Цели психотерапии.

Эриксоновская психотерапия очень тесно переплетена с гипнозом. Я хотела бы остановиться на ее структуре и подчеркнуть некоторые отличия от других видов терапии. Цель любой психотерапии, и в первую очередь эриксоновской, состоит в том, чтобы помочь пациенту решить какую‑то его проблему, если она не выходит за рамки закона, здоровым, безопасным для него и окружающих способом. И если не упускать из виду эту цель, то гораздо легче удается конструировать интервенции. Достаточно каждый раз спрашивать себя о том, в чем состоит проблема пациента и как ее проще решить. Акцент всегда делается на будущем, на том, что возможно и достижимо в будущем. Потому что жизнь еще нужно прожить. Мы, конечно, в каком‑то смысле являемся продуктами своего прошлого, и прошлое влияет на нас по‑разному — и хорошо, и не самым лучшим образом. Изменить можно лишь наше восприятие своего прошлого, но не само прошлое. Поэтому очень важно помочь пациенту целиком принять существующую реальность. На своих семинарах и в печатных работах Эриксон уделял много внимания проблеме помощи пациенту в принятии реальности, может быть, гораздо менее привлекательной, чем мечты и фантазии. Все, что входит в мир пациента, может быть использовано для достижения этой столь необходимой для него самого цели. Почти всякая дисфункциональная проблема или какой‑то недостаток может быть воспринят как замечательный инструмент для достижения поставленной цели. Дело лишь в точке зрения, в умении увидеть проблему с благоприятной для пациента стороны. Например, мы можем говорить о достаточно большой мотивирующей силе гнева или об использовании чрезмерного самоконтроля как замечательной тактики самоорганизации пациента.

В каком‑то смысле работа психотерапевта заключается в том, чтобы уметь повернуть то, что пациент «принес» в кабинет, позитивной стороной. Можно сказать, что я научилась этому у «колен Эриксона».

Сейчас речь пойдет об изменении «знака» дисфункционального поведения таким образом, что оно становится позитивным. Подчеркиваю, что это не избавление от самой дисфункции, но перемещение ее на другую «арену». Приведу пример.

У папы была пациентка, за которой все время ходили маленькие зелененькие человечки, естественно, воображаемые. Она была преподавательницей, но не могла работать, потому что ее все время отвлекали маленькие зелененькие человечки. Папа поговорил с ней и убедил, что маленьким голеньким зеленым человечкам совершенно необходимо безопасное место, где они могли бы укрыться, когда не нужны ей, и выйти в любое время. Конечно, наиболее подходящее место для них — это шкаф в папином офисе. Человечков посадили в ящик шкафа со всеми необходимыми церемониями, и женщина знала, что может забрать их в любой момент или только навещать, что она и делала. «Малыши» оставались там годами, и даже если папа уезжал куда‑то, пациентка продолжала приходить и разговаривать с ними. Потом закрывала шкафчик, уходила и жила своей обычной, достаточно функциональной жизнью. Конечно, это не исцеление, о котором вы прочтете в учебнике по психотерапии, но все же более нормальная жизнь, чем до того.

То же самое произошло и с Джо, который завел щенка по совету папы. Безусловно, это не та жизнь, которую мы хотели бы для себя и своих детей. Вы встречаете пациента в том месте, в котором он находится, таким, какой он есть, и стараетесь сделать его жизнь лучше, чем она была до этого. При этом он — не вы, и его жизнь не обязательно должна соответствовать вашим самым высоким меркам.

Иногда люди бывают прямо‑таки парализованы страхом. Страх — наиболее дорогостоящее «удовольствие». Когда он охватывает человека, от него бывает почти невозможно избавиться. Но можно попробовать убрать его с дороги, переместив в сторону или назад, чтобы он вас подталкивал или придавал вам храбрости. На самом деле есть только один настоящий страх — страх перед голодным острозубым тигром, входящим в вашу комнату. Все остальные страхи созданы вашим воображением. Вам нужно запомнить, что страх вам «не по карману».

Сейчас я опять говорила об изменении «знака» дисфункционального поведения, как раньше в примере с «голенькими зелеными человечками».

Я считаю, что нельзя говорить о существовании эриксоновской теории, так как невозможно создать теорию, охватывающую все типы людей. Есть некоторые конструкции, есть опыт и некоторые положения, но не существует единой теории. Есть только одно правило, из которого нет исключений. Оно гласит: «Из всех правил есть исключения».

Последнее, о чем я хотела бы упомянуть, говоря об общих принципах эриксоновской терапии, — это обычные везение и невезение. Вся наша жизнь состоит из удач и неудач. Часто можно слышать: «Почему это случилось со мной?» А почему нет? Вы могли видеть фильм с Кристофером Ридом «Супермен». Этот актер, человек, у которого было все, свалился с лошади, сломал шею и сейчас полностью парализован, навсегда.

Если вы или ваши пациенты не можете примириться с чем‑то, то вы будете несчастливы. Однако вы можете контролировать свои чувства по поводу того, что вас покинула мать, или родители вас бьют, или вас усыновили. Эти чувства вы можете контролировать или менять. Ваша задача, ваша работа как терапевта состоит в том, чтобы дать возможность пациенту понять это и позволить изменить эту ситуацию.

Еще одно коротенькое наблюдение. В терапии должен присутствовать юмор. Жизнь так сложна: мы работаем, копим деньги, наконец, встаем или не встаем в пять утра и делаем зарядку. Но ради чего? Через миллион лет Солнце погаснет, Земля исчезнет. И вот когда вы осознаете смешную бессмысленность жизни, тогда со всей отчетливостью поймете, что в вашей работе действительно необходим юмор. Поскольку я росла со своим отцом, то прекрасно помню, как много и часто он над нами по‑доброму подшучивал.

Дата добавления: 2015-07-10