Июнь 2004 – не часто жизнь дает тебе второй шанс.

Учитывая мой предыдущий опыт с неожиданной беременностью, я решила не говорить Сету, пока не проверюсь у гинеколога, чтобы убедиться, что шарик клеток, из-за которого у меня отсутствуют месячные, здоров и растет в нужном месте, и следить за тем, что его размер соответствует норме, потому что я была абсолютно уверена о дате зачатия.

Затем я стала ждать. Я наблюдала за моим другом, в поисках того, что он может сказать, как отреагирует. Я была абсолютно уверена, что он не собирается рвануть за границу, но причина была веская в те дни после самоубийства Джейка, появления Эдварда, выяснения, что я беременна от моего лучшего друга.

После нескольких вечеров тактичного избегания алкоголя, и встреч за завтраком и заказов чая и тостов, я знала, что только вопрос времени, прежде чем Сет поймет неизбежное.

- Ты когда-нибудь думал о том, чтобы завести детей? - спросила я однажды в воскресенье утром, когда мы сидели у меня дома, читали газету. Он посмотрел на мой кофе без кофеина, желудок качнулся.

Сет пожал плечами. - Я не знаю. Я не делал этого в одиночку. Если быть серьезным, это отношения на всю жизнь. Но с усыновлением столько нервотрепки.

Ему нужны серьезные отношения на всю жизнь? Черт. Он вероятно сбежит в Китай, а не в Великобританию.

- А что если тебе не надо прибегать к усыновлению? - спросила я дрожащим голосом.

Сет весело на меня посмотрел.

- Я серьезно, - намекнула я, опустив взгляд в сторону живота.

- Подожди пока я не найду парня, ты предлагаешь услуги своей матки, Белл, - сказал Сет,-прежде чем сделать еще глоток кофе, и вернулся к разделу Искусство и Отдых.

- Так ты бы это сделал потом? - нажимала я.

Сет положил газету на журнальный столик. - Ты предлагаешь мне взять на себя тяжесть моего будущего пока еще не зачатым ребенком?

- Хм...

- И что случилось с кофе без кофеина?

- Так дело не в том, что ты против детей, а в том, что ты не хочешь делать это самостоятельно?

- О чем именно мы тут говорим? - спросил Сет.

Когда настал час Х, деться было некуда. Я знала, что одно маленькое предложение может изменить жизни. Я не хотела потерять Сета. Я не хотела снова рвать свою жизнь, но эти слова должны быть сказаны. Я вознесла молчаливую молитву, закрыла глаза, сделала глубокий вдох и вытолкнула из себя слова.

- Я беременна.

Сет поперхнулся кофе. Я держала глаза закрытыми и ждала, пока Сет перестанет кашлять.

- Еще раз, - попросил он.

- Я беременна, Сет. Я беременна и не...

Стол грохнул, бумаги зашуршали, и сильные руки окружили меня.

- Я беременна, - повторила я для верности.

Сет отодвинулся, и я воспользовалась шансом и открыла глаза. Он не собирался в Китай... пока. Он все еще был здесь, но было ясно с первого взгляда, что он еще не полностью мне поверил.

- Ты уверена? - спросил он.

Я кивнула.

- Он... мой?

Я снова кивнула, почувствовала, как глаза наполнились влагой.

- Ты уверена?

- Боже, Сет, я была с двумя парнями за прошедшие три года. Я уверена.

Я вытерла глаза. Он уставился на мой живот, измеряя его.

- Я уже не совсем одна, - нервно хихикнула я.

- Ты сказала уже. Уже? Ты, ммм, ты хочешь этого?

Я кивнула. Сет держал меня за бедра и пристально смотрел на мой живот. - Ребенок? - спросил он.

- Сейчас он очень маленький.

- Малыш? - спросил он, не отводя взгляда. Я не знала, говорит ли он со мной или с собой, или с ребенком.

- Ты хочешь этого? - спросила я.

Сет пожал плечами. Я наблюдала, как он пытался не улыбнуться. - Да. Может быть. Я имею ввиду, почему нет? Нечем заняться в следующие восемнадцать лет, Свон?

Я пихнула его руку. От этого его улыбка растянулась в полную силу – та улыбка, которой он улыбнулся мне в первый раз, когда мы встретились тогда в школе.

- Да? - спросила я.

- Да, - ответил он, и его голос стал более хриплым, глаза стали заметно ярче, и он засмеялся. Его смех начался со смешка, потом вырос, пока в уголках его глаз не появились слезы. Я присоединилась к нему: плакала, смеялась, из носа потекло, оперлась о него для поддержки.

Мы оба смеялись.

Мы оба смеялись, когда впервые услышали сердцебиение нашей Малышки, и смеялись десять недель спустя, когда она широко раздвинула ножки на ультразвуковом исследовании, без сомнения показывая, что она девочка. Мы смеялись, когда Сет случайно измазал зад розовой краской, когда мы украшали детскую, и мы смеялись, когда пытались собрать кроватку.

Я не смеялась, когда рожала. Ни разу. В родах нет ничего смешного.

Розали много смеялась, когда смотрела, как Сет и я сражались со слингами, детским манежем и стерилизаторами. Когда мы вдоволь навоевались, она вмешалась и все правильно сделала в считанные секунды.

Сет и я оба хихикали, когда Элис неловко держала нашу маленькую дочь в руках впервые, и мы чуть не умерли со смеха, когда густые, горчичного цвета какашки потекли из подгузника Малышки и измазали черное кожаное платье Элис.

Наши дни

Моя дочь разразилась хихиканьем при упоминании ее какашек на дорогом платье Элис. Сет тоже ухмыльнулся. Я мужественно старалась не рассмеяться. Мы сидели за обеденным столом, и у нас были правила относительно черного юмора.

- Мои странные желтые какашки, - выдохнула моя дочь, согнувшись в три погибели.

Сет увидел мое стоическое лицо и попытался подавить смех. - Ты единственная начала этот фекалийный разговор, Белл. Не смотри на нас так.

- Элис разозлилась из-за какашек? - спросила Малышка, переводя дыхание.

- Нет, Элис была рада встретиться с тобой, какашками и всем остальным. Все были очень рады, что ты родилась, - заверила я ее. - Ты видела все открытки в твоем детском альбоме.

После рождения дочери поздравления сыпались от издателей, продюссеров, актеров, и сотней и сотней моих читателей со всего мира. Даже мама и папа прислали письма.

- Конечно я видела детский альбом, мамочка, - сказала она, закатив глаза. Она листала его бесчисленное количество раз за эти годы. Ей нравилось узнавать о каждой стране, из которой прислана открытка.

Сет извинился и вышел из-за стола.

- Вы с папой были счастливее всех, правда? - спросила она.

Я закатила глаза, делая ее веселье более явным. - Конечно, - заверила я ее.

Я помню те дни сразу после ее рождения. Зима тянулась бесконечно, несмотря на яркое маленькое солнышко, которое я несла в своих руках. Я садилась каждое утро с воркованием и лопотанием маленького ребенка, большой кружкой горячего чая и грудой писем. Она тихо сосала грудь, пока я читала письма, разворачивала детские подарки и писала благодарственные письма в ответ. Она была моим огоньком в те тоскливые утренние часы в Сан-Франциско, вытаскивала меня из постели и отправляла обратно в мир с искренней улыбкой на лице.

- Малышка, - пробормотала я, дотронулась до ее носа, и она ударила меня ножкой. - Маленький Огонек.

- Да! - согласилась она.

-

Когда Сет вернулся в столовую, он положил маленькую желтую открытку на стол перед дочерью. Его улыбка была натянутой. У меня дыхание перехватило в горле.

- Эй, эту я не узнаю! - объяснила она, когда изучала маленького птенца на обложке открытки. Птенец держал зонтик. Детские открытки бывают абсурдными.

Моя дочь открыла ее и изучала наклонный почерк. Этот почерк я узнаю где угодно. Но сейчас, я думаю, Малышка тоже его узнала.

Белла,

Нечто важное невозможно притворяться и игнорировать. Искренние поздравления.

ЭМК.

- Он тоже был счастлив, что я родилась? - спросила она с удивлением. Она провела по буквам своим маленьким пальчиком. Я вздрогнула при виде этого.

- Да, - согласился Сет.

Я была смущена тем, что он наконец-то готов был донести это до сведения нашей маленькой девочки. Эта открытка никогда не попадала в ее деткий альбом.

Сет положил маленького игрушечного птенца на стол перед собой. Мое сердце заболело. В висках застучало.

- Мне? - спросила дочь.

Я смогла только кивнуть.

- Да, это тебе, детка, - согласился Сет. Он бросил его ей в руки, и она начала играть с маленькими желтыми крыльями. Пролегла пропасть с того момента, как эта открытка и птенец пришли по почте. Это служит напоминанием о том, как много изменилось за последние шесть лет.

-

Дата добавления: 2015-10-28