26 Глава.
Билл стоял в огромном гулком холле художественной академии и нервно комкал низ своей тёплой трикотажной кофты. До спектакля оставалась четверть часа, а он всё ждал, когда же наконец, подъедет отец, вместе с Томом, которого, наконец, то освободили под огромный залог. Все последние недели, прошли для мальчишки в нечеловеческом напряжении. Некоторые события он помнил вообще, как в тумане. Документы, юристы, нотариусы, полиция и опекунский совет. Вся эта круговерть наполняла холодный и просторный дом отца с раннего утра и до позднего вечера. Билл целыми днями сидел в кабинете отца на плюшевом коричневом диване и ловил, буквально каждое слово, пока отец вёл переговоры с многочисленными представителями власти и своими адвокатами. Он так и засыпал на неудобном монстре мебельной промышленности и измученный ожиданием, даже не чувствовал, как герр Хайнек сам относит его в спальню, укладывает в кровать и очень робко, даже боязливо целует на ночь в висок. Герр Хайнек даже нанял Биллу няню, добродушную пожилую женщину, которая под возмущённые вопли мальчишки, добросовестно варила кашки, кутала парня в шарфики и заставляла утром делать зарядку….
К злорадству Билла, бабка и Карла, как то сразу притихли, сникли и съёжились. От их былой активности, не осталось и следа,и если мальчик уже не мечтал о феерическом возмездии, то гарантированным спокойствием был вполне доволен.
Но дело продвигалось медленно, и Билл едва не считал часы, когда же старший брат, наконец, вернётся домой. Он и не подозревал, что отец подготовил ему сюрприз, но о возвращении Тома было объявлено в утро премьеры, и Билл весь извёлся, пока тянулась репетиция и подгонка костюмов.
Когда с примеркой и гримом было покончено, Билл словно ошпаренный, выскочил в огромный мраморный холл и буквально прилип к высокому витражному окну, что выходило на проспект. Его сердце колотилось словно бешеное. Он кусал губы, дёргал за молнию наброшенной кофты, и вздрагивал буквально от каждого звука. Движение перед академией было интенсивным, и мальчуган едва успевал вертеть головой, провожая проезжающие мимо машины. Отец и Том, почему то задерживались и Билл просто не находил себе места, дрожа неприятной мелкой дрожью и поминутно набирая номер отца. В конце-концов, он так рассердил герра Хайнека своими нервными звонками, что отец поставил его номер в бан, а потом и вовсе пропал из сети. Скорее всего, они уже проезжали тоннель и мальчик вздыхая, сунул телефон в карман.
Как назло, в холле было очень людно, и Билл стеснялся, что все видят его нервозное состояние и тихонько смеются над незадачливым актёром. На самом деле в просторном гулком помещении собрались родители таких же взволнованных учеников и на мальчика ни, кто не обращал внимание. А люди всё прибывали.
Прямо в холле функционировал передвижной буфет, мамы и бабушки прихорашивали юных актёров и их будущих зрителей, то и дело сновали распорядители спектакля и от шума, мальчишка даже не слышал своего голоса.
Как назло, чей- то чрезмерно взбудораженный отец, неправильно запарковал свой автомобиль, затем второй такой же истеричный родитель врезался в выпирающую машину, мгновенно образовался затор, и улицу перегородили полицейской растяжкой.
Билл досадливо охнул, когда увидел образовавшуюся пробку и уныло поплёлся в гримёрные. До начала представления оставалось всего несколько минут. Как жаль, что Том и папа не увидят, торжественного подъёма занавеса и той части декораций, что расписывал сам Билл.
Впрочем, к радости мальчика, телефон звонко известил, что герр Хайнек снова в сети, а затем организовали объезд и новые гости заспешили в академию с бокового непарадного входа.
Он уже поднялся на несколько ступенек, ведущих наверх, как его дёрнул за руку Артур Тишбен.
- Билл, там к тебе приехали. Дядька такой пожилой. Скорее. Он просил помочь вытащить из багажника подарок. И приятель, почти волоком, потащил Билла к боковому выходу. Как назло навстречу им шли люди, все толкались, шумели, нервничали. Артур, ловко лавируя, между входящими, вытащил Билла на улицу и подтолкнул к небольшому дворику, где парковались всё новые автомобили. Билл растерянно закрутил головой, пытаясь рассмотреть отцовскую серебристо-серую Бугатти и вновь обретённого брата. Он весь, дрожа от волнения, почти на цыпочках, обошел, ближайшие автомобили и дошёл до самого конца двора, который кончался глухим тупиком и приоткрытой дверью подвала. Его волнение всё нарастало и недоумение от того, что он не может найти автомобиль отца, превращалось в лёгкую панику.
- Вот привёл! – радостно сообщил Артур. Его голос потонул в переливе первого театрального звонка. Он грубовато подтолкнул Билла к совершенно незнакомой машине и мгновенно исчез в толпе зрителей, что дружно устремилась ко входу.
Билл растерянно захлопал глазами, не понимая, что за странные шутки у Артура. Он несколько минут молча, пялился на пожилого господина, что стоял возле машины и вдруг почувствовал, как его затылок медленно, но верно леденеет. Перед ним стоял дядя Альфред. Как и всегда спокойный, невозмутимый и даже чуточку сонный.
Внезапно перед глазами Билла, пролетела сцена разговора в их квартире. Его угрозы бабушки разоблачить деяния сумасшедшего дяди. Холодная ухмылка Альфреда и, какое -то перевёрнутое, побелевшее лицо бабки. Билл почувствовал, как обливается холодным потом. Он, молча, повернулся, сделал несколько неловких шагов между припаркованными автомобилями и зацепившись за, какой то выступ, растянулся во весь рост. В ту же секунду на его горле сомкнулись две огромные холодные ладони и дядя Альфред, одним прыжком затащил Билла в предусмотрительно открытую дверь подвала.
В длинном сумрачном коридоре было пусто и холодно. Дядя Альфред, протащил Билла словно пушинку и заволок в какой то тёмный, влажный закуток.
Он продолжал держать мальчика за горло, и от удушья у Билла закружилась голова. Он даже толком не понял, что произошло. Ему было очень больно, а холодные жёсткие ладони стискивали горло всё сильнее. Дядя Альфред кинул Билла на пол и в спину впились колкие мелкие камушки, но мальчик даже не почувствовал, этих мелких неприятностей. Он судорожно колотил руками и ногами, пытаясь высвободиться из смертоносного захвата. Перед глазами заплясали алые сполохи. В ушах гудел басовитый колокол, а из носа тонкой струйкой побежала кровь, пачкая собой губы и влажные руки убийцы. Биллу казалось, что он засыпает. И без того слабые звуки подвала, исчезали в ватной пелене, а взор вдруг стал серым и слабым, как меркнущее изображение старого телевизора. Мальчишка бился из последних сил. Он уже совсем ослаб и его трепыхания, больше походили на хаотичные нервные судороги умирающего больного. А дядя Альфред продолжал душить. Билл уже не чувствовал ни его кисловатого запаха изо рта, ни судорожного взволнованного дыхания, ни даже боли от судорожно стиснутых пальцев.
Он вообще перестал ощущать окружающее и перед взором вдруг поплыли чёткие и яркие образы его непутёвой мамы, воспитательницы фрау Эструп, приятелей и знакомых.
Билл уже не почувствовал облегчения, когда дядя Альфред вдруг распустил захват и перед его стекленеющим взором предстали лица отца и Тома.
Том сидел на ступеньках крыльца, что вело в их уютный внутренний дворик, и плакал почти навзрыд. Он рыдал и ни, как не мог остановиться. Всё накопившееся за последние недели напряжение, наконец, вырвалось наружу, и он плакал не в силах сдержаться. Тюрьма, следствие, мучительное ожидание своего будущего, а потом чудесное избавление. Долгая и не слишком приятная беседа с герром Ханеком. А затем, тот ужас, что произошёл в подвале академии художеств….
Он плакал, и даже не слышал, как на улице звонко хлопнула дверь автомобиля и по коридору прогарцевала пара ловких ножек, в супермодных, чёрных ботинках на каблуке.
Затем раздались уверенные неспешные шаги человека постарше и во дворик спустились герр Хайнек и Билл.
- Том, Томик, ну, что ты? Ну, перестань, - гибкие ручонки со всего маху, обвили Тома за шею и Билл, совершенно не смущаясь присутствием отца, начал покрывать лицо Тома мелкими и жадными поцелуями, - Томик, ну всё же в порядке. Я жив – здоров. Дядя Альфред в тюрьме. Карла от греха подальше укатила к своим родственничкам в деревню, а бабка сидит, прижавши жопу.
- Билл, - герр Хайнек строго погрозил младшему сыну пальцем, - твой французский хромает.
- Вот предлагал тебе папа, звал к себе, - Билл продолжал ласково укорять всё ещё ревущего Тома, а сам льнул всё ближе не в силах выпустить обожаемого брата из объятий, - надо было сразу слушаться…
- Тогда бы я тебя потерял, - хлюпая носом,продудел Том.
- А так ты мог потерять меня насовсем, - Билл сам смахнул со щёк брата слёзы и повернулся к отцу, - пап, дай ему свой платок.
- На, - герр Хайнек усмехнулся и почти строго добавил, - я наивный человек, до встречи со своим сыном думал, что умею управлять людьми. Это не ребёнок, а гений шантажа. Знаешь, чем он пригрозил мне, если я не возьму тебя к себе. Поклялся написать в газетах, как я отправил его в детский дом и отказался от своих прав на сына.
- Герр Хайнек, после всего, что произошло, - Том вскинул заплаканное лицо на мужчину, - я не могу принять вашего предложения.
- Значит ты последний дурак, - неожиданно грубо ответил герр Хайнек, - между прочим, я никогда не повторяю свои предложения дважды. Ты первый, кому я говорю это дважды. Правда, с небольшими изменениями. Скажу честно, ты мне полюбился, и видя твоё отношение к моему сыну, предлагаю продолжить учёбу в моём концерне, параллельно опекая этого маленького нахального поросёнка.
- Поросёнок, между прочим, сын свиньи, - вполне предсказуемо обиделся Билл, - ну, Том, Томик. Соглашайся же!!! Ну, быстрей!!!
Том осторожно посмотрел на герра Хайнека, который задумчиво улыбался, несколько секунд помолчал и тихо кивнул головой.
- Вот и отлично, - мужчина сразу встрепенулся, - а сейчас собирайся. Да поживее, скоро поезд.
- Как? Куда? – Том испуганно вздрогнул.
- Поедете от греха подальше. В Альпы, в санаторий, - герр Хайнек торопливо взглянул на часы, - ты после больницы, да после тюрьмы, а это сокровище, чуть маньяк не придушил. Вообщем, собирайся живее. Мы тебе поможем.
- Да, но, как же квартира. Долги...и..вообще..
- Дай мне слово, что больше никогда в жизни не приблизишься к наркотикам, как плохо бы тебе не было, - герр Хайнек строго посмотрел Тому в лицо, - Что бы ни случилось. С кем бы ты ни был и, что бы не делал…. ну, я жду.
- Даю, - хрипло ответил Том.
- И я тоже, - вдогонку пискнул Билл, - честное слово, никогда-никогда.
- Ну, а квартиру придётся ремонтировать. Мне здесь тоже нравится, - герр Хайнек пожал плечом, и оглядел уютный дворик с зацветающей сиренью, - но работы здесь много.
- Ага, а жить то мы где будем? – Билл соскочил с колен Тома и взволнованно замахал руками, - когда вернёмся.
- У меня пока поживёте.
- Пап, ты с ума сошёл, - Билл негодующе затряс головой, - мне из твоего дома до академии, через весь город пилить.
- Ни чего страшного, - герр Хайнек удивлённо хмыкнул, - тебя будет возить Дитер. На моей машине.
- Папа, - Билл, аж побагровел от возмущения, - да ты с ума сошёл. Я на Бугатти?? Да у нас даже преподаватели в академию на электричке приезжают.
- О, боже, - герр Хайнек устало закатил глаза, - что за проблема? Ну, сними со счёта деньги и купи себе электричку и не приставай ко мне с такими мелочами.
На несколько секунд воцарилась смущённая тишина. Герр Хайнек похлопал глазами, вдумываясь в сказанное, затем весело расхохотался и обнял обоих парей за плечи.
Эпилог.
Молоденькая вёрткая проводница Альпийского экспресса была новенькой и пока ещё с живым интересом приглядывалась к своим прибывающим пассажирам. Девушка пыталась угадать, кто все эти люди, и, какие у них истории? Куда они следуют? И, чем собираются заниматься в Альпах весной? Ей было интересно фантазировать, угадывать и порой просто придумывать людям свои варианты событий.
Перрон был ещё почти пуст, когда к экспрессу подошли двое молодых людей. Оба очень красивые, стройные, с одинаково точёными лицами и тёмными раскосыми глазами. Они явно были братьями, но их немного странная манера держаться друг с другом, вызывала откровенное недоумение. Казалось, что воздух вокруг них буквально наэлектризован. Короткие взгляды, нежные мимолётные прикосновения, робкие едва ощутимые попытки прижаться или приобнять.
Девушка проводница кидала на будущих пассажиров удивлённые взгляды и, тихонько покачивала головой. В остальном же они были самыми обычными, одеты просто и скромно, да и путешествовали почти налегке. У младшего был этюдник, старший держал небольшую спортивную сумку с вещами.
Ещё больше непонятности внесло появление пожилого, совершенно неприметного господина. Он выглядел более, чем скромно, но его сопровождало двое охранников, а юноши походили на старшего спутника не более, чем картошка на апельсины. Тем не менее, господин дотошно выспросил, когда будет обед, просил проследить за форточками и разбудить двух юнцов по приезде в Церматт. Молодые люди прислушивались к его наставлениям в пол-уха, и чувствовалось, что им не терпится остаться наедине.
Потом девушка проводница потеряла своих спутников за хлопотами из вида и вновь обратила внимание поздним вечером. До этого юноши держались, как и все пассажиры. Рассматривали рекламные проспекты, глазели на пейзажи за окном, потом чинно сходили пообедать, затем старший задремал, а младший, что -то чирикал в блокноте.
Но, когда стемнело, за плотной шторкой послышались звуки нетерпеливых поцелуев, сдавленные стоны и бессвязный ласковый шёпот. Проводница, не поверила своим ушам, и только светлые комочки одежды, что были сброшены на пол, навели на однозначную мысль.
Девушка буквально задохнулась от смущения и недоумения и осторожно отступила назад.
Второй раз она обнаружила странную парочку уже на смотровой площадке. Альпийский экспресс нёсся по самой красивой части дороги. Огромные вершины гор сдавливали трассу сразу с двух сторон, и белоснежные шапки тонули в предутреннем розоватом тумане.
- Том, ты только посмотри направо, какая красота. Это не право, это лево, ни туда, сюда. Ну, что ты вертишь головой, как флюгер?
Младший восторженно повизгивал от накатывающих эмоций и тараторил, словно испорченная печатная машинка.
- До сих пор не понимаю, как я тебя вытерпел все эти девять месяцев? – старший делано вздохнул.
- Зато это были самые счастливые месяцы в моей жизни, - младший неожиданно притих и обвил старшего тонкими ручонками за талию, - Девять месяцев тишины, - добавил он, - тишины и покоя в моей душе!
THE END.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |