VIII. За чей счет банкет?

Масонские ложи служили прикрытием еще более тайной деятельности глубоко законспирированных тайных сект, активизация которых со второй половины XVIII века была связана, в частности, с деятельностью банкиров Ротшильдов 325.

Олег Платонов

Дайте мне управлять деньгами страны, и мне нет дела, кто будет устанавливать там законы.

Майер Амшель Ротшильд

Деньги – это бог нашего времени, а Ротшильд – его пророк.

Генрих Гейне 326

Ни в каком другом государстве не было такой многообразной сети института придворных факторов, как в Германии с ее большим количеством княжеских домов. Деятельность этих придворных финансистов всегда была направлена на процветание княжеского двора, придворной знати, государства и влиятельных государственных чиновников.

Генрих Шнее 327

Ага, настало самое время задать резонный вопрос: а кто, скажите, финансировал деятельность секты иллюминатов? Глядя на современную мне Украину, убеждаешься: политических сил без увесистых капиталов, за ними стоящих, не бывает, как дыма без огня, и, согласитесь, редко кто станет тратить крупные суммы из чисто альтруистских соображений. В особенности конфиденциально, то есть – даром, а содержать мало-мальски приличную организацию без финансовых вливаний – никак нельзя. Дуглас Рид 328 называет тайными благодетелями Адама Вейсгаупта торгово-банкирский дом Ротшильда из Франкфурта-на-Майне 329, уже в те времена добившегося немалого финансового могущества.

В канун Французской революции он-де имел в должниках и немецких феодалов, и царственных особ, и кое-кого из французских революционеров, вроде поминавшегося выше графа Мирабо, отличавшегося завидным умением швырять деньги на ветер. Впрочем, зачем Ротшильду могло понадобиться устраивать во Франции смуту и кто он вообще был такой? В том смысле, что откуда взялся, вместе со своим «Красным щитом», послужившим гербом самой знаменитой ростовщической династии, и отчего это именно его избрали мишенью для критики оппоненты, столь разнившиеся по своим взглядам? От романтичного французского историка Жюля Мишле 330 до великого русского писателя Федора Достоевского и от Федора Михайловича до царского генерала и промышленника Артемия Черепа-Спиридовича 331. А ведь все они, причем в разное время, утверждали, будто именно династия Ротшильдов запустила в действие механизм управляемых конфликтов, приносивший финансистам баснословные прибыли. Может, зря они так о Ротшильдах? Может, и зря, вы судите сами.

Вообще говоря, легенда, повествующая о том, как бедный бродячий торговец и меняла Майер Амшель (1743 г. рождения) стал одним из богатейших западноевропейских магнатов, звучит на уровне сказки о гадком утенке, в конце концов обернувшемся прекрасным белым лебедем. Или истории о том, как Березовский, словно по мановению волшебной палочки, проснулся «российским» миллиардером. У нас подобных историй теперь, за двадцать лет, пролетевших после распада СССР, хоть пруд пруди, выбирай любую по вкусу. От истории того же Бориса Березовского, ухитрившегося проделать невероятный путь от заведующего лабораторией в Институте проблем управления Академии наук (1987) в учредители промышлявшего реэкспортом «Логоваза» (1989), а оттуда практически вертикально вверх, во владельцы самолетов, пароходов и телеканалов, в российский Собез, секретариат СНГ и прочие властные структуры. Согласитесь, это почище кибернетики, проблемами коей Борис Абрамович занимался в Союзе, хоть тема его докторской диссертации, касавшейся «алгоритмизации принятия проектных решений», наводит на определенные мысли. Скажем, алгоритмы у Березовского оказались безупречными, только все равно неясно, откуда он их взял? Или вот, чтобы не было обидно россиянам, более скромный украинский пример с участием Вадима Рабиновича, известного своей благотворительностью как в Украине, так и в Израиле, где он преподнес золотую менору институту Иерусалимского Храма, а также множеством иных благородных дел. Попалась мне как-то в руки шикарно изданная книга западногерманского журналиста Юргена Ротта «Олигарх», написанная со слов самого олигарха. Читал я ее и диву давался, а порой и держался за бока, вспоминая «Похождения бравого солдата Швейка» моего тезки Гашека. Еще бы. Не успел добрый молодец Вадим Рабинович сесть в тюрьму за мелкие финансовые махинации, как за него вступился сам генпрокурор СССР. Снова сел (за махинации, не пугайтесь, не за политику) и опять ускользнул, теперь при помощи агентов КГБ, которых очень ловко одурачил, скормив чушь об антисоветском заговоре в недрах МВД СССР. Или Генштаба, я уже не помню толком, не в том соль. Дальше – больше. Что бы вы делали по выходе из мест лишения свободы, если б туда, не приведи господи, загудели? Ну, наверное, искали б любую черную работу с волчьим билетом, имея в виду известный штамп в паспорте. Грузчика, например. Вот и Рабинович такую нашел, но не грузчика, друзья предложили ему потрудиться в Швейцарии, украинским представителем таинственной компании «Нордекс», посредничавшей между Украиной и Россией на благодатной ниве поставок нефти и газа в обмен на зерно и сахар. Напрямую договориться было никак нельзя, языки общения у пана Кравчука с господином Ельциным оказались разными, даром что в своих прошлых, доперестроечных жизнях оба этих деятеля были «товарищами по партии». Ну, чудеса, да и только. Правда, чудеса такого сорта строго лимитированы. Их не хватает на всех на нас.

Ну а теперь давайте вернемся к Майеру Ротшильду, с ним происходили чудеса аналогичного толка.

Итак, известно, что Майер Амшель, будущий основатель финансовой империи, которую уже при его сыновьях ставили в один ряд с крупнейшими державами того времени, Британией, Францией, Россией, Пруссией и Австрией, родился в семье небогатого менялы Амшеля Мозеза Бауэра, контору которого и украшала красная вывеска, будущий всемирно известный «Roten Schild». Амшель Мозез якобы видел в сыне раввина, но затем, наскребя по сусекам средств, отправил его учиться уму-разуму в Ганновер, где располагался один из банков Оппенгеймеров, будущих алмазных королей. Вероятно, наука от Оппенгеймеров пошла на пользу будущему Ротшильду, поскольку, вернувшись во Франкфурт, он занялся, как с умилением пишут некоторые его биографы, коллекционированием вышедших из обращения монет, выброшенных медалей, старинных рыцарских доспехов и прочей нумизматики, которую подбирал чуть ли не на свалках. Эх, покажите мне такие свалки, я сам там с удовольствием покопаюсь! Так вот, предприимчивый Майер Амшель реставрировал и продавал накопанное барахлишко, складывая в сундучок копеечку к копеечке. По роду занятий ему пришлось мотаться по городам и весям раздробленной на всевозможные княжества и герцогства Германии, из одного конца в другой. Пока, по счастливой случайности, его пути-дороги не пересеклись на почве увлечения нумизматикой с другим завзятым коллекционером древностей, которого звали Вильгельмом IX. Этот самый Вильгельм был по совместительству ландграфом Гессен-Кассельским. Согласно легенде, Майер Амшель презентовал Вильгельму свою коллекцию антиквариата. Пораженный эдакой щедростью ландграф произвел Майера в поставщики двора. Вот после этого-то бартера Амшель и принялся величать себя Ротшильдом, или, как вы догадались, Красным Щитом, как-никак, он ведь протолкался в придворные факторы. Случилось это в 1764 г., Амшелю исполнилось всего двадцать пять.

Дата добавления: 2015-09-04