9 Глава.
___________
Пятясь задом и обливаясь потом, Билл втащил в небольшую гримёрную огромный свёрток с декорацией и шумно отпыхиваясь, свалил его на диван. Это был третий, осталось ещё два. Едва мальчишка разогнулся, как в маленькую комнате ввалилось сразу несколько человек.
- Туфли, туфли, я не могу идти на сцену босиком, - Карла заметалась по комнатушке, разыскивая свою королевскую обувь, - все ищем мои туфли.
- А я потерял роль, - Вальтер, в отличие от бестолково топчущейся Карлы, начал энергично обследовать ящики стола и трюмо, - ну, куда же она запропастилась? Чёрт, я отлично помню, что положил её на стол. Его монолог прервал Генрих:
- Шляпа, - заорал он, - кто сидел на моей мушкетёрской шляпе и смял её?
Билл от греха подальше выскользнул в коридор, и устало прислонился к стене. После его болезни прошёл почти месяц, но порой Билл чувствовал себя настолько плохо, что был вынужден останавливаться и пережидать приступы дурноты. Тем не менее, вся эта закулисная суета, весёлые друзья Тома, и какая -то бесшабашная театральная возня нравились ему чрезвычайно. Ещё пару месяцев назад Билл даже мечтать не мог, что станет таким центром внимания. Что с ним будут советоваться, как с взрослым, что он станет таким знаменитым и уважаемым. А всё благодаря Тому.
Билл подошёл к балюстраде и внимательно посмотрел вниз, разыскивая брата глазами. По началу, он не очень- то ему верил, точнее не верил свалившейся удаче, и вот надо же, как оно всё повернулось.
Конечно Том порядочная бука и зануда, но Билл очень скоро понял, что это всего лишь маска. Том просто боится показаться слабым и добрым. А на самом деле он очень славный и заботливый. Сколько он всего сделал для Билла, сколько накупил, сколько потратил времени. И самое главное, он всегда был рядом. Особенно в больнице. Где Биллу было очень страшно и тоскливо. Буквально не отходил ни на минуту. Порой просто держал за руку, и от этого уже становилось легче. Наверное, впервые в жизни Билл почувствовал себя защищённым и нужным. Порой, даже неловко становилось, что он познакомился с ним так не любезно. Брат. Старший братик. ……. Блин, ну где же ты шляешься, милый братишка, когда твой младшенький так проголодался?
А, какой он красивый. Хм, только причёска у него странная. Дрей…брей..тьфу…, как их там??? Надо будет спросить. И потрогать. Странно они столько времени вместе, а Билл так ни разу и не потрогал эти странные штуки на его голове. Хи-хи…волосяные колбаски. Интересно, Том расплетает их, когда моется? Это тоже надо спросить. Или нет. Том, конечно, рассердиться или ещё вернее – смеяться начнёт.
Нет, всё -таки его брат просто супер. Такой весёлый, задиристый. Билл отлично видел, как на Томе виснут девчонки. Интересно, он таким же вырастет? Все говорят, что они очень похожи. А вдруг на нём тоже начнут виснуть девчонки? Хм…..но они же чужие. Интересно, это приятно целоваться с чужими девчонками? Билл даже невольно покраснел при одной мысли, о, том, что его возьмёт и поцелует, какая-нибудь девочка. Правда все его знакомые барышни – это ровесницы Тома, его однокурсницы и представлять себя, с такими взрослыми девушками просто нелепо. Надо будет подумать о тех одноклассницах, что учатся в его новой художественной школе. Хотя зачем целоваться и обниматься с чужими? Гораздо приятней и безопасней делать это с тем, кто родней и ближе. Как Том, например. С ним так приятно обниматься. Зарываться носом в его толстовку, обнимать руками и прижиматься всем телом. Ведь он самый родной, самый лучший. Он не предаст и не обидит. И пахнет от него всегда так хорошо. Чем -то тёплым и сладким. Так пахнет в жаркий полдень на лугу. Терпким и медовым. Вот бы подушиться его одеколоном. Хотя стоп. А на полочке в ванной нет ни какого одеколона. Том пахнет так сам…
Вот Карле везёт, её он целует! Приятно, наверное, когда к тебе прикасаются такие губы. Билла он только обнимает и то не на людях. А уж поцеловал то всего один раз, да и то, как то неловко и криво, словно стесняясь, пока Билл спал после наркоза и, ни чего не чувствовал. А, что здесь такого? Они же родные! Надо будет и это спросить. Почему неприлично целоваться на людях?
Подскакивая, словно козлёнок. Билл сбежал вниз по лестнице и поймал Тома за руку. Тот был чем -то чрезвычайно озабочен. Он задумчиво крутил перед собой мобильный телефон и, кажется, не замечал, что Билл вертится рядом.
- Томми, я кушать хочу, - Билл выцарапал крупную тёплую ладонь и прижался к ней щекой, - пойдём поскорее.
С некоторых пор он вдруг начал есть, и днём и ночью, словно навёрстывая те годы, когда от тоски и раздумий пища не лезла в глотку. Билл вёл себя, словно благородная собачка, сбежавшая от хозяйки и не брезгующая порыться в объедках. Он ел всё, что плохо лежало, не стесняясь кусочничать или ныть в магазине.
- Ну, Томми, пойдём!
А ещё он начал говорить. Пока не много и не часто. Стеснялся, от того, что отвык и порой не мог сформулировать мысль. Но говорил фразами. Достаточно сложными и разумными.
- Том, ну, скоро ты? - Билл обнял Тома двумя руками и привычно зарылся лицом в старенькую толстовку, - Слышишь, как урчит в животе?
- Сейчас, потерпи немного, - Том расцепил тонкие ручонки, и подошёл к какому- то парню со старшего курса. Билл разочарованно нахмурился. Тем более, что Том отлучился только, на пять секунд, что бы взять маленький пакетик. Для этого было совершенно не обязательно отталкивать младшего от себя.
- Фигня, какая то, - Билл обиженно кивнул на пакетик, и тут же забыв, зачастил, - купи мне булочку. Нет две. С джемом и сосиской, - Билл умильно улыбнулся и мило добавил, - а лучше три.
-Ну, всё, завтра генеральная репетиция, - подталкивая Билла к автобусу, констатировал Том, - а потом премьера. Костюмы, надеюсь, готовы? Билл кивнул. Том подвинул его к свободному сидению и строго поинтересовался:
- А уроки ты выучил, отличник? Завтра будет уже не до занятий. Билл старательно закивал, хотя на нём висела математика и физика. Но на кой чёрт ему сдались эти предметы? Ведь всё ясно, как божий день. Он выучится, станет художником, и все эти точные науки в его жизни никогда не пригодятся. А сосчитать стоимость булки и сосисок в супермаркете, он сможет и без всяческих интегралов с законами Ома.
- Между прочим, мы сегодня одни, - напомнил Том, - Карла поехала домой. Дела у неё, какие- то, - проворчал старший брат, а Билл невольно просиял. Сегодня их ждёт чудесный холостяцкий вечер, с пивом, мультиками и посиделками на кухне до двух часов ночи. И главное, при всём при этом не будет нудных нотаций, про режим, алгебру и не мытые руки. Том будет принадлежать только ему одному.
- Давай выйдем здесь, - Том кивнул на белоснежную громаду торгового комплекса, - а то у нас в холодильнике пусто, а ты вечером заноешь – хочу булочку, хочу чипсов, хочу каку на лопате. Билл невольно захихикал. Какой у него всё- таки замечательный брат. Вроде и говорит давно не смешные вещи, но в его устах это звучит, так, что животик надорвёшь. Пока они бродили среди полок и выбирали, чем будут ужинать, Билл ни на минуту не прекращал любоваться братом. Его даже подкалывало от ревности, когда на него бросали аналогичные взгляды молоденькие девушки продавцы.
Вот было бы здорово приехать с Томом в приют, навестить фрау Эструп. Пусть его увидят все прежние обидчики и задиры. Они-то до сих пор сидят в детском доме, а они приедут нарядные, на Томовом мотоцикле, обязательно с подарками и гостинцами. Все из себя щедрые и великодушные. Теперь -то никто не посмеет сказать, что Билл наркоманский выкидыш и сын проститутки.
Когда к нему приезжала мамочка, он стыдился её, старался увести подальше и демонстративно сокращал время визита до минимума. Она приезжала довольно часто, слюняво целовала «малышика»в губы, распространяя ужасный запах перегара, нарочито громко восхищалась, тому, как он вырос, а потом начинала громко рыдать пьяными слезами. Но самое ужасное, заключалось в том, что хорошенько проплакавшись, мамочка, шла в корпус, ловила, каждого встречного ребёнка и долго внушала, что Билл самый милый сыночек и умоляла его не обижать. Дети помладше испуганно шарахались от шатающейся тётки с размазанной косметикой, а старшеклассники наоборот, находили отличный способ поиздеваться. Они кидались к Шарлотте в объятия, громко надсадно ревели, изображая горе, и потом клятвенно обещали защищать малыша до последней капли крови. Шарлотта опять начинала рыдать, лезла целоваться к милым детишкам, и кончалось всё это одинаково. Фрау Эструп вызывала охрану и сердитый герр Пелко выдворял мамашу на улицу. В такие дни Билл не мог есть. От всего происходящего было мучительно стыдно и горько. А вечером его ждали тычки, тумаки и угрозы. Порой весьма болезненные и главное несправедливые. А один раз, красавица старшего класса Матильда Бернхорн оттаскала Билла за волосы. Её парень увидел, как Шарлотта повисла на шее Матильды, и решил, что она мамаша девицы. Попробовала бы она теперь тронуть Билла хоть пальцем, когда с ним такой серьёзный и красивый брат.
- Билл, да ты спишь, что ли? – младший очнулся от оклика старшего брата, - я уже третий раз прошу расстегнуть рюкзак, - это всё твоё, понесёшь сам, - Том сгрузил кучу пакетов и кульков в распахнутый рюкзачок и громко сказал, - Поехали. Темнеет уже.
Домой они завалились, когда над городом распростёрлась ранний осенний вечер. Том протопал на кухню, включил плиту и чайник, а Билл начал перекладывать покупки в холодильник.
- Что готовим? – спросил Том, - яичницу или спагетти? Билл на секунду задумался. Порешили, что холостяцкие посиделки стоит отметить картофельным пюре с сосисками и младший отправился мыть руки.
В ванной Билл опять задумался, машинально запуская мыльницу, как лодочку. Он всем сердцем полюбил их старую квартирку и уже не представлял, себе жизни без милых закутков, гулкой ванны и уютного дворика. Он буквально боготворил Тома за то, что тот дал ему возможность бывать одному, за отдельную комнату, за покой и комфорт. Попробовал бы Билл в приюте мыть руки по пол-часа и пускать в раковине кораблик.
Надо сказать, что благодаря Биллу их скромное жилище преобразилось. Что -то купили, что -то подарили, что -то просто отдали. Билл сам сшил на старенькой машинке занавески, расставил игрушки, повесил картины. Он был милый и услужливый, соседи часто дарили ему домашние вещи и хозяйственный мальчишка тащил в дом всё, что приглянулось его взору. «Хорошо бы ещё собачку завести или кота, -сам с собой рассуждал Билл, - тогда дом будет совсем живой».
- Билл, да, что сегодня с тобой, устал, что ли так? – окликнул Том, - третий раз зову, Принеси полотенце из шкафа. Это совсем грязное.
Пока они ужинали, Билл то и дело кидал на Тома любопытные взгляды. Интересно, а Том его любит? Всё-таки так и не понятно, зачем он его взял? Вроде добрый, заботиться, всё покупает, даже уроки с ним делает, но почему всегда такой хмурый? Ни улыбнётся лишний раз, не приласкает, а если и обнимет, то так, словно повинность исполняет. И лицо у него сразу становится испуганное, словно перевёрнутое.
- Уроки сделал? – ещё раз спросил Том, - точно? Давай я проверю.
Пришлось признаваться, что задачу по алгебре он не решил, да и на физику тоже забил. Хорошо, что Билл теперь ходит в специальную художественную школу. Класс там крошечный и за общеобразовательные предметы не ратуют даже сами педагоги. Но всё же стыдно приходить в четвёртый раз с пустой тетрадью.
Пока Том пыхтел и грыз кончик карандаша, Билл сделал за брата задание по черчению и потихонечку рассматривал старшего, изучая, как тот хмурит брови.
- Том, а ты меня любишь? – вдруг (даже неожиданно для самого себя) спросил Билл, - ну любишь? Или так просто?
- Что просто так? – Том вздрогнул и оторвался от тетради.
- Ну, просто так взял меня из приюта или полюбил? Том даже крякнул от неожиданности. Выпустил из рук карандаш и с недоумением посмотрел на младшего брата.
- Ну, и вопросы у тебя, - хмыкнул он, и увиливая от ответа, зачастил, - открой ка задачник. Что -то у меня не сходиться. Ну, и примеры детям задают. Я так и знал. Сорок в тридцать шестой степени. Вот фигня. Пойду, позвоню Генриху. Спрошу, как решать. Он в математике отлично рубит.
Том ушёл, а Билл так и остался со своим вопросом один на один. Ему, почему то стало нехорошо. Очень тревожно и горько, словно приятный уютный мирок был готов лопнуть, как радужный мыльный пузырь.
- Решили, - Том вернулся в комнату, - записал решение на бумажку и милостиво разрешил, - перекатывай своим почерком.
Потом они вместе помыли посуду, запустили стиральную машину и по очереди отправились мыться. Билл принял душ первым, закутался в толстый халат Тома и уселся в своей комнате смотреть мультики. Однако нерешённый вопрос сверлил сознание мальчика всё сильней. От волнения, его даже затошнило. Билл вдруг представил, что надоест Тому, тот его разлюбит или того хуже жениться на Карле. Младший станет помехой, и его вернут в приют, как возвращают испорченный товар в магазин. Он этого не переживёт. Он просто умрёт от одного сознания, что опять придётся жить в общей комнате, что мыть руки, кушать и даже ходить в туалет надо будет по расписанию, а не тогда, когда хочется. Что рядом будут чужие, равнодушные люди, и он никогда не станет художником или модельером одежды. И рядом не будет Тома, пусть немного ворчливого и придирчивого, но зато такого родного и доброго.
«Это всё из-за Карлы! - внезапно догадался Билл, - Том любит её больше, чем меня. Она ему интереснее. Она взрослая, деловая. Всё так легко решает. Помогает ему. А ещё она с ним спит.Да!!! Она спит с Томом…» Мальчишка даже задохнулся от этого открытия.
Честно говоря, Билл не очень -то понимал, зачем пары спят вместе. Но ещё в детском доме он слышал столько пикантных намёков, что проникся к этому вопросу с полной серьёзностью. Даже среди самых маленьких детей было столько интриг и недомолвок, что Билл считал совместный сон делом очень важным, таинственным и немножечко стыдным. Даже не немножечко. От всех этих разговоров, его кидало в жар, мучительно пламенели щёки, а в трусиках становилось тесно и чуточку больно. Что любопытно, как все аутичные дети, Билл не имел ни малейшего представления о тайне зачатия. Все эти разговоры о совместном сне, носили для него непостижимый, пикантный и отвлечённый характер. Со всей наивностью, он полагал, что люди просто лежат вместе, и, как апогей целуются и ласкаются. О сексе он знал ещё меньше, чем о тайных мыслишках, что бродили в голове его старшего брата. Смущало Билла и то, что для совместного сна люди полностью раздеваются. Как всякий стеснительный ребёнок, он очень трепетно относился к своему телу и стыдился малейшего проявления вольностей.
Весь горя от смущения и главным образом от волнения, Билл запахнул на себе тёплый халат Тома и осторожно высунулся в коридор. Старший уже намылся и сейчас напевал, какую то весёлую песенку в своей маленькой спальне. Билл тихонько открыл дверь и робко заглянул в комнату.
Том был полностью обнажён, не считая, большого банного полотенца, что мягко обвивали пышную гриву дредлоков. Билл замер, невольно залюбовавшись стройной фигурой старшего брата. В его разглядывании не было ни малейшего эротического подтекста. Он просто любовался Томом, как любовался бы красивым пейзажем, античной скульптурой или замысловатым рисунком. Не очень высокий, но удивительно пропорциональный, загорелый, с мягкой бархатной кожей и сильными мускулистыми ногами, он показался Биллу настоящим Апполоном. Классическим совершенством, идеальной натурой, которую он недавно пытался нарисовать сам. Тем временем Том, тщательно вытерся вторым полотенцем, и начал смазывать кожу, выдавливая крем из большого тюбика. Он поворачивался перед зеркалом, и Билл невольно отметил, какие у брата яркие выпуклые соски, плоский рельефный животик и главное упругие русые завитки внизу живота. Сам Билл ещё не постиг прелестей превращения в мужчину, и развитое тело брата повергло его не, сколько в смущение, сколько в недоумение пополам с досадой. Билл почувствовал себя хилым и смешным. Он бы и дальше грыз себя за нелепость, но Том выключил свет и с грохотом повалился на кровать.
Билл постоял ещё несколько минут и затем, задержав дыхание, как перед прыжком в воду, осторожно вошёл в комнату.
- Ты чего не спишь? – удивился Том, включая ночник, - голова болит, или опять есть хочешь?
- Мне страшно, - Билл и сам не знал, почему ответил именно так. Но ему и вправду было страшно за свой едва устоявшийся мирок, который он так боялся потерять. Том сел в постели и с трудом подавил раздражение. Он хотел спать, и младший братец со своими причудами был очень не к месту.
- Можно я лягу с тобой? – Билл произнёс эти слова и почувствовал, как бешено, запылали его щёки. Ещё в детском доме он слышал грубые и ехидные намёки на парней, кто спит друг с другом. От этих слов становилось ещё более страшно и стыдно. Но сейчас он был готов пожертвовать даже своей честью, лишь Том оставил его дома.
- Ох, ну ложись, - неожиданно согласился старший и с готовностью подвинулся к стене. Билл зажмурился и нырнул в тёплую нагретую постель. Сам он был босиком и уже порядком озяб.
- Что опять заболеть хочешь? – сердито пробурчал Том, - ноги совсем ледяные!
Билл промолчал, с ужасом поджидая, что вот сейчас начнётся ОНО. Тот неведомый сон вдвоем, о, котором так любили болтать одноклассники. Но, как ни странно, ни чего страшного не произошло. Том просто обнял его за плечи и крепко прижал к себе. Правда, куда, как крепче и приятней, чем делал это на людях.
- Приснилось, что-то страшное? – он чмокнул его в макушку и Билл, растаяв, словно кусочек сахара в горячем чае, уткнулся Тому в плечо. Нет, он его всё-таки любит. Билла до сих пор ни, кто не обнимал с такой нежностью. Удивительно приятно оказаться в плотном коконе рук, словно в уютном гнезде, чувствуя себя в полной безопасности.
- Нет, - Билл помотал головой, - просто захотелось к тебе.
- Спи, ты, дурачок, маленький, - Том прижал Билла к себе, и тихонько погладил по спине тёплой ладонью, - Завтра тяжёлый день.
Билл так и заснул, совершенно забыв о, том, зачем пришёл. Он спал крепко и сладко, как не спал давно, только иногда приоткрывая глаза и убедившись, что Том рядом, снова погружался в сон.
Утром Билл проснулся первый и долго рассматривал Тома, в мутном свете осенней зари. Тот раскинулся, и спал беспокойно. Билл полюбовался на старшего брата и уже, хотел было вылезти из тёплой постели, как его озарило ужасное сознание. ОН ПЕРЕСПАЛ СО СВОИМ СТАРШИМ БРАТОМ!!ОН ПРОВЁЛ С НИМ НОЧЬ!! ОН, СДЕЛАЛ, ЧТО -ТО УЖАСНОЕ И ТЕПЕРЬ…что теперь будет Билл и сам не знал. Весь, дрожа, он свесил ноги с кровати. Том тоже проснулся и сочно потянулся, хрустнув застоявшимися мышцами.
- Ну, чего опять? – спросил, он, видя хмурое лицо брата, - всё-таки, что -то приснилось?
-Том, - Билл побледнел и едва шевелил губами, - Том, скажи, мы переспали? Да?
- Что? – Не понял старший, - что ты сказал?
- Том, мы переспали? – повторил Билл, - мы ведь переспали, правда?
Его лицо сменило все цвета, начиная мертвецкой бледностью и кончая пунцовым румянцем.
Он так и не понял, почему старший брат ржёт, как ненормальный, едва не свалившись с кровати.
10 Глава.
_____________
- Билл, быстрее, - окликнул Том, - чего замер?
- Боюсь, - честно признался младший, - я..это..первый раз…
- Ну, я тоже, - Том ободряюще улыбнулся, - ты главное на первые ряды не смотри. Да и у тебя роль крошечная. Чего там. Всего три слова.
- Да там всё равно из-за света рампы ни чего не видно, - подхватила Карла. Она сорвалась со своего места, подхватила нарядное королевское платье и начала расправлять обширные воланы и рюши, - Билл, ты просто кудесник. Такие костюмы сшил. Декорации нарисовал. Ещё и в роли себя попробуешь.
- Я это…боюсь, - словно заведённый повторил мальчишка и уныло уставился в пол. Том с тревогой посмотрел на Карлу. Конечно такое приобщение Билла к активной жизни, дело очень хорошее, но не спасует ли аутичный ребёнок в самый неподходящий момент?
- Ну, что ты на меня так смотришь? – со вздохом спросила Карла, когда Билл выбежал из переполненной гримёрной за водой для утюга, - да, я всё понимаю. Но выхода нет. Ну, что нам делать, если заболел племянник Сабины? А у него была роль мальчика-пажа. Ты же сам знаешь. Роль крошечная, но важная.
-Карла, а если он заистерит на сцене? – с тревогой спросил Том, - он ведь совершенно не предсказуем в своих поступках.
- Поменьше потакай его слабостям, - строго заметила девушка, - это уже не болезнь, а воспитание. Не вздумай сказать при нём. Выйдет и сыграет. Преодолеет эту проблему и только сильней укрепиться в своих силах.
- Ты, как всегда права? – Том кивнул, но храбрости эти слова ему не прибавили, - а если всё –таки расплачется или в обморок упадёт? Он же такой впечатлительный? Помнишь, какие он истерики закатывал, когда мы только приехали. То в кофейне, то в поликлинике. Даже здоровые люди не всегда могут выступить.
- Ах, если, ах если, - Карла снова сорвалась со своего места и начала помогать Ирме, надевать костюм Констанции, - а если ему так понравится, что будет не утащить со сцены?
Том хохотнул, но остался при своём. Он с тревогой посмотрел на дверь и начал переодеваться в костюм герцога.
В маленькой гримёрной было тесно. Спектакль был большой, в три действия. Народу задействована тьма. Маленькой комнатки не хватало и все будущие персонажи(а это было целых три факультета) расположились в соседней подсобке и даже в коридоре. Билл, как один из организаторов зрелища, был всё время занят. И весь исполненный важности, бегал от одного к другому с утюгом, иголкой и плойкой.
Том, как раз влез в удивительно смешные широкие штаны, как Билл вернулся с кувшином и сказал:
- Карла, выйди, там тебя, кто-то спрашивает.
- Ну, как ты подумал? – Тихонько спросил Том, едва девушка вышла за дверь, - сможешь сыграть?
Не смотря на запрет подруги, он очень переживал за спектакль, но ещё больше за Билла. Не хотелось бы испортить такое шикарное представление, плачем актёра или того хуже скандалом.
К тому же Том думал о Билле, иначе, чем в начале знакомства. Он пока не решил, как следует относиться к маленькому брату. Но в нём вдруг, что- то изменилось. Как будто система дала сбой. И если бы Тома спросили, любит ли он мелкого, скорее всего, кивнул утвердительно.
Когда Билла не было рядом, он раздражал. Со стороны его поступки казались нелепыми. Не по возрасту глупыми, инфантильными. Порой даже наглыми. В своих капризах Билл действовал с небывалым напором. Упёртый и вредный, он умел доводить до белого каления. Но в его наивности и упрямстве была первозданная чистота. И когда мелкий появлялся в поле зрения, Том понимал, что кажется, полюбил…
- Том, - Билл уцепился холодными пальчиками за его толстовку и повис, как змееныш, - а ты будешь стоять за кулисами?
- Господи, - Том даже руками всплеснул, - а ты думал, что будет по-другому?
Билл на секунду задумался и тупо уставился в пол. В это же мгновение в гримёрную ворвалась Ирма и следом за ней Генрих.
- Томми, это катастрофа, - Ирма измученно плюхнулась на диван, - ты представляешь, заболел Макс Баадер, который играет Рошфора. Мало нам мальчика Сабины, так ещё это. Что делать то? Там роль не в три слова.
- Совсем заболел, - глупо спросил Том.
- Представь себе. Острый аппендицит. Только, что отвезли в госпиталь.
- Да, я сам провожал, - Генрих вытер мокрое лицо (на улице шёл дождь) и присел рядом с Ирмой, - мы не можем выкинуть этот персонаж из пьесы. Он почти постоянно взаимодействует с гвардейцами, кардиналом и Д Артаньяном.
Все встревожено замолчали. Даже у Билла из перегретого утюга перестал фыркать пар.
- Том, - Ирма робко посмотрела на молодого человека, - Том, ты же писал эту роль вместе с Вальтером. Ни, кто не потребует дословности. Основной ход событий ты знаешь. Будешь импровизировать. А остальных мы предупредим.
- Томми, выручай, - слова Ирмы подхватил Генрих, - не отменять же спектакль.
В комнату заглянул Карл. Ему коротко обрисовали ситуацию, и он подключился к уговорам.
- Том, - Карл потряс Томаса за плечо, - будь другом. А с нас потом ящик пива. Ведь запорем выступление. Столько готовились. Столько времени потратили. Денег. Сил.
- Премьеру можно и перенести, - задумчиво отозвался Том, - импровизация это не серьёзно. Я всех начну сбивать. Ребята запутаются в репликах.
- Томми, - старшего брата подёргал мелкий, - Том, - робко позвал он, - все уже ждут.
-Я не знаю, - Том задумчиво покосился на Билла, - а, как же костюм? Грим, парик?
- Всё сделаем, - Ирма почувствовала, что он колеблется, - Томми, милый, спасай. Мы не можем так опозориться. Ведь пришли родители. Руководство из города приехало. Что? В последний миг выйдем и отменим?
- Во всех театрах бывает дублирующий состав, - вздохнул Том, - а мы об этом не подумали.
Несколько секунд он молчал.
- Что с вами делать, - Том устало махнул рукой, - ну если меня закидают гнилыми помидорами…
- Мы скинемся тебе на химчистку, - радостно загоготал Генрих.
В ту же секунду всё завертелось. Билл понёсся за костюмом, примчалась гримёрша, Вальтер кинулся искать роль.
- Первое действие, - в гримёрную заглянул распорядитель, - актёры, задействованные в первом акте на сцену.
Гурьба мушкетёров и гвардейцев ринулась из гримёрной. Билл не успел оглянуться, как его потащили за собой. Он участвовал только во втором действии, но ему не дали вернуться и током толпы поволокли к кулисам.
О сцене Билл никогда не мечтал. И всё происходящее сейчас, напоминало сон. Когда наступил его выход, он даже паники не почувствовал. Словно сомнамбула вышел на залитую светом сцену и замер. Это было странное ощущение. Он не боялся. Нет. Зрители были там..Далеко. За белым отсветом рампы. А он был здесь. Один. На огромном пустом пространстве. Один. Почти, как и всегда. Или не один. Он чувствовал, что на него смотрят. От него ждут действия. И эти действия сейчас может сделать только он один. Билл был для них, для людей, для зрителей. Он был нужным и важным. Пусть в такой крошечной роли, но его ждали и приветствовали. Без его крошечной роли спектакль терял всякий смысл. А ещё он не мог подвести Тома. Том ведь так старался. Он сделал так много, как никто другой. Музыку написал. Помогал редактировать пьесу. Шил вместе с Биллом костюмы.И сегодня будет играть две роли сразу. Билл просто не может быть таким неблагодарным, тупым и трусливым. Он не может опозорить старшего брата. Не может подвести. И будет так приятно, если Том оценит его дебют по достоинству.
Билл судорожно вздохнул, приосанился и чувствуя дрожь в коленях, сделал несколько робких шагов. Ни чего не произошло. Пол не разверзся. Зал не начал улюлюкать. Всё шло по плану.
- Ваше Величество, - Билл не узнавал свой голос искажённый усилителем голос, - Ваше величество, герцог Джордж Вильерс Бэкингемский ожидает вашей аудиенции в малой голубой гостиной.
Господи, он даже не запутался в сложном английском имени и не переврал слово аудиенция.
- Хорошо, - Карла, которая играла Анну Австрийскую, медленно встала, - передайте, что я буду через пятнадцать минут.
Билл церемонно откланялся и устремился к кулисам, судорожно ища Тома глазами. Он даже испугался, когда не увидел его у занавеса. Сердце ухнуло в пятки. Билл беспомощно огляделся, чувствуя, что внутри начинает нарастать паника.
- Ты умница, - Том отлепился, от какого -то старшекурсника, сунул в карман белый пакетик и подхватил Билла в объятия, - умница ты моя, - он закружил брата вокруг себя. Ты не испугался. У тебя получилось. Ты был такой важный, такой церемонный, как самый настоящий паж.
Билл счастливо захохотал и с чувством чмокнул Тома в напудренную щёку.
- Ну, всё, сейчас мой выход, - Том опустил брата на пол, - вот блин, только и буду, что бегать и бесконечно переодеваться.
Спектакль прошёл великолепно. Молодые актёры и не подозревали, что их первое выступление будет иметь такой ошеломительный успех. Труппу вызывали на бис, то ли семь, то ли восемь раз. А цветов подарили столько, что они не уместились в гримёрной.
- Билл, ты не представляешь, как это здорово, - У Тома от восторга не находилось слов, - я и не думал, что всё будет так красиво, так замечательно. А тебе? Тебе понравилось?
- Конечно, - Билл, подгоняемый толпой взволнованных и радостных актёров, вцепился в руку старшего брата, - ты так здорово сыграл. А, когда лорд Бэкингем умирал, зрители чуть не плакали.
- Держи. Это тебе, - Том отцепил от огромного букета белоснежную розу и вручил младшему брату. Билл смущённо улыбнулся, но цветок принял и бережно прижал к груди, не смотря на колючки.
Впереди в коридоре создался небольшой затор. Артистов пришли поздравить родственники, друзья, педагоги и даже представители прессы. Народу было так много, что Том и Билл не сразу смогли протолкаться к гримёрной. Из-за радостного возбуждения, Том не сразу сообразил, что произошло. Он попытался пройти в комнатку для переодевания, но путь ему загородил рослый полицейский с дубинкой.
- Пройдите сюда, - указал он, - и вы, и вы тоже. Только через несколько секунд Том сообразил, что все его друзья, кто участвовал в спектакле стоят, сбившись в кучку, рядом с гримуборной и недоумевающее переглядываются. Сзади напирали желающие поздравить организаторов спектакля, и Тому ни чего не осталось сделать, как отступить и присоединиться к своим друзьям. Похоже, что Билл сообразил раньше, что дело нечисто и судорожно вцепился в костюм старшего брата двумя руками. Том не понимал, что произошло. Он беспомощно оглянулся и увидел, что полицейских довольно много и среди них присутствуют не просто патрульные, а, какие- то важные чины в штатском. Они держались особняком и сосредоточенно переговаривались.
- Что произошло? Что случилось? Почему здесь полиция? – Том обратился к Вальтеру Брегману, который недовольно хмурил брови и сердито покачивал головой. Судя по его лицу, Том понял, что триумф премьеры и предстоящий банкет безнадёжно испорчены. В свою очередь заволновались и родственники, которые пришли поздравить своих чад. Народ всё прибывал, в коридоре было тесно, и Том почувствовал, как в животе начинает наливаться холодный комок паники. Он судорожно стиснул пакетик с наркотиками, который лежал у него в кармане. Что бы ни случилось, но от этой дряни надо немедленно избавиться. Но можно ли её скинуть прямо здесь? Тихо и незаметно. В принципе можно, достаточно вытащить руку из кармана и просто выкинуть пакетик на пол. Но даже если пакет не обнаружат сейчас, то потом всё равно выяснят, чьи отпечатки пальцев были на этой находке. Том почувствовал, как по спине потёк ледяной ручеёк пота. Сбросить? Подсунуть кому-нибудь другому? Высыпать? Проглотить? Разорвать?
Распихивая толпу, наконец, то появился заместитель декана лысенький и плюгавый герр Хонекер.
- Добрый вечер, - он обратился к неприметному мужчине в безупречном сером костюме, - я герр Хонекер, заместитель декана. Чем обязан? Что произошло?
- Комиссар Кун, - холодно представился неприметный мужчина, - отдел по борьбе с наркотиками.
Том насторожился, словно рысь и при слове отдел борьбы с наркоманией, почувствовал, как подкосились его ноги.
- У нас премьера спектакля, - герр Хонекер искренне недоумевал, - родственники, пресса. Через час праздничный ужин и встреча с представителями СМИ. Неужели, что -то столь серьёзное? Подождать до завтра ни, как нельзя?
- К сожалению, нет, - комиссар полиции был явно недоволен таким приёмом, и едва сдерживая желчные выражения, коротко пояснил, - я вынужден прервать ваш праздник. Приношу свои извинения. Час назад в госпиталь святого Франциска поступили три девушки, студентки вашего университета. Они поступили в коматозном состоянии от передозировки наркотиков. К сожалению, не смотря на все усилия врачей, все три девушки скончались. Но одна из них ненадолго пришла в себя и сообщила, что приобрела наркотики у студента вашего университета.
- Да, но это надо доказать, - герр Хонекер был неприятно поражён такой новостью, но всё ещё старался держать лицо.
- Девушка сообщила, что получила наркотическое вещество от молодого человека, который сегодня играл в спектакле роль Рошфора. И она купила у него героин, как раз перед самым спектаклем.
Молодые актёры начали тревожно переглядываться и перешёптываться. Из-за праздничной суеты и перестановок в спектакле, они не могли припомнить, кто исполнял эту злополучную роль.
- На самом деле, вы напрасно волнуетесь, - в беседу взрослых вмешался ещё один господин в штатском, - мы сейчас просто произведём досмотр, и если обнаружим, что -то подозрительное,, заберём этого человека с собой, и вы сможете совершенно спокойно продолжать празднование.
- Совершенно спокойно, - герр Хонекер возмущённо передёрнул плечами. Однако возразить ему было не чего, и он покорно кивнул.
Том же почувствовал, как из под его ног уходит пол. Тем более, что одна студенточка, исполнявшая роль Кэтти, чуть слышно пискнула:
- Так ведь Том исполнял роль Рошфора?
- Он заменил Макса Баадера, - недовольно перебил Карл и с тревогой посмотрел на Тома. В свою очередь Том судорожно выискивал глазами злополучного Генриха или хотя бы Карлу. Его трясло, и он плохо соображал, что делает.
Боже мой!! Сейчас начнётся досмотр. Он вывернет карманы и всё…ему конец!!! Умерли три девушки!!! Это дело повесят на него, даже не разбираясь в тонкостях наркотической цепочки. От наркотиков надо избавиться. Избавиться!! Немедленно. Прямо сейчас. Том был уже в том состоянии паники, что любое, даже самое дурное решение, казалось милосердным избавлением от ожидания расправы.
Пакетик надо проглотить. Он маленький. Так делают многие наркодиллеры, перевозящие дрянь в самолётах. Главное не разжевать его, не испортить предательски тонкую оболочку. Иначе он умрёт от жуткого передоза, как и те глупые девчонки. Вот сумеет ли он сожрать дурь незаметно, да ещё без воды. Молодой человек потянулся к карману, словно во сне. «Господи, помоги! –нащупывая пакетик, взмолился неверующий Том, - спаси и пронеси».
Чёрт, хоть бы Карла появилась. И где чёртов Генрих? Заварил кашу, а сам в кусты. Тем временем полицейские оцепили кучку растерянных студентов и оттеснили в гримёрную комнату. Том шёл одним из последних. Если он только переступит порог комнаты, то ему уже никогда не проделать своего фокуса. Он беспомощно обернулся. Карла, появилась в конце коридора. Она была очень бледна и неслась к гримёрке огромными шагами. Божественный ректор института шёл следом и едва поспевал за взволнованной девушкой.
В это же мгновение, Том почувствовал холодную ручонку Билла, которая настырно лезла к нему в карман.
- Ты чего, - опешил он.
- Давай, - в полном отчаяньи, прошипел Билл, - ну же давай. Скорей! Ошарашенный Том, молча, повиновался. Тоненькая прохладная лапка сцапала пакетик и вместо этого сунула брату платок герцога Бэкингема до тошноты пропитанный духами. Том был потрясён. Значит,Билл всё знал и видел. Он проводил брата глазами, который мгновенно растворился в толпе и вошёл в гримёрную комнату, на всё ещё дрожащих ногах.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |