Э. А. ЖЕЛУБОВСКАЯ (ответственный редактор), 34 страница

⁴⁴ К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 34.

⁴⁵ Там же, стр. 589.

⁴⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. I, стр. 485.

⁴⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 589.

⁴⁸ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II, стр. 155

⁴⁹ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 80, 70

путем» ⁵⁰. Избегнуть задолженности, установить хотя бы временное рав­новесие в бюджете государство может путем удешевления правительст­венного аппарата в результате сокращения штата чиновников, жандар­мерии и т. д., либо путем обложения имущих классов чрезвычайными налогами. Ни того, ни другого оно сделать не способно.

Сказанное Марксом в 1850 г. оставалось в силе в годы Второй импе­рии, несмотря на промышленный и торговый подъем 50—60-х годов.

«Crédit Mobilier представляет собой одно из самых любопытных экономических явлений нашего времени» ⁵¹,— к такому выводу прихо­дит Маркс в середине 50-х годов в результате изучения устава этой акционерной кредитной компании и годовых отчетов ее правления, в ко­торых излагалось то, что оно называло своими теоретическими принци­пами. Сопоставление пассива и актива Crédit Mobilier за 1855 год пока­зывало, что его годовая прибыль при капитале, не превышавшем 60 млн. франков, составляла свыше 26 млн. φρ., или 43 1/3% — цифру весьма «со­блазнительную», по выражению Маркса. Маркс указывал, что, имея на руках 60 млн. франков, Crédit Mobilier приобрел французские займы на сумму, превышавшую 600 млн., а также долю в главных железных доро­гах Франции; по договору с Австрийским обществом государственных железных дорог он предпринял выпуск займа; он стал пайщиком Запад­ной и Центральной железных дорог Швейцарии; участвовал в сооруже-нии каналов, в слиянии парижских омнибусных предприятий и всех старых газовых компаний, в учреждении Всеобщей морской компании. «...Своими займами он решал вопросы мира и войны, создавал новые и поддерживал старые железнодорожные линии, освещал города, стиму­лировал развитие промышленности и торговую спекуляцию и, наконец, распространил свое влияние за пределы Франции, разбросав плодонос­ные семена подобных же учреждений по всему европейскому конти­ненту» ⁵².

Воздав должное грандиозным финансовым операциям Crédit Mobili­er, Маркс, опираясь на изученную им документацию этого учреждения, далее показал, что основное его назначение «состоит в обеспечении ка­питалами таких промышленных предприятий, которые принадлежат анонимным обществам» Способствуя непрерывному увеличению чис­ла анонимных промышленных предприятий, этот кредитный банк в сущности намерен был «сделать себя собственником, а Наполеона Ма­лого — верховным директором всей разнообразной промышленности Франции. Это,— заключает Маркс,— и есть то, что мы называем импе­раторским социализмом» ⁵⁴.

Отметая цветистые фразы устава Crédit Mobilier и его отчетов, Маркс обнажает «подлинную ось, вокруг которой вращается его деятельность». В основе этой деятельности лежит один руководящий принцип — полу­чение прибыли. Высокопарные излияния правления этого акционерного общества «едва прикрывают,— писал Маркс,— простой план вовлечения всей промышленности Франции в водоворот парижской биржи и пре-

⁶⁰ Там же, стр. 78.

⁶¹ К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 24

⁶² Там же, стр. 23—24.

⁶³ Там же, стр. 29.

⁶⁴ Там же, стр. 23.

вращения ее в теннисный мяч для господ из Crédit Mobilier и их патро­на — Бонапарта» ⁵⁵. Документация Crédit Mobilier за 1855 г. показыва­ет, что по замыслу его главарей «основой промышленного развития дол­жна служить биржевая игра или, точнее говоря, вся промышленная деятельность должна стать лишь предлогом для биржевой спекуля­ции» ⁵⁶. В отчетах Crédit Mobilier за последующие годы Маркс находил подтверждение своих первоначальных выводов.

Маркс со всей ясностью отвечает на вопрос, что нового внесли в кре­дитную систему вдохновители Crédit Mobilier. Указав, что и до Второй империи существовали банки, кредитовавшие промышленные акционер­ные компании, он уточняет: «Они изобрели акционерный банк, который стремится к монополизации прежде раздробленной и многообразной дея­тельности частных ростовщиков и руководящим принципом которого должно быть создание огромного количества промышленных компаний не с целью производительных капиталовложений, а просто ради спеку­лятивных прибылей. Новая идея, которую они придумали,— это превра­щение промышленного феодализма в данника биржевой спекуляции» ⁵⁷.

Принятый Законодательным корпусом Второй империи в 1856 г. за­кон, санкционировавший экспроприацию должников по ипотекам в поль­зу государства, открывал Бонапарту возможность, как на то ука­зывал Маркс, «посредством этой махинации... завладеть землей, подобно тому, как при посредстве Crédit Mobilier он завладевает промыш­ленностью, а при посредстве Французского банка — торговлей Фран­ции...» ⁵⁸

В свете сказанного Марксом об «императорском социализме», о кор­рупции и хищничестве, средоточием которых был императорский двор, становится до конца понятна мысль, высказанная Марксом в 1852 г. в «Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта»,— мысль о том, что «Бона­парт хотел бы... превратить всю собственность, весь труд Франции в дол­говое обязательство на себя лично. Ему хотелось бы украсть всю Фран­цию, чтобы подарить ее Франции, или, вернее, чтобы снова купить по­том Францию на французские деньги» ⁵⁹. Не случайно эту мысль Маркс высказал вторично в статье «Французский Crédit Mobilier», опублико­ванной в «New-York Daily Tribune» 24 июня 1856 г.

Маркса глубоко занимала связь между идейным содержанием докт­рины Сен-Симона и биржевой спекулятивной деятельностью бывших сен-симонистов, учредителей и заправил Crédit Mobilier и других кре­дитно-банковских учреждений бонапартистской империи. «И как раз во Франции,— писал он по этому поводу в июне 1856 г. в «New-York Daily Tribune»,— весьма кстати оказалась школа Сен-Симона, которая при своем возникновении, как и во время своего упадка, обольщала себя меч­той о том, что все классовые противоречия должны исчезнуть перед ли­цом всеобщего благоденствия, которое будет достигнуто благодаря неко­ему вновь изобретенному плану общественного кредита. Ко времени

⁵⁵ К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 12, стр. 31.

⁵⁶ Том же, стр. 33.

⁵⁷ Там же, стр. 35.
⁵⁸ Там же, стр. 29.

⁵⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 8, стр. 215—216.

coup d'état (государственного переворота.— Э. Ж.) сен-симонизм в этой форме еще не окончательно умер». Бывшие сен-симонисты, Эмиль и Исаак Перейра, практически связанные с авантюристической биржевой спекуляцией, явились «учредителями Crédit Mobilier и инициаторами бонапартистского социализма». И Маркс в заключение писал: «Есть старая пословица: «Habent sua fata libelli» («Книги имеют свою судь­бу»). Доктрины, как и книги, тоже имеют свою судьбу. Сен-Симон в ро­ли ангела-хранителя парижской биржи, пророка мошенничества, мессии всеобщего взяточничества и коррупции! Более жестокой иронии история не знает, кроме разве воплощения Сен-Жюста в человеке juste milieu (золотой середины) — в Гизо, и Наполеона — в Луи-Бонапарте» ⁶⁰.

Позднее, в «Капитале», Маркс возвращается к этой проблеме. «Не следует вообще забывать,— замечает он,— что лишь в последней своей работе «Nouveau Christianisme» Сен-Симон прямо выступил как вырази­тель интересов рабочего класса и объявил его эмансипацию конечной целью своих стремлений. Все его более ранние произведения фактиче­ски представляют собой лишь прославление современного буржуазного общества в противоположность феодальному пли прославление промыш­ленников и банкиров в противоположность маршалам и фабриковавшим законы в наполеоновскую эпоху юристам». В отношении последователей Сен-Симона Маркс писал: «Критически прочитав их сочинения, мы не будем удивляться тому, что реализацией их кредитных и банковских грез явился основанный экс-сен-симонистом Эмилем Перейра Crédit Mo­bilier». Маркс приводил выдержки из лекций, читанных сен-симониста­ми в Париже в 1828—1829 гг. и изданных под названием «Изложение учения Сен-Симона» («Doctrine de Saint-Simon. Exposition»). В них, по его словам, «находится уже зародыш Crédit Mobilier» ⁶¹.

На основе изучения теоретических принципов и практической дея­тельности Crédit Mobilier, Маркс, исходя из экономических условий, в которых эта деятельность протекала, пришел к убеждению в неизбеж­ности краха этого крупнейшего кредитного учреждения Второй импе­рии, банкротства возглавлявших его «наглых авантюристов» ⁶².

Этот прогноз, высказанный в июне 1856 г., был тем более удивите­лен, что в то время Crédit Mobilier переживал пору выдающегося раз­вития, и сам Маркс тогда признавал, что этому учреждению «суждено еще показать такие достижения, в сравнении с которыми вышеописан­ные представляют лишь скромное начало» ⁶³.

Прогноз Маркса сбылся в ноябре 1867 г.

В ожидании нового подъема революции, который Маркс связывал с неизбежным — по его убеждению — наступлением экономического кризиса, он продолжал внимательно следить за важнейшими явлениями социально-экономической и политической жизни Франции. В этой стра-

⁶⁰ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 28.

⁶¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II, стр. 154, 155.

⁶² См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 28, 37.

⁶³ Там же, стр. 29.

не, полагал он, был наиболее вероятен ближайший взрыв революции. «Новая революция возможна только вслед за новым кризисом. Но на­ступление ее так же неизбежно, как и наступление этого последне­го» ⁶⁴,— это положение, провозглашенное Марксом и Энгельсом в нояб­ре 1850 г., оставалось для них непреложным в 50-х годах.

Уже в 1852 г., в пору «исключительного процветания», по определе­нию самого Маркса, небывалого подъема промышленного производства и торговли в Англии, Франции и в других странах, Маркс различал симптомы приближения момента, «когда торгово-промышленный цикл вступит в стадию лихорадочного возбуждения, за которой затем после­дует стадия чрезмерного расширения биржевых операций и потрясе­ния» ⁶⁵. В статье, посвященной экономике Англии этого времени, он пи­сал: «Но что же следует из того, что колоссальные капиталовложения тратятся непосредственно на промышленное производство? Что кризис не наступит? Ни в коем случае. Напротив, кризис примет гораздо более опасный характер, чем в 1847 г., когда он больше был торговым и де­нежным, чем промышленным кризисом» ⁶⁶. Тот факт, что кризисные яв­ления не наступили в 1852 г., как он того ожидал, Маркс приписывал «открытию калифорнийских и австралийских рынков и рудников», вы­ражая уверенность, что это — временная отсрочка и что кризис «несом­ненно наступит в случае неурожая» ⁶⁷.

Положение в бонапартистской империи, постоянно находившейся в поле наблюдения Маркса, вызывало его особый интерес с точки зрения того, «как долго вся нация, отдавая дань эгоистическому беспокойству немногочисленного класса граждан, будет подчиняться современному террористическому режиму военного деспотизма, который в конце кон­цов является не чем иным, как орудием узких классовых интересов», как долго во Франции будет властвовать «бесцеремонный авантюрист, не контролируемый ни парламентом, ни печатью» ⁶⁸.

В феврале 1853 г. Маркс, отмечая уменьшение золотого запаса
Французского банка, несмотря на значительный приток золота из Анг-
лии, приходит к выводу, что «очевидно, начался процесс образования
сокровищ в руках частных лиц, а это является ярким признаком всеоб-
щего неверия в прочность наполеоновского режима» ⁶⁹. В октябре того
же года он предлагает Энгельсу написать для «New-York Daily Tribune»
статью о том, «как предстоящий кризис будет способствовать сверже-
нию бонапартистского режима». Намечая схему такой статьи, он писал:
«Думаю, что теперь самое подходящее время обратить внимание на
Францию, где катастрофа все же разразится» ⁷⁰. Маркс отмечал плохой
урожай хлеба и винограда, рост «армии революции» в Париже, куда
благодаря более дешевым ценам на хлеб, стекаются рабочие со всей
Франции, снижающие и «без того падающую заработную плату пари-
жан»; хлебные бунты в Эльзас-Лотарингии и Шампани; недовольство
___

⁶⁴ К. Μ а ρ к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 7, стр. 467.

⁶⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 8, стр. 388. ⁶⁶ Там же, стр. 389. ⁶⁷ Там же, стр. 535.

⁶⁸ Там же, стр. 556.

⁶⁹ Там же, стр. 537.

⁷⁰ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 28, стр. 255.

крестьян усилением налогового пресса и учащающиеся поджоги поме­щичьих имений; сокращение производства в некоторых отраслях про­мышленности и недовольство рабочих ухудшением их положения; с дру­гой стороны, недовольство буржуа заигрыванием правительства с рабо­чими; безудержные траты на начальствующую верхушку армии; ни­щета масс и расточительство богатеющих на биржевой спекуляции иму­щих классов. Маркс дорисовывал далее внутреннее положение Импе­рии: «Дутый характер всей системы кредита, превратившейся в колос­сальное, чисто мошенническое предприятие... Биржа, банк, железные дороги, ипотечные банки и всякого рода другие мошеннические учреж­дения... Громадная разница между предположенным и действительным бюджетом. Все городские власти увязли в долгах в силу того, что надо поддерживать видимость «процветания». Затем влияние восточного во­проса на государственные ценные бумаги и опасное использование ко­лебаний курса бумаг самим двором. Деморализация армии» ⁷¹. Незадол­го до того Маркс сам коснулся этого сюжета в одной из статей ⁷².

Связывая обострение политической обстановки во Франции с надви­гающимся экономическим кризисом, а наступление кризиса — с неуро­жаем, Маркс, естественно, не оставил без внимания факты значитель­ной нехватки в бонапартистской Франции в результате неурожая 1853 г. зерна, картофеля, вина, растительного масла и других продуктов, не­хватки, которую официальная печать старалась преуменьшить, «чтобы рассеять панику» ⁷³. Его внимание привлекло и то, что правительство, из опасения последствий, которые мог иметь для него неурожай, стара­лось скрыть от населения действительные его размеры и с этой целью «договорилось с синдикатом парижских булочников о небольшом сни­жении в первой половине августа цен на хлеб, несмотря на неуклонное повышение цен на муку. Булочники должны быть впоследствии компен­сированы повышением цен» ⁷⁴. В декабре 1853 г. Маркс снова обращает­ся к экономическому положению и внутренней обстановке в бонапар­тистской империи. «Серьезная опасность, которой должен страшиться Бонапарт, угрожает ему... со стороны высоких цен на предметы пита­ния, застоя в торговле и крайнего расстройства и истощения импера­торской казны»,— писал он в «New-York Daily Tribune». Маркс указы­вал, что уже в результате первых лет бонапартистской диктатуры изме­нилось отношение к Бонапарту французских крестьян и даже той части буржуазии, которая в свое время поощряла государственный переворот. Буржуазия теперь «обнаружила, что промышленные кризисы не могут быть ни предотвращены военным деспотизмом, ни смягчены тем обстоя­тельством, что последний до предела напрягает общественный кредит, истощая его непомерно расточительными расходами, и делает финансо­вый кризис неизбежным спутником торгового кризиса». Что касается рабочих, то «они с самого начала приняли Бонапарта только как времен­ную необходимость», поскольку 2 декабря они были ослаблены «рядом предшествующих поражений» ⁷⁵.

⁷¹ Там же, стр. 255, 256.

⁷² К. Μ а ρ к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 9, стр. 321.

⁷³ К. Μ а ρ к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 10, стр. 4S.
⁷⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 9, стр. 242.
⁷⁵ Там же, стр. 562, 563.

21 Маркс—историк

Такова была оценка политического положения бонапартистской им­перии, данная Марксом в конце 1853 г. К этому времени обстановка на международной арене, казалось, складывалась для французского импе­ратора более благоприятно, чем когда-либо. С момента возникновения восточного кризиса Бонапарту, писал Маркс, «удалось прокрасться в круг европейских королевских фамилий. Он столько же выиграл в смыс­ле престижа, сколько потерял Николай. Впервые в своей жизни он сде­лался «респектабельным». Та самая держава, которая вместе с Россией свергла его дядю с исполинского трона,— Англия — принуждена пойти на явный союз с ним против России. Обстоятельства сделали его чуть ли не арбитром Европы» ⁷⁶.

Разоблачая в статьях 1853—1856 гг., опубликованных в «New-York Daily Tribune», «Neue Oder-Zeitung», «People's Paper», подлинную роль бонапартистской империи в ходе назревания восточного кризиса, при­ведшего к Крымской войне, истинные замыслы и цели Бонапарта, опре­делившие его позицию в восточном конфликте, Маркс рассматривал внешнюю политику Второй империи в тесной связи с ее экономическим положением, ее социальной и политической жизнью. Утверждая в фев­рале 1854 г., что «истинным источником теперешнего восточного кризи­са является бонапартистская узурпация», Маркс объяснял, что Бона­парт, отлично понимавший, какое влияние на крестьянское население Франции имеет католическая церковь, «стремится coûte que coûte (лю­бой ценой) приобрести поддержку католической партии, которую он с самого начала рассматривал как главное условие для успеха своей узур­пации». Отсюда требования, предъявленные им в вопросе о «святых ме­стах»,— требования, выставленные с намерением добиться перевеса ка­толической церкви над православной. Это соответствовало настояниям католического духовенства. «Бонапарт, стремившийся польстить папе, привлечь его на свою сторону и быть им коронованным, имел основания прислушаться к этому требованию и разыграть из себя «самого католи­ческого» императора Франции» ¹¹.

Укрепление престижа Империи на международной арене было жиз­ненной необходимостью для стоявшей у власти бонапартистской клики, положение которой в самой Франции становилось шатким — отсюда не­избежность ее военных авантюр. Это положение Маркс развивает в пе­риод восточного кризиса и войны 1853—1856 гг., неоднократно возвра­щаясь к нему и в последующие годы, вплоть до конца существования Империи. «Бонапарт,— писал Маркс в феврале 1854 г., накануне вступ­ления Франции в войну,—... пускается в эту войну вполне серьезно. Ре­волюция внутри страны или внешняя война — иного выхода у него не осталось» ⁷⁸.

Обнажая подлинные цели бонапартистского правительства, прикры­вавшегося на разных этапах восточного кризиса фальшивыми деклара­циями то о «большой войне» против «восточного варварства» во имя «цивилизации» и «свободы», то о «войне национальностей», войне «уг­нетенных, взоры которых постоянно обращены на запад», Маркс пока-

⁷⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 9, стр. 560—561.

⁷⁷ К. Μ а ρ к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 10, стр. 64.

⁷⁸ Там же, стр. 99.

зал, что последний из планов Крымской кампании, выдвинутых Бона­партом,— план «локальной войны во имя локальных целей», на деле означал план захвата господства на Черном море и устранения России как соперника на Ближнем и Среднем Востоке. Победа в Крымской войне, согласно замыслам Бонапарта, должна была служить важным этапом на пути к установлению гегемонии бонапартистской империи в Европе.

План «локальной войны во имя локальных целей», подчеркивал Маркс, вместе с тем свидетельствовал о намерении правящей бона­партистской клики, как и ее английских союзников, любой ценой вос­препятствовать перерастанию Крымской войны в общеевропейскую, чреватую активизацией революционно-демократических и пролетарских сил, войной народов за демократическое переустройство Европы. Этот план обнаруживал бессилие реставрированной Империи, вынужденной вести в локальном масштабе войну, которую можно вести только в евро­пейском масштабе. Отсюда Маркс делал вывод, что «на сцену должны выступить другие силы», способные осуществить прогрессивные задачи общеевропейского значения ⁷⁹.

Маркс внимательно следил за финансовыми трудностями француз­ского правительства во время Крымской войны. В статье от 20 января 1854 г. в «New-York Daily Tribune» он подробно сообщал о провале по­пыток Бонапарта найти на бирже поддержку для очередного займа в 200 млн. франков, который он старался заключить. Только путем слож­ных махинаций, приведших в итоге к падению курса ценных бумаг до 69%, правительству удалось получить у Французского банка заем, в ко­тором ему было отказано биржей.

Тот факт, что попытка Бонапарта заключить заем с помощью биржи провалилась «из-за пассивного сопротивления парижских капитали­стов», а представленный вслед за тем сенату правительственный законо­проект, согласно которому «император сохраняет за собой право допол­нительных эмиссий путем обычных декретов» с последующей санкцией сената, «привел в ужас всю буржуазию», являлся, по мнению Маркса, доказательством крайне напряженной политической обстановки во Франции. «Даже призрак войны,— писал он в марте 1854 г.,— уже вся­чески используется героями декабря, чтобы опрокинуть последние жал­кие препятствия, все еще ограждающие от них государственную казну. В то время как перспектива неизбежной дезорганизации государствен­ного кредита, уже значительно расшатанного, пугает буржуазию, пред­ложенное увеличение налога на соль и другие такие же в высшей степе­ни непопулярные налоги вызовут возмущение народных масс». Вывод Маркса был тот, что «война, которая несомненно обеспечит Бонапарту некоторую популярность в иностранных государствах, может, тем не менее, ускорить его падение во Франции» ⁸⁰.

Подвергая резкой критике способ ведения войны, Маркс на конкрет­ных примерах демонстрировал бездарность поддельного Бонапарта по сравнению с подлинным. «Старый Наполеон имел обыкновение занимать столицы современного мира,— писал он 30 мая 1854 г.,— Наполеон Ма-

⁷⁹ См. К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 11, стр. 326

⁸⁰ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 10, стр. 115, 116.

21*

лый довольствуется театральной видимостью величия, рассеивает свои армии в незначительных странах и загоняет большую часть своих войск в culs de sac (тупики)» ⁸¹. Более подробная сравнительная характери­стика Наполеона I и Наполеона III, раскрывавшая посредственность стратегических мероприятий в Крымской войне, была дана в совместной статье Маркса и Энгельса «Критика французской системы ведения вой­ны», напечатанной 20 марта 1855 г. в «Neue Oder-Zeitung». «Можно счи­тать иронией истории то обстоятельство,— заключали авторы статьи,— что как ни старается реставрированная Империя подражать своему про­образу, она вынуждена всюду делать противоположное тому, что делал Наполеон». В статье указывалось, что «во внутреннем управлении Вто­рой империи», как и в ее системе ведения войны, «видимость заменила действительность» ⁸².

Маркс не переставал разоблачать показной, фиктивный характер внешнего блеска и процветания Империи, достигавшегося ценой того, что «герой 2 декабря, считая карманы народа неисчерпаемыми, безрас­судно увеличил национальный долг» ⁸³. Он неустанно отмечал нарастав­шие признаки финансовой катастрофы, обусловленной, в числе прочих причин, диспропорцией между финансовыми операциями и капиталом Французского банка, как и насаждавшихся под покровительством пра­вительства многочисленных акционерных обществ. Грозовые явления финансовой жизни Второй империи в сочетании с надвигавшимся торго­вым кризисом, с тяжелыми для народных масс последствиями низкого урожая 1855 г., в условиях «непостижимой войны», руководимой «людь­ми, не способными справиться со стоящей перед ними задачей», неизбеж­но должны были, как рассчитывал Маркс, вызвать «события, которые дадут пролетариату возможность вновь занять положение, утраченное им в результате июньской битвы 1848 г. во Франции» ⁸⁴.

24 сентября 1S55 г. Маркс сообщал из Лондона: «Состояние торговли и финансов не только Великобритании, но особенно Франции занимает в настоящий момент общественное мнение почти в такой же мере, как и Крымская война». Он приводил мнение крупных органов английской печати, считавших внутреннее положение Империи крайне серьезным ⁸⁵. 4 октября он снова сообщал: «На здешней бирже циркулируют самые тревожные слухи о финансовом положении Banque de France». Причину шаткого положения Французского банка, считавшегося со времени его основания при Наполеоне I непоколебимо устойчивым, Маркс объяс­нял тем, что «финансовые операции, биржевые махинации и банковские спекуляции» последних лет Июльской монархии «кажутся пустяками по сравнению с тем, что в этой области было совершено за период с 1852 г. по настоящее время» ^8б.

К началу 1856 г. финансовое положение Империи, а вместе с тем политическая обстановка во Франции еще более ухудшились, и Маркс усматривал в этом близость заключения мира. «Ибо.— писал он в фев-

⁸¹ К.Маркс и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 10, стр. 252.

⁸² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 11, стр. 135—137.

⁸³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 10, стр. 53.

⁸⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 11, стр. 191.

⁸⁵ Там же, стр. 569—571.

⁸⁶ Там же, стр. 591—592.

рале,— с одной стороны, у него (Бонапарта.— Э. Ж.) не хватает средств для продолжения войны, а с другой — назревает необходимость повто­рить Крымскую экспедицию... «внутрь самой Франции»» ⁸⁷. Маркс отме­чал проявления революционного настроения среди университетской мо­лодежи, в рабочем классе, среди некоторой части буржуазии, а также в армии, которая «тает от нужды и лишений» на восточном фронте. Растратив за два года войны больше средств, чем Наполеон I истратил «за пятнадцать лет своей Илиады», Бонапарт «в начале третьего года об­наружил, что ресурсы Франции истощены, ее военное управление при­ведено в негодность». Маркс видел в таком положении естественное следствие декабрьского политического режима. «Рак, разъедающий французскую армию,— воровство и растраты,— составляет органический принцип империи времен упадка; понадобилось всего два года, чтобы обнаружилось его губительное действие» ⁸⁸.

Обстановка во Франции «предвещает падение империи биржевой иг­ры» ⁸⁹,— заключает Маркс в апреле 1856 г. в статье «Франция Бонапар­та Малого». Он ссылается на продолжающееся, даже после возвещения о заключении мира и о рождении наследника, падение курса государст­венных ценных бумаг, несмотря на маневры правительства, направлен­ные к повышению их курса. Наблюдая после окончания Крымской вой­ны огромный размах спекулятивного ажиотажа, охватившего в небыва­лых масштабах развитые капиталистические страны, и больше всего — Францию, Маркс усматривал в нем предкризисное возбуждение. Убеж­денный в том, что экономический кризис послужит мощным фактором новой революции в Европе, он в октябре 1856 г. писал: «Весь период от середины 1849 г. до настоящего времени представляется, таким образом, просто передышкой, дарованной историей старому европейскому обще­ству, чтобы оно могло в последний раз проявить в концентрированном виде все свои тенденции. В политике — поклонение сабле; в нравствен­ности — всеобщая продажность и лицемерный возврат к разоблаченным уже суевериям; в политической экономии — мания обогащения без за­траты труда на производство,— таковы тенденции, проявленные этим обществом в период его контрреволюционных оргий 1849—1856 годов» ⁹⁰. Франции Маркс отводил роль страны, в которой, как и в 1848 г., будет дан первый сигнал «явно приближающейся европейской революции» ^9l. Еще в марте 1855 г. он писал: «Как только Франция вновь встанет на путь революции... в Европе снова образуются два крупных лагеря с раз­ными знаменами и новыми целями. И тогда борьба будет вестись толь­ко между демократической революцией, с одной стороны, и монархиче­ской контрреволюцией — с другой» ⁹².

В связи с непрерывным ухудшением финансового положения Импе­рии правительству Наполеона III пришлось в мае 1857 г. прибегнуть к экстраординарной мере — изданию нового закона о Французском банке. Банку предоставлялись огромные привилегии ради обеспечения государ-

⁸⁷ Том же, стр. 623.

⁸⁸ Там же, стр. 630.

⁸⁹ Там же, стр. 632.

⁹⁰ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 57.

⁹¹ Там же, стр. 519.

⁹² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 11, стр. 133.

ству незначительного займа. «Этот закон, направленный всецело к выго­де банкократии за счет государства,— писал Маркс в июне 1857 г.,— представляет собой самое убедительное доказательство того, в каком за­труднительном финансовом положении уже очутилось бонапартовское правительство» ⁹³.

Дата добавления: 2015-08-27