XXXVIII. Раймунд Луллий. Джордано Бруно

В новоплатонизме и каббале мистические тенденции заслоняют научный дух платоновских воззрений, но ни от Прокла, ни от автора Зогара не ускользнет значение комбинаторики в творческом процессе.

В своих обширных комментариях к "Пармениду" Платона Прокл обращает внимание на ту связь, которая здесь имеется между диалектическим развитием мысли и комбинаторикой понятий; на это обращает внимание Поль Жане в книге "Etudes sur la dialectique dans Platon et dans Hegel" (1861, p. 106—197). Вот что он пишет: "Вот две основные гипотезы — вещь или существует, или не существует".

Первая гипотеза. Если она есть, то надо исследовать, что произойдет (ti symbesetai) или с ней, или с противоположным ей: 1) с ней в отношении к ней самой, в отношении к противоположному ей; 2) с противоположным ей в отношении к ней, с противоположным ей в отношении к нему самому.

Всего четыре предположения.

Ti symbesetai разделяется на три случая:

1. То, что следует, — ti hepetai — положительное следствие.

2. То, что не следует, — ti me hepetai — отрицательное следствие.

3. То, что одновременно и следует, и не следует, — ti hepetai kai uh hepetai, что можно назвать смешанными следствиями, например душа зараз и подвижна, и не подвижна; бытие зараз и едино, и не едино.

Применяя три подразделения к четырем гипотезам, мы получаем двенадцать вопросов для первого предположения — и столько же для второго, — всего намечается двадцать четыре предположения.

Получается 12 комбинаций, образующих первую и вторую шестеричные группы (hexas), и повторяются те же двенадцать комбинаций, образуя третью и четвертую шестеричные группы. Если мы представим себе циферблат часов, где каждая римская буква означает одну из названных комбинаций, и одну стрелку с двумя концами, из которых на одной написано ei esti, а на другой — ei uk esti, то оба конца стрелки, когда она пройдет полный круг, покроют концами все 12 цифр, чем как бы осуществляются механически все возможные здесь комбинации мысли.

Я намеренно сделал это уподобление, чтобы показать, что механическое комбинирование мыслей, когда оно достигает известной сложности, может натолкнуть нас на изобретение аппарата, который мог бы в этом сочетательном процессе прийти на помощь нашему рассудку и воображению. А такой аппарат был изобретен впервые, как известно, Раймундом Луллием, мистиком и фантастом, с "воспаленным воображением", и в то же время типичным схоластиком своего времени. Сам doctor illuminatus, как прозвали его современники, по словам Вл. Соловьева, утверждал, что система его кругов была ему прямо открыта свыше. "Так как он был всего менее склонен к обманам и мистификациям, то должно предположить, что явившаяся в его воображении символическая схема разумной связи, проникающей все сферы бытия и познания, была им ошибочно принята и истолкована в буквальном меха-

ническом смысле". Ссылка Луллия на сверхъестественный источник, разумеется, не может заслонить от нас подлинных исторических источников его изобретения. На один он сам мимоходом указывает

— это каббала. Другие следует искать в Платоне, новоплатонизме
и арабской философии. Если бы можно было установить, что
Луллий знал комментарии Прокла к "Пармениду" Платона, то
мое сближение метода комбинаций у Прокла с идеей "Ars Magna"
не было бы лишь предположительным, а установило бы непрерывную
преемственность идей (подробности читатель найдет у Прантля:
"Geschichte der Logik" и И. Эрдманна: "Geschichte der Philosophie",
В. II).

Метод луллизма распадается на две части: первая знакомит нас с операциями, которые должен производить человеческий дух для совершения открытий. Это, собственно, и есть "Ars Magna", "искусство открывать все, что способна открыть человеческая наука по любому вопросу, как частному, так и общему" (Bartholmess: "Giordano Bruno"). Вторая заключает в себе сжатую энциклопедию знаний, уже приобретенных человечеством. В обеих частях намечались основные принципы богословия, метафизики, физики, этики и диалектики. Таким понятиям, как субъекты, соответствовали атрибуты (абсолютные или относительные), расположенные в известной классификации по кругам. Всего было шесть концентрических кругов. На двух обозначались субъекты, на трех

— атрибуты. Шестой круг, наиболее отдаленный от центра, был непо
движным, и на нем обозначались всевозможные вопросы. Ближайший
к крайнему подвижный круг заключал на себе девять основных катего
рий бытия, на втором помещались девять атрибутов бытия физического,
на третьем — девять атрибутов бытия морального (девять добродетелей
и девять пороков), на четвертом и на пятом — девять атрибутов бытия
физического и метафизического. Субъекты, termini generalissimi
praedicatorum, могли с неисчерпаемым разнообразием комбинироваться
с подходящими предикатами путем вращения кругов. Говорят, этих
комбинаций нельзя было бы исчерпать в тысячу лет, делая по миллиону
комбинаций в час. Разумеется, при этом комбинировании необходимо
принимать в расчет, совместим ли субъект с данным атрибутом. На
шестом круге значатся вопросы: utrum, quid, de quo, qua re, quantum,
quale, quando, ubi, quomodo; этот вопросник назывался ключом изобре
тения.

У Луллия были многочисленные последователи. Среди них заслуживают особенного внимания Джордано Бруно и Лейбниц. В конце XVI

— начале XVII в. в связи с реакцией против схоластической философии стали все чаще и чаще раздаваться презрительные отзывы о Луллии. Бэкон называет его учение methodus imposturae*, а "панораму мира", которую стремится дать Луллий при помощи своего метода,

— "Typocosmia" — лавочкой старьевщика — officina veteramentaria. Совершенно иначе смотрит на "великое искусство" Луллия Бруно. Еще ребенком (ad hoc puer) он познакомился с сочинениями Раймунда, и они произвели на него большое впечатление. Одна из излюбленных идей Бруно — сближение монады и мира — микрокосма и макрокосма, мысль, что все в известном смысле заключается в каждом атоме, эта

мысль должна была гармонировать с замыслом всеобщй науки". И впоследствии он говорит, что pro summo habet honore, ut Lullianus appareat*. С Платоном Бруно сближает идея анамнезиса как источника философского творчества, с новоплатонизмом — идея высшего мистического тожества, мышления и бытия, с каббалой — принцип omnia in uno, omnia in omnibus, unus et omnia, unus in omnibus**. Энциклопедия Бруно напоминает также, по словам Бартельмесса, каббалистическое дерево, в котором ветвями являются благоразумие, наука и мудрость, стволом — сила, красота, величие, слава и победа, корнями и основой — царство Мессии. Но общие тенденции у Бруно совершенно чужды этой детской игре понятиями. Бруно преследует цели научного знания, хотя и в очень примитивной форме. Он упростил и усовершенствовал систему Луллия. В первую часть он внес: 1) Алфавит, заключающий в себе простейшие понятия под буквами В, С, D, E, F, G, Н, I, К. Каждой букве соответствуют несколько относительных и абсолютных атрибутов и некоторое количество возможных вопросов. 2) Силлабикум, где даны различные формы связи между субъектом и атрибутами, абсолютными и относительными. 3) Словарь (Lexicon), регулирующий различные формы связей суждений и их преобразования в различные предложения в процессе рассуждения. Вторую часть Луллиева метода Бруно разделяет на семь отделов: 1) Проблемы, 2) Ответы, 3) Определения, 4) Рассуждения, 5) Развитие познания, 6) Приумножение познания и 7) Выяснение познания.

Дата добавления: 2015-10-02