Глава 4 10 страница

Мог бы прислать sms, но нет, мой герой решил остаться верным традициям эпохи куртуазности, написал записку, правда, не каллиграфическим почерком и изящным слогом. Я уже как-то стерпелась с этим дурацким «солнышком». Понимаю, что Йен так меня зовет от чистого сердца, у него это слово ассоциируется с нежностью. Но вот я все еще хочу услышать от него то самое, заветное признание, но пока, видимо, не судьба.

Утро раннего лета сияло всеми красками, щебетали птички, и на душе было легко. Я в скором темпе привела себя в порядок у себя в трейлере, переоделась и направилась в столовый шатер на завтрак, прихватив с собой сценарий. За столиками было мало народу, потому что большинство съемочной группы сегодня задействованы на съемках в лесу, осталась лишь небольшая группа актеров и несколько статистов. Я заприметила Добрев, восседающую в гордом одиночестве за столиком, она углубилась в чтение сценария, не обращала внимание на происходящее вокруг нее. Подхватив стакан с кофе, я уселась на соседний стул.

- Не помешаю? – тихо спросила я, пытаясь убрать саркастические нотки, которые обычно прорывались помимо моей воли в ее присутствии.

Нина оторвалась от чтения, пожала плечами и выжидательно посмотрела на меня. Возможно, я не права, но что-то изменилось в поведении Добрев. Кажется, я больше не чувствую на себе ее пронзительного и враждебного взгляда, от девушки не исходит волной неприязнь, как это было до поездки в Нью-Йорк. Если она поняла, что у нас с Йеном все зашло слишком далеко, и она никак не может повлиять на ситуацию, чтобы вклиниться между нами, то я могу лишь ее поздравить и посочувствовать одновременно. Сама была на ее месте.

До сих пор не могу без содрогания вспоминать, как Йен привел в мой дом Меган, представил своей официальной девушкой и еще рассчитывал на то, что мы можем подружиться. Конечно, тогда мне было всего шестнадцать, я действительно, еще была сущим ребенком, и Сомерхолдер не смотрел на меня мужским взглядом.

Он был увлечен Меган, у них были вполне стабильные отношения, мне же оставалось глотать злые слезы и молиться, чтобы день, когда мой герой девичьих грез обратит на меня свой аквамариновый взор, наступил как можно быстрее. Судьба пошутила с нами чересчур жестоко. Подарив шанс быть вместе, использовав при этом гибель моего брата. До сих пор не могу понять, как я выдержала, не сломалась. Если бы не мой герой, его участие, тепло и нежность, то… Лучше не думать, что было бы со мной без него. Оптимистичного и приятного точно ничего бы не случилось.

Нине же приходится не просто терпеть мое присутствие в жизни мужчины, которого она желает видеть рядом, но еще играть с ним в любовь не только перед объективами телекамер по написанному сценарию, но и перед сотней тысяч поклонников. А это задачка не из легких. Не знаю даже, что бы я предприняла в такой ситуации, как выдержала такое напряжение – быть рядом с любимым мужчиной, чувствовать его прикосновения и понимать, что он не твой, он не с тобой здесь и сейчас. Его улыбка, прикосновения, нежные объятия – всего лишь очередная порция игры, предназначенная для привлечения внимания к работе.

- Нет, - пожала плечами Нина.

- Слушай, может быть, отрепетируем совместные сцены?

- До этих съемок дней десять, - девушка слегка улыбнулась. – У меня завтра съемки Елены, быстренько пытаюсь запомнить реплики, но они убегают от меня. Кетрин оставлю на потом. Ты уже читала?

Я просто кивнула, делая глоток кофе.

- Там нет ничего сложного. Одного дня нам хватит.

- Как знаешь. Ты же профессионал. Я тебе полностью доверяю, - сказала я чистую правду.

Допив кофе, я уже собиралась уйти, но Нина вдруг выдала фразу, от которой мне стало не по себе:

- Я видела ваши фото. Весь интернет гудит, твои рейтинги в сериале резко поднялись, - она болезненно поморщилась. – Слушай, как ты можешь так им управлять?

- Йеном управлять невозможно. Меган пыталась, ничем хорошим это не закончилось, уж поверь мне. И я к их разрыву не имею ровным счетом никакого отношения, если ты намекаешь на это.

- Ни на что я не намекаю, - устало проговорила Нина. – Просто, когда Йен смотрит на тебя, у него сразу появляется такой взгляд… Он так даже в роли Деймона на Елену не смотрит.

- Нина, - я пыталась подобрать слова, чтобы свернуть с этой опасной темы. Добрев уже поняла, что проиграла, но не хотела с этим примириться. – Давай не будем говорить о Йене за его спиной. Поговори именно с ним. Мне нечего тебе сказать, правда. Мы с тобой уже как-то поговорили…

- Угу, - Нина хмыкнула и рассмеялась, но этот смех был не очень-то радостным, - поговорили. Тина, я учу сценарий. Давай отложим репетицию до момента съемок.

- Без проблем, - я поднялась с места и постаралась ретироваться, чтобы не провоцировать Добрев на новую порцию размышлений и вопросов о нашем общем предмете грез.

Целый день я штудировала свою роль. Мне предстояла пара эпизодов с Эклзом, затем меня снимали в одиночестве и, наконец, гвоздь сезона – драка Регины и Кетрин.

Мне стало скучно, я позвонила Сенди, но, как оказалось, наш агент отбыла назад в Лос-Анджелес решать какие-то финансовые вопросы по поводу благотворительного фонда Йена. В последнее время Сомерхолдер что-то позабыл про своих луизианских бобров и бездомных кошечек. Не иначе, моя скромная персона смогла вытеснить из жизни борца за экологию мысли о спасении мира. И правильно. Не разделяю я этих «зеленых» заморочек, и вылечу от них моего ненаглядного.

Валяясь на диване, в ожидании своего голубоглазого героя, я сделала пару заметок в «Twitter», почитала, что пишут обо мне и Йене поклонники. В целом, общественное мнение разрывалось между мной и Ниной, и никто не верил, что роман у Сомерхолдера возможен именно со мной. Подобный факт меня веселил, я подлила немного масла в огонь общения фанатов, написав в микроблоге, что утром Йен всем передавал привет. И осталась весьма довольной, когда обсуждения понеслись с новой интенсивностью.

Йен пришел ко мне практически ночью, как и обещал, усталый, злой и голодный. Я его накормила заранее припасенным ужином, разогретым в микроволновке, отправила в душ, а сама принялась мыть посуду, размышляя над тем, что у нас началась самая настоящая семейная жизнь. Я так замечталась, что не заметила, как Сомерхолдер вышел из душа, самым наглым образом залез под одеяло на моей кровати, уснул крепким и здоровым сном. Мне ничего не оставалось, как лечь рядом и наслаждаться его объятиями.

Плотный рабочий график сыграл с нами злую шутку: виделись мы с Йеном лишь по ночам, да на съемках, когда у нас были общие эпизоды. Полторы недели у меня были дневные сцены с Эклзом, у Йена съемки были ночью или же без меня.

Сомерхолдер помогал мне с ролью, мы репетировали, но постоянно были на виду у съемочной группы и коллег по цеху. Я прекрасно понимала, что надо свято блюсти конспирацию и не могла даже взглядом выдать, что чувствую к своему голубоглазому герою. Почти все время изнуряющей работы мы уставшие приползали ко мне в трейлер падали на кровать, не снимая одежды. И этот факт мне совсем не нравился. Хоть Йен был рядом, но мне не хватало его нежных прикосновений, поцелуев. Мне не хватало близости, черт возьми!

Единственная ночь в Нью-Йорке лишь заставила еще сильнее разыграться мою фантазию. Если раньше я лишь смутно догадывалась, какие соблазны и удовольствия сулят губы моего героя грез, то теперь я была осведомлена доподлинно, жаждала продолжения и новых экспериментов. Но усталость не оставляла ни малейшего шанса.

Йен тоже понимал, что пора бы исправить ситуацию, но когда он ждал меня, пока я вернусь из душа, засыпал блаженным сном уставшего работяги. Мне ничего не оставалось, как прижиматься к нему и отдаваться Морфею.

Вопреки опасениям Джули Плек, Нина не вырвала мне волосы, не увлеклась ролью и не занялась мелким пакостничеством. Добрев отнеслась к заданию подчеркнуто отстраненно и профессионально. Мы отрепетировали сцену с нашей дракой, она лишь слегка меня толкнула, показала, как надо падать, чтобы это выглядело изящно и натурально. И мне понравилось работать с ней в паре. Если бы не наше яблоко раздора с ехидной ухмылкой и лазурными глазами, то мы вполне смогли б подружиться.

Но пока еще Йен служил той чертой, которая разводила меня и Нину по разные стороны баррикад. И это не оговаривалось и не обсуждалось. Девушка больше не упоминала о моей личной жизни, старалась не произносить имя Сомерхолдера в наших разговорах, которые, к слову сказать, сводились лишь к роли, репликам из сценария и небольшим актерским секретам.

Сегодня я вновь проснулась в гордом одиночестве, с запиской от Йена, которая уже стала традиционной. День «икс» настал, съемки триумфальной драки Регины и Кетрин состоится через несколько часов. Повалявшись в постели пару минут, я поняла, что оттягивать подъем больше смысла не имеет, и лениво поплелась в душ. Открыв шкафчик, чтобы взять косметику, мой взгляд остановился на не распакованной коробке тампонов, и у меня внутри все похолодело, сердце сжалось в комочек и замерло на секунду. Затем оно понеслось вскачь, забарабанило в висках, я судорожно хватила воздух. Усталость и работа совсем выбили меня из колеи, и я совершенно забыла об одной маленькой детали, которая, кажется, запаздывает.

На ватных ногах я прошла к кровати, села на нее и взяла телефон. Открыв календарь, я посмотрела на число, и истерично усмехнулась. Глупо было надеяться на слепую удачу. Задержка десять дней, ровно с того момента в номере отеля. Это еще ничего не значит, конечно же, но не верилось мне, что все может закончиться хорошо. Мои эскапады заканчивались успешно, но все имеет свой предел. Я смотрела в одну точку, решая, как начать разговор с Йеном и надо ли говорить об этом вообще. Не знаю, как долго я пробыла в прострации, но в дверь моего трейлера постучали, и раздался голос помощника гримера.

- Тина, ты опаздываешь на грим. Рита уже извелась, давай быстрее.

- Уже бегу! – преувеличенно жизнерадостно ответила я, пытаясь не показать, что мне хочется взвыть в голос.

Рита меня отругала, усадила в кресло, принялась завивать, красить и делать из меня столетнюю клыкастую красотку. Мои же мысли блуждали вокруг Йена, предстоящего разговора и тех последствий, о которых намекала Сенди. Я так задумалась, что не заметила, как Рита меня тормошит и спрашивает о том, нравится ли мне мой новый образ. Я кивнула, прошла в гардеробную, надела на себя приготовленные вещи, делая все на автомате.

- Тина, что с тобой? – спросила гример, задумчиво разглядывая меня.

- Все в порядке, сегодня сложные съемки, - пожала я плечами. – Боюсь напутать в словах, да еще буду летать на канатах и разыгрывать из себя сексуальную красотку. Слишком много для меня.

- Ну-ну, - латиноамериканка хмыкнула.

Мне показалось, что она видит меня насквозь, поэтому постаралась побыстрее скрыться от не в меру проницательной женщины. Снаружи меня уже ждала Нина. Она уже вошла в образ Кетрин и при виде меня усмехнулась. Я ответила ей тем же, мы молча уселись в машину, которая доставила нас на место съемок.

В лесу, служащего местом действия эпизода, когда-то была усадьба, от нее остался лишь остов с высокими ступенями, с которых мне и предстояло совершить полет. Там уже было все готово к съемкам: осветители установили софиты, расположились камеры и режиссерский пульт с мониторами, техники подготавливали механизм, который должен поддерживать меня и Нину во время трюков. Я с сомнением посмотрела на стальные тросы, которые крепились на специальном механизме, напоминающем подъемный кран, используемый на стройках.

Режиссер серии Маркос Сига что-то объяснял оператору, а на поваленном бревне неподалеку расположились Йен и Дженсен, они о чем-то переговаривались, не обращая внимания на царящую вокруг атмосферу растревоженного муравейника.

Сомерхолдер выглядел просто потрясающе в образе Деймона, и я невольно залюбовалась им. Он лениво прикрыл глаза, подставил лицо утреннему солнцу, пробивающегося сквозь кроны вековых деревьев и пятнами падающего на мягкую почву, которая была усеяна опавшей хвоей. Я решила отпустить свои страхи, временно забыть обо всех проблемах. Мягко ступая замшевыми сапожками без каблуков по траве, я незаметно подкралась сзади к Йену, приложила палец к губам, показывая Дженсену, что бы тот молчал, и произнесла на ухо своему герою:

- Скучал, Деймон?

Тот повернулся ко мне, приоткрыл один глаз, ехидно усмехнулся и произнес:

- Регина, что-то ты постарела за последние сто лет. И водишься с неподходящей компанией, - добавил Йен, кивая в сторону Нины. – Кетрин.

- Привет, - произнесла Добрев и присела рядом с Дженсеном.

Я же примостилась рядышком с Сомерхолдером, принялась рассматривать место съемок.

- Готовы? – вопросительно приподнял бровь мой герой.

Мы с Ниной закивали в такт, удивительно напоминая китайских болванчиков.

- Мне это не нравится, - тихо произнес Йен. – Я понимаю, что в кадре постоянно будет твое лицо, но все равно, можно найти дублершу, которая сможет тебя заменить. Тем более, Тина, у тебя нет опыта в таких съемках.

- Йен, у меня тоже не было опыта, но я сама исполняла трюк, когда Елене надо было прыгнуть в колодец с вербеной и змеями. Все получилось, и мне понравилось, - вставила Нина, едва я открыла рот, чтобы высказаться о чрезмерной заботе моего ненаглядного. – Сегодня я тоже буду подвешена на тросах, меня медленно спустят на землю, чтобы показать прыжок Кетрин с высоты.

Сомерхолдер пожал плечами, натянуто улыбнулся и с сомнением посмотрел на конструкцию, над которой все еще колдовали техники.

- Нина права, - произнесла я, недоумевая, как это мы нашли общий язык с Добрев. – Пойдем, посмотрим, какая там высота, чтобы Маркос на нас не кричал, что мы ничего не отрепетировали и топчемся на месте.

- Пойдем, - кивнула головой Нина, и мы направились к полуразрушенным ступенькам.

- Аккуратнее там, - напоследок добавил мой герой, а Дженсен все это время хранивший молчание, лишь ухмыльнулся.

Обогнув техников, мы с Ниной подошли к руинам, которые изобиловали обвалившейся штукатуркой и выпавшей кирпичной кладкой. Добрев поднялась почти на самый верх, туда, где больше, чем сто лет назад, был порог особняка, сгоревшего во время Гражданской войны. Я осталась пока на третьей ступеньке. Нина спустилась ниже, и, глядя на меня с высоты произнесла:

- Я толкну тебя, но ты не должна показывать, что это тебе известно.

- Да знаю, - бросила я, и еще на шаг отошла назад, и не успев понять, что опоры под ногами больше нет.

Я пронзительно взвизгнула, инстинктивно пытаясь поймать равновесие, но полетела навстречу с землей. Летнее небо, украшенное макушками деревьев, совершило кульбит, свет в глазах померк, и меня окутала тишина.

***

Йену показалось, что яркие краски дня утратили свой цвет, время замедлило бег, а происходящее он видел, словно на замедленном повторе кинопленки. Сомерхолдер уже подходил к тому месту, куда поднялись девушки, как вдруг Тина пронзительно вскрикнула и полетела вниз. Йен преодолел расстояние в триста метров почти за несколько секунд, как будто он, в самом деле, был вампиром и мог двигаться с молниеносной скоростью.

Девушка лежала на земле и не подавала признаков жизни. Йен опустился перед ней на колени, сюда же подбежал Маркос Сига, вся съемочная группа бросила свои дела и стала собираться вокруг, не понимая, что произошло и ка поступить в сложившейся ситуации.

- Тина! Ты слышишь меня? – спросил Йен побелевшими губами, и хотел поднять ее на руки.

- Не трогай! Мы не знаем, что с ней, - произнес Маркос. – Где врачи, черт возьми?! Кто-нибудь, вызывайте дежурную бригаду! – закричал режиссер, и помощник стремглав помчался к рации.

- Мы прошли на место съемок, чтобы посмотреть, что делать, - пролепетала побледневшая Нина. – Она оступилась.

- Нина, все потом, - отмахнулся Сига, Йен же наградил Добрев таким взглядом, что окружающим показалось будто он готов растерзать ее на месте.

Спустя пару минут подбежала бригада скорой помощи, которая всегда дежурила на съемках. Молодой человек в синем комбинезоне с изображением змеи, хвостом обвивающим чашу, отодвинул Сомерхолдера в сторону, но актер явно был против такого обращения. Тина по-прежнему лежала на земле.

- Что с ней? – упавшим голосом спросил Йен, глядя, как врач поднимает веки девушки и светит в глаза фонариком.

- Без сознания, возможно сотрясения мозга. Мы забираем ее в госпиталь в Атланту. Ехать примерно минут двадцать. За это время девушка придет в себя, но необходимо сделать рентген и обследование.

- Я с вами! – резко произнес Йен, но врач смерил его пристальным взглядом.

- Вы родственник?

Пока Йен обдумывал, что же сказать, Тину уже уложили на носилки и понесли к подъехавшему автомобилю скорой помощи. Сомерхолдер двинулся следом, бездумно отталкивая рукой тех, кто стоял на его пути.

- Йен, не глупи! – Маркос постарался его удержать. – Тебя все равно не пустят. В госпитале Тине сделают обследование, она придет в себя и вечером, после съемок, ты к ней поедешь.

- Каких съемок, Маркос? – непонимающе произнес Сомерхолдер, все еще следя за тем, как носилки с безжизненной девушкой несут в сторону автомобиля. Водитель скорой уже включил мигалки, и вой сирен разорвал дремотную тишь летнего дня.

- У нас день пропадает, а мы из графика выбиваемся. Вместо одной сцены будем снимать другую. Тебя и Эклза.

- Знаешь что, Маркос? Плевать я хотел на всё! – прорычал Йен в лицо удивленному режиссеру, и твердой походкой направился к машине, на которой сюда приехали Тина и Добрев.

Водитель встрепенулся, но видя, в каком состоянии находится актер, не стал ему перечить и сразу понял, что они направятся вслед за автомобилем скорой помощи. Сомерхолдер сел рядом с шофером, и они помчались вслед за скорой, нарушая правила и подрезая встречные автомобили.

Йен ничего не видел перед собой, он все думал о том, что сможет потерять единственную девушку, которую смог полюбить в своей беспутной жизни. Еще он все никак не мог понять, зачем Нина решилась на такой отчаянный шаг. Сомерхолдер едва удержался от того, чтобы не схватить девчонку, встряхнуть ее, как следует, и потребовать ответа. Он видел, как Добрев взмахнула руками и после этого Тина полетела на землю. Главное, чтобы с ней было все в порядке, как мантру про себя Йен твердил всю дорогу. Он никогда не был религиозен, и впервые в жизни был готов молиться всем существующим богам.

Скорая подъехала к госпиталю, Тину на носилках внесли в здание. Водитель припарковался, и Йен буквально побежал следом. Через служебный ход его не пустили, пришлось обходить здание вокруг, чтобы попасть к главному входу, предназначенному для посетителей.

Йен подошел к ресепшен, спросил, где находится отделение скорой помощи, едва услышав ответ, забежал в лифт. Ему казалось, что железная коробка тащится со скоростью улитки. Сердце учащенно билось в груди, Сомерхолдер думал, что чертов лифт никогда не остановится. Но вот стальные двери отворились, выпуская из своего плена, и Йен решительной походкой направился на поиски Тины. Ему преградила дорогу медсестра, но он даже не пытался ее выслушать, просто сдвинул с места.

- Сер, кто вы? Что вам нужно? – тараторила невысокая рыжая девушка.

В другой бы ситуации Сомерхолдер бы усмехнулся, от того, что его в кои-то веки не узнавали, сейчас он даже не придал этому значения.

- Я ищу девушку. Ее минут пять назад привезли без сознания. Она актриса, получила травму на съемках.

- Подождите минутку, - медсестра удалилась, а Йен принялся мерить шагами больничный коридор, словно тигр в клетке.

Пять минут ему показались чуть ли не вечностью, за которую перед глазами пронеслись самые светлые и дорогие воспоминания, связанные с Тиной. Сомерхолдер подошел к стене и со всей силы саданул по ней кулаком. Затем он обернулся, прислонился спиной к стене и прикрыл глаза, пытаясь привести себя в порядок, усмирить вихрь чувств, рвущийся наружу. Йену хотелось разнести по камешку весь госпиталь, удушить Нину и послать к чертям съемки в сериале, забрать с собой Тину и укрыть ее от бед в каком-нибудь самом безопасном месте, которое только существует в этом мире.

- Сер, вы спрашивали о девушке, пойдемте.

Йен не заметил, как медсестра вернулась. Он в нетерпении двинулся за ней следом. Около палаты, стеклянные двери которой закрывали опущенные жалюзи, стояла внушительных размеров темнокожая женщина, облаченная в больничную униформу. Ее короткие волосы были выкрашены в белый цвет, что придавало странный контраст ее внешнему облику. Врач внимательно оглядела Йена с ног до головы и произнесла.

- Да не волнуйтесь вы так. С ребенком все в порядке.

Ноги Йена моментом стали ватными, слова застряли в горле, мысли понеслись вскачь, словно арабские скакуны. Пытаясь переварить услышанное, Сомерхолдер заплетающимся языком спросил:

- С каким ребенком?

- Ну как же, с девушкой, которую привезли. Ей же лет шестнадцать, не больше.

- Ей восемнадцать, - машинально ответил Йен, пытаясь сообразить, правильно ли он понял слова врача.

- С вами все в порядке? - поинтересовалась женщина. – Что-то вы побледнели. Меня зовут Мери Роджерс, я буду лечащим врачом…

- Тины Пайк, - добавил Сомерхолдер, все еще пытаясь прийти в себя.

- У нее есть родственники? Нам так же необходим номер ее страховки.

- Нет. У нее есть лишь я и наш агент. Я официальный представитель. Йен Сомерхолдер, - представился он, пытаясь припомнить ситуацию, когда же ему приходилось первым называть свое имя.

- Мистер Сомерхолдер, у Тины сотрясение мозга, мы оставим ее на пару дней в больнице. Постарайтесь ей объяснить, что надо слушаться и выполнять все рекомендации врачей. И сутки ей нельзя подниматься с постели.

- Можно к ней? – дрогнувшим голосом спросил Йен.

- Да, - произнесла Роджерс, - но не долго. Ей нужен покой. Потом нам надо решить формальности.

- Конечно, - машинально сказал Сомерхолдер, открывая дверь палаты.

Тина лежала на кровати, одетая в больничную рубашку, укрытая до груди голубой простыней. Рядом с ней стоял прибор искусственного дыхания, но он был отключен, аппарат, измеряющий пульс, также не подавал признаков жизни. Антураж, который обычно используется киношниками, не соответствовал действительности. В руке девушке не было иголки капельницы, и Йен с облегчением вздохнул. Его самые страшные опасения не оправдались, и картина, нарисованная воображением, была совсем иной. Но Тина по-прежнему лежала с закрытыми глазами.

Йен присел на стул, стоявший рядом с кроватью, и стал вглядываться в бледное личико Тины. Девушка выглядела хрупкой и беззащитной, отчего у Сомерхолдера сжалось сердце. Он с нежностью убрал за ухо каштановую прядку, упавшую на лицо, провел тыльной стороной ладони по щеке, обвел контур пухлых губ большим пальцем. Тяжело вздохнув, Йен взял руку Тины в свою руку. Она была теплая, но лежала неподвижно, словно плеть. Девушка не реагировала на прикосновения, не пыталась сжать руку Сомерхолдера в ответ. Ее грудь тяжело вздымалась, но дыхание было ровным.

- Тина, открой глаза, прошу тебя, - произнес Йен, целуя пальчики девушки. – Не пугай меня еще больше. Я чуть не умер на месте, когда увидел, что ты лежишь на земле. Ты была похожа на сломанную куклу. Мне никогда не было настолько страшно, как сегодня. Сладкая моя, я не смогу без тебя. Ты одна знаешь меня, как никто другой. – Он развернул руку девушки и поцеловал ладонь. – Я люблю тебя…

Посидев еще пару минут в тишине, Йен решил найти врача и потребовать объяснений, почему Тина так долго не приходит в сознание, и почему ей не делают никаких процедур, как прозвучал тихий, надтреснутый голос:

- Мне надо всегда терять сознание, что бы услышать это?

Сомерхолдер встрепенулся, посмотрел на Тину. Она открыла глаза, но болезненно поморщилась. У Йена отнялся дар речи, а его заноза в известном месте, как ни в чем не бывало, продолжила, правда, тихим голосом:

- Мне не разрешили подниматься и открывать глаза из-за сотрясения. Я в сознание пришла еще в скорой. Еще бы! Сирены так выли, что и мертвый бы воскрес. Но раз только так ты готов признаваться мне в любви, то я готова повторить номер на бис.

- Тина! – удивление сменилось злостью. Йену хотелось придушить девчонку, которая даже не подумала сказать ему, что с ней все в порядке. Хорошо, относительно в порядке. Но девушка с так жалобно посмотрела на Сомерхолдера, что он ничего не придумал лучше, как наклониться к ней и поцеловать с нежностью, на которую был способен.

Отстранившись от Тины, Йен вновь сел на стул, взял ее руку, но на этот раз, девушка сжала ее в ответ. Девушка рассматривала его из-под опущенных ресниц, и произнесла:

- Ты уехал со съемок? Выглядишь, как Деймон. Сига не возражал?

- А ты как думаешь? Он хотел вместо твоего эпизода снимать меня и Эклза. Пришлось объяснить, что ты важнее всех съемок вместе взятых.

- Йен, - Тина поморщилась. – А вдруг будут неприятности? Я не хочу, чтобы из-за меня….

- Тшш, - Сомерхолдер приложил палец к ее губам. – Главное, что с тобой все в порядке. Я останусь здесь на ночь…

- Не надо. Все хорошо, правда. Я хочу спать, у меня голова раскалывается и глаза слезятся. Ты побудь со мной, пока я не засну.

- Я с тобой, Тина.

- Скажи еще раз, - девушка закусила бледную губку, и посмотрела на Йена, что он почувствовал, как его заполняет трепетная и одновременно горячая нежность.

- Люблю тебя, - прошептал он на ушко, попутно целуя ее в висок. Тина счастливо улыбнулась и закрыла глаза.

Глава 19

Летний день догорел, сумерки лениво укутывали кисеей предместье Атланты. Сквозь приоткрытое окошко трейлера доносились голоса съемочной группы, которая обсуждала сегодняшнее происшествие. Нина старалась не вслушиваться в пересуды коллег, но то и дело, в разговорах она улавливала свое имя и Тины. Пытаясь не расплакаться от мировой несправедливости, девушка сосредоточилась на пение цикад.

Ночные скрипачи начали грандиозный гала-концерт, и каждый участник думал, что он солирует. Раньше Нина любила слушать их умиротворяющий стрекот, всегда радовалась наступающему лету, верила, что всё будет хорошо. Но теперь актриса сидела в прострации и не знала, что делать.

Почти два с половиной года она потратила на то, чтобы завоевать Йена Сомерхолдера. Нет, она не хлопала глазками, не разыгрывала глупых сцен из дешевых водевилей. Нина была собой, старалась быть максимально открытой и честной с этим голубоглазым гадом, который снился по ночам миллионам женщин во всем мире.

Ей даже показалось, что она смогла пробиться через дружеское участие, которое хоть и было неподдельным, но все же не являлось тем, что было нужно молодой актрисе. Если бы дело заключалось в сексе, то все складывалось, как нельзя лучше: подвыпивший Йен, чужой город, общая усталость от вездесущих папарацци, интимный разговор по душам… И дело сделано! Но нет, девушке хотелось, увидеть нежный взгляд, почувствовать хоть мизерную долю тех чувств со стороны Сомерхолдера, которые она питала к нему.

Однако партнер по съемкам был просто непробиваем – всегда целовал в макушку или щеку на прощание, шутил, прижимал к себе, при этом никогда не переходил незримую черту, отделяющего друга и коллегу от влюбленного мужчины, который не знает, как выразить свои чувства.

Нина вспомнила тот миг, когда она впервые увидела Йена. Это было на кастинге в «Дневники вампира». Девушка была чрезвычайно горда собой, потому что получила главную роль в сериале, который обещал стать настоящей сенсацией, а его герои будут новыми идолами современных тинэйджеров. Ей больше не придется играть беременных наркоманок в эпизодических ролях, она сможет убедить всех, что стала настоящей разноплановой актрисой.

Добрев курила у входа в павильон, где проходили пробы для сериала. Ее уже утвердили, и она дружелюбно беседовала с Полом Уэсли, с которым в скором времени ей предстояла игра в любовь. Парень ей сразу понравился, с ним было легко и комфортно, складывалось ощущение, будто они знакомы уже сто лет.

Они обсуждали возможные сложности при съемках первых эпизодов, как вдруг около входа в павильон резко затормозил автомобиль, из него выскочил взволнованный брюнет, одетый не пойми во что: на нем были тяжелые армейские ботинки с высокой шнуровкой, но самих шнурков там не наблюдалось. Светлые джинсы находились в художественном беспорядке, и не было понятно с первого взгляда: украшающие их всевозможные разрезы и дырки - плод дизайнерского бреда или получены в ходе длительной эксплуатации? Футболка с надписью «Спаси луизианские леса от вырубки» довершала живописную картину. Парень огляделся по сторонам, снял солнцезащитные очки, хотя погода была пасмурная, что не характерно для середины мая в Калифорнии, и устремился в павильон, едва не сбив удивленную Нину с ног.

- Кажется, это мой старший братец, - хмыкнул Пол, глядя удавившемуся субъекту вслед.

- В смысле этот тип претендует на роль Деймона? – удивилась Нина и выбросила сигарету в урну.

- Да. Его зовут Йен Сомерхолдер, обычно он не такой… эпатажный. Мы сталкиваемся на кастингах уже несколько лет. Вполне приятный и компанейский парень.

Нина лишь пожала плечами. Ей показалось, что этот тип никогда не получит роль, поэтому выбросила брюнета из памяти. Но спустя десять минут, он появился в раскрывшихся стеклянных дверях студии, на его лице сияла самая из невозможных притягательных улыбок, которые только видела Нина. Парень подошел к Полу, положил ему руку на плечо и произнес приятным баритоном:

Дата добавления: 2015-10-02