Цикл «Полночные стихи», как и циклы «Cinque» и «Шиповник цветет», – о любви, но любовное переживание разрывает в нем рамки лирической миниатюры: перекличка между стихотворениями, входящими в цикл, по содержанию и колориту создает более обширное единство, в котором каждое стихотворение становится частью большого целого.
Цикл состоит из семи стихотворении, который «окольцованы» двумя четверостишиями – «Вместо посвящения» и «Вместо послесловия».
Стихотворение «Предвесенняя элегия» (в подлиннике: «Ты, которая меня утешала…» – первое по времени стихотворение, вошедшее в окончательный состав цикла «Полночные стихи».)
В черновой редакции после следующих слов: «10 марта 1963. Комарово. День Данте (приговор). Смерть Замятина (1937) и Булгакова (1940). Арест Левы (1938). Сон во сне: рваная рубаха…и т.д.», следует текст ранней редакции:
Метель присмирела…
Но пьяная без вина
Нам как сумасшедшая пела
И плакала тишина
Спустя некоторое время была внесена поправка:
Средь сосен метель присмирела…
Но пьяная и без вина
Там (словно Офелия) пела
[В ту полночь]
Всю ночь нам сама тишина
Позднее зачеркнуты два других варианта заглавия: «Сон во сне: рваная рубаха» и «Из цикла: Сон во сне» и вписано название «Предвесенняя элегия»
«Первое предупреждение» подписано: 6 июня, Москва, 1963 г. Ордынка. Тополиная метель.
Стихотворение «В зазеркалье» (в ранней редакции под заглавием «Нечто музыкальное») написано 5 июля 1963г. в Комарово. Эпиграф из оды Горация – обращение к богине любви Венере. Первоначально стихотворение существовало без эпиграфа, но ряд первых слушателей цикла «Полночные стихи», не поняли его. Л.К. Чуковская решила, что «Красотка» – это кто-то. Вследствие чего Ахматова решила дать произведению латинский эпиграф, который разъяснит, кто такая «Красотка». В результате, можно сделать вывод, что «Красотка» – это Любовь, или Богиня любви.
«Тринадцать строчек» (Изначально – «Тринадцать строк») написано 8 – 12 августа 1963 г.
Заголовки стихотворения «Зов» (1 июля 1963г.) неоднократно менялись автором под влиянием тех или иных факторов. Первоначально произведение выглядело так:
И в предпоследней из сонат
Тебя я скрыла осторожно…
О! – как ты позовешь тревожно
-----------------------------------
Твоя мечта – исчезновенье
В той, нам знакомой тишине.
В результате некоторых изменений оно приобрело современный вид.
Возможно, поводом к созданию стихотворения послужил цикл стихотворений Анатолия Наймана «Исчезновение» («Твоя мечта – исчезновенье…») – название и тема одной из частей 31– й сонаты Бетховена.
Стихотворение «Ночное посещение» (10 – 13 сентября 1963г.) обращено в прошлое. Это ночное посещение дорогого человека, вошедшего в полночный дом в музыке «Адажио» Вивальди.
Седьмое стихотворение в цикле издано под названием «И последнее» (23 – 25 июля 1963 г.).
В цикле не только нарушена хронология датировок, но еще и места написания стихотворений. Какие-то из них написаны в Москве, какие-то в Комарово, какие-то не имеют подписи. Это не случайно. Для того, чтобы выяснить, как эти пространственные пласты проявляют себя в цикле, обратимся к некоторым фактам биографии Анны Андреевны.
При общении с Ахматовой возникало отчетливое ощущение трех временных потоков, самостоятельно, но и во взаимодействии включавших в себя каждую протекающую минуту.
Во-первых, реальное время – суток, года, состояния здоровья, домашней атмосферы, политической обстановки и т.д.
Во-вторых, как это бывает у старых людей, время возраста, время жизни, в котором ничего из прожитого не пропадает, в котором сиюминутный собеседник, или снегопад, или смена правительства оказываются среди других, когда – то реальных собеседников, снегопадов, смен правительств. Тут появлялись тени, множество теней почти материализующихся из ее памяти, своим призрачным присутствием вмешивающихся в беседу, корректирующих твою речь и поведение [Найман, 1989:63].
Анна Андреевна была, говоря коротко, бездомна и по ее собственному выражению – беспастушна. Близкие знакомые называли ее «королева-бродяга», и действительно в ее облике – особенно когда она вставала кому-нибудь навстречу посреди какой-нибудь квартиры – было нечто от странствующей, бесприютной государыни. Примерно четыре раза в год она меняла место жительства: Москва, Ленинград, Комарово, опять Ленинград, опять Москва, и т.д. Вакуум, созданный несуществующей семьей, заполнялся друзьями и знакомыми, которые заботились о ней и опекали ее по мере сил. Она была чрезвычайно нетребовательна. Существование это было не слишком комфортабельное, но тем не менее все-таки счастливое в том смысле, что все ее сильно любили И она любила многих. То есть, каким-то невольным образом вокруг нее всегда возникало некое поле, в которое не было доступа дряни. И принадлежность к этому полю, к этому кругу на многие годы вперед определила характер, поведение, отношение к жизни многих – почти всех его обитателей.
В реальном времени действовали реальные люди. Московским домом Ахматовой была квартира Ардовых на Ордынке, «легендарная Ордынка», как иронически называла ее сама Анна Андреевна и, вслед за ней, близкие к ней люди.
Это была Москва, Москва делала вид, что в ней каждую минуту что-то происходит, поощряла принимать участие в происходящем, быть кем – то, но напоминала, что это ты в ней кто-то, в ее жизни участвуешь. Как вспоминает А. Найман, Ахматова называла ее «Москва-матушка» – с отзвуком когдатошнего петербургского высокомерия, не только не посягавшего на теперешнее положение вещей, но придававшего этому положению еще основательности чуть подобострастным напоминанием о себе [Найман, 1989:71 - 72 ].
В Комарово литфонд выделил Ахматовой дачу, дощатый домик, который она скорее добродушно, чем осуждающе, называла Будкой, как хатку под Одессой, где она родилась. Домик находился на мысочке между улицами Осипенко и Озерной, точно показывая то, что и сама хозяйка в жизни находилась в каком-то промежуточном положении. Как-то она сама сказала, что нужно быть незаурядным архитектором, чтобы в таком доме устроить только одну жилую комнату. В самом деле: кухонька, комната средних размеров, притом довольно темная, а все остальное – коридоры, веранда, второе крыльцо.
Неблагополучие, готовность к утратам были нормой жизни Ахматовой. И сиюминутный счастливый поворот какого-то дела, как вспышка, лишь освещал несчастную общую картину.
Дата добавления: 2015-10-24; просмотров: 58 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Проблема реконструкции | | | Система мотивов |