Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой 55 страница

— Я прочитал, — с усилием ответил Гарри.

— И что скажешь?

— Прости. Я считаю, что не имею права говорить об этом, — пробормотал Гарри.

— Достойный ответ, Поттер, — тихо проговорил слизеринец. — Ты чертовски прав. Никто не имеет права. Это только моё дело. Моё и его. И остальных оно не касается.

Гарри неуверенно кивнул. Он понимал, что сейчас Драко в шоке, и неизвестно, какой будет его реакция, когда он начнёт приходить в себя.

— Считаешь, что это ужасно?

— Я… Я не знаю, — Гарри было стыдно и хотелось провалиться сквозь землю. Он клял себя за то, что не удосужился навести порядок на столе, и что за каким-то дьяволом вломился в комнату Люциуса и нашёл эти записи.

— Не знаешь? Думаешь, он сошёл с ума?

— Я не знаю, — повторил Гарри, глядя в пол.

Драко взял гриффиндорца за подбородок и резко поднял Гаррину голову вверх, заставляя его смотреть на себя.

— Он за всю мою жизнь ни разу не сказал, что любит меня, Поттер, — почти зашептал Малфой. — Он шарахался от меня как от прокажённого. Понимаешь?

Гарри молчал и очень надеялся, что на его лице не отражается та бесконечная жалость к Драко, которая сейчас кипела в его груди.

— А я узнал об этом спустя полгода после его смерти, — Драко сжал в руке пергамент. — Отличная шутка.

В комнате воцарилась тишина. Гарри стоял перед ним на коленях, и эта поза вовсе не казалась ему нелепой. Он словно просил о прощении. Да, именно он был виноват в том, что Драко снова пережил потерю отца. С одной стороны было бы правильно уничтожить письмо. Но с другой стороны… Люциус жив, и значит…

Малфой перешагнул через валяющиеся свитки и поднёс пергамент к свече.

— Ладно, Поттер, не нужно на меня так смотреть, — нарочито бодрым голосом сказал Драко, наблюдая за тем, как пламя медленно уничтожает доказательства преступной любви его отца. — Всё нормально. Люциуса больше нет, и, что бы он ни написал, это уже не имеет значения.

Гарри облизал пересохшие губы. Снэйп не обязывал гриффиндорца хранить тайну, и, тем не менее, считал, что рассказывать Малфою правду ещё рано. Но молчать дальше Гарри не имел права. Да и не было смысла. Всё равно он узнает.

— Драко.

Малфой обернулся. Он уже вполне справился с собой, и Гарри на мгновение засомневался — стоит ли говорить об этом сейчас. Нет, именно сейчас.

— Дело в том, что Люциус жив, — на одном дыхании выпалил Гарри.

— Ты с ума сошёл? — Драко в недоумении смотрел на него.

— Нет.

— Я был на его похоронах. Ты что? — Малфой невольно попятился, когда Гарри поднялся и пошёл к нему. — Он умер, — словно защищаясь, прошептал Малфой.

— Он жив, — уверенно возразил Гарри. — Если не веришь мне — спроси у Снэйпа.

— Но… — с Драко слетел весь лоск, и он стал похож на растерявшегося мальчишку. — Это невозможно. Ты ведь врёшь. Зачем ты мне врёшь?

Гарри было больно смотреть на растерянного слизеринца, но он решил идти до конца.

— То, что ты видел — ненастоящее. Твой отец жив. Снэйп спрятал его у себя и погрузил в сон.

— Что значит «погрузил в сон»? — севшим голосом спросил Драко.

— Дал ему какое-то долго действующее снотворное. Он должен проснуться летом.

— Нет, — Малфой недоверчиво покачал головой.

— Я его видел.

— Не может быть.

— Если не веришь мне — спроси у Снэйпа. Или напиши леди Гардинер.

На мгновение Гарри показалось, что Малфой сейчас потеряет сознание.

— Драко.

Малфой покачал головой.

— Послушай...

— Выпусти меня, — глухо ответил слизеринец.

— Тебя могут увидеть.

— И что? — с вызовом спросил Малфой. — Кому какое дело?

— Останься. Тебе надо успокоиться.

— Успокоиться? Отличный совет, спасибо. Открой мне дверь.

— Хорошо, — сдался Гарри, подходя к стене. — Но я не отпущу тебя одного бродить по школе в таком состоянии. Куда ты пойдёшь?

— Это моё личное дело.

— Прекрасно. Я тебя провожу, — Гарри открыл портал, и они вышли в коридор.

— Мне не нужна охрана… Я собираюсь пойти к Снэйпу!

— Тогда считай, что нам случайно оказалось по дороге.

Малфой остановился и посмотрел на него в упор.

— Послушай, разве я похож на самоубийцу? Что такого, по-твоему, я могу с собой сделать?

— Не знаю, что хочешь сделать ты, но могу себе представить, что сделал бы с собой я, узнай такие новости, — тихо сказал Гарри. — Я согласен, это твоё личное дело, но…

— Боюсь, оно стало и твоим тоже, после того, как ты всё прочитал, — холодно ответил Малфой.

— Ты что же, думаешь, я это перечитывал перед сном? Его записки оказались у меня случайно. Не нужно меня обвинять.

За углом раздались шаги — закончился урок зелий.

— Здесь не самое удачное место для разговора. Пойдём. Я только скажу Снэйпу, что рассказал тебе. Он должен знать.

Гарри взял его за руку и потянул за собой.

Драко не двинулся с места.

— Ты мне рассказал? Да неужели? Если бы не рухнул весь этот чёртов хлам, я бы по-прежнему ничего не знал! А ты по-прежнему продолжал бы молчать!

— А что бы ты сделал на моём месте? — сдержанно спросил Гарри. Он понимал, в каком состоянии сейчас Драко, и решил не реагировать на его обвинения.

— Не знаю! — заорал Малфой. — Но уж точно не стал бы молчать! Сколько ты знал об этом? Четыре месяца?

— Послушай, скрывать это от тебя — идея Снэйпа, а не моя.

— Ну, конечно, слово профессора теперь закон! А я-то думал, мы друзья, Поттер. Значит, я ошибался? Конечно, ошибался. Ты ведь сумел назвать нас друзьями только один раз, и то в пьяном виде! — Драко попытался высвободить руку из Гарриных пальцев.

Тут уж Гарри больше не мог сдерживаться.

— Знаешь, может, мои друзья и оказались не самыми верными на свете, но никто из них не вкладывал в меня деньги, чтобы заполучить в своё пользование мою магию!

— Ты ни черта не понимаешь, Поттер! Какое это имеет отношение к нашей дружбе?

В подземелье воцарилась гробовая тишина, которую нарушил потрясённый присвист.

— Прошу прощения. Я не имею привычки подслушивать, но вы так кричали… — из-за угла появился Деннис Криви. В руках у него была внушительная стопка старых учебников. За спиной Денниса маячил его друг с такой же стопкой книг. Гарри сообразил, что они опоздали на зелья, и Снэйп, вероятно, наказал их, заставив тащить книги в библиотеку без помощи магии.

— Иди, куда шёл, — бросил в его сторону Малфой.

— Твоя невеста знает о вашей с ним нежной дружбе? — Деннис весело и зло улыбнулся поверх истрёпанных книг.

— Исчезни, Деннис, — сказал Гарри, и ему вдруг показалось, что в коридоре стало темнее. Наверное, из-за солнцезащитных очков.

— Думаешь, команда Гриффиндора не узнала твоё фирменное Падение, Гарри? А они ещё не верили, думали, я от зависти наговариваю! Лоуренс чуть из команды меня не выгнал. Ты всё время тренировал Малфоя! Готовил к матчу! Конечно, к чёрту секреты факультета. Можно всем пожертвовать ради дружбы с Драко Малфоем! Теперь это так называется?

Теперь свет вспыхнул ярче. Гарри уже забыл, как это бывает — зрение давно не играло с ним в такие игры.

— Криви, мне почему-то всё чаще кажется, что ты просто ревнуешь, — ледяным тоном сказал Драко. — У вас с братом это семейное — обожать Гарри Поттера?

Деннис на секунду растерялся, но постарался не терять лица.

— Да, у Колина всегда были с этим проблемы. Но со мной всё в полном порядке.

— Сильно сомневаюсь, Деннис, — ответил Гарри. Факелы на стенах трепетали.

— Денни, пойдём отсюда, — чуть слышно проговорил его приятель.

— Сейчас, Берт. Всего наилучшего, Гарри, — Криви практически выплюнул эти слова.

— И тебе, Деннис. И сделай одолжение, не попадайся мне больше на глаза.

— А то что, Поттер? — Деннис насмешливо улыбался. — Неужели нападёшь на гриффиндорца? Хотя, наверное, ты теперь считаешь себя учеником Слизерина.

— Всё, Криви. Я и так потратил на тебя слишком много времени, ты сам напросился… — Драко начал доставать волшебную палочку, и тут взгляд Малфоя упал на побелевшее лицо Гарри. И с губ слизеринца слетело торопливое:

— Уходите отсюда, немедленно!

Деннис уловил в его голосе тревожную нотку, но не спешил, чтобы его уход не выглядел так, словно он подчинился приказу.

— Ты что, идиот? БЕГИТЕ! — заорал Малфой и схватил Гарри за руку. — Всё нормально, Гарри. Ты слышишь меня?

По коридору пронёсся ветер. Мантии захлопали, словно крылья. Мир вдруг странно изменился и превратился в мелькание цветных вспышек.

— Гарри!

Но он не мог ответить. В висках застучали огромные молоты, глаза заволокло кровавым туманом.

Он стоял в самом центре красного вихря, а что-то неуправляемое и смертоносное, как лава из ожившего вулкана, извергалось из него и заливало всё вокруг.

Незнакомое заклинание разрезало огонь, перекрывая стук молотов, и в воздухе резко запахло озоном.

Красное марево медленно рассеивалось, словно туман на солнце. Гарри несколько раз моргнул и увидел, что всё ещё стоит в коридоре, ведущем к классу зельеделия. Напротив него, с палочкой наизготовку, замер мастер зелий, на чёрных волосах которого лежал пепел. Гарри в недоумении огляделся.

Кажется, тут что-то произошло. Землетрясение? Деннис Криви и его друг Берт, неподвижно лежали на полу среди обуглившихся учебников и обломков камней. С потолка тонкой струйкой сыпался песок. Часть факелов превратилась в оплавившиеся головёшки. Драко Малфой стоял, привалившись к стене, и держался за голову.

— Что случилось? — пробормотал Гарри, посмотрев на Снэйпа.

— Хвала Мерлину, ничего, — невнятно отозвался учитель, вытирая рукавом текущую из носа кровь.

Раздались торопливые шаги, и в коридоре появился Рем. Он задержал взгляд на каждом из присутствующих, но не стал задавать никаких вопросов.

— Я всё уберу, — сказал оборотень, обращаясь к Снэйпу. — Уведи отсюда мальчиков.

— Криви… — начал было Драко, но Рем перебил его:

— На этот счёт не беспокойся.

Мастер зелий молча взял Гарри за руку, обнял за плечи шатающегося слизеринца и повёл их к себе.

* * *

Гарри чувствовал себя нормально, и Снэйп начал отпаивать Драко каким-то зельем, потому что Малфой до сих пор жаловался на сильную боль в висках.

Через четверть часа Рем явился с сообщением, что с Деннисом и Робертом всё нормально. Теперь они уверены, что покинули кабинет сразу после урока и никого не встретили по дороге в гриффиндорскую гостиную.

— Правда, боюсь, учебники исправить не получится, они основательно обгорели, — сказал Рем. — Слишком сильное заклятие.

Снэйп рассеянно кивнул.

Когда Рем ушёл, мастер зелий начал задавать вопросы.

— Сколько это длилось?

Ответил Драко:

— Минуту. Может быть, две.

— Поттер, что, по-вашему, могло вызвать выплеск?

Гарри покосился на смертельно бледного Малфоя, сидящего рядом с ним на каменной скамье. Он помнил, что они поссорились. Драко разозлился из-за письма Люциуса. Господи, кажется, это случилось неделю назад!

— Должна быть причина. Вас что-то вывело из равновесия, — Снэйп наклонился к нему. — Я прав?

— Драко узнал о Люциусе, — сказал Гарри. — Это вышло… Неожиданно для нас обоих. Мы разговаривали. Потом… — он запнулся. Ему не хотелось пересказывать подробности.

— Я решил поговорить с тобой, и Поттер пошёл вместе со мной, — ответил Драко на вопросительный взгляд профессора.

— Как мило с его стороны. И?..

— Мы поссорились по дороге сюда.

— И нас услышал Криви, когда выходил из твоего кабинета, — добавил Малфой.

Мастер зелий выпрямился и скрестил руки на груди.

— Хотелось бы узнать, — тихо произнёс Снэйп, — о чём вы столь громко беседовали в подземелье. Подробно, если можно.

— Зачем? — не понял Драко.

— За тем, что там мог находиться кто-то, не выдавший своего присутствия, подобно мистеру Криви! — рявкнул Снэйп и тут же перешёл на шёпот. — Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду!

— Мы понимаем, сэр, — сказал Гарри. — В коридоре мы разговаривали совсем о другом. О Люциусе не было сказано ни слова.

— Вы абсолютно уверены, Поттер?

Гарри поднял голову и взглянул ему в глаза.

— Абсолютно.

Мастер зелий некоторое время испытывающее смотрел на Гарри, но, похоже, ответ всё-таки удовлетворил его.

— Вас сильно расстроила ссора, не так ли? — спросил Снэйп.

Гарри кивнул.

— Это моя вина. Мне нужно было держать себя в руках, — внезапно сказал Драко. — Ничего бы не случилось, если бы я...

— Довольно, — перебил его Снэйп. — Я хочу, чтобы вы сейчас приняли снотворное и отправились в свою комнату.

Малфой собрался возразить учителю, но мастер зелий остановил его нетерпеливым жестом.

— Нет, мистер Малфой. Сегодня вы сделаете так, как я сказал. Это необходимо. Все объяснения, обвинения и примирения мы оставим на завтра. Вы и так натворили достаточно. Извольте выпить.

— Но он не виноват! — вмешался Гарри.

Драко бросил на него короткий взгляд и молча протянул руку за кубком.

— Вами я займусь чуть позже. Идёмте, мистер Малфой, я провожу вас в вашу комнату. Оставайтесь здесь, Поттер, я вернусь через пять минут.

Гарри безучастно кивнул.

Дверь за ними закрылась.

Да, Гарри действительно расстроился. Магия так вовсе обалдела от горя. Он чувствовал себя виноватым и обиженным одновременно. Виноватым — из-за этого кошмарного письма, обиженным — из-за слов Драко. О, ему много раз хотелось назвать их отношения дружбой. Но с тех пор, как Малфой загорелся идеей сделать из Гарри важную политическую фигуру, это желание почти сошло на нет. Всякий раз, стоило Драко заговорить об очередной уловке Эверетта Кромвеля, Гарри начинал чувствовать себя товаром на витрине, который владельцы магазина собираются выгодно продать.

А сам Драко называет это дружбой. И ему даже не приходит в голову, что он делает что-то не так. Гарри вспомнил его напряжённую позу, розовый шрам, ярко выделявшийся на бледной щеке, длинную блестящую прядь, упавшую на лицо, потемневшие глаза. Малфой кричал Деннису и Роберту, чтобы они уходили. А сам не двинулся с места, хотя знал, что сила неуправляема, и он сам может погибнуть. И тем не менее Драко не бросил Гарри. Не важно почему. Он остался с ним.

Гарри подумал, что, наверное, не может требовать большего. У них с Драко слишком разные представления о дружбе. Гарри не делал различия между магами с чистой и нечистой кровью, происхождение ему было безразлично. Но Драко воспитывался в другой семье. Его учили выбирать правильных друзей. По мнению Малфоя дружба являлась разновидностью сделки. Но, заключив эту сделку, он честно выполнял все условия договора. Если разобраться, то его не в чем упрекнуть. Гарри решил обязательно поговорить с Драко, как только появится возможность.

Сейчас гриффиндорца больше волновало другое. Он заметил в тёмном углу кабинета старое пыльное зеркало.

Гарри осторожно слез со скамьи, снял очки и подошёл к нему. Стекло было настолько тёмным, что Гарри показалось, будто он заглянул в застоявшуюся воду пруда. Кажется, сейчас всё как обычно. Он убрал волосы с лица. Нет, ничего особенного.

— Кто тут? — сонно спросило зеркало, и стекло заметно посветлело. — Всё в порядке, дорогой?

— Да, спасибо, — ответил Гарри и вернулся на своё место.

У него не было зеркала, когда всё это случилось. Драко не сказал, какое у него стало лицо. Красное марево… Какого цвета у него были глаза в тот момент? Красные. Нет! Гарри потряс головой. Только не это, пожалуйста. Только не Слизерин, только не Слизерин…Поздно опомнился!

Он вспомнил, как Драко рассказывал о приступах ярости Волдеморта. Что-то рушилось, кому-то становилось плохо. Разве не это произошло сегодня?

Снэйп вошёл и плотно закрыл за собой дверь.

— Идите сюда.

Гарри подошёл к нему.

Снэйп указал ему на кресло.

— Сядьте тут.

Гарри молча повиновался.

— Как вы себя чувствуете?

— Нормально, — чуть слышно отозвался Гарри. Его только немного знобило оттого, что в кабинете было холодно. Снэйп заметил это, и на столе появилась глиняная кружка с дымящимся грогом.

— С вашего позволения, я не стану разжигать камин. Я думаю, огня на сегодня уже достаточно.

По его голосу Гарри не мог понять, что будет дальше. Когда Снэйп заговорил снова, Гарри оторопел. Он ни за что не угадал бы, о чём сейчас пойдёт речь.

— Не вините себя в случившемся. Это полностью моя вина.

Гарри чуть не поперхнулся.

— Я надеялся, у вас получится продержаться ещё пару месяцев.

— То, что случилось… Драко говорил, когда Тёмный Лорд…

— Ради всего святого, Поттер, Драко Малфой видел Тёмного Лорда один раз в жизни и не может считаться экспертом только потому, что его отец был правой рукой Волдеморта! Сейчас вы снова начнёте рассказывать мне, как он в вас пробуждается! Довольно, я не желаю слышать эту чушь!

Глаза у Снэйпа опасно загорелись, и Гарри предпочёл не возражать.

— В том, что произошло сегодня, нет ни капли вашей вины.

— Нет? — удивлённо переспросил Гарри. Он так привык быть во всём виноватым, что это заявление выбило его из колеи. — А в чём тогда вы обвиняете себя?

— Я давно должен был начать заниматься с вами, дабы избежать подобных инцидентов, — мрачно ответил мастер зелий.

— Заниматься?

— Послушайте меня. Родившись, волшебник руководствуется не знаниями, а инстинктами. Вспомните себя в детстве, когда вы, испугавшись или рассердившись, творили чудеса на глазах у магглов.

Гарри кивнул.

— Но я не знал, как это получается.

— Конечно, не знали. Это происходит оттого, что ребёнок не умеет справляться со своими эмоциями. Взрослые — по крайней мере, большинство — стараются сдерживаться. Дети — большинство детей — всегда дают волю чувствам. Магия, сидящая в ребёнке, ищет любой возможности, чтобы вырваться на свободу. Поэтому достаточно немного вспылить — и готово, ваша тётушка летает над городом, — Снэйп невесело усмехнулся.

Гарри ответил ему такой же невесёлой улыбкой.

— Волшебник не может не колдовать, Поттер. Особенно, когда в нём столько магии. То, что с вами произошло, можно сравнить с вынужденным воздержанием. Вам, без сомнения, не понаслышке известно, что случается, если организм не получает естественной разрядки. Как бы вы себя ни контролировали, во время сна ваши желания… выплёскиваются сами.

Гарри невольно опустил глаза. Правда, последнее время его мало беспокоила эта проблема, но он очень хорошо представлял себе, о чём говорит профессор.

— Стоило вам пережить сильное потрясение, вы потеряли над собой контроль, и магия тут же вырвалась наружу. На самом деле, я был уверен, что вы не продержитесь долго. Но при всей вашей вспыльчивости и неуёмности, вы оказались крепче, чем мы все думали. Специальная комиссия дала вам полгода, и больше всего я боялся, что вы не выдержите. Дамблдор не возражал, когда они стали оттягивать вынесение вердикта. Они добавили ещё три месяца, и вы снова справились. Я понимал, что это не может тянуться бесконечно. Вам нужно было начать использовать магию, пока напряжение не достигло критической точки. Но мне не хотелось делать это в Хогвартсе — слишком много глаз и ушей. Я надеялся приступить в каникулы, когда вы окончите школу, и мы уедем.

— Я понимаю, сэр.

— Боюсь, сейчас у меня нет выбора. В следующий раз заклинание может не подействовать. Сила вашей магии растёт с каждым днём, и, хотя она больше не может нанести мне серьёзный вред, в таком состоянии вы опасны для других.

— И что я должен сделать, сэр?

— Это уж что у вас получится, — неопределённо ответил Снэйп. — Сегодня в полночь я намерен совершить прогулку по Запретному Лесу, и надеюсь, что вы составите мне компанию.

* * *

Прогулка по лесу ночью была не в диковинку для Гарри. Однажды они шли по лесу в полной темноте. А потом… Гарри вспомнил своё бессилие, свою беспомощность, и как Снэйп подхватил его на руки — худого и слабого после сан-жуна. Гарри подозревал, что той тёмной августовской ночью и началась его болезненная одержимость Северусом Снэйпом. Сейчас Гарри поправился и возмужал настолько, что вряд ли Снэйп смог бы его нести, но юноша искренне надеялся, что это больше никогда не понадобится.

Быть может, Волдеморт настолько благоволил Снэйпу, что теперь это отразилось на мне через его магию? Чёрт, почему я постоянно пытаюсь найти объяснение своему безумию? То, что я чувствую, за пределами логики…

— Молчать необязательно, нас никто не услышит, об этом позаботились, — предупредил Снэйп. — Если у вас есть вопросы, задавайте. Я же вижу, вам хочется что-то узнать.

— Да, я бы хотел узнать, как мы с Люциусом Малфоем будем жить под одной крышей. Я так понимаю, моё возвращение из школы совпадёт с его пробуждением. Но я не уверен, что он мне сильно обрадуется. Понимаете, в последнюю нашу встречу он собирался меня убить. Или вы намерены внушить ему, что я возродившийся Тёмный Лорд?

— Люциус Малфой не нуждается ни в каких внушениях. Он знает достаточно для того, чтобы выполнить свою задачу.

— Какую?

— Научить вас пользоваться магией, — невозмутимо ответил Снэйп.

От удивления Гарри остановился.

— Люциус Малфой будет учить меня?!

— А что вас удивляет?

— Я думал… — Гарри потряс головой. — О нет, скажите, что это неправда!

— Это правда, Поттер.

— Но что он знает о магии? Да Волдеморт сохранял ему жизнь только из-за его счёта в Гринготтс! Чему он может меня научить?!

Снэйп обернулся и удивлённо посмотрел на него.

— Мистер Поттер! Я не ослышался? Или это в вас заговорил Тёмный Лорд? Хотя нет, Тёмный Лорд всегда хорошо отзывался о Люциусе.

— Я думал, вы будете меня учить.

— Поттер, даже преподавая всего один предмет, я никогда не имел возможности часто отлучаться из Хогвартса. Конечно, Минерва возьмёт нового учителя по защите, но…

— А вот если бы вы были директором… — проговорил Гарри.

— И если бы я им был?.. — с презрением спросил Снэйп.

— Вам не пришлось бы зависеть от расписания. Не нужно было бы давать объяснения, куда вы отправляетесь и почему.

Гарри думал, что Снэйп начнёт отпираться, но мастер зелий не стал.

— Поймите, Поттер, Министерство так легко согласилось на моё участие в голосовании только по одной причине: они заранее уверены, что я в любом случае не наберу нужное количество голосов. Но я по этому поводу ничуть не расстраиваюсь, а, наоборот, считаю, что Минерва МакГонагалл станет достойной преемницей Дамблдора.

— Кстати, о профессоре Дамблдоре. Ведь он может освободить вас от работы в школе.

— Чего же ради?

— Ну… — Гарри растерялся. — Вы однажды сказали, что хотели бы уйти, но вас не отпустят, потому что это позволяет Министерству вести наблюдение за вами. Теперь состав правления сменился. Фаджа больше нет. А профессор Дамблдор всегда очень хорошо к вам относился, и…

— И вы предлагаете обратиться к нему за помощью?

— Я думаю, он не откажет.

— Я тоже так думаю, но я не стану его просить.

— Почему?

— Чем, по-вашему, я стану заниматься, если лишусь места в Хогвартсе? Обычно, учителя покидают школу по двум причинам: по болезни или из-за того, что собираются жениться. Я же не болен и, как будто, не собираюсь менять своё семейное положение.

— Но тогда вы сможете учить меня сами. Разве вам этого не хочется? Вы же никому не доверяете и всегда лично занимались мной. Вы готовы перепоручить меня кому-то? А если он не справится или сделает что-то не так?

Гарри понимал, что шьёт свои доводы белыми нитками. И дело даже не в Люциусе Малфое. С началом нового учебного года они со Снэйпом вовсе перестанут видеться, а Гарри подозревал, что его болезненное увлечение мастером зелий не закончится так скоро, и совершенно не был готов к тому, чтобы расстаться с ним на несколько месяцев.

— Я понимаю ваше беспокойство, Поттер, но вы напрасно волнуетесь. Не забывайте: нас навсегда связывает метка. Поэтому вы не сможете отделаться от меня, даже если наступит день, когда вам самому этого захочется. И ещё я уверен, что мистер Малфой расскажет вам много полезного, ведь, в конце концов, он был правой рукой Тёмного Лорда.

— Люциус Малфой был у него чем-то вроде любимого домового эльфа, а вот вы учились у Тёмного Лорда, сэр!

Снэйп снова посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

— Я искренне рад, что Люциус не может вас слышать, Поттер, и очень надеюсь, что вам не придёт в голову повторить это в его присутствии. Я абсолютно уверен, Люциус Малфой будет прекрасным консультантом… Вам обоим следует лишь избавиться от предвзятого отношения друг к другу.

— Надо же, как всё просто, с ума сойти!

— Просто — если постараться.

— Я-то постараюсь. А он?

— После того, как вы всё узнали, то должны были понять, что желание Люциуса убить вас имело совсем другие мотивы. Сейчас эта проблема полностью исчерпана.

Гарри кивнул.

— Ну да. Можно сказать. И вы вот так просто оставите меня под одной крышей с сумасшедшим, сэр?

— Поттер, оставляя вас один на один, я больше беспокоюсь за его здоровье, не за ваше… И можете называть меня по имени, мы тут одни.

— Спасибо, профессор, но ваше имя мешает мне сосредоточиться.

— Вы себе льстите, Поттер. О вашей способности концентрировать внимание уже можно складывать легенды. Вы ухитряетесь думать о чём угодно, но только не о том, о чём следует думать в данный момент! И не стоит обвинять в этом меня.

— Я не обвиняю вас, сэр, — возразил Гарри. — Но мы же не просто вышли погулять. Нас привело сюда серьёзное дело, ведь так?

— Нам не пришлось бы тащиться сюда в глухую полночь, если бы год назад вы, Поттер, не рвались к подвигам и не убежали в Хогсмид вместо того, чтобы готовиться к экзаменам.

— Я и не рвался. Мне пришлось. Они похитили двух первоклассниц.

— О да. Конечно. Без вас этот вопрос не решился бы.

— Но это было предсказано ещё до моего рождения, сэр.

— Спасибо, что напомнили. Только я не считаю предсказание оправданием для ваших безрассудных поступков, мистер Поттер.

Дата добавления: 2015-09-29