2 страница. Так и завяли два розовых куста от тоски и скуки, глядя друг на друга.

Так и завяли два розовых куста от тоски и скуки, глядя друг на друга.

Читая эти строки, могильный булыжник и не заметил, что целый день просидел на солнцепёке. Он так разогрелся, что из серого цвета превратился в пурпурный. В небе появились грозовые облака, от которых веяло прохладой и сыростью. "Сейчас освежимся". – Подумал булыжник. Дождь застучал по его каменной башке и гранит, не выдержав, лопнул, разлетевшись на тысячи мелких кусочков. Небесная вода подхватила куски камня и понесла к реке, яростно швыряя их в её русло. Где волны и течение доделали своё дело, превратив камень в песок.

На этом то песке и устроились беззаботные глупые раки. Они притащили с собой свои домики и тем самым создавали шумную компанию, привлекающую случайных прохожих. Копошившееся рядом окуньки терзали упавшую в воду личинку. "Добрый день". – Послышалось, где-то рядом. И из взбитой мальками мути появилась огромная голова щуки. Ленивые раки вылезли из своих домиков. "Чего тебе большая рыба?" – Сказал самый толстый рак. "Не могли бы вы мне помочь в одном очень важном

деле? – Сказала щука. – Я слышала от других рыб, что есть река, но я не знаю точно, что это и где. И всё же я очень хочу на неё посмотреть". "Да мы тоже слышали эту историю. – Ответили раки. - Но где она находится, мы не знаем. Здесь не далеко живёт старая улитка, много лет назад она свалилась в воду с тех пор и живёт под той корягой, что за изгибом русла. Обратитесь к ней, может она знает, где находится река". Щука ударила плавниками и медленно с важным видом отправилась искать улитку. Искать долго не пришлось, всё оказалось в точности, как рассказали раки. Улитка беззаботно сидела на коряге, свесив ноги. "Послушайте уважаемая, - сказала щука улитке, - я ищу реку, не поможешь ли ты мне".

"Это не так просто. Многие пытались её найти, но потерпели не удачу. – Ответила улитка. – Для этого нужно иметь карту и компас, и ещё нужно много и долго учиться способности видеть реку. И только тогда если очень повезет, может ты и увидишь её".

"Нет у меня времени ни учиться, ни ждать". – Ответила щука. И поплыла дальше. Весь день у неё прошёл в пути. И уже ближе к вечеру в зарослях сизо-зеленых водорослей, она заметила шевеление. Подплыв поближе, щука увидела странную картину. Множество больших и малых рыб толпилось вокруг куска камня покрытого тиной.

"Что вы здесь делаете?" – Спросила щука. "Мы совершаем обряд поклонение реке. – Ответила одна из рыб. – После смерти мы все попадём в реку. Оставайся с нами, и ты тоже попадёшь туда". "Не ужели нужно умереть, чтобы увидеть реку". – Подумала щука. "Нет спасибо, я хочу увидеть реку ещё при своей жизни". – Сказала щука. Казалось, что она уже никогда и не за что не найдёт то, что ищет. "Может со мной что-то не так? Может, я съела слишком много мальков и из-за этого река наказывает меня?" – Подумала щука. Она перестала охотиться на мелких рыб и начала питаться водорослями. "Это должно помочь", – подумала глупая рыба. Но это как нестранно не помогало. А даже наоборот мешало. Щука постоянно боролась с голодом, и держала себя в руках. Это привело к тому, что её рыбьи мозги стали высыхать. Как-то одна из рыб, беззаботно прохлаждающихся в пруду, спросила щуку: "Эй, щука ты, что в модельное рыбное агентство готовишься? У тебя уже жабры торчат". "Нет. – Ответила щука. – Я решила теперь поститься. В молодости я грешила, а теперь должна искупить всё это. Тогда может река захочет показать мне себя". "Ты что дура? – Ответила рыба. – То, что ты называешь рекой вокруг тебя, ты живёшь в ней". "Ах ты, наглая обманщица. – Сказала щука. – Тебя послали демоны, чтобы сбить меня с истинного пути. Убирайся от сюда гадкое создание". И щука бросилась в драку. Бедная рыба едва спаслась от неё бегством. А щука поплыла дальше и вдруг над головой она заметила блестящий луч. Он переливался всеми цветами радуги. "Это река подаёт мне знак". – Подумала щука. И она в туже секунду ухватилась зубами за блесну, крючки впились ей в нёбо. "Не страшно, - подумала щука, - боль это тоже испытание, река просто решила меня проверить".

Стоявший на берегу, конопатый мальчишка очень обрадовался, когда вытащил такую огромную рыбу. Последнее что увидела рыба это голубое небо и лазурную воду, из которой её вытащили. Мальчишка, ликуя от счастья, подхватил свою рыбу и побежал домой. Река ему на этот раз дала крупный улов.

А река течёт дальше, бегут её воды, торопятся, только берега сдерживают их натиск. И что только не несёт вода: и грязь, и листья, и сгнившие стволы деревьев, и даже трупы животных. А среди этого ещё рыба водится, живёт, мечтает и думает о чём-то своём. И похоже это на то как, проснувшись утром в вонючей, и затухшей за ночь пастели, встаёшь и думаешь, что новый день принесёт что-то новое, чего ещё не было раньше. Совсем как сейчас. Весь день живёшь в ожидание чуда. Даже приближение солнца к закату не может тебя вразумить. Никто не может понять, что восход солнца это и есть начало его неминуемого заката. Послушай его на закате, и ты услышишь вздохи сожаления. Это при встрече с океаном вздыхает устье реки, но её исток об этом ещё ничего не знает. Это так же как смеяться и радоваться, когда рождается человек. А могильщики тем временем уже начали копать ему могилу. И только от них зависит, сколько времени на это уйдёт. Если не дай бог, они запьют или потеряют свой инструмент, вам суждено промучится долго. А если они будут стараться, то могут поспеть и ко дню вашего первого дня рождения. И когда вы умрёте, все будут плакать, как будто они умерли сами. И бережно спрячут ваше тело под землю. Как будто съеденным червями быть лучше, чем быть растерзанными дикими животными и птицами. И старый булыжник с каменной башкой будет ждать, когда небесная царица семь раз опустит верёвку чтобы суметь за неё ухватиться. Дабы оставить труды и бедность жизни, и пойти служить в богатстве и торжестве, доказывая всем, что это и есть способ, подружится с Богом. А старьевщик, скупающий ненужные вещи находит их бесплатно. И считает их ценными, не менее чем вы цените драгоценные камни и золото. И он не за что на свете не поделится своим богатством, пока смерть не разлучит их. Лишь после этого всё на копленное становится всеобщим достоянием. Но до сих пор не нашлось смельчака, который бы захотел поднять всё это драгоценное собрание. И только из-за того, что нет объяснения тому, куда всё делось, и когда без временно ушедший смог подменить всё ценное на ненужное. Всё это будет валяться без надобности долгие, и долгие годы. И будут искать тот момент, который как кажется, был упущен. И ещё много тысяч раз будет изрезана на пласты земля. И случится, так что старьёвщик вырастит дерево не бывалой красоты и не обычного аромата распустятся на нем цветы. Пройдёт время и сгниёт, и истлеет всё вокруг, останется лишь один аромат. Придут другие старьёвщики, будут долго думать и не смогут понять, откуда идёт такой неповторимый и тонкий аромат. Так как одни спали и просыпались, а другие умирали. А в то время многие засыпали и, умирая их тело, служило пищей для других. Даже те, кто спал и вновь просыпался и обретал бодрость, были впоследствии пищей для таких же, как и они. Было это до тех пор, пока не нашёлся новый аромат, вокруг которого собрались те самые старьёвщики.

Звали этот аромат Пустошь. Так как он был пустой внутри как бамбук, поэтому он и получил такое прозвище. Был у него ученик по имени Завтрак, родители у Завтрака были бобовые зёрна, и служили у одних важных и глупых господ. У этих господ бобы подавались к завтраку. Без всякого сомнения, Завтрак был бы заживо съеден как его прабабка и мать. Но случилось так, что одна глупая птица схватила его и потащила к себе в гнездо. И он был бы и там с легкостью съеден, если бы не дырявый рот птицы. Пролетая над морем, она выронила его. Прошли годы, Завтрак обошёл все моря и океаны, пока его не прибило к берегу. Пустошь нашёл его, выходил и оставил жить в своей хижине на высокой горе.

Завтрак был настолько благодарен тому, что Пустошь спас его и оставил жить у себя, что решил отблагодарить учителя. То и дело Завтрак приставал к учителю с предложением о благодарности. Пустошь в ответ улыбался и говорил, что Завтрак ничего не сможет для него сделать. А Завтрак не унимался и так достал, в один прекрасный день, своего учителя, что Пустошь согласился.

– Хорошо, - сказал учитель, - спустись с горы в долину принеси мне чашку воды, я хочу пить.

Завтрак схватил пиалку и с радостью побежал в долину. Спустившись с горы, он постучал в первую из попавшихся хижин. Двери открыла молодая привлекательная девушка по имени Рисинка.

– Не дадите ли вы немного воды для моего учителя, – сказал Завтрак.

– Ты служишь учителю, который живёт на этой высокой горе, – воскликнула Рисинка. – Войди и благослови моё жилище, – продолжила она.

– Я не могу, меня ждёт мой учитель, я должен принести ему воду, - ответил Завтрак.

– Это не займёт много времени, - запричитала Рисинка.

Завтрак остался и благословил дом. Затем попил чай с пирогом, а затем уставший и сытый вовсе завалился спать. Утром он благословил всех животных, которые родились за ночь. Потом помог посадить, обработать и убрать огород. Дело шло к зиме, нужно было наготовить дров. К весне у Рисинке появились первые дети, а с ними и новые заботы, и хлопоты у Завтрака. Завтрак забыл об учителе и уже никогда больше не вспоминал о нём.

А дел у Завтрака хватало: плодился скот, росли дети, нужны были новые коровники, школы, детские сады и больницы. На глазах захудалый край рос и процветал. Завтрак был очень доволен собой.

И решил он как-то забраться на высокую гору и окинуть взором долину, чтобы увидеть всё своё богатство. И вдруг небеса расторглись и с гор в долину хлынула огромная лавина воды. Вода сметала всё на своём пути, повергая дома, людей и скот в своей пучине. Посмотрел Завтрак на раскинувшееся море, на то место где минуту назад играли его дети, и танцевала от счастья Рисинка, и поник от горя.

– А я всё ещё жду от тебя обещанную воду, - раздался оглушающий голос.

Завтрак поднял глаза и увидел на гребне волны своего учителя. Вспомнил Завтрак кашу из своих родителей. Рисинку ставшей подкормкой для рыб. Да так разволновался что онемел. Странное чувство посетило его. Ноги у Завтрака вросли в грязь, что-то распирало его изнутри. Он ощущал, как у него за спиной вырастают крылья. Ещё мгновение и он развалился на части, из него появилось два зелёных листочка. С каждым новым днём листьев становилось всё больше и больше. Затем появились цветы, а из цветов плоды и вот уже семейка проворных сусликов, опьяненная ароматом спелых бобов, волокла их себе в нору.

Суслики слыли хитрыми и очень коварными людьми. У них были под землёй целые города. И каждый город был связан сетью туннелей. Запрягая земляных червей в повозки из скорлупок от орехов, суслики даже устраивали гонки по этим туннелям.

В основном все суслики занимались приготовлением красок, потом меняли эти краски на небесную патоку у орфиков. Орфики тем самым имели полную палитру красок и могли разукрашивать небо, облака, и звёзды. А суслики получали взамен от орфиков сладкую патоку. Из патоки они приготавливали особенное сусло и делали из него неповторимое по вкусу вино. От слова сусло и пошло их родовое название суслики.

Суслики никогда не видели орфиков. Они просто вечером оставляли у своих норок скорлупки с краской, а на утро забирали их уже наполненные нектаром.

Ходили слухи, что Орфики были очень красивые, бесшумно передвигались и не имели тени. Но как было на самом деле, никто не знает. И вот в один из душных летних вечеров наваривши своего сусла и вдоволь напившись, как обычно и водится, и говорится:

"Нищий мнит себя шейхом, напившись вина.

Львом становится лисица, если пьяна.

Старость беспечна как юность.

Опьяневшая юность как старость умна.

Не обошлось без приключения и в этот раз. Напившись до пьяна, один из сусликов объявил себя орфиком. И никто не посмел с ним поспорить, кроме очень старого и дряхлого суслика. Никто не помнил уже, когда он родился тем более никто и не мог предположить, когда он умрёт. Этот старый гордо заявил всем собравшимся, что у орфиков нет тени. Пьяный суслик посмотрел на свою тень и решил, что от неё нужно срочно избавиться. А избавится от неё очень просто, от неё надо сбежать. А тень и на самом деле была ужасной, торчащие уши, тонкие лапы и безобразное тело. "Решено". – Сказал суслик. Выскочил из норы и побежал что есть силы. Но как бы он не бежал, тень всегда была рядом и следовала за ним без видимых усилий. И не известно, сколько бы он ещё бежал, если бы солнце не село за горизонт. Тень вдруг исчезла сама собой. "Наконец-то отстала". – Подумал суслик. И решил теперь под покровом ночи, петляя, как заяц, сбить с толку свою тень, чтобы она его не нашла, и не смогла больше догнать. Всю ночь бегая от своей тени и от самого себя суслик забежал так далеко, что дорогу домой уже не нашёл бы за всю свою оставшеюся жизнь. Суслик ликовал, он обманул свою собственную тень. Только одно его расстраивало, что никто так и не узнает, что он стал орфиком. Ведь дорогу домой он уже не найдёт.

Скоро, совсем скоро забрезжил рассвет, и взошло долгожданное солнце. И беднягу ожидал удар. Суслик хотел, есть, и пить, тело его валилось от усталости. А тень напротив выглядела бодрой и свежей как будто и не бежала за сусликом. Все усилия, весь этот вчерашний марафон оказался не более чем, пустой затеей.

От отчаяния, суслик решил броситься вниз, с утёса. Он был уверен, что глупая тень ни за что на свете не последует за ним. "Даже если я разобьюсь, то умру орфиком". – Подумал суслик. И бросился вниз. Переломав все лапы и разбив голову, суслик очнулся внизу на камнях. Тень была как не странно рядом. Суслик пополз в поисках места, где он смог бы зализать раны и отлежаться. Благо поблизости была не большая пещера. Он заполз в пещеру, и снова тень исчезла, но как только он выползал из неё, на солнце тень появлялась снова. Никто не знает, удалось ли ему отделаться от своей тени или нет, но последнее что он видел, умирая, лежа в пещере, это город на другом берегу реки.

Город был довольно огромным, с большими, и красивыми домами, белокаменными башнями и с садами, наполненными, диковинными птицами. Фактически он был величиной с грецкий орех. И жило в этом городе большое число жителей. Но фактически их было всего трое. Первый был абсолютно слепой. Но говорили если надо, то он увидит на луне и таракана. Другой был абсолютно глухой, но общался с духами и слышал о чём они говорят. Последний был абсолютно голый и всё время боялся, что его могут ограбить. Вот так они и жили. Пока слепому не показалось что за стенами города кто-то прячется. И он побежал к глухому. "Да я давно слышу как они идут и переговариваются друг с другом". – Сказал глухой. И тут выскочил голый и стал кричать: "Братья они идут чтобы нас ограбить". Пока они орали и спорили в город вошла шумная компания. И этим троим ничего не оставалась как только спасаться бегством. Через какое-то время им стало интересно что за люди пришли в их город. Тогда они решили послать глухого посмотреть чем они там занимаются.

Глухой пошёл в город. Вся толпа народа сидела спокойно на базарной площади и смотрела как один сумасшедший кричал, танцевал и корчил рожи. "Похоже этот малый немного не в себе. И вероятно кого-нибудь из собравшихся скоро убьёт". – Подумал глухой. Вернувшись назад, он рассказал всё что видел оставшимся двоим. "Я не верю что они так просто вот сидят и ничего не делают". – Сказал слепой.

И через год отправился сам посмотреть, что делают эти люди в их городе. Подойдя к площади, он увидел как сотни и сотни мужчин и женщин танцуют и кричат вокруг одного человека. "Похоже, они все сошли с ума, - решил слепой. – О, бедный старик они его, наверное, убьют". И слепой побежал всё рассказывать остальным.

Ещё через год уже сам голый решил посмотреть, что происходит в их городе. Вернувшись в город, на базаре он застал лишь одного танцующего старика. И только ветер шевелил песок. Песчинки терлись и наскакивали друг на друга, словно пчёлы в большом весеннем рое. А старик собирал песок и разговаривал с ним.

– Что ты делаешь? – Спросил голый старика.

– Я собираю глаза, губы и ресницы красавиц. Руки и ноги королей и падишахов. А затем делаю из них кувшины, - ответил старик.

– Похоже, ты совсем сошёл с ума, - сказал голый.

Старик усмехнулся.

– Садись лучше рядом я расскажу тебе историю об одной принцессе.

Голый сел рядом.

– Дело, значит, было так: "Жила в одном замке очень красивая девушка и звали её Индра. Через их замок проходили все караванные пути торговцев. И Индра с детства слышала рассказы о женщинах богинях. Она очень мечтала, что когда-нибудь, придёт время, и она тоже станет богиней.

Тело Индры было столь совершенно, что такого совершенства не достичь простому смертному. В её глазах отражались все звёзды вселенной. Женщины просто сгорали от зависти, видя Индру. А мужчины теряли дар речи и просто сходили с ума от её красоты. И если бы дыхание не происходило само собой, то многие мужчины просто бы умерли, глядя на Индру, забыв о том, что нужно дышать. Но Индра не ценила того, что имела, она хотела стать Богиней и не замечала своей красоты. Она хотела в тайне покинуть свой дворец и отправиться искать место, где можно стать богиней. Так она и сделала.

Индра скиталась по всему белому свету и везде ей говорили одно и тоже, что её желание стать совершенной, похвально, но если её примут в монастырь, то её красота затмит самого учителя и все ученики начнут поклоняться только ей и её красоте. И, скорее всего из-за неё они забудут своё учение, и вообще Индра затмит собой даже самого Бога. Так Индра ходила от одного монастыря к другому, но никто не хотел её принять.

Вероятно, за годы скитаний зеркало ума Индры сильно запылилось, и ему требовалась тряпка, для того чтобы стереть пыль. И если бы она захотела взглянуть в него, то вряд ли что-то смогла бы разглядеть. От отчаяния Индра бросилась в кипящее, утреннее солнце. Но по утрам солнце ещё холодное, поэтому Индра не сгорела, а лишь обожгла себе лицо. После этого уже никто не мог узнать в ней прежнею красавицу.

Люди с трудом узнавали в ней даже женщину. И она сразу же нашла приют в первом, попавшемся на её пути монастыре. Шли годы она училась, совершенствовала свой дух. Но совершенство не наступало. Дух не тело совершенствовать особенно было нечего. Но Индра была настойчивой, она всё пыталась и пыталась. И вот она стала уже дряхлой старухой. Вся её жизнь прошла абсолютно попусту. Своё красивое тело она загубила, не давши, им насладиться другим, и не насладилась им даже сама.

Старая и одинокая она брела по дороге, неся воду в бамбуковом ведре. Полная сочная луна раскачивалась в ведре. Казалось, что Луна просто насмехается над Индрой, как вдруг верёвки стягивающие бамбук лопнули, вода вытекла и Луна пропала. Индра проснулась, подняла голову и увидела в небе настоящую луну. Зеркала ума тоже почему-то не оказалось, так что пыль было стирать не с чего. "Нет воды, нет Луны, - подумала Индра. Когда она считала, что бодрствовала, фактически она спала крепким сном с открытыми глазами".

И лишь когда вечером она засыпала в своей пастели, она абсолютно просыпалась. И говорить она только могла во сне. Проснувшись, оказывалось что сказать ей было нечего".

Голый почесал свою задницу и сказал:

– Эй, старик ты с легкостью рассказываешь о других, а что ты можешь рассказать о себе. – Сказал голый.

– Ну что тогда слушай, - Ответил старик. – "В канун очень большого праздника я сидел за столом в своём доме, готовя своё сердце к празднеству. Как вдруг поднялась такая страшная буря, что казалось, весь холм на котором стоял мой дом, вот-вот развалится на части. Я испугался, подумав, что демоны пришли за мной, и тут вдруг почувствовал, что кто-то дергает меня за воротник. В ужасе я оглянулся, и увидел прекрасную, восхитительную девушку, в небесно голубом одеяние, усеянном золотыми звёздами. С огромным декольте спереди, и глубоким вырезом сзади. За спиной у неё были крылья. С помощью этих крыльев она могла летать быстрее любого орла. В правой руке она держала золотую трубу, а в левой пачку писем. Из этой пачки она выбрала одно не большое письмо и положила его на стол. Затем без единого слова она расправила крылья и улетела вверх, издав на своей трубе прекрасный и такой могучий звук, что четверть часа после этого весь холм отзывался эхом.

В письме я обнаружил стихи, написанные золотыми буквами на лазурном фоне. Сам князь тьмы и демонов Вельзевур приглашал меня к себе в гости. По мере того как я читал это письмо мои волосы становились дыбом, на утро предстояла дорога в ад, нужно было хорошенько выспаться. Весь следующий день я шёл дорогой которую Вельзевур указал в письме. Стараясь не сбиться не влево не вправо. Наконец перед самым закатом солнца я заметил величественный портал стоявший вдали высоко на скале. Когда, наконец, я дотащился до портала, то от него на встречу мне вышел человек и представился как страж ворот. Он спросил у меня письмо и приглашение. После короткой церемонии мне предложили пройти внутрь. Сгущались сумерки и прекрасная девушка в прозрачном тонком одеянии и чудесным факелом в руке начала зажигать фонари вдоль дороги к внутренним воротам. Пройдя, и через эти ворота я направился к третьим. Третий страж записал моё имя и дал мне пару новой обуви так как пол в замке был из чистого сияющего мрамора. Свою старую обувь я отдал нищему сидящему у ворот. Теперь два пажа ввели меня в замок и оставили одного в маленькой комнате. Где к моему ужасу не зримые парикмахеры срезали у меня на макушке волосы. Зазвонил колокольчик вернулись два пажа и, светя фонариками, повели меня через множество дверей по вьющемся вверх лестницам в просторный зал, где было много гостей: императоры, короли, принцы. Вскоре зазвучали трубы, приглашавшие нас на пир, и все расселись за столом. За тем было внесено мясо и не видимыми руками было роздано гостям, причем сделано это было так искусно и в таком порядке как если бы каждого гостя обслуживал индивидуальный слуга. Люди, похотливого сорта, захмелев, начали хвастаться своими способностями. Один слышал ритмы небес, другой видел живописных девиц, а третьи не весь вообще что. Я проклинал тот день, когда решил прейти сюда. И вдруг все услышали напевы такой чудесной музыки, что даже галдеж смолк, и никто не мог произнести ни слова. Затем музыка заиграла ещё громче, она была так торжественна, что у меня защемило сердце. Двери открылись, и на парящем по воздуху троне скользя, влетела всё та же девушка. Она с достоинством объявила, что на пиру Вельзевура могут присутствовать только самые достойные. И завтра нас всех будут взвешивать.

На рассвете девушка явилась снова. На этот раз она была в красном облегающем фигуру бархате, опоясанная белым шарфом. Затем были внесены огромные весы и подвешены к середине зала. Возле них поместили маленький столик, накрытый красной скатертью. На столике поставили семь гирь. Одну довольно большую, четыре поменьше и две, каждая из которых, была больше всех предыдущих. Полный достоинства император был первым кто ступил на весы. Первые шесть гирь он выдержал, но когда положили седьмую, его чаша была перевешена. После чего он был связан. Один за другим были взвешены все остальные. И мало кто выдержал испытание. Но среди выдержавших был и я. Затем нас всех кто выдержал это испытание привели в огромный зал где был накрыт стол с разными явствами. Во главе сидела всё та же прекрасная девушка. Она так просто себя вела что я осмелился спросить её имя. Улыбнувшись на моё любопытство, она ответила загадкой: "Моё имя содержит в себе шесть и пятьдесят, однако состоит только из трёх букв. Третья буква есть третья часть пятой, которая, будучи сложена с шестой, образует число, сумма цифр, которых превышает третью ровно на величину первой, и которая есть половина четвертой. Пятая и седьмая равны также как первая и последняя. Первая и вторая в сумме равны шестой, которая на четыре больше чем утроенная третья". Такой ответ был слишком сложен".

Голый почесал свою голову и спросил старика:

– Так ты узнал её имя?

– А ты сам не догадываешься.

– И что же было дальше? – Спросил голый.

– А дальше было так: "С нами за столом сидел её отец. И когда он хорошенько напился, то предложил присутствующим купить у него какую-то заповедь. Он предлагал её весь вечер, но никто не то что купить даже узнать о чем эта заповедь так и не захотел. А потом пришёл какой-то седоволосый старик, который опоздал на несколько суток. Отец девушки так обрадовался, новому гостю, что предложил ему заповедь взять абсолютно бесплатно. На что опоздавший сказал, что если бесплатно, то он возьмет их штук десять. Все гости после этого долго смеялись. Затем разошлись потихоньку спать.

Утром Вельзевур проснулся и в ужасе собрал всех своих слуг. "Слушайте! – Сказал он. – Во сне сегодня ко мне пришла смерть и сказала, что вечером я должен буду умереть. Я хочу чтобы вы нашли способ как мне избежать смерти". Слуги бросились искать мудрецов и уже через час стали съезжаться дряхлые старцы, и каждый из них притащил с собой свои писания. Добрую половину дня они спорили между собой, а некоторые успели даже между собой подраться. Вельзевур уже почти отчаялся, как вдруг один из слуг подошёл к нему и сказал: "Вельзевур эти мудрецы и через тысячу лет не придут ни к какому мнению, а ты к вечеру умрёшь. Поэтому тебе больше ничего не остаётся, как сесть на коня и бежать из дворца куда глядят твои глаза. Может это тебя и спасёт". Вельзевур не минуты не раздумывая сел на коня, и бросился прочь вслед за уходящим солнцем. Он скакал и скакал пока солнце совсем не село, и не стало темно, лишь после этого он остановился. Он пересёк почти всю пустыню и оказался у края оазиса. "Здравствуй! Ты поспел вовремя Вельзевур". – Послышалось из чащи деревьев. И на встречу ему из темноты вышла смерть: "Я думала что ты не поспеешь к сроку. Спасибо твоему коню, он вовремя тебя привёз". И смерть похлопала коня по гриве".

Голый почесал свой живот.

– Да, - сказал он. – Попавших туда раньше времени я видал, но чтобы кто-то опоздал, такого ещё не было.

– Пойдем, - сказал старик, - проведаем моего старого приятеля, он живёт тут не далеко. Вот уже десять лет как он сидит в своей хижине и хочет услышать голос Бога.

– Пошли, - согласился голый.

И они зашагали по извилистой дороге убегающей куда-то в горы. Солнце было высоко за полдень и макушки скал, покрытые снегом, выглядели нелепо на фоне солнечного дня. По мере того как старик и голый поднимались всё выше в горы становилось всё холодней и голый от мороза стал покрываться инеем.

– Не расслабляйся, - сказал старик, - туда к кому мы идем нас не ждет ничего хорошего, но согреться мы там конечно сможем.

Наконец показалась хижина, к которой они так долго шли. Старик отгрёб снег и открыл дверь. Странная

картина открылась их взору посреди комнаты сидел человек тоже абсолютно голый, от его дыхания шёл пар и сам он был весь в поту. А над его головой на верёвке висел огромный камень.

– Эй, приятель, - обратился к нему старик. – Что это ты здесь отчебучиваешь?

– Греюсь! – Холодно!- ответил приятель.

– А за чем ты привязал этот камень? – Спросил голый. – Ведь если он упадёт на тебя то от тебя ничего не останется.

– Я же говорю, я им согреваюсь, - ответил приятель. – Как я только подумаю о том, что если он на меня упадёт и размозжит мне башку, так меня сразу бросает от этого в пот... Я использую этот трюк уже, которую зиму, - добавил он. – Главное, что никаких дров не нужно.

– Мы пришли к тебе по делу, - сказал старик.

– Интересно, по какому? – Удивлённо спросил приятель.

– Да вот этот парень собирает разные истории по всему миру, может, расскажешь ему свою.

– С удовольствием! – Воскликнул приятель. Он вытер пот со лба и начал рассказывать:

– Когда-то очень давно, ещё в юношеские годы, я был озабочен божественностью. Моя мать, мой отец и мои братья - все они каждое воскресное утро, отправлялись в церковь. Естественно, прихватывали с собой и меня. Находясь в церкви, мы молились громким голосом и разговаривали с Богом. Моя мать считала, видимо, Бога всего лишь глупым существом и постоянно ему что-то указывала и советовала. Советовала, чтобы он относился ко мне построже, и предлагала сделать Богу так, чтобы мой отец бросил пить, и колотить её по пьянке. Скорее всего, Всевышнему нужна была секретарша, чтобы записать всё то, что успевала наговорить и наказать ему моя мать. Это больше походило на депутатский наказ, чем на молитву. Сначала я тоже разговаривал с Богом, когда молился. Но постепенно до меня стало доходить, что от этого разговора нет никакого толка. Я понял, что ничего существенного, сказать Богу, я попросту не могу. Если он всемогущ и всевидящ, то он и сам всё видит и знает, так что я могу сказать ему нового, чего он не видит или не знает. И я перестал с ним говорить, я стал, просто молча сидеть. Я стал молчать, как будто у меня нет языка. Но современем, я понял, что одного молчания не достаточно. В моём молчании нет никакого смысла. Тогда я стал прислушиваться. Я стал слушать Бога. Но это выглядело просто сумасшествием, я даже не знал, если он на самом деле. А если его нет, то к чему я тогда прислушиваюсь. Мать сказала, что моё молчание выглядит бесполезным, для того чтобы чего-то достичь нужно, иметь хорошо подвешенный язык. Но я то знал, что только моё молчание и вслушивание может дать мне ответ есть ли он Господь на самом деле или его нет. И вот я здесь, на этой заснеженной горе, уже десять лет, сижу в этой хижине и прислушиваюсь к голосу всевышнего. Вот и вся история, – закончил на этой фразе приятель.

Дата добавления: 2015-10-24