Он проснулся в залитой солнцем спальне на кровати самого графа. Нила не покидала его ни на миг и никого к нему не подпускала.
- Нила, - тяжело проговорил он, открывая единственный глаз.
– Ты, это ты? – подозрительно спросила нага, пружинисто сжимаясь. Её ногти, которые она пока прятала за спиной, уже были готовы оборвать чью бы то ни было жизнь.
- Это я. Демона я не впустил.
- Мой мальчик! – заулыбалась она. Её смертоносные руки вмиг превратились в мягкие и нежные. Она ласково погладила юношу.
- У нас получилось? – спросил принц, поднимаясь в постели.
- Лучше тебе самому взглянуть.
Они доковыляли до гостевых покоев. В замке не было ни души. Графиня лежала на молочно белой постели. Её привели в полный порядок, казалось, что она просто спала. Рядом стояли Ральна, Милнус и угрюмый граф, нервно покусывавший свой кулак.
- Утро, мой принц, - поклонился он вошедшему Сандро.
Молодой человек вкрадчиво, боясь повторения страшного сна, проверил тело Луизы. И он обнаружил самое удивительное, что когда-либо видел: плоть графини была абсолютно безжизненной, излучавшей спокойное зелёное свечение, но раны от ногтей Нилы затянулись, будто их и не было.
- Это невозможно! – не веря своим новым чувствам, произнёс Сандро.
- Сама не представляю, - пожала всеми шестью плечами Нила. – Пульса нет, всё тело ледяное, но ни трупных пятен, ни окоченения! И ещё раны….
- Зажили меньше чем за день. У мертвеца! Ничего не понимаю.
- Мой принц, вы проспали два дня, - вставил граф Дзебрин.
Весь день и вечер они дежурили возле Луизы, ожидая чего-то чудодейственного. Наступившая ночь сморила их, и они оставили в гостевой комнате служанку, а сами отправились спать в другие комнаты. Следующим утром замок проснулся от душераздирающего крика горничной. Служанку обнаружила мёртвой с выражением смертельного ужаса на лице. На столе нашли записку, в которой Клавдий распознал почерк супруги: «Я сама не знаю, что со мной. Солнечный свет причиняет мне боль. Я вижу странные вещи. Служанка отдала Энрелю душу от одного моего вида. Пожалуйста, ради Энреля, помогите. Я в винном погребе. Прошу, только не пугайтесь».
Разумеется, первыми в погреб отправили Сандро и Нилу. Когда они исчезли во тьме, дверь за ними предусмотрительно закрыли. Они обходились без факелов. Издалека юный маг почувствовал нечто невероятное: в одном теле графини уживалось примерно равное количество живой и неживой сущности. Луиза сидела за небольшим столиком с фонарём в руке. Видимо, она тоже почувствовала их приближение, и от того нервно встрепенулась. Когда принц с нагой попали в свет её фонаря, она испуганно заорала и выпустила его из рук. Стало темно. Но все трое прекрасно различали друг друга.
- Что это чудовище здесь делает? – ужасалась Луиза.
- Прошу вас, только не пугайтесь, графиня, - успокаивающе заговорила Нила, отползая подальше.
- Она на нашей стороне, она помогла нам! – уверял Сандро, не решаясь подойти к ней ближе. – Я Сандро, а она Нила. Мы помогли вам.
Тело ожившей графини его совершенно обескуражило. Её кожа и внутренние органы были мертвее мёртвого, а вот в остальных частях каким-то непонятным образом поддерживалась жизнь. На месте опухоли осталась зеленеющая пустота, которая не причиняла графине никаких мучений.
- Поразительно! – восторгалась Нила, разглядывая женщину. - Это феноменально! Она ещё и разговаривает! Сандро, да ты маг, каких Ацвег ещё не знал!
- Нила, это не я дал ей жизнь, это сделал кто-то другой. Я сам не знаю, как такое получилось, - засомневался принц. – Вы что-нибудь чувствуете?
- Я мёртвая, дурак! – могильным голосом отчаянно вскрикнула Луиза. – Я вижу, как в ваших жилах течёт тёплая кровь. Я хочу её высосать! – с этими словами она набросилась на Сандро, выставив вперёд удлинившиеся клыки и когти.
- Сначала у меня спроси, труп недоделанный, - поймала её нага. Но у графини была невероятная сила, которой хватило, чтобы противостоять шестирукой хватке. – Сильная какая! Послушай, Сандро, может мне прекратить её страдания, пока не поздно? – приговаривала Нила, успевая перехватывать руки, чтобы не подставить под укус.
- Погоди, постой! – вдруг засуетился Сандро. – Это сделал не я.
- А кто, Ральна?
- Да она вообще не волшебник. Ты ударила графиню по моей команде – демон внутри ослаб. А я… а я убил демона, но часть его души осталась в теле.
И Сандро, и Нила были ошеломлены таким выводом.
- Демон, говоришь? – процедила нага и приготовилась свернуть Луизе шею.
- Нет, Нила, не надо! Она не совсем жива, но и не до конца мертва. Душа демона больше не управляет ею, но поддерживает жизнь!
- Что со мной? – взяла себя в руки графиня.
Через несколько часов один из подвалов уже был наспех обустроен под жилые покои. Луиза, Клавдий и их дети внимательно слушали мрачный рассказ своих спасителей о том, что получилось с графиней. Её теперешнее состояние нельзя было назвать ни жизнью, ни смертью, чем-то средним, но ближе к последнему. Она выглядела как обычная женщина, только была бледная и не имела эмоций.
- Ускоренную репарацию, то есть заживление, она унаследовала от демона! – не переставая удивляться, говорила Нила. Она чувствовала себя учёным, изучающим новую болезнь. – Вы чувствуете жажду крови? М-да, довольно понятный способ питания для существа, у которого внутри почти всё умерло и не может справляться с обычной пищей.
- Нила…, - попросил Сандро, пристально посмотрев на нагу.
Он хотел сказать: «Ну, не так же грубо!» А Нила: «Но она же уже труп!»
Сандро высказал свои соображения:
- Демоны питаются душами. Если душа – это то, что я чувствую в живых, то, значит, она пульсирует вместе с кровью, она, словно потоки, течёт по всему телу. Наверное, такое же чутьё графине досталось от демона, она чувствует то же, что и я.
- Нужно проверить, - твёрдо сказала Нила.
Луизе поднесли в фужере немного свежей крови от только что зарезанной свиньи. Тонкие синие губы жадно припали к фужеру, осушая его до последней капли. Все, кроме Сандро и Нилы, брезгливо отвернулись.
- Сандро? – в полной тишине раздался холодный голос наги.
И принц прокомментировал, что наблюдал в мёртвом теле:
- Да. Пока в крови сохраняется жизнь, графиня способна ею насыщаться. Что это? Из вашего рта что-то исходит? Тёмное! – черты его лица напряжённо заострились.
Ральна сжала виски ладонями:
- Это скверна. Такая исходит от всех демонов. Теперь она может очернять неподготовленные души, творить себе подобных.
Все примолкли.
- Я даже не могу по-настоящему заплакать, у меня нет слёз, - сказала графиня.
- Я сожалею, что всё так вышло, - грустно сказал Сандро.
- Дорогая, не переживай. Ты с нами, а это лучше, чем смерть, - поддерживал графиню любящий супруг. - Моя семья вам безмерно благодарна. Я предлагаю вам любую награду, какую только захотите.
- Клавдий, я кое-что вспомнила. Я слышала разговор тех волшебников. Они впустили в меня демона, потому что были злы на тебя. Ты дал им не всю сумму, которую они запросили, - произнесла Луиза.
- О, какой же я был дурак! Я велел дворецкому передать им деньги. Наверное, он взял их себе. Прости меня, любовь моя! Ради Энреля, извини. Я должен был сам расплатиться с ними.
- Мама, наш отец не скряга! – подтвердила их дочь.
- Я знаю.
Семья крепко обняла Луизу. Грудь её вздрагивала, как от рыдания, глаза наполнились печалью, но слёз никто так и не увидел.
- М-да, теперь им придётся развести побольше хрюшек, чтобы утолять её жажду крови, - шёпотом прокомментировал Милнус.
Ещё пару дней они гостили в замке графа, отъедаясь и набираясь сил. Нила нашла общий язык с Милнусом. Оказалось, что у неё были немалые познания в алхимии. А Милнус теперь видел в принце своего кумира и неоднократно расспрашивал о его необыкновенной силе. Ральна помогала наводить порядок, освещала осквернённый замок молитвами. Сандро в общих чертах поведал Клавдию об обстановке в Святослове. Граф отнёсся к опальному принцу с пониманием. Луиза же покидала свои тёмные апартаменты только после захода солнца. Остальным жителям замка сказали, что у неё редкая болезнь. Она вела себя по-обычному, только долго не могла привыкнуть к своему новому состоянию и ночному образу жизни. Как-то поздним вечером она пригласила Сандро прогуляться по саду под луной. Она держалась достойно.
- Мой принц, я хотела бы ещё раз поблагодарить вас за то, что вы для нас сделали. Я понимаю, что вам пришлось пережить, поэтому хочу передать вам это лично от меня, - она протянула ему мешочек, в котором что-то звенело.
- Благодарю вас, деньги-то мне как раз не нужны. Отдайте их Ральне, она в них нуждается.
- Я знаю, что вы чувствуете. Мне и самой неловко об этом говорить. Я хочу развеять ваши сомнения.
Сандро вопрошающе посмотрел на неё.
- Не корите себя, - продолжила графиня, - вы поступили правильно. Я безмерно счастлива остаться со своей семьёй, видеть, как подрастают мои дети, как они обзаведутся своими семьями. А со всеми трудностями мы справимся. Как сказал мой муж, это лучше, чем умереть совсем. У вас большая добрая душа, мой принц. Вы всегда будете желанным гостем в нашем доме. Мы поддержим вас, если это будет необходимо.
- Спасибо, я учту, - он не знал, что говорить в таком случае, когда ему предлагают такого рода помощь.
- Мой принц, я должна сказать вам кое-что ещё. Это касается вашей мамы. Сегодня вечером до нас дошла весть. Мой муж не нашёл подходящих слов, поэтому он попросил меня сообщить вам об этом, - осторожно начала она.
Услышав «мама», Сандро встревожился:
- Говорите, что случилось!
- Ваша мама умерла.
После этих слов для Сандро умерло всё остальное. Он сел на землю, обхватив голову руками. От шока он даже не смог заплакать. Все малейшие мышцы в его теле окаменели в сильнейшем спазме.
- Мне искренне жаль, - Луиза присела к нему и ласково обняла, как собственного сына.
- Я шёл к ней так долго, далеко…, - смог выдавить Сандро, и из единственного глаза хлынули горючие слёзы.
- Поплачь, поплачь, - успокаивала мёртвая графиня, проводя своей холодной рукой по его пышным волосам. – Я знаю, каково это, но сама я плакать не могу.
Сандро обнял её и прижался к груди. Её сердце не билось, не было дыхания, но от неё он всё равно почувствовал тепло живого сочувствующего человека.
Этой же ночью Сандро взял самого резвого скакуна и отправился на указанное кладбище. У ворот его провожала графиня. Она долго смотрела ему вслед.
- Куда это он? Он бросил нас? – недоумевая, спросила Нила.
- Он поехал по зову своего живого сердца, - ответила Луиза.
Сандро мчался без остановки. Звёзды и луна освещали дорогу. Достигнув кладбища, он принялся искать могилу. Из-за последних событий кладбище сильно разрослось, новых могил здесь было не счесть. Наконец под ветвями осыпающегося дуба в предрассветных сумерках он наткнулся на знакомое имя. Он был у цели.
Никогда столько Сандро не плакал. Он оплакивал всё, что с ним было, к чему он рвался всё это время. Он сокрушался на могиле, крепко сжав свой крестик, проклиная церковные реформы, заставлявшие хоронить людей сразу после смерти, отобравшие у него возможность в последний раз обнять её. Те, кто это придумали – безбожники! Сами никогда никого не оплакивали.
Вдруг его осенила навязчивая мысль: раз он смог оживить Луизу, значит, он сможет вернуть к жизни и маму. Не раздумывая, Сандро проник под землю своим восприятием и с ужасом отскочил от могилы. Увидеть маму в мрачно-зелёном свете смерти для него было ударом. Он настроился, заставил себя поверить, что так нужно, и приступил к нелёгкому делу. К нему вновь и вновь возвращалось гнетущее чувство, что он делает неправильно. Всё спуталось: скупая справедливость и холодный разум заставляли его не оставлять попыток, но как только в его сознание вплывал мамин бездыханный образ, он отдёргивал себя, находя это неслыханным кощунством. Её похоронили даже без гроба, и тяжёлая земля не отпускала её. Когда Сандро это понял, то в горечи начал раскапывать могилу. Он разрывал каменистую землю голыми руками и час за часом продвигался всё глубже и глубже, пока не показалось льняное полотно, в которое была завёрнута мама. Теперь, приблизившись к заветной цели, он мог завершить начатое. Но, к его величайшему разочарованию, жизненная сущность покидала материнское тело всякий раз, когда он пробовал оставить её без своего контроля. Она не оживала, как Луиза, не становилась самостоятельной - ей требовалась настоящая душа. И тут, поняв это, он остановился. Как бы хорошо он не понимал ауру смерти, зарождение жизни для него оставалось непостижимым таинством. А отбирать чью-то жизнь он не хотел.
Сандро запутался. Он был очень сложным человеком. Потом он много раз ругал себя за то, что совершил этой ночью. А пока всё, что ему было нужно, это обнять маму. Прижаться к её остывшему телу, попросить за всё прощения, излить ей свою душу. Сандро принял её смерть, смирился с неотвратимой утратой. И плакал он долго, солнце уже оторвалось от горизонта. Здесь его нашли друзья. Они без лишних слов помогли ему привести могилу в надлежащий вид. Ральна с чувством затянула заупокойную песнь.
- Почему я не могу возвращать жизнь? – проговорил Сандро, будто обращаясь к маме. Почему у меня получаются лишь безвольные куклы? Я хочу научиться давать жизнь.
Нила задумчиво сказала:
- Каждое живое существо может продлить своё существование, давая жизнь следующему поколению.
- Я не о том. Я бы всё отдал, чтобы победить смерть.
- Если и есть способность, то ею ещё нужно уметь пользоваться. Ей нужно созреть. Что ж, магия может позволить тебе это, но кто обучит тебя магии?
- Сам научусь. Только не здесь.
К могиле подошёл Милнус и шёпотом сказал:
- Сандро, я тебя понимаю. Я бы сделал также.
- Милнус, ты многого не знаешь из того, что знаю я, - с раздражением в голосе возразил принц. – С чужими это всегда проще. Я не вижу слёз их близких и не корю себя за их смерть. А вот со своими родными…. Нет уж, родных лучше помнить живыми. Ты бы понял меня лучше, если б…, - он не стал договаривать и только глубоко вздохнул. - Я помню, как мама благословила меня, - вдруг поделился он. – Быть может, мой дар живёт во мне благодаря ей?
- Она подарила тебе жизнь, мой мальчик. А это величайший дар, - тихо сказала Нила, и Сандро уже не возражал, что она так его назвала.
- Куда мне теперь, Нила?
- Может, вернёмся в Дзебрин? – предложил Милнус.
- Нет. Не хочу смотреть, как их безмерная благодарность превратится в безмерное раздражение от моего присутствия. Разве они смогут меня терпеть всю мою жизнь? Кому я ещё нужен на этом свете? – уныло промолвил он.
- Тогда давайте просто уедем отсюда. Всё-таки здесь чума, – аккуратно предложила Ральна, закончив молитву.
Услышав про чуму, Сандро оживился:
- Вообще-то, есть один человек. Он может помочь. Кто со мной в Мнаджаран?
Сандро вспомнил про Акиза Касара.
Они направились в город здравниц все вместе. Нила страстно желала вновь увидеть родную Оспурсию, а алхимику и его матери было всё равно куда идти, они ведь сами искали новый дом. Они ехали довольно-таки быстро, благо в Дзебрине им дали хороших лошадей. Нага спряталась в крытой повозке, но то и дело высовывалась из неё, посмотреть, не достигли ли они Золотого моря. Ещё утром они миновали Фола-Залебрию, а впереди них раскинулись бескрайние чернозёмные поля. Почти на каждом удобном холмике или у речки стояла какая-нибудь деревушка с милыми каменно-меловыми домиками под соломенными крышами.
- Никогда раньше не была здесь. Очень красиво, - любуясь пейзажами, сказала Ральна.
- А откуда вы? – поинтересовался Сандро.
- Из Амелсвеля.
- Ну и занесло же вас!
- Нам пришлось уехать, так как нас начали преследовать. Нынче люди не верят в чудеса рядом с собой. Я же всегда говорю, что если человек перестал удивляться, значит, он пошёл к своему концу. Энрель творит много чудес, в них нужно просто верить, чтобы понять их глубокий смысл.
- А вы верите в чудеса? – очень деликатно спросил принц.
- Да. И я думаю, что не ошибаюсь. Вы и есть наше чудо. Я видела, что вы можете!
- Ральна, вы ведь не маг? И демонов никогда не изгоняли?
- Почему же? Э-эм, как вам сказать, - замялась она. – Почему вы так считаете?
- Там в замке демон хотел вселиться не в вас, а только в меня. У него не было выбора.
- Как бы там ни было, я помогала вам искренне. В любом случае у нас с вами много общего. У нас общий недруг – ваша регентша. Послушайте, раз уж вы такой, то используйте это, чтобы исправить положение. За свои грехи себя не укоряйте, любой мог ослабеть в такой ситуации и отречься от трона. Энрель вас простит. Да и кто вообще такая эта Октавия Белед?! Пока у нас есть законный наследник трона, она никто и ничто!
- Так кто же вы? Вы знаете Светлую песнь. Вы что же, верующий маг? - Сандро вернул её в прежнее русло разговора.
- Так ведь получается, что и вы тоже! Бесконечна воля Энреля, но на то и чудо его, что оно шире привычного понимания. Какая разница, кто я? Никто не запретит мне любить моего Создателя. Пусть я и маг, но у каждого мага свои странности, - твёрдо сказала Ральна.
Вечером они достигли предместий Шия-Глейя – крупного города, от которого начиналась древняя дорога, огибавшая северную часть Золотого моря и ведшая прямо в Мнаджаран. Они решили отдохнуть перед длительным перегоном и стали подыскивать место для ночлега. В небольшой рощице на обочине дороги стояла деревенька. На окраине разместился вполне приличный, но почему-то заброшенный домик – идеальное место для ночлега для такой компании. Правда, Форзик – пёсик Милнуса - никак не хотел в него заходить и предупреждающе рычал. Из-за отсутствия мебели они устроились прямо на полу, поели припасов из Дзебрина и уснули. Но ночь не обещала быть спокойной. Примерно в полночь из-под пола донёсся детский плач. С ним смешался испуганный лай Форзика.
- Что это, о, Энрель? - перепугался Милнус.
- Это игоши, - сказала Ральна, – умершие маленькие дети, которых родители закапывают в подполе. Без упокоения они восстают из мёртвых каждую ночь и сводят с ума своих родителей до тех пор, пока те не похоронят их на кладбище поближе к часовне.
- Это что ж за родители такие? Изверги! – поразилась Нила.
- Они не мёртвые, - подметил Сандро. – Мёртвые безвольны, а этими движет месть. Они одержимы демонами.
Снизу раздался стук мягких детских кулачков, и плач стал надсадным.
- Я не могу больше этого выносить, – заныл Милнус. - Давайте уберёмся отсюда!
Они оставили этот дом в надежде найти другое место для ночёвки. В деревне было тихо, все уже спали. Где-то залаяла большая собака, и Форзик заливисто пролаял в ответ. В одном уединённом доме всё ещё горел свет, и путники пошли прямиком туда.
- Кто там? – раздался за дверью скрипучий старческий голос.
- Путники. Мы ищем ночлег. Не пустите ли нас переночевать? – убедительным голосом попросилась Ральна.
За дверью наступила тишина.
- Мы заплатим, - добавила она.
Дверь им опасливо открыла маленькая старушка, сухая, как гербарий.
- Ходют тут, ходют, у людей сон уводют! – запричитала она с гэдрэшским акцентом. Она рассмотрела всех троих (Ниле пришлось остаться в повозке) и гавкнула: - Собаку не впущу.
- Хорошо-хорошо, он поспит в повозке, - заверила Ральна и шёпотом послала Милнуса отнести Форзика к Ниле. – Вы уж нас простите, мы увидели у вас свет.
Дом старушки был достаточно чистым и благоустроенным, но со своими особенностями. В каждом углу висели веники из сушёных трав и цветов. Шкафчики и тумбочки ломились от баночек с настоями и всевозможными отварами. В кадушках у окон раскинулись садики из столетника, золотого уса и прочих целебных растений. Хозяйка оказалась очень любезной, усадила гостей за чай с мёдом, вареньем и печеньем. Аромат травяного чая и тепло домашнего очага создавали уют и хороший повод для продолжительной беседы.
- Хезра, вы живёте здесь одна? – полюбопытствовала Ральна.
- Да. Уже много лет. Но я не жалуюсь. Ко мне иногда заходют соседи, поздравить с праздниками, - на её старом лице расцвела сморщенная улыбка.
- А дети у вас есть?
- Молодёжь. Они обещают то, обещают это, пятое, десятое, а потом присылают письмо: «Прости, нам было некогда. Приедем следующим летом». Вечно вам молодым куда-то нады. Стариков можно на потом оставить, они же подождут пока умирать-то. Столько прожили и ещё проживут, да? А вы сами-то, детишки, откуда и куда путь держите?
- Мы из Айя-Шумдада, а едем в Мнаджаран к родственникам, - Ральна врала на ходу. Зачем этой старухе знать всю правду?
- Ой, святой Дазерип, какое сейчас страшное место Айя-Шумдад! Слов нет. Бедненькие, - забормотала она и долила всем чаю.
Сандро и Милнус вежливо вышли из-за стола. На улице было тихо и свежо. Со стороны моря, до которого отсюда оставалось не более нескольких вёрст, дул тёплый ветер. В чёрном южном небе Сандро вновь заметил два вытянутых густых скопления звёзд, напоминавших светящуюся дымку.
- Что это? – удивлённо спросил Милнус, глядя на эти звёзды.
- Не знаю. Наверное, здесь Энрель расположил ночные светила по-другому. Может быть, чтобы путешественники знали, куда идти?
- У нас такого не увидишь, - восторгаясь этой красотой, произнёс юный алхимик.
Заодно они решили проведать Нилу и Форзика.
- Вот молодец! Давай-ка ещё, оп! И ещё, оп! Умный пёсик! - доносилось из повозки. Но, когда молодые люди подошли ближе, нага настороженно спросила: Кто здесь?
- Нила, это мы. Как вы тут?
Из-под тента сначала недоверчиво высунулась змеиная голова.
- А, мальчики! – обрадовалась нага. – Поглядите, что умеет Форзик!
Нила действительно трепетно относилась ко всему живому. За это небольшое время она так сдружилась с псом, что он с радостью исполнял её команды: ходил по кругу на задних лапках, прыгал через её хвост, ложился, садился - и им обоим это сильно нравилось. Закончив мини-представление, она взяла Форзика на руки, и он с благодарностью облизал её шершавые щёки.
- А как вы там? – поинтересовалась нага.
- Нормально, - с зевотой рассказал Милнус. - Там оказалась милая одинокая старушка, напоила нас чаем. Мама там с ней разговаривает. Наверное, скоро ляжем спать.
Молодые люди вернулись в дом и сразу улеглись спать на полу, где им постелила хозяйка. Но не заснули: Хезра рассказывала Ральне животрепещущую историю про заброшенный дом.
«…это была молодая добропорядочная семья. Жена – красавица, рукодельница, муж – работящий, хозяйственный, дровосеком был. Но детей у них не получалось. Тогда девушка пошла к священнику, и он повелел ей прийти в церковь в назначенный час на исповедь. Так она и сделала и только после этого забеременела. А потом она ходила к священнику снова и снова, и каждый раз у них с мужем рождались дети. И каждый раз она рожала в середине зимы в самый короткий день. И, что характерно, повитуха всегда предсказывала двойню, но рождался только один. Так у них народилось пятеро ребятишек. Тут поползли всякие слухи, мол, что и дети какие-то странные и родились все в один срок. Пошли все к тому священнику. Тот проверил их хату, внимательно осмотрел и девушку, и её детей, и сказал, что она ведьма. Вот ведьма и трава не расти! И её вместе с её детьми сжечь надо. Со священником никто спорить не стал. Вызвали инквизицию, те и порешили. А муж-то её запил и спьяну всем говорил, что у него в доме по ночам бес знает что творится. Ему не верил никто, говорили, что с ума сошёл. А потом возле церкви того священника зарубленным нашли. К дровосеку-то пошли – глядь, а он сам зарубленный лежит, а от него к открытому подполу следы кровавые маленькие. Туда сунулись, а там пять высохших младенцев лежат с топором. А потом, когда келью того священника начали разбирать и выяснили, что он был демонопоклонником. Ему ведь сан-то запрещал детей иметь, вот он тайком девушку и попутал. Какие он там с ней плутовские дела совершал – одному Энрелю известно, но только ей тогда открывалась способность беременеть. Детей она рожала от него и от мужа, да вот оставляла только вторых, что на супруга похожи были, чтоб позор скрыть. Священник, когда узнал, то понял, что его детей-то она убивала. Вот он и натравил на неё храмовников.
Но каждую ночь после самого короткого дня зимы у нас все боятся нос из хаты высунуть – из той хаты плачь детский слышится. И такой страшный, что волосы на голове дыбом встают. И ведь вот страсти-то какие: однажды так у нас все собаки в раз сдохли. Хату хотели снести, но тут уже орочьи набеги начались, люди все в больших городах скучились, чума пошла, и всем стало не до того. Сейчас как-то спокойней стало, может, привыкли все, но в деревне-то одни старики немощные остались, которым и деваться-то некуда, и в ту хату мы не ходим. Вот ведь что! Уж сколько лет прошло, а проделки бесовские всё людям житья не дают!»
- Какой страх, - передёрнуло покрывшуюся мурашками Ральну.
- А что тебе, дочка, страшно-то?
- Эти дети. Я их как услышала, так у меня душа в пятки ушла.
- А вы сперва там остановились? Эх, да-а-а, дела. Так вот, что я вам скажу, молодёжь: самое-то страшное не это, а то, что из людей веру всю вытравили. Ведь это какому нормальному священнику в голову придёт детей малых сжигать, а? И никто с ним не поспорил даже! Как по частоколу палкой всё провернул, змий. И ведь уже потом никто и не подумал детишек-то захоронить, а в первую очередь хату хотели снести, чтоб всё растащить да пропить. Изменилась церковь, не та стала, и людей баламутит, вот вера-то и ослабла. Не трогали раньше церковь, жили мы все по старинке, и порядок был. А сейчас не пойми что творится. И священники сами ересь понесли….
Сандро был поглощён леденящим рассказом, а вот Милнус, лежавший на соседней постели, на него не реагировал. Его притягивал круглый столик, стоявший рядом и таинственно накрытый покрывалом.
- Сандро, - зашептал он, - эта старуха колдунья!
- Ты что?
- Я тебе говорю! Видишь, у неё на шее бусы из оникса? Это от сглаза. Я знаю кое-какие из этих её зелий. Вон там на полке, ты думаешь, коллекция бабочек? А вот и нет. Это бабочки из группы небокрылок. Если их крылышки добавить в молоко единорога, а потом прокипятить вон с теми цветами камнелистника, то получится зелье, способное продлить жизнь. Судя по её запасам, она собралась жить вечно.
- Милнус, ты с ума сошёл. Почему ж тогда все так не делают, чтобы вечно жить?
- Ты что? Ты ж принц, ты должен знать, что зельеварение и алхимия запрещены церковью. А эта бабка сама сказала, что у них тут теперь глухо, вот она этим и занимается.
- Слушай, а ведь похоже на то.
- Вот и я о чём. А, вдруг она что-то недоброе затеяла? – промолвил алхимик и опять уставился на соблазнительный столик.
- Я старая, я всё знаю! - страстно продолжала Хезра. – Вот я двух сыновей потеряла в бессмысленных войнах, но я всё равно жалею императора. А знаешь, почему? Потому что без императора бардак ещё пуще будет. И все всё знают про то, что сейчас во власти делается, но никто ничего делать не станет – все инквизиции боятся. И ведь как ловко у них получилось всё под одно подогнать: чуть что – еретик! А там костёр. Кому сейчас живётся плохо? Кто у нас с властью не согласен? Тех уж нет! Кому захочется прослыть еретиком? Вот если бы у нас был сильный лидер, новый дельный император, я бы за ним пошла.
Шаловливая рука Милнуса потянула за покрывало, и оно всё разом сползло на пол, утащив с собой стеклянную посуду и ещё какие-то магические артефакты.
- Что ты делаешь, негодяй? – раздражённо закричала хозяйка.
- Я так и знал, что вы колдунья! - вскочив, выпалил Милнус.
- Ах ты, паршивец, разбил столько посуды! Что мне теперь делать? Вы ведь никому не расскажите, правда? Я живу, как умею, никого не трогаю. Люди иногда обращаются ко мне…, - заёрзала Хезра.
В эту минуту со столика скатился крупный стеклянный шар и с тяжёлым стуком рухнул у ног Милнуса. У его ног шар засветился тусклым светом.
- Ты тоже колдун! – злорадствуя, заметила Хезра.
- Никакой я не колдун! Это всего лишь шар, - отпирался алхимик.
- Глянь сам! Дай шар ему, - показала она на Сандро.
Милнус взял шар, и уже при приближении к принцу он вспыхнул ослепительным синим светом, приводя всех в изумление.
- Светлый Создатель! Это что же получается, и ты маг? – вымолвила старушка. – А ну-ка, дочка, ты возьми шар, - сказала она Ральне.
У неё в руках шар загорелся жёлтым цветом с оттенками золотого.
- Вот так путников привёл ко мне Энрель!
- Но я-то не колдун! – отнекивался Милнус.
- Это Шар откровения, он никогда не ошибается, - утверждала Хезра. - А на тебе мальчик страшное проклятье. Порча! – обратилась она к Сандро.
- Что ещё за проклятье? – не на шутку обеспокоился принц.
Хезра решила ему помочь – снять порчу. Она оказалась доброжелательной старушкой и вдобавок опытной колдуньей. Тот круглый столик поставили посередине хаты (как выражалась сама хозяйка), разложили на нём всё необходимое и приступили к ритуалу. Хезра и Сандро сели напротив друг друга, Ральна с сыном встала в сторонке.
- Это необычная порча, очень сильная. С такой я раньше не встречалась, - приговаривала старушка, намешивая определённое зелье. – Выпей это. Это поможет. Теперь мне нужно немного твоей крови, - она с ювелирной точностью ткнула его палец и выдавила несколько капель на шар, отчего в нём возник тёмно-красный сгусток. Потом она глотнула из маленькой колбочки, и по ней пробежала яркая магическая волна. – А сейчас расслабься и ни о чём не думай.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |