Похититель Рождества

Pov Frank

Какой он всё-таки МЯГОНЬКИЙ. Вот просто везде. Из-за его этих мешковатых джинсов и болтающихся тряпкой футболок он казался таким худым, ещё эти тонкие запястья, длинные пальцы и острый нос. Нужно надеть на него что-нибудь облегающее. О, нет, тогда это будет вечный стояк, лучше не надо. Да пусть хоть в растянутых трениках ходит, меня уже не остановить. Мне хочется потрогать его везде, но это когда я буду хоть что-нибудь соображать. Мозг уплыл куда-то, и в мыслях только что-то тёплое и колышущееся. Никогда не думал, что ВСЁ моё тело будет так хотеть кого-то. Даже пальцы ХОТЕЛИ. А может я не би, может я гей? Не испытывал раньше ничего подобного ни к одной девчонке. Про парней вообще молчу. Джисексуал, точно. Интересно, почему так происходит? Почему тебе начинает нравиться один определённый человек? Что в твоём мозгу решает, что вот он, этот человек, нужен тебе больше, чем все другие вместе взятые? Я не знаю, это и не важно, когда то, что нравится, сидит прямо на тебе, а внутренности устроили революцию пополам с фейерверком. Да у меня с самого утра внутри непонятно, что творится, от утренних обнимашек чуть не встал.

Хочется больше и ближе, где-то под ушами жжёт, и пальцы на ногах творят что-то непонятное, да за всем этим не уследить. Я и не пытаюсь, просто стараюсь не забывать выдыхать воздух, потому что внутрь он как-то сам всасывается через нос. Вот уж не думал, что поцелуи могут сделать с тобой такое. Ясно, что там в штанах возбудилось, но моя кожа тоже возбудилась, по-моему. Хочется, чтобы её потрогали везде и сразу. Так сладко тянет, где-то в лёгких словно сжигают гелий, мои пальцы схватили задницу, а она мягкая, как же хочется…

Я вот думал – зачем запирать дверь на ключ, если в доме и украсть-то нечего? А тут врывается Джамия, и осознание пользы замка снисходит на тебя. Почему-то все думают, что пугать меня в день рождения – просто отличная идея. Сидишь себе спокойно, занимаешься своими делами, а тут выпрыгивают люди в жутких масках и пугают тебя до потери пульса. И как я после этого не разлюбил Хэллоуин? Наверное, потому что и сам люблю так делать.

Может и хорошо, что Джамия пришла, а то я начал терять контроль, что-то в мозгу перекрыло мысли, и попёрли просто какие-то инстинкты. Это даже страшно. С Джамией не было такого. Мы с ней целовались, и это было довольно приятно, но мне не сносило крышу. Это, кажется, называется страсть, да?

Так, на чём мы остановились? Джамия, врывающаяся в комнату с пакетом в руках. Она некоторое время просто стояла, а потом издала какой-то высокий смешок, а потом ещё один.

- Погодите-ка, - она резко нахмурила брови и посмотрела на меня взглядом «я взорву твой мозг силой мысли», - Фрэнк, это ты?

Ох, да, я же в краске, я и забыл. Я перевёл взгляд на Джерарда, который, к слову, тоже извозился, а потом обратно на Джамию и просто покивал. Какие неловкости. Джамия зависла на пару мгновений, потом открыла рот, закрыла и, наконец, сказала:

- Просто скажите, что кто-то из вас захлебнулся во время душа, и это всего-навсего искусственное дыхание, - конечно, Джерард наглотался воды, я ему помогаю, да ещё и непрямой массаж задницы делаю. Джамия больше не хмурилась, и её брови наоборот встали домиком. Я помотал головой из стороны в сторону. Я там язык съел что-ли. Или это Джерард мне его отъел. Джерард, кстати, как-то поёрзал на мне, уперев мне руки в плечи, отчего я резко закусил губу, пытаясь сдержать непонятно что, это могло быть и мычание, и даже стон. Я ещё не совсем успокоился, зря он так, и вообще, у меня стресс. Губа такая невкусная, из какой гадости эту краску делают? Понял. Я понял, он хочет слезть, а мне пальцы не оторвать, они от испуга такими навсегда и останутся. Я вдохнул, с трудом отнял их от Джерарда и сложил ладони на подлокотники, случайно скинув краски. Джерард благополучно перебрался на пол, а потом присел на диван и у него на лице такое выражение, он видимо выбрал тактику «Тут ничего такого не происходило, вам всё привиделось», хоть мы уже выяснили, что никто не тонул и даже не захлёбывался, ну может только в слюнях. Я тоже сделал невинное лицо. Я ведь и не виноват ни в чём, так почему так лицо горит? Хорошо, что под краской этого не заметно.

- Вы встречаетесь что-ли? Как пара? Как пара геев? – Джамия начала расплываться в какой-то жутковатой улыбке, как у Гринча, который похититель Рождества. Как мне знакома эта улыбка, сейчас что-то будет, и мы даже не успеем эвакуироваться из эпицентра этого взрыва. Я опять ей покивал.

- Фрэ-энк, - Джамия так сладко протянула моё имя и всучила мне пакет, а там что-то большое и мягкое, и тоже уселась на диван, - а я с 15 лет думала, что ты гей, и ведь интуиция меня не подвела, - чего-чего? Я на гея похож?– вот только когда ты согласился со мной встречаться, я подумала, что ошибалась. Ох, ну ты и шустрый, Фрэнк. Когда вы только успели? – тут она посмотрела на Джерарда, а потом снова на меня. Джерард поджал губы, словно пытаясь сдержать улыбку, и начал ковырять пальцем небольшую дырку на своих джинсах, тщательно её изучая. Какие мы скромненькие. Знаем мы ваши скромности.

Я пожал плечами, мол, оно само, я тут не при чём. Джамия задумчиво посмотрела на занавески за моей спиной, и всё с той же улыбкой. Надеюсь, она там не планирует нашу свадьбу. Ну, нашу с Джерардом. И вовсе я не гей, я Джисексуал, так что она не угадала. Так она не просто хотела со мной встречаться, она меня ещё и на ориентацию решила проверить? Просто спросить не в её правилах, да.

Пока Джамия думала непонятно о чём, Джерард оставил джинсы в покое, и теперь просто сидел, изредка морща нос и протирая лицо руками, но краска со слюнями от этого только сильнее размазывалась. Я обнаружил в руках пакет и заглянул, а там тапочки в виде кроликов. До ужаса пушистые и белые.

- Я пойду умоюсь, и тебе Джи тоже надо будет, - я положил пакет у ног и встал. Что-то у меня с голосом не то. Прокуренный Дон Жуан, мне даже страшно стало.

Я скрылся в ванной от этой хищной улыбки Джамии и бросил Джерарда на произвол судьбы один на один с этим монстром, надеюсь, он меня простит. Краска отмывалась с трудом, потому что успела подсохнуть, а ещё было жалко это смывать, мне нравится. Сначала создавать прекрасные вещи, а потом уничтожать их – это так грустно. Это неправильно. Всё самое прекрасное должно существовать вечно и незыблемо. Конечно, не сказать, что краска на лице – это нечто прекрасное, но это всё навело на разнообразные мысли. Вроде всего лишь умыться зашёл, а меня на философию потянуло.

Оттерев последнее пятно на подбородке, я замотал лицо полотенцем и на ощупь пошёл обратно. Просто я мумия. Я вполз в гостиную, схватился рукой за косяк, а другую вытянул вперёд. Они меня видят вообще? Я сделал шаг, но тут же споткнулся о ковёр и растянулся на полу. Мои локти, они просто умерли, а эти двое так смеются, Джерард так вовсе ржёт, как больной. Да он всё время смеётся так, словно его гиена чумная укусила. Но мне почему-то до безумия нравится.

- Вы должны бояться меня, - я обиженно засопел и перевернулся на спину. Полотенце свалилось с головы, и я увидел их довольные лица, - я съем ваши мозги.

- Ты же не зомби, - Джамия потыкала меня ногой в бок, - и ты мясо не ешь.

- Как Вы меня раскусили, - я кинул в неё полотенцем. Вот не умеет она подыграть, вечно обламывает.- А вдруг твои мозги не из мяса, а из сахарной ваты, например?

- Это что ещё за намёки? – полотенце прилетело обратно, прямо мне в лицо.

- Вовсе не намёки, это просто научно не доказано, что у тебя там именно мозг, так что не надо возмущений. Лучше пожалейте меня, - я приподнял руки и поморщился.

- Ампутируем, и нет проблем, - Джерард, я думал ты на моей стороне. Я посмотрел в его лицо, на чёрно-белые губы и мне как-то расхотелось обижаться, и я наоборот расплылся в улыбке.

- Нет, они дороги мне как память, - я потёр локоть, которому больше всего досталось и сел по-турецки, - Пойдёмте в торговый центр погулять?

- Я пойду, но только я должна примерно до часу дня уйти на кафедру, - Джамия подняла полотенце с пола, аккуратно свернула и положила к себе на колени. Джерард покивал и как-то так проскользнул мимо, я даже толком проследить не успел. В ванную, наверное, пошёл.

- Тогда нам лучше прямо сейчас пойти, - я оглянулся, пытаясь увидеть дверь ванной, но увидел самый краешек.

pov Gerard

Наверное, я бы испытал меньше неловкости, если бы нас застукала не бывшая девушка Фрэнка, а королева Великобритании, например. Но я не ошибался в Джамии, она по-настоящему адекватная и милая. Я даже позволил бы ей ко мне прикоснуться.

Я быстро умылся холодной водой. У Фрэнка так мыло вкусно пахнет, какими-то ягодами. Я чувствую свои влажные трусы, и это вовсе не является приятным. Это называется «возбудим и не дадим», хотя на самом деле от испуга член чуть не отвалился и ни о каком возбуждении уже речи не идёт. Но это чувство неудовлетворённости засело где-то в кишках.

Большой торговый центр, я его не люблю, там всё время ходят просто огромные толпы людей. Поэтому я и хожу за продуктами в тот мини-маркет, в котором обычно и вовсе пусто. С одеждой всё проще - я просто не покупаю новую.

Я ещё раз глянул на себя в зеркало, кивнул непонятно, к чему, и пошёл обратно в комнату.

- Я всё, - зависнув у входа, я всё же прошёл и сел в кресло. Фрэнк тут же встал с пола и пошёл исследовать залежи в своём комоде. Красная толстовка, чёрные джинсы, сюда ещё хочется добавить белого, ну это на мой вкус. Упс, моя-то одежда дома.

- Встретимся через пять минут в подъезде, ладно? – я вспомнил про краски, нашарил их рукой на полу, слегка задев пакет. Интересно, что там? Потом и узнаю, нужно одеться. Я глянул на Фрэнка, и он мне кивнул, вжикнув молнией на кофте, до самого подбородка.

Сегодня очень холодно, какая-то неправильная осень, скорее на зиму похожа. Я закутался сначала в футболку с длинным рукавом, а потом ещё и в какой-то непонятный пиджак. Сверху намотал полосатый шарфик. Стиль и мода определённо моё. И сарказм тоже. Куртка, ботинки, перчатки Фрэнка, вот я и готов.

Стоило мне выйти за дверь и закрыть её, как меня взяли за руку. Переведя взгляд с наших с Фрэнком рук на Джамию, стоящую рядом, я увидел на её лице такое умиление, что захотелось сбежать и спрятаться в каком-нибудь ущелье. На самом деле, мне необходима эта рука, ведь нам предстоит ехать в автобусе, а там будут просто толпы народу.

Мы бодро вышагивали в сторону остановки, Джамия без умолка рассказывала про свою однокурсницу Алисию такие ужасные вещи, и мы просто ухахатывались, но смешнее было от того, как она рассказывала, постоянно жестикулируя и пародируя голоса. Фрэнк раскачивал наши сцепленные ладони, а мне это так нравилось. Вроде бы ничего необычного, но так приятно. Все говорят про всякие страстные поцелуи и объятия, а мне в такой кайф просто гулять за ручку.

Количество людей на улице стремилось к нулю, что меня и радовало. В такую погоду особо не погуляешь, в воздухе висит какая-то водяная взвесь, вроде дождь моросит, а может воздух настолько влажный. На самом деле, в нашем городке осень – самое прекрасное время года. Деревьев у нас много, и когда они все желтеют и буреют, становится красиво, как на картине. Но даже сейчас, когда почти все листья оказались на земле, и вокруг стоят тёмные с кривыми ветвями деревья, всё равно безумно красиво. Природа словно умирает, как дряхлый старик, но почему так романтично и красиво? Смерть романтична, это правда.

За этой болтовнёй Джамии, за мягкими поглаживаниями моей руки и за созерцанием листьев, тёмно-жёлтым ковром укрывающих землю, я не заметил, как мы пришли к остановке, и даже как мы сели в автобус. И вот мы уже на полпути, а мне абсолютно всё равно, что мы стоим в самой толчее, а меня так вообще сзади прижал какой-то здоровенный дядька. Может, потому что передом я оказался прижат к Фрэнку? Иногда я замечаю, что Фрэнк немного ниже, а иногда и вовсе нет. Хочется его всего обжамкать, как какого-нибудь медвежонка. Какая у меня глупая улыбка сейчас, я даже это чувствую.

Тощий рыжий парнишка галантно уступил место Джамии, мы даже умилились с Фрэнком, обменявшись взглядами. Он мне что-то прошептал на ухо, но я не расслышал, потому что в этот момент водитель с шумом открыл дверь. Мы ехали ещё минут десять, а потом нам пришлось протискиваться к выходу.

- Так, мальчики, - Джамия первая выбралась из этого ада на колёсиках, и ждала нас, уперев руки в бока. Как только мы поравнялись с ней, она развернулась и пошла к входу в большущее двухэтажное здание,- я хочу посмотреть себе новое платье, и если вы выдержите это испытание, то можете пойти со мной.

- Джи, лучше не стоит, - Фрэнк жутко выпучил глаза и ткнул пальцем в Джамию, - она продала душу дьяволу, чтобы иметь возможность ходить по магазину пять часов кряду и не падать от усталости. Я однажды ходил с ней покупать носки, меня потом откачивали три дня.

- Чего ты заливаешь-то, - Джамия захохотала и треснула Фрэнку по затылку так, что он издал такое громкое «Ай!», что прохожие все попугались, да даже эскалатор испугался этого ора,- встретимся в Старбаксе в полдвенадцатого, - она мило улыбнулась мне, Фрэнку же показала жуткий оскал и удалилась в направлении одного из бутиков.

Фрэнк, недолго думая, потащил меня неведомо куда, сквозь эту толпу народа.

В торговом центре люди снуют, пихаются, шум стоит такой, что и своих мыслей не слышно. Ярко, в каждом магазине играет своя музыка, у меня даже голова начала пухнуть. Зато они украсили всё вокруг к Хэллоуину – кругом тыквы, жуткие ведьмы и призраки. Пока я любовался на стаю чёрных кошек, целую чёртову дюжину, подле магазина обуви, Фрэнк вдруг остановился, отчего я чуть не свалился ему под ноги. Что Вы такой внезапный, мистер? Мы стоим около кабинки моментального фото, никогда не бывал в такой.

- Сделаем фото? – я кивнул. Фрэнк отпустил мою руку и стал изучать свои карманы, пока не достал горсть монеток. Что-то бурча под нос, он стал их перебирать, потом ссыпал ненужные обратно в карман и начал методично опускать монетки в прорезь на белой панели. Иногда он хихикает вообще непонятно от чего, просто хихикает и всё. Он закончил процедуру кормления автомата, и галантно отодвинул шторку, даже поклонился слегка, пропуская меня вперёд. Я сделал что-то вроде реверанса, но не сдержался и захихикал, под стать Фрэнку, и пропихнулся внутрь. Как же тут тесно, ещё и Фрэнк плюхнулся рядом, чуть не придавив меня.

- А теперь сделай такое лицо, словно я хочу тебя сожрать, - Фрэнк сделал страшные глаза и оскалил зубы. Словно хочет? А может по-настоящему? Это кто ещё кого съест. Я сделал лицо, как у маньяка, ну как мне это показалось. Вспышка высветила лицо Фрэнка, потом ещё одна. После третьей я схватил Фрэнка за голову одной рукой, второй уцепился за его куртку и по-настоящему присосался к его рту. Я становлюсь более метким, это прогресс. Каждый раз внутри начинает что-то трепыхаться, даже нервы обдаёт чем-то тёплым. Фрэнк издал какой-то непонятный звук, но сразу же начал отвечать. Сквозь прикрытые глаза, я увидел последнюю вспышку и отпустил Фрэнка, напоследок чмокнув его куда-то в подбородок. Наверное, мне стоит меньше смотреть всяких теле-шоу, иначе опущусь и не до таких банальных вещей, как фото с поцелуями. Довольно улыбаясь, я посмотрел на Фрэнка. Что я наделал, я, кажется, сломал мальчика. Его глаза поддернула лёгкая дымка, а рот приоткрылся, и он конкретно завис. Я и сам чувствую, что ещё с утра не нацеловался, но здесь я такими вещами заниматься больше не намерен. Я смотрел-смотрел на него, а он всё сидит.

- Пошли, тут всего четыре кадра, чего ждёшь, - я потыкал его в плечо, и Фрэнк отмер, наконец. Он вылез из кабинки и достал из прорези торчащую полоску бумаги. Я заглянул ему через плечо. Мы выглядим как два завсегдатая психушки. От последнего кадра меня бросило в жар. Одно дело целоваться, и совсем другое видеть себя со стороны за этим делом. Неужели это и вправду выглядит так развратно? Фрэнк аккуратно свернул фото и засунул в карман куртки, оглянулся вокруг, потом посмотрел на меня.

- Джи, - Фрэнк состроил такое лицо, как мордочка у овчарки, выпрашивающей котлету, и потянул меня за рукав, - пошли туда, - он вытянул руку и ткнул куда-то мне за спину. Что же там. Я проследил за пальцем с буковкой «О» и маленькой «В» и упёрся взглядом в красно-чёрную вывеску, спрятавшуюся за большущим деревом в кадке. Да это же Секс-шоп. Фрэнку срочно понадобилось купить костюм горничной или же резиновый член? Я переводил взгляд с пальца на мигающую вывеску и обратно. Ну, если ему так хочется, то конечно, только резиновый член, чур, будет синий.

- Пошли, - я схватил его за этот указующий перст и потащил за собой. Я раньше ни разу не был в подобного рода магазинах, словно на экскурсию в Палеонтологический музей иду. Фрэнк начал напевать что-то под нос.

Первое, что я увидел, был стенд с плётками. Никогда не понимал удовольствия лупить кого-то, а тем более самому получать эту боль. Поэтому я отошёл от них в другую сторону, но тут Фрэнк протащил меня за собой, а ведь это я его держал, и остановился у высокой витрины около кассы. За прилавком стояла полноватая черноволосая девица жующая жвачку и смотрела перед собой с таким скучающим видом, словно позади неё не стояла коллекция фаллоимитаторов.

Фрэнк внимательно разглядывал яркие бутылочки и флаконы на белых полках, а мне тоже интересно и я чуть ли не лицом прижался к стеклу, стараясь прочесть, что написано на упаковках. Лубрикант. Ах вот оно что. Я кретин. Я сжал палец, который всё ещё был у меня в руке и опасливо оглянулся, вообще непонятно, зачем. Я как-то и не подумал о таких вещах, я, кажется, и вовсе свой мозг по назначению использую редко.

- Слушай, а нам нужны презервативы? – зачем он шепчет, это же Секс-шоп, тут принято о таком говорить. Я скосил на него глаза, не поворачивая головы. Откуда мне знать, ведь это Фрэнк у нас теоретик гейского секса.

- Н-не знаю, - почему я заикаюсь. Почему я чувствую себя пятиклассницей. Почему не могу нормально сглотнуть, я сейчас икать начну. Фрэнк привстал на цыпочки, положив руку мне на плечо, ткнулся в ухо прямо губами, отчего защекотало почему-то шею, и его шёпот стал ещё тише и горячее:

- А ты хочешь, чтобы я кончил в тебя? – вот тут я на самом деле икнул. Этот человек словно пытается зажевать моё ухо, да оно сейчас просто испепелится от горячего дыхания. И вроде это только слова, но вот моей ширинке не всё равно. Да у меня вся кровь перебралась ТУДА. Откуда мне знать, хочу ли я этого. Хочу, ещё как хочу, мамочки. Штаны, вы же не шорты, вы должны хранить секреты, а ты диафрагма напрягись уже, мне нужен воздух. Я должен отомстить Фрэнку, нельзя говорить таким шёпотом посреди помещения, наполненного смазкой и меховыми наручниками. Я понимаю, что у этого человека нет стеснения, но и мы не лыком шиты.

Я заставил себя выйти из оцепенения, повернулся к этому хитро улыбающемуся Фрэнку, и ткнулся в его ухо.

- Я хочу, чтобы ты кончил в меня, - не думал, что умею шептать, как заправская путана. Фрэнк сжал моё плечо и шумно вдохнул. Я отомстил, я молодец, только штанам легче не стало, скорее наоборот. Устроили брачные игры, вот молодцы.

- Фрэнк, - голос, где мой голос, этот голос путаны пропадёт когда-нибудь? – я подожду у входа, ладно?

Он лишь рвано кивнул и резко отстранился с таким лицом, словно сел на мокрую скользкую медузу. Я прошёл, нет, я пронёсся на выход, со страшным лицом. Представьте себе парня, выбегающего из Секс-шопа с лицом, словно там его Кинг-Конг обкусал. Вот, а мне не смешно.

Я стоял около огромного фикуса и представлял изюм, целую гору. Потому что я не люблю изюм, терпеть не могу. Это же просто униженные виноградины, из которых вытянули жизнь. Ягодные трупы. Или виноград - это фрукт? А то бывает. Клубника, например, вовсе не ягода, на самом деле. И у меня получалось думать, и получалось успокоиться. Этот ужас перестал буйствовать в моих штанах. Но надолго ли?

- Смотри, это же Ангус Янг! – я даже подпрыгнул от внезапного возгласа Фрэнка, оказавшегося справа от меня. Почему так много испугов сегодня. Ах, да, Хэллоуин. Куда он смотрит, не пойму.

- Где? - я стал как волчок крутиться вокруг себя, пытаясь увидеть того самого Ангуса.

- Купился! - меня схватили поперёк живота и ехидно захихикали куда-то в загривок.

- Вы, мистер, невероятный обломщик - я недовольно нахмурил лицо, а потом вспомнил, что его не видно, и заулыбался. Зачем мне Янг, когда у меня есть свой личный гитарист? Только не стоит ему так сзади прижиматься, да и руки на животе… Всё, мне нужно успокоительное. Изюм, изюм, изюм.

Тут я заметил, что в руках, сжимающих меня, болтается красный пакет. Я вытянул его из пальцев и заглянул. Кое-кто запасся просто на семь зим, не иначе. Да тут штук семь бутылёчков, видимо, по одному на зиму.

- Я просто не знал, какой взять, - из-за моей руки выглянули и тут же спрятались обратно. Чтец мыслей, а ведь иногда так удобно, когда тебя понимают без слов, - ты не поверишь, там даже с запахом пряничного домика есть.

Мы словно кондитерскую лавку ограбили. А какой голос довольный. Меня как-то внезапно прошибло осознание того, что тот, кто тебе нравится, хочет тебя не меньше, чем ты его. Но я не успел толком это осмыслить, потому что меня отпустили. Я повернулся, а там его улыбающееся лицо.

- Пошли, купим маски, раз уж я без грима остался, - он выхватил пакет и стал внимательно смотреть по сторонам, видимо высматривая подходящий магазин. Потом он схватил меня за руку и вновь поволок за собой. Какой он гиперактивный, но кто сказал, что я спокойный? Ну, обычно я сижу где-нибудь тихонько и рисую, но это еще ни о чём не говорит.

Мы обошли все два этажа, пока не наткнулись на магазин с карнавальными костюмами. Как же тут много детишек, просто туча. Фрэнк деловито протиснулся сквозь толкучку и стал перебирать маски в большущей корзине. Он тут же выудил маску Дракулы и, хихикая, напялил на меня. Я безропотно поправил её, чтобы сквозь прорези было хоть что-нибудь видно. Он буквально по пояс зарылся в эту штуку и, пыхтя, вылез оттуда, сжимая в руках маску с монстром Франкенштейна. Я уже давно понял его эту страсть к монстрам, а особенно к Франкенштейнову. Он натянул эту жуткую морду и показал мне сразу два больших пальца. Я в ответ сделал то же самое. Мы дальше стали исследовать товары, развешанные, разложенные и просто валяющиеся повсюду. Я отрыл на полке розовую диадему и пристроил на макушку Фрэнка и оценивающе осмотрел его.

- Тебе идёт, - мой голос из-за маски звучит так по-дурацки. Фрэнк отвернулся, но тут же вернулся и намотал мне на шею фиолетовое и очень длинное боа.

- Тебе боа, - он поправил его, а потом непонятно откуда выудил ещё одно, только белое, - и мне боа, - и намотал к себе на шею. Тут не только я спец по стилю, я уже понял.

Мы как два придурка важно покивали друг другу и вальяжно, как настоящий граф и монстр, пошли на кассу. Кассиршу сейчас просто порвёт. Я бы уже умер, если бы увидел нас. А она молодец, держится.

Чем мы занялись потом? Вот угадайте. В таком же виде, сверкая диадемой и помахивая перьями, мы ходили по торговому центру и доставали людей с фразой «Конфеты или жизнь?». Самое смешное, что нам вправду давали конфеты, а одна женщина дала целую плитку шоколада. И все они над нами ржали. Почему ржали, непонятно, Хэллоуин всё-таки, чего уж такого необычного.

- Всё, у меня ноги отвалятся сейчас, - Фрэнк плюхнулся на первую же свободную скамейку и скидал на неё свою добычу, которая не влезла в карманы, а потом стащил маску с головы, - сколько времени?

- Пятнадцать минут двенадцатого, - я прищурился, разглядывая часы, висящие где-то под потолком, потом сел рядом и стал шуршать фантиком большущей конфеты.

- Фу, это мармелад, - Фрэнк потыкал в мою конфету.

- Мармелад, да, - я посмотрел на красную полупрозрачную конфету на ладони, - ты не любишь мармелад?

- Его же делают из животных, - он засунул одну из своих шоколадок в рот и наморщил нос.

- Чего? Из животных? – я снова уставился на мармеладку. Потом и свою маску снял. Как я в ней вообще есть собрался.

- Ну да, там желатин, - что же ты чавкаешь. Он вдруг перешёл на шёпот, - а его делают из животных.

- Фу, - я завернул конфету назад в фантик и выкинул в урну. Не может быть, это же сладость. Никогда бы не подумал.

- Ага, - кто-то видимо проголодался, он уже почти все свои конфеты умял. Пряничный домик ему ещё подавай. Маленький Гензель. Нет, лучше Гретель, - пошли, скоро уже полдвенадцатого, надеюсь, Джамия не оставила вместо магазинов руины.

Джамия может, и оставила руины, но довольная ждала нас возле входа в Старбакс. В руках у неё был пакет, значит, её прогулка была продуктивной.

- Вы словно из Мулен Ружа, - Джамия окинула нас взглядом и поцокала языком.

- Я как-нибудь станцую для вас, но я хочу домой, пойдёмте? – Фрэнк натянул свою маску назад и устремился к эскалатору. Мы переглянулись с Джамией и пошли за ним. Фрэнк устать, Фрэнк хотеть домой, да, мы поняли.

Дорога домой была не менее весёлой, чем в магазин. На этот раз Джамия рассказывала о какой-то Молли, и это было ещё смешнее, чем про Алисию. Джамия вышла раньше, и дальше мы ехали вдвоём. Даже сидя. Мы молчали, наверное, потому что одурели от болтовни Джамии, или потому что переели конфет. Так же молча, и так же в масках, я ведь тоже свою надел, мы дошли до дома.

- Я схожу к себе, а потом приду, хорошо? – я приподнял маску и одел на подобии шапки. Фрэнк покивал и, улыбнувшись, ушёл к себе.

Сначала я просто лежал на диване, разглядывая потолок. Мне вдруг понадобилось время, чтобы обо всём подумать. Я думал, иногда вообще непонятно о чём, но в основном о Фрэнке и сегодняшнем дне, с самого утра. Столько впечатлений и они роятся в голове как стая ос. Я даже не заметил, как задремал, а потом и вовсе заснул. Что же я постоянно сплю?

Спал я недолго, часа два, но успел отдохнуть, и из головы пропал этот непонятный гул. После пробуждения мне не хватало только объятий, как с утра. Я ведь уже говорил о зависимости? Я потянулся, чуть не сломав себе что-то в спине, и сполз с дивана. Какое-то волнение внутри, а может меня всё не покидает мысль о том, что мы купили сегодня. И я не о масках и боа. Ещё мне вспомнилось утро, и у меня окончательно уши зажгло.

Напялив первые попавшиеся шмотки, я как ужаленный понёсся в соседнюю квартиру. Дверь открыта, опять. Я закрыл её, щёлкнув замком, и заглянул в кухню. Пусто. И в гостиной. Где это моя милая Гретель? Знаю, её утащила злая колдунья и съела. Пока я залипал на пустой диван, сзади скрипнула дверь. Как в фильме ужасов, в самом деле. Я оглянулся и весь потёк. Эм, даже не знаю в каком смысле. Просто моя Гретель выплыла вся такая ВЛАЖНАЯ из ванной, в футболке и в трусиках. И в чёрных носках. Да на нём всё было чёрное. Фрэнк перевёл взгляд от пола на меня и замер с полотенцем в руках. Мы постояли так с минуту, а я его уже всего обсмотрел. Потом Фрэнк снова ушёл в ванную и вернулся без полотенца. Как ни в чём не бывало, прошёл мимо меня и сел на диван.

- Иди сюда, - он похлопал по дивану около себя и взгляд на ковёр опустил.

Я сглотнул и подошёл ближе. На меня всё-таки подняли глаза. У него почему-то такие невинные глаза, как у барашка. Томные и невинные, а такое бывает одновременно?

- Сними джинсы, - он тем временем сел боком, плечом к спинке дивана, согнув ноги в коленях. Раздеться? Джерард, ну не тупи, ты с самого утра ждал чего-то подобного. Коленки непонятно от чего ослабли, сейчас упаду, и ничего-то у нас не будет. Я ещё раз сглотнул, потому что слюни сошли с ума и просто затапливают, и сразу запутался пальцами в ремне. О, нет, это же, получается, стриптиз. Каков интим. Я глянул на Фрэнка и очень медленно вжикнул молнией. Как он задышал, и коленки свои стиснул. Я сейчас перестараюсь и сам задохнусь просто. Мамочки, у меня уже стоит, и как стоит, даже штаны толком стянуть не могу. Мои красные трусы сгорают от стыда. Хотя чего стыдиться, я же решил, что никаких стеснений уже быть не может. К тому же, я спал с ним на диване в одних трусах, чего уж я. Я всё-таки стянул джинсы и так и оставил на полу. Фрэнк буравит взглядом что-то перед собой, даже губу свою нижнюю зажевал.

- Можешь посмотреть, мне не жалко, - я потыкал пальцем в его плечо. Он посмотрел сначала мне в глаза, а потом его взгляд опустился ниже. Этот господин, с порозовевшими щеками, никогда не видел чужих пенисов, всё ясно. О чём это я, когда сам-то их разглядывал? Я стою, он смотрит. Потрогал, теперь и посмотреть можно, верно? Фрэнк перестал гипнотизировать мой стояк и снова похлопал диван перед собой. Я вспомнил, как работают ноги, и присел не предложенное мне место. Повторив позу Фрэнка, я положил подбородок на колени и посмотрел.

- Ближе, - он коленки отпустил, и одну ногу вообще свесил с дивана. Я сначала уставился на его трусы, потому что иначе вообще никак. Ох, эти трусы, с этим стояком. Меня в такой жар бросило, хотя куда уж больше. Я медленно подполз ближе, и, недолго думая, разместил свои ноги у него за спиной. Это как сесть по-турецки, только с каким-нибудь Фрэнком между ног. Меня тут же обняли и вздохнули на ухо, хоть я не прижимался, ничего такого.

Я подсел ещё ближе, обвил его талию руками и уткнулся лицом в плечо. Кажется, я начинаю понимать, чем он пахнет. Я уверен, если бы солнечный свет имел запах, он пах именно так – теплом и светом. Фрэнк, ты пахнешь, как солнце. Я провёл носом по футболке и прижался уже щекой, и перед глазами оказалась его шея. Руки Фрэнка мягко гладили меня по спине, то вдоль позвоночника, то оглаживая лопатки, отчего там бегали лёгкие мурашки, убегая куда-то в пятки. Свой подбородок он устроил мне на плечо.

Этого мне не хватало всю жизнь. Не хватало человека, который вот так бы сидел рядом, человека, чьё тепло бы ощущалось, даже когда он пропадёт из поля зрения. Интересно, почему человеку нужен другой человек? Может не зря говорят «вторая половинка», ведь когда у тебя есть кто-то, то и чувствуешь себя более целостно.

Фрэнк не просто рядом, он лечит меня, или даже уже вылечил. Целый год просто стёрт этой неделей, сожжён дотла. А я и не знал раньше, что от счастья всё так бурлит внутри, словно там бассейн с лососем, и эта рыба плещется там и щекочет своими хвостами мне живот. У меня вместо мебели уже рыба пошла, однако, здравствуйте.

Я прикрыл глаза, хоть был и не прочь дальше смотреть на эту шею, с темнеющим на ней скорпионом. Раньше я боялся прикосновений, а теперь они мне необходимы, чувствую просто безумную потребность прикасаться к Фрэнку.

Я слегка передвинул голову и прижался губами к шее Фрэнка, и почувствовал, как бьётся жилка. Он такой горячий, словно то самое солнце, только портативное. Я пополз губами выше и даже слегка обслюнявил. Конечно, замечательно сидеть вот так, но мои трусы сейчас воспламенятся. Руки Фрэнка плавно оказались у меня на ягодицах и мягко погладили. Насколько же там чувствительная кожа, у меня эти прикосновения отдались где-то в солнечном сплетении. Я оторвал свой рот от шеи Фрэнка и шумно задышал ему прямо на ухо. А когда он переместил одну из рук мне между ног, я обратно ткнулся ему в плечо.

- Это нужно, чтобы ты привык и расслабился, - мне зашептали в макушку и сжали ягодицу, при этом другая рука слегка обхватила мой стояк сквозь трусы. Я отрывисто задышал и потёрся лицом об это плечо. Делай что угодно, только не останавливайся. Нужно было сказать это вслух или нет? Я опять дрожу, откуда только это берётся. Как тут не дрожать и не дышать, словно рожаю, когда здесь и плечо, и с двух сторон тебя гладят горячие руки. Чувство, словно распадаюсь на части. Я издал какой-то дурацкий всхлип, когда рука пробралась под резинку трусов и погладила пальцами где-то в районе копчика. Очень низко, почти между ягодиц. Или уже между?

Я слышал шумные вздохи над головой, не один я тут волнуюсь и трясусь. А что, трогать чужие задницы – это очень даже волнительно. Не только задницы, он подцепил край моих боксеров и слегка приспустил их, освобождая мой член, и, более уверенно обхватывая рукой, медленно сдвинул тонкую кожу. Знаете, без джинсов это в сто, или даже в двести раз приятнее. Так приятнее, что я не сдерживаю стон, отрывая своё лицо от плеча. Фрэнк в детстве с игрушками не наигрался, чего он творит. Дразнит, так дразнит своим пальцем, что мне хочется его укусить куда-нибудь, но я только издаю какие-то придыхания, снова пряча лицо. Пальцы другой руки тем временем пробрались ещё ниже, а это одновременно и щекотно и приятно. Какой он медленный и аккуратный, я от этого сейчас умру, мне правда кажется, что я сейчас отправлюсь к праотцам, потому что так горячо тянет внутри. Я и сам не заметил, как начал двигать бёдрами навстречу руке, преимущественно той, которая спереди. Мне нужно больше и быстрее, иначе я развалюсь на части, просто развалюсь. Мои руки оказались на плечах Фрэнка и так их сжали, словно я хочу их напрочь оторвать, и вот я уже трахаю его руку, елозя задницей по дивану, при этом издавая такие звуки, что уши в трубочку сворачиваются. Путана вернулась, определённо. Как же мне не стонать, когда так жарко, так сладко и так ударяет в голову, проходя по позвоночнику раз за разом, всё сильнее. Фрэнк, видимо, так прифигел ото всего этого, что даже руку от моей задницы отнял. У меня глаза закрыты, что ли. Я их открыл и увидел такое лицо перед собой, такое лицо, с полуприкрытыми веками, с закушенной губой, не лицо, а сплошной секс. Для моего неискушённого мозга и тела этого оказалось достаточно и я, снова ткнувшись башкой во Фрэнка, прошептал что-то похожее на «О, Боже», и кончил ему прямо в руку. Какой же я мокрый, какой же я горячий, словно гриппом заболел. Я слегка отдышался, хотя куда там, и прижался к щеке Фрэнка, потом нашёл его губы и, пару раз дохнув в них, приник губами. Правая рука, где ты там. Я её нашёл, всё почти нормально, и отправил её ниже. Мне почему-то захотелось потрогать живот Фрэнка, что я и сделал. Я погладил его, он такой напряжённый. Я замер на мгновение и запустил руку к нему в трусы. Горячий и влажный, а в губы мне простонали, стоило прикоснуться. Не буду я тебя мучить, как ты меня. Одновременно целоваться и дрочить кому-то, вот не ожидал, что это может быть так приятно. Фрэнк толком не отвечал на поцелуй, а больше дышал мне в рот, иногда постанывая, отчего моя крыша куда-то уезжала.

- Джи-и, - мне обслюнявили щёку, а потом ещё раз простонали. Такой отчаянный стон, словно ему выстрелили из ружья в колено. Он замер, а потом обмяк, утыкаясь лицом мне куда-то в шею. Я обнял его обеими руками, прижав покрепче. Никуда я тебя больше не отпущу. Никогда.

Дата добавления: 2015-10-24