- Обычно они сами приходят. – Блондин аккуратно берет меня за руку, ведет к широкому дивану, спрятанному за толстой, массивной колонной, и вдруг выдыхает, – рад, что ты пришла.
- Серьезно? – я скептически морщу лоб. Сажусь рядом с ним и тут же вжимаюсь в мягкую спинку дивана, отдаляясь от блондина как можно дальше. Наблюдаю за тем, как он немного заторможено помешивает новую порцию коктейля, как кривит губы, как закидывает ногу на ногу, и с силой стискиваю зубы. Ну, же, Зои. Пора действовать. Неуверенно откашливаюсь и нарочито медленно похлопываю ресницами, - тебе не кажется, что ты слишком быстро забыл любовь всей своей жизни?
- Я ее знаю? – отшучивается Дима. Странно. Сейчас он совсем другой. Я жду ядовитых ухмылок, злости, однако блондин спокоен и расслаблен, будто всерьез получает удовольствие от нашего с ним разговора. Бред какой-то.
- Соня исчезла совсем недавно, - продолжаю я, - а ты уже пустился во все тяжкие.
- В этом мы с тобой похожи, не так ли? – парень приближается ко мне. Наклоняет голову и густым голосом шепчет, - не зацикливаемся на прошлом.
- У нас с тобой нет ничего общего.
- Я бы не был так в этом уверен.
- Неужели тебе плевать на исчезновение человека, рядом с которым ты проводил почти все свое время? Это дико.
- Вполне нормально, - равнодушно отрезает блондин. – Тебе-то какое дело? Строишь из себя святую? Не притворяйся. Люди всегда видят, когда им лгут.
- Правда? – я соблазнительно улыбаюсь. Прикусываю губу и тут же приближаюсь к парню катастрофически близко. Он вскидывает брови, а я незаметно достаю из-за спины прозрачный пакетик. В нем три таблетки. Три сильных депрессанта – гамма-гидроксибутирата – оставшихся после возмездия над провинившимся Лешей. Блондин смотрит в мои глаза, а я кидаю лекарство в его полный, оранжевый коктейль, улыбаясь от удовольствия еще шире. Он ничего не заметил. У меня получилось. Хмыкнув, резко отстраняюсь и лениво скрещиваю ноги. – Мне кажется, ты ошибаешься.
- Зои, - обхватив пальцами бокал, говорит Дима, - я никогда не ошибаюсь.
Он делает глоток, а я застываю, ощущая, как внутри все бурлит и вспыхивает ядовитым, алым пламенем. Продолжаю, невольно кривить губы, и гадаю: кто же ты теперь, Дима? Что сможешь сделать? Гнев растет во мне, будто воздушный шар. Я представляю, как его рассудок туманится, как земля переворачивается перед его глазами, и чувствую себя на седьмом небе от счастья, ведь любое страдание этого человека доставляет мне колоссальное удовольствие.
Парень берет меня за руку. Я пытаюсь вырвать ее, однако он покачивает головой:
- Никуда ты не уйдешь.
- И кто мне помешает?
- Ты сама не захочешь, - Дима пробегает пальцами по моему локтю, касается плеча, шеи, а затем нежно поглаживает ладонью скулы, - я ведь не заставлял тебя приходить.
Растерянно застываю. Неожиданно мне становится жутко неловко. Неужели он и, правда, думает, что я добровольно решила с ним встретиться? Он спятил? Да только кретин не поймет, что тут есть какой-то подвох! Мне ведь даже сидеть с ним рядом тошно!
Однако я продолжаю играть свою роль. Невозмутимо пожимаю плечами и говорю:
- А почему бы и нет? – слова ошпаривают горло. – Прошлое в прошлом.
- Так и есть! – вдруг горячо соглашается он. – Не важно, что мы делаем, чтобы достичь результата. Важен сам результат. Не считаешь? Я ведь хотел, чтобы ты была рядом, и…
- А Соня? – не выдержав, перебиваю я. Слушать его идиотские излияния попросту нет ни сил, ни времени. – Ее ты тоже хотел видеть рядом?
- Ее я просто хотел.
- В смысле?
- В том самом, - он хищно улыбается. Обнажает зубы и приближается ко мне. Я тут же откатываюсь назад, почему-то вспомнив о синих глазах Теслера. Изменилось бы его реакция теперь, когда между нами столько всего случилось? Заступился бы он? Схватил бы меня за руку? Неохотно встречаюсь взглядом с безумным, мутным взором Димы и сглатываю. Кажется, таблетки начинают действовать. – Ты – совсем другое дело, Зои. Ты – не Соня. И не кто-либо другой. Тебя я не просто хочу. Тебя я хочу видеть, слышать, чувствовать. Понимаешь?
- Вряд ли, - задыхаясь, вспыхиваю я. Выпрямляю спину и свирепо стискиваю в кулаки руки. – Что же Соня такое натворила, что поплатилась за это своей жизнью? Не ври, я уверена, ты причастен к ее исчезновению. Так ведь?
- Возможно. Кто знает? Я лишь говорю, а они, - он кивает в сторону охраны и пьяно пожимает плечами, - делают.
- Где она?
- Понятия не имею. Какая тебе разница? Не желаешь пропасть, если я вдруг потеряю к тебе интерес? Отличный страх, просто чудесный, Зои! Ведь я такой неуравновешенный и тупой псих. Бояться меня – обычное дело. Избегать меня – мера предосторожности.
- Что ты несешь? – недоуменно морщусь я. – Прекрати. Это глупо! Ты сначала ломаешь людей, а затем жалуешься, что никто из них тебя не любит?
- Я не делаю ничего такого, чего они не смогли бы вынести.
- Ты отвратителен!
- Ну, давай, - пошатываясь, восклицает Дима, - давай, громче!
- Неужели ты до сих пор веришь в то, что кто-то способен тебя полюбить? Любые чувства ты обращаешь в прах, любое желание и порывы – ты сравниваешь с землей. Но главное, ты не только губишь людей вокруг себя, ты и себя губишь. От тебя ведь ничего уже не осталось. Ты просто жалок. Ты…
Глаза Димы становятся злыми. Я чувствую, как пальцы парня сжимаются прямо на моей шее, и порывисто впиваюсь в них руками. Мне трудно дышать. Закрываю глаза, жутко пугаюсь, и внезапно оказываюсь на свободе, так же быстро, как и до этого угодила в клетку. Цепенею. Смотрю на парня и вдруг вижу дикое раскаяние в его глазах. Что происходит? Что это? Дима какое-то время сгорает от безумного стыда, вины, открывает рот, чтобы вымолвить хотя бы слово, однако затем внезапно резко встает с дивана, свирепо хватает свой бокал с алкоголем и исчезает за массивной, широкой колонной, оставив меня в полном недоумении и ужасе.
Ничего не понимаю.
В глазах неожиданно покалывает. Я до сих пор чувствую, как его руки сдавливают мою шею, но более того, я до сих пор вижу его виноватый, искренний взгляд, будто он сам себе противен, будто он ненавидит того человека, коим является.
Растеряно заправляю за уши волосы. Приглаживаю юбку. Потираю ладонями лицо. Мне не по себе. Почему-то тело колотит то ли от холода, то ли от страха. Пытаюсь осознать то, что только что увидела, но никак не могу связать поведение Димы с его реакцией. Почему он так поступил? Дело в алкоголе? В таблетках? Или же дело в самом парне, который оказался гораздо сложнее и темнее, чем я могла предположить.
Проходит минут десять. Сидеть в таком шуме становится невыносимо, и я хочу выйти на свежий воздух, однако неожиданно чувствую вибрацию в сумке. Достаю сотовый. На дисплее высвечивается сообщение от незнакомого номера. Тут же в моей груди все холодеет: вдруг это Дима, и он решил отомстить мне каким-то новым, изощренным способом? Однако прочитав смс немного успокаиваюсь. Кажется, это Теслер.
«Надо встретиться».
Коротко и ясно. В его стиле. Интересно, что случилось? Почему он хочет увидеться? Ему не терпится обсудить наше вечернее прощание, или он вновь расскажет мне о том, как плохо и неправильно сходить с ума по его синим, завораживающим глазам? Внутри теплеет. Странно, как мы можем по-разному относиться к похожим людям. Все ведь не без греха, однако, кому-то мы ошибки прощаем, а кому-то нет. И кто знает, от чего именно это зависит.
Собираюсь ответить, как вдруг телефон исчезает из моих рук. Испуганно поднимаю глаза и замечаю Диму с грозным, рассеянным взглядом. Парень едва стоит на ногах, едва держит спину. Однако его глаза упрямо исследуют мой телефон, словно в нем сосредоточены все тайны мира.
- Что тут у нас, - мямлит он, покачнувшись в сторону, - ага.
- Отдай, - рычу я. Становится вдруг жутко страшно. Я порывисто подрываюсь с места, тяну руки к блондину, но он, хихикая, отходит назад. – Дима, верни мой сотовый!
- Надо встретиться, - любовным голосом, пропевает он и неожиданно яростно и хитро прищуривает глаза, - конечно, давай. Да хоть сейчас, красавчик! Это тот, о ком я думаю? Твой тайный поклонник?
- Перестань, прошу тебя.
- Сядь на место.
- Дима!
- Сядь, - ревет он и грубо толкает меня в плечо. Я валюсь обратно на диван, а блондин лицемерно и равнодушно отрезает, - извини. Надеюсь, приземлилась мягко.
- Что ты делаешь? – пугаюсь я. В голове крутятся сумасшедшие мысли: что случится, если Дима узнает о Теслере? Что тогда будет. – Хватит.
- Чего ты трусишь? – протяжно хрипит парень. Криво улыбается и начинает медленно стучать заплетающимися пальцами по дисплею, - я просто отвечу. Ты же не против? Я ведь тебе услугу делаю. Ясно? Я – твой личный секретарь.
О, Боже. Дима ничего не понимает. Несет какую-то чушь, а у меня в груди горит дикий пожар из истошных эмоций. Что он пишет? Чего хочет? Чего пытается добиться? Упрямо подрываюсь на ноги, подхожу к блондину и вижу новое отправленное сообщение:
«У меня проблемы. Пожалуйста, приезжай. Прошу тебя. Я в «Ludovic». Быстрее!»
На голову будто выливают литр холодной воды. Хочу вырвать телефон из рук блондина, однако он, несмотря на заторможенную реакцию, ловко отпрыгивает в сторону и, улыбаясь, мурлычет:
- Кажется, я прав. Это кто-то важный.
- Нет, - легкомысленно покачиваю головой, - даже не знаю, кто это.
- Ты такая лгунья, - Дима подходит ко мне и обессиленно касается пальцами подбородка. Его взгляд прожигает во мне дыру. Он полон горькой досады, желания и чего-то такого, о чем я не имею ни малейшего понятия. – Я думал, ты сломаешься, а ты здесь. Все ведь ломаются, Зои. У всех есть цена. Но ты – другая. – Он покачивается в сторону. Едва не падает, однако вовремя цепляется руками о колонну. - Я, кажется, сегодня немного лишнего выпил. Ты ведь не против?
- Мне все равно.
- Все равно? – он игриво цокает. – Что же ты мне врешь? Ты можешь злиться, ненавидеть, любить или страдать, но не оставаться равнодушной. Даже ко мне.
- Даже? – заинтересованно прикусываю губы. – То есть ты прекрасно понимаешь, что не заслуживаешь хорошего к себе отношения.
- Это не вопрос?
- Это констатация факта.
- Тогда я лучше промолчу. Знаешь, у меня есть идея.
- Отлично. – Устало покачиваю головой. Смотрю в сторону выхода и думаю о том, как было бы хорошо поскорее отсюда слинять. Кажется, ничего дельного я от парня не узнаю.
- Да. Я верну тебе телефон. Но при одном условии.
- При каком же?
Дима лукаво хмыкает. Делает шаг ко мне навстречу и невинно подергивает уголками губ.
- Поцелуй меня.
- Что? – из меня будто выбивают весь воздух. Я ошеломленно вскидываю брови и интуитивно отхожу назад. – Размечтался.
- Тебе не хочется спасти парню жизнь? Неужели ты думаешь, что когда он пересечет порог этого клуба, его судьба не разрешится жестоким и зверским образом? Зои, я ведь убью его. Правда. Я просто…, я…, - Дима улыбается и пьяно взмахивает руками, - убью.
- Нет. – Меня словно заперли в клетке с диким животным. Я чувствую, как кружится голова, и неприятно морщусь. – Ты ничего не сделаешь. Ты можешь только угрожать.
- На этот раз я пьян и решителен. И ради тебя, поверь, я выполню обещание.
- Дима, прекрати. Никто не придет! Этому человеку абсолютно на меня плевать!
- Правда? Поэтому ты так испугана? Поэтому ты то и дело смотришь на вход и боишься, что, увидев его, я прикажу его прикончить? Ты ведь не хочешь этого, верно? Он ведь засел в твоей голове и в твоих мыслях. О, Зои. Я его уже ненавижу! И поверь, теперь я не просто убью его. Сначала я сделаю так, чтобы ему было сильно больно. Как тебе идейка? А затем мои люди разбросают его части по питерским закоулкам. И полиция еще долго будет собирать его тело по останкам. Как мозаику. – Дима прожигает меня диким взглядом. Усмехается и страстно хватает за плечи. Касается лбом моей щеки, закрывает глаза и шумно выдыхает. – Я не стерплю этого. Я не буду делить тебя с кем-то еще. В твоих же интересах выиграть для парня несколько часов, и спасти ему жизнь. Ну же, Зои. Давай. Иначе я…
Резко подаюсь вперед.
От того, что я делаю, горло жутко першит, а тело сводит неистовой болью. Однако мне ничего больше не остается. Я вдруг верю в угрозы блондина, верю в то, что он может отнять у меня Андрея. И я целую его. Целую, потому что жутко ненавижу и хочу, наконец, увидеть, как он умирает и безумно, несоизмеримо при этом страдает.
Губы блондина жадно впиваются в мои. Я ощущаю его горячие руки на своей талии и зажмуриваюсь от тягучей боли. Мне плохо. Ноги подгибаются. Я хочу отстраниться, но парень крепче прижимает меня к себе и целует так, будто высасывает из меня всю мою жизнь.
Когда мы отскакиваем друг от друга, я не могу нормально дышать. Глаза обжигают слезы. Тело разрывается от ужаса и отвращения. Испепеляю блондина взглядом и ощущаю себя грязной, такой же, какой была моя мать, когда ублажала клиентов.
- Знаешь, - резко вытирая губы, шипит Дима, - теперь я уверен.
- В чем? – рявкаю я.
- В том, что его нужно убить. Ты ненавидишь меня всей своей душой, но ты сделала это! И почему? Почему, Зои? – рычит он мне в лицо и ядовито улыбается. – Попрощайся с ним.
Внутри меня все обрывается. Что я натворила? Что сделала? Ощущаю дикую слабость, растерянность, хочу закричать во все горло, хочу оправдаться, повернуть время вспять, ведь по неясной для меня причине, мысли о смерти Теслера уничтожают во мне любое желание дышать дальше! Однако я не успеваю произнести ни звука.
Чувствую на себе чей-то взгляд, растеряно поднимаю подбородок и вдруг вижу за спиной Димы человека. Это Андрей.
ГЛАВА 20.
Андрей стоит за спиной Димы, и его глаза прожигают меня опасным недоумением.
Эти синие глаза. Я смотрю в них и хочу провалиться сквозь землю, пусть и понимаю, что выдаю себя и свои чувства, даже не произнося ни звука. Почему же когда Теслер оказывается рядом, все мое тело воспламеняется, становится чем-то невесомым и воздушным, чем-то иным? Наверно, так с каждым человеком бывает. Ты вдруг теряешь голову – пусть и не знаешь точно, стоит оно того или нет – но ты больше не хочешь быть прежним. И прекрасно осознавая весь риск, всю глупость и неправильность поступков, ты продолжаешь тянуться пальцами в сторону яркого пламени, не боясь обжечься, а искреннее этого желая, что само по себе дикий абсурд. Однако важен ли он, когда речь идет о глубоких и настоящих чувствах?
Мне нечем дышать. Теслер не двигается, выглядит растерянным. А я хочу подойти к нему, пусть и понимаю, что не должна двигаться.
- В чем дело? – рявкает Дима. – Кто он? Скажи его имя?
Не могу пошевелиться. Страх сковывает тело, однако я лепечу:
- Это неважно. Он не…
Блондин вдруг замечает, как я кидаю взгляд ему за спину. Мой мир рушится, едва парень резко оборачивается и сталкивается лицом к лицу с Андреем. О, боже мой. Рвусь вперед, хочу схватить Диму за плечо, повернуть обратно, ударить, оглушить, вновь поцеловать, лишь бы он не видел того, что видит, однако происходит нечто удивительное. Вместо злости на его лице появляется искреннее удивление и… радость.
Ничего не понимаю.
Дима, покачнувшись, хватается за плечо Теслера и провозглашает:
- Ты.
Андрей молчит. Лишь продолжает испепелять блондина взглядом и держит ладонь во внутреннем кармане куртки, наверняка, сжимая в пальцах рукоять Браунинга.
- Убьешь его! – Что? Диму жутко качает. Наверняка, таблетки забирают у него все силы, затуманивают ему рассудок, спутывают мысли, ноги, язык, - услышал? Зои, подойти же скорее к нам, - блондин хватает меня за руку и тянет на себя так грубо, что я едва не валюсь прямо к ногам Теслера. – Расскажи о том парне.
- Не понимаю…
- Где твой защитник? Как он выглядит? Думаешь, стоит прикончить его быстро или со вкусом? Давай только без сентиментальности. Ведь в милосердии нет ничего хорошего! Оно равносильно слабости и болезни. Куда более эффективен холодный расчет. Поэтому не будем говорить о зверских извалишествах…, изволящиствах… Излишествах! – быстро исправляется парень и усмехается,- но непременно остановимся на невообразимых муках. Как считаешь?
- О ком идет речь? – неожиданно спрашивает Андрей, и я готова провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать его голоса и вообще забыть о том, что он здесь находится.
- О парне, - покачнувшись, отвечает Дима.
- О каком парне?
- О том, которого она любит.
Брови Теслера резко вскакивают вверх, а я вся вспыхиваю, багровею. Кожа покрывается гусиной кожей, щеки краснеют, и я, растеряно стиснув в кулаки пальцы, лепечу:
- Что за чушь.
- Что? – недоверчиво переспрашивает Андрей. Он вдруг меняется в лице. Скрещивает на груди руки и смотрит на меня так, будто я сморозила дикую глупость. – Любит?
- Я заплачу, - вспыляет блондин. Достает из карманов смятые, скомканные деньги и отдает их Теслеру дрожащими пальцами. Затем свирепо выдыхает и говорит тихим, ледяным шепотом, - никто не посмеет брать то, что принадлежит мне. Ни сегодня. Никогда. И ты убьешь его, едва я прикажу тебе это сделать. Услышал? Понял меня? Зои твердит, он не придет, его нет, все это абсурд и плод моего разыгравшегося воображения, однако, – Дима взмахивает руками вверх и громко восклицает, - она лжет! Лжет от того, что сходит по нему с ума и пытается казаться той, кем не является. Мы все переступаем через себя ради тех, кого любим! И считать иначе – слепо обманываться. И эта страсть в ее красивых глазах, и горячее желание спасти того, кто засел в ее мыслях…, - Дима прерывается, вяло пожимает плечами и улыбается так, будто едва удерживает в себе дикие, обжигающие чувства. Он оборачивается, смотрит на меня, а я попросту не могу пошевелиться. В его глазах столько всего, что я теряюсь, разрываясь на части от странных и противоречивых ощущений. И в этот момент я вдруг понимаю: что бы он ни делал, что бы ни говорил, он не хотел сделать мне больно. Он лишь хотел стать ближе, что абсолютно для него противоестественно и чуждо. - Как реки, иссыхающие от зудящего солнца, мы иссыхаем без ответа на собственные чувства. – Он продолжает испепелять меня пронзительным взглядом. – И если я и понимаю, что шансов у меня совсем нет – я все равно не отступаю. Потому что не могу иначе. Не умею. Я не умею, Зои. Никак, просто…, никак, понимаешь?
Он вдруг делает несколько шагов вперед и слабо опускает голову на мое плечо. Замираю. Чувствую его горячее дыхание на своей коже и не могу пошевелиться, окаменев от непонятного мне ужаса и смущения. Что он делает? Почему ведет себя так? Наверняка, это таблетки. Да. Он просто пьян. Он ничего не понимает!
- Дима, - я пытаюсь приподнять его голову. Поджимаю губы и крепко зажмуриваюсь, не зная, как себя вести и что чувствовать, - пожалуйста…
- Не отталкивай меня.
Грудь ошпаривает дикая вина.
Неожиданно я становлюсь не жертвой, а тем, кто причиняет боль, и это настолько странно, настолько немыслимо, что все мое тело превращается в один сплошной ком из спутанных чувств и эмоций.
Мне трудно дышать. Глаза покалывает, и я порывисто смаргиваю с них слезы, стыдясь собственных ощущений. Почему меня вообще это трогает? Почему мне сейчас так нехорошо, неприятно? Не могу больше стоять здесь. Шепчу себе что-то под нос и срываюсь с места, по пути расталкивая толпы танцующих, кричащих людей.
В голове все смешивается. Я не понимаю, что чувствую, о чем думаю, чего хочу, и от того испытываю в груди неясный дискомфорт, будто кто-то специально сначала натягивает нити, а затем и рвет их одну за другой.
Захожу в туалет. Недоуменно оглядываюсь и замираю, уставившись на свое отражение в зеркале. Мне не по себе. Все слова Димы…, он говорил так искренне, будто действительно что-то чувствовал. Но это ведь полный абсурд! Разве он вообще умеет чувствовать? Да и что это изменит? Между нами огромная пропасть. Собственно, как и между всеми людьми.
Дверь открывается. Я не хочу оборачиваться, но все равно вижу его лицо. Андрей стоит за моей спиной и выглядит так, будто пришел разрешить очередную проблему. Но у меня уже нет сил с ним спорить или выяснять отношения. Я устала! Я хочу услышать хоть что-нибудь, что заставило бы меня забыть о словах Димы. Заставило бы меня поверить в его чувства! В его эмоции, а не в чьи-либо другие!
- Не нужно было…
-… слать тебе сообщение? – я оборачиваюсь. – Я не делала этого.
- Не нужно было убегать, - холодным голосом продолжает Теслер. Смотрит на меня так, будто я маленький ребенок, и мое тело так и вспыхивает от неясной и горячей обиды. – Что это вообще было? О чем он говорил?
- Откуда я знаю. Сам у него спроси.
- Ты злишься?
- Нет. С чего вдруг?
Андрей недоуменно молчит. Кто-то пытается пройти в туалет, но он с силой захлопывает дверь и вновь обращает на меня свой ледяной взгляд.
- Что происходит? Почему он ведет себя так, будто находится под наркотой?
- Это единственное, что тебя волнует? Больше ничего не тревожит? Не трогает твое равнодушное, отчужденное сердце?
Теслер громко выдыхает.
- Сначала успокойся, - отрезает он, поворачиваясь к двери, - а потом поговорим.
Что? Вижу, как он собирается уйти, и буквально взрываюсь от безумной злости. Почему он отталкивает меня? Почему сначала дает надежду, а затем делает так больно? Я вихрем рвусь вперед, оказываюсь прямо перед парнем и недовольно восклицаю:
- Неужели ты ничего не понимаешь?
- Что я должен понимать, Зои? – на выдохе спрашивает Андрей. – Ты не в себе.
- Это ты меняешься день ото дня. Сначала отталкиваешь, потом становишься ближе. Мне надоело это притворство! Сколько можно? Ты пришел за мной, потому что волновался! Разве не так? Зачем ты здесь?
- Я думал, у тебя проблемы.
- У меня проблемы!
- Какие же? – его глаза испепеляют меня черным взглядом. – Сражаешься с безответными чувствами? Борешься с пьяным мальчишкой, желающим тебя больше, чем очередную порцию крепкого спиртного? Это не проблемы. Меня это вообще никак не касается.
- Но я хочу, чтобы тебя это касалось! – мой голос жалок. Я жалкая. Но в груди все так горит, что я не обращаю на это никакого внимания. Мне просто хочется стать ближе. – Хватит вести себя так. Пожалуйста. Скажи, наконец, о том, что чувствуешь!
- Что? О чем ты вообще говоришь? Вдохновилась речью своего нового друга? – Теслер прищуривает глаза. Смотрит на меня так испепеляюще, что мне становится дико страшно. А вдруг ему действительно на меня плевать? Вдруг я ошибаюсь? – Я ничего не чувствую. По-моему, мы с тобой уже это обсуждали.
- Ты солгал. А потом…
- Нет никакого потом. Нет ничего. Забудь о вчерашнем дне, о нашей поездке. Это глупые случайности, стечения обстоятельств. Я был рядом – я помог. Но это ничего не значит!
- Ничего?
- Да, Зои. И я буду делать то, что посчитаю нужным вне зависимости от твоих слов и убеждений. Ты можешь считать меня ненормальным, можешь меня ненавидеть. Давай. Потому что это именно то, чего я добиваюсь.
- Ты хочешь, чтобы я тебя ненавидела?
- Да.
Мне вдруг становится очень плохо.
Опасно влюбляться. Но более того, опасно влюбляться безответно. Чувства ранят сильнее слов, поступков, физической боли. И главное – ранят только тогда, когда мы кого-то искренне и глубоко любим. А как же иначе? Как же без иронии в этой жизни? Как же не обратить самое дорогое, что у нас есть, против нас же самих?
- Хорошо. – Я киваю. Вскидываю подбородок и отхожу назад. – Как скажешь. Пусть все будет по-твоему, Андрей.
Произнеся его имя, я запинаюсь. С силой прикусываю губы и пытаюсь потушить пожар в груди, пусть это совсем нелегко и сложно. В любом случае, нельзя зависеть от человека. Это неправильно и рискованно. Можно потерять так много, влюбившись не в того, кого нужно.
- Я узнал кое-что о Соне.
- Правда? – говорить непросто, однако я выпрямлюсь. – Что именно?
- Человек, который пытался убить тебя в переулке, позавчера встречался на стройке с Игорем Ростовым. Стройка давно закрыта. А Игорь Ростов – не тот, с кем просто так решают увидеться.
- И что это значит?
- Это значит, что тебе лучше держаться как можно дальше от Болконских. Если они как-то связаны с деятельностью Ростова…
- А что у него за деятельность? – Парень стискивает зубы, а мне вдруг становится очень страшно. – Что такое? В чем дело?
- Они специализируется на продаже девушек, - наконец, отвечает Андрей. – Люди Игоря уже несколько лет подряд похищают молодых девушек, чаще всего без родственников, а затем подсаживают их на наркотики или сильно действующие депрессанты.
- Зачем? Я…, я не понимаю…
- Изначально похищали иностранцев, однако сейчас они поняли, что гораздо дешевле доставлять товар, не покидая границ страны. Они держат их где-то за городом, наверно. Я не знаю. Зарабатывают на проституции, подделывают документы…, - с каждым его сказанным словом мне становится все труднее дышать. Теслер серьезно выдыхает, хочет подойти ко мне, но я пячусь назад. – Зои, - шепчет он, - держись от этих людей подальше.
- Ты хочешь сказать, что…, - прерываюсь. Горло сдавливает ужас, - что Соню продали? Что сейчас она накачена наркотой и…
- Я ничего не хочу сказать. Я просто сообщаю, что узнал.
- О, боже мой. Господи, - хватаюсь руками за лицо. Комната вдруг кружится. Я неуклюже облокачиваюсь спиной о ледяную, скользкую стену и пугаюсь, - что же скажет Саша? Что же с ним будет? Надо срочно найти помощь у взрослых, привлечь кого-то. Я не знаю, но надо что-то делать! Она ведь…, ведь…
- Это бессмысленно. Их система работает уже ни один год. И единственный здесь выход – просто держаться от них как можно дальше.
- Не может такого быть, чтобы не было способа вернуть Соню! Она ведь не исчезла! Она здесь, в городе, совсем рядом! Нельзя просто стоять в стороне, сложив руки! Это неправильно!
- Неправильно – это когда тебя поймают и посадят в палату рядом с ней, - рычит Андрей. Подходит ко мне и испепеляет глубоким, пронзительным взглядом. – Не ввязывайся.
- Нет. Теперь я буду делать то, что считаю нужным. А твое мнение…, - я обижено и зло стискиваю в кулаки руки, - твое мнение пошло к черту.
Рвусь к выходу, однако парень ловко останавливает меня, схватив за руку.
- Отпусти! – кричу я.
- Нет.
- Зачем ты это делаешь?
- Что делаю? Пытаюсь сберечь твою голову?
- Мне ничего от тебя больше не нужно! – восклицаю я и вижу, как в глазах у парня что-то меняется. Он стискивает зубы, а я продолжаю, - ты прекрасно знаешь, чего хочешь. Знаешь, что тебе нужно. Но ты боишься. И это просто омерзительно! Не чувствовать ничего, убивая людей, но дрожать лишь от одной мысли о близости с кем-то, кому ты дорог!
- Не пытайся сделать вид, будто знаешь меня! Тебе и половины неизвестно из того, что побуждает меня к моим поступкам!
- Да кому, какое вообще дело до твоих побуждений? Ты живешь дальше, ты давно оставил все проблемы за своей спиной! Так хватит уже оборачиваться!
- Нет, не хватит. Иногда надо жить с тем, что имеешь, а не закрывать на это глаза.
- Иногда надо принимать тех, кто хочет тебе помочь.
- Ты не можешь помочь мне.
- Но ты ведь мне помог! - Теслер бледнеет. Отходит назад и крепко зажмуривается. Я вижу, как ему плохо, но на этот раз не подхожу ближе. Хватит. – Я буду рядом, - шепчу я, с силой сжав в кулаки руки, - только если ты этого захочешь. Но в противном случае…
Пожимаю плечами. Вырываюсь из туалета и обхватываю себя пальцами за талию, едва сдерживаясь от слез и тоски по его синим, красивым глазам. Почему же так сложно. Почему так трудно. Меня покачивает, но я упрямо иду вперед и не оборачиваюсь. Если вас не любят, лучше оставить свои чувства позади. Если в вас не уверены - лучше попросту забыть о каждой минуте, которая когда-то приносила удовольствие. Прошлое надо оставлять в прошлом. А жить в мечтах, в постоянном ожидании и грезах, будто тот, кто тебе нужен, неожиданно опомнится? Нет. Это слишком сложно. И больно. В один миг ты человеку нужен, а затем ты ему никто. Вот так просто. И он живет себе дальше, а ты больше не можешь дышать.
Подхожу к Диме. Он лежит на диване, а, увидев меня, счастливо улыбается.
- Моя маленькая лгунья! – протягивает он и привстает. Его тело вновь валится вниз, глаза взметают из стороны в сторону, будто он не только пьян, но и обдолбался, а кисти хорошенько дрожат от растекающегося по венам лекарства. – Ты вернулась. Ты плакала? Тебя обидели?
- Тебе пора домой. Ты даже стоять не можешь.
- Не волнуйся за меня, птенчик. Я – вольная птица. Я могу делать все, что захочу! И еще у меня богатый отец и крутая машина.
- О, это просто замечательно.
- Я завидный жених.
Дима усмехается, а я протираю руками лицо. Кажется, наконец, настал тот момент, когда он вообще ничего не соображает. Оглядываюсь. Его друзей нет рядом. Музыка громыхает так сильно, что у меня начинают болеть уши. Я вновь смотрю на парня, вздыхаю и вдруг понимаю, что не оставлю его здесь в таком виде. Не позволит совесть. Более того, не позволит ревнивая, обиженная сторона, которая едва заметив вдалеке лицо Теслера, решает отомстить.
- Вставай, - устало приказываю я и помогаю парню оторваться от дивана, - надо уходить.
- Я думаю, ты права, но не признаюсь в этом.
Удивленно усмехаюсь. Общаться с Димой, когда тот пьян, гораздо приятнее, чем когда он соображает. Да, от него ужасно пахнет, и его колени постоянно прогибаются, но, тем не менее, он хотя бы не стремится испортить мне жизнь, что значительно расслабляет обстановку.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |