- А я тебе говорил, – произнес голос Твича за спиной у Расти, заставив его вздрогнуть.
- Неправильно говорил. Здесь только один.
- Вранье! – вступил Твич через косяк. Он огляделся, пока Расти присвечивал ему фонариком вдоль больших стеллажей с разным имуществом больницы, которые окружали пустое место в центре амбара, и исправился: – Нет, не вранье.
- Еще бы.
- Отважный вождь, кто-то ворует у нас пропан.
Расти тяжело было в такое поверить, но другого объяснения не существовало.
Твич присел наприсядки.
- Глянь-ка сюда.
Расти припал на колено. Площадку площадью четверть акра позади больницы только летом покрыли свежим асфальтом и, поскольку морозов, от которых он мог бы потрескаться или вздуться (по крайней ме-ре, пока что), не случалось, он выглядел, как гладенькое черное полотно. Легко было заметить следы ко-лес перед раздвижными дверьми склада.
- Похоже на то, что здесь побывал городской фургон, заметил Твич.
- Или какой-то другой большой фургон.
- И все-таки следовало бы проверить кладовую позади горсовета. Моя не имеет веры к Большой Вождь Ренни. Твич считает его плохой колдун.
- Зачем ему надо было забирать наш пропан? У выборных своего полно.
Они пошли в госпитальную прачечную, также теперь отключенную от электричества. Возле дверей там стояла скамейка. На кирпичной стене висела табличка: КУРИТЬ ЗДЕСЬ БУДЕТ ЗАПРЕЩЕНО С 1-го ЯНВАРЯ. НАЧИНАЙТЕ БРОСАТЬ КУРИТЬ СЕЙЧАС, ВО ИЗБЕЖАНИЕ РЕЗКОЙ ЛОМКИ!
Твич достал свои «Мальборо» и предложил Расти. Расти отмахнулся, потом подумал и взял сигаре-ту. Твич дал подкурить ему, потом сам подкурил.
- Откуда ты знаешь? – спросил он.
- Откуда я знаю что?
- Что у них своего полно. Ты проверял?
- Нет, – ответил Расти. – Но, если им вздумалось стибрить, то почему именно у нас? И не только по-тому, что украсть что-то из местной больницы выглядит неприличным для людей высшего класса, у них же там практически рядом почта. Могли бы поживиться у почтальонов.
- А может, Ренни со своими приятелями поживился там еще раньше. Сколько там могло быть, кста-ти? Один баллон? Два? Мелочь.
- Я не могу понять, зачем им вообще мог понадобиться газ? В этом нет никакого смысла.
- Здесь ни в чем нет смысла, – сказал Твич и зевнул так вкусно, что Расти услышал, как у него заскри-пели челюсти.
- Ты сделал все процедуры, не так ли? – Расти на какой-то миг подивился сюрреалистическому смыс-лу своего вопроса. После смерти Гаскелла сам он стал главным врачом, а Твич, который был санитаром лишь три дня тому назад, стал тем, кем до этого был Расти: фельдшером.
- Йес, – вздохнул Твич. – Мистеру Карти не пережить следующий день.
Расти еще неделю назад думал также об Эди Карти, который находился на последней стадии рака желудка, а тот все еще держался.
- Кома?
- Яволь, сенсэй.
Оставшихся пациентов Твич мог пересчитать на пальцах одной руки – и это, понимал Расти, было ог-ромное счастье. Он подумал, что и сам мог бы ощутить себя счастливым, если бы не чувствовал себя так утомлено и тревожно.
- Джордж Вернер, по моему мнению, стабилен.
Вернер, житель Восточного Честера, шестидесятилетний и тучный, пережил в День Купола инфаркт миокарда. Расти считал, что он выпутается… на этот раз.
- А что касается Эмили Вайтхаус… – Твич пожал плечами. – С ней не так хорошо, сенсэй.
Сорокалетнюю, без унции лишнего веса Эмми Вайтхаус также сразил инфаркт приблизительно через час после того, как случился инцидент с Рори Динсмором. С ней все было намного хуже, чем с Джорджем Вернером, потому что она была безумной любительницей физических упражнений для здоровья и страда-ла там, что доктор Гаскелл называл «спортивным шоком».
- Девочка Фримэнов поправляется, Джимми Серойс держится, а Нора Ковленд полностью в порядке. После ланча выпишем. Итак, в целом, не такие уже и плохие дела.
- Да уж, – согласился Расти. – Но дальше будет хуже. Я тебе гарантирую. И… если бы у тебя случи-лась катастрофическая травма головы, ты захотел бы, чтобы тебя оперировал я?
- Ни за что, – ответил Твич. – Я не теряю надежды, что скоро появится Грегори Хаус.
Расти погасил сигарету в жестянке, и бросил взгляд на их опустошенную кладовку. Может, следует ему заглянуть в кладовую позади городского совета – чем это может повредить?
На этот раз зевнул уже он.
- Долго ли ты сможешь так держаться? – спросил Твич. Из его голоса пропала вся игривость. – Я спра-шиваю только потому, что теперь ты единственный, кого сейчас имеет наш город.
- Сколько надо, столько и буду. Меня беспокоит лишь то, что из-за усталости я могу что-то напорта-чить. Ну, и столкнуться с чем-то, что выходит за рамки набора моих умений, – он вспомнил Рори Динсмо-ра… и Джимми Серойса. О Джимми думать было труднее, потому что Рори был уже недосягаем для воз-можных медицинских погрешностей. Ну а Джимми…
Расти представил себя в операционной, как он прислушивается к негромкому пиканью аппаратуры. Увидел себя, как он рассматривает голую бледную ногу Джимми с черной линией, проведенной в том мес-те, где надо сделать разрез. Представил Даги Твичела в роли анестезиолога-дебютанта. Ощутил, словно Джинни Томлинсон вкладывает скальпель ему в обтянутую резиновой перчаткой ладонь, увидел, как она смотрит на него поверх маски своими холодными синими глазами.
«Храни меня, Боже, от этого», – подумал он.
Твич положил свою ладонь на руку Расти.
- Не переживай, – произнес он. – Не забегай лишний раз мыслями в завтрашний день.
- Да где там. Тут и на час заведомо загадывать тяжело, – ответил Расти, привставая с лавочки. – Пойду-ка я в амбулаторию, посмотрю, не стряслось ли там чего. Благодарю Бога, сейчас уже не лето; ока-зались бы у нас на руках тысячи три туристов и семьсот детей из лагерей отдыха.
- Хочешь, я с тобой?
Расти покачал головой.
- Почему бы тебе вновь не сходить к Эду Карти? Посмотреть, находится ли он еще в мире живых.
Расти бросил еще один взгляд на газовую кладовую, и уже тогда поплелся за угол здания и дальше по диагонали в сторону амбулатории на дальнем конце подъездной аллеи больницы имени Катрин Рас-сел.
Конечно, Джинни была в больнице; прежде чем выписать домой миссис Ковленд, она делала послед-нее взвешивание ее новорожденному младенцу. В приемной амбулатории дежурила семнадцатилетняя Джина Буффалино, за плечами у которой было ровно шесть недель медицинской практики, и то в роли са-нитарки-волонтерки. Она встретила Расти взглядом глаз ослепленной автомобильными фарами дикой ко-зочки, от чего его сердце екнуло, но в приемной было пусто, и это уже хорошо. Очень хорошо.
- Никаких звонков? – спросил Расти.
- Один. От миссис Венциано, что живет неподалеку от Черной Гряды. У нее ребенок застрял головой между рейками манежа. Она хотела, чтобы приехала скорая. Я… я сказала ей, чтобы намазала ребенку голову оливковым маслом и попробовала сама. У нее получилось.
Расти расцвел в улыбке. Возможно, будет толк из этой девушки. Джина, явно с огромным облегчени-ем, улыбнулась ему тоже.
- Здесь пусто в конце концов, – произнес Расти. – И это чудесно.
- Не совсем. Здесь мисс Гринелл, ее, кажется, Эндрия зовут? Я ее оставила в третьем, – Джина поко-лебалась. – У нее довольно расстроенный вид.
Повеселевшее было сердце Расти вновь оборвалось. Эндрия Гринелл. И расстроенная. Это означа-ет, она хочет новый рецепт на оксиконтин. Которого он, в здравом уме, не имеет права выписывать, даже если у Энди Сендерса этих пилюль вагон.
- Хорошо, – он уже сделал пару шагов по коридору к осмотровому кабинету номер три, но тут же ос-тановился. – Ты не присылала мне сообщений.
Джина вспыхнула.
- Она меня попросила этого не делать.
Расти это удивило, но только на секунду. Пусть Эндрия имеет свои проблемы с лекарствами, но она отнюдь не тупая. Она просто знала, что Расти находится в больнице и, скорее всего, вместе с Твичем. А Даги Твичел не кто-нибудь, а ее младший братец, который даже в свои тридцать девять остается для Энд-рии тем, кого она должен защищать от черных фактов реального жизни.
Расти остановился против дверей с табличкой 3, стараясь собраться с духом. Должно быть тяжело. Эндрия не какой-то наглый пьяница из тех, что заявляют, что алкоголь не создает для них никаких про-блем, и не похожая она на тех метамфетаминщиков, количество которых явным образом выросло за по-следний год или больше. То, что Эндрия самая полностью осознает свою зависимость, устраняет возмож-ность напугать ее этим, и потому усложняет сам процесс лечения. Конечно, после падения она невероятно страдала. Оксиконтин тогда сослужил свою службу, приглушив боль, она смогла спать, можно было начать терапию. Не ее вина в том, что лекарство, которое ей так помогло тогда, это то самое лекарство, которое некоторые из врачей называют синтетическим героином.
Он открыл двери и вошел, репетируя мысленно отказ. «Ласково, но непоколебимо, – повторял он се-бе. – Ласково, но непоколебимо».
Она сидела в уголке на стуле под плакатом о холестериновых ужасах, ноги плотно сомкнуты, голова склонена над сумочкой у нее на коленях. Крупная женщина, которая сейчас выглядела малюсенькой. Ка-кой-то такой, словно уменьшенной. Она подняла голову, и Расти увидел, какое у нее осунувшееся лицо – морщины возле губ углубились, кожа под глазами почти черная, – он передумал и решил, что выпишет ей рецепт на розовом бланке из блокнота доктора Гаскелла. Возможно, когда уже закончится этот кризис с Куполом, ему посчастливится подговорить ее к программе детоксикации; пусть даже через угрозу расска-зать обо всем ее брату, если не поможет. Потому что очень редко ему случалось видеть такую насущную необходимость.
- Эрик… Расти… У меня беда.
- Я понимаю. Вижу. Я выпишу…
- Нет! – похоже, она смотрит на него с ужасом в глазах. – Ни в коем случае, даже если я буду умолять! Я наркоманка и должна отказаться от этой зависимости! Я старый хлам, настоящее чмо!
Лицо ее совсем сморщилось. Она старалась расправить его волевым усилием и не смогла. Вместо этого заслонила руками. Громкие, конвульсивные рыдания, которые так тяжело было слышать, прорыва-лись сквозь ее пальцы. Расти подошел, припал возле нее на колено, обнял ее одной рукой.
- Эндрия, очень хорошо, что ты хочешь это прекратить, это просто чудесно! – но сейчас, возможно, не самое лучшее для этого время…
Она посмотрела на него заплаканными, покрасневшими глазами.
- Ты, наверное, прав, это наиболее неподходящее время, но сделать мне нужно это именно сейчас! И ты ничего не будешь говорить Даги и Рози. Можешь мне помочь? Можно вообще этого добиться? Потому что сама я не смогла, никак. Эти ненавистные розовые пилюли! Я кладу их в ящик и приказываю себе «се-годня больше ни-ни!», а через час вновь их глотаю! Никогда в жизни я не была в таком дерьме, как теперь. – Она понизила голос, словно разглашая большую тайну: – Я боюсь, что это уже совсем не спина, я боюсь, это мой мозг приказывает спине так ужасно болеть, чтобы я не прекращала принимать эти чертовы пилю-ли.
- А почему именно сейчас, Эндрия?
Она лишь помотала головой.
- Так ты мне можешь помочь или нет?
- Да, но если ты думаешь, что будешь иметь что-то наподобие похмелья, забудь. Во-первых, у тебя будут… – на миг он увидел, как Дженни дергается в кровати, как она бормочет что-то о Большой Тыкве. – У тебя будут судороги.
Она толи не поняла, толи оставила это без внимания.
- Как долго?
- Чтобы пройти физический период? Две недели. Может, три.
«И это было бы очень быстро, если посчастливится», – подумал он, но промолчал.
Она сжала ему руку. Пальцы у нее были совсем холодные.
- Это долго.
Очень неприятная мысль вынырнула в голове Расти. Наверняка, это просто мгновенная паранойя, вызванная стрессом, однако убедительная.
- Эндрия, тебя кто-то шантажирует?
- Ты смеешься? Каждый здесь знает, что я принимаю эти пилюли, это маленький город. – Что, по мне-нию Расти, отнюдь не было похоже на ответ. – Каков вероятный кратчайший срок?
- С инъекциями В12, плюс тиамин и витамины, вероятно, дней десять. Но тебе будет очень плохо. Ты почти не сможешь спать, появится синдром беспокойных ног. И это не слабенькие симптомы, недаром наркоманы называют очищение спрыгиванием. К тому же кто-то должен уменьшать тебе дозы – кто-то, кто будет хранить таблетки, и не будет давать тебе больше, сколько бы ты не умоляла. Потому что ты обяза-тельно их будешь просить.
- Десять дней? – переспросила она с надеждой. – И это тоже может закончиться к тому времени, так? Этот Купол?
- Может, даже сегодня днем. Мы все на это надеемся.
- Десять дней, – повторила она.
- Десять дней.
«Но, – подумал Расти, – тебе будет хотеться этих проклятых пилюль до конца жизни». Однако этого он вслух не произнес.
Как для понедельника, утром в «Розе-Шиповнике» было на удивление много люда… конечно же, в истории города еще никогда не случалось такого понедельника. Однако клиенты довольно послушно ра-зошлись, когда Рози объявила, что гриль прекращает работать и откроются они вновь не раньше пяти ве-чера.
- А тогда вы, возможно, поедете все в Касл Рок, чтобы поесть в «Моксе»! – подытожила она, вызвав шквал аплодисментов, потому что все знали, что «Мокси» – это еще та грязная забегаловка.
- Ланча не будет? – спросил Эрни Келверт.
Рози взглянула на Барби, но тот поднял руки на уровень плеч. Не спрашивай меня.
- Сэндвичи, – ответила Рози, – пока еще не закончились.
На это вновь прозвучали аплодисменты. Люди вели себя удивительно оптимистично этим утром: слышались шутки, звучал смех. Наверное, наилучшим свидетельством улучшения ментального здоровья в городе служил тот уголок ресторана, где стоял полностью обсаженный сплетниками их стол.
Телевизор в уголке, теперь включенный на Си-Эн-Эн, помог в этом тоже. У говорящих голов не было что рассказывать, кроме повторения неопределенных слухов, но большинство из них звучали обнадежи-вающе. Несколько научных работников, у которых успели взять интервью, сказали, что ракеты имеют шанс пробить Купол и наконец-то покончить с этим кризисом. Один из них сообщил, что шансы на успех превы-шают восемьдесят процентов.
«Конечно, сам он сидит в Массачусетском технологическом институте в Кембридже. – Подумал Бар-би. – Он себе может позволить оптимизм».
Уже чистя гриль, Барби услышал стук в двери. Осмотрелся и увидел Джулию Шамвей, к которой при-слонялись трое юных подростков. Рядом с ними она была похожа на учительницу средней школы во время полевых занятий. Барби, вытирая руки о фартук, пошел открывать.
- Если мы будем пускать каждого, кому вдруг захотелось поесть, у нас никаких запасов не хватит, – раздраженно бросил Энсон, натирая тряпкой опустевшие столы. Рози поехала в «Фуд-Сити», надеясь ку-пить там еще мяса.
- Не думаю, что она хочет есть, – сказал Барби и оказался прав.
- Доброе утро, полковник Барбара, – поздоровалась Джулия со своей фирменной улыбкой Моны Ли-зы. – Мне хотелось бы называть вас майор Барбара, как…
- Как в пьесе[212], я знаю. – Барбара не раз уже слышал такое раньше. Тысячи раз слышал, точнее. – Это ваша команда?
Один из детей был чрезвычайно худым, высоким мальчиком с копной темно-русых волос; второй – приземистый, в мешковатых шортах и майке рэпера 50 Центов[213]; третьей была хорошенькая девушка с молнией на щеке. Скорее нарисованной, чем вытатуированной, но все равно это прибавляло ей шарма уверенной в себе красотки. Барби подумал: если он скажет ей, что она напоминает Джоан Джетт[214] в школьном возрасте, девочка не поймет, о ком говорится.
- Норри Келверт, – отрекомендовала Джулия, дотрагиваясь до локтя девчонки-бунтарки. – Это Бэнни Дрэйк. А эта долговязая фигура принадлежит Джозефу Макклечи. Вчерашняя демонстрация протеста это была его идея.
- Хотя я и не задумывался даже, что кто-то может пострадать, – сказал Джо.
- В том, что случилось, нет твоей вины, – успокоил его Барбара. – Поэтому не переживай.
- А вы, в самом деле, такой крутой гусь, что вдруг так высоко взлетели? – спросила Норри.
- Ну, – рассмеялся Барби. – У меня и в мечтах не было стать крылатым гусем, и я и не смог бы, если бы даже очень этого захотел[215].
- Но вы же знаете тех солдат, дежурных, так же? – настаивала Норри.
- Ну, не лично. Во-первых, они морская пехота. А я служил в сухопутной армии.
- Вы и сейчас служите в армии, как говорит полковник Кокс, – уточнила Джулия. Фирменная отстра-ненная полуулыбка оставалась у нее на лице, но глаза танцевали от возбуждения. – Мы можем поболтать с вами? Юный мистер Макклечи имеет одну идею, по мне, просто блестящую. Лишь бы она сработала.
- Сработает, – заверил Джо. – Когда речь идет о компьютерной херн… штуке, в этом деле – я крутой гусь.
- Идем в мой кабинет, – кивнул Барбара и повел их за стойку.
Да, идея выглядела блестящей, но уже было около половины одиннадцатого, и если действительно речь шла о том, чтобы она сработала, шевелиться надо было быстро. Барби обратился к Джулии.
- Телефон у вас с со…
Раньше, чем он закончил фразу, Джулия положила телефон ему на ладонь.
- Номер Кокса в памяти.
- Чудесно. Если бы я знал, как до этой памяти добраться.
Телефон взял Джо.
- Вы что, из средневековья появились?
- Конечно! – согласился Барби. – Тогда все были благородные рыцари, а леди шлялись без трусов.
Норри на это искренне расхохоталась, подняв вверх сжатую в кулак руку, и Барби ритуально пристук-нул по ее маленькому кулачку своим большим.
Джо нажал пару кнопок на крохотной панели. Послушал, и тогда вручил телефонную трубку Барби.
Наверное, Кокс так и сидел, держа руку на своем телефоне, потому что, когда Барби поднял теле-фон Джулии себе к уху, тот уже говорил.
- Как там у вас, полковник? – спрашивал Кокс.
- Вообще-то все хорошо.
- И это только начало.
«Легко тебе говорить», – подумал Барби.
- Думаю, все будет хорошо, пока ракета не отскочит, или не пробьет Купол и наделает большого вре-да в лесу и на фермах на нашем стороне. Этому, впрочем, обрадуются жители Честер Милла. А что гово-рят ваши спецы?
- Немного, никто не делает никаких прогнозов.
- По телевизору мы слышим кое-что другое.
- Я не имею времени отслеживать версии говорящих голов. – Барби ощутил по голосу Кокса, что тот пожал плечами. – Мы преисполнены надежды. Мы верим, что имеем шансы. Если так можно выразиться.
Джулия складывала вместе и разводила ладони, спрашивая этим жестом: «Что там нового?»
- Полковник Кокс, я здесь сижу с четырьмя друзьями. Один из них юноша по имени Джо Макклечи, и у него родилась весьма интересная идея. Хочу передать ему сейчас телефонную трубку… – Джо так резко замотал головой, что волосы зателепались. – …чтобы он вам сам объяснил. – И он вручил телефон Джо. – Рассказывай.
Джо заговорил, сначала неуверенно, спотыкаясь на всяческих ну, гм, понимаете, но только идея вновь захватила его воображение, он разогнался и стал красноречивым. Потом он слушал. Вскоре начал улыбаться. А через некоторое время произнес:
- Эй, сэр! Благодарю, сэр! – и вернул телефон Барби. – Зацени, прежде чем запустить ракету, они по-пробуют увеличить мощность нашего Вай-Фай[216]! Господи-искуситель, это так круто! – Джулия схватила его за руку, и Джо исправился: – Извините, мисс Шамвей, я хотел сказать Иисус.
- Не переживай, ты действительно сможешь это сделать?
- Вы шутите? Без проблем.
- Полковник Кокс? – спросил Барби. – Что касается Вай-Фай это правда?
- Мы не в состоянии помешать вам делать что-нибудь, чего бы вам не захотелось, – ответил Кокс. – Вы, кажется, сами мне это недавно доказывали. Но вместо того мы можем помогать. У вас будет быст-рейший в мире интернет, по крайней мере, сегодня. Кстати, этот ваш мальчик весьма башковитый.
- Да, сэр, у меня тоже сложилось такое впечатление, – сказал Барби и показал Джо большой палец. Мальчик сиял.
Кокс произнес:
- Если идея этого мальчика сработает, и вы все запишете, не забудьте сделать копию для нас. Мы со своей стороны, конечно, тоже будем снимать, но соответствующие специалисты захотят увидеть, как удар выглядит с вашей стороны Купола.
- Думаю, мы сможем сделать еще лучше, – сказал Барби. – Если Джо успеет все наладить, весь город сможет увидеть это вживую.
На этот раз кулак подняла Джулия. И Барби, широко улыбаясь, пристукнул по нему.
- Черт его побери, – произнес Джо.
Из-за учтивого страха на лице тринадцатилетний мальчик казался на вид восьмилетним. Куда и де-лось из его голоса самоуверенное превосходство. Вместе с Барби он стоял ярдах в тридцати от того мес-та, где в Купол упиралась дорога Малая Сука. Не на солдат он смотрел, хотя они как раз обернулись к ним – это предупредительная лента и большое красное X на Куполе так его поразили.
- Они убирают отсюда свой бивак, или как вы это называете, – произнесла Джулия. – Палаток уже нет.
- Конечно. Где-то через… – Барби взглянул на часы, – девяносто минут здесь будет довольно жарко. Сынок, тебе лучше спешить.
Но теперь, когда они, наконец-то, оказались на пустой дороге, Барби начал сомневаться, действи-тельно ли Джо сможет сделать то, что пообещал.
- Эй, но… вы видите деревья?.
Сначала Барби не понял. Бросил взгляд на Джулию, и пожал плечами. Тогда Джо показал рукой, и он увидел. Деревья по ту сторону Купола приплясывали под средней силы осенним ветром, снимая цветными вспышками с себя листву, которая кружилась между одиноких морских пехотинцев. На стороне Милла вет-ви едва покачивались, и большинство деревьев стояли еще в полной одежде. Барби был уверен, что воз-дух проникает сквозь барьер, но немного. Купол гасил ветер. Он вспомнил, как они с Полем Джендроном, мужчиной в кепке «Морских Псов», подошли к ручью и увидели, как пенится вода.
- Листья здесь выглядят, – произнесла Джулия, – ну, не знаю… каким-то апатичными. Безвольными.
- Потому что на их стороне ветер, а у нас лишь дыхание вялого бриза, – сказал Барби, сам сомнева-ясь, в том ли причина. Или хоть приблизительно в том ли причина. Но какой смысл было рассуждать о ка-честве воздуха в Честер Милле, если они никак не могли на это повлиять? – Давай, Джо. Делай свое дело.
По дороге сюда они заехали на «Приусе» Джулии к Джо домой, чтобы он взял свой Powerbook. (Мис-сис Макклечи заставила Барби присягнуть, что он возвратит ей сына живым и невредимым, и Барби ничего не оставалось, как дать клятву.) Теперь Джо показывал на дорогу.
- Здесь?
Барби прикрыл ладонями себе лицо по бокам, оценивая направление на красное X.
- Немного левее. Ты можешь прорепетировать, посмотреть, как это будет?
- Йес, – Джо открыл и включил Powerbook. Как всегда, миленько прозвучала стартовая мелодия фир-мы «Макинтош», но Барби подумал, что никогда в жизни перед его глазами не возникало более сюрреали-стического зрелища, чем этот серебристый компьютер с теплящимся экраном посреди дороги Малая Сука с ее латаным асфальтом. Это ему показалось заключительным апофеозом трех предыдущих дней.
- Аккумулятор свежий, и, он должен работать, по меньшей мере, шесть часов, – сказал Джо.
- А не переключится ли он в спящий режим? – спросила Джулия.
Джо подарил ей фирменный взгляд типа «мама, я вас умоляю» и обратился к Барби.
- Если ракета зажарит мой комп, вы обещаете купить мне новый?
- Тебе купит Дядя Сэм, – пообещал Барби. – Я собственноручно представлю требование.
- Сладко звучит.
Джо наклонился к ноутбуку. Выше экрана у него был установлен небольшой серебристый цилиндр. Это, как объяснил ему Джо, новое компьютерное чудо, которое носит название ай-сайт[217]. Он положил пальцы на клавиатуру и нажал ENTER, на экране моментально высветилось яркое изображение Малой Суки. С уровня земли каждая крохотная колдобина, каждая неровность дороги выглядела горой. На сред-нем плане Барби увидел фигуры морпехов выше колен.
- Есть у него картинка, сэр? – спросил один из них.
Барби поднял голову.
- Скажем так, морской пехотинец, если бы я был инспектором, вы бы сейчас выполняли отжимания с помощью подошвы моего ботинка, установленного на вашей сраке. У вас царапина на носке левого сапога. Это недопустимо на не боевом дежурстве.
Морпех потупил взгляд вниз, себе на сапоги, где действительно была царапина. Джулия рассмея-лась. А Джо нет. Он не отвлекался.
- Очень низко. Мисс Шамвей, а нет ли у вас чего-то в машине, что мы могли бы использовать как… – Он показал рукой где-то на три фута от уровня дороги.
- ЕСТЬ, – ответила она.
- И принесите, пожалуйста, мой рюкзачок, – попросил Джо. Он еще немного поколдовал с компьюте-ром и протянул руку. – Мобильник?
Барби вручил ему телефон. Джо набрал номер с молниеносной скоростью. И тогда:
- Бэнни? О, Норри, о’кей. Вы там, друзья? Хорошо. Я уверен, вы никогда не бывали в пивнухе рань-ше. Готовы? Чудесно. Так и держите. – Он послушал, что ему оттуда говорили, и оскалился. – Да вы что? Чуваки, у меня здесь такой сигнал, это просто супер. Вай-фай они разогнали так, что аж гудит. Пока. – Он сложил телефон и вновь отдал его Барби.
Вернулась Джулия с рюкзаком Джо и картонкой, в которой лежали остатки чрезвычайного воскресно-го выпуска «Демократа». Джо поднял Пауэрбук на картонную коробку (внезапное поднятие изображение от уровня земли вызвало у Барби легкое умопомрачение), проверил его и объявил, что все в абсолютном по-рядке. Порылся в своем рюкзаке, достал оттуда черную коробочку с антенной и подключил ее к компьюте-ру. Солдаты по ту сторону Купола сбились в толпу, заинтересованно наблюдая эти манипуляции. «Теперь я знаю, как чувствуют себя рыбки в аквариуме», – подумал Барби.
- На вид нормально, – пробурчал Джо. – Зеленый свет.
- А не надо позвонить по телефону твоим…
- Если все работает, они сами позвонят, – перебил Джо и тут же добавил: – Ого, а здесь могут быть проблемы.
Барби подумал было, что он имеет в виду что-то компьютерное, однако мальчик туда даже не смот-рел. Барби проследил за его взглядом и увидел зеленый автомобиль шефа полиции. Тот двигался не бы-стро, но мигалка на его крыше пульсировала. Из-за руля вылез Пит Рендольф. С пассажирского сидения (машина немного колыхнулась) выбрался Большой Джим Ренни.
- А что это вам такое, исчадия ада, вздумалось здесь делать? – спросил он.
В куртке у Барби запищал телефон. Он ткнул его в руку Джо, при этом сам не отводя глаз от выбор-ного и шефа полиции, которые приближались к ним.
Вывеска над дверями «Диппера» гласила: ПРОСИМ В САМЫЙ БОЛЬШОЙ ТАНЦЗАЛ В МЭНЕ! И впервые за всю историю это придорожного заведения на его танцевальной площадке было не протолк-нуться в одиннадцать сорок пять утра. Томми и Вилла Андерсоны сами встречали гостей возле дверей, точь-в-точь, словно какие-то проповедники, которые приглашают прихожан в церковь. В данном случае Первой церкви рок-групп прямо из Бостона.
Сначала аудитория вела себя сдержанно, потому что на экране не было ничего, кроме единственного слова: ОЖИДАНИЕ. Бэнни и Норри подключили аппаратуру и включили телевизионный кабель в гнездо 4. И вдруг на экране в полный рост появилась дорога Малая Сука, с листвой всех ярких цветов, которая осы-палась вокруг дежурных морских пехотинцев.
Толпа взорвалась аплодисментами и одобрительными восклицаниями.
Бэнни дал пять Норри, но Норри этого было мало; она поцеловала его прямо в губы, и крепко. Это было самое счастливое мгновение в его жизни, это ощущение было даже лучшим чем то, когда он сумел остаться в вертикальном положении, делая на полном ходу ерша.
- Звони! – напомнила ему Норри.
- Сейчас, – ответил Бен. Он ощущал, что лицо у него пылает, словно огнем обожженное, но улыбался. Он нажал ПЕРЕНАБОР и приложил телефон к уху. – Чувак, мы получили! Изображение такое крутое, что…
- Хьюстон, у нас проблема, – перебил его Джо.
- Не знаю, что вам, люди, здесь вздумалось сделать, – произнес шеф Рендольф, – но требую объяс-нений, а эту вещь выключите, пока я их не получил, – показал он на Пауэрбук.
- Сэр, извиняюсь, – сказал один из морских пехотинцев с нашивками младшего лейтенанта. – Это пол-ковник Барбара, и он получил официальную санкцию правительства на проведение данной операции.
Большой Джим ответил на это самой саркастичной из своих улыбок. На шее у него пульсировала ве-на.
- Этот человек полковник разве что над бездельниками. Он стряпает в местном ресторане.
- Сэр, согласно полученному мной приказу…
Большой Джим погрозил пальцем младшему лейтенанту.
- Служба, в Честер Милле единственным правительством, которое мы признаем, есть наше собст-венное, и я его официальный представитель, – он обернулся к Рендольфу.
- Питер, если этот мальчик не желает выключать сам эту вещь, выдерни шнур.
- Я не вижу здесь шнура, – ответил Рендольф, переводя взгляд то на Барби, то на лейтенанта мор-ской пехоты, то на Большого Джима. Он начал потеть.
- Тогда наступи сапогом на этот чертов экран! Просто растопчи его!
Рендольф сделал шаг. Джо, на вид испуганный, но решительный, заслонил собой ящик, на котором стоял его Пауэрбук. Телефон он продолжал держать в руке.
- Не смейте! Это моя частная собственность, и я не нарушаю никаких законов!
- Мистер Рендольф, отойдите, – произнес Барби. – Это приказ. Если вы все еще признаете прави-тельство страны, в которой живете, вы должны его выполнять.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |