XXI. Анализ приведенных случаев. Предварительные замечания

1. Прежде всего нужно здесь поставить вопрос о роли случайности. Этому вопросу уделяли внимание Джевонс, Мах, Сурио, Мэзон и др. Гаюи нечаянно уронил на мостовую великолепный кристалл, и кристалл распался на правильные симметричные формы. Гальвани случайно дотронулся ногой лягушки до куска металла, Никольсон случайно открыл разложение воды при помощи вольтова электричества. Первобытный мост был, вероятно, изобретен тем, кто увидел случайно упавшее поперек реки дерево. Свойства бумеранга были обнаружены, вероятно, случайно на брошенном в кого-нибудь куске дерева известной формы и т. д. "Но везде здесь приложимы, — говорит Джевонс, — слова Лагранжа: "На случай при великих открытиях наталкиваются те, кто его заслуживают" ¹. Ограниченное существо, в лучшем случае, позабавилось бы, как курьезом, распадением кристалла на правильные формы, но отнюдь не положило бы начало кристаллографии. Первобытный человек мог воспользоваться лежащим бревном, чтобы перебежать через речку, но тот, кто, увидав такое бревно однажды, в другом случае сам срубил дерево для создания импровизированного моста, был изобретателем. Не меньшим изобретателем, чем Уокер, разработавший математически теорию полета бумеранга, был изобретатель бумеранга.

Очень удачные примеры счастливого сочетания случая с замыслом приводит проф. Блох, излагая процесс химических открытий проф. В. Н. Ипатьева и проф. П. И. Вальдена (см.: "Творчество в науке и технике", 1920, стр. 25—26).

Во всех приведенных нами случаях огромную роль играла подготовленность в известном направлении всей апперципирующей массы ученого: богатство и организованность его памяти и то, что Мах называет обостренностью внимания. Риньяно справедливо отмечает аффективный характер этого внимания. Вещи, к которым другие люди остаются безразличными, на подготовленный мозг и дух производят яркое, запа-

¹ См. также статью: "L'invention", par Abel Rey, "Revue Philosophique", 1919, II, p.

777—778.

дающее в душу впечатление, и, наоборот, утомление и угнетение сопровождается понижением способности различения и, следовательно, чуткости и вообще ослаблением памяти и внимания (см. Авенариус: "Критика чистого опыта", ч. II, рус. пер. 1908, стр. 235 и далее).

2. Мистически настроенные умы склонны преумалять эту установку, Einstellung, в мозгу и в духе творца: Луллий, Руссо, Банзен, Шопенгауэр, Ницше преувеличивают скачковый характер открытия. Оно является для них как бы чудом. Другие философы, особенно философы непрерывного — Лейбниц и Спенсер, — сообщают нам подробно промежуточные этапы в процессе изобретения. Но и они не отрицают здесь внезапности, завершающей данный процесс, состоящий, в свою очередь, из толчкообразных, прерывных переходов в непрерывности научного труда, от одного поворотного пункта к другому.

3. Перечисленные нами изобретения весьма различны по своей значительности, от незначительной догадки (А. Ланг, Фома Аквинский) до революционного переворота в области мысли. Я бы сказал, что весь путь, проходимый изобретателем, мог бы быть выражен в виде совокупности синтетических силлогизмов, где большие посылки выражают каждый раз непрерывно аккумулированное ранее, а меньшие — прерывную догадку.

Очень верно замечание Пуанкаре: "Наиболее плодотворны из выбираемых комбинаций те, которые образованы из элементов, взятых из очень отдаленных областей" (см.: "Наука и метод", 1910, стр. 38).

4. Расширение комбинационного поля творческой фантазии. Декарт
указывал на необходимость в творческой работе обозревать периодичес
ки весь материал; такие же указания мы встречаем у Гельмгольца (часто
разбирать исследуемую проблему, со всех сторон) и Тарда. Несколько
выше мы указывали то же у Малебранша, у Конта, затем у Спенсера.

При этом в минуты вдохновения нередко наблюдается крайняя быстрота в смене образов и мыслей, напоминающая Ideenflucht*. На это обстоятельство я указываю, говоря о музыкантах (Берлиоз, Мусоргский, Римский-Корсаков, см. мою статью "М. П. Мусоргский" ("Художественное творчество", 1923), а также и у поэтов, см. мою книгу "Эстетика Достоевского".

5. Наряду с этим богатством воображения бросается нередко в глаза наличность двойного (разумеется, быстро перемежающегося) тока мысли (pensees a cote), то, что мы указывали выше у Пуанкаре, — колеблющийся тип внимания (Эдиссон, Вэнгам, Дарвин и др.).

6. Влияние бодрого и радостного самочувствия. Нередко изобретения, не удаваясь после ряда упорных, сознательных попыток, появляются после перерыва работы или после занятия другим делом как неожиданный дар небес.

Это обстоятельство важно в двух отношениях. Во-первых, оно благоприятствует расширению поля творческой фантазии, во-вторых, в силу влияния родственных настроений на воспроизводимость представлений; лицо, переживающее сегодня подъем творческой бодрости, "вдохновение", связанное с расширением поля творческой фантазии, может обратить внимание на какую-нибудь идею, которая мелькала перед его сознанием когда-нибудь прежде в момент подобного же вдохновения

и расширения поля творческой фантазии. С этим положением согласуется и то наблюдение, что счастливые догадки часто приходят в голову утром, тотчас по пробуждении, когда мозговая работоспособность восстановлена сном. Многочисленные примеры тому указаны выше. Равным образом характеристично, что такие догадки приходят в голову нередко на свежем воздухе (Ньютон, Гельмгольц. Пуанкаре, Ницше, Фехнер, Морзе, Тард и др.).

Если к приведенным мною здесь догадкам присоединить еще упомянутые в 1-м томе, то всего наберется свыше 70 с лишком иллюстраций. Из них некоторые не дают нам решительно никаких конкретных подробностей о характере творческого процесса, их можно отбросить из общего подсчета — сюда относятся показания Ренана, Гиро о Фюстель-де-Куланже, Платона. Если их отбросить и считать примерно 65 показаний, то нужно прежде всего отметить, что в 22 случаях догадка имела место во сне, перед пробуждением или тотчас же по пробуждении (Аристотель, Бодуэн, Бехтерев, Степанов, Дельбёф, Кондорсе, Гаусс, Гельмгольц, Менделеев, Ньютон, Аппольд, А. Ланг, Агассис, Словцов, Померанцев, Семенов-Тянь-Шанский, Вернер, Авиценна, Лукреций, Декарт, Фехнер, Рейнгольд). В 19 случаях догадка имела место на вольном воздухе (на берегу моря, на бульваре, на рейде, на пароходе, на еврейском кладбище, в горах в Гарце, на прогулке, на прогулке по саду, у подножия дерева, на Невском проспекте, под деревом на траве, в Тиргартене, на утренней прогулке среди зелени, при восхождении на Альпы (дважды), на развалинах Капитолия). Совозбудителями для вдохновения были: половое влечение (Шопенгауэр, см. гл. II), кофе (Пуанкаре), алкоголь (Авиценна), аромат цветов в оранжерее Цвингера (Шопенгауэр), пение (Гиббон). Добавлю еще, что про скептика Карнеада рассказывали, будто он для подъема вдохновения перед выступлением против стоиков принимал чемерицу (заключающую в себе вератрин). В двух случаях можно отметить лихорадочное возбуждение, сопровождавшееся гипермнезией. В общем можно сказать про приведенные мною случаи, что "интуиция" имеет место при благоприятных условиях мозговой работы. В ²/₃ случаев мы имеем на это прямые указания.

7. Независимость от непосредственной воли творца, стихийность процесса изобретения, побуждающая романтически настроенных изобретателей (Морзе, Шопенгауэр, Ницше) говорить о высшей силе, о "медиуме" и смотреть на свое создание, как на порождение, им лично не принадлежащее.

8. Единство и организованность всего процесса, несмотря на внезапность и непреднамеренность удачных комбинаций.

9. Наконец, следует еще отметить один волевой момент в процессе осуществления разработки и даже проверки счастливой догадки. Это стремление верить в объективную значимость своего изобретения, что мы видели так ярко выраженным у Гегеля. Это стремление отнестись с доверием, инстинктивно к догадке, не препятствовать ей развернуться во всю ширь, стремление отдаться временно порыву. Американский психолог Дирборн отмечает в житейских обстоятельствах такую же наклонность отдаваться во власть интуиции у чутких и проницательных женщин, которые иногда оказываются в состоянии угадать то, что

представляется непостижимым в поведении другого человека, с чисто рассудочной точки зрения (см.: "Psychological Review", 1916, November, v. VIII, № 6, p. 472: "Intuition"¹).

Дата добавления: 2015-10-02