Нашим предкам бывало не до смеха

Содержание и формы, цели и средства еврейского юмора изменялись во времени и пространстве в зависимости от конкретно-исторических условий его становления и распространения. Сведения о зарождении чувства комического у наших далеких предков крайне скудны. Вероятно, бремя повседневных забот о пропитании и защиты от врагов было у них слишком велико, чтобы находить поводы и время для беспечного смеха и веселья. Да и уровень мышления был недостаточен для метких шуток, а эмоции страха и ярости подавляли свободную игру ума и слов, без чего остроумие невозможно. Однако в Торе встречаются эпизоды, свидетельствующие о примитивном юморе древних. Так, Хам, средний сын Ноя, высмеивает отца, который с непривычки опьянел от вина и голым уснул в шатре, за что Бог проклял "хамово племя" (Ноах: 9, 20-25). А пожилая Сара, бесплодная жена Авраама, услышав предсказание ангела о том, что у нее вскоре родится сын, скептически засмеялась про себя, но затем отрицала это, испугавшись своего сомнения в возможностях Всесильного (Ваера: 18, 10-16). В обоих случаях осуждается кощунственный смех по поводу нарушений заповедей Бога, что в период становления монотеизма имело особое значение. В целом ранний иудаизм, как христианство и ислам, оставлял мало места для юмора, объявляя его греховным суесловием, допуская как исключение лишь сатиру на врагов и соперников в спорах.

И все же в Танахе мы находим различные фрагменты юмора древних иудеев. Валаамова ослица человечьим голосом упрекает хозяина за неоправданные побои (Числа: 22:1-35), а пророки Илия и Исайя высмеивают ничтожество язычников (Кн. Царств: 18, 1-39; Ис.: 44, 9-19). Элементы жесткого юмора можно обнаружить в притчах о судье Самсоне и царе Сауле, а в Книге Эстер сатирически изображены нравы двора персидского царя Ахашвероша. Пурим празднуется как веселый карнавал в масках с обильным застольем, при котором Талмуд рекомендовал так напиться, чтобы не отличить Амана от Мордехая. И ряд других торжеств по поводу радостных событий в истории еврейства (Ханука, Симхат Тора, Суккот и др.) впоследствии становятся ареной шуток и доброго смеха.

Из Талмуда и Мидраша узнаем, что юмор у иудеев в средние века становится разнообразнее и острее. И хотя шутовство (лейханут) считалось грехом, уводящим от изучения Торы, уместная острота оправдывалась. По словам рава Нахмана, "всякая насмешка запрещена, за исключением насмешки над идолопоклонством". Нередко к шуткам прибегали учителя на уроках для привлечения внимания учеников. Странствующих певцы и шуты — бадханим (увеселители) и лейцаним (клоуны) — участвовали в свадьбах, хануккальных и пуримских празднествах. Мудрецы (хахамим) часто использовали остроумные афоризмы, пословицы и поговорки: "Если твой друг назвал тебя ослом, значит, у тебя на спине седло"; "только одна монета звенит в кувшине" (тот, чьи знания скудны, стремится выставлять их напоказ); "очищается, а шерец (нечистое животное) у него в руке", (имелся в виду нераскаявшийся грешник); "хватается за веревку с двух концов" (т.е. пытается сразу достичь противоположных целей) и др. Наряду с традицией насмешек над попытками чужаков перехитрить евреев, взять над ними верх в богословских спорах, создавались анекдоты о пьянстве, невежестве, глупости единоверцев.

Самоирония в личном плане применялась еще редко: так, рабби Тарфон, ошибившись при оценке кошерности скота, решил возместить его владельцу убыток за свой счет: "Пропала твоя ослица, Тарфон!" (ведь ее придется продать!). Там, где иудеи чувствовали себя чуть свободнее (на Пиренеях, Апеннинах, в странах Магриба), возникает светский юмор. Ибн-Габироль, ибн-Эзра, а-Леви и другие поэты в шутливых стихах подтрунивают над соперниками, затрагивают эротические темы, прибегая к каламбурам и намекам, порой не стесняясь искажать библейские псалмы, сводить возвышенное к низкому (наприм., заменив выражение "биркат шамаим" — "благословение Небес" на "биркат шадаим" — "благословение грудей").

Дата добавления: 2015-10-24