Читайте также:
|
Метод сценариев. Подобный метод исходит из того, что сложные ситуации, процессы развиваются под воздействием ряда факторов. При наличии определенных условий преобладающим может оказаться влияние одного из факторов, а значит – возможны и разные результаты этого влияния (т.е. будущие состояния исследуемого явления). Изложение разных вариантов и представляет собой создание сценариев возможного развития явления.
Рассуждая о том, как может развиваться экономическая ситуация в сегодняшней России, автор материала «Ожидаются частичные реформы», опубликованного под рубрикой «Прогнозы» в «Деловом вторнике» (приложение к «Московской правде». 2000. 25 января), излагает три возможных варианта этого развития. Первый сценарий – быстрого подъема экономики – исходит из благоприятно складывающейся конъюнктуры в среде большой когорты средних и части крупных кампаний (это – микроуровневый сценарий). Второй сценарий – дальнейшего развала экономики – исходит из неблагоприятных внешних условий (огромные долги Западу), изношенность производственного оборудования, разрушение сельского хозяйства и пр. (это макроуровневый сценарий). И третий, промежуточный, сценарий – быстрого роста отдельных хозяйствующих субъектов с быстрым оборотом капитала – возможен в самых неблагоприятных условиях. Сравнивая три этих сценария, журналист выражает уверенность, что реализуется скорее всего третий сценарий.
Прогноз иногда называют опасным жанром. В отличие от сообщения о том, что уже произошло, прогноз нельзя проверить, поэтому он – прекрасное средство провокации.
Предположим, читатель узнал из газеты, что банк, в котором лежат его деньги, вот-вот рухнет. Скорее всего он на всякий случай заберет свой вклад. А если заберут свои вклады многие, то банк может рухнуть! Банкиры это хорошо знают и нередко применяют псевдопрогноз как средство конкурентной борьбы.
Знают об этом и политики, и журналисты. Поэтому «прогнозисты» всегда находятся под прицелом внимания оппонентов. В силу этого опубликованный прогноз нередко становится поводом для политических потасовок.
В таком качестве, например, прогноз выступал на страницах СМИ в период, предшествующий смещению правительства, которое возглавлял Евгений Примаков. В частности, этот прогноз стал причиной невидимого, но вполне ощутимого противостояния между «АиФ» и рядом СМИ других политических ориентации. Началось все с публикации «Степашин готов?» (АиФ. 1999. 3 марта), в которой газета высказала уверенность в том, что Кремль вот-вот предъявит ультиматум Е. Примакову, потребует от него уволить из правительства «красных» вице-премьеров. И что в противном случае будет рассмотрен вариант смены председателя правительства. Этот же прогноз газета повторила некоторое время спустя.
Из публикации
(АиФ. №19. 1999)
В ближайшие дни мы станем свидетелями захватывающей драмы с отстранением или попыткой отстранения от должности ведущих политических деятелей страны, а также мощной раскруткой новой политической «звезды» – Сергея Степашина.
Эти прогнозы взбудоражили тогда всю политическую «тусовку»:
Из публикации «Проверено: факт!»
(АиФ. №20. 1999)
Что тут началось! «Аргументы и факты» обвиняли и в дезинформации, и в сознательной провокации («Итоги», «НТВ»), и в разжигании страстей, и в сговоре с некими темными политическими силами. Редактор «Независимой газеты» В. Третьяков с методичностью Штирлица вычислял «злодеев»: «Я не исключаю, что эта ювелирная интрига была проведена людьми Лужкова, но у них сейчас был наименьший в этом интерес. Более вероятной я считаю контринтригу Примакова. Хотя... скорее всего это сделали коммунисты». То есть получалось, что информация о грядущей отставке Е. Примакова – вранье, придуманное или подброшенное нам коммунистами, чтобы спровоцировать... увольнение Березовского с поста исполсека СНГ.
Далее газета пишет, что через два месяца после публикации прогноза правительство Примакова действительно было отправлено в отставку. Порадовался ли кто из коллег по журналистскому цеху – участников «прогноз-баталии» за успех прозорливых коллег из «АиФ»? Отнюдь, нет! И даже наоборот. Спорщики сделали вид, что никакой потасовки вокруг аифовского прогноза о судьбе правительства Примакова и не было.
Из заявления
(Независимая газета. 13 мая. 1999)
Отставка Евгения Примакова и назначение на его место Сергея Степашина почему-то произвели в Москве эффект разорвавшейся бомбы... А ведь абсолютно ничего неожиданного не случилось.
Именно поэтому и пришлось еженедельнику специально восстанавливать прошлую ситуацию в публикации «Проверено: факт!», помещенной под рубрикой «Чьи прогнозы точнее?». Газета напомнила, что после того, как был опубликован ее последний прогноз, другие СМИ настаивали на том, что кресло премьер-министра займет министр железных дорог Н. Аксененко. Причем некоторые издания поспешили опубликовать и биографию «претендента», якобы подтверждавшую неизбежность назначения. И только после выхода указа президента о назначении Степашина премьер-министром такие издания спохватились. Оказалось, что их прогноз строился не на фундаменте фактов, не на знании истинных приверженностей Ельцина, а на мнении одного кремлевского информатора, которое оказалось неверным. Далее «АиФ» указал на то, что это не первый случай, когда его прогнозы оказывались и оперативнее и достовернее предсказаний других СМИ:
Так было и в случае с назначением Б. Березовского заместителем секретаря Совета безопасности в 1996 г. – сообщение показалось настолько невероятным, что его никто не решился цитировать. Дважды мы первыми предсказывали карьерные передвижения А. Чубайса... Весной нынешнего года мы раньше других рассказали о готовящемся аресте Б. Березовского...
Свое возвращение к напечатанному «АиФ» объяснили тем, что дорожат доверием аудитории, поэтому и вынуждены были напомнить о точности своих прогнозов и вызванных ими обвинений со стороны политических оппонентов:
Мы не хотим выглядеть лучше и умнее остальных. Но приходится вновь напоминать, что за нашими материалами никогда не стояли и не стоят интересы каких бы то ни было политических группировок. У нас по-прежнему нет спонсоров и покровителей ни во власти, ни в бизнесе. Этим, кстати, «Аргументы и факты» отличаются от многих других изданий и телеканалов. Даже публикуя сенсационные новости, мы не преследуем иных целей, кроме снабжения общества всесторонней информацией. Ну а в том, что наши прогнозы рано или поздно сбываются, читатель мог уже не раз убедиться.
Описанная ситуация (а такие ситуации возникают в СМИ достаточно часто) должна подсказать начинающему журналисту, что публикация в жанре «прогноз», при всей кажущейся ее легкости, – прерогатива хорошо подготовленных авторов. Искусство точного прогнозирования – дело очень трудное, и им надо овладевать, как и всяким иным серьезным искусством.
Версия
Такого рода публикация базируется на неполных доказательствах, на предположениях автора. Версия исключает категоричность выводов, заключений. Основным фактором, который порождает жанр версии, является метод исследования действительности, определяемый как «домысел», «вымысел». Этот метод является ведущим в литературно-художественном творчестве. Оценивая роль данного метода в искусстве и литературе, писатель Константин Паустовский утверждал, что факт, поданный литературно, со сгущением нескольких характерных черт, освещенных светом вымысла, открывает сущность вещей ярче, чем иной, скрупулезно составленный отчет.
В журналистике в отличие от литературы этот метод познания действительности обычно считается предосудительным, поскольку он дает необоснованное или недостоверное знание. Это прежде всего надо отнести к случаям неправильного, неуместного его использования. Однако без применения домысла вообще журналист обойтись не может, речь идет о «дозированном» применении его.
Домысел становится неизбежным, когда журналист реконструирует неизвестные детали какого-то в целом достоверно известного события, явления. Этот метод дает аудитории возможность более ярко увидеть событие, о котором сообщает журналист, а сам автор с помощью детализации события получает дополнительный шанс привлечь внимание аудитории к своему выступлению. Применяя домысел, создавая версию тех или иных событий, автор должен обязательно указать на условный характер своих утверждений. Это обезопасит его от обвинений со стороны «героев» публикации в клевете.
Цель создания и публикации версии заключается в том, чтобы познакомить аудиторию с «промежуточными» результатами анализа какого-либо события, явления, представить на суд читателей, зрителей, слушателей авторское толкование (комментарий) происходящего. Версия показывает направление размышлений автора публикации, предоставляет аудитории информацию о возможных причинно-следственных связях отображаемых событий, дает варианты прогноза их дальнейшего хода.
Исходным пунктом выдвижения версии является какое-либо (чаще всего – необычное) событие, действие, явление. Версия не возникает изолированно, как правило, за ней вскоре следуют ей подобные.
Когда 31 августа 1999 г. в Москве на Манежной площади в торговом комплексе «Охотный ряд» произошел взрыв, версии о его характере, причинах появились практически во всех городских газетах. Так, «Московский комсомолец» в публикации «Смертельный трюк на «Манеже» (1999. 2 сентября) дал четыре версии происшедшего: «чеченскую», «исламскую», «политическую», «финансовую». «Известия» в материале «Кто взорвал «Динамит» (1999. 2 сентября) предположили, что взрыв могли организовать либо хулиганы, либо криминальные элементы (вымогатели), либо представители «Союза революционных писателей». По мнению «Комсомольской правды», высказанному в публикации «Взрывы все ближе к Кремлю» (1999. 2 сентября), взрывы могли быть произведены либо чеченскими террористами, либо конкурентами взорванной фирмы «Динамит», либо политическими противниками Юрия Лужкова. По несколько версий взрыва дали и другие издания.
Развитие версии в верном направлении происходит тогда, когда автор ее ищет дальнейшие основания среди фактов, которые «укладываются» в канву реальной (т.е. имеющей под собой материальную основу) причинно-следственной связи. Образно говоря, хлеб правильной версии – относящиеся к делу факты. Именно ими «обрастает» она в ходе своего развития.
Такой представляется версия «чеченского следа» взрывов жилых домов в Москве. Появившись как «чистое» предположение, она вскоре начала получать фактические подтверждения. Во-первых, обнаружились свидетели, которые видели, что мешки с сахаром, в котором содержалась (как выяснилось) и взрывчатка, разгружали люди «кавказской» наружности. Были созданы фотороботы, а затем – выяснены фамилии лиц, присутствовавших у дома накануне его взрыва и прибывших в Москву из Чечни. Затем были арестованы несколько чеченцев, на руках которых обнаружили следы очень редкого взрывчатого вещества (гексогена), которое применялось при взрыве домов и т.д. Все это – признаки правильно выбранного направления развития версии.
Развитие версии в неверном направлении происходит в том случае, когда автор ставит целью отстаивать свое предположение во что бы то ни стало, не обращая внимание на всю зыбкость его обоснования. Чаще всего такие обоснования выступают как:
· использование для подтверждения версии фактов, не относящихся к делу. В этом случае на одну и ту же нить нанизывают любые примеры, факты из той сферы, к которой относится версия (например, из криминальной сферы);
· применение в качестве доводов в пользу своих версий мнений каких-то людей по поводу исследуемого события. Рассмотрим эти положения на примерах.
Некоторые газеты после взрыва на Манежной площади 31 августа выдвинули версию о том, что он является результатом рэкетирских разборок. А через день после публикации, 3 сентября на Павелецком вокзале была обнаружена сумка, в которой лежали обрез охотничьего ружья, самодельный пистолет, дымовые шашки, нож. Этот факт был запротоколирован милицией, и нет оснований подвергать его сомнению. Журналисты, выдвинувшие версию рэкетирской природы взрыва на Манежной плошади, поспешили объявить этот факт доказательством в пользу своих предположений. Хотя и до сих пор все еще не ясно, чья сумка была найдена и какое отношение она имеет к упомянутому взрыву. Подобная искусственная привязка данного «криминала» к выдвинутой версии, конечно же, не имеет никакого оправдания. А поэтому она никак не способствует развитию версии, превращению ее в обоснованное доказательство причин взрыва.
Автор публикации «Охота на московского мэра началась в «Охотном ряду» (Московские ведомости. 1999. 6 сентября) считает, что взрыв организован врагами Юрия Лужкова, который «был единственным объектом взрыва». Главный довод в пользу этого утверждения – мнение известного артиста Иосифа Кобзона, который убежден, что: «Взрыв на Манеже был направлен на срыв Дня города в Москве. Ведь именно здесь, в торговом комплексе «Охотный ряд» и как раз на 3-м уровне должно было состояться одно из центральных мероприятий Дня города с участием Юрия Михайловича. Мэр должен был вручить ключи от машины «Святогор» 50-миллионному посетителю «Охотного ряда». А мне была предоставлена честь исполнить гимн Манежной площади... Идеологам преступления не удалось разрушить планы Юрия Михайловича. Разве только акция переместилась с 3-го уровня на 2-й. И гимн спел!..» И далее автор сообщает читателям следующее: «В пользу слов г-на Кобзона говорят следующие обстоятельства:
– во-первых, учитывая то, что взрыв прогремел аккурат накануне Дня города, логично предположить, что террористы намеривались таким образом потрепать городской голове нервы, а москвичей, у которых он пользуется большим авторитетом, запугать и заставить сидеть дома;
– во-вторых, торговый центр на Манеже – одно из самых любимых архитектурных «детищ» Юрия Лужкова, и теракт приобретает еще и издевательски-символичный характер: тебе здесь очень нравится, так на – получай;
– в-третьих, налицо политическая дискредитация Лужкова: раз в городе происходит такое – значит мэр не в состоянии контролировать ситуацию, он – слабый руководитель. Даже само название комплекса – «Охотный ряд» – носит в этой связи некий мистический оттенок. Мол, началась охота на ненавистного оппонента».
Слабость приведенных оснований в пользу изложенной версии очевидна. Ведь и суждения И. Кобзона, и суждения самого автора публикации есть не что иное, как мнения, которые сами нуждаются в подтверждении фактами. Без этого они остаются просто предположениями. А версия, опирающаяся на предположения, таковой и остается. Иначе говоря, использованные автором доводы не послужили ее дальнейшему развитию по пути превращения в доказательство.
Обладая предварительной информацией в форме журналистской версии, аудитория с большим, нежели ранее, вниманием следит за дальнейшим ходом событий, как бы сравнивая уже известные ей сведения с уточненными данными, достоверно обоснованными выводами, заключениями автора.
Публикуя версию, журналист может рассчитывать на определенную реакцию на данную публикацию как со стороны аудитории, так и со стороны лиц, учреждений, упомянутых в данном выступлении. Версия, таким образом, является как бы определенным инструментом, способом нащупывания верного направления в изучении заинтересовавших автора событий.
Вполне возможно, что вслед за публикацией версии автор получит сообщения от лиц, обладающих необходимой информацией, которая может стать очередным звеном в нахождении истины. Это в полной мере оправдывает публикацию материалов в жанре версии, делает ее незаменимым в палитре других журналистских жанров.
Версия в творчестве журналиста выступает обычно в качестве жанра, предваряющего подготовку материала других, более серьезных жанров – корреспонденции, статьи, журналистского расследования и т.д., опирающихся только на достоверные, проверенные сведения, факты.
Дата добавления: 2015-07-08; просмотров: 240 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Прогноз | | | Эксперимент |