Читайте также:
|
После этого прославления иерофант с восточной стороны жестом подзывает к себе девушку Ямбу, набрасывает на нее свою "столу" так, что спереди свисают как бы фиолетовые ленты, и прикрепляет на горле, против сердца и ниже украшения в виде цветов; кончики завязанной над лбом головной повязки Ямбы он ставит торчком. Потом он поднимается, достает из тронного балдахина багряно-фиолетовый шестнадцатилепестковыи анемон и двумя пальцами долго вращает его перед глазами девушки, после чего касается им украшения у нее на горле. Те же манипуляции он проделывает с двенадцатилепестковым лотосом, в заключение касаясь им украшения, прикрепленного над сердцем; прочие украшения согревает наложением руки.
Затем он вместе с девушкой поет, обращаясь к входу
Анакторона:
Гестия, о благовластного Кроноса дочерь, царица!
Ты, чей дом — средь огня величайшего, сущего вечно!
К таинствам чистым своим допусти этих мистов и сделай
Вечно цветущими, полными святости, счастья, веселья!188
Призыв верховного жреца заставляет встрепенуться Гефеста и Гекату (в западной части Телестериона). Геката заклинает Гор:
Оры, о дщери богини Фемиды и Зевса владыки!
Ходите кругом, прелестные ликом и юные вечно,
Вы с Персефоной святой играете вместе в ту пору,
Как возвращают богиню на свет Хариты и Мойры,
Пляску ведя круговую свою, на радость Зевесу,
Равно и матери, щедро плоды приносящей богине.
О, явитесь же к тем, кто впервые на таинствах наших!189
Геката поет, а Гефест меж тем посылает юношу в бычьем шлеме направо вокруг Дома владычицы к трону, чтобы он, обнажив меч, устремился в атаку. Задача его — "помешать девушке в украшениях создавать иллюзию". Юноша в дубовом венке замечает его; перед троном Близнецы скрещивают мечи, восклицая: "Реальна двойка!" и "Истинно единое". Воин в рогатом шлеме, поборник двойки, обращается в бегство; слуга единого преследует его, трижды обегая вокруг Анакторона. И снова поют "мертвые":
Звучные медью куреты, владельцы доспехов Арея!
Вы, многосчастные, сущие в небе, на суше и в море,
Животворящие духи, святые спасители мира!
Ныне грядите к священному действу, даруя подмогу!190
На третьем круге быковоин оборачивается и, вытянув вперед меч, неподвижно замирает между троном и Домом владычицы. Поборник единого налетает на острие, одновременно сам поражая соперника. Оба падают мертвые. Гермес воздевает над телами увитый змеями жезл и возглашает финикийскую жалобу: "Ай-лену! аи Линон! Айлинон, тон Айлинон!" Мисты вторят: "Увы нам, увы!"
Слыша эту заплачку, кузнец у западной стены догадывается, что его наскок потерпел неудачу, и решает действовать по-другому: он больше не противостоит девушке Ямбе, а, полностью приняв сторону Геи, которая находится рядом с ним, ополчается против Гестии в Анактороне. Кузнец молится Гее:
Гайя, о матерь блаженных и смертного люда,
Трон твой среди мирозданья ныне займи, о царица,
Дабы ни дочь, ни служанка на нем восседать не посмели191.
Великанша впервые поднимается во весь рост. С яйцом в деснице она величаво вступает в Анакторон. Мойры замедляют шаг. Если мир будет поделен заново, вернется ли он к древнейшему порядку? Затем они устремляются к тому месту у западной стены, где сидела Гея.
Гера, мать кузнеца, отходит от северной стены Дома владычицы и приближается к сыну, а тот возлагает все свои надежды на новую владетельную троицу в божественных сферах: словно перед Парисом на троянской Иде, должны явиться перед ним и стать рядом с Герой Афина и Афродита. Поэтому Гефест кличет Афину как свою невесту, как в храме на аттическом рынке. Афина же, заметив, что Гера покинула свое место у северо-западного угла Анакторона, переходит туда и видит Гефеста с Герой и Гекатой. Не желая прислушиваться к его зову, Афина, выступающая здесь вместо Афродиты, хоть и не выказывает враждебности к старшей Гере, зато обрушивается на привратницу таинства:
Ты, о Геката, как призрак туманный, морочишь и манишь
Смертных, являясь их взорам в бесчисленном множестве видов.
То ты вполне различима, а то затемняешься мраком,
То возникаешь с одной стороны, то с другой, среди ночи.
Страшным чудовищем ты обитаешь у глубей Кокита...
Ныне молю, о богиня, царица подземного царства,
Жала страстей от души отгони за пределы земные,
Мистам же лик свой священный яви благосклонно и кротко!192
Геката ищет спасения в обряде:
Кличу Фемиду бутоноочитую, Геину поросль,
Первой она указала для смертных священный оракул.
В блеске красы, многочтимая всюду, бродящая ночью,
Первая ты священные таинства смертным открыла.
Ныне, блаженная, с добрым советом гряди, веселяся,
К чистым мистериям благосвященных обрядов, о дева!193
Фемида ненадолго выходит из Анакторона, изгоняет Геру и Афину на их прежнее место в северо-западной части Телестериона, не позволяя тем самым кузнецу создать новое триединство. Гера требует, чтобы Геката подчинилась Мойрам. Та упирается и показывает свою силу, швыряя под ноги Мойрам, стоящим теперь на давнем месте Геи, Рейну конскую гриву. Мойры замирают в неподвижности.
Теперь Гера велит сы.ну Гефесту идти прислужником впереди нее. Так она шествует в обход северной стены Анакторона на восток. К ним обоим присоединяется Афина. И сидящий на троне иерофант видит перед собою новое триединство: Афину, Геру, а вместо Афродиты — украшенную Ямбу! Фемида, наводя порядок, распоряжалась так, будто она — сама Гестия. Священное действо может продолжаться.
Ямба преклоняет колени перед царицей богов Герой. Та снимает с нее трехкиверную шапку Гекаты, а взамен надевает ей собственную зубчатую корону с двенадцатью драгоценными камнями. При этом Гера произносит: "Э-А-О!" Ямба нараспев повторяет протяжные звуки, которые в конце концов подхватывают и мисты. Даже кузнец теперь понимает: новая троица собралась там без принуждения и обмана; Парису, который на Иде должен был объединить, но принял роковое решение в пользу Трои, — Парису наконец-то даровано избавление. Гефест вполне осознает смысл аллегории и больше не противится. Он оттаскивает одного из мертвых Близнецов мимо южной стены маленького храма на запад, под ноги Мойрам; при этом рогатый шлем спадает с головы юноши. Гермес поднимает его, набрасывает поверх серебристое покрывало и протягивает Гере этот новый убор. Затем, положив на грудь мертвого Евбулея свой жезл, Гермес заклинает врачевателя богов:
Феб Ликорей, гряди, о блаженный, Пэан святочтимый,
Все перед взором простерлось твоим — и эфир бесконечный,
И под эфиром земля, наделенная долей счастливой,
Зримы тебе и сквозь мрак звездами расцвеченной ночи,
В полной тиши ее, корни земли и мира пределы,
Сердце заботит твое и начало, и всеокончанья.
Образ грядущий даруй, о благой, посвященному мисту,
Кифарой своей полнозвучной, молим, его распрями!
Мальчик-прислужник втаскивает этого мертвеца в Анак-торон. Гермес (дадух) приближается к Дионису (иеро-фанту) и просит: "Владыка, необходимое!" По велению иерофанта дадух передает ему меч; затем верховный жрец подзывает Афину и следом за нею сам входит в Анакто-рон. Копье богиня оставляет снаружи, золотой шлем и щит берет с собой. В храме она держит щит так, что Дионис, глядя не на стоящую перед ним Гею, а в зеркально отполированную внутреннюю поверхность щита, видит, как ему нужно взмахнуть мечом. Из Дома владычицы слышен крик! Верховный жрец появляется из Анак-торона, неся за волосы-змеи окровавленную голову, обходит вокруг маленькою храма и все время держит зме-еволосую голову так, чтобы Мойры наверняка окаменели от ее взгляда. Затем голову сжигают на жертвенном очаге. При этом от Гестии поднимается густой дым ладана. Но вот душистое облако достигает потолка Телестериона, и Гермес, громко и отчетливо, произносит слова молитвы:
Отец всетворящий, хозяин перуна, и грома, и молний!
Как некогда Кадмовой дщери, Семеле царице,
Той, что познала великие роды средь огненных вспышек,
Так же и нам подари, скиптродержец, рождение духа!195
Полная тишина, затем раздается внятный для верховного жреца возглас изумления; нередко его издает отрок, ибо он по возрасту наиболее впечатлителен; лучше, если этот возглас срывается с уст самого жреца или слышны сразу несколько знамений. Тогда жрец с силой ударяет в огромный гонг на спинке своего трона и взывает высоким детским голосом: "Дева!" Помолчав, он добавляет: "Дева родила мальчика, сильная — сильного!., brimo brimon"... "Сильная" — так по-микенски именовалось божество, слово theos возникло позднее. Те из мистов, что воспринимают созерцательный образ девы, сами узнают, что боги существуют. Те же, кто лишь угадывает, чтб происходит со сподобившимися благодати, по крайней мере испытывают священный трепет.
Вновь воцаряется тишина; иерофант знаком велит двенадцати белым "мертвецам" обойти вокруг Анакторона. Мистам в белых одеждах позволено присоединиться к процессии, составить пары с "мертвыми". Шествуя, они вполголоса поют:
О, гряди, Ферсефона, рожденная Зевсом великим,
Единородная, жертвы прими благосклонно, богиня!
Ты, жизнетворная, мудрая, ты, о супруга Плутона,
Ты под путями земными владеешь вратами Аида,
Жизни грядущей стезю назначая для смертных.
После предсмертого вопля Геи под коньком крыши встречаются две птицы — голубь и сова. Украшенная девушка, новая Афродита, выпустила на свободу своего голубя, а богиня Афина — сову. Теперь охотница-сова нападает на голубя, и тот в лучшем случае успевает схорониться на груди хозяйки. Сова же улетает через дымовое отверстие в ночь. Каждый мист видел обеих птиц и истолковывал их полет — для себя, для своего города, для этих таинств. Необычное поведение какой-либо из птиц знаменовало важные события.
Потом все, в первую очередь "мертвые" с их резкими голосами, поют славу — но не девушке с голубем, а злато-шлемной богине, хозяйке совы:
Единородное чадо великого Зевса, Паллада,
Ты, бранелюбица, в души людей исступленье вдыхаешь,
Дева, обвыкшая в битвах, чудовищно страшная духом.
Горгоубийца, о дева-боец, твой гнев ужасает.
Ты и жена, и мужчина, о демон победный, от зол избавитель,
Ныне услышь и меня, подари же мне мир многосчастный!191
Единственная оставшаяся группа — восточная — готовится к круговому шествию. Возглавляет ее Гермес, в правой руке он высоко поднимает каддуцей, в левой держит факел. Справа от него шествует Афина в золотом шлеме, с копьем в правой руке и зеркально отполированным щитом в левой. Девушка, новая Афродита, следует за ними; впереди нее факелоносцы — Близнецы. Выше их на голову, хотя бы и благодаря котурнам, далее выступает иерофант в образе пожилого Диониса. Он вертит в пальцах пурпурный анемон, цветок Адониса, поднимая его так высоко, что он виднеется над головой девушки. На сей раз каждый мист видит этот цветок — символ освобождения души, — а под ним семь украшений девушки.
Гера под рогатым полумесяцем, в серебристо мерцающем покрывале, замыкает шествие. Обойдя вокруг Анак-торона, иерофант вновь поднимается к трону, но на этот раз не садится. Мисты по-прежнему воспевают свою возлюбленную богиню Афину:
Единородное чадо великого Зевса, Паллада,
Ты, бранелюбица, души людей оробевших
Дерзкой отвагой и пылом зажги, умоляю!
Злобу от нас отведи, Тритогения, демон победный!197
"Отрок очага" меж тем складывает в храме поленья для костра. Когда наконец воцаряется тишина, он горстями черпает из полных ваз смолу, бросая ее в огонь. Вскоре над Анактороном поднимается облако, снизу подсвеченное красным. Полупробужденным мистам открывается в его отблеске то, что, как видение, вероятно, доныне от них ускользало.
"Мертвые" приглушенно воспевают небесного отца:
О всеродитель Уран, некрушимая часть мирозданья,
Старший в роду, и начало всего и всему завершенье!
Ты, огнедышащий, всеукротитель, ты — искра живого!
Ныне вдохни восприимчивым душам твою животворную силу 198.
В перерывах Гермес славит Диониса, громко возглашая:
Отец всетворящий, хозяин перуна, и грома и молний!
Как некогда Кадмовой дщери, Семеле царице,
Той, что познала великие роды средь огненных вспышек,
Так же и нам подари, скиптродержец, рождение духа!199
Двенадцать облаченных в белое мистов — каждый об руку с "мертвым" — обходят вокруг Анакторона.
О, гряди, Ферсефона, рожденная Зевсом великим,
Единородная, жертвы прими благосклонно, богиня!
Ты, жизнетворная, мудрая, ты, о супруга Плутона,
Ты под путями земными владеешь вратами Аида,
Жизни грядущей стезю назначая для смертных.
Ты Евменид породила, подземного царства царица,
Дева, рожденная Зевсовым семенем неизречимым,
Мать Евбулея, чей образ изменчив, гремящего страшно,
Шествуй приветливо к нам, усладись почитанием нашим!200
Конец Третьей оргии.
Дата добавления: 2015-10-24; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Третья оргия: преображение | | | Примирите титанов!204 |