Правление троих

Цицерон, очень тщеславный человек, наверное, решил в тот момент, что теперь всю оставшуюся жизнь будет купаться в лучах славы, но он ошибся. Во-первых, домой возвращался Помпей, непобедимый полководец, положивший к ногам Рима весь Восток, уничтоживший пиратов, покончивший с постоянной угрозой, исходившей от Митридата, поставивший на колени Армению и уничтоживший одним движением руки Сирийское и Иудейское царства.

Помпей получил грандиозный триумф, после которого он, пребывая в полной уверенности, что ему ни в чем не откажут, распустил свою армию и попросил сенат ратифицировать все его деяния на Востоке. он просил сенаторов на одном общем голосовании одобрить все мирные договоры, которые он заключил, все провинции, которые он присоединил к Риму, всех царей, которых он посадил на троны или скинул с них. Он попросил также наделить землей его воинов. Он был совершенно уверен, что сенат одним словом «да» одобрит все, что он сделал.

Но сенаторы не оправдали его надежд. Помпей, как и Цицерон, обнаружил, что прошлогодняя слава сегодня никого не трогает. К величайшему изумлению полководца, в награду за роспуск армии он лишился власти. Часть сенаторов отнеслась к нему с подозрением, другая — завидовала его славе. Катон потребовал, чтобы все действия Помпея, до самого последнего распоряжения, подверглись обсуждению сената. Особенно решительно был настроен Лукулл (которого Помпей сменил на посту командующего армией и чей самоотверженный труд остался незамеченным, а все лавры достались другому). Он безжалостно критиковал действия Помпея. Красс ему завидовал, поэтому партия популяров была также настроена против полководца.

Пока бушевали страсти, Цезаря в Риме не было. Не зная, что у Помпея на уме, и хорошо понимая, что заговор Катилины запятнал его репутацию, Цезарь уехал в Испанию еще до его возвращения.

В Испании, в западной ее части, Цезарь разгромил несколько мятежных племен, убив этим сразу двух зайцев. Во-первых, ему удалось собрать деньги для уплаты долгов Крассу и другим, а во-вторых, он показал себя как талантливый полководец.

Вернувшись в 60 г. до н. э. в Италию, он обнаружил. что в Риме сложилась ситуация, о которой он мог только мечтать. Помпей, огорченный и возмущенный поведением сенаторов, был готов почти на все, чтобы отомстить консерваторам, конечно, если найдется человек, который подскажет ему, что надо делать. А Цезарь только этого и ждал.

Он предложил объединить силы великого полководца Помпея и блестящего оратора Цезаря. Им не хватало только денег, но их можно было занять у Красса. Пусть и он присоединится к ним. Конечно, у Помпея не сложились отношения с Крассом, но Цезарь не сомневался, что это дело поправимое, и оказался прав.

Все трое согласились действовать совместно, защищая интересы друг друга. Так был создан первый триумвират (это слово произошло от латинского словосочетания, означающего «три человека»).

Цезарь не ошибся. С деньгами Красса, военной славой Помпея и политическими талантами Цезаря они втроем замечательно управляли Римом. Цицерон обнаружил, что о нем забыли, хотя слава победителя Катилины прогремела еще совсем недавно; Катон же и консерваторы, поддерживавшие его, обнаружили, что бессильны.

В 59 г. до н. э. Цезарь легко добился своего избрания консулом; и в этой должности он защищал интересы других членов триумвирата. Другим консулом был представитель консервативной партии, который пытался помешать Цезарю, но Гай Юлий оказался более решительным человеком (как и предсказал когда-то Сулла), которого не так легко было сбить с толку, как когда-то Мария. Цезарь просто выгнал второго консула с Форума и сделал его пленником в его же собственном доме, а пробыл свой срок единственным консулом. Цезарь добился, чтобы все действия Помпея на Востоке были одобрены, а его солдаты получили земельные наделы в Италии.

Единственным человеком, который осмеливался противостоять Цезарю, несмотря на угрозу тюремного заключения и смерти, был Катон. Поэтому Цезарь назначил его губернатором отдаленного острова Кипр, куда ему и пришлось удалиться.

Цицерон, другой противник Цезаря, не отличался храбростью Катона. Его легко было запугать, и Цезарь просто напустил на великого оратора негодяя.

Этого человека звали Публий Клодий. Лишенный каких-либо моральных устоев, чванливый, избалованный и развратный, этот аристократ вечно приносил всем неприятности и сам часто попадал в переделки. Он служил под командованием Лукулла (своего зятя) в Малой Азии, но никаких военных подвигов не совершил.

Впервые он привлек внимание всего Рима в 62 г. до н. э. Решив разыграть женщин в доме Цезаря, он переоделся в женскую одежду и принял участие в религиозных обрядах, на которых позволялось присутствовать только дамам. Однако мать Цезаря узнала его и отдала под суд по обвинению в святотатстве. Но ему удалось взятками добиться оправдания.

Пошли слухи, что Клодию удалось разыграть эту дурную шутку благодаря благосклонности второй жепы Цезаря, Помпеи. (Клодий был так красив, что даже получил прозвище Пульхер — красавец.) Цезарь объявил, что его жена ни в чем дурном не повинна, но развелся с ней, ибо не мог стерпеть даже тени подозрения на имени своей жены. Говорят, что он сказал: «Жена Цезаря выше подозрений». Это высказывание стало поговоркой, означающей требование наивысшей добродетели.

На суде над Клодием Цицерон выступил с решительным требованием казнить его. Его язвительный сарказм вызывал у Клодия ненависть, которая не уменьшалась с годами. В 59 г. до н. э. Клодий стал, по своему желанию, членом плебейской семьи, отказавшись от звания аристократа ради того, чтобы получить право баллотироваться на пост трибуна.

Клодий был избран трибуном, и, чтобы отомстить Цицерону, вытащил на свет божий дело о казни участников заговора Катилины пять лет назад. Он заявил, что, казнив их без суда и следствия, Цицерон нарушил закон и сам подлежит казни. Цицерон в ответ доказывал, что над городом в тот момент нависла смертельная опасность и что его следует не обвинять, а благодарить за быстрые действия.

Если бы Цицерон был столь же смел, как и Цезарь, и держался бы за это утверждение, то ему удалось бы победить, но мужество изменило ему. Клодий велел банде наемных хулиганов запугать бедного оратора. Цицерон не мог даже дойти от своего дома до сената, чтобы на его слуг не напали, угрожая смертью. И Цицерон сдался. Он добровольно отправился в ссылку в Эпир, жалея себя и пребывая в унынии. В его отсутствие Клодий конфисковал все имущество прославленного оратора.

Так Цезарь разделался со всеми могущественными людьми Рима. Двое из них, Помпей и Красс, оказались связаны с ним неразрывными узами. Двоих других, Катона и Цицерона, выжил из города. Теперь он собирался сделать следующий шаг — добиться славы великого полководца. Получив ее, он сможет править один.

Цезарь обратил свой взор на Галлию. Южная Галлия была римской провинцией, но к северу располагались широкие просторы незавоеванных земель, которые, по его мнению, ему предстояло покорить.

Наверное, другие видели в этом излишний оптимизм, ведь Цезарю было уже сорок четыре года — молодость осталась позади. У него почти не было военного опыта — несколько битв в Малой Азии и еще меньше в Испании, вот и все. Он прожил жизнь в довольстве и роскоши — разве он сумеет существовать в суровых условиях войны с варварами северной Галлии?

Однако Цезарь был необычным человеком и сам хорошо это понимал. Он чувствовал, что сможет выполнить все задуманное, и его биография подтвердила его правоту.

В 58 г. до н. э. он объявил себя губернатором Цизальпинской и Трансальпийской Галлии на небывалый срок в пять лет. Но перед тем, как уехать, он, боясь, что Помпей в его отсутствие станет его врагом, решил подстраховаться и выдал за товарища свою прекрасную младшую дочь Юлию. А сам он женился в третий раз на Кальпурнии, дочери одного из друзей Помпея.

Галлия

Цезарь приехал в южную Галлию и стал ждать случая прославиться на военном поприще. Ждать пришлось недолго. Река Рейн отделяла галльские племена, жившие на западе, от германоязычных на востоке, и вскоре последние вторглись в Галлию.

Один из германских племенных вождей, Ариовист, в 60 г. до н. э. перешел Рейн и захватил обширные земли на территории Галлии. В 58 г. до н. э галльское племя гельветов, спасаясь от германцев, решило покинуть свою родину (в современной Швейцарии) и переселиться на берега Атлантики. Гельветы обратились к Цезарю за разрешением беспрепятственно пройти через римскую территорию.

Но Цезарь решил, что нельзя пускать четыреста тысяч диких галлов на запад. Быстрыми маршами и смелыми тактическими ходами он разгромил гельветов в битве недалеко от современного города Отён, в ста милях к западу от границы Швейцарии, и практически уничтожил их. Этот человек, привыкший к роскоши и удовольствиям, доказал всем, что тяготы и опасности походной жизни ему не страшны и что ему не занимать решительности и умения управлять людьми.

Тогда племена галлов обратились к Цезарю с просьбой помочь им справиться с Ариовистом. Цезарь только этого и ждал. Он послал Ариови-сту послание, составленное в таком наглом тоне, что германский вождь просто не мог не ответить тем же. Вскоре они уже обменивались угрозами. Цезарь двинулся на север и в сражении около современного города Безансона, в ста милях к северо-востоку от Огёна, разгромил Ариовиста и оттеснил его назад, за Рейн. С тех пор Цезарь стал выступать в роли защитника и покровителя племен центральной Галлии.

Цезарь был доволен результатами летней кампании и на зиму ушел в Цизальпинскую Галлию. В течение всей галльской войны он проводил зимы по ту сторону Альп, чтобы постоянно быть в курсе происходящего в Риме.

Однако это сильно осложняло задачу завоевания Галлии. Какие бы победы ни одерживал Цезарь летом (а он показал себя блестящим полководцем), упрямые галлы во время его зимнего отсутствия обязательно освобождали какие-нибудь земли от римлян.

В 57 г. до н. э. Цезарь воевал в северной Галлии и подчинил почти всю ее своей власти. Но в 56 г. до н. э. племена, населявшие территорию современной Бретани, в северо-западной части Галлии, восстали, и Цезарь, разгромив их, продал почти все население этой области в рабство.

В 55 г. до н. э. германцы вновь переправились через Рейн и вторглись в Галлию. Цезарь пошел навстречу им и на территории современной Бельгии начал переговоры. Не доверяя варварам, он велел схватить их вождей, а сам атаковал орды германцев, совершенно не готовых к битве, поскольку они считали, что, пока начальство ведет переговоры с Цезарем, можно отдохнуть от сражений.

Уничтожив их армии, Цезарь вновь велел навести мосты через Рейн и вторгся в Германию. Он не собирался завоевывать эту страну, а намеревался только продемонстрировать силу римского оружия и припугнуть германцев. Восставшие галльские племена получили подкрепление с острова Британия, лежащего к северу от Галлии (так этот остров вступил в мировую историю). Цезарь решил, что не мешало бы продемонстрировать свою силу и британцам. В конце лета 55 г. до н. э. он перебрался через пролив и высадился на территории современного графства Кент, в юго-западной оконечности Британии. После нескольких схваток с местным населением римляне вернулись в Галлию.

На следующий год (продлив срок своего пребывания в Галлии еще на пять лет) Цезарь предпринял еще одну попытку подчинить Британию. Его армия снова высадилась на берегу этого острова и была встречена кельтами под командованием Кассивелауна. С пятью легионами Цезарь прошел в глубь страны, переправился через Темзу и в двадцати милях к северу от нее разгромил Кассивелауна. Вождь бриттов согласился выплачивать ежегодную дань, и Цезарь вернулся в Галлию.

Эта экспедиция не принесла особых результатов, разве что римляне продемонстрировали свою силу пародам, жившим гораздо севернее, чем все те, с кем они прежде имели дело. Кассивелауи так ни разу и не выплатил обещанной дани, и в течение еще целого века нога римского легионера не ступала на землю Британии.

В 53 г. до н. э. Цезарь совершил второй поход в Германию, а в 52 г. до н. э. племена центральной Галлии, недовольные римским владычеством и тяготами, которые накладывало на них римское покровительство, снова восстали, на этот раз под руководством Верцингеторига. Цезарь, отдыхавший в Цизальпинской Галлии и застигнутый известием об этом восстании врасплох, сломя голову бросился в мятежную область и, сумев проскочить мимо войска Верцингеторига, присоединился к своей армии. После тяжелейшего сражения и нескольких опасных вылазок галлов Цезарь сумел подавить и этот бунт, ставший последним, и к 50 г. до н. э. вся Галлия была усмирена. Цезарь объявил ее римской провинцией, и с тех пор в течение почти пяти веков она была одной из самых ценных земель из всех, которыми располагал Рим.

Цезарь снискал желанную славу полководца — его подвиги стали известны во всех римских владениях. А чтобы никто о них не забыл, Цезарь написал книгу «Записки о галльской войне», отличающуюся простым и безупречным языком. Он писал о себе в третьем лице и сумел сохранить объективность и беспристрастность, однако читатели не могли не почувствовать силы Цезарева гения. А этого-то как раз он и добивался.

Парфия

Восемь лет, которые Цезарь провел в Галлии, для Рима тоже прошли весьма напряженно. Как только Гай Юлий уехал, консерваторы перешли в наступление. Так, с Кипра вернулся Катон, который привез с собой большую сумму денег, собранных вполне законным способом. Он положил их в городскую казну, не взяв себе ни копейки. (Он был единственным римлянином, способным на такое, и народ Рима хорошо это знал.)

Катон сразу же вступил в борьбу с триумвиратом вообще и с Цезарем — в частности. Когда Цезарь в 55 г. до н. э. захватил германских вождей и вероломно уничтожил их армию, Катон немедленно осудил его, едва только вести об этом достигли Рима. Он даже предложил смыть позорное пятно с имени Рима выдачей Цезаря германцам. Однако римский народ не считал преступлением вероломство по отношению к врагам.

Кроме того, Клодий в своем преследовании Цицерона зашел слишком далеко. Жалостные письма оратора из-за границы возбудили всеобщее сочувствие, чему немало способствовал и тот факт, что Клодий сжег виллу Цицерона и преследовал его жену и детей.

Друзья Марка Туллия в сенате начали бороться за его возвращение из ссылки. С помощью Помпея (который всегда очень хорошо относился к Цицерону) они добились того, что в 57 г. до н. э. знаменитый оратор вернулся в Рим.

После этого сенат попытался лишить Клодия власти. Бесплатными раздачами зерна Клодий завоевал огромную популярность среди бедняков, но главную его силу составляла банда громил, набранная среди гладиаторов.

Сенат решил вышибить клин клином. Трибун Тит Анний Милон Папиниан, женатый на дочери Суллы, приложил максимум усилий, чтобы добиться возвращения Цицерона. Он создал свою банду гладиаторов, и с тех пор в Риме стало страшно находиться из-за постоянных стычек между этими двумя соперничающими шайками. Они, подобно современным гангстерам, хозяйничали в городе, и простые люди жили в постоянном страхе.

Наконец, в 52 г. до н. э., когда неожиданно столкнулись обе банды во главе со своими предводителями - Милоном и Клодием, то в последовавшей за этим «разборке» Клодий был убит.

В Риме воцарился хаос. Сторонники Клодия рычали от ярости. Милона отдали под суд, и Цицерон, естественно, защищал его, но разъяренная толпа и возмущенные солдаты, заполнившие Форум, напугали его до такой степени, что он чуть было не лишился дара речи и мог только бормотать что-то себе под нос. Милона признали виновным и отправили в ссылку.

Тем не менее после смерти Клодия положение консерваторов упрочилось. Они давно уж поняли, какую грубую ошибку совершили, унизив Помпея после его возвращения из Азии, и решили ее исправить. Они поняли также, что у них не было никаких причин относиться к Помпею настороженно, ибо он совершенно не стремился к захвату власти. Более того, он может стать прекрасным орудием в борьбе против Цезаря, который (сенаторы наконец-то уразумели это) вполне способен подчинить себе Рим.

Может быть, еще не поздно все поправить. Помпей, наблюдая за триумфальным шествием Цезаря по Галлии, просто чах от зависти. Ведь это его, а не Цезаря нужно было называть великим полководцем.

Цезарь очень хорошо понимал, что его успехи вызовут зависть у Помпея и Красса, и решил их умилостивить. В 56 г. до н. э. он встретился с Помпеем и Крассом в Луке — современной Лукке — на южной границе Цизальпинской Галлии.

Было решено, что в 55 г. до н. э. Помпей и Красс станут консулами. Более того, они оба могут добиться военной славы, если захотят. Цезарь еще на пять лет останется в Галлии, Помпей может взять себе Испанию, а Красс — Сирию.

Эта идея очень понравилась Крассу. Помпей добыл себе славу в Азии, Цезарь — в Галлии, а Красс мог похвастаться только победой над восставшими рабами. Красс чувствовал, что у него появился шанс показать всем, на что он способен. Более того, богатый и роскошный Восток — это то место, где он сможет легко увеличить свое и без того огромное богатство. В договоре специально не оговаривалось, что Красс должен воевать, но все прекрасно понимали, что он отправляется на Восток, чтобы добыть себе славу полководца.

Что касается Помпея, то это соглашение его тоже устраивало. Он не поехал в Испанию, где все было спокойно, а послал своих заместителей. Он остался в Риме, в центре событий. Если что-нибудь случится с Крассом или Цезарем или с ними обоими, он воспользуется этим и приберет власть к рукам.

Одинокий Помпей в отсутствие двух других триумвиров оказался хорошей приманкой для сенаторов-интриганов. Однако новое соглашение и любовь к дочери Цезаря заставляли Помпея сохранять тестю верность. К сожалению, Юлия умерла в 54 г. до н. э., не дожив и до тридцати лет, и самые крепкие узы, соединявшие Помпея и Цезаря, распались.

И тогда с Востока пришли потрясающие известия... Красс смог отплыть на Восток, только преодолев сильное сопротивление сената, который не хотел, чтобы и третий триумвир славился в бою. Кроме того, суеверные римляне считали, что война, начатая без предлога, будет неудачной. На протяжении всей истории римляне всегда дожидались этого предлога, пусть даже самого ничтожного, а Красс нарушил древнюю традицию. Были даже попытки силой помешать Крассу, но они оказались неудачными, и он отбыл.

К этому времени римляне уже контролировали все те области, где население говорило на греческом языке и обладало греческой культурой, — Малую Азию и Сирию.

К востоку от этих земель лежали обширные территории, когда-то входившие в состав Персидской империи и завоеванные Александром Великим. В течение полутора веков после его смерти они находились под властью империи Селевкидов, которая с каждым десятилетием становилась все слабее, но греческая культура здесь так и не привилась.

Около 250 г. до н. э. коренные племена, жившие к юго-востоку от Каспийского моря, восстали против Селевкидов и создали свое царство, которое после нескольких поражений и побед захватило территорию современного Ирана. К 140 г. до н. э. оно отвоевало у Селевкидов Месопотамию (современный Ирак) и под их властью осталась только Сирия.

Это восточное царство под названием Парфия (то же, что и Персия) в 130 г. до н. э. подчинило земли, входящие ныне в состав Афганистана, и распространило свою власть до самой Индии. Нa западе Митридат Понтийский и Тигран Армянский положили предел парфянской экспансии, но после разгрома их армий Римом этот западный заслон сильно ослабел.

Парфия сделалась могущественной державой и стала представлять угрозу для Рима. В 64 г. до н. э. парфянский царь Фраат II разгромил Тиграна, только что подписавшего союзный договор с Римом. Однако Помпей, находившийся в то время в Сирии, направил к нему посольство, которое уладило дело, и спас тем самым армянского царя.

После смерти Фраата два его сына какое-то время боролись за трон, и, когда в Парфию прибыл Красс, один из них, Ород, только что утвердился на престоле. Красс намеревался воспользоваться хаосом в стране, только что перенесшей гражданскую войну, и захватить это царство. Есть сведения, что он собирался завоевать и сказочно богатую Индию, лежавшую за Парфией.

В 54 г. до н. э. Красс вторгся в Месопотамию и почти не встретил сопротивления. Он оставил гарнизоны в важнейших городах государства и вернулся в Сирию, чтобы составить план завоевания Парфии в будущем году. Весной 53 г. до н. э. он с семью легионами форсировал Евфрат, пройдя более сотни миль от берегов Средиземного моря.

Он собирался идти вдоль реки до города Тесифона, парфянской столицы. Однако его проводник, арабский вождь, был, очевидно, подкуплен парфянцами.

Красс позволил этому арабу убедить себя отойти от реки и углубиться в пустыню. Парфянская армия ждала его у города Карры, который когда-то назывался Харан, — в нем, направляясь из Ура Халдейского в Ханаан, несколько лет жил один из библейских патриархов Авраам.

Парфянская армия славилась своими всадниками — искусными лучниками. Они с оглушительным топотом налетали на врага, сминали его своей массой и уносились прочь. Противник бросался за ними в погоню, и тогда парфяне привставали со своих седел и, обернувшись, посылали туши стрел. Противник, не ожидавший ничего подобного, приходил в смятение. Отсюда произошла поговорка — «парфянская стрела», означающая сокрушительный удар, нанесенный в последнюю минуту, словом или кулаком.

Красс не обладал способностью менять стратегию в зависимости от ситуации. Помпей, вероятно, смог бы это сделать, Цезарь — несомненно, но Красс не сумел. Он сражался, строго соблюдая римские правила ведения боя, как будто его противниками были восставшие рабы из войска Спартака.

Сын Красса повел римскую конницу в бой, намереваясь отбросить парфян, но был убит, не достигнув успеха. К основному войску римской армии внезапно подлетел отряд парфян, которые принялись насмехаться над противником, но не вступали в битву. На копье одного из них торчала голова сына Красса.

Римляне содрогнулись, но Красс продемонстрировал в эту минуту удивительное мужество, крикнув своим воинам: «Ободритесь! Это не ваша, а моя потеря!»

Но он ошибся — это означало большую потерю для армии. Парфяне постепенно истребляли легионы по частям, а когда Красс попытался вступить в переговоры, то был убит, и остатки его войска с боем пробились назад в Сирию.

Существует легенда о том, что, когда голову Красса принесли парфянскому царю, он велел залить ей рот расплавленным золотом: «Ты всю свою жизнь был жаден до золота, так наешься же им до отвала». (Впрочем, скорее всего, эту историю сочинили римские историки, желая подчеркнуть, что жадность никогда не доводит до добра.)

Разгром Красса у Карр явился поворотным пунктом истории Рима, но римляне конечно же об этом еще не подозревали. Прежде все полководцы, нанесшие им поражения, даже такие великие, как Пирр, Ганнибал и Митридат, сами оказывались потом разбиты римлянами. Враги Рима всегда получали сдачу, и их страны — Эпир, Карфаген и Понт — становились, в конце концов, римскими колониями.

Но с Парфией все вышло по-другому. Римляне еще несколько раз разгромят ее войско, но так и не сумеют завоевать ее территорию. О Парфию разбилась римская экспансия на Восток, и дальше она уже не продвинулась. Интересно отметить, что битва у города Карры (53 г. до и. э.) произошла в 700 г. AUC, то есть спустя ровно семьсот лет после основания Рима.

Дата добавления: 2015-10-24