Библиотечные подшивки

Газета «Известия» (за 2010г.)

«По данным «Всемирного фонда защиты природы» уровень потребляемых энергоресурсов за двадцать лет возрос более чем в десять раз.»

Газета «Факты» (за 2020г.)

«Потребление угля газа и нефти за последние два года стабилизировалось. Но популяции сухопутных, пресноводных и морских животных за десять лет сократились, в среднем, на 60%. Ряд стран рассматривает полный переход на искусственно синтезируемые продукты.»

Газета «Взгляд» (за 2030г.)

«Ядовитые выбросы заводов ведущих стран за последние пять лет выросли в пятнадцать раз. Так же увеличилось число инфекционных заболеваний, передающихся через воду, из-за чего ежегодно умирает пять миллионов человек.»

«Метеорологами замечено увеличение количества аномальных погодных условий, не характерных для наблюдаемых областей.»

«GreenPeace подала в суд иски на предполагаемые заводы-загрязнители окружающей среды.»

Газета «Сегодня» (за 2040г.)

США силами ударной авиации базы Рамштайн попытались не допустить захват Роттердамского нефтеналивного терминала боевиками террористической организации "Энергетическая свобода Европы". Большая часть боевиков была уничтожена на подходе к терминалу, но около сотни их всё же прорвались на центральный диспетчерский пункт, и узел энергообеспечения. При этом в заложники были взяты охрана, и обслуживающий персонал. Работа терминала полностью парализована, с боевиками ведутся переговоры. Сумма ущерба огромна, и растёт с каждым часом.

Газета «Иная пресса» (за 2045г.)

«Доведён до стадии коммерческой эксплуатации реактор термоядерного синтеза, что снизит зависимость человечества от невозобновимых ресурсов.»

Газета «Мир» (за 2050г.)

14 февраля был дан старт проекту «Имаго». Базовый блок, собранный на Луне, выполнил пробный облёт Земли. В течение этого года планируется доукомплектовать корабль шестью блоками с научной аппаратурой, после чего он отправится за пределы Солнечной системы, выполнять детальную разведку межзвёздного пространства.

Как вариант

- Мы уже на месте, - прохрипел Хаар и ободряюще лизнул подругу в мохнатую щёку. – Вот подвал, о котором я говорил.

- Вижу, - промурлыкала Урри. – Но так далеко в запретные земли никто не ходил. Если старейшины узнают…

- Ну и пусть, - ухмыльнулся мужчина. – Мешки с костями. Я разорву их за пару минут. Пусть только осмелятся бросить мне вызов!

- Ты великий воин, - согласилась женщина, - но на их стороне Молчаливые Псы.

- Уже нет, - самодовольно прорычал Хаар. – Завтра принесу им еду. Много еды. Её хватит на целую зиму, и люди перестанут умирать от голода.

- Тогда племя пойдёт за тобой. И чего же мы ждём?

С этими словами она протиснулась сквозь припорошенные первым снегом развалины и, грациозно скользя мимо проржавевших остовов старого мира, устремилась к чернеющему провалу.

- Моя девочка, - проурчал Хаар, провожая довольным взглядом соблазнительно-пушистый хвост.

Звенящая тишина, липкий пол, тёплый полумрак прокисшего воздуха, - подземелье напоминало одну из усыпальниц племени. Урри понятия не имела, для чего предназначались подобные помещения, но ей здесь определенно не нравилось.

Перескочив очередную лужицу, женщина недовольно фыркнула и уже хотела высказаться по поводу происходящего, когда её уши уловили подозрительное гудение.

- Это оно, - шепнул мужчина, проводя рукой по едва заметному контуру двери.

Один мощный пинок, и они идут вдоль странных гудящих ящиков, подсвеченных голубоватым сиянием.

- Что это? Могилы? – осторожно, не желая показать своего разочарования, спросила Урри.

- А ты не далека от истины. Это холодильники. Уже где-то видела?

- Угу, - кивнула женщина. - На картинках. В бумажном доме.

- А знаешь, что внутри? – продолжал допытываться Хаар.

- Мы искали еду… значит…

Не успела она договорить, как мужчина ухватился за ближайшую ручку и распахнул тяжёлые дверцы.

- Что это? – невольно отпрянув, изумилась Урри.

- Это замороженные мозги! - засмеялся Хаар, постукивая коготками по стеклянным контейнерам. – Глупцы мечтали проснуться в будущем. Так мы им поможем.

Звездопад

Кольцо тянулось через все небо ослепительно яркой полосой, разделяя небосклон на две неравные части.

По одну сторону от сияющей границы звезды были величественны и неподвижны, с другой — двигались бессистемно, хаотично, ежесекундно ломая траектории, сталкивясь и рассыпаясь снопами искр и облаками цветного газа.

По снегу гуляли многоцветные сполохи. Ночь превратилась в цветную сказку. Было совсем не страшно.

Все чаще звезды падали вниз, вспыхивая в небе цветками огня и оставляя дымно-пламенный след среди редких клочкастых облаков.

Было тихо. Только похрустывал снег под лыжами, да ели изредка с тяжким вздохом роняли сугробы с веток.

- Что там, в небе, мама? - спросил младший из мальчиков.

Ева с трудом заставила себя оторвалаться от трансляции ньюстрима, крикливой, разноголосой, вавилонски-многоязыкой. Танец звезд в небе говорил сам за себя.

- Фейерверк, - ответила она малышу, улыбаясь.

Старший, впряженный в нарты с поклажей, хмыкнул, но ничего не сказал.

- Мы победили?

Младший запрокинул голову. На его курносой мордашке блуждала среди цветных отсветов улыбка. Совсем как у отца, подумала Ева. Только щербатая.

- Конечно, - соврала она.

- И папа скоро вернется?

- Совсем уже скоро, - сказала Ева, стараясь не заплакать.

Позади, там, где остался за холмами, лесом и многими километрами неровной лыжни многомиллионный город, взошло новое солнце, расчертив ночь черными-пречерными тенями. Чуть позже пришел порыв очень теплого ветра, и с деревьев закапало. У Евы защемило в сердце.

- Ух ты, весна! - обрадовался младший.

- Торопыжка, - заставила себя рассмеяться Ева. - Сегодня же новый год наступает! Сейчас выберем подходящую елку и будем праздновать. А до весны...

-...еще надо дожить? - негромко сказал старший у нее за спиной.

-...до весны еще далеко! - закончила Ева.

Немного позже они спугнули с лежки зайца, и он удрал в лес смешными прыжками, а потом их самих до полусмерти напугал филин, бесшумной тенью скользнувший над головами и канувший во мрак.

В небе вели смертельный танец звезды.

Конфликт

Такое только в фильмах бывает: человека, впервые попавшего на иную планету, пробирает дрожь от красоты пейзажей. На самом деле все куда прозаичнее.

Марс – не самое красивое место Солнечной, скафандр тесноват и местами натирает, да и обзор из шлема неважный. Но работать надо.

Скафандр – добротный «Самсунг» ­– хорош почти всем: одно плохо - энергоемкий, зараза. Больше четырех часов под нагрузкой работать не может. Производители об этом знают, а потому предупреждение «Низкий заряд!» загорается, когда в наличии этого заряда еще процентов сорок. Перестраховка, конечно, нужна, но не бежать же сломя голову к индукционной пластине, когда раскоп не завершен, пробы не упакованы, а энергии для того, чтобы дойти до модуля, хватает с троекратным запасом?

В общем, я успеваю.

Только вот зарядную пластину оккупировал Джонатан. Каждый раз, когда мы пересекаемся у модуля, я кляну последними словами его разработчиков: ну как, как можно было запроектировать только одну зарядную пластину на два периодически подзаряжаемых устройства? Хотя те, кто составляли график подзарядок, не меньшие мудаки. Интересно, они и правда рассчитывали, что я каждые два часа буду носиться туда-обратно – от модуля к раскопам ­– как только загорится индикация сорокапроцентного остатка? Да я тогда еще год на Марсе проторчу, причем год - марсианский.

Сколько же можно заряжаться?

Пытаюсь подойти поближе. Марсоход замахивается манипулятором. Я успеваю увернуться и отскакиваю назад. И вот уже сорок минут сижу вне зоны его досягаемости, выкрутив освещение, обогрев и рециркуляцию на минимум.

Хреново.

Вот они, законы робототехники в действии. Эта дура намеренно перекрывает вход в шлюз модуля. А у меня через четверть часа закончится кислород. А через восемнадцать минут я и сам закончусь.

Ну что за идиот укомплектовал межпланетную экспедицию устройствами конкурирующих фирм-производителей? Уж я бы ему…

Последнее, что я вижу перед тем, как тьма окутывает меня – эмблема в виде надкушенного яблока на одном из манипуляторов.

По пятьдесят

Поляна радовала: зеленая, с желтыми пятнами одуванчиков. Вокруг березки стройные, ели молодые. Располагает, в общем. Наше полотенчико ровно по центру расстелено. Закуска домашняя. Все как положено: огурцы, помидорки, лук и колбаса кружками.

- Давай, по пятьдесят! – Михаил протянул стопку, махнули залпом до дна, не чокаясь.

- Помним… - Утерлись рукавом, молча хрустнули огурчиками. Каждый год с другом прошлое поминаем. Мишка потянулся к гало-проектору и по небу поползли облака.

- Давай нашу, любимую, - попросил я, и стрекот сверчков разбавил тишину. Мишка потянулся к бутылке. Ностальгия вещь бережная, душевная.

- Еще по пятьдесят? - Михаил, привычно вздохнув, пробормотал. – Помнишь, тогда, так же сидели.

- Помню, Миш, - Я зажевал «горькую» докторской. Вкус прошлого уже не вернуть. В 2050 вышло постановление убрать дачи под столицу. Москва теперь растянулась так, что найти место для шашлыка и культурного отдыха могут только олигархи. Простых смертных на «зеленую» территорию не пускают. Если только посезонно: покосить, листву в мешки запихать, снег разгрести. Да и то не москвичей. Мы вот с Мишкой в НИИ пашем. Зарплата - только на Турцию. Но это разве отдых? Душе русской не развернуться. Смастерили с горя гало-проектор. Жрет правда много, раз в год запускаем. На чаще бюджет не потянет. Коммунальные, кредиты, налоги те же. А до пенсии, когда можно процент выплат снизить, еще полгода.

- За Москву, Леха! – Мишка пьяно сощурился и поднял рюмку. – За расширение ее границ!

Я вздохнул. Прадеды его пограничниками были. Генетика штука страшная.

- За Москву… - отключил я гало-проектор. Мигнула лампочка. Опять прорву электричества сожрал, окаянный.

- Пора… - помог Мишке встать с пола. Надо идти, семьи ждут. Сегодня в новый район едем, поближе к новому кольцу. Забавно. Я посчитал – до Черного моря полчаса в пробках. Золотое кольцо России, с нашей пенсии – не потянем…

На другой планете

Новенький серебристый марсоход бороздит поверхность Красной планеты.

Надпись на борту заметна издалека - «Иво Сленски». Тот Самый Иво - космолетчик, герой, легенда. За рулем двухтонного красавца - Нетка Львувек, пилот марсохода первого класса.

- Привет, Нетик, давно не виделись! Как жизнь? – кричит в динамик водитель встречного спирита. За пультом - Иво Сленски, Тот Самый, лично. Вот так встреча!

- Нашли залежи оливина, - хвастается Нетка. - Премия - наша.

- Как дома, как муж?

- Да как обычно, лучше всех. Как Вера?

На приборной панели Иво среди голограмм - бумажная фотография: юная блондинка смеется, запрокинув голову. Длинная прядь упала на лицо.

Иво проводит по карточке пальцем.

- Ищет по каталогам фату. Никогда на Землю не бывала, но хочет свадьбу «как там».

- Да из всех наших женщин я одна, наверное, еще там родилась? – морщит лоб пилот Львувек.

- Да-а… А помнишь, как мы однажды чуть не встретились? Могли бы познакомиться еще на Земле.

Еще бы ей не помнить. Знаменитого Иво пригласили на базу, а у нее как раз отпуск! Коллеги хвалились потом близким знакомством с Самим… А Нетка – еще не Львувек, а Забирко - улетела на море. Последнее море в своей жизни: на следующий год не получилось, а потом и Земли не стало.

Так странно. Сложись все иначе, они с Иво запросто могли бы быть вместе.

В другом мире, в другой жизни. На другой планете.

- Ох, Земля, - говорит Нетка вслух. – Так ее жалко. Но ведь и здесь неплохо?

На вершинах пурпурных дюн – полярные шапки из сухого льда. Темные отложения на подветренной стороне холмов похожи на деревья. Красиво.

- На Марсе классно! Ну, пока, Нетик, мужу привет!

- А ты Вере ничего не передавай, я ревную!

Иво смеется, мол, шутку оценил, смешная; машет Нетке рукой.

На его приборной панели – фотоснимок: юная девушка смеется, запрокинув лицо.

Карточка сделана еще на Земле: на блондинке не скафандр, а платье в белый горох. Она щурится от солнца, а босые ее ноги лижет прибой.

Нетка машет Иво в ответ и заправляет за ухо светлую челку. Отросла, стричься пора.

Баш на баш

Командир экспедиции «Надежда» недоуменно уставился на датчик кислорода и дрожащими руками снял шлем. Прохладный воздух пах близким дождём. Лёгкий ветер гнал красный песок мимо огромных кактусов.

– Этого просто не может быть, – прошептал Командир, вдохнув полной грудью. – На Марсе отродясь не было кислорода!

– Верно, – сказал зелёный коротышка в противогазе, вдруг оказавшийся на валуне неподалёку, – совсем до ручки дошли!

– А вы кто? – поразился Командир.

– Император Марса. Как добрались?

– Ох! Я – командир спасательной экспедиции. Ищу планету для переселения.

– А дома что не так?

– Экологическая катастрофа, – потупился Командир.

– Вот и у нас, – махнул щупальцем Император. – Такую планету просрали! Кислородные выбросы в атмосферу, смурки передохли, зато эта погань колючая выросла! Верите ли: над Великой Пустыней дожди водяные идут!

– Теперь у нас есть надежда! – упал на колени Командир. – Костьми ляжем, а перевезём сюда людей… хотя бы часть.

– Тут такое дело, – сказал Император, наклонившись к Командиру и гадливо косясь на кактусы. – Если вы отдадите нам Землю, то мы вам организуем переезд. Сколько у вас углекислого газа в атмосфере? Пять процентов? Семь?

– Тридцать. Океаны радиоактивные, дожди кислотные, растения вымерли.

Император мечтательно завел шесть пар глаз и шепнул:

– Сущий рай!

Земляне выходили из шаттлов и целовали песок. Многие плакали. На горизонте высились ящики: «Колизей. Не кантовать!», «Кёльнский собор. Хрупкое!», «ХХС. Взрывоопасно!» Император и Командир наблюдали за выгрузкой.

– Марс теперь наш дом, – хрипло сказал Командир.

– А Земля – наш.

– Если бы не ваша помощь в переселении, мы бы… Здорово у вас налажено.

– Пустяки, – ответил Император. – Вы хорошие. Без претензий. Вот когда мы на Марс с Юпитера переезжали, а прошлых марсиан перевозили на Юпитер, это была эпопея! И лун им слишком много, и магнитные полюса местами поменяй, и каналы вырой! А как каналы в метане рыть? Форменные отморозки!

И, приподняв край противогаза, Император с досадой сплюнул на песок.

Дата добавления: 2015-10-28