Картина висит криво

Мы уже встречались с Петрой в связи с желанием помочь. «В терапии можно уработаться до смерти», — сказала она тогда, и Б. X. рассказал ей следующую историю.

Эффект

Двое заходят в комнату, смотрят на картину, и один из них говорит: «Картина висит криво».

На что другой отвечает: «Картина висит криво, потому что ты так сказал».

Первый в ответ: «Если она поэтому висит криво, значит, ты можешь повесить ее ровно»,

Это было ее включение в семинар.

Во время круга

Петра: Я вся в раздумьях, посколько чувствую, что между тобой и мной повторяется что-то, что мне очень хорошо знакомо. Раньше я обходилась с этим так, что брала жизнь в свои руки и говорила себе: ладно, я справлюсь, и очень хорошо справлялась. Но я вижу, что мне этого уже недостаточно. Я чувствую по-другому, но всегда запускаю одну и ту же программу. Я хотела бы с этим разобраться. Я хочу, по крайней мере, увидеть решение. Смогу ли я его принять, я не знаю.

Б. X.: Тут есть один терапевтический принцип: исцеление наступает тогда, когда человек больше не в состоянии это выдержать. Тогда он исцелен. В случае с тобой я подожду, пока ты больше не сможешь. Что-нибудь еще?

Петра: Нет.

Позже

Петра: Жаль, что у меня в душе маловато пространства для учебы. Дело в том, что меня волнует кое-что другое. Одна женщина просто как одержимая вцепилась в моего партнера, а он ее вышвырнул. После этого она мне позвонила и сказала, что отомстит.

(Б. X. просит Петру расставить ее саму, партнера, ту женщину и ее психотерапевта. Выясняется, что терапевт что-то еще должен этой пациентке, и решение заключается в том, чтобы он подошел к этой женщине.)

Б. X.: Что делает терапевт, оказавшись в ситуации, когда у женщины возникает по отношению к нему такой перенос? Это опасная для терапевта ситуация. Безумие этой ситуации в том, что в настоящем пытаются сделать что-то, что относится к прошлому. Терапевтический процесс мог бы состоять в том, чтобы терапевт со всей серьезностью отнесся к чувству клиентки, но как к детскому чувству. Ему следовало бы вместе с ней пойти в этом чувстве назад, чтобы выяснить, к какой ситуации относится эта тоска или что бы там ни было. Затем он позволяет клиентке двигаться так, как она захочет. Вероятно, она совершила бы движение любви. Сложная задача терапевта состоит здесь в том, чтобы он точно представил для нее того человека, о котором идет речь, и справился с искушением, которое возникает в этой ситуации. Безопаснее всего это получается в группе. Тут все защищены. Однако перенос этого процесса в группу может оказаться и своего рода увиливанием.

Днем позже

На этой сессии Петра делает расстановку своей родительской системы. Из расстановки явствует, что у ее отца, который погиб на войне, когда Петре было четыре года, было мало контакта с матерью. В разрешающем образе надежным местом для всех детей оказалось место рядом с отцом, а мать стояла к ним спиной далеко от них.

Петра (после расстановки): Но моего отца с нами не было.

Б. X.: Что значит не было? Конечно, был!

Недавно у меня было просто чудесное переживание. На одном из моих семинаров присутствовала супружеская пара. Жена хотела заставить мужа наконец-то пройти терапию. Это был простой мужчина, работяга, очень милый парень, прочно стоящий на земле. Я поздравил его с таким здоровьем.

Так вот он рассказал, что не знал своего отца. Тот погиб за несколько месяцев до его рождения. Чтобы не повредить ребенку, матери сообщили о смерти мужа только после родов. Мужчина недоумевал: «Как же мне может быть так хорошо, если у меня нет отца?». Я сказал: «Он у тебя был. Судя по тому, каким я тебя вижу, совершенно очевидно, что мать любила твоего отца, благодаря этому он был с вами». Затем мы расставили его систему. Это было просто чудесно. Я вкратце покажу, как выглядела расстановка. (Б. X. ставит отца, мать и сына, причем отец стоит несколько позади матери.) Его мать сказала, что одна ее половина — это полностью ее муж. Тогда я поставил мужа еще чуть больше за нее, и она сказала: «Он — часть меня». Когда она сказала, что муж продолжает жить в ней, это было так нежно. А их сын абсолютно свободен, благодаря матери у него есть оба родителя. Вот так бывает.

Петра: Я понимаю.

Б. X. (приглашает Петру занять ее место в расстановке): Спокойно смотри туда (на отца)! Подстрахуй ее немного, Рюдигер (заместитель отца; подходит к ней). Вот так! (Отец и дочь обнимаются.) Крепко держи ее, Рюдигер, по-настоящему крепко. Уж если держать, то крепко (Петра начинает рыдать). Не поддавайся слезам, просто интенсивно вдыхай и выдыхай. Вот так, точно! (Через некоторое время.) Здесь можно видеть, что значит перейти из сферы влияния матери в сферу влияния отца. Здесь уместно, что дочь и другие дети переходят в сферу влияния отца. Это более безопасное для них место. С системной точки зрения мать не справляется со своей задачей. (Петре.) Посмотри на отца и скажи ему: «Дорогой папа, во мне ты по-прежнему здесь» (Петра повторяет эту фразу). Хорошо, тогда это всё.

У зулусов, среди которых я долго работал, есть очень странная манера поведения, в ней очень четко проявляется иерархия ценностей, по которой они ориентируются. Когда встречаются два зулуса, один говорит: «Я тебя видел. Ты еще жив?» «Да, — отвечает другой, — я еще здесь. А ты?» «Я тоже еще жив».

Заместительница матери: Для меня это было очень тяжело.

Б. X.: Да, тут есть кое-что еще. Когда существует угроза самоубийства или исчезновения, то в большинстве случаев эта динамика исходит от матери, тогда спасением для детей становится место рядом с отцом. В таком случае ребенку нужно перейти в сферу влияния отца, вне зависимости от того, мальчик это или девочка.

Дата добавления: 2015-10-24