– Ты готов? – спросил Блейн шёпотом, переплетая их пальцы и подводя его к кафедре, пока вокруг мало-помалу воцарялась тишина.
– Да, – ответил Курт, затаивая дыхание.
Боже, Блейн сиял, как солнце.
========== Глава 18. ==========
Если не можешь быть дорогой – будь тропинкой.
Если не можешь светить, как солнце – сияй, как звезда.
Будь всегда наилучшим из того, чем можешь быть.
Мартин Лютер Кинг.
Тот Блейн, которого Курт всегда воображал себе в подобной ситуации, теперь показался ему выцветшим снимком, бледной имитацией в сравнении с тем, кого он видел в этот момент прямо перед собой, готовым подарить ему свою жизнь. Андерсон был так красив, что от этого становилось физически больно – жестокая и вместе с тем сладкая боль пронзила сердце Курта от осознания: этот прекрасный парень – нет, мужчина – принадлежал ему, и среди всех людей в мире он полюбил именно его.
– Мы собрались здесь сегодня, чтобы ознаменовать союз Курта Хаммела и Блейна Андерсона, – начал представитель мэрии, стоявший перед ними, внезапно возвращая Курта к действительности и заставляя на мгновение отвести взгляд от Блейна.
– Если кто-то знает причины, по которым этот брак не может состояться, говорите сейчас или молчите вечно.
Никто из присутствующих, разумеется, не нарушил тишину, и мужчина прочистил горло, чтобы продолжить. Курт знал, что сама церемония должна была быть недолгой: они оба сошлись на том, что не было необходимости устраивать Бог весть какие торжества, поскольку у них было мало времени в распоряжении, чтобы вернуться в Лайму до рассвета.
Но, несмотря на это, ему подумалось, что всё не могло бы быть идеальнее, так просто и естественно – как и их любовь, которая не нуждалась в громких словах. Взглянув на Блейна, он прочёл в его глазах, насколько всё было правильно, и ощущение собственной завершённости, овладевшее им, потрясло Курта изнутри вместе с осознанием, что в этот момент должно было произойти.
– Вы подготовили клятвы? – спросил мужчина, глядя сначала на одного, потом на другого. Курт отрицательно покачал головой, но тут же замер, видя, как Блейн сделал с точностью да наоборот, и, внезапно ощущая прилив стыда, широко распахнул глаза, задаваясь вопросом, ожидал ли жених ответного жеста. Однако Блейн так лукаво ему улыбался, что Курт понял: тот прекрасно знал о полной неподготовленности Хаммела, да и не хотел этого.
Блейн распрямил плечи, превращая ухмылку в ласковую улыбку, и спокойно выдержал его взгляд, после чего прочистил горло и заговорил:
– Сегодня начинается моя жизнь, – начал он невероятно уверенным голосом. – Прежде это был всего лишь я – парень, который слишком много болтает. Сегодня я становлюсь мужчиной… мужем. С этого дня я должен буду держать ответ перед еще одним человеком, кроме себя самого. С этого дня я принимаю на себя ответственность за тебя, за наше будущее и все возможности, что даёт наш брак. Теперь мы будем вместе, что бы ни случилось, и я буду готов… ко всему. Ко встрече с жизнью, с любовью, с долгом. Сегодня, Курт Хаммел, начинается наша совместная жизнь, и, откровенно говоря, я уже не могу дождаться часа…
В эту минуту – возможно, впервые в своей жизни – Курт почувствовал себя таким, как все. Его недуг казался далёким воспоминанием, чем-то вроде кошмара, от которого оба проснулись, и тот факт, что Блейн в своих словах даже не намекнул на него, делало это ощущение ещё живее и ярче. Ему не нужно было больше сводить счеты с тем, что у них было слишком мало времени, чтобы делать всё не спеша, как другие. Не нужно было сталкиваться с постоянной спешкой Блейна в отчаянной гонке против времени.
Может быть, в нормальных обстоятельствах они бы подождали гораздо дольше, прежде чем сделать этот шаг. Но именно особенность их ситуации заставила их так скоро понять, что было самым важным, демонстрируя, что жизнь… любая жизнь слишком коротка, чтобы осторожничать, чтобы не быть безумцами, чтобы не делать то, чего они желали, чтобы упустить возможность всегда быть рядом с любимым человеком.
Да, им придётся дорого заплатить за этот урок, но Курт не мог даже думать об этом, когда Блейн так смотрел на него. Эти глаза и улыбка были всем, что имело значение, и этого было достаточно для уверенности, что он был там, где должен, и что всё, наконец, вставало на своё место.
Загнав назад слёзы, он беззвучно сказал Блейну одними губами: «Я люблю тебя», прежде чем услышал:
– Блейн Андерсон, берешь ли ты Курта Хаммела в свои законные супруги?
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
– Думаешь, ты сможешь когда-нибудь простить меня? – спросил Курт, лёжа на животе и опустив голову на руку, согнутую в локте.
– За что? – растерянно произнёс Блейн, лежащий рядом с ним на спине с обнажённой грудью, равномерно поднимавшейся и опускавшейся, поскольку дыхание успело прийти в норму.
– За то, что оставлю тебя одного. Сможешь ты простить это, когда меня не станет?
Блейн развернулся всем телом и лёг на бок, глядя на него.
– Тут нечего прощать, – сказал он тихо, и Курт поднял лицо, пристально глядя почти прозрачными, как стекло, глазами. Они становились такими, когда он пытался понять нечто, что от него ускользало, как маленький напуганный ребёнок, невинно задающий вопрос и трепещущий в ожидании ответа.
– А если потом ты меня возненавидишь?
– Я бы никогда не смог возненавидеть тебя, Курт, – сказал Блейн, почти тронутый наивностью выражения его лица. Курт, казалось, расслабился, ложась щекой на сгиб руки и с отсутствующим видом глядя перед собой. Комната наполнилась тишиной, но всего лишь на мгновение, пока её не нарушил тревожный, почти дрожащий шёпот.
– А если ты меня забудешь?
– Это невозможно, – сказал Блейн, улыбаясь и придвигаясь поближе к Курту, чтобы поцеловать его в щёку. Курт прикрыл глаза от этого прикосновения, но когда открыл их вновь, его взгляд всё ещё был испуганным и неуверенным.
– Не забывай меня, – прошептал он дрогнувшим голосом, в котором звучала отчаянная мольба. – Даже когда ты пойдёшь вперёд, и у тебя появится семья, и ты будешь счастлив… не забывай меня, Блейн. Пусть в твоём сердце останется место… уголок, даже самый маленький и незначительный… сохрани его для меня.
Блейн затаил дыхание, застигнутый врасплох этим внезапным потоком слов, но без колебаний взял Курта за плечи и молча перетащил его на себя, крепко прижимая.
– Обещаю.
Когда Курт улыбнулся, Блейн влюбился в него. Снова.
http://imgdepo.ru/id/i4764919
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
– Да, беру, – ответил Блейн без малейшей заминки, улыбаясь, несмотря на подступившие к глазам слёзы. Но это были слёзы радости, и он даже не попытался сдержать их, как ему приходилось не раз делать это в других случаях. Взглянув на Курта, Андерсон заметил, что и тот, наконец, сдался: блестящая слезинка сбежала по его щеке. Его глаза были ясными, словно из хрусталя, и Блейн невольно вспомнил, как они выглядели в первые дни их знакомства: тёмные и таинственные, с тысячью секретов, что мало-помалу он открывал, как сокровища, спрятанные на дне океана.
Драгоценные камни и кристаллы, что Курт молчаливо вручал ему один за другим, пока не дошёл до самых прекрасных и сверкающих – его любви и улыбки. И эти сокровища принадлежали Блейну, потому что лишь ему удалось найти ключ, чтобы отпереть замок его сердца. Он и сам удивлялся, как сумел это сделать, потому что нет рецепта или инструкции, объясняющей, как любить и быть любимым.
Чиновник, совершавший церемонию, сделал паузу, словно желая соблюсти торжественность взгляда, которым обменялись двое: молчаливый обмен образами, моментами и словами, которые были известны им одним. Все те случаи, когда они не были искренними один с другим, и другие, когда это стало непременным условием; чернила на страницах дневника и краски на полотнах, все ноты и слова, растворившиеся в воздухе и унесённые ветром – всё было там, и всего было так много.
Это походило на то, как если бы они впервые остановились посреди долгого путешествия, чтобы оглянуться назад, только в этот момент, отдавая себе отчёт в том, сколько они прошли, какие препятствия преодолели, видя все отступления от главной дороги и все остановки. А потом снова обратили взгляды вперёд – к тому, что ещё не было им известно, к будущему.
К горизонту, из-за которого не взойдёт солнце, но лишь потому, что у Курта уже было своё, и оно никогда бы не закатилось.
– Курт Хаммел, берешь ли ты Блейна Андерсона в свои законные супруги?
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
– А это будет кухня, – сказал Курт, входя в одну из комнат их ещё строящегося дома, в которой был всего лишь длинный и пустой стол, после оборачиваясь в ожидании, чтобы и Блейн переступил порог. Тот, однако, колебался, нахмурившись и поджав губы, словно сосредоточенно размышляя о чём-то.
– Блейн?
– Ммм, какой аромат, Курт! Что ты приготовил? Умираю от голода! – заявил Блейн, подходя к столу и морща нос, будто пытался понять, что кипит на плите. Курт закатил глаза и скрестил руки на груди, прислоняясь к стене, как если бы наблюдал за любопытным спектаклем.
– Не скажешь? Хочешь сделать сюрприз твоему обворожительному муженьку? – лукаво улыбнулся Блейн.
– А кто сказал, что ты обворожительный? – ответил Курт, сдерживая смех, когда Блейн слегка вскинул голову и обиженно приоткрыл рот.
– Так вот, что ты обо мне думаешь?! – воскликнул он, приложив руку к груди. Курт огорчённо покачал головой и приблизился к нему, обойдя стол, чтобы обнять его сзади, удобно устраиваясь подбородком на плече.
– Конечно, – сказал Хаммел, кивая с довольной ухмылкой. – Никакой ты не обворожительный.
Блейн развернулся в его объятии, прислоняясь спиной к столу. Его взгляд был любопытным, вопросительным и в некоторой степени инфантильным, как если бы он жаждал понять, говорил ли Курт серьёзно, или это было лишь шуткой.
– «Обворожительный» не отражает идею. Ты – совершенство.
Когда Блейн улыбнулся, Курт влюбился в него. Снова.
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
– Да, беру, – сказал Курт, глядя Блейну в глаза и улыбаясь ему в надежде, что тот знал… понимал, как сильно он любит его в этот момент. Иногда он спрашивал себя, был ли способ выразить это чувство словами или жестами, потому что оно казалось слишком большим. Чем-то нематериальным, но, в то же время, совершенно определённым, некой высшей силой, оживлявшей даже его ночи, когда ему снился Блейн, счастливо улыбавшийся под звёздами, где он мог быть с ним рядом.
Курт надеялся, что Блейн поймёт, как он ему благодарен, чем он был ему обязан и что готов был сделать для него. Он надеялся, что этой клятвы, какой бы обычной и простой она ни была, оказалось бы достаточно, чтобы дать понять: каждая частичка его существа, каждая мысль, каждое мгновение были для него.
На одну секунду – всего на одну – Курт пожалел, что этих мгновений было так мало. Пожалел, что у него не было целой жизни, чтобы подарить ему, пожалел обо всех тех годах, что им не суждено было прожить вместе.
Но это была одна лишь секунда, и она ускользнула прочь, когда Блейн вновь улыбнулся. Потому что эта улыбка говорила, что он всё понимал, что всё было хорошо, и ему не стоило больше мучить себя. И Курт не стал.
Неожиданно он заметил, как между ними появилась Рейчел, протягивающая кольца. Девушка ласково улыбнулась, и Курт нашёл ещё один мотив для благодарности, потому что, кажется, он нашёл подругу. Потом она вернулась на своё место, а Курт и Блейн остались там, глядя в глаза друг другу.
Они обменялись кольцами, словно в трансе.
– Властью, возложенной на меня штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и мужем. Можете поце…
Прежде чем мужчина смог закончить, Блейн притянул Курта к себе за талию, соединяя их губы под громкие аплодисменты и свист – наверняка, кто-то из экс-Соловьёв, рассеянно подумал Курт.
– Я люблю тебя, – прошептал Блейн в нескольких сантиметрах от лица мужа, и Курт оставил лёгкий поцелуй на его губах, прежде чем повернуться, чтобы взглянуть на гостей. Кто-то улыбался, кто-то плакал – мать Блейна сжимала в ладони белый платок – потом он заметил Себастиана, пристально смотрящего на него с лёгкой улыбкой на лице. Курт ответил тем же и кивнул ему. После чего визуальный контакт был прерван Гэрри, который прошептал что-то Смайту на ухо, а потом поцеловал его в щёку.
В этот момент началась часть праздника, о которой Курт ничего не знал: торжественный приём. Хаммел думал, что они бы сразу вернулись в аэропорт, но вместо этого, словно из ниоткуда, возникли сотрудники катеринга, толкающие впереди себя длинные тележки с аперитивами и напитками всех типов и устанавливая их в нескольких метрах от арки.
Не выпуская его руки, Блейн представил Курту своих школьных товарищей, хоть Курт не запомнил и половины имён. Финн и Рейчел болтали неподалёку от родителей Блейна; Рейчел время от времени почти воровато озиралась и тихонько отчитывала за что-то Финна.
– Что задумали эти двое? – спросил Курт Блейна, кивнув в их направлении. Невинный взгляд Блейна не смог бы обмануть никого.
– Понятия не имею, – пожал Андерсон плечами, и Курт удержался от комментариев, предпочтя сделать вид, что поверил, поскольку всё равно не добился бы правдивого ответа.
Вскоре, впрочем, он представился сам собой. Рейчел привлекла внимание Блейна, взмахнув рукой, затем подмигнула и исчезла на секунду за рядами стульев, выскакивая оттуда с маленьким розовым стерео и двумя микрофонами в руке.
Когда Рейчел поставила стерео на землю и вручила один из микрофонов Финну, гости тоже заметили их приготовления, и отвлеклись на время от угощений, любопытствуя.
– Могу я пригласить тебя на этот танец? – сказал Блейн, забирая из руки Курта закуску и направляясь вместе с ним к свободному пространству перед ними.
– Ты… невероятный, – шепнул Курт, качая головой, и сжал его руку, вставая напротив. На секунду он поймал взгляд своего отца, глядящего на них с широкой улыбкой.
Рейчел быстро расправила складки на юбке, нагнулась, чтобы включить стерео, и музыка зазвучала.
Heart beats fast, colors and promises*
Наполняясь красками и обещаниями, сердце ускоряет ход
How to be brave, how can I love
Как же смелости набраться, как влюбиться,
when I'm afraid to fall?
если страшно мне пропасть иль оступиться?
Курт сосредоточился на значении слов, обнимая Блейна за шею и касаясь его виска своим; глаза закрылись почти инстинктивно, когда они начали медленно кружиться вместе.
But watching you stand alone
Но вдруг я увидел тебя, стоящего в одиночку,
All of my doubt suddenly goes away somehow
И в конце своих сомнений я поставил точку,
One step closer
Приближаясь ровно на один шаг.
Финн присоединился к Рейчел во время припева, создавая своим более глубоким тоном прекрасный фон высокому голосу девушки.
I have died everyday waiting for you
Чтобы быть с тобой, я готов каждый день умирать,
Darlin' don't be afraid
Лишь бы ты не боялся и забыл, как страдать,
I have loved you for a thousand years
Ведь я любил тебя все тысячи лет этой вечности.
“I’ll love you for a thousand more” – спел неожиданно Блейн, касаясь губами его уха. Курт посмотрел ему в глаза и поцеловал, не прерывая танец.
Time stands still, beauty I know he is
Время замедляет ход – любовь моя, я знаю, это правда,
I will be brave, I will not let anything take away
Я буду смелей, и не позволю забрать тебя обратно
What's standing in front of me
И к тому, что стоит сейчас передо мной –
Every breath, every hour has come to this
Каждый вздох и каждый час сближал меня с тобой,
One step closer
Делая ровно один шаг вперед.
----------------------------------------------
http://imgdepo.ru/id/i4790685
----------------------------------------------
– Ты счастлив? – спросил Блейн, сжимая его чуть крепче и касаясь кончика его носа своим. Курт не смог удержать улыбки от этого жеста.
– Да, – сказал он, рассеянно перебирая волосы на затылке Блейна. Андерсон закрыл глаза и прислонился своим лбом к его, и Курт мог ощущать его ровное дыхание на своих губах, пока Финн и Рейчел продолжали петь.
I have died everyday waiting for you
Чтобы быть с тобой, я готов каждый день умирать,
Darlin' don't be afraid
Лишь бы ты не боялся и забыл, как страдать,
I have loved you for a thousand years
Ведь я любил тебя все тысячи лет этой вечности.
I'll love you for a thousand more
И любить еще столько – подарок в моей судьбе.
And all along I believed I would find you
Я верю, что найду тебя на этой дороге в бесконечности,
Time has brought your heart to me
Ведь время однажды приведет твое сердце ко мне.
I have loved you for a thousand years
Ведь я любил тебя все тысячи лет этой вечности.
I'll love you for a thousand more
И любить еще столько – подарок в моей судьбе.
Музыка затихла, и им пришлось остановиться в торжественной тишине. Все глаза были обращены на них, но им казалось, будто они совершенно одни.
– Останемся… так, – произнёс Блейн, открывая глаза, чтобы взглянуть на мужа, словно бы, вовсе не намереваясь отпускать.
– Так?.. Посреди Центрального парка? – почти весело спросил Курт, пока выражение Блейна не сделалось серьёзнее, а хватка ещё крепче, как если бы он внезапно чего-то испугался.
– Эй… нет, нет, – упрекнул его Курт ласково, когда Блейн отвернулся, чтобы не показывать, что плачет.
Курт взял его лицо в ладони, заставляя взглянуть на себя.
– Что такое? – спросил он шёпотом. Пальцы Блейна сжались сильнее, но прежде, чем он успел заметить это и обеспокоиться ещё больше, Блейн ответил:
– Никогда не хочу говорить тебе прощай.
Курт удручённо опустил взгляд. Он ненавидел, как печаль могла врываться в их жизни вот так, без предупреждения. Кто знает, какая мысль заставила Блейна вспомнить об этом, но это и не было важно, потому что Андерсон был сейчас там, в его руках, и ему было грустно. И он не улыбался.
Блейн тоже ненавидел себя в тот момент за то, что не смог быть достаточно сильным, как прежде. Он даже не представлял, как эта мысль пришла ему в голову, чтобы потом слететь с губ, но Блейн чувствовал себя таким слабым и ранимым, что просто не мог не прижать Курта ещё ближе, вдыхая его запах и убеждая себя вернуться в настоящее, улыбнуться своему мужу… своему мужу, который был достоин целого мира, и он не мог испортить их день, не так… Ведь он поклялся, что не испортил бы ни один из их дней – нельзя было сдаваться.
Вот только Курт был так близко, он был таким тёплым в его руках, таким красивым, что Блейн невольно представил, как он исчезает, улетучивается, словно дым, оставляя его одного. Как ему с этим справиться?
Будто бы читая его мысли, следя за его рассуждением, Курт внезапно поднял лицо, посмотрел ему в глаза и сказал, что делать.
– Тебе и не придётся, – проговорил он с улыбкой, сжимая его лицо в руках. – Тебе довольно будет взглянуть в ночное небо, и ты меня увидишь.
У Блейна вырвалось нечто среднее между смехом и рыданием, и даже он сам не знал, чем это было на самом деле, но Андерсон почувствовал облегчение. И улыбнулся.
В конце концов, сегодня начиналась его жизнь.
------------------------------------------------------
* Перевод песни осуществлён специалистом по английскому в нашем тандеме, моей дражайшей Ланочкой. Спасибо, зайка!
----------------------------------------------------------------------------------------------------------
Уголок переводчика
Дорогие мои смельчаки! Заканчивается этот чудесный фик, остался эпилог. Но прошу вас, не покидайте его, потому что здесь же я начну публиковать его Missing moments, без них вещь не завершённая. Так что не удаляйте его из закладок!
Ещё просьба... Мне ужасно неловко, но вижу, что мой последний перевод La luce azzurra обходят стороной, и не потому, что плох - прекрасная вещь! - а просто многие, видя фэнтези среди жанров, сбрасывают его со счетов. Настойчиво рекомендую! Сейчас там как раз самое интересное начинается. Если разочаруетесь, можете забрасывать меня виртуальнымы тапками!
До скорого!
========== Эпилог. ==========
***
Истинная любовь не оставляет следов,
Если ты и я – одно целое,
Она теряется в наших объятиях,
Как звёзды в свете солнца.
Леонард Коэн.
Блейн просыпался медленно, ворочаясь на простынях, пока его взгляд не упал на будильник, показывавший, что уже одиннадцать. Было воскресенье – следовательно, он мог себе позволить не проводить весь день, закрывшись в студии и работая над заказанным саундтреком; но было кое-что важное, что он хотел показать Курту уже очень… очень давно, и Блейн решил, что сегодня – подходящий день.
Он потянулся и повернул лицо, ласково улыбаясь, глядя на спутанные каштановые волосы на белой подушке. Курт спал на животе, как всегда, и его спина равномерно приподнималась и опускалась.
– Курт, – прошептал Блейн, протянув руку, чтобы слегка потрясти его за плечо. – Курт, просыпайся.
– Ммм? – промычал Курт, освобождаясь от хватки и ещё глубже зарываясь лицом в подушку. Блейн сдержал смех и снова потряс его.
– Просыпайся, я хочу показать тебе что-то важное.
На Курта, казалось, произвёл впечатление его торжественный тон, и он медленно повернулся всем телом, часто моргая, чтобы прогнать сон. Он поднял руку, протёр глаза и посмотрел на Блейна, инстинктивно улыбаясь.
– Ладно, – произнёс он заспанным голосом, и Блейн наклонился, чтобы нежно поцеловать его в лоб, после чего встал и отправился в ванную умыться и одеться.
– Теперь можешь идти ты, я приготовлю завтрак, – сказал он, выходя через несколько минут, и Курт, сидевший на кровати, опершись спиной на подушки, кивнул в его сторону и соскочил с постели.
Когда он присоединился к Блейну в маленькой, но уютной кухне деревенского вида, соответствовавшего стилю всего дома, тот уже накрыл на стол и приготовил для Курта тёплое молоко и капуччино для себя. Тут же были розетки с вареньем, тосты и блинчики.
– Обожаю блинчики, – почти возбуждённо проговорил Курт, садясь за стол и, схватив вилку, насадил на неё сразу три, перекладывая с блюда в центре стола на свою тарелку. Блейн следил за ним краем глаза, убирая на место кофеварку, и после уселся за завтрак.
– Ну, что, тебе любопытно? – спросил он, когда они уже почти закончили, вставая, чтобы прибрать.
– Ужасно, – ответил Курт, вытирая рот салфеткой. Он широко улыбнулся Блейну, на что тот ответил тем же, на секунду задерживая взгляд на его глазах. Когда всё было убрано, они взялись за руки и направились к выходу.
Стоял жаркий летний день, и солнце сияло в голубом небе без единого облачка, а птички вовсю распевали в кронах деревьев. Гладь озера сверкала и казалась неподвижной из-за слишком слабого ветерка.
Блейн вывел Курта за дверь, и вместе они спустились по деревянным ступенькам, которые с террасы вели прямо на зелёную лужайку в нескольких шагах от воды. Курт прикрыл лицо рукой в ожидании, чтобы глаза привыкли к яркому свету, продолжая шагать рядом с Блейном, молчаливо ведущим его вокруг дома. Оказавшись позади, они двинулись по прямой к отдалённой группе деревьев рядом с белым заборчиком, ограничивающим их территорию.
Несколько деревьев образовывали полукруг, что-то вроде специально устроенной полянки, создававшей уютную интимную атмосферу. Когда они, наконец, оказались совсем близко, то остановились в молчании на несколько секунд. Курт почувствовал, как рука Блейна стиснула его ладонь крепче, и когда повернулся, чтобы взглянуть на него, заметил, как тот, сжав губы, смотрел на вполне определённую точку перед собой. Он проследил за его взглядом и задумался, пытаясь понять. Наконец, ему пришлось попросить объяснения того, что он видел.
– Пап, почему на этом камне написано моё имя?
Блейн слегка улыбнулся, взглянув на него, и присел на колени, чтобы оказаться на уровне его глаз. Сжав обе ручки мальчика в своих, он посмотрел на него так пристально, как никогда раньше.
– Потому что это имя другого твоего папы, – сказал он, и Курт с любопытством склонил голову набок, наморщив носик.
– У меня есть другой папа? – спросил он слегка более высоким голосом, чем обычно, от неверия перед таким известием. Ему казалось, что у ребёнка не может быть двух отцов: он знал детей, у которых был только один, как у него, но никого с двумя.
– Да, – сказал Блейн, улыбаясь его наивному изумлению. – Я ждал, пока ты вырастешь достаточно большим, чтобы сказать тебе об этом, иначе ты бы не понял.
– Ох… а где он? – спросил тогда Курт, оглядываясь по сторонам, как если бы загадочный мужчина мог с минуты на минуту появиться из-за дерева. Выражение лица Блейна сделалось немного печальным, но уже через секунду он взял себя в руки и погладил щёку мальчика.
– Он… совершенно особенный. Его можно видеть только ночью, – произнёс он. Курт задумался на мгновение.
– Как Чёрный Человек? – спросил он взволнованно. Блейн улыбнулся и покачал головой.
– Нет, не как Чёрный Человек. Как звезда.
Курт потрясённо вскинул голову, повторяя про себя то, что только что услышал.
– Ты хочешь сказать… что он сияет, как они? – проговорил он с надеждой и недоверием в светлых глазах. Они были очень похожи по цвету на глаза Курта, но даже не приближались по выразительности. Возможно, им просто не хватало опыта, пережитых эмоций и историй, которые они могли бы рассказать. Но однажды они заставят кого-то влюбиться в них. Блейн был уверен.
– Да, точно, – кивнул он, снова беря сына за руки. Блейн поднял лицо к небу и закрыл глаза, позволяя солнцу прогреть кожу. Когда он вновь посмотрел на Курта, тот, казалось, замер в ожидании чего-то ещё, глядя на отца не отрываясь. Блейн сморгнул и бросил ещё один взгляд на поляну, прежде чем снова обратить глаза к сыну.
– Сегодня ночью я познакомлю тебя с ним. Он звезда, Курт.
Той ночью мой отец и правда познакомил меня с Куртом. Когда стемнело, он снова вывел меня в сад, но в этот раз перед домом, и сказал прилечь рядом с ним у подножья холма, недалеко от берега озера, поднять глаза и посмотреть в небо.
Меня поразило несметное число светил, что рассыпались над нами, которые были ещё ярче, благодаря почти полной темноте в саду и тому, что наш дом стоял довольно уединённо. И я спросил себя, как мне узнать его среди стольких других. Все они были прекрасны, но казались одинаковыми – множество светящихся точек на чёрном листе неба, и на мгновение я ощутил себя потерянным.
Но потом один необычный блеск привлёк моё внимание, и я прекратил блуждать взглядом, сосредоточившись на одной-единственной звезде. Отец заметил смену моего выражения и на секунду поднял лицо вверх, прежде чем улыбнуться и снова посмотреть на меня.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |