Драко лениво обернулся и криво усмехнулся ей, уловив в словах Грейнджер издевку. Она кипела от злобы и смотрела прямо на него, прищурив глаза. Вот она, истинная гриффиндорская сущность: принять вызов, не будучи уверенным в том, что тебе это по зубам. Вполне себе в духе Грейнджер, взять непосильную задачу и любыми способами попытаться её решить. И хотя — надо отдать ей должное — она часто добивалась своего, но, всё же, сейчас Драко был практически уверен, что на этот раз она не справится. Просто не сможет ему довериться.
Так и вышло.
Выслушав инструкции преподавателей, Грейнджер осмелилась попробовать войти в поддержку со Стефано, и у неё почти получилось, если бы она не растерялась в последний момент. Примерно на пятой попытке ей всё же удалось безукоризненно выполнить свою задачу и удержать равновесие, полностью доверившись партнеру, и Мария даже радостно захлопала, увидев, что её подробные объяснения Гермиона схватила практически на лету. В свою очередь, Драко так же легко удалось выполнить поддержку и с Марией, хоть и потребовалось время, чтобы он постиг все тонкости техники движения, благодаря Стефано. Как говорила итальянка, на деле всё оказалось гораздо проще. Будучи опытной партнершей, она полностью доверилась ему и потому легко вошла в поддержку так, что Драко абсолютно не почувствовал её веса. И если учесть, что Мария была примерно одной комплекции с Грейнджер, он не сомневался, что если Гермиона всё-таки сможет довериться ему так, как уже доверилась Стефано, то им не придется тратить лишнее время на отработку этого элемента.
Но она не смогла. Когда, спустя полчаса повторений практически доведенных до совершенства элементов в паре с учителями их попросили сделать выученную поддержку вместе, Драко почувствовал, как заволновалась Грейнджер, а оттого невольно занервничал сам. Они смотрели друг на друга какое-то время, и когда она все же побежала ему навстречу и, оттолкнувшись ногами, попыталась войти в поддержку, то внезапно вновь плюхнулась вниз. Они пытались сделать это снова и снова, но в решающий момент Грейнджер просто не могла пересилить себя, и потому, вместо того, чтобы войти в верхнюю планку, всё же возвращалась в прежнее безопасное положение. Стефано с Марией тщетно пытались уговорить её довериться ему, Драко, но она лишь всё больше мрачнела и замыкалась в себе. В какой-то момент, Малфой почувствовал, что ещё чуть-чуть и Грейнджер сорвется, заплачет или устроит истерику — что именно, сложно было сказать наверняка. И тогда он пообещал итальянцам, что он с Грейнджер непременно отработает эту поддержку на первом же индивидуальном занятии, и хотя Драко понимал, что формулировка его фразы ей не понравилась, Гермиона всё же была благодарна ему за это.
Занятие закончилось, и, прежде чем Малфой успел расшнуровать свои танцевальные туфли, Грейнджер выскользнула из зала, наспех попрощавшись с Марией и Стефано. За все занятие он перекинулся с ней всего лишь парой слов, причем единственной относительно нейтральной фразой было «завтра в восемь». В остальном же их общение складывалось из испепеляющих взглядов, немого раздражения и невысказанных обид, сквозивших в поведении обоих.
Когда Драко вышел на улицу и вдохнул свежий морской воздух, то внезапно почувствовал, как дико разболелась голова. Только сейчас он понял, насколько сильно устал, причем не физически, а морально. Общение с Грейнджер — если это можно так назвать — высосало из него все соки, все силы, просто абсолютно обескровило. Теперь её попытка отказаться от их общих танцевальных тренировок уже не казалась такой глупой. Кто знает, может будь они с ней чуть понастойчивее, итальянка бы сменила гнев на милость, хотя... Вряд ли.
На душе было паршиво, и Драко понял, что если сейчас не отвлечется, если останется наедине с собой, то просто сойдет с ума. Ему срочно было необходимо выпить и с кем-то поговорить. Не обсуждать свои гребаные проблемы, нет, просто расслабиться, выдумывая легкие и ни к чему не обязывающие темы для разговора. И как-то сами собой ноги привели его к бунгало Блейза. Он поднялся по ступенькам, отметив, что дверь наполовину открыта, и когда уже хотел поднять руку, чтобы постучать, внезапно услышал женский голос:
-...ты знал это?
— Конечно, я не знал, я бы сказал тебе!
— Черт, а что если...
— Послушай, если бы у него была привычка перечитывать свою писанину, он бы вряд ли вел себя так спокойно, как сейчас.
Драко напрягся. Блейз определенно разговаривал с кем-то, кого он знал. И тема для разговора была более, чем странная.
— Спокойно?! Ты хоть вообще в курсе, что происходит?! Блейз, всё зашло слишком далеко. Снова. Я... Я просто не знаю, что делать. Что, если они узнают? К чему это приведет?! — голос прозвучал почти истерично, и Драко оцепенел от внезапно пришедшего понимания: по ту сторону двери разговаривала девчонка Уизли. Какого черта? Он что-то не припоминает, чтобы у неё с Блейзом когда-либо были общие темы для разговора.
— Прекрати впадать в истерику, Джинни. Ещё ничего не произошло, от чего бы нам стоило беспокоиться.
«Джинни»? Драко послышалось или Забини назвал сестрицу Вислого «Джинни»?! Чертов Мерлин, с каких пор они так мило общаются?!
— Ах, ничего не произошло? Тогда слушай! — воскликнула Уизли и понизила голос так, что теперь Малфой не мог разобрать, что именно она говорит. И лишь по тому, как выругался Блейз, ему стало ясно, что Забини её слова не пришлись по душе.
На какое-то время за дверью воцарилось молчание. Драко не знал, как ему поступить: убраться подальше и позже спросить напрямую у Блейза, что за херню он услышал, или войти и выяснить, какого черта здесь происходит.
Внезапно Драко услышал шаги, приближающиеся к двери. Он отступил назад и уже приготовился столкнуться лицом к лицу с кем-то, как внезапно послышался негромкий голос Забини где-то из глубины комнаты:
— А ты... Как ты жила всё это время? Мы не виделись столько лет...
Шаги замерли. Очевидно, за дверью стояла Уизли.
— Спасибо, хорошо, — напряженно откликнулась она.
Повисло молчание.
— Почему ты не писала мне? — чуть ли не впервые в жизни Драко услышал серьезный голос Блейза без тени усмешки.
— А разве в этом был какой-то смысл? — так, что Малфой едва расслышал, тихо ответила Джинни.
— Был.
Снова молчание.
— Только не говори, что ты ждал моих писем.
— В это так сложно поверить? — Драко почти увидел горькую усмешку Блейза.
— В любом случае, это уже неважно. Ты же это знаешь. — Голос Уизли прозвучал печально.
— Знаю. А теперь и ты знаешь, что я ждал. Хотя не думаю, что для тебя это является открытием после того, как я прислал тебе те десять гребанных писем, и ни на одно из них не получил и строчки в ответ.
— Восемь, — быстро поправила его Джинни и осеклась.
Тишина.
— Ты даже помнишь, сколько писем я тебе прислал и до сих пор пытаешься изображать безучастность? — почти презрительно произнес Забини.
Вновь послышались шаги, но уже удаляющиеся от двери.
— К чему весь этот разговор, Блейз? Того, что было, не вернешь.
— Ты уверена?
Казалось, Уизли на миг замешкалась.
— Теперь да, — наконец, тихо ответила она, и Драко понял, что просто больше не в силах слушать все это. Он резко развернулся и почти бегом зашагал прочь. Голова просто разрывалась от услышанного. Кто бы мог подумать, Блейз и девка Уизли? Поразительно. Просто поразительно.
И чем дальше он отдалялся от бунгало, в котором услышал столько всего, что ему, в общем-то, не полагалось знать, тем больше понимал, что они с Блейзом похожи гораздо сильнее, чем он думал. И эта мысль как-то приободрила: хорошо осознавать, что ты не один в полном дерьме.
Настроение улучшилось.
* * *
«Послушай, всё будет хорошо. Это только танцы, не более! Помни об этом», — слова Джинни всё ещё звучали в её голове, когда она, набравшись смелости, вновь пришла на их первую самостоятельную тренировку на пляж. Пришла, после того, что произошло.
Гермиона судорожно сглотнула, когда её взгляд упал на то место, где всего два дня назад она едва не отдалась Малфою. От этого воспоминания захотелось взвыть.
— У тебя уже начинает входить в привычку опаздывать, Грейнджер. Где же твоя хваленая дисциплина?
Гермиона вздрогнула от неожиданности и обернулась: прямо за ней стоял Драко, скрестив руки на груди.
— Очевидно там же, где и твои манеры, Малфой. Мог бы поздороваться для начала, — едко произнесла она и принялась переобуваться.
— Ах, прости, я и забыл, что мы снова начали приветствовать друг друга. Если не ошибаюсь, ещё вчера ты не нуждалась в этом.
Гермиона скрипнула зубами и едва переборола желание высказать ему всё, что она о нем думает. Нервно застегнув босоножки, она как можно спокойнее произнесла, не глядя на него:
— Сегодня нам необходимо отработать поддержку, которая у нас не получается.
— Ты, наверное, хотела сказать, которая у тебя не получается, — поправил её Драко, и она смерила его убийственным взглядом.
Сейчас сложно было поверить в то, что всего пару дней назад они едва не сошли с ума от страсти на этом самом пляже. И, тем не менее, Гермиона злилась не только из-за того, что Малфой сейчас подтрунивал над ней, но в большей мере из-за того, что его поцелуи всё ещё горели на её губах, а тело помнило те прикосновения, которые полностью подчинили её в тот вечер. Невольно покраснев от так некстати воскресших воспоминаний и разозлившись из-за этого ещё больше, Гермиона нервно взошла на паркет.
— Послушай, Грейнджер, мы оба знаем, в чем твоя проблема, — услышала она расслабленный голос Малфоя у себя за спиной.
— И в чем же? — медленно обернувшись, вскинула бровь Гермиона, хотя внутри неё всё застыло от ужаса: неужели Малфой прочитал её мысли?
— Ты мне не доверяешь.
Что? Всего-то?! Гермиона почувствовала облегчение.
— Тебе сложно довериться, Малфой, — мрачно откликнулась она, отведя взгляд в сторону, но тут же поспешно добавила: — Хотя я постараюсь ради того, чтобы не выглядеть хуже всех на выступлении.
Драко закатил глаза.
— О, ну как же, «синдром отличницы», желание быть лучше всех... Понимаю.
— Только не говори, Малфой, что тебе самому хочется выглядеть посмешищем пред глазами сотен волшебников.
— Честно? Мне плевать, — пожал он плечами.
— А мне нет, так что давай уже поскорее покончим с этой чертовой поддержкой и пойдем заниматься своими делами, — раздраженно откликнулась Гермиона и сделала пару шагов назад.
Ей было невыносимо с ним общаться, но ещё невыносимей было просто смотреть на него. Казалось, когда они встречались взглядом, каждый раз пред ней вставали картины их общего, постыдного, недавнего прошлого. И Гермиона боялась, что Малфой увидит это в её глазах — смешанное со стыдом и отвращением к самой себе, но, всё же, ещё неостывшее желание.
Вздохнув, Драко лениво произнес:
— Ладно. Технику помнишь?
— Помню, — почувствовав беспокойство, буркнула она, не будучи уверенной в своем ответе.
— Тогда давай на счет три: один, два...
— Стой! — внезапно запаниковав, вскрикнула Гермиона.
Брови Драко поползли вверх.
— Я... Просто... — нервно заправила прядь за ухо она. — Мне нужно собраться с мыслями.
Малфой усмехнулся.
— Чтож, я жду.
Не прошло и пяти секунд, как он сказал:
— Всё, время вышло. На счет три...
— Ты просто невыносим! — возмутилась Гермиона.
— Один...
— А если я упаду?
— Не упадешь. Два...
— А вдруг ты меня уронишь?
— Весьма соблазнительно, но... Нет. Три! Давай, Грейнджер, беги!
Едва не задохнувшись от возмущения, Гермиона зло сощурилась, впервые за два дня уставившись на Малфоя без капли стеснения.
— Я тебе не какая-нибудь Паркинсон, чтобы делать то, что ты сказал по первому твоему зову! Мне надо сосредоточиться!
— Чтож, ладно, — вкинул руки Драко в жесте поражения и свободной походкой направился к краю паркета. — Позови меня, как «сосредоточишься». Я буду у себя в бунгало. Или в баре. Или... В общем, найдешь где-нибудь.
Гермиона едва не затопала ногами.
— Малфой, вернись сейчас же! — отчаянно крикнула она ему в спину, в то время, как он уже сошел с паркета и почти вошел в пальмовую рощу.
— Ага, как же! Я тебе не какой-нибудь Уизли, чтобы делать то, что ты сказала по первому зову! — передразнил её Драко, скрывшись в тени деревьев.
Чертыхнувшись, Гермиона подбежала к краю паркета и крикнула в пустоту.
— Хорошо, ладно, Малфой, я готова! Давай уже сделаем эту поддержку, пожалуйста!
Спустя несколько секунд он вышел из тени с самодовольной усмешкой.
— Вот так-то лучше, Грейнджер.
Гермионе хотелось его убить. Поразительно, насколько быстро этот человек способен довести ее до ручки. И поэтому, как только он вновь поднялся на паркет, она с чувством выпалила:
— Ты просто невыносимый, отвратительный, гадкий...
— Да, Грейнджер, я понял, что ты обладаешь весьма обширным словарным запасом, но давай вернемся к тому, с чего начали, — обворожительно улыбнулся ей Драко, и у Гермионы перехватило дыхание: он был до невозможности красив, опасно красив. Он стоял напротив неё, засунув руки в карманы брюк, а на его левом предплечье по-прежнему красовалась татуировка дракона, которая придавала его облику жесткость, и это ей нравилось. С ума сойти, что бы сказала мама, узнав, что её дочери понравился мужчина с татуировкой? Что бы она сказала, узнав, что этот мужчина — Драко Малфой?!
Гермиону словно окатили ушатом холодной воды. Святой Мерлин, о чем она только думает?
— Хорошо, на счет три, — упавшим голосом произнесла Гермиона и сделала пару шагов назад. Она знала, что Малфой наверняка уловил смену её настроения, но, к счастью, он ничего не сказал по этому поводу.
— Один... — спустя несколько секунд начал он. — Два...
Гермиона подняла на него глаза и постаралась сосредоточиться, хотя это было абсолютно невозможно, когда он смотрел на неё... так.
— Три! — наконец, скомандовал он, и она побежала ему навстречу.
Через секунду Гермиона оттолкнулась ногами от земли, но как только Малфой попытался поднять её над головой, внезапно поняла, что всё ещё не может ему довериться. Руки ослабли, и она, испуганно вскрикнув, неуклюже полетела вниз, одновременно увлекая за собой Малфоя. Как и следовало ожидать, они оба не удержали равновесие и упали на пол, причем сильнее всего досталось Драко, потому как на него обрушился весь вес тела Гермионы.
— Твою мать, Грейнджер... Слезь с меня... — сдавленно проговорил он, и она поняла, что со всей силы ударила его локтем в живот при падении.
— О Господи, Малфой, прости... — приподняв голову, заерзала Гермиона, пытаясь с него слезть. Она всё ещё была ошеломлена от произошедшего и лишь сейчас осознала, что лежит на Малфое, судорожно вцепившись руками в его рубашку.
— Слушай, если ты и дальше будешь так елозить на мне, то поверь, ни к чему хорошему это не приведет, — на его лице сквозь гримасу боли появилась слабая двусмысленная усмешка, и Гермиона вспыхнула.
Она резко перекатилась с него на пол и неуклюже села, стараясь не смотреть на Малфоя. Как он ещё может шутить на этот счет после всего, что произошло между ними совсем недавно?!
— Я просто не могу пересилить себя, — отогнав непрошенные мысли, попыталась оправдать свою неуклюжесть, а заодно и перевести тему Гермиона, хотя её слова относились не только к этому моменту.
Драко сел, оттолкнувшись ладонями от пола. Пару секунд он словно размышлял над тем, что же делать дальше, после чего молча поднялся на ноги и, отряхнувшись, бесстрастно подал руку Гермионе.
Она на секунду впала в ступор, уставившись на его предплечье в двадцати сантиметрах от себя с татуировкой дракона, которая, казалось, немного шевельнулась под её взглядом.
— Грейнджер, я пытаюсь помочь тебе подняться, а не призываю рассматривать мою татуировку, — нарочито ласковым тоном окликнул её Драко, и Гермиона несмело перевела на него взгляд. После недолгих раздумий, она медленно вложила свою ладонь в его и невольно затаила дыхание, когда их руки соприкоснулись.
Это был особенный момент: они пристально смотрели друг другу в глаза, чувствуя одно и то же, видя одно и то же. И вновь между ними было то, что они пытались забыть — эта сумасшедшая тяга к безумию, тяга друг к другу, тяга к тому, чтобы вновь упасть, на время раствориться, а потом и вовсе умереть на пике наслаждения.
Но Гермиона больше не могла себе этого позволить.
Через секунду Драко резко рванул её руку на себя, и она поднялась на ноги, оказавшись к нему слишком близко. Непозволительно близко.
Какое-то время они молчали, смотря друг на друга, после чего Гермиона отвела взгляд и сделала шаг назад.
— Грейнджер, нам нужно что-то решать, — услышала она хриплый голос Малфоя.
— На счет чего? — неожиданно тихо спросила она, не в силах поднять на него глаза.
Он помолчал какое-то время.
— На счет нас.
Гермиона вздрогнула и поборола желание посмотреть на него.
— Решать нечего, Малфой. Мы уже итак всё решили. Два дня назад.
— В самом деле? Тогда почему тебе сложно смотреть мне глаза? — с невеселой усмешкой спросил Драко, и Гермиона, покраснев, нахмурилась.
— Мне несложно, просто... Я не хочу на тебя смотреть, Малфой.
— Ты на меня злишься, — устало проговорил он, словно не слыша её. — Я понимаю. Как и понимаю, что тебе наверняка стыдно за то, что произошло. Ведь именно поэтому ты избегаешь моего взгляда, верно?
Гермиона против своей воли пораженно посмотрела на него. Драко встретил её взгляд с мрачным удовлетворением.
— Мне не... — начала она, но тут же замолчала. Они оба понимали, что он прав.
— Ладно, забудь про этот разговор. Не знаю, что на меня нашло, — спустя какое-то время раздраженно произнес Драко и, нахмурившись, посмотрел в сторону моря. — Просто давай попытаемся оставить всё, как есть, хорошо? Постарайся забыть про всю эту фигню, что произошла между нами. Лично мне уже почти наплевать.
Его слова отозвались болью в груди. «Почти наплевать», — вновь пронеслось в голове Гермионы, и она сглотнула неприятный комок, внезапно подступивший к горлу.
Сейчас она не знала, что сказать. Она не понимала, какого черта Малфой завел этот бессмысленный разговор, и была уверена, что он и сам не знает. Скорее всего, это был один из тех редких моментов, когда Драко неконтролируемо озвучил свои мысли, и это вовсе не входило в его планы.
— Давай вернемся к поддержке. Думаю, рано или поздно она все же должна у нас получиться, — стараясь сделать вид, что этот короткий разговор ни капли её не тронул, буднично произнесла Гермиона и шагнула назад. Усилием воли она заставила себя не сводить взгляд с Драко, но он все равно не смотрел на неё. Казалось, он глубоко над чем-то задумался, созерцая прекрасный вид медленно занимающегося заката.
— Малфой... — неуверенно позвала Гермиона, и он, слегка вздрогнув, вновь повернулся к ней, приняв привычно безразличное выражение лица.
— Я говорю, что нужно ещё раз попробовать сделать поддержку, ведь рано или поздно...
— Ты сегодня купалась в море, Грейнджер? — перебив её, неожиданно резко спросил Драко.
— Нет, мы были на дневной ярмарке... — растерянно начала Гермиона. — И вообще, какое это имеет значение?
— Отлично. Я думаю, тебе не мешает окунуться.
— Чт... Что?!..
Но прежде чем она смогла договорить, Малфой неожиданно подошел к ней и, крепко обхватив за талию, закинул её к себе на плечо.
— Чертов придурок, что ты делаешь? Отпусти меня немедленно! — болтая ногами в воздухе, закричала Гермиона, безуспешно пытаясь вырваться.
— Мне надоело использовать неэффективные методы в работе над этой поддержкой. Если ты не можешь мне довериться на суше, думаю, у тебя получиться в воде.
— Стой, что? Ты хочешь окунуть меня в море?! — запаниковала Гермиона, от изумления даже перестав сопротивляться на какое-то время.
— Не волнуйся, Грейнджер, это упражнение мне подсказал наш итальянский друг, которому ты так безоговорочно доверяешь, — стремительно приближаясь к кромке воде, буднично произнес Драко.
— Малфой! Отпусти меня! — уже почти истерично прокричала Гермиона, колотя его по спине, но тот был не преклонен.
Быстро соображая, что ещё сказать, она произнесла:
— Но ты же сам одет! Ты что, войдешь в воду прямо так, в туфлях и брюках?
— Ты хочешь, чтобы я разделся? — ухмыльнулся Драко, и Гермиона моментально вспыхнула.
— Конечно, нет! То есть... Ты же не собираешься зайти в воду прямо вот так?
— Ещё как собираюсь, Грейнджер! Иначе тебя просто не заставишь окунуться.
С этими словами он смело ступил на мелководье моря, и Гермиона с ужасом увидела, как он заходит в воду всё глубже и глубже. Когда брюки Драко промокли по колено, она в панике выкрикнула первое, что пришло ей в голову:
— Отпусти меня сейчас же!
— Как скажешь, дорогая, — насмешливо отозвался Малфой, и внезапно разжал руки, позволив её телу свободно соскользнуть с его плеча прямо в море.
Пару секунд она находилась под водой, но совсем скоро вынырнула мокрая, злая, наглотавшаяся воды.
— Ты... Хоть... Понимаешь... Как.... Сильно я... Тебя ненавижу? — сквозь кашель пылко сказала она Драко, который со смехом наблюдал за ней.
— Ты ещё смеешься?! — почти взревела Гермиона и сделала шаг к нему навстречу.
— Прости, Грейнджер, просто ты такая забавная сейчас, — в раскаянии положил ладонь на грудь Малфой, всё ещё смеясь. — Такая... Мокрая.
Она зло сжала кулаки.
— И кстати, это платье сейчас смотрится на тебе гораздо лучше, чем в сухом виде, — окинул он её оценивающим взглядом с легкой ухмылкой на губах, и Гермиона, быстро проследив за его глазами, с ужасом увидела, что ткань платья плотно прилипла к телу так, что можно было в подробностях разглядеть какого фасона её нижнее белье.
Это окончательно выбило её из колеи, и она, глядя на самодовольного, веселого, а главное, сухого Малфоя, не нашла ничего лучшего, кроме как резко обрызгать его водой. С мрачным удовлетворением она увидела, как исчезла улыбка с его лица, но, все же, этого было недостаточно, и Гермиона вновь резко прошлась ладонями по водной глади, окатив Драко новой мощной водяной волной.
Он стоял, не двигаясь с места, с крепко зажмуренными глазами. Волосы прилипли к лицу, по которому стекала вода, рубашка и брюки промокли насквозь, и когда Драко приоткрыл веки, Гермиона уже сама не смогла сдержать смех. Он выглядел абсолютно обескураженным, в какой-то степени даже беспомощным и смешным в своей мокрой дорогой одежде, а тот факт, что вдобавок ко всему он ещё и был обут, только заставлял её хохотать сильнее.
— Смеешься, да? — опасно тихо проговорил он, и Гермиона покачала головой, прикрыв руками рот, но все ещё смеясь.
— Прости, Малфой, но ты такой забавный сейчас, такой мокрый... — скопировала она его и захохотала с прежней силой. На какую-то секунду ей показалось, что Драко и сам готов улыбнуться, но внезапно её накрыл мощный поток воды, и Гермиона от неожиданности отшатнулась назад и упала в море. Вытерев лицо ладонями, она зло уставилась на Драко, который содрогался от беззвучного смеха.
— Послушай, Малфой, это уже не смешно! — предупреждающе произнесла она, поднявшись на ноги.
— Грейнджер, ты сейчас похожа на панду, — сдавленно проговорил он, пытаясь совладать с собой.
— Что?
— На панду. Твои глаза... Черные круги, как у панды.
Это было последним, что он смог выдавить, прежде чем захохотал воткрытую. Гермиона какое-то время бестолково смотрела на него, после чего её осенило: тушь. Точно, она же сама только что растерла её под глазами, пытаясь ладонями вытереть воду с лица. Вот ведь идиотка.
И внезапно недавно испытанный стресс, осознание глупости ситуации и вид согнувшегося от смеха Малфоя — всё это вылилось в то, что она и сама неожиданно для себя воткрытую захохотала.
Они смеялись долго, и благодаря этому Гермиона почувствовала, как напряжение покидает её тело, словно вместе с выбросом в кровь эндорфинов улетучивались все те негативные эмоции, которые не давали ей покоя несколько дней. Наконец успокоившись, Гермиона попыталась вытереть пальцем тушь, но поняла, что, скорее всего, её просто ещё больше размазывает. Ещё улыбаясь от недавно угасшего смеха, Драко сделал к ней пару шагов и мягко произнес:
— Давай я.
С этими словами он аккуратно, едва касаясь, обхватил одной ладонью её затылок и, склонившись над ней, принялся вытирать остатки туши большим пальцем другой руки у неё под глазами. Гермиона замерла от ощущения его близости. Она смотрела в его слегка нахмуренное, сосредоточенное лицо, которое теперь было так близко, что она почти чувствовала его размеренное дыхание у себя на щеке, и думала, что больше всего на свете она бы сейчас хотела вновь ощутить его губы на своих губах. Эта мысль застигла её врасплох, испугала, и она внезапно почувствовала себя неуютно от того, что снова так близка к разрушению.
— Готово, — словно прочитав её мысли, отстранился Драко и теперь уже взглянул прямо в глаза Гермионе.
Казалось, он хотел что-то сказать, но она его поспешно перебила:
— Спасибо. А теперь, я надеюсь, ты мне расскажешь суть упражнения.
Конечно, они оба понимали — эти слова были не более чем простой попыткой вернуть их общение к безопасной теме танцевальных тренировок, и в данный момент это было необходимо. Ведь как бы они ни старались забыть произошедшее, игнорировать его, не говорить о нем, всё равно оно всё ещё было здесь, между ними. Гермиона понимала — им двоим просто не под силу, абсолютно невозможно контролировать то напряжение, что возникало каждый раз, как только они оказывались рядом друг с другом, как и практически не под силу удержать себя от желания вновь почувствовать, прикоснуться, подойти поближе, ощутить.
Но они решили бороться. Сдаться без боя было, мягко говоря, не совсем в их характере.
— Суть в том, — после недолгой паузы, произнес Драко, — что мы должны попробовать сделать эту поддержку в воде из статичного положения. Таким образом, у тебя не возникнет подсознательного страха перед падением, ведь максимум, что с тобой случиться — это то, что ты намокнешь ещё больше.
— Стой, так ты предлагаешь начать упражнение прямо сейчас? В таком виде? — недоверчиво посмотрела на него Гермиона. — У меня ведь даже нет с собой купальника!
— А кто сказал, что он тебе нужен? — двусмысленно усмехнулся Драко, скользнув глазами вниз по её телу, и, увидев её возмущенный взгляд, добавил: — Ты же итак уже вся мокрая, что тебе терять!
Гермиона слегка зарделась и уже собиралась вытащить палочку, чтобы высушить свою одежду, как осознала, что это будет просто глупо с её стороны: всё, что нужно, Малфой итак уже увидел.
«В очередной раз», — сварливо заметил голосок в её голове, и она нахмурилась.
— Единственное, что нам будет необходимо, так это снять обувь и, пожалуй, немного трансформировать свою одежду в нечто более подходящее, — пожал плечами Драко и, развернувшись, медленно зашагал к пляжу. Гермиона последовала вслед за ним, некстати отметив про себя, что сзади он так же хорош, как и спереди.
Следующие полчаса они, хохоча, пытались выполнить поддержку в воде. Малфой был прав — она чувствовала себя гораздо уверенней и почти не боялась упасть, однако всё же входить в верхнюю планку со статичного положения было достаточно сложно, и прежде чем у Гермионы получилось, она несколько раз падала в воду, периодически увлекая за собой Драко. Сейчас ей было на удивление хорошо с ним, и она не знала наверняка, что служило тому причиной: то, что она полностью была увлечена процессом и у неё абсолютно не оставалось времени думать о чем-то ещё, кроме тренировки, или то, что она могла безопасно и абсолютно безнаказанно наслаждаться ощущением его рук на своем теле, его волнующей близостью.
Солнце почти село, когда они, довольные проделанной работой и полностью выбившиеся из сил, решили закончить тренировку. Гермиона наконец-то научилась держать равновесие в поддержке, хотя ещё предстояло отработать этот элемент в движении, что они и решили сделать завтра. Сойдясь во мнении, что всё же тренироваться в воде лучше в специально созданной для этого одежде, оба договорились на следующее занятие прийти одетыми подобающим образом.
Гермиона высушила свой сарафан заклинанием и с неудовольствием про себя отметила, что её танцевальные туфли безнадежно испорчены. Заметив её взгляд, Драко беспечно бросил:
— Не переживай ты за это, Грейнджер. Думаю, старое доброе «репаро» приведет их в должный вид.
— Нет, я уже пробовала. Боюсь, здесь никакая магия не поможет, — расстроено покачала она головой.
— Может магия и не поможет, но деньги точно помогут, — фыркнув, произнес Драко.
— Ну да, любые проблемы могут решить деньги, верно, Малфой? — с легкой издевкой в голосе сказала Гермиона, покосившись на него.
— В большинстве случаев, да, — он пожал плечами. — Но ты ведь так не считаешь, правда, Грейнджер? Это ведь ваша любимая гриффиндорская песнь — «добро всегда побеждает зло», «любовь нельзя купить за деньги» и всё в таком духе.
— А ты думаешь, хорошо меня знаешь? — вопросом на вопрос ответила Гермиона и, скрестив руки на груди, полностью развернулась лицом к Малфою.
Драко оценивающе посмотрел на неё.
— Думаю, да.
— Чтож, так удиви меня! Расскажи что-нибудь обо мне, — с наигранным интересом произнесла Гермиона, почувствовав раздражение от излишней самоуверенности Малфоя.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |