Глава 7. Сплетни и их последствия

Глава 7. Сплетни и их последствия

Прошло больше двух недель с начала учебного года. Гкрмиона училась, как всегда на превосходно, но того рвения к учебе уже не был. Она не подпрыгивала на месте, когда тянула руку, стремясь ответить. «Спросят – отвечу», - считала она. Единственным сложным предметом для нее оставались прорицания. Как бы не старалась девушка, но воспринимать Трелони профессионалом и преподавателям не получалось. Да и как можно относиться к женщине, предсказывающей смерть всему, что движется? А если этот человек еще и повлиял на вашу жизнь так, что хотелось еще раз вернуться в прошлое и прибить его до произношения пророчества?
«Кстати, а если бы пророчества не было, то Волдеморт и не подумал бы идти убивать младенцев. Но тогда, к сожалению, не было бы Избранного и его скрытой ото всех силы, способной уничтожить Темного лорда», - об том обычно размышляла Гермиона, сидя на пуфе в кабинете прорицаний.
Странным также было то, что Трелони полностью игнорировала гостью из будущего. Складывалось ощущение, что предсказательница просто не принимала существование того, кто еще не родился, ведь кое-каким даром она все-таки обладала.
На занятиях в Северной башне частенько было весело, так как Джеймс и Сириус тоже посещали прорицания стандарта ЖАБА. Вот кто был вечным смертником Трелони. И если Поттер «умирал» через раз, то Блек постоянно слышал ужасы о гриме в своей чашке или шаре. Это несказанно веселило Мародеров. В отместку за свои «смерти» они шутили над профессором: то игрушечную мышь в чай подкинут, то карты заколдуют. Одиннадцатого сентября Бродяга подкараулил ее в темном коридоре и перекинулся в пса. Визг был настолько громким, что в слизеринской гостиной зазвенела люстра. Гермиона тогда даже подумала, а не помер ли раньше времени василиск в Тайной комнате. После этого Трелони на неделю заперлась в своих комнатах. Уроки возобновились только после дня рождения еще не рожденной Гермионы Грейнджер. Да-да, именно Грейнджер, ведь по всем документам Гермиона Гретт родилась десятого июня, в тот день, когда Гринчип провел ритуал принятия рода. Но так или иначе, девушка решила отметить свой бывший любимый праздник.
В ночь с восемнадцатого на девятнадцатое она под мантией невидимкой прокралась на смотровую площадку Астрономической башни. Там леди Гретт вызвала своего домовика Тая и попросила его доставить вина. Через минуту тот вернулся, молча поставил на парапет бутылку коллекционного каберне из погребов Греттов. Гкрмиона отпустила эльфа, налила бокал вина и стала наблюдать за загорающимися звездами. Когда часы отсчитали последнюю секунду уходящего дня, она тихо произнесла:
- С днем рождения, Гермиона… с днем рождения, Грейнджер!
Тишина в ответ была бы ожидаема, но за спиной раздался голос:
- У тебя день рождения?
«Черт, опять Блек?» - промелькнуло в голове у девушки. Однако никакого Сириуса позади не обнаружилось: светлые волосы и слизеринская мантия незваного гостя никак не мгли принадлежать Бродяге.
- Дементор тебя поцелуй, Малфой! Ты чего подкрадываешься?!
«Молодец, Гретт, не подвела, - похвалила Гермиона свое чистокровное «я». – Если бы не летние занятия, я бы так и стояла с открытым ртом. Ну, может быть, заклятье какое-нибудь кинула, не разбираясь. Постоянная бдительность!» - мысленно передразнила бывалого аврора слизеринка.
- Извини, Гретт, не знал, что ты такая нервная, - ухмыльнулся Люциус.
«Малфой извиняется? Нет, это не всерьез», - удивилась Гермиона.
- Так у тебя сегодня праздник? – продолжил юноша.
- Нет, Люциус. Мой день рождения был в июне. Сегодня же праздник у одного близкого мне человека…
- У Гермионы Грейнджер? – снова спросил слизеринец.
- Да, это моя близкая подруга. Не удивляйся, что нас одинаково зовут: у наших родителей был небольшой пунктик, - улыбнулась леди Гретт, приготовившись врать. – Они так хотели нас подружить, что меня назвали так же, как и ее.
- А сколько ей исполняется?
- Ей было бы девятнадцать…
«Да, Грейнджер, тебе сегодня девятнадцать. А тебе, Гретт только-только семнадцать минуло… Странная ты штука, принятие рода…» - прокомментировала свои слова девушка.
- Она умерла?
- В июне, - кивнула Гермиона, - незадолго до моего дня рождения.
- Прости, - дотронулся до ее плеча Люциус.
«Я брежу… Люциус Малфой и сочувствие?.. Я точно сплю…» - вновь удивилась она.
- Ты же не знал.
- Расскажи о ней. Она полукровка? Не слышал о Грейнджерах…
«Нет, не сплю. Малфой всегда остается Малфоем, чистота крови для них важнее всего», - усмехнулась леди Гретт.
- Ты знаешь, я не хочу говорить ни о Герм, ни о ее чистокровности, - вспылила девушка.
- Я не хотел тебя обидеть… прости…
- Знаю, не хотел…
Молчание затянулось.
- Гретт… Гермиона, ты же слышала, что Слизнорт устраивает на Хэллоуин вечеринку?
Она кивает, все также смотря на звезды.
- Ты в Клубе Слизней и можешь пригласить кого-то со стороны…
Снова кивает.
- Но, может, пойдешь со мной?
Гермиона резко обернулась к Люциусу. Тому чтало неловко под этим изучающим взглядом, но он тут же вспомнил, что Малфои не робеют.
- Хорошо, - коротко ответила девушка. - А сейчас пойдем вниз, я спать хочу.
Когда они вернулись в гостиную, та была пуста, как им показалось. Они сразу разошлись по спальням. Люциус долго не мог заснуть, ломая голову над странностями новенькой. Он не понимал, что заставило пригласить ее к Слизнорту. Так и не найдя ответа, он уснул.
На утро в Слизерине творилось нечто непонятное. Все шептались по углам, поглядывая то на Гретт, то на Малфоя, замолкая при их приближении. За завтраком ребят тоже преследовали взгляды слизеринцев. Когда в Зал вошла Нарцисса Блек со свитой из сочувствующих шестикурсниц, Люциус начал подозревать, в чем дело. Гермиона же терялась в догадках, с чего вдруг все воспылали к ней таким интересом. Однако оставалась в неведении она не долго.
По пути на заклинания ее остановил Джеймс:
- Гретт, на минутку.
Оглядевшись по сторонам, девушка убедилась, что в коридоре никого нет.
- Ладно, только зайдем в класс, а то скоро здесь пол школы соберется.
Они зашли в пока еще пустой кабинет, и, не теряя времени, Сохатый спросил:
- Ты встречаешься с Люциусом Малфоем?
- Что? – опешила Гермиона.
- Весь Слизерин с утра утешает Нарциссу, попутно костеря тебя.
- Вот так новость. И откуда они узнали? – протянула девушка, вспомнив приглашение Малфоя.
- Значит, ты с ним все-таки встречаешься, - заключил гриффиндорец.
- Хм, а тебе-то какое дело до моей личной жизни? – рассердилась она.
- Мне – никакое, а, например, Сириус, когда услышал эту шокирующую новость, психанул. Ты ему нравишься, Гермиона. Он даже хотел пригласить тебя на Хэллоуин…
- я уже приглашена, Поттер, - перебила его слизеринка. – А если у твоего друга нервы расшалились, то пусть обратится к колдомедику.
Гермиона вылетела из класса. Пробежав пару коридоров, она остановилась.
«Что ты творишь, Гретт! Какая ты аристократка после этого? И что вообще за бред? С чего это я вдруг стала встречаться с Малфоем? Ну, согласилась я сходить с ним на вечеринку, и что? Это не повод… Мерлин мой и его прадедушка! Вот почему слизеринцы, как с ума посходили! Люц не мог растрепать, он выше глупых слухов. Кто же тогда? А Бродяга почему истерит? Сириусу же прекрасно известно, что я не пойду с ним. У нас и дружба то тайная… да и дружба ли? После того, как я узнала о новом пророчестве, мы не особо и общались. Я даже в Хогсмид тогда не пошла. Что же тогда нашло на Сириуса?» - примерно так протекал мыслительный процесс в голове у девушки, когда из-за поворота показался небезызвестный слизеринец.
- Гретт, ты чего здесь стоишь? Урок через две минуты начнется, - произнес Малфой, разглядывая новенькую.
- А, это ты… ну, здравствуй, милый, - яда в голосе девушки было побольше, чем в василиске.
- Уже знаешь? И как тебе?
- Да не могу разобраться, откуда такие слухи ползут.
- Могу тебя обрадовать, - ехидно улыбнулся Люциус. – Из обвинительной речи Нарси я вынес следующее: вчера она задержалась в гостиной, дописывая эссе по трансфигурации. Когда она собралась уже идти спать, входная стена отъехала, и вошли мы с тобой. Мало того, что вдвоем, так еще и не заметили ее. Она и устроила концерт в спальне, перебудив однокурсниц.
- Как мило, - в притворном умилении всплеснула руками Гермиона. – Из-за того, что Блек что-то привиделось, она не давала спать подругам. Не удивлюсь теперь, если они нас возненавидят.
- Почему нас?
- Ну, не Нарциссу же. Ее они будут утешать, холить и лелеять. А мы с тобой главные причины расстройства снежной леди и недосыпа половины Слизерина.
- Знаешь, Гретт, мне плевать с высокой башни, что они думают и кого ненавидят.
- Ты подожди. Вот Нарси узнает, что ты пригласил меня на вечер в Клубе, тогда от ее воплей стены будут трястись, а твоим бедным ушам после этого смех Пивза покажется песнью феникса.
- Ты это так заманчиво описываешь, что я уже жажду послушать, как поет эта призрачная птичка, - хохотнул Малфой.
«Устраивать истерики, видимо, фамильная черта Блеков», - усмехнулась про себя девушка.
Тут раздался звон колокола, и Гермиона заторопилась обратно в класс.
- Постой, Герм, - остановил ее староста. – Если уж мы идем вместе на вечеринку, и про нас уже ходят всевозможные слухи, то почему бы нам действительно не начать встречаться?
«Приплыли, Грейнджер. И что мне теперь делать? Хотя… вряд ли я попаду в общество Пожирателей, строя из себя аристократку. Да и Нарциссу позлить не откажусь», - решила девушка.
- Люц, а, Люц, а ты не пожалеешь потом? Я ведь не подарок.
- Если бы я хотел ненужный подарок, завернутый в блестящую упаковку, я бы предложил это Цисси. Так что? Какой ответ даст мне моя леди?
- Ох, Малфой, ты не оставляешь мне выбора, - обворожительно улыбнулась Люциусу она. – Учти, начнешь распускать руки – отрежу ноги.
- Верю, но я все-таки джентльмен, - оскорбился слизеринец.
- Посмотрим, какой из тебя джентльмен. А пока нам давно уже пора быть в классе.
Извинившись перед Флитвиком, слизеринцы прошли на свои места под осуждающие взгляды друзей Нарциссы и Мародеров. Сириус Блек отсутствовал на заклинаниях. Впрочем, его не было и на зельях, проходивших также с Гриффиндором. Разведка в лице главной сплетницы Слизерина Астрид Кэроу донесла, что и после обеда он не появился на занятиях. Ее подруга весь день ходила мрачная и не замечала никого кроме Люциуса и Гермионы. Реакция на появление этих двоих под ручку на ужине невозможно было описать. Та же Астрид по секрету всему факультету рассказала, что обиженная на весь свет Нарси строчит письмо своей сестре Белле, жалуясь на Малфоя.
Гермиона представила, как Беллатриса просит Лорда отомстить за поруганную честь Нарциссы, убить скользкого гада. Ее тут же разобрал дикий хохот. «Скользкий гад» не мог понять, что насмешило его девушку, а та не могла рассказать, что ей известно о причастности Беллы к Пожирателям.
Ночью Люциус снова не мог заснуть, как ни старался. Его не оставляли в покое те неразумные поступки, что он совершил за последние сутки. Его жизнь была расписана на несколько лет вперед: окончание школы, свадьба с Цисси, служение Лорду. Нет, не так. На первом месте служение Лорду, а потом все остальное. В этот план не вписывалась взбалмошная новенькая. Предложить встречаться он должен был Нарси, как и пригласить на вечеринку, но…
У Малфоя никак не получалось отделаться от мысли, что он где-то уже видел Гермиону, как и она его. При этом казалось, будто Гретт знает его намного лучше, чем должна бы:
«Темный лорд прислал ее для проверки лояльности будущих сторонников? Нет, тут что-то другое. Отец бы предупредил меня, если только… если только ему не приказали молчать. Но как тогда объяснить мой интерес к Гретт? Амортенция? Она пахнет так, как я люблю, а люблю я запах нового пергамента и свежескошенной травы. Мерлин, какая Амортенция?! Ну, не у мадам Малкин же она подлила мне ее. Ведь именно тогда эта девчонка поселилась в моих мыслях. Стоп! Малфой, ты сам понял, до чего додумался? Что вызывает Амортенция? Любовь. Раз нет никакого приворотного зелья, то… Все, спать!» - мысленно прикрикнул на себя слизеринец и стал пересчитывать прыгающих через забор гиппогрифов.
Гермиона ворочалась в постели уже около часа, но сон не шел. Девушка уже насчитала триста пятнадцать единорогов и сто сорок три фестрала, прыгающих через изгородь. После них пришла очередь гиппогрифов, но первый и последний из них наотрез отказался прыгать. Он лишь пристально смотрел на девушку. Тут же Гермиона поняла, в чем дело: совершенно абстрактный гиппогриф вдруг стал Клювокрылом. Зная, что Клювик – птица гордая, девушка нарисовала в своем воображении Хагрида, зовущего любимца с другой стороны поляны. Клювик не реагировал. Тогда лесничий сменился на Сириуса. Того Сириуса Блека, которого они спасали от дементоров, но гиппогриф по-прежнему стоял, не шелохнувшись. Постепенно благородное животное исчезло, а Бродяга стал семнадцатилетним Блеком. Он грустно улыбнулся Гермионе, извиняюще разводя руками.
«Так, а что тут делает Сириус? – задала себе вопрос девушка. – Никаких Блеков во сне! Не хочу! Гермиона, ну, зачем он тебе, а? Лучше бы Клювик остался. Или Малфой явился бы. Наблюдать его все же правильнее: он мой парень с сегодняшнего дня. Ох, соплохвостово жало, я же меняю будущее не так, как надо! А если из-за меня Люц и Нарцисса не поженятся? Тогда не будет Драко! Я… я все равно, что убью его. Что же делать? Что делать?!»
Гермиона вскочила и принялась нарезать круги по комнате, благо, что жила одна.
«Нет, так нельзя. Нужно лечь спать. Утро вечера мудренее. Я подумаю об этом завтра. Не бежать же сейчас к Дамблдору. Представляю: доброй ночи, профессор, а я убила Малфоя. Его удар хватит. Все, спать, спать, спать…» - через минуту девушка забылась тревожным сном.
Утром ее не покидали мысли о том, что же будет с Драко, вдруг он никогда не родится, никогда не поступит в Слизерин, никогда не подерется с Гарри. Гермиона чуть ли не бегом неслась в кабинет директора, не заботясь о сверкающих из-под мантии-невидимки пятках.
- Гермиона, успокойся, - попросил ее Дамблдор, выслушав сбивчивый рассказ. – Я так понимаю, тебя волнует судьба некоего Драко Малфоя, сына Люциуса и Нарциссы. Вижу, что ты об этом только и думаешь. Пойми, девочка моя, возможно, Драко Малфоя и не будет никогда, но ребенок тот будет существовать. Да, скорее всего, его будут звать по другому, выглядеть он будет не так, как должен был бы, но это будет он. Он даже родится в тот день, только в другой семье. Его душа, личность, характер останутся прежними, такими, как знала ты.
- То есть он будет такой же маленькой слизеринской сволочью? – грустно улыбнулась девушка.
- Именно! – улыбнулся в ответ директор. – Ничто в этом мире не появляется из ничего и не пропадает в никуда.

Дата добавления: 2015-09-04