному члену. Какая уж тут избирательность, какая любовь?! Чтобы воспользоваться тантрой, её необходимо прежде демистифицировать. То есть, отбросив за ненадобностью мистику и веру в богов, следует взять из неё лишь технические приёмы, усиливающие половые чувства. Их модификация и предлагается в книгах “Секреты интимной жизни” и “Глазами сексолога”.

Чем ярче и интенсивнее половые ощущения двух постоянных партнёров, чем реже они практикуют любовные измены, тем более зрелым, альтруистичным и избирательным становятся их чувство друг к другу. Чем реже любовники от сексуального потребительского гедонизма, тем больше они застрахованы от невротических срывов потенции, тем больше их взаимное влечение соответствует критериям подлинной любви.

Просветительская работа сексолога призвана помочь людям освободится от невротических страхов и гомофобных предубеждений, научить представителей сексуальных меньшинств противостоять враждебному давлению гетеросексуального большинства, в то же время, вполне адаптируясь к его культуре. Последнее вовсе не тождественно конформизму и капитуляции перед гетеросексизмом. Неспособность геев в полном объёме воспринимать культуру большинства обкрадывает их самих, лишь отчасти компенсируясь тем, что они полнее и глубже, чем их гетеросексуальные собратья, могут понять фильмы Висконти, Пазолини, Осимы, прозу Уайльда и Манна, стихи Шекспира, Пессоа, Кавафиса или Кузмина.

Необходимо наладить выпуск журналов, свободных от порнографии и эпатажа. Они должны адресоваться как сексуальным меньшинствам, так и гетеросексуальному большинству. Сексологам нужна возможность публиковаться в подобных изданиях. Тогда библиотерапия станет массовым явлением, способным оздоровить общество, отравленное гомофобными предрассудками. Без поддержки врачей все усилия геев отстоять собственные права будут приниматься в штыки. Как и прежде, общественность останется безучастной к самой грубой гомофобной дискриминации. Что же касается врача, то он обязан руководствоваться профессиональным долгом, чураясь любых догм и политических веяний.

Иначе неизбежны противоречия, допущенные Гарником Кочаряном.

С одной стороны, он понимает необходимость противодействовать “гомофобным установкам и тенденциям”, с детства обрекающим представителей сексменьшинств на невротическое развитие. Однако он тут же предупреждает, что “терпимость по отношению к гомосексуализму не должна переходить разумных пределов, так как чрезмерный либерализм, трансформируясь в попустительство, приведёт лишь к тому, что лица с названной ориентацией будут пропагандировать однополую любовь в качестве здорового образа жизни, а влияние социальных и психологических факторов не следует недооценивать” (Кочарян Г. С., 2003). Неужели харьковский сексолог, подобно Еникеевой, полагает, что “гей-пропагандой” можно превратить гетеросексуала в гея?! Как провести грань между честным сексуальным просвещением, профессионально уважительным к сексуальной ориентации человека, и пресловутым “попустительством”? Как, не опасаясь упрёков в подобном “попустительстве”, рассказать подростку – “ядерному” гомосексуалу о его биологических и психологических особенностях; о бедах и типичных ошибках, которых ему следует избегать? Как бороться с гомофобией подростков и общества в целом?

Обращение к религии запутывает дело ещё больше: “Социальная доктрина православной христианской церкви также не считает гомосексуализм нормой” (Кочарян Г. С., 2003). Религиозные верования врача – его интимное дело; в познавательных целях он вправе интересоваться любыми тонкостями теологии. Но строить на их принципе работу с пациентами недопустимо.

Профессиональный долг сексолога перед сексуальными меньшинствами очевиден: просвещение должно вестись на всех доступных уровнях (лекции, обращённые к педагогам, выступления в СМИ, публикации книг); оно обязано быть максимально полным, правдивым, строится на системном подходе строго в рамках медицины и медицинской психологии, исключать любое неуважение к сексуальной ориентации и половой идентичности индивида.

Людям крайне важно узнать о себе то, что обычно вытесняется в подсознание, мешая достичь зрелости в любви. К представителям сексуальных меньшинств это относится в первую очередь. В любом случае, считают ли геи себя здоровым или думают, что их невротические расстройства вовсе не связаны с сексом, им полезно получить консультацию сексолога, в том числе, по их желанию, анонимную. Этой цели служат и клубы, организуемые при сексологических кабинетах.

Работа клуба при Центре сексуального здоровья

Опыт Центра сексуального здоровья некоммерческих психотерапевтических центров показал эффективность работы клуба, предназначенного для общения как пациентов врача, так и любых лиц, привлечённых темой очередного заседания, заинтересованных в предупреждении половых нарушений, в профилактике заболеваний, передающихся половым путём, в том числе и СПИДа, в коррекции сексуальной дисгармонии.

При этом вполне возможна постоянная работа с анонимными посетителями. Каждый получает возможность пройти обследование на наличие ВИЧ-инфекции, хламидиоза и других заболеваний, передаваемых половым путем. Кроме того, по желанию, анонимно или под своей фамилией, все могут проконсультироваться по вопросам сексологии, а также пройти психологическое тестирование. Всем желающим после этого выдаются визитки анонимного сексологического обследования. В них указывается дата обследования и сообщаются его результаты. Чтобы избежать подлога, в визитку вклеивается фотография обследованного.

В рамках клуба можно посмотреть и обсудить талантливый видеофильм, принять участие в спектакле, послушать лекцию по искусству, по психологии или сексологии и т. д.

Поскольку выступить при обсуждении спектакля или фильма может каждый, это даёт всем возможность приглядеться друг к другу и выбрать знакомых по интересам и взаимному влечению. Одним из критериев вступления в половую связь становятся результаты клинического обследования, психологического и сексологического тестирования. Такое системное исследование обязательно включает собеседование с молодыми людьми, что даёт достаточно надёжные сведения об них. Это позволяет отсечь опасных партнёров и избежать многих бед.

Самый широкий в плане возможного выбора состав аудитории (члены клуба – люди разного пола, возраста и сексуальной ориентации) позволяет избежать сектантства, свойственного однополым группам, и поможет геям в их адаптации. Им можно будет убить сразу двух зайцев: и анонимно выступить в защиту гомосексуальности, отреагировав тем самым соответствующую насущную психологическую потребность, и закрепить свои гетеросексуальные тенденции.

В качестве иллюстрации работы клуба при Центре сексуального здоровья разберём обсуждение фильма “Солярис”, снятого Андреем Тарковским по роману Станислава Лема. События в фильме происходят в далёком будущем, когда человечество освоило полёты к звёздам. Оказалось, что одна из планет в чужой галактике покрыта океаном, состоящим из протоплазмы и представляющим собой гигантский мозг. Люди, мечтая о контакте с инопланетным разумом, построили на планете научную станцию, рассчитанную на 80 человек. Увы, столетия шли, а контакт с Океаном так и не осуществлялся. До трёх человек сократилось число обитателей станции. Чтобы окончательно решить её судьбу, на Солярис был командирован психолог Крис Кельвин.

Прибыв на планету, он столкнулся с загадочными явлениями. Гибарян, один из учёных, работавших на станции, с которым Крис был знаком ещё на Земле, покончил с собой. В его комнате хранилась видеозапись, сделанная им перед самоубийством и обращённая к Кельвину. Просматривая её, психолог обнаружил рядом со своим другом 11–12-летнюю девочку, присутствие которой на станции было абсолютно невозможным. Потом он увидел её, спокойно разгуливающей по коридору. Оба оставшихся в живых учёных ведут себя более чем странно. По временам они запираются, прячась друг от друга, причём Кельвину удалось подсмотреть в комнате одного из них, Сарториуса, то ли мальчика, то ли карлика. Когда же психолог, предварительно забаррикадировав изнутри дверь отведенной ему комнаты, лёг спать, то, проснувшись, обнаруживает рядом с собой свою покойную жену Хари, покончившую с собой десять лет тому назад. Крис обманом заманивает её в ракету и запускает на космическую орбиту вокруг Соляриса. Тут-то Снаут, один из старожилов станции, объясняет ему суть происходящего. Оказалось, что Океан, прозондировав во время сна мозг каждого из обитателей станции, нашёл в нём некие островки памяти, составляющие суть его половых желаний. По ним изготовлялись биороботы, материализующиеся рядом с теми, кто послужил для них матрицей. Словом, Океан оказался идеальным сводником, но каждый из людей, получивший от него столь роскошный подарок, вовсе не обрадовался своему приобретению. Все прятали своих “гостей” друг от друга и, улучив момент, отправляли их в космос. Это не помогало, так как утром точная копия “гостя”, как ни в чём не бывало, заново ждала каждого из них. Трагедия происходящего заключалась в том, что биороботы сделали явными девиации землян, искренне считавшими себя вполне нормальными.

– Нормальный человек… Что это такое – нормальный человек? – рассуждает Снаут. – Тот, кто никогда не сделал ничего мерзкого. Но наверняка ли он об этом не думал? У кого не было когда-нибудь такого сна? Бреда? Подумай о фетишисте, который влюбился, ну, скажем, в грязный лоскут; который, рискуя шкурой, добывает мольбами и угрозами этот свой драгоценный омерзительный лоскут… Это, должно быть, забавно, а? Который одновременно стыдится предмета своего вожделения и сходит по нему с ума, и готов отдать за него жизнь, поднявшись, быть может, до чувств Ромео к Джульетте. Ну, а теперь вообрази себе, что неожиданно, среди бела дня, в окружении других людей встречаешь это, воплощённое в плоть и кровь, прикованное к тебе, неистребимое…

После рассказа Снаута становится понятным самоубийство Гибаряна. Судя по ожившему образу его сексуального желания, он всегда был неуверен в себе, в своей потенции, мужественности. Потому-то он чувствовал себя со взрослыми женщинами неуютно. Больший комфорт он испытывал, находясь рядом с неполовозрелой девочкой. Мало того, неуверенность в собственных силах выходила за рамки собственно сексуальной сферы, отравляя существование Гибаряна в быту, в контактах с другими людьми. В подобной ситуации в силу вступает механизм гиперкомпенсации. Вопреки своей слабости и неуверенности в себе, Гибарян становится зримым воплощением мужества, космическим волком. Он и в постели, наверное, играет роль “крутого” любовника. Но всё это лишь видимость. Хотя Гибарян никогда не решился бы не только реализовать, но даже подумать о реализации своей педофилии, он не способен по-настоящему полюбить женщину.

На станции Солярис скрытое стало явным. Впервые Гибаряну пришлось признать тот факт, что в основе всех его научных и космических достижений лежит ничто иное как слабость, сомнение в собственных мужских достоинствах, вечный самообман. Оказалось, что и стремление к инопланетному контакту тоже зиждется всё на той же слабости и неуверенности в себе. Об этом говорит Снаут:

Мы отправляемся в космос, приготовленные ко всему, то есть к одиночеству, борьбе, страданиям и смерти. Из скромности мы не говорим об этом вслух, но думаем про себя, что мы великолепны. А на самом деле нам нужно зеркало. Мы хотим найти собственный идеализированный образ. Между тем по ту сторону есть что-то, чего мы не принимаем, от чего защищаемся. Мы принесли с Земли не только дистиллят добродетели, не только героический монумент Человека! Прилетели сюда такими, какие мы в действительности, и когда другая сторона показывает нам эту действительность – ту её часть, которую мы замалчиваем, – не можем с этим примириться. Мы добились этого контакта. Увеличенная, как под микроскопом, наша собственная чудовищная безобразность. Наше шутовство и позор!

Снаут и Гибарян считают, что все достижения человечества выросли из чувства неполноценности; ведь в зеркало, льстящее глядящемуся в него, нужно лишь тому, кто нуждается в утешении и в самообмане. Отсюда чувство стыда перед Океаном, стоившее жизни Гибаряну и мучающее Снаута.

Но Снаут оказывается не слишком последовательным в своём унижении. Он собирается оправдаться перед космическим разумом, уговаривая Криса послать Океану мысли бодрствующего, а не спящего мозга, то есть собственную энцефалограмму, наложенную на пучок рентгеновского излучения. Кельвин сомневается в том, что такая “рентгеновская проповедь о величии человека” уместна, особенно если она исходит от него, Криса. Он винит себя в смерти жены, рассказывая об этом в следующих словах:

Мы поссорились. Собственно… Я ей сказал, как говорят со зла… Забрал вещи и ушёл. Она дала мне понять… не сказала прямо…но если с кем-нибудь прожил годы, то это и не нужно… Я был уверен, что это только слова… что она испугается и не сделает этого… так ей и сказал. На другой день я вспомнил, что оставил в шкафу яды. Она знала о них. Они были мне нужны, я принёс их из лаборатории и объяснил ей тогда, как они действуют. Я испугался и хотел пойти к ней, но потом подумал, что это будет выглядеть так, будто я принял её слова всерьёз, и …оставил всё как было. На третий день я всё-таки пошёл, это не давало мне покоя. Но… когда я пришёл, она была уже мёртвой.

Ни один суд присяжных не обвинил бы Криса Кельвина в убийстве. Поэты, а в их числе Оскар Уайльд, прозорливее, когда речь идёт о садомазохизме:

Любимых убивают все,

Дата добавления: 2015-07-10