Странные обвинения

Мир Ив развалился, когда Элиот в результате одной из ссор принял большое количество сильнодействующих табле­ток. После передозировки его несколько недель держали под наблюдением, а когда он вернулся домой, то обвинил Ив в своей боли, своих проблемах и страхах.

Он начал сразу и не останавливался до тех пор, пока не обвинил меня во всем, что случилось. Он сказал: «Видишь, те­перь меня положат в психиатрическую клинику, и мне при­дется покончить с собой. А ты можешь поблагодарить за это только себя. Теперь меня занесут в списки душевнобольных и изолируют, и я из-за этого умру». Это было ужасно. Я чув­ствовала себя так, словно заставляю его страдать лишь из-за того, что я есть. Не знаю, что мне делать.

Объективно поведение Элиота было смешным, а обвине­ния казались сплошь надуманными. Невозможно было пред­ставить, чтобы такая умная молодая женщина, как Ив, при­нимала его всерьез. Тем не менее она ему верила. Она счита­ла, что его предсказания, возможно, сбудутся, и тогда вся вина ляжет на нее.

Когда я спросила Ив, почему так получается, она немед­ленно вспомнила взаимоотношения со своим отцом, и мы сра­зу же нашли причину.

«Мой отец всегда говорил о смерти, — сказала она. — По-моему, он был одержим ею». Затем Ив рассказала о случае, который произошел, когда ей было восемь лет.

Никогда не забуду тот день. Как будто это было вчера. Я сидела на переднем сиденье нашего огромного старого «понтиака» рядом с отцом. Мы ехали по улице и остановились на перекрестке. Я смотрела на детей, которые играли во дворе. Папа повернулся ко мне и сказал: «Ты ведь еще не научилась ничему важному».

Я посмотрела на него. «Если у меня сейчас остановится сердце, ты ничем не сможешь мне помочь, и я умру у тебя на руках». Потом мы поехали дальше. Он молчал, и я тоже молчала. Просто считала горошинки у себя на юбке и старалась ни о чем не думать.

Но конечно, маленькая Ив осознала, что отец ее обвиняет: «Тебе восемь лет, ты обязана спасти меня, но не можешь этого сделать». Ив полагала, что отвечала за жизнь отца и поэтому вина в случае его смерти ляжет на нее. Для ребенка его миром являет­ся семья, и подвести ее — означало разрушить этот мир.

«Самой важной истиной в моей семье было: «Если огор­чишь отца, то он умрет». Я действительно в это верила». Ив не могла объективно оценивать поступки Элиота, когда нор­мой для нее было такое ненормальное поведение.

Ее переживания, связанные с отцом, посеяли семена вины, которые проросли и принесли плоды в настоящем. Хотя не­возможно с достаточной долей уверенности проводить парал­лель между детскими впечатлениями, принятием на себя вины в зрелом возрасте и эмоциональным шантажом, в случае с Ив эта связь очевидна.

Дата добавления: 2015-10-24