Эдвард Рихтгофен

Винтовка лежала всего в семи метрах от Эдварда, рядом с погибшим солдатом, но рисковать он не решался. А вдруг она не заряжена? Возможно, пока он будет возиться, заряжая ее, эта тварь успеет до него добраться, и тогда конец. Надо хорошенько все обдумать. Раньше он любил рисковать, но тогда речь шла не о его жизни. Сейчас все изменилось. Одно неверное действие, и всё, прощай Надежда науки Вермахта! Тебя сожрет это чудовище. О такой смерти, вряд ли кто-то мечтает.

Эдвард Рихтгофен прятался за углом за углом поликлиники. Прятался он от немецкого солдата, стоящего неподалеку. Солдат этот просто стоял, запрокинув голову вверх, будто любуясь светящимися желтыми глазами на звезды и огромную планету, появившуюся на небе пару дней назад. Его немного качало из стороны в сторону и при первом взгляде на него могло показаться, что он изрядно выпил. Вот только изрядно выпивший вряд ли простоял на одном месте более пяти часов. Пять часов – именно столько скрывался за углом Эдвард Рихтгофен, боясь выдать себя. Первое время, он надеялся, что солдата отвлекут какие-нибудь звуки. Может быть, какой-нибудь выживший появится на другом конце улице, и свирепый уродец бросится к нему, лишая Эдварда своей компании. Но все пять часов стояла тишина. Лишь где-то вдали изредка слышался грохот – наверняка здания обваливались.

Эдварду хотелось, есть, но голод был на втором месте из потребностей, которые он хотел сейчас утолить. Ужасная жажда просто вынуждала его искать выход из сложившейся ситуации. Надо что то делать. И чем раньше, тем лучше. Иначе вскоре разум его так помутится, что он просто выйдет из своего укрытия и попросит попить у того солдата. А солдат в ответ разорвет его на куски.

Время действовать. Эдвард поднял с земли продолговатый осколок кирпича. Если вдруг окажется что винтовка пустая, то он попытает счастья воткнуть этот осколок монстру в череп. В другую руку он взял другой осколок. Затем подошел к стене и осторожно выглянул. Солдат продолжал стоять, задрав голову вверх. Эдвард швырнул осколок в противоположное здание. Он немного не добросил, и осколок приземлился на асфальт. Тем не менее, это дало свой результат. Монстр повернулся к источнику шума и медленными шагами направился в ту сторону. Эдвард рванулся к трупу с винтовкой. Он боялся посмотреть на солдата, пока несся к своему спасению. Подбежав с неимоверной скоростью к оружию, он поднял ее и нацелил на врага. Он увидел, как чудовище, в военном мундире набирая скорость, направлялось к нему. Эдвард прицелился в голову и нажал на курок. Винтовка издала глухой щелчок. Какого черта! Обломок, предназначенный для ближнего боя выпал у него из рук, как только тот рванулся из укрытия. Ноги Эдварда будто приросли к земле. Чудовище, развив скорость ягуара, было уже в десяти метрах от него. Щелчок, еще щелчок, и еще. Винтовка больше не выстрелит, но Эдвард не мог ничего сделать кроме как панически продолжать жать на курок. С диким воем солдат приближался к нему. Шесть метров. Пять. Четыре. И тут произошло чудо (так, по крайней мере, Эдвард будет думать позже)…

***

Эдвард Рихтгофен, талантливый и перспективный ученый Третьего Рейха прибыл в Бреслау около четырех лет назад. До этого он стажировался под руководством одного доктора в Аушвице. Доктор этот сразу заметил незаурядный ум своего подопечного, поэтому в скором времени написал письмо руководству с просьбой перевести того в место, более подходящее для раскрытия своих способностей. Он отправил рекомендательное письмо своему старому знакомому – Людвигу Максису с просьбой принять к себе молодого ученого. Эдвард же думал, что старик просто хотел от него избавиться, чтобы его поправки и замечания не мешали диктаторской работе в концлагере. Может, так оно и было. В общем, где-то уже через неделю поезд вез Эдварда в Бреслау.

С первого дня молодой ученый включился в работу, а через несколько дней его уже повысили по должности. Людвиг Максис – его коллега, был впечатлен умом новенького ученого.

Исследования, которыми он занимался в Бреслау, были очень важны для руководства Третьего Рейха – они могли помочь в установлении мирового господства. Времени оставалось немного – Красная Армия стремительно направлялась к Берлину. Поэтому работали в Бреслау не покладая рук. В случае успеха научных исследований все военные достижения врага могли свестись к нулю, а исход войны предрешен в пользу Германии.

Дни шли, и с каждым днем армия СССР приближалась к Берлину, а исследования не приносили долгожданных плодов. На ученых оказывали давление «сверху», требовали не тянуть с экспериментами. Предшественника Эдварда за менее решительные действия в опытах, отстранили от должности, и назначили Рихтгофена вместо него. Поощрения ради его повысили до звания генерал-майора. Хотя ничего это Эдварду и не давало – он вынужден был выполнять все те же приказы, только теперь от военных ниже его по званию. Когда советские войска были уже в нескольких десятках километрах от Бреслау, Рихтгофен попытался покинуть город, но военные задержали его и уже под прицелом винтовок заставляли продолжать работу.

Ученым не хватило буквально двух недель, чтобы поставить точку в разработке секретного оружия. Начался штурм города, и звонок из Берлина приказал испробовать разработку немедленно. Напрасно Эдвард и его коллеги пытались отговорить руководство от этой затеи. Офицер схватил тогда ученного и потащил его за шкирку, тыча пистолетом, к пульту управления.

- Активируй! Немедленно! Больше ждать мы не можем! – постоянно хладнокровный военный сейчас паниковал всерьез. «Он меня застрелит, он свихнулся,- подумал Эдвард».

- Но извольте выслушать, херр Ланг. Исследования не до конца завершены. Необходим ряд дополнительных экспериментов. Запусти мы механизм сейчас – неизвестно к чему это приведет. Может случиться глобальная катастрофа, и мы с вами здесь погибнем.

- Лучше уж так умереть, чем от рук этих русских свиней. Я, кажется, понял..., - офицер остановился и посмотрел на Эдварда с отвращением, - понял твой план. Хочешь остаться в живых несмотря ни на что. Хотел смыться раньше да не вышло. А теперь хочешь попасть в плен к этим русским, чтобы тебя помиловали. Ну и как же не помиловать ученого? Они увезут тебя трудиться в свои лаборатории. Изобретать сверхоружие для Красной армии. Там ты заведешь семью и будешь жить припеваючи. Никакого патриотизма в вас, ученных нет. Так, вот слушай меня, мерзавец. Покуда, я жив, не бывать этому. Пусть я погибну, но твою жалкую жизнь я заберу с собой. А если ничего не выйдет с оружием, то я прикажу взорвать здесь все, чтобы этим свиньям ничего не досталось. Понял меня? А теперь пошевеливайся!

Он продолжал толкать Эдварда к пульту. Где-то в городе слышались взрывы – штурм шел полным ходом. «Чертов фанатик, даже представить себе не может к чему меня принуждает». Они подошли к пульту, и офицер приставил дуло пистолета к затылку ученого.

- Не забывайте, - Эдвард начал говорить решительным тоном, - мое звание - генерал-майор, а стало быть, - но тут выстрел в воздух напомнил, что звание его – не более чем формальность.

- Активируй! Живо! – глаза офицера наполнились кровью.

-херр Ланг, - Эдвард еще раз попытался отговорить военного, но повторный выстрел в воздух, теперь уже возле его головы, показал, что лучше сделать, так как говорят.

Комбинация нескольких рычагов и кнопок запустила процесс…

***

Одно из последствий этого процесса бежало сейчас на Эдварда, махая руками и издавая дикий рев, а тот, замерев от страха, стоял на месте и нажимал на курок пустой винтовки.

Но тут произошло нечто неожиданное…

В четырех метрах от жертвы чудовище каким-то образом споткнулось. Просто споткнулось. Его нога наступила в яму в асфальте, проделанную снарядом зенитного комплекса, и, зацепившись об края этой ямы, повалилось на землю. Эдвард выиграл несколько мгновений, и этих мгновений хватило ему, чтобы выйти из ступора. Он побежал.

Бежал он так как, наверное, не бегал никогда в жизни. Он боялся оглянуться, предполагая, что увидит кровавую пасть сразу как повернет голову назад. И эта пасть будет последним, что он увидит. Он бежал мимо трупов. Возле каждого трупа лежало оружие: винтовки, пистолеты. Но Эдвард просто бежал. Он знал, что если потянется за еще одной винтовкой, то времени, которое он затратит на это, чудовищу вполне хватит чтобы настигнуть его.

Он пробежал около трехсот метров, слыша позади себя рев солдата, и отметил со страхом, что рев этот все ближе и ближе. Долго он не протянет. Со своим нетренированным телом вряд ли стоит рассчитывать, что монстр решит не догонять свою жертву, потому что та слишком быстра для него. «Надо что-то придумать. Думай, Эдвард! Думай!»

Но мозг ничего не придумывал кроме как бежать со всех ног. Эдвард увидел пролет между зданиями и резко завернул туда.

Наконец он решил оглянуться. О, неужели он оторвался! Эдвард пробежал вдоль пролета несколько метров, не замечая, что не смотрит под ноги. Он остановился. Монстра и правда, не было видно. Он повернул голову и тут…

Перед ним стоял высокий светловолосый мужчина в военной форме с оружием в руках. Во рту у него была сигара. Эдвард чуть не завалился на него, но вовремя затормозил и остановился прямо перед этим солдатом. Встреча эта была столь неожиданно, что Эдвард потерял дар речи. Солдата же видно появление ученого нисколько не удивило. Он беспечно вытащил сигару изо рта и что-то произнес. Затем Эдвард увидел, как кулак этого солдата летит прямо уму в лицо. Одновременно он услышал рев другого солдата позади – того, что гнался за ним.

Эдвард погрузился в темноту…

Такео Масаки

Такео истратил последние патроны своего «MP». Хорошее оружие, но теперь толку от него мало. Он швырнул пустой пистолет-пулемет в кучу с кирпичами и снял со спины «Gewehr». В кобуре у него был еще «Mauser», а на другом конце ремня висел его заветный нож. Так что держитесь твари! Такео Масаки так просто не сдастся! И все же быть осторожным не помешает. Отправится с своим прародителям он всегда успеет, но надо еще кое в чем разобраться.

Пятью минутами раньше он сидел на крыше жилого дома и осматривал окрестности. Японский солдат неплохо ориентировался в этом городе, но после штурма Бреслау было не узнать. Примерно в километре он увидел несколько немецких «Тигров». На вид они были целые, и Такео решил добраться до них. Внутри одного из них он планировал добраться ближе к центру города. А там будь что будет. Конечно, в немецкой машине он рисковал получить снаряд от русских. Но выбирать не приходилось.

Он спустился с крыши и начал свой путь к танкам вдоль улицы, передвигаясь преимущественно в тени развалин. Пройдя примерно сто метров, он услышал вдалеке чей-то вопль и бросился за автомобиль. Пролежав за ним минуты две и убедившись, что улица по-прежнему пуста, он пошел дальше. Голова его болела до такой степени, что просто охота было выстрелить себе в голову, чтобы прекратить эту боль. Он никак не мог, вспомнить, как потерял сознание. Где он тогда находился? Что делал? Воспоминания обрывались как-то плавно. Вот он, японский сержант просто находился на службе у императора, потом едет в Германию повышать боевые навыки, и вот он уже где-то в Бреслау пытается спастись от людоедов.

***

Такео без сознания лежал под завалом. Вытащил его оттуда немецкий солдат. Солдат этот ни слова не знал по-японски, и Такео по-немецки говорил не очень хорошо. С помощью жестов немец попытался выяснить у спасенного что здесь произошло и, не получив желаемого ответа, предложил Такео отправиться на поиски других выживших вместе.

На одной из улиц им встретилось шестеро выживших солдат. Вот только выжившими их назвать было сложно. Увидев Такео с его спутником, они бросились на них, издавая нечеловеческие вопли. Такео и его друг нацелили свое оружие на них, угрожая огнем, если те не остановятся. Но те не остановились. Не остановились, даже когда патроны из второй обоймы летели в их тела. Вот тут то, Такео и понял, что это не люди. Одна пуля угодила нападавшему в голову и тот повалился замертво. Заметив это, немецкий солдат крикнул Такео, что стрелять нужно в голову. Крикнул он это по-немецки, но японец и так понял. Оба были отличными стрелками, и спустя несколько секунд шесть трупов лежало на дороге. Такео начал разглядывать убитых, и не сразу заметил, как из-за дома выбежало еще три подобных этим солдата. А когда заметил, то было поздно – один из них кинулся на его спутника, пока тот перезаряжал свою винтовку. Двоих других Такео пристрелил точным выстрелом в лоб. Стрелять в третьего он не решился, боясь попасть в голову товарищу. Бросив винтовку, выхватив нож, он бросился на помощь. Твердая рука японца воткнула лезвие в череп напавшего. Тот мгновенно повалился наземь.

- Готово! Получил сволочь! Видел как я его? Одним ударом, - кричал Такео на родном языке. Он повернулся к товарищу и увидел того, истекающего кровью. Тварь вырвала ему зубами кусок приличного размера от шеи. Такео подошел к нему. Он хотел закончить мучения нового друга, просто добив ножом, но этого не потребовалось. После недолгих конвульсий, тот замер, устремив голубые глаза в небо. Такео склонился над ним.

- Я забыл спросить у тебя твое имя, но это не важно. В моем сердце ты всегда будешь жить как храбрый воин, спасший мне жизнь. Уверен, в следующей жизни мы встретимся, - он закрыл глаза немца и взял его винтовку.

Такео прошел около двадцати метров, прежде чем услышал знакомый звук позади. Этот же рев издавали те солдаты. И сейчас так ревел поднявшийся на ноги умерший только что его товарищ. Лицо его изменилось до неузнаваемости, и Такео точно знал – это уже не тот человек, что спас ему жизнь. Точнее это вообще не человек. Сейчас он стал таким же, как те, что набросились на них. И сейчас он бросится на него…

Прицел винтовки был нацелен в голову бывшего товарища, и когда оживший приблизился почти вплотную к Такео, тот со словами: «Прости, друг», нажал на курок. Немец с дыркой во лбу пару секунд просто стоял, замерев, как будто забыл, куда и зачем шел. Потом тело его упало на асфальт. Такео второй раз закрыл глаза бывшего товарища, теперь, правда, уже не голубые, а мутно-желтые. Затем он постарался скрыться как можно быстрее оттуда - выстрелы могли привлечь и других тварей.

***

Сейчас он пробирался через заваленную руинами зданий улицу к тому, что могло защитить его жизнь лучше всего – к танкам.

Такео вместе со своей группой из Японии прибыл в Германию (сейчас он никак не мог вспомнить, как давно это было) по соглашению двух сторон для обмена боевым опытом. Японских солдат поселили в казарме вместе с немецкими, кормили той же едой, заставляли выполнять те же приказы. Такео и его сослуживцы схватывали все на лету, и в скором времени неплохо овладели оружием Рейха: огнестрельным, гранатами, минами и даже боевым транспортом. У себя на родине Такео обучался ездить на танках, поэтому здесь ему предоставили возможность испробовать и «Пантеры» и «Тигры». Спустя пару занятий японский стажер управлял этими машинами не хуже родного «Ци-Ха».

Неприятности поджидали Такео на половине пути. Он заметил фигуру, в немецком мундире медленно шагающую. Шагал немец (явно нездоровый, судя по лицу) в каком-то неопределенном направлении. Просто шел. Рот его был открыт, а глаза устремлены куда-то вверх. Такео заметил его слишком поздно и не успел укрыться. Он замер на месте, надеясь, что монстр в человеческом обличье пройдет мимо. А если нет, то расстояние между ними достаточно много, чтобы успеть потратить всю обойму.

Минуты две Такео стоял, в том положении, в каком увидел неприятеля, а тот подходил все ближе, продолжая не замечать японца. «К чему тратить время, если убить его будет проще?» - дуло винтовки медленно поднималось, беря в прицел голову немца. Но тут Такео увидел, то что заставило отказаться от намерения застрелить противника – несколько других противников, вышедших на улицу чуть дальше от того места где он стоял. Те тоже просто брели, явно лишенные цели.

Раздался рев – тот, что был ближе, заметил Такео и бросился на него. Именной нож уже заменил винтовку в руках японца. Ловко увернувшись от броска, Такео вонзил свое холодное оружие в голову немца по самую рукоятку. Тот мгновенно свалился на землю. Такео выдернул нож и повернулся к остальным. Остальные уже неслись к нему навстречу. «Здесь нож тебе не помощник» - винтовка снова оказалась в руках японца. Подпустив противников поближе, Такео двумя меткими выстрелами повалил двоих. На третьего потребовалось две пули – одна угодила в шею, вторая в черепную коробку.

Выстрелы винтовки эхом прокатились по улице. Какое-то время стояла тишина. Такео нутром почувствовал, что это ненадолго. Надо ускориться. К черту красться как кошка!

Рев вскоре заполнил всю улицу. Даже не видя их, Такео понял одно – их много. Настолько много, что вряд ли стоит тратить боеприпасы. Единственный верный способ – бежать. Бежать со всех ног.

В школе физкультуры Такео не любил, главным образом из-за того что там заставляли бегать. Позже на службе он придерживался мнения, что достойнее остаться на поле боя погибшим, нежели уйти оттуда трусом. Поэтому весь свой боевой энтузиазм, он тратил на обучение приемам ближнего боя.

Его мировоззрение по этому поводу изменилось здесь – на одной из улиц Бреслау. Он уже не крался, а бежал к танкам, до которых оставалось чуть больше полукилометра, когда оглянулся и увидел, как улицу заполнила толпа. Толпа обезумевших немецких солдат, желающих одного – разорвать Такео на куски. Внутри у него похолодело. После этого зрелища его скорость из очень быстрой перешла в невероятную. Он и забыл, что не любил физкультуру в школе.

Когда до танков оставалось примерно двести метров, люк одного раскрылся, и Такео увидел высунувшегося оттуда солдата. Солдат этот был непохожим на тех, что гнались за ним. Он что-то прокричал Такео. Японец не разобрал слов, но движения рук были ему понятны – солдат в танке махнул рукой в сторону: «Отойди с дороги, чтобы я смог выстрелить в них». Такео резко завернул вправо, открывая видимость танкисту на толпу монстров. Прогремел выстрел, и снаряд угодил прямо в гущу преследующих. Оглянувшись, Такео увидел кровавое месиво там, где секунду назад бежали за ним эти чудовища. Но танкист избавил его лишь от одной третьей всей толпы. «Не помешало бы еще пару выстрелов». Танкист нырнул внутрь машины. «Перезаряжает».

На пути у Такео появилось еще несколько прокаженных. Выскочили из пересекающей улицы, обрезая путь к танкам. «Попробую оббежать сзади». Но добавились и другие, заставившие отказаться и от обхода сзади. Вместо этого Такео оказался на параллельной улице. Он планировал вернуться обратно, пробежав через несколько переулков.

Преследующих Такео тварей оставалось все меньше и меньше. И когда за ним гнался уже один – самый настойчивый, японец развернулся и выстрелил ему прямо между глаз.

Он выглянул на улицу, с которой его вынудили удрать с другого конца. Он посмотрел туда, где стояли танки. Волосы его буквально встали дыбом - танк, из которого стрелял тот солдат, был полностью облеплен этими тварями. Твари с ревом пытались пробиться внутрь машины. Сорок или пятьдесят желающих добраться до пассажира, осмелившегося выстрелить в них из пушки. Выстрел этот видимо и переключил все их внимание с Такео на танк. Если бы их количество сейчас оставалось без изменений, то танкист мог даже не волноваться. Но Такео видел, как с других улиц сюда стекались десятки, сотни прокаженных и все они устремлялись к танку. Вскоре машину уже не было видно – она полностью скрылась в кишащей массе. Раздался рев мотора – танкист видимо, решил уехать отсюда. Но с горечью, Такео отметил, что сдвинулся этот кишащий комок тварей не более чем на пять метров. Звук двигателя видимо придал целеустремленности прокаженным, и они с новой силой бросились на машину. Минуты три Такео наблюдал за этим зрелищем, не зная, что ему предпринять. «Удирать как можно дальше, и как можно быстрее, - говорил внутренний голос». Но любопытство заставило его стоять на месте.

Сначала Такео был уверен, что тварям не добраться до танкиста. Как много бы их не было, бронь оставалась бронью. Но когда он услышал металлический лязг, совсем ему не понравившийся, то понял что мог и ошибаться. Через какое-то время он увидел, как запчасти танка вылетают из этой кишащей массы. Спустя еще немного ему показалось, что он слышал вопль – короткий и пронзительный. Минут через десять после того как Такео выглянул на улицу, твари начали по одному отходить в сторону от танка, и вскоре японец увидел что танка нет. ТАНКА ПРОСТО НЕ БЫЛО. На его месте была лишь дорога, усыпанная железными деталями. От пассажира не осталось даже тряпки.

От шока, Такео забыл, как выбрался на другую улицу. Очнулся когда, заметил что полирует пулю, сидя за каменной изгородью. «Зачем я его так натер? – посмотрел на пулю и представил, как выстреливает себе в голову, - нет, рано об этом думать. Еще не настало твое время. Я еще не сыграл свою роль».

Что делать дальше он не знал. Идею найти бронированную машину, чтобы на ней убраться с города как можно дальше пришлось оставить. Перед глазами у него все стоял тот боец в танке, махающий ему, чтобы он отошел. И тут же картина менялась - обломки танка, валяющиеся на асфальте. Пятнадцать минут – этого времени хватило им с лихвой, чтобы разобрать бронированную гордость Третьего Рейха на детали.

Через полчаса ему снова встретился прокаженный. Рука Такео потянулась за винтовкой, но вовремя остановилась – твари с той улицы были поблизости, и, услышав выстрел, не задумываясь, помчатся сюда. Снова рукопашный бой с применением ножа. Но этот прокаженный был ловчее предыдущих, и пока Такео пытался вонзить острие оружия ему в голову, поблизости появилась еще парочка. Уложив первого, Такео засомневался, в том, что справится такой техникой с двоими, и поэтому снова решил положиться на ноги - побежал.

Пока он бежал, на пути ему встретился еще десяток чудовищ в человеческом обличье. Легкие его уже не справлялись с такой нагрузкой, и он применил винтовку. Спустя какое-то время винтовка опустела, а к желающим полакомиться плотью Такео прибавилось еще семеро. Японец бежал, отстреливаясь из пистолета. Он увидел перед собой пятиэтажное здание, и что-то внутри подсказало, что там будет надежнее.

Три патрона в «Mauser», три преследующих его солдата. Он добежал до входа в здание, развернулся и, прицелившись, выстрелил в двоих. Один солдат повалился, вторая пуля не достигла цели. Один патрон, тот самый, что он полировал, предназначенный для владельца, и двое противников. Он ворвался в здание и помчался вверх по лестнице. На четвертом этаже он споткнулся. Один прокаженный, бежавший впереди, успел наброситься на японца. Такео не хотел тратить последнюю пулю, но рефлексивно нажал на курок, приставил дуло пистолета ко лбу напавшего. Нет патронов, и один противник. Ножа вполне хватит, но нужно место более открытое.

Такео выскочил на крышу и помчался к краю. «Если не выйдет зарезать, то попробую сбросить его отсюда».

Ловкость и сила предыдущих тварей просто меркла и тускнела в сравнении с ловкостью и силой этого. Мало того что он был гигантом – выше Такео на две головы и трижды шире в плечах, то и двигался с удивительным проворством. Нож вылетел из рук Такео, а сам он повалился на крышу под огромной тушей монстра.

Монстр, издавая противный рев, стремился к одному – укусить жертву. Пасть его была широко раскрыта. Из нее текла слизь, и воняло тошнотворным запахом. Полминуты Такео сопротивлялся, как мог, но чувствовал, что долго так не протянет – слишком силен был противник. Теперь смерть от той пули казалось ему несбывшейся мечтой. Более скверной гибели кроме как быть сожранным этим уродцем вряд ли найти.

Такео уже чувствовал как силы его оставляют – пасть чудовища приближалась все ближе к его лицу. Вот еще пара мгновений и эти зубы вонзятся в его шею.

Прогремел выстрел. Лицо чудовища замерло. Оно взглянуло на Такео в последний раз и, обмякнув, просто развалилось на маленьком японце. Тот скинул с себя грузную тушу, вскочил на ноги. Какая-то злость пробудилась в нем. Он начал бить ногами уже не шевелящееся тело, которое минуту назад чуть не лишило его жизни. Он заметил фигуру солдата, держащего его на мушке своей винтовки, но не собирался уделять ему внимание пока не закончит с трупом.

Когда все ругательства, которые знал японец, были отправлены в нужный адрес, а его ноги устали бить труп, он плюнул на убитого и повернулся к солдату с винтовкой.

Солдат этот уже не целился в Такео оружием, а просто разглядывал его. Приглядевшись, Такео понял, что перед ним – русский. Мундир Красной армии, по крайней мере, свидетельствовал об этом. Русский внимательно разглядывал Такео не пытаясь заговорить. Видно было, что он удивлен, увидев японца здесь, в Германии.

- Если бы не ты, эта тварь доедала бы сейчас мои мозги, - Такео решил заговорить со своим спасителем первым. Но судя по лицу русского, было ясно, что понял тот не многое.

Такео вспомнил нужное слово на русском. Он подошел ближе к своему избавителю и протянул свою грязную ладонь.

-Спасибо, - Такео догадывался, что произнес он это с ужасным акцентом, но не сомневался, что русский и без слов бы прекрасно его понял.

Танк Демпси

Три человека бежали вдоль улицы, отстреливаясь от преследующих их каннибалов. Первый – унтершарфюрер Томас Рудель, бежал немного впереди своих товарищей по несчастью. В руке у него был «Walther», но применял он сейчас его редко. А в те, моменты, когда применял меткость его, подводила, и он попадал пулей монстрам либо в туловище, либо вообще никуда не попадал. Паника на его лице, говорила, что испуган он больше остальных.

Второй – рядовой немецкой армии Ганс Шинкель, бежал посередине. Вооружен он был «MP-38», и неплохо обращался с этим оружием. За те десять минут, что они бежали, он уложил из своего пистолета-пулемета более двадцати каннибалов. Проблема Ганса была в его физических способностях. Он не мог похвастаться атлетическим телосложением, и сейчас после такого марш-броска, силы его были на исходе.

Третий, тот, что замыкал - американский солдат из корпуса Морпехов-рейдеров Танк Демпси, держался хладнокровно. Он понял, что мальчишка впереди его – слаб, поэтому и решил подстраховать сзади. Он подбадривал рядового, как мог, но выносливости тому это не прибавляло. Свой «Mauser» Танк пускал в ход только когда, самые обнаглевшие монстры подбирались слишком уж близко. Тогда он безошибочно своим метким глазом янки прицеливался и попадал чудищу прямо в голову.

Гналось за ними около сотни немецких солдат, с пожелтевшими глазами и посеревшей кожей. Будь их поменьше, Томас, Ганс и Танк развернулись бы и изрешетили каннибалов. Но в том-то и была вся загвоздка – преследующих только прибавлялось. Они могли пристрелить кого-то из них, а на замену ему выбегало на улицу еще несколько подобных им уродцев.

- Долго мы так не протянем, Томас, - Танк неплохо владел немецким языком, - надо что-то придумать!

-Я уже придумал, - унтершарфюрер обернулся и вместо того чтобы стрелять в тварей позади них прицелился в Ганса. Раздался выстрел, и рядовой с криком повалился на землю. Затем Томас прицелился в ноги Танка и нажал на курок. Вместо выстрела прозвучал сухой щелчок. Немец не рассчитал количество боеприпасов в пистолете, и это спасло Танку жизнь.

Ганс с простреленной ногой распластался на асфальте. Твари приближались. Растерявшийся Томас какое-то время просто стоял на месте, потом инстинкт самосохранения заставил его бежать дальше.

-Ах ты, сволочь! – взревел Танк. Он пальнул из «Mauser-а» в предавшего их товарища, но промахнулся. Второй раз стрелять не стал – немец удрал достаточно далеко. К тому же сейчас у Танка были другие проблемы – вопящий рядовой немец, не в состоянии сдвинуться с места и сотня ревущих монстров, несущихся на них с чудовищной скоростью.

- Не бросай меня, прошу! Не бросай! – Ганс своими воплями заглушал рев монстров. Кровь из его ноги текла ручьем. «Видно этот ублюдок прострелил ему артерию».

Танк растерялся, просто не знал, что ему делать. Он принялся стрелять в толпу чудовищ из своего пистолета. Уложил четырех. Четырех из сотни. «Что ты делаешь? - здравый рассудок указал, насколько нелепы сейчас его действия.

Твари были уже совсем рядом. Танк подскочил к Гансу и попытался вырвать у того пистолет-пулемет. Тот в недоумении посмотрел на американца, а когда все понял, принялся сопротивляться.

- Не бросай меня, Танк! Прошу! Я не хочу умирать, - голос немца охрип от крика, из глаз текли слезы.

- Прости, - тяжелая рука Танка приземлилась Гансу на голову. После полученного удара немец ослабил хватку, и вот «MP-38» был уже в руках американца.

Он не оглядывался когда убегал. Крики Ганса продолжались еще секунд семь. Потом раздался его короткий предсмертный вопль. Потом Танку слышался лишь отдаляющийся рев каннибалов, настигнувших одну из жертв.

Он оглянулся лишь, когда заворачивал в поворот. За ним уже никто не гнался. Все толпились у того места, где Ганс закончил свой последний марш-бросок. Танк надеялся, что покончили они с ним быстро. «Прости меня, Ганс, прости!»

***

Двое эССесовцев вытащили Танка из перевернутого грузовика. Они шли вдоль улицы, обшаривая труппы, добывая себе боеприпасы. Танк показался им сначала одним из погибших, но Ганс пролез внутрь кабины и пощупал у того пульс. Он настоял чтобы Томас помог ему вытащить того из машины. Унтершарфюрер после долгих просьб все-таки снизошел, чтобы помочь рядовому. Танка привели в чувство, напоили водой. Оказалось что он, как и они не помнит ничего. Точнее не помнит того, что могло бы прояснить картину случившегося в городе.

Они дали ему «Mauser» и сказали, чтобы он был осторожнее. Осторожнее чем прежде. Ничего говорить не стали, решив подождать пока Танк сам все не увидит.

И Танк все увидел. Им встретился еще один солдат. Хотя на нем был такой же мундир, как и на Гансе, новые друзья Танка увидев солдата сразу взяли того на прицел. И не зря. Солдат быстрым темпом понесся на них, издавая какие-то нечеловеческие звуки. Когда он подбежал достаточно близко, Танка чуть не вырвало. От солдата воняло как от канализационной системы всего мира сразу. Вид его был ничуть не лучше. Почерневшая кожа, местами пятна крови, местами виднелось что-то вроде белой слизи. Танку меньше всего захотелось, чтобы этот уродец приближался к нему.

- Назад, приятель! – он последовал примеру его спутников и наставил дуло пистолета на бегущего,- не подходи ко мне ближе, чем на три метра!

Но солдат, или то, что было в солдатской форме, не вняло предупреждениям Танка. Американец посмотрел на своих новых знакомых. Лица тех выражали спокойствие: «Поступай, как считаешь нужным, а мы просто постоим и посмотрим, что будет дальше».

Первая пуля угодила твари в живот, вторая – в грудь. Третий раз он выстрелил в шею. Уродливый солдат продолжал нестись на него. Танк запаниковал. Он выстрелил еще два раза, но от попадания в плечо и нижнюю челюсть, нападавший лишь слегка отшатнулся, а затем продолжил наступление. Вот он уже в нескольких шагах и готов к броску, но выстрел Ганса в лоб нарушил его планы. Солдат повалился мертвый перед испуганным Танком.

- Ну, зачем ты вмешался, Ганс, - на лице Томаса читалась насмешка, - он сам должен был догадаться.

- Догадаться, когда тот откусит от него кусок? – Ганс давно решил бросить былую учтивость со старшим по званию, - слушай, Танк, - он повернулся к американцу, - чтобы убить их стрелять нужно в голову, прямо в мозг. Хоть всю обойму всади в их туловище, тебе это не поможет.

Так Танк и узнал о тех, с кем теперь пришлось иметь ему дело. Новые враги. Враги эти не пользовались огнестрельным оружием, но от этого были не менее опасными.

Они бродили по городу несколько часов, прежде чем набрели на потрепанный «Хорьх». Автомобиль оказался на ходу, но пока Ганс с Танком пытались его завести, на улице появилась группа каннибалов-немцев. Томас успешно отбился от врагов, но на замену им прибежали другие. Времени на автомобиль не хватило, и троица, оставив попытку прокатиться, пешком попыталась оторваться от монстров.

Вскоре число преследующих их превысило сотню. Бежать долго Танк, Ганс и Томас не могли. Нужно было что-то придумать. И Томас придумал: подстрелить ноги своим спутникам, и пока твари будут рвать их тела на части, он попытается оторваться. Жаль лишь, что пуля в пистолете была одна. Впрочем, он все равно оторвался, а американец наверняка не успел далеко уйти и сейчас переваривается в желудках этих солдат.

***

Американец брел по закоулкам Бреслау. Он представлял, что сделает с Томасом, если судьба вдруг снова сведет их вместе. Немец сделал самую большую в жизни ошибку, решив пожертвовать ими ради спасения собственной шкуры. Главное для Томаса сейчас – убраться как можно дальше. За сто или тысячу километров от того места, где был Танк. В противном случае – фашистская мразь пожалеет, что сама себе тогда не прострелила ногу.

Ему не было обидно за себя. Точнее обидно, но обида эта меркла в сравнении с обидой за Ганса. Парню было не более двадцати. Там на родине в Кентукки у Танка жил брат такого же возраста. Перед его глазами все стояло это смазливое личико, с надеждой и страхом смотрящее на Танка (бросит или не бросит?). И Танк бросил. Паренек хотел жить. Хотел жить и Танк, а с простреленной ногой Ганс все равно далеко бы не ушел. «MP-38» американцу был нужнее.

Он пытался оправдать себя за то, что сделал всеми способами, но что-то внутри пожирало его. И если бы не чувство мести, он, наверное, приставил бы дуло пистолета к виску и закончил разом все свои терзания. Его била дрожь. Он вспомнил, что во внутреннем кармане у него лежала сигара. Во внешнем – зажигалка. Сигару он решил оставить для лучшего момента, но сейчас она была бы весьма кстати – единственное, что могло хоть как-то спасти его от лишения рассудка.

На ходу он достал и прикурил сигару. Глубоко вдохнул дым. Прокашлялся. Как давно он не курил? Как долго эта сигарета лежит в его кармане? Вспомнить он этого не мог.

После нескольких затяжек напряжение спало, и вскоре разум его избавился от мыслей о Гансе и Томасе.

Какие-то звуки. Звуки чьих-то шагов неподалеку. Возможно, кто-то убегал. От кого-то.

Из-за угла выбежал человек, и побежал прямо на Танка. Голова его была повернута назад, и Танк удивился, как тот бежал так долго, не спотыкаясь. Человек этот врезался бы в американца, если бы в последний момент не повернул голову вперед. Увидев перед собой Танка, он затормозил и с удивлением вытаращился на него.

- Далеко собрался, приятель? – Танк вытащил сигару изо рта.

Какие-то непонятные рефлексы, заставили Танка нанести выбежавшему на него человеку хук справа. Одного удара хватило, чтобы повалить этого человека с ног.

Из-за угла появилась другая фигура, и Танк понял, почему этот, что лежал сейчас на земле, несся как заяц, не смотря вперед. Как только уродец приблизился к Танку вплотную, мозги его (или то, что занимало место мозгов) вылетели через отверстие в голове, проделанное пулей пистолета-пулемета.

«Забавно смотритесь, ребята». Танк посмотрел на два тела, лежащие перед ним. «Хищник и его жертва спят в обнимку. Несколько минут назад играли в догонялки, а теперь уставшие решили отдохнуть».

Он присмотрелся в того, что выскочил первым. Судя по мундиру, тот точно был немцем, но какого звания и каких войск, Танк так и не определил.

- Вот что, приятель, - обратился американец к спящему немцу, - пойдешь со мной, а по дороге расскажешь все, что тебе известно, - он засунул, еще не успевшую потухнуть, сигару обратно в рот, взвалил тело немца на свои широкие плечи и пошагал в прежнем направлении.

Дата добавления: 2015-10-24