Глава 4 4 страница

***

Декабрь 2010, Калифорния

Меган не нравился Том, не нравился его дом. Ей не нравилось всё то, что было дорого Йену. Хвала Всевышнему, что он не додумался пригласить на Новый год еще и Нину, иначе грянул бы самый настоящий скандал. Нервы Сомерхолдера сдавали, Мег униматься совершенно не хотела.

В доме у Тома веселье шло полным ходом. Гостиная была забита под завязку людьми, большинство из которых знакомились друг с другом в процессе грандиозной попойки. Йен бы устроил просто ужин с друзьями, улетел бы на Аляску или куда-нибудь на север, в ту же Юту. Зажег бы камин с настоящими дровами, любовался снегом за окном. Вместо этого приходилось дышать знойным воздухом Калифорнии, где дух Рождества отсутствует напрочь. Днем ярко светит солнце, а ночью сияют звезды. Круглый год лето. Так и свихнуться можно. Не случайно в этом месте расположилась Фабрика Грез.

Мег, надувшись, сидела в углу, потягивала коктейль и хмурилась. Йен присел к ней, попытался поцеловать, но она фыркнула разобиженной кошкой, и ему пришлось взять ее под руки и пойти на свежий воздух из прокуренного помещения, где громкая музыка терзала барабанные перепонки.

Около бассейна было более-менее тихо, не было парочек, зажимающихся по углам. Можно было расслабиться и попытаться наладить отношения, трещащие по швам. Но в тот момент, когда Мегги готова была пойти на мировую, Йен услышал тихие всхлипы и заметил Тину, сидящую на самом краю бортика бассейна. Понимая, что разразиться скандал, Сомерхолдер плюнул на призывы здравого смысла, что нужно поскорее уволочь отсюда Меган, и сделать вид, что не заметил девушку, позволить побыть ей в одиночестве.

- Йен, - с угрозой в голосе произнесла его девушка, - пойдем отсюда.

- Мегги, прошу тебя. Надо помочь девчонке. Том иногда просто забывает об ее существовании, в доме всегда полно незнакомых людей. Я сейчас, - Йен попытался поцеловать ее, но Меган ударила его по рукам, и, развернувшись на каблуках, ушла не оглядываясь.

- Жду тебя в машине, - бросила она через плечо, а Йен в очередной раз задумался, где же подевалась та милая и необычная девушка, которой Мег казалась в самом начале их знакомства. Из непритязательного романа получилась самая настоящая эпопея с взаимными упреками, слезами и истериками.

Отставив мысли о его неудавшейся семейной жизни, Сомерхолдер подошел к Тине, которая сидела у бортика бассейна, обняв колени руками. Она больше не всхлипывала. Просто тихо плакала. Йен присел с ней рядом, снял с себя пиджак и накинул на плечи. На ней было лишь коктейльное платье персикового цвета, а калифорнийские ночи в декабре все же прохладные. Свет из окон падал на воду в бассейне, а отблески от воды отражались на лице девушки.

Тина повернула к нему свое заплаканное личико, и спросила:

- Опять из-за меня ты с ней поссорился?

- Нет. Похоже, мы просто друг другу надоели.

- Йен, зачем ты с Меган? Ей не нравится твоя работа, твои друзья, она только и знает, что требует от тебя невозможного. Меган пытается переделать тебя.

Сомерхолдер промолчал. Тина права, и это ему говорили и Сенди, и Том. Но самое страшное, что может быть с человеком – это одиночество. Именно оно толкает на то, что бы разговориться с барменом в баре, найти девушку на ночь, называть друзьями случайных людей. Йен спасался от одиночества, ухватившись за Меган, как за последний шанс начать видимость нормальной жизни. Но слышать такие разговоры от маленькой Тины ему еще не приходилось.

- Давай оставим это в покое. Почему ты плачешь, а, малышка?

Тина неопределенно хмыкнула, и произнесла:

- В доме куча людей, которых я не знаю, Тому нет до меня дела, парни в школе от меня шарахаются. У меня нет друзей, кроме тебя и Сенди, Йен. И я устала. Хочу побыстрее поступить в колледж. Осталось всего полгода.

Сомерхолдер попытался вытереть слезы девушки руками, но она отстранилась.

- Не надо. Хватит. Я устала быть младшей сестренкой, которая все понимает. Я не понимаю, Йен. Почему ты с женщиной, которую не любишь? Если такая эта самая взрослая жизнь, то я не хочу, что бы со мной так было.

- Тина, - Йен улыбнулся, и взял лицо девушки в свои ладони, - тебя будет любить какой-нибудь парень, обязательно…

Но под взглядом девушки он осекся.

- Мне не нужен другой, и «какой-нибудь» - тем более.

Сомерхолдер заметил, как губы девушки дрогнули, и понял, что творит несусветную глупость, но не мог с собой ничего поделать, и медленно наклонил свое лицо к ее заплаканному личику. Ее горячее дыхание коснулось его щеки. Именно в этот момент ему безумно хотелось узнать вкус ее полных розовых губ. Йен пересилив себя, поцеловал Тину в лоб и сказал какую-то ободряющую глупость.

Затем, поднявшись с земли, как ни в чем не бывало, повел ее на кухню, напоил кофе, попрощался с Томом, и сбежал домой. Затем были длительные съемки, промо-туры, разрыв с Меган. Сомерхолдер пытался, как мог, выбросить мысли о Тине из головы, и это ему удалось. Но смерть Тома все вернуло на круги своя. Теперь Йен вновь стоит перед соблазном.

***

Вернувшись из своих воспоминаний, Сомерхолдер предпочел не отвечать на вопросы. Он притянул Тину к себе, пообещал, что все решит с Ниной, и выключил тусклую лампу над диван-кроватью в трейлере. Йен не знал, что будет с ним и Тиной, куда приведут эти отношения, но он точно знал, что эта девушка для него значит очень многое, если не всё.

лава 10

Откровенный разговор с Йеном не прошел даром, и я проснулась в его объятиях ни свет, ни заря. Похоже, мой герой окончательно смирился с моим присутствием в своей жизни, и даже пытается разобраться в себе, своих чувствах. И это совсем не плохо. Просто замечательно. Не будет бегать от меня, находить глупые отговорки вроде зубрежки сценария или усталости.

Предмет моих грез утром напоил меня жутким растворимым кофе, отправил в душ, а сам убежал на грим. Сначала будут отсняты сцены без меня, а потом уже мое триумфальное появление в кадре не заставит себя ждать. Продюсеры сериала сделали ставку не на Делену, как прежде, а на новые отношения Деймона и замерли в ожидании реакции публики.

Я надела первые попавшиеся джинсы, майку, набросила легкую куртку и стремглав побежала сдаваться на милость Рите. Латиноамериканка, колыхая своим роскошным бюстом, при виде которого и Памеле Андерсон свело бы скулы от зависти, заканчивала гримировать Йена.

От увиденного у меня на лице застыла идиотская улыбка. Сомерхолдер с завитыми волосами – это зрелище не для слабонервных. Вот таким франтом 19 века своего ненаглядного я не представляю никоим образом. Спрятать усмешку я все же не смогла, хихикнула, опустившись в свободное кресло. Йен послал мне взгляд, не обещающий ничего хорошего, но я уже смеялась в голос.

- Йен, ты такой милый. На пуделя похож, - давясь смехом, произнесла я.

Нет ничего слаще блондинов с кудрявыми волосами. Этакие фавны с пасторальной сценки, а вот брюнеты с кудрями, да еще такие брутальные, как Йен – просто издевательство.

Сомерхолдер дернулся, но Рита, ухмыльнувшись, развернула его к себе. Еще пару минут поколдовав кистью с пудрой над его лицом, гример прищурилась и осталась довольна результатом. Сомерхолдер переоделся в костюм для съемок, а женщина занялась моей внешностью.

Я просто расслабилась, пытаясь пару минут поспать, пока меня мазали, красили и завивали. Открыв глаза, я увидела Йена, стоявшего позади меня. На нем был надет костюм конца позапрошлого века, с идеально завязанным галстуком-бантом. И выглядел он таким галантным кавалером, что я пересмотрела свои взгляды. Все же умеет Сомерхолдер перевоплощаться, что ни говори.

Три часа мы снимали сцену знакомства Деймона и Регины. На мне был тугой корсет, из-за которого я не могла дышать, сверху надето пышное кремовое платье с оголенными плечами, волосы уложены в высокую прическу. Поначалу я боялась испортить костюм, запутаться, запороть дубли. Но все прошло просто замечательно. Йен во всем помогал мне.

Когда я увидела, как он по сценарию внимательно рассматривает меня и подносит задумчиво руку к губам, как бы раздумывая, что со мной такой красивой делать, то мне показалось, что это уже не игра. Во всей его позе было столько задумчивости, и восхищения, сомнения и раздумий в аквамариновых глазах.

Не испортив ни одного дубля, я убежала переодеваться, что бы приступить к основной сцене. У Риты в кресле сидела Нина, гример колдовала над ее лицом. Ее будут снимать после нас, в современных сценах. Женщина показала мне вещи, которые я должна была надеть, а сама вернулась к Добрев. Осмотрев корсет с нижней юбкой, я пришла к выводу, что сама это надеть не смогу. О чем и заявила из кабинки для переодевания.

- Этот корсет с секретом, - услышала я голос Риты, - там сзади небольшая невидимая застежка, за которую стоит потянуть, и будет казаться, что Йен на тебе его разорвал, и твоя спина будет обнажена в кадре.

- Я помогу его застегнуть, у меня был такой же, - ко мне подлетела Добрев. Не верила я что-то в благие намерения этой лисички, но все же решила унять свою подозрительность.

- Спасибо, - поблагодарила я Нину, которая застегнула белые крючки у меня за спиной. Что там происходит, я не видела, но слышала сдавленное сопение. Нет, все же не стать мне и Добрев хорошими подругами.

- Удачи, - улыбаясь, произнесла Нина, и я, натянуто улыбнувшись, побежала на площадку.

В комнате, где должна сниматься сцена, уже все было готово, ждали только меня. Йен снял верхний пиджак, и остался в белой рубахе свободного кроя. Он был прекрасен, если бы не одно «но». Ну, не нравились мне эти его кудри!

- Пожалуйста, не смеши меня в кадре, - прошептала я ему на ухо. - Кстати, у меня застежка секретная сзади на корсете, потянешь слегка, но будет ощущение, что ты его разорвал, - лучезарно улыбнувшись, произнесла я.

Деймон, а это был именно он, Йен даже не пытался выйти из образа, сердцедробительно улыбнулся, и я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой. О, мой герой, даже такой ты меня не оставляешь равнодушной.

- Держись, малышка, - прошептал он мне на ухо, и приподнял бровь.

Я хмыкнула, принимая вызов. Раздался звонок, помощник режиссера щелкнул хлопушкой, и я оказалась на полу, спиной к камере. Ко мне еле слышно подошел Сомерхолдер. Медленно, очень медленно, он убрал мои волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам, в сторону, и склонился к моей шее. Он тяжело дышал, его теплые руки легли мне на плечи. Сердце ни с того, ни с сего начало отплясывать чечетку, меня затрясло, как от холода, хотя под осветительными приборами было жарко, как в Саванне, и я боялась, что грим потечет.

Я чувствовала, как дыхание Йена щекочет кожу, и поняла, что не могу сейчас притворяться. Мне хотелось, что бы он провел своими чувственными губами по шее, оставил влажный след от поцелуя. Его руки с моих плеч переместились на спину. Меня вновь охватил озноб. Мои губы приоткрылись, а Йен продолжал меня щекотать кожу своим прерывистым дыханием. И вот его губы коснулись плеча, и медленно, очень медленно, стали перемещаться к шее, к самому главному месту, туда, где бьется пульс и неистово дрожит яремная вена. Его губы задержались там, дольше, чем положено. И вот этот сладкий миг был бесцеремонно разрушен.

- Стоп, снято! – скомандовал Маркос. - Сомерхолдер, ты не перестаешь меня радовать. Тина ты неподражаема. Сейчас снимаем момент, когда Деймон разрывает корсет. Начинаем вновь с поцелуя, сейчас камера переместиться чуть ближе.

Я пыталась восстановить дыхание, а Йен лишь ехидно ухмылялся. Оказывается, я нашла свою эрогенную зону второй раз. Понимаю теперь этих дурочек, которые бегают за моим героем с криками: «Укуси меня!».

Йен подошел ко мне, наклонился и спросил:

- Понравилось? – при этом он так вскинул бровь, что мне хотелось двинуть его чем-то увесистым.

Какой же он гад! Понял, что я не могу устоять против его прикосновений, и теперь у него против меня есть оружие. Ну, ничего, я тоже, что-нибудь придумаю. Послав Сомерхолдеру ответную ухмылку, я приняла исходное положение, и замерла, ожидая команды режиссера.

- Мотор! – Сига не заставил себя ждать, оператор приблизил камеру.

Йен дольше обычного задержал свои губы на шее, его руки взялись за края моего корсета, и рванул его на себя, хотя на самом деле потянул за специальную застежку. В этот момент я поняла, что от моей шеи он отставать не собирается и оставляет там самый настоящий смачный засос. Взвизгнув, я подскочила и рванулась вперед, не заметив, как корсет просто сполз с груди, расстегнувшись полностью.

Ошалели все – и осветители, и Маркос, и чертыхнувшийся Йен, и я, попутно придумывая адские пытки для лисички-Нины. Тем временем Сига заорал: «Стоп!». Я прикрылась рукам, истерично хихикнула.

- Какого черта?! Что за стриптиз? У нас рейтинг низкий, сериал подростки смотреть будут, а вы тут, похоже, увлеклись, - Маркос сменил гнев на милость. - Тина, оделась и живо в кадр.

Я кивнула, подхватила этот злосчастный бронежилет, и, повернувшись к Йену, лицо которого не обещало ничего хорошего, произнесла:

- Застегни, раз уж так круто его порвал.

Сомерхолдер с каменным лицом принялся защелкивать все необходимые застежки правильно, а я продумывала лучшую месть для Добрев. И чем таким она хотела меня задеть, спрашивается? Ну, сверкнула грудью, подумаешь! От такого еще никто не умирал, а своего тела я никогда не стеснялась. Там все в полном порядке. Собравшихся мужчин на площадке я точно не удивила. Так, слегка разрядила обстановку. Но вот мой голубоглазый герой, похоже, в бешенстве. Ну да как же! Почти собственность, и тут все на нее самым откровенным образом пялятся другие мужчины.

- Ну и зачем ты дернулась? - процедил мне на ухо Йен, пока шнуровал чудо старинного нижнего белья. - Теперь шуточек не оберешься.

- Нечего было мне засос ставить! - шикнула на него я. - Пометить меня решил, как собственность?

Как я жалела, что не вижу в данный момент его лица. Йен закончил со шнуровкой, и я обернулась. Он стоял с каменной физиономией, на скулах ходили желваки.

Сомерхолдер тихо произнес:

- Потом поговорим, - и очень настойчиво, но при этом нежно усадил меня в исходное положение.

От такой наглости я просто задохнулась, но мой Сомерхолдер-Сальваторе был непреклонен, о чем свидетельствовала его вкрадчивая улыбка и пристальный взгляд.

Остальные сцены мы досняли без эксцессов, моя грудь больше не прельщала мужчин всех возрастов, да и Йен был отстраненно холоден. Меня мучил один вопрос: он что, думает обо мне, как о барышне из позапрошлого века? Скромно потупив глазки, я должна была лицемерно завизжать, хлопнуться в обморок на руки моему спасителю? Боже избавь меня от подобных глупостей. Что будет, если Йен узнает об одной моей фотоссесии, мне стало просто страшно.

Несколько месяцев назад, мой друг-фотограф Люк, уговорил меня сняться для «Playboy», вернее, он рассчитывал отправить мои фото туда, после того, как мне исполнится восемнадцать лет. В связи с последними событиями этот факт совсем вылетел у меня из головы, но теперь я вспомнила, и внутренне сжалась. Ничего крамольного на этих фото нет. Я в коротких шортиках, ковбойских сапогах и шляпе валяюсь на стогу сена. Одна только маленькая деталь – грудь у меня обнажена, вернее, слегка прикрыта одной рукой и распущенными волосами, а вторая моя рука недвусмысленно расстегивает молнию на шортиках.

Согласилась я на это, во-первых, потому что хотела помочь другу, к тому же, гею. Женский пол его интересовал только в качестве рабочего материала. Ну, а во-вторых, просто захотелось поднять свою самооценку. Если бы я там себе не понравилась, то фото исчезли бы со всех носителей. Но увиденным я оказалась довольна, поэтому разрешила Люку отправить снимки главному редактору «Playboy», но не раньше, чем мне исполниться восемнадцать лет. С этого возраста моделям можно сниматься в стиле ню для эротических журналов. И вот он, роковой возраст. Я очень надеялась, что Люк забыл об этой своей гениальной идее.

Сомерхолдер отправился к Рите приделывать клыки, а мне предстояло истечь кровью, в переносном смысле, разумеется. Мне на шею должны были прилепить специальную силиконовую штуку, которая будет похожа на истерзанное вампирскими клыками девичье горло.

Йен шел быстро, я едва поспевала за ним. Он кинул на меня хмурый взгляд, резко остановился, и буквально врезалась в него. Сомерхолдер еще долго буравил меня своим небесным взглядом и произнес:

- Тина, ты не чувствуешь и капли неловкости из-за того, что целая толпа мужиков видела тебя обнаженной?

- О, - я закатила глаза, - Йен, «обнаженной». Скажи проще, они тупо пялились на твою грудь. Нет не испытываю, как ты выражаешься «неловкости». Я успела прикрыться. Потом, мне что, как моей героине надо было закатить глазки и пропищать: «Право, господа, мне нехорошо»,- и хлопнуться в обморок к тебе на руки? И, в конце концов, я сейчас злюсь на твою подружку Елену-Нину, которая шнуровал мне этот клятый корсет. Догадываешься, почему? – я скрестила руки на груди, Сомерхолдер недоверчиво скривился и произнес:

- Вот почему у тебя всегда виноваты другие? Хватит при каждом удобном случае вплетать Нину! Ты дернулась, я забылся, и..

- И Добрев, сама, без просьбы помогла мне застегнуть невидимую застежку, - высказалась я. Пусть не верит и защищает эту девчонку с ангельскими глазками, только меня не обманешь. Она специально это сделала.

- Я поговорю с Ниной, если ты так хочешь, но в следующий раз постарайся больше не попадаться в такие ситуации. Хорошо?

- Хорошо! – я натянуто улыбнулась, и зашагала к дверям гримерной.

Нет, это ж надо, он уже включил меня в категорию вещи, и ревнует даже к мужским взглядам. И, конечно же, постарается все это преподнести под благовидным соусом заботы – братской, вполне невинной до жути, обморока и рвотного рефлекса.

Рита преобразила Йена в монстра, меня в его невинную и истерзанную жертву. Эту сцену мы сняли за три дубля, справились со своими репликами, у меня больше ничего не расстегивалось, но режиссер захотел снять эту сцену с разных ракурсов. Поэтому пришлось помучиться в неудобной позе и жутковатом гриме.

После наших съемок штатный фотограф сделал несколько снимков для интернета, особенно меня с кровоточащей раной на шее. Кстати, эта самая искусственная кровь просто отвратительна на вкус. Сомерхолдер предложил мне её попробовать, и я не отказалась. Я скривилась, а этот шутник слишком уж довольно смеялся.

Йен уже направился переодеваться, а я еще смотрела на фото, и выбирала для своего «Twitter». По условиям контракта все актеры должны были делать в нем заметки и передавать «вести с полей» своим поклонникам. Выбрав лучшее, я уже направилась к трейлеру, где располагалась гримерная, как путь мне преградил довольный Майк Тревино. Рядом с ним стояла Кендис Аккола, и слишком уж радушно улыбалась. Я заподозрила неладное сразу же, и перешла в наступление:

- Что это у вас лица такие довольные? – прищурившись, спросила я.

- Да вот, автограф взять хотим у звезды, - с наглым видом протянул Майк, и выудил из-за спины журнал, раскрыл его и показал мне.

У Люка получилось. И теперь, собственной персоной, красуюсь в эротическом журнале. И выгляжу просто высший класс, ко всему прочему.

- Тина, ну ты даешь, просто шикарно выглядишь, - Кендис хихикнула.

- Спасибо, - будничным тоном поблагодарила я блондинку, пытаясь отыскать в ней притворство или издевку. Но нет, похоже, Кендис вполне миролюбиво настроена.

- Я возьму на память, - Тревино улыбался до ушей.

- Да всегда, пожалуйста, Майк. Только избавь от подробностей, что ты собираешься делать с этим фото, - припечатала его я.

У парня вытянулось лицо, а Кендис согнулась пополам от хохота. Вдоволь насмеявшись, я добралась до гримерки. И только собралась смыть грим и переодеться, как услышала всхлипывания импровизированной гардеробной.

Не поверив своим глазам, я их потерла, хорошо хоть косметика устойчивая. На полу среди вещей сидела Нина, обхватив колени руками, и рыдала в три ручья. Очень интересно. Я присела рядом.

- Эй, Нина, тебе помочь? – спросила я вполне искренне. Мало ли что у нее случилось в жизни. Не только же из-за нашего дерзкого и голубоглазого можно расплакаться.

- Тебя только мне не хватало! – крикнула она и тщетно попыталась утереть слезы.

- Как хочешь, - навязываться у меня не было привычки, тем более, заклятой подруге. Я поднялась, отлепила от шеи красную пленку, стерла грим и переоделась в свою одежду. Нина по-прежнему сидела на полу.

Пожав плечами, я хотела уже уходить, как вдруг Добрев произнесла:

- Он выбрал тебя, и открыто сказал об этом. Так больно, - она зажмурилась, пытаясь скрыть предательскую влагу.

- Знаю, - тихо произнесла я, и присела опять к ней. - Все эти годы я смотрела на Меган, на случайных подружек, плакала в подушку, ревновала. Кстати, твоя выходка сегодня не идеальная, но тоже ничего, одобряю. Я поступила бы так же от безысходности. Пару лет назад, Йен заявился к нам с очередной девицей, так я натравила на нее свою собаку.

Нина хмыкнула, и мне стало ее немного жаль, так же, как и себя, некоторое время назад.

- Почему ты? Тебе всего восемнадцать, и вы не так часто виделись. Иногда, во время наших совместных сцен с поцелуями мне казалось, что Йен целует именно меня, что вот-вот и мы будем вместе. А теперь у меня не осталось надежды. Когда он расстался со своей блондинкой, я еще чего-то ждала. Сейчас же он сказал, что между нами только дружба, кино и выход на публику.

- У меня никого нет, кроме Йена. Вообще никого. У тебя есть семья, друзья. А у меня остались Йен и Сенди. И я всегда была рядом. Я любила его, даже тогда, когда он не был таким красавцем. Еще три года назад у Йена были русые волосы, он снимался для журналов и мелкобюджетников, хотел завязывать с актерской карьерой. И вот этот проект. Над ним поработали стилисты, именно таким ты его и узнала.

Нина задумчиво смотрела на меня, и произнесла:

- Вот не надо быть такой…

- Обычной и не сукой? Уж прости, какая есть. Хотя, было бы не так больно от того, что соперница, с которой любимый мужчина – самая настоящая дрянь.

- Оставь меня в покое, - буркнула девушка, вытирая слезы.

И я поняла, что наш психоанализ закончен. Расстались мы, конечно, не подругами, но поняли друг друга. Нине так же больно, как и мне когда-то. И я очень хорошо знаю, что она чувствует. Но ничего, пройдет.

Пребывая в своих мыслях, я не заметила, что на ступеньках трейлера кто-то сидит. А когда заметила, то испугалась. Пред моим взором предстал сам дьявол во плоти. И имя ему было Йен Сомерхолдер. Взъерошенные темные волосы, разъяренный аквамариновый взгляд, косая ухмылка. Ничего хорошего меня не ждет. Я медленно попятилась, малодушно решив сбежать.

Но герой моих снов, как никогда походил на злобного вампира, и я решила не рисковать. Взяв меня под локоток, он нежно и вкрадчиво произнес:

- Пойдем, поговорим, - я судорожно сглотнула, заметив в его глазах ледяное пламя праведного гнева. В руках Йен держал тот самый злополучный журнал с моим экспериментом в сфере топлес.

Я понуро вошла к себе в трейлер, решила изобразить полную наивность и трепетный взгляд лани, гибнущей от руки браконьера, но Сомерхолдер хмуро зыркнул на меня и произнес:

- Тина, что это значит? - Йен потряс журналом, а я весьма во время и в нужном месте лишилась чувств, не забыв проследить из-под прищуренного глаза, что делает в этот момент мой герой.

Глава 11

Бывает так, что день не задался с самого утра – тогда любая мелочь способна вывести из себя, лишить шаткого равновесия, покоя и заставить срываться по пустякам на первого, кто подвернётся под руку. Но Йену казалось, что у него не задалась вся жизнь, после того, как в нее ураганом ворвалась Тина Пайк, перевернув всё с ног на голову. Какие-то две недели прошли с тех пор, когда нотариус зачитал абсурдное завещание Тома, но Сомерхолдер потерялся во времени. Ему казалось, что он живет так долго, как его герой Деймон в самом настоящем аду и не знает, как поступить правильно

Йен чувствовал, как все больше и больше запутался и начинает сходить с ума. То, что вытворила Тина на съемочной площадке, повергло его в ступор. А затем, боясь признаться самому себе, Сомерхолдер бешено приревновал ее ко всем окружающим мужчинам, что были вокруг. Девчонка же всего лишь хихикнула, выставив себя напоказ. Даже Нина, профессиональная актриса, смущалась и была зажата, когда приходилось играть эротические сцены, в которых она должна была появиться перед камерой в бюстгальтере. Тина же сверкнув грудью ни капли не смутилась, и как ни в чем не бывало, вернулась назад к съемкам.

И Йен впервые ощутил жгучую ревность в купе с желанием укрыть девушку от липких мужских взглядов, которыми все собравшиеся на площадке с жадностью рассматривали ее. Сомерхолдер никогда не был собственником, ни с одной своей девушкой он не чувствовал подобного. Он прекрасно понимал, что кокетство, флирт – неотъемлемая часть отношений между мужчиной и женщиной, тем более в актерской среде. Даже ни к чему не обязывающий секс был для него обыденностью. Но в тот момент что-то внутри него перевернулось, и Йен осознал, что становится жутким ретроградом с косными установками. Он не хочет, чтобы на его Тину пялились другие мужики, он не допустит, чтобы кто-то другой прикасался к ней, чтобы она улыбалась своей открытой улыбкой кому-то, кроме него.

Сомерхолдер выругался, снимая костюм. Рита куда-то отлучилась, и он остался в костюмерной один. Слушать трескотню гримера Йен совершенно не собирался, и вздохнул с облегчением от того, что теперь смог, наконец, расслабиться в одиночестве.

Надев светлые джинсы и взяв свою черную футболку в руки, Йен рухнул в кресло. Он прикрыл глаза, пытаясь обрести вновь ту иллюзию покоя, что была в его душе до сегодняшнего дня. Но в голове мысли разбегались в разные стороны и возвращались исключительно к возмутительнице его покоя и рутины бытия.

Тина вызывала в нем самую разную гамму чувств, противоречивую, и вместе с тем, необыкновенно яркую. Такого Йен давно уже не переживал. Он устал от странной полярности эмоций, которые ощущал в присутствии этой девчонки. Ему хотелось, то прижать ее к себе и не выпускать из объятий, целовать до головокружения и нехватки в легких воздуха, то взять и хорошенько отшлепать, как нашкодившего ребенка, без всякого сексуального подтекста. И еще это чертово опекунство, которое накладывало определенный отпечаток на их непостижимые отношения.

Йену необходимо вести себя соответствующе, быть старшим другом, наставником, но он давно уже переступил грань. И теперь и ему, и Тине ничего не остается делать, как встречаться украдкой от окружающего мира, чтобы не вызывать волну общественного порицания и осуждения. Восемнадцать лет для девушки – оптимальный возраст, чтобы быть моделью, актрисой и подружкой тридцатидвухлетнего актера. Если бы не факт того, что этот самый актер отвечает за нее пред законом ближайшие три года.

Кто придумал этот дурацкий закон в Калифорнии? В его родной Луизиане все заморочки по поводу совершеннолетия и того самого заветного двадцати одного года сводились лишь к свободной продаже спиртного. Открыто выпить там нельзя, а вот распоряжаться финансами, жениться – всегда пожалуйста, без всяких возражений и разрешений.

Сомерхолдер безмолвно вопрошал небеса о том, почему всё это происходит именно с ним. Но по доброй традиции высшие силы были заняты своими делами и безмолвствовали. Йен открыл глаза и вместо лазурного купола неба увидел потолок трейлера, обитый коричневой фанерой. Еще одна несправедливость сегодняшнего дня.

Усмехнувшись своей знаменитой на весь мир улыбкой, Сомерхолдер поднялся из кресла, надел майку и хотел направиться в свой трейлер, но в дверях столкнулся с Ниной. Девушка посмотрела на него, отвела взгляд, но осталась стоять на месте, в каких-то паре сантиметров от Йена. Чертыхнувшись про себя, Сомерхолдер хотел убрать ее с дороги, но внезапно решился на разговор, которого избегал уже полгода. Сейчас или никогда. Хватит играть в кошки-мышки.

- Йен, ты так и будешь стоять? – улыбнувшись, спросила Нина.

Сомерхолдер посторонился, и Добрев подошла к зеркалу, взяла салфетку, чтобы стереть грим, но передумала, повернулась к нему и произнесла:

- Слышала, у вас с Тиной была жаркая сценка. Надеюсь, кто-нибудь смог это снять на мобильник, чтобы выложить в «Twitter». Рейтинги сериала взлетят даже без тебя и меня в страстном поцелуе, которого все ждут.

- Нина, - Йен старался говорить, как можно мягче, но понимал, что еще одно неосторожное слово, услышанное от нее, и он уже за себя не ручается, - глупая девчонка, зачем ты это сделала?

Добрев молчала, глядя в пол. Сомерхолдер подошел к ней, взял за руку и продолжил:

- Тина тебе не соперница, - Нина подняла на него глаза, в которых светилось торжество, но Йен решил быть честным до конца. – У тебя нет соперниц, потому что мы с тобой не пара. Мы коллеги, которые играют не только в сериале, но и в жизни, благодаря продюсерам и их «гениальным» идеям. И ты уже запуталась и не понимаешь, где ты сама, а где твоя героиня. Я не Деймон и никогда им не был.

- Я знаю, Йен, что ты не Деймон Сальваторе! Я знаю тебя, и те взгляды, наши разговоры, - с жаром начала Нина, но Йен не дал ей договорить:

- Нина, - он взял ее лицо в свои ладони, - не путай вымысел и настоящую жизнь. Все актеры проходят через это, особенно когда играют слишком долго одну и туже роль. Мы уже два года живем только этим проклятым сериалом, бываем на публике вместе, и в эту ловушку легко угодить.

Дата добавления: 2015-10-02