Исцеление в субботу. 3, 1-6

Серия споров заканчивается в синагоге — центре религиозной жизни народа Божия. Иисус встречается с фарисеями — с теми, кто целиком влиял на религиозное состояние общества и от кого в большой степени зависело, как будет принят Иисус с Его толкованием религиозного закона. Встреча происходит в субботу, что также подчеркивает ее судьбоносный характер. Итак, в синагоге в субботу происходит встреча тех, кто был религиозным образцом для народа, и Того, Кто пришел воссоздать народ на Божиих заповедях.

Расположим текст следующим необычным образом:

1 И пришел опять в синагогу;

там был человек, имевший иссохшую руку.

² И наблюдали за Ним, не исцелит ли его в субботу,

чтобы обвинить Его.

³ Он же говорит человеку, имевшему иссохшую руку:

стань на средину.

⁴ А им говорит: должно ли в субботу

добро делать, или зло делать?

душу спасти, или погубить?

Но они молчали.

⁵ И, воззрев на них с гневом,

скорбя об ожесточении сердец их,

говорит тому человеку: протяни руку твою.

Он протянул, и стала рука его здорова, как другая.

⁶ Фарисеи, выйдя, немедленно составили с иродианами совещание против Него, как бы погубить Его.

Такое расположение текста помогает увидеть «зеркальные» смысловые соответствия противоположного характера («И пришел опять в синаногу» / «Фарисеи, выйдя...»). В самом деле встречаются противоположности — противники, из которых кто-то должен покинуть место собрания народа Божия (синагогу). В начале входит Иисус; в конце выходят фарисеи. В центре — человек-калека и с ним вопрос, что важнее: соблюдение религиозного правила (субботы) или исцеление человека?

«Принципиальное противостояние основано на смысле Закона: противники замкнулись на себе и своем понимании Закона (это окаменение будет поставлено в вину ученикам в 6, 52: «не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено»; 8, 17). Для Иисуса абсолютом является не практика Закона, а человек»[680].

Усмирение бури (Мк. 4, 35-41)

Чудо состоит не в исцелении от какого-либо недуга, а во власти над природой. Однако формально действует та же логика, что и в случае с другими чудесами, например, исцелением расслабленного (см. выше). Опять вроде бы ничего не теряется, если «опустить» ст. 40:

^35 Вечером того дня сказал им: переправимся на ту сторону.
^36 И они, отпустив народ, взяли Его с собою, как Он был в лодке; с Ним были и другие лодки.
^37 И поднялась великая буря; волны били в лодку, так что она уже наполнялась водою.
^38 А Он спал на корме на возглавии. Его будят и говорят Ему: Учитель! неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем?
^39 И, встав, Он запретил ветру и сказал морю: умолкни, перестань. И ветер утих, и сделалась великая тишина.
	^40 И сказал им: что вы так боязливы? как у вас нет веры?
^41 И убоялись страхом великим и говорили между собою: кто же Сей, что и ветер и море повинуются Ему?

Но именно ст. 40 и является ключевым: он ставит вопрос о вере. В СП (=ЕК), к сожалению, не отражен немаловажный динамический оттенок вопроса Иисуса:

Ou)/pw e)/xete pi/stin; — букв. «[Разве] еще не имеете веры?»[681]

Призвание учеников совершается для того, чтобы обрести веру и укрепиться в ней, а через нее увидеть в Иисусе Мессию (Христа) и Сына Божия. В рассказе об усмирении бури на море есть много такого, что, как и в случае с рассказом о Крещении на Иордане (см. выше), многочисленными нитями связывает его с богатой библейской традицией.

Море. Иисус усмиряет море как живое существо, как демона. В библейской древности, которая многое позаимствовала из мифологических и религиозных представлений, общих для всего древнего Востока, море символизировало могучую стихийную силу, противостоящую Богу. Море считалось обиталищем змея, чудовища, левиафана, олицетворяющего богопротивные силы хаоса (см. Иов. 3, 8; 7, 12; Ис. 51, 9. 10). Творческая мощь Бога и Его Премудрости в Ветхом Завете описывается как сила, упорядочивающая стихию моря, полагающая ей предел:

Когда Он... давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его... (Притч. 8, 27. 29)

Я положил песок границею морю, вечным пределом, которого не перейдет; и хотя волны его устремляются, но превозмочь не могут; хотя они бушуют, но переступить его не могут (Иер. 5, 22; ср. Иов. 38, 8-11; Пс. 103, 9).

В апокалиптике эсхатологическая победа Бога изображается как победа над морем:

И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет (Откр. 21, 1).

Боязнь. Иисус упрекает учеников в боязни, которая и есть отсутствие веры:

⁴⁰ И сказал им: что вы так боязливы (deiloi/)? как у вас нет веры? ^{41 И} убоялись страхом великим (kai\ e)fobh/qhsan fo/bon me/gan) и говорили между собою: кто же Сей, что и ветер и море повинуются Ему? (Мк. 4, 40-41)

Слова deiloi/ («боязливы») и однокоренные (не то же, что fo/boj — страх, иногда синоним благоговения) употребляются в Новом Завете всегда в отрицательном значении:

Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается (h(kardi/a mhde\ deilia/tw) (Ин. 14, 27).

... Ибо дал нам Бог духа не боязни (ou) ga\r e)/dwken h(mi=n o(qeo\j pneu=ma deili/aj), но силы и любви и целомудрия (2 Тим. 1, 7).

Боязливых же (toi=j de\ deiloi=j) и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая (Откр. 21, 8).

Итак, чудо усмирения бури — опять-таки не просто эпизод, призванный поразить воображение учеников и читателя. Уже сделан определенный выбор: Иисус — Сын Божий. Но тут — испытание. К чему страх? Где же ваша вера?..

Исцеление бесноватого отрока (Мк. 9, 14-29)

Значение веры с особой силой и даже несколько неожиданно показано в рассказе об исцелении бесноватого отрока. Он дается во всех трех Синоптических Евангелиях, причем всегда сразу после повествования о преображении Иисуса, тем самым составляя с ним некое смысловое единство. Спустившись с горы Преображения, ученики не могут исцелить отрока, и лишь прямое вмешательство Иисуса приносит желаемый результат.

Только в повествовании св. Марка в рассказ о чуде исцеления вставлен диалог Иисуса о вере с отчаявшимся отцом больного отрока. Именно здесь отец произносит всем столь памятный возглас-крик души:

Верую, Господи! помоги моему неверию (Мк. 9, 24).

Сравним рассказы трех евангелистов, попутно отметив и другие нюансы различий (например, уже упоминавшиеся выше зримость и детальность описаний).

Мф. 17, 14-21	Мк. 9, 14-29	Лк. 9, 37-43
^14 Когда они пришли к народу,	^14 Придя к ученикам, увидел много народа около них и книжников, спорящих с ними.	^37 В следующий же день, когда они сошли с горы, встретило Его много народа.
	^15 Тотчас, увидев Его, весь народ изумился, и, подбегая, приветствовали Его.
	^16 Он спросил книжников: о чем спорите с ними?
то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени, ^15 сказал: Господи! помилуй сына моего;	^17 Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым:	^38 Вдруг некто из народа воскликнул: Учитель! умоляю Тебя взглянуть на сына моего, он один у меня:
он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду, ^16 я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его.	^18 где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли.	^39 его схватывает дух, и он внезапно вскрикивает, и терзает его, так что он испускает пену; и насилу отступает от него, измучив его.
		^40 Я просил учеников Твоих изгнать его, и они не могли.
^17 Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда.	^19 Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Приведите его ко Мне.	^41 Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами и буду терпеть вас? приведи сюда сына твоего.
	^20 И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену.	^42 Когда же тот еще шел, бес поверг его и стал бить;
	^21 И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства;
	^22 и многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам.
	^23 Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему.
	^24 И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию.
	^25 Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него.
	^26 И, вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что многие говорили, что он умер.
^18 И запретил ему Иисус, и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час.	^27 Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал.	но Иисус запретил нечистому духу, и исцелил отрока, и отдал его отцу его.
^19 Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его?	^28 И как вошел Иисус в дом, ученики Его спрашивали Его наедине: почему мы не могли изгнать его?	^43 И все удивлялись величию Божию.
^20 Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас;	^29 И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста.
^21 сей же род изгоняется только молитвою и постом.

Нельзя не обратить внимание на ст. 23, где из уст Иисуса звучит восклицание, довольно громоздко переведенное в СП:

Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему.

Не исключено, что слова Иисуса «если... можешь[682]» (to\ ei) du/n$) являются намеренным повтором, «передразнивающим» просьбу отца «если что можешь» (ст. 22; ei/) ti du/n$). Поэтому в ЕК слова Иисуса переведены так:

Ты сказал если что можешь. Все возможно верующему.

Несколько иначе, но с похожим смыслом переводит С.С. Аверинцев:

... Так помоги же нам, сжалься над нами, если Ты что-нибудь можешь! Но Иисус сказал: Если ты можешь: все возможно тому, кто верует.

Упоминание о смерти в ст. 26 готовит тему воскресения в следующем стихе. В ст. 27 стоят два глагола, относящиеся к воскресной лексике: «поднял» (e)gei/rw) и «встал» (a)ni/stanai) (см. § 18). Используя такие языковые средства, св. Марк, очевидно, указывает на связь с Воскресением Самого Иисуса.

Исцеление иерихонского слепца (10, 46-52)

И вновь в лаконичном, но содержательном повествовании можно обнаружить ряд весьма многозначительных деталей. Так, обратим внимание на слова, означающие состояние, местоположение и движение в начале и в конце рассказа: слепой — сидит — на краю дороги / он видит — идет за Иисусом — по дороге.

Дорога ведет в Иерусалим, где Иисус будет распят. Об этом прямо говорится несколько раньше (см. 10, 32-34). Предшествующий контекст имеет здесь большое значение. Там говорится о том, как Иаков и Иоанн, ближайшие ученики Иисуса, по пути в Иерусалим просят Его дать им сесть рядом с Ним в славе Его (см. Мк. 10, 37). Но не ослепли ли они? Адекватно ли они воспринимают (видят) Иисуса? Вопрос уместный, так как Сам Иисус задает его им, а затем слепому:

Что хотите, чтобы Я сделал вам?.. Чего ты хочешь от Меня? (стт. 36 и 51)

Несмотря на телесную слепоту, слепой воспринимает (видит) Иисуса как будто более адекватно. Его устремленность к Иисусу подчеркнута тем, что он сбрасывает с себя верхнюю одежду (ст. 50), чего, кстати, нет в параллельном Лк. 18, 35-43. Этого не смог сделать богач (см. 10, 17-31), но такое происходит с крещаемым (связь с литургикой). И он идет за Ним по дороге. Дорога «имеет больше символическое, нежели просто географическое значение. Она ведет ко Кресту»[683](в следующей, 11-й главе речь идет уже о входе в Иерусалим).

Примечательно, как в данном случае в пользу Марка работает его «нелитературность». В ответ на просьбу «чтобы мне прозреть», Иисус в Лк. 18, 42 отвечает вполне ожидаемо и литературно:

Прозри!

В Мк. 10, 52 Христос говорит как будто не совсем соответственно просьбе:

Иди!

Такой приказ-ответ на просьбу оказывается неожиданным и более богатым, чем чаемое прозрение. Вера позволяет не просто исцелиться от слепоты, но и идти за Иисусом.

90. Страсти по Марку [684]

Как уже много раз говорилось, смысловым центром Евангелия с самого начала было и остается Пасхальное провозвестие о Крестной смерти Иисуса и Его славном Воскресении. В Евангелии, ставшем литературным текстом, причем в разных версиях), Страстное/Пасхальное повествование сохраняет свое центральное значение несмотря на то, что образует заключительную часть. При этом Пасха Страстей (страданий) и Пасха Воскресения неразрывно связаны и составляют одно целое[685].

В страстных главах (т. е. главах, где говорится о Страстях Христовых) все «становится на свои места»: находят раскрытие все титулы Иисуса и завершаются все нити, проходящие через Евангелие.

«К Мк. особенно применимо определение формы и смысла Евангелий, предложенное Мартином Келером: «Евангелия можно назвать историями Страстей с обстоятельным введением»«[686].

Рассказ о страданиях Иисуса, начиная с ареста и заканчивая погребением, должен был появиться очень скоро. Несомненно, это один из самых древних пластов первоначального Предания. Такой рассказ приводят все четыре Евангелия — во многом параллельно, но с разными оттенками.

Так, Марк обращается в том числе и к неверующим или маловерующим и хочет подвести их к исповеданию язычника у подножия Креста: «Истинно Человек Сей был Сын Божий» (см. Мк. 15, 39).

Приводя факты без обработки, евангелист старается потрясти читателя описанием того, что делали с Иисусом: Его предал ученик, Его взяли под стражу, Его судил первосвященник, от Него отрекся еще один ученик, Его судил Пилат, против Него был настроен весь народ, над Ним издевались, Его распяли вместе с разбойниками... Отсутствие какой-либо даже самой мимолетной оценки («Ему было больно», «над Ним жестоко издевались») не только не уменьшает силу воздействия рассказа, но, наоборот, пронзает душу еще сильнее.

Краткий рассказ о последней Вечере (14, 17-31) состоит из установительных слов Евхаристии (стт. 22-25), обрамленных предсказанием о предательстве Иуды (стт. 17-21) и об отречении Петра (стт. 26-31). Таким образом, Иисус знал об этих событиях. Он знал и то, что не должен ждать от человека, от Своих учеников ни признания, ни верности... Он Сам шел на Свои страдания.

На фоне перечисляемых дальнейших действий поражает молчание Иисуса, начиная с ареста. Оно лишь изредка прерывается особо значимыми фразами. Иисус знает, что люди закрыты к Его тайне; они не могут Его понять. Но, с другой стороны, если в продолжении Своего служения Он все время отказывался признаться, Кто Он, то теперь, когда Он проклят, когда Он уже может не опасаться, что Его титул будет понят как стремление к власти, Иисус соглашается назваться Мессией (Христом; см. Мк. 14, 61-62). Но очевидно, что все не признают этого: первосвященник раздирает свои одежды в знак скорби и негодования (14, 63), стража насмехается (14, 65), Петр отрекается (14, 66-72). Иисус вновь замолкает.

Одиночество Иисуса в Мк. представлено во всем ужасе. Уже в Гефсимании Иисус объят ужасом и подавлен (14, 32-42); Он покинут всеми (14, 50); даже молодой человек, последовавший за Ним, бежит, оставив свою одежду, нагой (14, 51-52) — эпизод, имеющийся только в Мк. Так и ученики, будучи нагими погружены в крещальные воды, знают, что они потом пойдут за Иисусом.

На Кресте Иисус изрекает жалобу-вопль псалмопевца:

Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Пс. 21, 2)

Умирая, оставленный всеми и даже, кажется, Отцом, беря на Себя все страдания человечества как страдающий Отрок (ср. Ис. 53), Иисус в этом открывает Свое мессианство и царство (царственность). Именно эти титулы — «Христос» и «Царь» — распинавшие выставляли, как они считали, в глумливо-карикатурном свете: надпись на Кресте гласит, что Он — Царь (15, 26), а толпа насмехается над тем, что Он — Христос (15, 32) [687].

Погребение Иисуса есть Его упокоение (15, 42-47). Ему воздаются последние почести. Ночь погребения становится ночью ожидания...

---

Дата добавления: 2015-11-03