Достоверность источников

В центре Нового Завета стоит Личность Иисуса Христа. Именно об этой Личности я и буду говорить в первую очередь. Мы верим в то, что Христос родился, жил, совершил свое служение и был распят за наши грехи, воскрес из мертвых и стал Господом вселенной и Спасителем мира. [См. кн. Джеймса Данна Единство и разнообразие в Новом Завете: исследование характерных особенностей раннего христианства [James D. G. Dunn, Unity and Diversity in the New Testment: An Inquiry into the Character of Earliest Christianity (London: SCM, 1977)].] Достоверность этих утверждений и будет в центре нашего внимания. Все остальное следует из этих основополагающих тезисов. Павел сказал: "...а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша" (1 Кор 15:14). Это замечательное и поистине трезвое утверждение будет основой всего нашего последующего анализа. Верно, конечно, и обратное: если Он воскрес, мы все должны быть готовы принять Его как Господа.

Вера в Иисуса основывается на первичных исторических источниках, которые мы называем Евангелиями, поэтому уместно начать с обсуждения достоверности этих документов. Их часто подвергали сомнению, но мне не удалось обнаружить ни одной серьезной причины для недоверия.

Так, например, Рудольф Аугштайн, издатель популярного в Германии еженедельника Шпигель (Der Spiegel), пытается доказать, что представленный в Евангелиях образ Христа в действительности создан христианами более поздних времен и является лишь плодом их фантазии. [Рудольф Аугштайн, Иисус, Сын Человеческий [Rudolf Augstein, Jesus, Son of Man (New York: Urizen Books, 1977)].] Ирония заключается в том, что многие утверждения Аугштайна основаны на работах известного исследователя новозаветных текстов Рудольфа Бультмана, преследовавшего цели, скорее, противоположные намерениям Аугштайна. В любом случае его попытка неудачна, потому что игнорирует многие доказательства подлинности Евангелия.

В частности, ранняя датировка новозаветных текстов противоречит версии о том, что большая часть рассказанного об Иисусе - это легенды, сочиненные в первых христианских общинах и не соответствующие никаким фактам. Послания Павла с высокой степенью достоверности датируются первыми десятилетиями после смерти Иисуса, причем он ссылается на очевидцев, которых знал и с которыми говорил. Марк написал свое Евангелие не более чем 30 лет спустя после смерти Христа; оно было написано в первую очередь для христиан в Риме, которые подверглись преследованиям во времена Нерона.

Тридцать лет - это не очень большой промежуток времени. Представьте себе, что человек, пишущий в наше время о второй мировой войне, будет выдумывать одно событие за другим. Ему бы это не сошло с рук, потому что вокруг достаточно людей, которые сами хорошо помнят то, что происходило тогда. Но тот же самый (даже несколько меньший) промежуток времени отделял Марка, когда он писал Евангелие, от описываемых событий. В одном из своих последних исследований Дж. Робинсон доказывает, что все 27 книг Нового Завета были написаны не позднее 70 г. н.э. [Дж. Робинсон, Новые датировки книг Нового Завета [J. A. T. Robinson, Redating the New Testament (London: SCM, 1976)].] Но, даже если он и не прав, все равно временной промежуток слишком мал, чтобы (как это предполагает Аугштайн) могли возникнуть легенды.

Другое свидетельство подлинности Евангелий - речь Иисуса. Особенности лексики, арамейские обороты, синтаксис и ритм Его речи соответствуют палестинской среде, в которой жил Иисус, а не греческой среде более поздних христианских общин. То, что мы слышим в Евангелиях, - это голос Самого Иисуса.

Названный факт весьма полно исследован профессором Иоахимом Иеремиасом, который сформулировал следующий вывод: "Лингвистические и стилистические данные показывают, что в своей речи Иисус был верен традиции и оказывал ей неизменное уважение. Поэтому аутентичность высказываний Иисуса вовсе не требуется доказывать. Скорее доказательств нужно требовать от того, кто станет утверждать их неаутентичность". [Иоахим Иеремиас, Богословие Нового Завета; Возвещение Иисуса [Joachim Jeremias, New Testament Theology, The Proclamation of Jesus (New York: Scribner's, 1971)], с. 37. В другой книге Дж. Робинсон задает резонный вопрос: "Почему этот принцип должен быть ограничен лишь синоптическими Евангелиями, когда то же самое можно сказать и о Евангелии от Иоанна?" (Дж. Робинсон, Можем ли мы доверять Новому Завету? [J.A.T. Robinson, Can We Trust the New Testament? (Grand Rapids: Eerdmans, 1977)], с. 132).]

Еще одно подтверждение достоверности книг Нового Завета приводит А.Н. Шервин-Уайт, рассматривая римскую юридическую практику того времени и ее описания в Евангелиях и в Деяниях Апостолов. Оказывается, что процесс над Иисусом и процесс над Павлом представлены там в точном соответствии с тем, что нам вообще известно о судебной практике в Римской Империи в первой половине I века н.э. К тому времени, когда Евангелия были написаны, в процедуру следствия и суда уже были внесены серьезные изменения, поэтому авторы этих книг едва ли могли бы правильно описать все подробности, если бы им не были известны подлинные факты. Шервин-Уайт заключает свою книгу энергичным призывом проявлять честность при оценке достоверности Евангелий, которые, по его мнению, отнюдь не уступают по надежности источникам, традиционно признаваемым большинством историков. Он выражает удивление и огорчение в связи с попытками отрицать подлинность свидетельств Нового Завета, несмотря на существование столь веских доводов в пользу его достоверности. [См. Шервин-Уайт, Римское общество и римское право в Новом Завете [A. N. Sherwin-White, Roman Society and Roman Law in the New Testament (Oxford: Clarendon Press, 1963)].]

Отрицательное отношение к исторической ценности Евангелий часто возникает, по-видимому, из-за сочетания сомнительных методов анализа текста с принципиальным неверием в то, о чем Евангелия рассказывают. Что касается методов, то многие критики часто исходят из негативной посылки: "Почему мы должны соглашаться с тем, что это высказывание было произнесено Иисусом, когда оно могло быть сказано и кем-нибудь еще?" При таком подходе едва ли можно достичь положительных результатов, поскольку сама постановка вопроса подразумевает отрицательный ответ.

Вместе с этим методом часто используют так называемый метод несходства. Этот последний основывается на утверждении, что ни одно из высказываний не может быть признано подлинным, если оно имеет аналоги в книгах иудейских учителей или в раннехристианской литературе. На практике это означает, что мы можем слышать голос Иисуса лишь тогда, когда Он одновременно расходится и с иудейской традицией, и с высказываниями Своих учеников. Подобный критерий несомненно приведет к серьезному искажению исторических фактов. Конечно, то, что выживет после подобной критики, вероятно, будет подлинным; но столь жесткий отсев едва ли может быть оправдан.

Тем не менее, использование этого принципа может дать ряд ценных свидетельств в пользу подлинности Евангелий. В них, например, рассказывается, что Иисус не раз спорил с иудейскими законниками по поводу соблюдения субботы. В первых христианских общинах эта проблема не обсуждалась вовсе, зато для ранней церкви очень важен был вопрос об обязательности обрезания, о котором Иисус не говорит ничего. Это наблюдение подтверждает мысль, что Евангелия правильно передают, чему учил Иисус, а не вкладывают в Его уста высказывания по поводу проблем, впоследствии возникших у первых христиан. Павел также проявляет уважение к исторической точности, всегда различая слова, произнесенные Христом во время Его пребывания на земле, и свои собственные мысли по этому же поводу (1 Кор 7:10, 12). Очевидно, у Павла не было привычки приписывать Иисусу слова, которые Он не говорил, даже если сам Павел считал эти слова совершенно истинными.

Итак, историческое качество новозаветных источников позволяет относиться с доверием к их сообщениям и не оставляет места для скепсиса. Я вовсе не призываю к некритическому восприятию этих текстов, но настаиваю на честном отношении к ним.

Дата добавления: 2015-10-28