- Дитя моё, я же объяснял тебе, что и это ошибочно! – воскликнул преподобный отец.
- Ваша светлость, позвольте! – попросил Рассвал. – Подсудимая, что вы хотели сказать? Про вашу ба-а-а…?
Глаза инквизитора загорелись жаждой разузнать правду, ведущую по его звериному чутью к родственникам Аделаиды, которых в таком случае он также охотно намеревался сжечь.
Сандро уже совсем осмелел и, размахивая кулаками, загородил собой судью:
- Да никто из нас никогда и не видел Энреля. Никто даже не знает, что он хочет. Если бы каждый верил в то, во что хочет верить – это было бы лучше, чем когда кто-то заставляет других верить в своё!
Все присутствовавшие остолбенели. Такой дерзости они наслышались только от еретиков, родственники которых истреблялись храмовниками от самых далёких колен. Изабель схватилась за сердце. Сандро и сам понял, что наговорил что-то недопустимое. В зале повисло гробовое безмолвие.
- Пожалуйста, утихомирьте ребёнка, - в полной тишине прорычал Рассвал, боясь даже прикоснуться к Сандро.
Стражники, словно выходя из оцепенения, потянулись к маленькому принцу, чтобы дать возможность судье спокойно закончить дело. Остальные тоже начали возвращаться к жизни. Но мраморный цвет их лиц, возникший даже у смуглых, ещё долго отражал глубокий страх. Старания Сандро оказались напрасными. Жизнь его мамы повисла на волоске. И тут, вдохновившись словами своего сына, за супругу вступился сам Константин. Он не хотел спокойно наблюдать, как у него на глазах роют могилу его жене. К тому же он догадался, о чём она чуть было не проболталась и чем бы всё это кончилось для всех её родственников.
- Я император. Самодержец великой Священной Фирийской империи. Я требую снисхождения для этой женщины.
- Папа! Она твоя жена и моя мама! – недоумевал Сандро.
- Помолчи, Сандро! Я знаю, что говорю. Ваше преподобие, я готов отречься от этой женщины, от всего, что меня с ней связывало, но вы замените наказание для неё на менее суровое, – он говорил очень уверенно.
- Ваше величество, давайте соблюдать правила. Вам ведь известны, какие меры следуют после применения колдовства? – прошипел инквизитор, походивший сейчас на гигантского паука, не желавшего отпускать свою жертву.
- Ваше преподобие! Однажды вы сказали мне, что у каждого может быть своя любовь к Энрелю, – не отступал Константин, ожидая от бессловесного Зайладара спасительного слова.
Аделаида, замерев, со страхом наблюдала, как решается её судьба.
- Ваше величество! – рычал Рассвал.
- Ваше преподобие! – ещё увереннее обратился император к преподобному отцу.
Его голос звучал твёрдо, а глаза умоляли Зайладара.
- Ваше величество! Ваше величество! – всё громче шипел инквизитор.
- Ваше преподобие!
- Ваше величество!
Зайладар не выражал особой заинтересованности в сохранении жизни отступнице. Но он колебался. Он по сути стоявший наравне, а то и выше самого императора, не знал, что сказать. И ведь что бы он ни сказал, он бы всё равно остался прав, никто бы не смел его осудить. Но что-то мешало ему поставить точку в судьбе императрицы. Что-то неуловимое смещало чашу его весов в иную сторону. Капелька пота сбежала с его лба. Он сам не знал, что за сила воздействует на него. А причиной был Сандро. Мальчик буравил его взглядом, мысленно умоляя о пощаде своей мамы.
Зайладар встал.
- Казнь…, - отрезал он, и даже мухи в зале перестали жужжать, - отменяется.
Весь зал суда, казалось, даже стены, выдохнули столько напряжения и переживания, сколько хватило бы на сотню других судов. Все уже давно приняли сторону императора и сжалились над маленьким принцем. Недоволен был лишь главный инквизитор.
- Однако, - продолжил Зайладар, - я отправляю Аделаиду в ссылку на её родину в Гэдрэш, в столицу сей провинции Айя-Шумдад. Там в монастыре женском она будет лишена всех титулов её и привилегий и будет до конца дней своих замаливать грехи свои. Ссылку, повелеваю, начать с сего дня, без возможности попрощаться с родными и общения с ними в дальнейшем.
Карета с Аделаидой отъезжала от замка, когда было уже темно. Шёл сильный дождь. Когда бывшая императрица оглянулась на замок, то увидела его расплывчатым и смытым. Но в час расставания он казался ей уютным и тёплым, как никогда.
Из окна Сандро видел, как карета отправлялась в путь, увозя его маму в далёкий Гэдрэш. Мокрыми от слёз глазами маленький принц проводил карету, пока она не скрылась за стеной дождя. На душе Сандро стало вдруг нестерпимо одиноко и тоскливо, как серый дождь за холодным стеклом. На сердце навалилась глыба. Ему захотелось разделить свою душевную боль с отцом.
Константин закрылся в своём кабинете. Он был настолько мрачным, что слуги боялись даже подойти к нему. Сандро же этого попросту не знал, и без малейшего страха вошёл в отцовский кабинет. Убитый горем отец сидел за столом с бутылкой вина. Утопив взгляд в терпком напитке гранатового цвета, император решал, что выплатит нянечке Кайле достаточную сумму, чтобы та добровольно навсегда покинула замок. Приближения сына он не заметил.
- Пап, - осторожно позвал Сандро.
- Сандро, - сухо отозвался отец. Едва ли маленький принц смог различить радость в его голосе. – Садись. Тоже не спится? Я очень сожалею, что всё так вышло. Извини меня.
- Папа, спасибо, что уговорил преподобного отца сохранить маме жизнь. Если бы не ты, я не знаю, что бы с ней было.
- Его преподобие сделало бы иначе, если бы не ты, сынок.
И они очень крепко обнялись. Через отцовское плечо Сандро увидел новую карту разросшейся империи. Мастера обновили её, теперь в империи была новая провинция – злополучная Пэлия.
- Пап, а ведь Гэдрэш отсюда очень далеко?
- Да. Дальше, чем Атллитосса, - ответил Константин и оглянулся на карту.
Карта сияла новизной и великим множеством подробных дополнений.
- Значит, мама будет там. Страшное название у этого Гэдрэша. А откуда он взялся?
- Ну, сынок, это длинная история. Шесть тысяч лет назад в Гнайларе было первое человеческое государство - Великая Казэ. Она простиралась далеко-далеко на восток. Это была очень сильная страна. Со временем её жители начали осваивать незаселённые людьми земли меж Золотым морем и Коркарскими горами. Там на реке Каверзэ и был основан город Айя-Шумдад с крепостями-спутниками, который потом стал центром нового удела, названным Гэдрэш. Потом Великая Казэ была захвачена воинственными племенами коркаров, и Гэдрэш тоже попал под их гнёт…
Сандро не отрывался от карты. Его богатое воображение рисовало неведомые места.
Глава III
Перелом
Огромная, во всю стену, карта Ацвега поражала воображение. Прошло восемь лет со дня битвы под Атллитоссой, и за это время Фирийская империя значительно расширила свои владения. Дорлих говорил об успехах.
- В 1161 В. И. наша Армада начала карательную войну против Керплана. Мы обрушили на врага колоссальные силы: триста шестьдесят тысяч пехотинцев, пять тысяч кавалеристов, сто восемьдесят орудий и, наконец, тысяча двести грифонов! Никакие ответные действия эльфов не могли спасти их. По условиям соглашения Керплан выставил своих друидов против колдунов и гиад в Пэлии, обеспечив надёжную антимагическую защиту нашим войскам. И эльфы обязаны выплачивать Империи контрибуцию в течение следующих ста лет. Взамен мы оставили им большую часть их территории. Так одним ударом мы наказали предателей-эльфов и покончили с волшебниками на севере. Получив стабильность в Загерене, в 1162-1165 В. И. император Константин I совершил походы в Мламак и создал там новую провинцию Дэнстр со столицей Еландрией, ставшую самой отдалённой частью Империи. В 1165 году была завоёвана и Лостровения со столицей Зрандон. После успешных кампаний император вернулся в Загерен и два года назад, летом 1166 года, окончательно разгромил гоблинов и присоединил к Империи весь Гнайлар. Как и орки, подчинённые гоблины отлично пригодились на тяжёлых работах.
- Господин Дорлих, а кто такие гоблины? – спросил кто-то с заднего ряда.
Дорлих нахмурился. Он всей душой презирал гоблинов и был уверен, что этих изворотливых тварей нельзя недооценивать. «Врага нужно знать как своего друга» - всегда утверждал он, и перед своими учениками он выкладывался полностью, насыщая их знаниями. За эти годы он сильно изменился: чуть посветлели от седины виски, лицо было тщательно выбрито, над верхней губой появились узенькие усы. Его взгляд стал ещё более колючим и взыскательным. Он больше не носил генеральской формы, а держал её вместе с пудом орденов и медалей в шкафу. В нескромности он видел грех. И хотя его регалии были легче доспехов, они напрягали осанку сильнее, заставляя своего хозяина чувствовать себя молодым ветераном, искорёженным войной.
- Гоблины – это выродившийся народ, который подвергся страшному влиянию демонов. Они впитали скверну, но по воле Создателя выжили. Из-за этого они стали уродливы телом и душой. Гоблины весьма сообразительны и способны к логическому мышлению, но, как и орки, они очень кровожадны. С незапамятных времён они жили в степях Гнайлара и нападали на людей.
- Господин Дорлих, для чего одни страны завоёвывают другие? Зачем Фирии нужна Оспурсия, Гэдрэш, Угушл? – спросил другой паренёк.
- Что означает В. И. после дат? – ответил он вопросом на вопрос.
- Веха империй, господин генерал.
- Точно! Законы истории придумали задолго до нашей Империи. Не мы сделали Ацвег таким, но мы унаследовали его таким от тех, кто жил и воевал в нём до нас. Чтобы в будущем между народами не случались тотальные войны, Занельсев и начал объединять народы в одно крепкое государство с единым языком, единой культурой и единой верой.
- Военный, который попробовал вкус победы в войне, наверное, со скукой смотрит на мирную жизнь? – выкрикнул светловолосый юноша.
- А ты сам, Туринг, был на войне? - Ответа не последовало. - Так вот, пусть лучше эти войны остаются в воспоминаниях в мирной жизни, - укоризненно ответил генерал.
- Господин Дорлих! – поднял руку Сандро.
Он, естественно, подрос: стал очень стройным симпатичным юношей. У него были угольно-чёрные волнистые волосы, отпущенные, как было принято для молодых людей, до плеч. Небесно-голубые глаза горели ненасытным любопытством.
- Да, мой принц?
- Я слышал, что нападение на Керплан и соглашение с друидами были вашей идеей. Почему вы об этом не сказали? – встав со своего места, легкомысленно спросил юный принц.
- Что я вам могу сказать, - Дорлих почувствовал на себе заискивающие взгляды его учеников, ждавших от него смущения, чего он себе позволить не мог. – Потому что если человек начинает хвалить сам себя, то это не красиво и обнаруживает в нём только худшие качества. Похвала – это не самоцель. Главное – безупречно делать то, что от тебя требуется. Если человек всё делает для похвалы, то вся его работа становится лишённой коренного смысла, пустой. Не присаживайтесь, мой принц, я задам вам вопрос, чтобы вы и все остальные наглядно поняли, что я хотел сказать. Я слышал про вас, мой принц, что вы хорошо рисуете. А также мне известно, что вы знаете историю Ацвега лучше всех остальных учеников. А вы рассказываете им об этом?
Принц смутился. Слова генерала звучали очень дерзко. Он больше всего боялся, что кто-нибудь из учеников узнает о его увлечениях. Ведь это удел слабого и утончённого, а уж никак не ветреного парня, претендующего на лидерство среди своих сверстников. Теперь Дорлих направил на него взгляды всех присутствовавших, и Сандро не нашёл, как выкрутиться.
- Вы поняли, мой принц?
- Да, господин генерал.
- Хорошо, можете присесть.
Из высокого шкафа с циферблатом, разделённым на двадцать четыре секции, раздался характерный гулкий бой. Это времясчёт – новое изобретение оспурских мастеров. Жирная металлическая рамка медленно ползла по кругу, выделяя по очереди секции. Каждый час механизм боем обозначал текущее время.
- Что ж, на времясчёте три часа дня. Попрошу всех проследовать на Арену для практических занятий, - объявил Дорлих.
Обучаться в Высшей Военной Школе при Императорском замке могли только юноши из семей графов, герцогов, самых крупных аристократов и знатных родов. А сын императора был просто обязан пройти в ней обучение. Все ученики носили одинаковые строгие мундиры младших офицеров имперской Армады. Теоретические занятия проходили в одной из башен рабочего крыла Императорского замка. Чтобы попасть на ипподром, неунывающие молодые люди с гомоном и смехом спустились в конюшню, где их ждали породистые скакуны.
- Слава Энрелю! Занятия на свежем воздухе. Я чуть не заснул на этой истории, - верещал по дороге один юноша.
- И я тоже. А вот кое-кто у нас от истории без ума. Правда ведь, Сандро? А я и не знал, что ты рисуешь. Принёс бы нам свои рисунки, похвалился бы! – подтрунивал светловолосый парень.
- Отстань, Туринг! – отмахнулся Сандро, стараясь делать вид, что его эти насмешки ничуть не трогают.
Хотя на самом деле, он сейчас сгорал от стыда. Кровь приливала к лицу. Как же ему было жаль, что он не мог проникнуть Турингу в мысли и рассказать про него такое, от чего тому стало бы жуть как стыдно.
- А что это мы как покраснели? – не прекращал Туринг.
Но Сандро был не из простаков, он был сыном императора. Но не это рождало в нём уверенность, всё-таки это было само собой разумеющееся и никаких личных качеств не требовало. В такие моменты он вспоминал своего старшего брата и хотел быть таким же уверенным и горячим:
- Я многое умею – не тебе со мной тягаться!
- В чём, например? – выпятив грудь, принял вызов нагловатый блондин.
- Поторопитесь! Учение не любит отстающих! – сказал проходивший мимо Дорлих.
На голове у него была шляпа с неширокими полями. Он вздыбил своего вороного коня и пустился на полной скорости в сторону Арены.
- Туринг, кто быстрей до Арены? – предложил Сандро.
- Идёт! Стартуем на счёт три, – процедил тот, желая доказать, что не уступает принцу.
Они вскочили на своих коней раньше остальных и приготовились к состязанию. У Туринга был молодой гнедой конь, а у Сандро чисто-белый с роскошной гривой, принадлежавший к редкой дорогой породе. Друг Туринга принялся отсчитывать до старта: «Ра-аз».
Сандро почувствовал, как по всему телу пробежало тепло, руки под кожаными перчатками взмокли.
- Два-а.
Оба юноши нервно сжали поводья.
- Два с половиной! – выпалил парень.
И Сандро, ожидавший услышать «три», дёрнулся вперёд. За спиной он услышал дикий нахальный хохот.
- Что, Сандро, нервничаешь? Не сдержался? – сладко поиздевался Туринг.
- Давай ещё раз, - невозмутимо сказал принц.
Считать взялся другой молодой человек.
- Запомни, Сандро, что главное не конь, а наездник! – с дерзостью произнёс Туринг.
Услышав заветное «три», они рванули сломя голову. Стражники едва успели открыть перед ними ворота, и двое юношей стрелами вылетели на людную улицу. Конь Туринга оторвался на старте, но, лавируя между толпами, стал уступать коню принца. В конце улица пересекалась с другой, и соревнующиеся парни выскочили на перекрёсток, вызвав там переполох и сумятицу. С обеих сторон последовали узкие улочки, в одну из которых на полном скаку вильнул Туринг. Сандро это напугало, он подумал, что хитрый соперник знает какой-то короткий путь к Арене. Впереди улица начала петлять и разветвляться между старыми каменными домами, и юный принц сильно сбавил скорость. Ему перебегали дорогу дети, перегораживали путь телеги, но он не останавливался. Вскоре за домами показалась огромная площадь, и у Сандро появилась возможность разогнаться как следует. Тут он заметил Туринга, выскакивавшего с параллельной улицы на эту же площадь. Он не удрал вперёд, а еле-еле поравнялся с Сандро. Оба соперника не уступали друг другу. Кони неслись ноздря в ноздрю, бок о бок, толкая друг друга. Юношам всё сложнее было маневрировать. Накал страстей был велик. Сандро мысленно подгонял коня, прося прибавить скорость. И тут белый конь начал потихоньку вырываться вперёд, с каждым шагом оставляя противника позади. В конце площадь сужалась и переходила в длинный тракт, ведущий прямо к ипподрому. Перед самой Ареной Сандро оглянулся: Туринг был вне досягаемости. На лице принца засияла торжествующая улыбка.
Внутренняя часть Арены представляла собой громадное поле овальной формы, по краям которого проходили беговые дорожки. Центр был засеян низенькой пушистой травкой. Сандро встал у входа в манеж и погладил своего прекрасного скакуна. Немного погодя он увидел Туринга с остальными учениками.
- Ну что, выиграл, да? – не успев отдышаться, начал Туринг. – Конечно, будь у меня такой конь, я бы ещё и не так разогнался. Да что тебе говорить! Что есть у нас, чего нет у тебя?
- Ты же сам сказал, что конь – это не главное. Забыл? – подловил его принц.
Он понял, что хвалиться нехорошо, но сейчас это было так приятно.
Подъехал Дорлих:
- Спешивайтесь. Прошу проследовать за мной.
На Арене в это время проходили занятия по верховой езде у младших групп. Пришлось дожидаться, пока по нему пронесётся, эскадрон молодых всадников - будущих рыцарей и гвардейцев. Пока группа Сандро шла следом за Дорлихом, ученики бурно выясняли, кто и что лучше остальных умеет делать в седле. Только сам принц и его недавний соперник помалкивали: один довольно улыбался, другой хмурился из-за проигрыша. В середине поля преподаватель остановился.
- Господин Дорлих, а сегодня мы будем повторять кавалерийскую атаку? – поинтересовался один юноша.
- Вынужден вас огорчить, Файлин младший. Теперь занятия по кавалерийской подготовке будут проходить вдвое реже, – отчеканил генерал.
- А что же мы будем делать вместо них? – расстроился Туринг.
- Летать на грифонах, - произнёс Дорлих.
Ученики услышал эти слова и не сразу поверили своим ушам. Глаза у них засветились от восторга.
- Но тогда нам нужно было приехать в Цитадель грифонов, - отметил Туринг.
- Нет, Туринг, сегодня грифоны сами прибудут к вам, - ответил генерал и показал на небо.
В этот момент с голубой выси спикировали двадцать грифонов. На них не было никаких доспехов, и ничто не мешало им творить в воздухе головокружительные трюки. Полёт этих прекрасных животных всегда поднимал настроение людям. Этого дня Сандро и его однокашники ждали всю свою жизнь. Возглавлял грифонов сам генерал Эровинг. Он завёл своих крылатых подопечных на круг почёта и посадил их прямо возле Дорлиха.
- День, мой принц, - поклонился прилетевший генерал.
- День, небесный генерал, - улыбался Сандро.
- Рад встречи, генерал Дорлих. Передаёшь мне своих учеников?
- Самое время!
- Значит, молодые люди, в воздух собрались? – ощупывая взглядом группу, обратился к ним Эровинг.
- Давно мечтаем, - сказал Сандро.
Тут сбежались младшие группы и с детским любопытством уставились на крылатых красавцев. Стать погонщиком грифонов мечтал каждый фирийский мальчишка.
- Тогда не будем тянуть грифона за хвост! – произнёс Эровинг. – Подходите медленно. Запомните: никаких резких движений. Грифоны - хищники и могут легко убить человека. Они, слава Энрелю, умнее собак и легко поддаются дрессировке. К вашему счастью, эти грифоны приручены с малолетства. Но не расслабляйтесь, помните, что я вам сказал.
Юноши с изумлением смотрели на грифонов, а те с не меньшим любопытством смотрели на незнакомых им людей. Младших учеников, естественно, отвели подальше их учителя.
- Вы первый, мой принц. Не волнуйтесь, я вам помогу, - сказал Эровинг.
Сандро нервничал. Он впервые в жизни так близко подошёл к этим существам. Что бы там ни говорил Эровинг, он не знал, чего от них ждать. Один более крупный грифон мерил его взглядом своих огромных орлиных глаз и будто хотел что-то сказать, но не мог. Сандро каким-то шестым чувством уловил в животном трепетную радость, смешанную с грустью, словно грифон узнал его после долгой разлуки. Он низко опустил шею, не спуская с принца вопрошающих глаз, и издал жалобный, почти плачущий тихий клич.
- Что это за грифон? – боясь повернуться к хищнику спиной, спросил он.
- Это Бростуф, грифон Айлеха. За восемь лет он соскучился, - объяснил Эровинг.
- Они могут скучать?
- О да, мой принц. Они чувствуют всё. Как люди.
- Но ведь я не Айлех.
- Глаза грифона не обманешь. Для него вы очень похожи. Я думаю, вы с ним поладите. Смелее.
Покрываясь мурашками, Сандро осторожно подошёл к грифону. И как только принц слегка приподнял ладонь, чтобы ухватиться за седло, грифон резко изогнул шею, подставив голову под его руку. Сандро и все ученики подскочили от неожиданности. Животное очень хотело поскорей прикоснуться к этому человеку, а вовсе не хотело его пугать. Принц почувствовал перья, мягкие, как пух, лёгкие, как воздух, и, в отличие от лошадиной или собачьей шерсти, очень чистые.
- Бростуф, - тихо произнёс Сандро ласкающемуся грифону.
- Вы ему понравились. Я уверен, что он понял, что вы не Айлех, но близки ему. Не бойтесь.
Сандро сел в седло и начал пристёгивать себя ремнями. Эровинг помог ему, давая напутствия:
- Он очень опытный, так что просто доверьтесь ему. Управлять им в целом не сложнее, чем конём, здесь главное знать, что вы от него хотите. Команды знаете?
- Конечно! «Цен-рехп!» - вниз, «Хон-фур!»…
И как только прозвучала вторая команда, Бростуф с феноменальной силой и радостным визгом рванул вверх.
- «Та!», «Та!» - скомандовал генерал остальным грифонам, чтобы те не улетели.
Бростуф нёс принца всё выше и выше в просторы неба. Грифон дал волю крыльям и показал своему наезднику высшую скорость. Он будто все восемь лет не видел неба, а теперь с неутолимой жаждой бросился в его манящую даль. Взлетев на невероятную высоту, он притормозил и полетел ровнее. Сандро орал от страха и никак не мог вспомнить, что нужно сказать. От ревущего воздуха слезились глаза, растрепались волосы. Быстро надев шлем, он опустил полумаску и увидел, что гигантская Арена превратилась в маленькую коробочку. От такой высоты у него сердце ушло в пятки, сразу же захотелось снизиться.
- «Цен-рехп!» - крикнул он, и на полуслове грифон с оглушительным свистом сорвался вниз. – Это было не самой лучшей идеей, - подумал принц.
Теперь он ужасался тому, как Арена увеличивалась на глазах. Бростуф просто играл с ним, демонстрируя свои возможности, а заодно разминая свои величественные крылья.
Сандро постарался взять себя в руки. В конце концов Эровинг ведь сказал, что этому грифону можно доверять, а Сандро как раз знал, чего хочет сам. Вот только все команды разом выветрились из головы. Он схватил поводья и что было силы, потянул их. Бростуф молниеносно исполнил команду: расправил крылья и полетел ровно. Вот теперь высота для Сандро стала вполне терпимой. Его одногруппники с удивлением и завистью глядели на него. И в нём проснулась такая гордость за себя, что захотелось сделать круг над ними, чтобы показать себя и увидеть их обалдевшие лица. И он сделал это! Сам не понял как, но сделал! Немного неуклюже, перед самой землёй даже было сложно изображать уверенный вид, однако он был доволен собой, как никогда.
- Эх, видели бы вы свои рожи! – сказал он себе под нос, когда смотрел на других учеников. – И, по-вашему, заниматься рисованием – это смешно? Ну вот, я не такой, как вы. Разве мне помешало это первым из вас оседлать грифона?
Эровинг искренне радовался за принца, а принц поприветствовал его и Дорлиха, пролетев в двух метрах над ними.
- Хорошо! - закричал Эровинг ему в след. - Теперь попробуйте долететь до Цитадели!
Сандро оглянулся, озарил генерала благодарной улыбкой и захотел сделать то, что он сказал. Он примерно понял, как вести себя на грифоне, именно на этом грифоне. Бростуф и впрямь был очень хорошо выучен и понимал его, как будто они уже давно летали вместе.
- Ничего сложного, - думал юный принц, - главное справиться с первым страхом. А дальше чуть потянешь влево – летишь влево, вправо – летишь вправо, обе – тормозишь. А как же вверх и вниз? А и Создатель с ними, я же знаю их на словах!
Бростуф плавно нёс Сандро над городом, и в Цитадель грифонов они не спешили. Особняки и поместья мелькали под ними, словно игрушечные. Люди махали принцу, а он всё норовил пролететь пониже, чтобы лучше показать себя.
Приблизившись к Собору светлого Энреля, Сандро покружил над ним, надеясь похвалиться преподобному отцу, но тот так и не показался. Тогда молодой человек направился к замку. Нарезая вокруг него круги, он представлял, что отец увидит его и возгордится им. Потом он поравнялся с самим капитолийским куполом, заглянул в гигантские окна аудитории для Съездов, и ещё раз отметил её впечатляющие размеры. Даже Бростуф, который был крупнее лошади, казался рядом с её окнами маленькой птичкой. Насладившись видом города с такой высоты, Сандро теперь уже без страха скомандовал своему грифону «Цен-рехп!» и тот в сей же миг устремился вниз вдоль отвесной стены огромного замка. Принц закричал, но на этот раз от невероятной скорости, от которой щекотало в животе. Перед самой землёй он крикнул «Хон-фур!», и Бростуф с радостным кличем сразу же взметнулся вверх. Набирая высоту, довольный грифон пролетел прямо между громадными крыльями Ангела-хранителя, в тени которого раскинулось родовое кладбище правителей Фирии. Сандро плавно посадил Бростуфа перед грандиозным ансамблем с надписью «Айлех Иссимер, 1140 – 1160».
Да, Орам Гапод постарался на славу, а император Константин не пожалел для этого целого состояния. Айлеха, бесстрашно рвущегося в кавалерийскую атаку, сопровождало всё, что ему нравилось. Он как бы выезжал из своего мраморного мавзолея, ажурный фасад которого был сделан из целостной глыбы чёрного гранита. За ним следовало целое бронзовое войско. Симметрично с двух сторон с мавзолея как бы срывались грифоны, а по центру на крыше стоял исполинский ангел. И все статуи были в натуральную величину, кроме ангела, поскольку из ныне живущих людей ангелов никто не видел.
- И это действительно было правдой, - думал Сандро, - Айлех действительно грезил сражениями. Но именно это и привело его сюда.
Вдруг жалобно пропищал Бростуф.
- Это твой прежний хозяин – Айлех, - произнёс Сандро.
Грифон подошёл поближе к памятнику и стал смотреть на него так же, как до этого на ипподроме смотрел на Сандро. Так они вдвоём стояли в грустном молчании. Бростуф не отрывался от холодной каменной руки Айлеха, которая больше никогда его не погладит.
А на закате Сандро прилетел в Цитадель грифонов. Сначала он долго не мог решить, в какие из многочисленных ворот ему залетать. Благо одни из них поднялись, и его позвал дрессировщик.
- Долго же вас не было, мой принц, - говорил он, помогая юноше отстегнуться от седла.
- Залетался. Бростуф восхитителен, - сказал принц, поглаживая своего грифона.
- Я помогу вам проводить его до вольера? - любезно предложил дрессировщик.
И они пошли по высокому коридору, устеленному свежей соломой. Дрессировщик объяснил, что солома была необходима, чтобы когти на передних лапах грифонов не тупились о каменный пол. По соседству с остальными находился вольер с табличкой «Бростуф». На первый взгляд, вольер выглядел тесным, однако в нём животное проводило не так уж много времени, в основном только ночью. С помощью подъёмного механизма дрессировщик поднял решётку и грифон сам зашёл в вольер.
- Доброй ночи, Бростуф. Отдохни хорошенько. Надеюсь, скоро увидимся, - попрощался Сандро.
Услышав это, грифон подбежал к принцу, поднял своим клювом его ладонь и подставил под неё свою голову. И Сандро, никогда не испытывавший привязанности к животным, вдруг понял, что ласка - главное общение для животных. И ему стало очень приятно, что такое могущественное и умное существо само выбрало его своим другом.
- Ступайте, мой принц, я сниму с него всю сбрую.
- Спасибо. До встречи, Бростуф! Только как отсюда выйти? Я здесь в первый раз.
- Кальдин! - позвал дрессировщик какого-то молодого человека, - проводи нашего принца!
Внутри Цитадель казалась ещё громаднее, чем снаружи. По пути Сандро встречались грифоноводы с тележками свежего мяса, уборщики и, наконец, кузнецы, следящие за грифоньим снаряжением. Последнее, что удивило Сандро в тот день, так это лифты. Как объяснил ему Кальдин, это дело рук оспурских изобретателей. Они недавно установили их здесь, и работают эти чудо-механизмы от силы течения воды в Дорке. Благодаря лифтам можно было быстро перемещаться по гигантскому сооружению, а также перемещать разные грузы, что раньше приходилось делать только по лестницам.
Вечером Сандро застал отца в его рабочем кабинете, как обычно, перебирающим какие-то документы и указы, в чём ему помогал его бессменный дворецкий, никак не умирающий ссохшийся старик Эвансэр. Император за это время изменился куда сильнее, чем его верный слуга. Он сильно постарел и поседел. Он отпустил длинную бороду и длинные усы, сливающиеся с остальными волосами. Его кожа пожелтела и с каждым месяцем всё более приобретала землистый оттенок. Движения утратили свою плавность, голова периодически вздрагивала, будто его кололи иголкой. Но его глаза и голос оставались всё такими же твёрдыми и подчёркивали его незыблемую волю.
- Вечер, отец! – поприветствовал его юноша.
- А, Сандро! Мальчик мой! Проходи, садись. Вы сегодня уже должны были летать на грифонах. Ну, расскажи, как впечатления? Абрахам, чаю нам с сыном!
- Отец, его зовут Эвансэр.
- Кого? Ах, да. Прости, Эвансэр, неси чай. Сандро, рассказывай!
- Сначала было страшно. А потом Бростуф сам выровнялся, и я уже сообразил, что к чему.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |