Глава девятнадцатая

– Рафферти? – Хлоп кивнул мне и плотнее прижал трубку к уху. – О, весьма приятно слышать ваш очаровательный голосок.

Разговор шел из телефонной будки на заправочной станции. Я стоял снаружи. Дело происходило на следующий день после похорон. Хлоп в течение трех часов названивал в полицейский участок, покуда, наконец, удалось связаться с Рафферти.

– Так вот, – продолжал Хлоп. – Хочу оказать тебе честь, Рафферти, ну, во-первых, я признаюсь тебе, что это я спер поезд.

Он послушал несколько секунд, глаза его сузились, и потом сказал:

– А, во-вторых, мне бы очень хотелось, чтобы именно ты лично поймал меня. Да-да, один, без посторонней помощи. Ну как, идея нравится?

Он опять помолчал:

– Ладно, я выйду за границу резервации. Ну, скажем, у глиняного фундамента восточной дороги, в полумиле от шоссе. – Ухмыльнулся жестко, страшновато. – Ну-у, Рафферти, удивляюсь я тебе!.. Я-то приду безоружный. Огнестрельного не держу вообще. Простые кулаки – тоже неплохое оружие. Если осилишь меня – что ж, можешь потешить себя до конца – вышиби из меня дух вон. Большим героем прослывешь. Заметано?

Сорок минут спустя Хлоп, Лобо и я стояли возле пикапа Билла Куцего Коня на холме. За нашими спинами тянулся забор резервации. В паре сотен ярдов внизу, в стороне от нас пролегал грязный проселок, ведший к старому глиняному фундаменту. Там Хлоп назначил место встречи.

– Я хочу пойти с тобой, – сказал Лобо. Он, наверное, в шестой раз повторил эту фразу.

– Не нужно, – сказал Хлоп терпеливо.

– Тебе не светит в любом случае! – доказывал я. – Если проиграешь – окажешься или в госпитале, или в тюрьме. Прямиком! Если ты вышибешь из него дух, – тебя тем более засадят в каталажку, да еще ключ закинут!

Лицо Хлопа посуровело, глаза его сузились – он глядел, почти не мигая, на проселок.

– Вон он едет.

– Хлоп! – взмолился Лобо. – Ты бы хоть сперва посоветовался с Раненым Медведем! Может, есть какой-то способ проучить ублюдка, не рискуя собственной головой.

Хлоп не удостоил его ответом. Полицейская машина приближалась. Я сказал с отчаянием:

– А как же революция? Будь благоразумен!

– Благоразумен? – сказал Хлоп, не сводя жестких немигающих глаз с подъезжающей машины. – Наклал я на здравый смысл, если это означает быть трусом. – Он нахлобучил шляпу поглубже. – А будете соваться не в свое дело – стукну вас башками друг о друга.

Он начал спускаться по склону, по направлению к глиняному фундаменту – там затормозила полицейская машина. Рафферти вышел из машины и стоял, глядя наверх на нас, изучая пока что ситуацию. Затем, удовлетворенный тем, что увидел, вынул пистолет и передал полицейскому, оставшемуся в машине. Тот развернул машину и отъехал, оставив Рафферти в одиночестве.

Хлоп приближался к нему размеренными, ровными шагами. Голос Рафферти в недвижном воздухе пустыни прозвучал так ясно, что до нас донеслось каждое словечко:

– Не думал, что у тебя хватит смелости встретиться один на один. Ну, ну, покажи, на что ты способен.

Хлоп шагал молча. Дистанция между ними сокращалась.

Рафферти непринужденно поставил ногу на двухфутовый глиняный фундамент и ждал, расслабившись. Поодаль полицейская машина снова развернулась задом и остановилась. Рафферти хохотнул, его здоровенная грудь заходила ходуном от нахлынувшего на него веселья.

– Понимаю, это, должно быть, за то, что я перестрелял собак. Оттого в тебе еще больше взыграла твоя наглость. Говорят, плешивый старикашка ушел к себе в развалюху, и там его хватил разрыв сердца. – Рафферти снял фуражку и обтер рукавом лысую, похожую на головку снаряда, голову. – А известно тебе, как я выманил его за границу резервации? Я наврал, будто мы нашли его женушку, которую он сто лет дожидался. И старый болван попался на крючок.

Хлоп подошел к противоположной стороне глиняного фундамента и остановился, изучая Рафферти гранитными зрачками.

– А знаешь, что я тебе скажу, Рафферти? – сказал он, наконец, спокойно. – Тебе одному на свете очень идет, когда у тебя морда в дерьме.

Рафферти весь напрягся и снял ногу с фундамента.

– А вот мы сейчас посмотрим, идет ли тебе дыра в голове.

Он перешагнул через невысокий глиняный барьер и вступил в квадратный замкнутый дворик. На другом конце Хлоп сделал то же самое. Тогда Рафферти сунул руку в карман и вытащил оттуда свою страшную дубинку.

Мы с Лобо одновременно шагнули вперед, но Хлоп быстро обернулся и скомандовал:

– Держитесь отсюда подальше!

Рафферти ухмыльнулся:

– Что, не ожидал? Удивлен?

– Ничуть.

– Но перед тем, как я сделаю из тебя отбивную, я сообщу тебе славную новостншку. – Рафферти помедлил, смакуя: – Ваше индейское отродье – девчонка Люка Волка околела сегодня утром.

С холма мне было видно, как плечи Хлопа чуть осели, словно под огромной невидимой тяжестью. Но когда Хлоп заговорил, мы услышали слова воина, а воины не радуют врага своей печалью.

– Скажи мне спасибо за кличку, Рафферти, которой я наградил тебя на веки вечные – дерьмоголовый.

Рафферти раскинул в стороны огромные, как у гориллы, руки, и, сжимая в правой обтянутую черной кожей дубинку, пошел на Хлопа.

– Давненько я ждал этого момента, – прорычал он.

Здоровенный полицейский ринулся на Хлопа, и его грозное оружие описало быструю смертоносную дугу. Хлоп ушел нырком в сторону и двинул правой под дых великану, а затем быстро, как горный лев, с силой ударил Рафферти коленом в пах. Рафферти хрюкнул от боли и в ответ ударил Хлопа дубинкой по плечу так, что правое плечо Хлопа оказалось парализованным.

Хлоп боком метнулся к Рафферти, вдавил свой каблук в ногу здоровенного полицейского с такой свирепой силой, что мы, кажется, услышали, как хрустнули кости. Рафферти взвыл в агонии н, прихрамывая, отступил назад. Но, отступая, он снова взмахнул дубинкой, и она, просвистев в воздухе, скользнула по щеке Хлопа. На месте содранной полоски кожи мокро заалела кровавая дорожка.

Орудуя одной левой, Хлоп рубанул ребром ладони по горлу Рафферти. С ужасным хрипом, задыхаясь, огромный полицейский еще раз махнул ручищей, но Хлоп опять увернулся и вмазал ему левой, теперь уже сжатой в кулак, аккурат в зубы.

А тут и правое плечо Хлопа ожило. Он схватил Рафферти за правое запястье и в тот маг, когда жуткая дубинка пронеслась мимо него, резким, мощным рывком сломал Рафферти руку в локтевом суставе. Рафферти завопил и попытался вырваться. Тогда Хлоп подсек его ударом по ноге, и громадный, потерявший равновесие полицейский рухнул на семейку молодых пузатых кактусов, росших внутри глиняного фундамента.

Мыча, в конвульсиях, Рафферти откатился от острых и колючих, как шило, иголок, а левую руку лихорадочно сунул в карман брюк. Хлоп нагнулся, подобрал дубинку, выпущенную Рафферти, и забросил ее подальше в пустыню. Обернулся Хлоп вовремя – левая рука Рафферти вылезла из кармана, сжимая маленький пистолет. Хлоп прыгнул вперед, и в этот миг Рафферти выстрелил. Рука Хлопа дернулась назад – пуля попала в нее, но возможности для второго выстрела у Рафферти уже не было. Ударом ноги Хлоп выбил из руки Рафферти пистолет, который, кувыркаясь, подлетел в воздух.

Я прыгнул в пикап и запустил мотор на всю железку.

Полицейская машина, стоявшая в отдалении, при звуке выстрела тоже двинулась с места.

Лобо стоял на подножке, а я гнал пикап вниз, через обвисшие до земли плети колючей проволоки, которой была обнесена резервация.

Пикап, накренившись, затормозил у фундамента. Рафферти лежал, перевесившись через низкую глиняную стенку. Хлоп дубасил его ожесточенно и размеренно – то правой, то левой. Когда мы с Лобо подбежали, чтобы оттащить его от туши потерявшего сознание полицейского, мы услышали, как Хлоп приговаривал при каждом ударе:

– Вот тебе за собак. Вот тебе за черного щенка. Вот тебе за меня, вот просто так, а это за Она Вот-Вот Вернётся...

Взявши Хлопа под руки с обеих сторон, мы в конце концов оттащили его. Тело Рафферти скатилось на землю.

– Боже праведный, – прошептал я. – Ты же прикончил его!

– Быстренько, быстренько, – пробасил Лобо. – Другой полицейский сюда несется!

Хлоп вдруг обмяк в руках Лобо. Лобо взял его на руки и уложил сзади в кузов. Он сам влез туда же, а я прыгнул на место водителя и резко взял с места.

Мы уже отъехали футов на пятьдесят, когда полицейская машина затормозила около глиняного фундамента. Полицейский торопливо подбежал к Рафферти и наклонился над ним. Покуда он разглядывал своего полумертвого дружка, мы перемахнули через ближайший холм и скрылись в глубине резервации.

Дата добавления: 2015-10-24