Глава 3. Трудное лето

Следующая глава будет нескоро, недельки через две-три, так как моя муза и мой компьютер в обозлились на меня и теперь в сговоре)))

Глава 3. Трудное лето

«…Анна Джилиан Гретт, в девичестве Малфой… Мерлин, дал же ты мне родственничков… была выдающимся зельеваром и колдомедиком. Из-за своей любви к экспериментам она погибла молодой, в двадцать пять лет, успев к тому времени изобрести несколько известных зелий, в том числе и костерост. К сожалению, ни ее сын, Маркус Николас Гретт, ни его потомки не были…» - Гермиона со злостью захлопнула книгу об истории рода. Вот уже месяц она изучала различные дисциплины. Тяжелее всего ей давалась история, что было странно для человека, выучившего наизусть «Историю Хогвартса» и конспекты Биннса. Зато учителя этикета и танцев ее хвалили, а Дамблдор бормотал что-то о генетической памяти.
Гермиона подошла к зеркалу и уже неизвестно в какой раз вздрогнула. Было так странно видеть отражение себя и не себя одновременно. Никаких кардинальных изменений, к счастью, после ритуала не последовало, разве что глаза стали намного темней. Из зеркала на Гермиону смотрела обычная девушка, если не считать вбитых новыми учителями гордой осанки и чуть надменного взгляда.
«Склонить голову на бок, подмигнуть – и уже не так страшно жить», - пошутила девушка, улыбнувшись отражению. Да, она уже месяц здесь, в этом времени. Все оказалось легче, чем думалось. Гермиона сразу же нашла тех, кто поможет ей в этом нелегком деле. Конечно же, она боялась, ведь маховик времени исчез вместе с тем вихрем, перенесшим девушку сюда («Наверное, слишком сложным оказалось для него открутить назад двадцать лет»), а это значит, что второго шанса не будет. Гермиона грустно вздохнула, вспоминая события, произошедшие после ритуала…
Очнулась Гермиона в удивительном месте: лесок, поляна, речка – благодать. Однако долго предаваться ничегонеделанию девушке не дали: из-за деревьев вышла молодая женщина. Ее длинные рыжие волосы были заплетены в тугую косу, а белая мантия старинного покроя элегантно струилась по фигуре. Все – от манеры держаться до ее одежды – прямо-таки кричало, что она чистокровная волшебница, аристократка. Но надменное выражение лица не сочеталось с добрым взглядом, которым незнакомка наградила девушку.
- Здравствуй, Гермиона Ровена Эмилия Гретт. Я рада тебя, наконец, увидеть, а также узнать, что наш род не угаснет. У тебя, наверное, масса вопросов? Что ж, я отвечу на них, - незнакомка аккуратно, чтобы не запачкать мантию землей, присела на поваленное дерево. – Но для начала позволь представиться – Эмилия Кристин Гретт, можешь звать меня Эмили.
- Вы… это о вас говорил Гринчип? Это вы предсказали мое появление? Почему я здесь? И почему вы назвали меня Гермиона Ровена… как-то там еще?
Мерлин, неужели этот недалекий гоблин ничего тебе не объяснил? – изумилась Эмили. – Вот так и доверяй другим важные дела. Юная леди, извольте вести себя подобающе вашему статусу и происхождению, - неожиданно строго одернула она Гермиону.
- Хорошо, мэм.
- Эмили.
- Хорошо, Эмили. Так вы ответите на мои вопросы? – Гермиона дождалась кивка и задала первый из сотни вопросов: - Почему вы назвали меня…
- Гермиона Ровена Эмилия Гретт? Привыкай, это теперь твое имя. Спросишь, зачем так много имен? По двум причинам: во-первых, традиция аристократов давать детям громкие и длинные имена, а во-вторых, ты, как принявшая род должна называться именами двух последних рожденных Гретт: Ровена – это имя моей бабушки. Теперь о пророчестве… не кривись, пророчество есть пророчество и никуда о него не деться. Так вот, его произнесла не я, но я его услышала. Некая Меридит Трелони во время транса предсказала мне всю мою жизнь плюс часть твоей. Изначально я ей не верила, ведь Мери была всего лишь хаффлпаффкой-пятикурсницей, но по истечении нескольких лет я должна была признать правдивость ее слов. Когда же отмеренное мне время стало подходить к концу, я, отчаявшись что-либо изменить, отправилась к гоблину Гринчипу. Далее ты знаешь.
- О какой части моей жизни вы услышали?
- Начиная с того, что ты называешь Последней битвой, и кончая ритуалом. Дальнейшая твоя судьба мне неизвестна.
- Что это за место? – Гермиона огляделась. – Загробный мир?
По поляне разнесся звонкий смех Эмили. Он был до того заразительным, что Гермиона, поняв абсурдность сказанного, подхватила этот смех. Отсмеявшись, Эмили серьезно посмотрела на девушку:
- Нет, это твое сознание. Я в нем лишь по воле магии ритуала.
- По воле магии ритуала? – В Гермионе проснулась ненадолго давно забытая «гриффиндорская заучка».
- Да, ритуал принятия рода позволяет мне говорить с тобой. Это своего рода благословение предков. В древние времена, времена Основателей существовал похожий ритуал. Его проводили на новорожденных для получения имени. После него на семейное древо капали каплю крови младенца, и на нем появлялось данное предками имя, вышитое красными нитками, если древом являлся гобелен, как это часто встречается. Сейчас же волшебники забыли о ритуале, называя детей по своей прихоти, и имена на гобеленах в основном черного цвета. Есть еще и серые, такие будут между моим и твоим именами на гобелене Греттов. Этот цвет означает скрытых от магии людей. Я не знаю, какими будут эти имена, но более чем уверена, что твои родители останутся твоими родителями.
- А сквибы разве не скрытые от магии?
- Нет, Гермиона, сквибы – это лишенные магии люди. Их имена вышиваются белым. Кстати, во времена ритуала представления предкам маги не знали о сквибах вообще. Их просто не рождалось. И… пообещай мне кое-что: не забудь об этом, когда у тебя появится дитя.
- А..?
- Описание ритуала ты найдешь в нашей библиотеке в замке.
- Эмили… я обещаю.
- Спасибо, - улыбнулась леди Гретт. – Если что, обращайся к моему портрету.
Внезапно Гермиона почувствовала сонливость, но не смогла бороться с ней. Последнее, что она услышала, были слова Эмили:
- Удачи, Гермиона!
После пробуждения в гостевых комнатах Гринготтса Гермиона была задумчива и на все вопросы отвечала уклончиво, либо игнорировала их вовсе. Гринчип заставил ее окропить кровью «цветастый коврик», как выразился Дамблдор. На гобелене тут же появилось новое имя девушки, а над ним: Джон, Джейн и куча других имен без фамилий и дат. Надо ли говорить, что имя Гермионы было первым после многих поколений вышито красным?
На следующий день гоблин предоставил юной леди опись имущества, содержащегося в банке, а также список недвижимости: родовой замок, особняки в Лондоне, Кардифе, Париже, поместье в Испании и несколько квартир в других странах. От такого богатства у Гермионы шоковое состояние продлилось еще на неделю. Дамблдор уже было собрался применить легилименцию, чтобы узнать, что творится с девушкой, как она все-таки взяла себя в руки и решилась на разговор. Господа директора школы и банка выслушали ее рассказ о встрече с Эмили Гретт, а потом стали выспрашивать подробности, многозначительно переглядываясь при этом. Вскоре Гермионе надоели их шпионские игры, и она спряталась в библиотеке.
Они уже две недели жили в родовом замке в Уэллсе, и уже две недели с ней занимались различные учителя. Гринчип серьезно взялся за воспитание в Гермионе леди. Поэтому девушка приползала вечером в спальню выжатая, как лимон. Единственным местом, где она находила покой, была библиотека: мучители считали, что нельзя препятствовать добровольному просвещению. Комната, или же точнее зал, занимаемая библиотекой, была двухъярусная с множеством различных ниш, где обычно пряталась девушка, и имела выходы на оба этажа, что позволяло скрываться от Гринчипа с наставлениями и за библиотекой. Хозяйничала здесь уже немолодая эльфийка Зан, которая могла помочь в поиске чего угодно.
Внешние изменения почти не затронули Гермиону, лишь светло-карие глаза потемнели и стали почти черными. Иногда девушка вспоминала легендарный снейповский прищур и репетировала его перед зеркалом. Но чаще всего эти тренировки быстро заканчивались проступающими слезами, ведь вспоминая декана Слизерина, Гермиона вспоминала Рона, Гарри, близнецов и многих других.
Каждую ночь она просыпалась от собственного крика, каждую ночь она видела смерть друзей и родных. Самым страшным ее кошмаром была смерть родителей год назад. Они тогда отучились шестой курс, и Хогвартс-экспресс только подошел к платформе 9 3/4, как на всех встречающих налетели Пожиратели. Дежурные авроры успели закрыть щитом поезд, но целью волдемортовских приспешников были не дети, а маглы, родители грязнокровок. Первым стал сиротой Джастин Финч-Флетчли с Хаффлпаффа, за ним лишились отца братья Криви, мать Дина Томаса чудом спаслась и отделалась только переломом руки от неудачного падения. Мистера и миссис Грейнджер почти успела увести Тонкс, но ее оглушили, а родителей Гермионы поволокли к выглядывающей из окна вагона девушке. У нее на глазах их сначала пытали Круциатусом, а затем – Авада Кедавра. Палачи не снимали масок, но Гермиона знала, что среди них была Нарцисса Малфой. Ее маска отличалась от других, она была черной, ведь к тому времени жена Люциуса уже сидела на троне рядом с Волдемортом в качестве Темной леди и матери его наследника. Да, Том Риддл не нашел рецепт бессмертия, поэтому он решил продлить род Слизерина, выбрав Нарциссу в качестве "инкубатора", как прозвала ее Белла, мечтавшая занять ее место.
Гермиона очнулась от воспоминаний и, еще раз подмигнув отражению, вернулась к изучению фолианта: через час у нее урок с Гринчипом, следовало подготовиться.
- Леди Гретт, вы изучили книгу об истории семьи, что я вам дал? - поинтересовался гоблин сразу, как девушка вошла в двери библиотеки, где проходили занятия с ним.
- Да, Гринчип, изучила, хотя далось мне это нелегко. Я ведь уже не та зубрилка, какой была раньше. Да и скудные биографии моих новых предков не сравнятся с «Историей Хогвартса». - Гермиона поудобнее устроилась в кресле напротив гоблина. - Почему вы не разрешаете мне порыться в архивах?
- Рано вам, миледи, изучать в подробностях такое: не за горами первое сентября, вы не успеете прочесть и половины, а вам надлежит быть в курсе всех мало-мальски значимых событий. Потерпите чуток, в Хогвартс захватите пару-тройку томов. А будет мало, вызовите домовика. Тем более они в вас души не чают, хотя чего удивляться, - подмигнул девушке Гринчип, напоминая о первых днях в замке.
Гермиона тогда еще не окрепла после ритуала, но Дамблдор настоял на переезде из гринготтских гостевых комнат в «семейное гнездышко». Замок встретил новых жильцов тишиной, однако сверкающее серебро в одной из гостиных указывало на присутствующих здесь эльфов. Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени и т.д., и т.п., лишь загадчно хмыкнул и удалился на рабочее место под предлогом скорого учебного года, пообещав заглянуть на ужин. Гермиона возмущенно поинтересовалась, из чего и как они этот ужин сделают, но ответа не последовало.
Леди Гретт и ее поверенный еще немного побродили по пустому замку, но в конце концов осели в той самой гостиной с начищенными серебряными кубками.
- Ох, пить хочу, - пробормотала девушка, но тут же замолчала, так как на столике перед ней появился поднос с чайником и чашками. - Ой, как это?.. но ведь... Мерлин, домовики! - осенило Гермиону. - Эй, кто ты? Покажись!
На ее приказ откликнулся совсем юный эльф в небесно-голубой накидке.
- Мы рады приветствовать госпожу в ее замке, - пропищал малыш.
- Привет, я — Гермиона, а тебя как зовут?
Взгляд эльфа сменился с испуганного на изумленный:
- Я... Тай, г-госпожа, - от удивления, а может от страха, домовик стал заикаться. - Госпожу что-то не устраивает? Тай накажет себя... Тай плохой... госпожа не довольна им... - тут он уже было решил побиться обо что-нибудь головой, но взволнованная Гермиона подбежала к эльфу и порывисто обняла его, от сего тот и вовсе потерял дар речи, молча открывая и закрывая рот. В гостиной с тихими хлопками появилась еще дюжина эльфов в голубом. Ошарашенное выражение лица Тая оказалось заразным, что вызвало у итак сползшего с кресла гоблина новый приступ смеха. Освободившийся раньше Дамблдор застал в замке преинтересную картину: заикающиеся и малость пришибленные домовики пытались накрыть на стол в одной из столовых, а в Малой гостиной (той самой, где произошло знакомство с эльфийской братией) невменяемый Гринчип и Гермиона с замершим от ужаса Таем на коленях.
Домовики еще неделю ходили сами не свои, но зато теперь они души не чаяли в хозяйке Гермионе.
...- Гринчип, я не собираюсь эксплуатировать эльфов ради таких пустяков! - рассердилась девушка, услышав тихий смех гоблина. - И вовсе не смешно! Все, не хочу с тобой разговаривать, - под такой веселый аккомпанемент Гермиона ушла к себе в комнату.
Время до сентября пролетело незаметно за постоянными занятиями и принесло пользу: юная леди уже не терялась в разнообразии вилок, не наступала на ноги партнеру во время вальса, не путала Элизу и Элизабет Гретт, а также смогла разглядеть какой-то дом в хрустальном шаре, хотя не могла сказать с уверенностью, что он ей не приснился. Да-да, она изучала прорицания, так как все женщины Гретт посещали этот предмет в школе, а Гринчип запретил ломать традиции и устои рода.
Утром тридцатого августа сова Дамблдора принесла конверт с приветственным письмом, списком учебников и билетом на поезд. Идти в Косой переулок решили после обеда, но тут возник вопрос, кто будет сопровождать Гермиону: гоблины редко гуляют по переулку, а присутствие Дамблдора будет плодить ненужные слухи и привлекать лишнее внимание к будущей Пожирательнице. После долгих споров было решено отправить девушку одну но под присмотром Дамблдора. «Ну, вздумалось старому маразматику пополнить коллекцию артефактов перед учебным годом. Так там и времени то не будет!» - пошутил он. Гринчип занял пост в банке, а Гермионе предстоял сложный экзамен, как никак первый выход в свет.
Девушка аппарировала в темный переулок недалеко от «Дырявого котла» и быстро преодолела расстояние до дверей. В баре как всегда было людно, но в полумраке Гермионе не удалось четко разглядеть лиц посетителей. Натянув на лицо маску высокомерия и гордо выпрямив спину, она медленно двинулась по направлению к выходу во задний дворик. На середине зала ее чуть не сбил с ног рыжий мальчишка лет восьми.
- Чарли, осторожнее! - услышала Гермиона позади себя знакомый голос и внутренне похолодела. «Ну, что спасительница мира, зрители в зале, актеры на местах... занавес!» - мрачно заключила девушка и брезгливо посмотрела на молодую Молли Уизли:
- Следить нужно за своими непутевыми отпрысками, - сухо сказала Гермиона, стараясь не выдать своих настоящих эмоций, сейчас ей нужно было произвести впечатление на дежуривших в баре Пожирателей. Да и дружба с Уизли не входила в планы леди Гретт.
- Извините, мисс, но Чарли ведь еще такой маленький, - осторожно произнесла миссис Уизли, стараясь избежать нарастающего конфликта. Пока она оправдывалась, Гермиона разглядывала их. Молли выглядела моложе и стройнее, чем помнила девушка, а ее второй сын ничем не напоминал широкоплечего загорелого драконовода.
Тут в баре появился Артур Уизли, ведя за руку Билла.
- Ма, смотри, мы купили у Оливандера палочку! Береза и волосы единорога! - мальчик подбежал к брату, размахивая покупкой, пуская в разные стороны искры. Одна из них слегка подпалила дорогую мантию Гермионы. Девушка собрала всю волю в кулак и высказала все, что мола в такой ситуации высказать аристократка до мозга костей:
Это возмутительно, - растягивая слова, как это делал Драко, проговорила она, отряхивая одежду, - не удивительно, что в ТАКОЙ семье абсолютно не уделяют внимания воспитанию, - ее взгляд задержался на потрепанных мантиях ребятишек. Высоко подняв голову, Гермиона продолжила свой путь.
В прошлый раз девушка не успела разглядеть улочку, стремясь поскорее попасть в банк, но сейчас наслаждалась ее видом. Косой переулок не отличался от своего будущего варианта, сверкая давно знакомыми вывесками: «Флориш и Блоттс», «Торговый центр «СОВЫ», «Гринготтс», «Мантии мадам Малкин» и др. Не хватало только магазинчика близнецов.
Мимо магазинов всюду сновали волшебники с детьми и без, закупаясь, в основном, к школе. Пару раз в толпе мелькнула ярко синяя мантия Дамблдора. Проходя мимо кафе-мороженого Флориана Фортескью, Гермиона приметила интересную компанию: невысокий пухленький юноша восхищенно слушал рассказ стройного высокого брюнета в магловской одежде, рядом с ними сидел еще один парень с светло русыми волосами, а через стул мечтательно рассматривала облака красивая рыжеволосая девушка. К ним подошел еще один брюнет, чьи волосы, в отличие от первого, торчали в разные стороны. Поставив на столик поднос, он сел на свободный стул, приобняв за талию соседку. Гермиона сразу поняла, кто это, а ее догадку подтвердили слова одного из них:
- О, Сохатый, ты хочешь моей смерти? От обжорства? - при виде многообразия стаканчиков с мороженым глаза первого брюнета сверкнули синевой.
- Нет, Бродяга, я тебя сначала откормлю, а потом сдам на мясо для фестралов, - ответил ему Джеймс Поттер. Сиирус шутливо потянул руки к горлу друга, сбив его круглые очки:
- Молилась ли ты на ночь, Дездемона?! - процитировал будущий крестный Гарри магловского поэта. Гриффиндорцы покатились со смеху, а Гермиона презрительно поджав губы, прошла мимо, старательно прячя непослушную улыбку.
В банке к ней тут же подскочил Гринчип, возопив на весь холл:
- Леди Гретт, я вас ждал.
- Гринчип, не кричите так, у меня итак голова болит, - спокойно, но так, чтобы услышали те, кто находился неподалеку, ответила девушка. - Сначала мне в «Дырявом котле» досаждала кучка рыжих, потом какая-то компания невоспитанных полукровок вопила на весь переулок, теперь вы... Ах, Гринчип, давайте быстрее закончим со всеми делами, мне еще учебники и форму покупать. - Девушка незаметно выдохнула и осторожно осмотрелась. Цель была достигнута: клиенты банка с интересом стали приглядываться к аристократке, с которой любезничал сам директор Гринготтса.
- Леди Гретт, отправимся сразу к сейфам или согласитесь распить со мной чашечку чая за разговором о делах?
- Лучше прогуляемся до сейфов за разговором о делах, - холодно улыбнулась Гермиона и пошла по направлению зала тележек. - Только все же поедем медленно, меня не впечатляют сумасшедшие гонки по подземельям.
Ответ гоблина поверг добрую половину слушателей этого спектакля в ступор:
- Конечно-конечно, как пожелаете. Крюкохват, срочно сюда мою личную тележку. Быстро!
Абрахас Малфой с открытым ртом проводил взглядом странную парочку.
- Немыслимо! У них есть низкоскоростные тележки, сын, ты слышал? А она возят нас, благородных и чистокровных магов, на этих...всегда знал, что гоблины садисты с большой буквы! - возмутился лорд Малфой.
- Да, отец, но меня интересует больше кто эта особо, Гретт, кажется, что перед ней так расшаркиваются.
- Вот что, Люциус, мне срочно нужно в Лютный по сверхсекретному делу. Прогуляйся пока.
Как капитан сборной своего факультета по квиддичу Малфой-младший старался следить за новинками в этой области, поэтому он сразу направился в магазин «Все для квиддича». Вот и сейчас у витрин толпились младшекурсники да какой-то мелкий рыжий пацан, разглядывая со слюной у рта новейший «Нимбус-1001».
Люциус провел много времени, изучая функции Нимбуса, но все-таки сделал вывод, что вряд ли она лучше его сделанной на заказ «Серебряной стрелы». Не найдя ничего интересного в спортивной лавке, молодой человек отправился к мадам Малкин за новыми мантиями к школе. Рассчитывая по быстрому обсудить заказ с хозяйкой, Люциус открыл дверь. Мадам Малкин, к великому огорчению юноши, уже была занята с какой-то клиенткой, поэтому пришлось довериться более медлительным помощницам портнихи. Те обворожительно улыбались ему, мысленно подсчитывая счета и примеряя фамильный обручальный перстень Малфоев. Люциус высокомерно на них взглянул, но тут его взгляд зацеился за длинные каштановые волосы и гордую осанку, стоящей на подиуме девушки. Пока с него снимали мерки, он успел хорошо разглядеть ее. «Так-так, интересно, вот и выдался случай приглядеться к этой Гретт. Гретт... где же я уже слышал эту фамилию...» - наморщил лоб Люциус. - «Стоп! Она примеряет форму Хогвартса. Неужели новая ученица? Или все же одна из прыщавых хаффлпаффок за лето сильно изменилась? Что ж, посмотрим: кто кого, леди!»
- Тоже в Хогвартс?
Гермиона очнулась от своих мыслей о предстоящем распределении и медленно повернула голову в сторону Малфоя.
- Да, - коротко ответила девушка.
«Не хаффлпаффка, те бы завизжали от восторга, что я сними заговорил», -решил Люциус.
- Ты новенькая?
- Да, - повторила Гермиона, не выпуская наружу торжество.
- Впервые слышу о переводе в нашу школу. Ты из Шармбатона? - не прекращал допрос слизеринец.
- Нет. Домашнее обучение. - все также, не вдаваясь в подробности, отвечала девушка.
- И как это?
- Что? - не поняла леди Гретт.
- Не ходить на уроки, не жить по расписанию и не делить комнату с однокурсниками.
- Удобно, но иногда надоедает. Подожди, у вас общие спальни? Кошмар. Нужно будет потребовать отдельную.
- Мне повезло, я — староста, поэтому живу один. Но до пятого курса пришлось уживаться с другими. Но без звуконепроницаемого барьера не обойтись, - улыбнулся Люциус.
- Отчего же ты или твои родители не похлопотали раньше?
- А кто бы мне выделил? По какой причине? По той, что я благородный и богатый... - осекся Люциус, поняв, что начал выходить из себя.
- Ты не знаешь директора, в школе всем заправляет директор, а он даже своих любимчиков гриффиндорцев так не выделяет. Хотя Мародеры все равно всегда вместе, нет смысла разделять их. В позапрошлом году один из них стал старостой, так взял и отказался от привилегий.
- Мародеры? Гриффиндорцы? А подробнее о них? - заинтересовалась Гермиона.
- В школе есть четыре факультета: Слизерин, Рейвенкло, Гриффиндор и Хаффлпафф. Я, например, из Слизерина. Мародеры же четверка парней с Гриффиндора, если где-то что-то случилось — виноваты они. В последнее время с ними ходит еще Эванс — девушка одного из них, Поттера...
- Леди Гретт, все готово, - вмешалась в разговор мадам Малкин, протягивая Гермионе сверток с покупками.
Расплатившись, девушка протянула Люциусу руку и представилась:
- Леди Гермиона Ровена Эмилия Гретт.
- Люциус Абрахас Малфой, - юноша поклонился и поцеловал протянутую руку.
- Ну, мистер Малфой, увидимся в поезде, - с этими словами Гермиона вышла из магазина, задержавшись всего на секунду и в целях налаживания контакта лукаво улыбнулась. - А я все равно буду жить в отдельной комнате!

Глава 4. Снова в школу, будто в первый раз…

Глава 4. Снова в школу, будто в первый раз…

«Здравствуй, Рон. Привет, Гарри.
Сегодня последний день лета, завтра я еду в Хогвартс… и это последняя запись. Я обещала Дамблдору, что уничтожу дневник перед учебным годом. Он может стать серьезным доказательством того, что я никакая не магглофобка и не волдемортофилка.
Знаешь, Рон, я вчера видела твоих родителей в «Дырявом котле». В этом году в школу едет Билл. Я так рада за него, ведь он станет лучшим учеником и старостой.
Жаль, что мне пришлось им всем нагрубить. Ты там передай им мои извинения. Это так сложно смотреть с презрением на друзей и любезничать с врагами, как с Малфоем. Да, я в курсе, что он, в конце концов, пошел против красноглазого, но общаться с ним от этого приятнее не стало.
Гарри, твоя мама очень красивая, особенно когда смеется. А когда ее обнимает Сохатый, то она просто светится изнутри. Завтра в поезде, возможно, я увижу их снова, но в Хогвартсе, к сожалению, я буду сидеть за другим столом.
Я боюсь этой поездки, боюсь своей миссии... интересно, а какой у меня боггарт? Мерлин, мы все повязаны этим пророчеством! А ведь мне еще прорицания изучать. Радует, что Трелони еще не преподает в Хогвартсе. Нужно будет спросить у директора, кто его ведет.
Рон, ты не поверишь, но меня заставили сесть на метлу! И даже не помогла отмазка, что леди не пристало гонять на метле. Но положительный результат все же есть: я перестала так судорожно трястись в воздухе, мне даже понравилось летать. Но до нашего самого молодого ловца за последние сто лет мне ой как далеко.
Как я хочу вновь оказаться на гриффиндорской трибуне, увидеть, как Гарри пикирует за снитчем, радоваться победе… Но того, что было уже не вернешь. Ни один маховик времени не сможет вернуть мне мои одиннадцать лет…»
Из дневника Гермионы Гретт.

В небольшой комнате перед камином сидела грустная девушка. Она смотрела на тлеющие свитки пергамента в своих руках. Последнее письмо в никуда медленно осыпалось пеплом у ног Гермионы, следующее она сможет написать только на рождественских каникулах, если поедет в свой замок. Об этом ей вчера напомнил Дамблдор, закончив свою лекцию любимыми словами Грюма: «Постоянная бдительность!». Его недоумение не произвело никакого эффекта на нервно хихикающую девушку.
На следующее утро Гермиона проснулась в преотвратнейшем настроении. Волшебный будильник продолжал голосить о том, что уже семь утра, и кто рано встает, тому Орден Мерлина дают. Такой злой девушка себя не ощущала с тех пор, как врезала Малфою на третьем курсе, поэтому не каждый ее будильник удостаивался такой чести, как улететь с разгона в стену.
Гермиона с мрачным удовлетворением прошлась тапочками по винтикам и пружинкам по дороге в ванную. Приняв душ, она решила нарушить излюбленную традицию переодевания в школьную форму в поезде, и быстро привела себя в порядок. Правда, мантию пришлось пока убрать в сундук, ибо на улице было жарко. Одернув форменную рубашку, она спустилась вниз. В холле ее уже ждали Гринчип и Дамблдор.
- Гермиона, на вокзал тебе придется ехать без нас, но Стефан поможет тебе с багажом.
Стефаном звали немолодого сквиба, что работал на конюшне, ухаживал за различными волшебными и не очень лошадьми. Рядом с ним ржали и били копытами два черных пегаса, запряженных в роскошную карету красного дерева, украшенную позолотой.
- Не волнуйся, мы наложили на нее всевозможные маскировочные и защитные чары, - тепло улыбнулся Гермионе Дамблдор, - маглы вас не заметят.
Доехали они с ветерком. Машины, столбы и дома сами отскакивали с пути, а через Темзу карету и вовсе перенесли по воздуху пегасы. Вскоре экипаж остановился прямо у разделительного барьера, где уже толпились странно одетые волшебники со своими детьми, выбирали удобные моменты, чтобы проскользнуть на платформу 9 ¾. Все они тут же уставились на вышедшую из кареты Гермиону. Брезгливо передернув плечиками, она, не скрываясь, прошла сквозь барьер.
Хогвартс-экспресс уже был подан, и из окон вагонов то и дело высовывались головы студентов всех курсов, прощавшихся с родителями.
«Что ж мне так не везет, а?» - подумала чуть не сбитая с ног Гермиона. Еще одним подтверждением нависшего над ней злого рока была личность возомнившего себя тараном мальчишки. Чарли Уизли, узнав девушку, спрятался за отца. Молли уже хотела рассыпаться в извинениях, но не успела.
- Бардак! – буркнула Гермиона и отправилась на поиски пустого купе.
Такое нашлось в предпоследнем вагоне. Стефан занес ее сундук, пожелал счастливого пути и ушел. Гермиона наслаждалась тишиной, но счастье продлилось не долго: в купе ввалилась шумная компания. Девушка уже хотела выставить нахалов за дверь каким-нибудь заклинанием, но не смогла произнести ни слова, узнав Сириуса Блека. Из-за его спины выглядывали Джеймс Поттер и Ремус Люпин.
- Здесь свободно? – широко улыбнулся Сириус. Гермионе ничего не оставалось, кроме как кивнуть.
«Ну, что же ты! Соберись! Ты же уже видела их, - уговаривала себя девушка. – Ты не должна показывать, что знакома с ними, не должна… Мерлин, помоги мне справиться с этим!»
Пока Гриффиндорцы располагались, Гермиона смогла взять себя в руки.
- Я Лили Эванс, староста Гриффиндора. А ты, наверно, новенькая?
- Да, я поступаю на седьмой курс, - равнодушно ответила путешественница во времени. – Гермиона Гретт.
- Это Джеймс Поттер, Ремус Люпин, Питер Петтигрю и Сириус Блек, - представила остальных Лили. Гермиона все также холодно улыбнулась каждому из них. Но при взгляде на Хвоста в ее глазах промелькнула не то ненависть, не то раздражение – Сириус, заметивший это, не понял, что именно. Как единственный настоящий аристократ среди Мародеров он также отметил характерную для чистокровных манеру держаться. То, что мисс Гретт чистокровная, уже не было тайной для гриффиндорца.
За размышлениями он не заметил, что платформа уже давно осталась позади, а Лили и Ремус ушли в вагон старост. Джеймс без любимой сразу загрустил и снова стал развлекаться со снитчем. Питер же подобострастно за ним наблюдал. Новенькая отстраненно смотрела в окно. Блек сел с другой стороны от окна и обратился к ней:
- Откуда ты перевелась?
- Ниоткуда. Я была на домашнем обучении, - ответила она, даже не взглянув на юношу.
- Ты ведь чистокровная?
- С чего ты так решил? – все тот же холодный тон.
- Как говорят маглы: рыбак рыбака видит издалека, - улыбнулся Сириус. – Однако, я не могу вспомнить никого из Греттов…
- В учебнике истории посмотри, - слегка раздраженно произнесла Гермиона.
- Обязательно посмотрю – улыбка стала шире, он добился хоть каких то эмоций от этой Снежной королевы. – Но только после того, как ты сходишь со мной на свидание.
- А оно мне надо? – девушка все больше раздражалась, но не приставания Бродяги были тому причиной. Гермиона изо всех сил пыталась не показать, что чувствует на самом деле. – Это же тебе интересно узнать о Греттах больше. Я же историю своего рода знаю. Если и тебе хочется ее изучить, то двери библиотеки вряд ли закроются перед тобой.
- Увы, но в библиотеку школы меня точно не пустят после устроенного там мной год назад небольшого потопа.
- Насколько мне известно, библиотека рода Блек ненамного уступает хогвартской.
- Леди Гретт, он уже давно забыл, что такое семейная библиотека, - раздался от двери в купе надменный голос. – Впрочем, что говорить о выжженном с семейного гобелена человеке? Он ведь и о том, что такое семья не помнит.
Гриффиндорцы, как по команде, вытащили палочки, а Гермиона вновь запрятала глубоко-глубоко истинную себя.
«Ну, вот, второй акт пьесы «Гостья из будущего» начинается, - решила Гермиона. – Пора вливаться в слизеринское общество».
- Люциус, рада встрече, - на лице девушки появилась улыбка номер три, отработанная с Вивьен, учительницей французского языка и этикета. Удивленные лица Джеймса и Питера, готовая вот-вот отвалиться челюсть Сириуса – все это было куда лучше аплодисментов, цветов и криков «бис».
«Жаль, только Оскара мне не видать,» - усмехнулась про себя Гермиона.
- Позвольте, леди, проводить вас в другое купе, где едут наиболее достойные вашего общества волшебники, - с полупоклоном предложил Малфой. Девушка окинула Блека и Малфоя оценивающим взглядом и, чуть помедлив, кивнула:
- Конечно, Люциус, пойдемте.
Такая смена поведения ошеломила Сириуса настолько, что он не смог даже отреагировать на чересчур дерзкие слова слизеринца. Лицо Хвоста как всегда при виде старосты враждебного факультета стало испуганным, а Поттера от драки удерживало лишь отсутствие поддержки от застывшего друга.
Пара аристократов вышла из купе, а Сириус все думал о странной девчонке: «Она без сомнения представительница древнего рода, о котором я даже не слышал. Но сначала в ней не было такого высокомерия, с каким она оглядела нас, как только явился Малфой. Да, она была холодна и неразговорчива, но все таки… Значит, это было спектаклем для Люцика, причем, хорошим спектаклем: Сохатый даже не заметил, а о Хвосте я и вовсе молчу. Чего же она хочет добиться? И стоит ли такая игра с огнем свеч? Кто же ты такая, Гермиона?»
А Гермиона тем временем знакомилась со слизеринцами:
- Господа и дамы, хочу вам представить нашу гостью – Гермиона Ровена Эмилия Гретт.
Мужская половина студентов зеленого факультета уже хотела начать по очереди подходить к девушке, чтобы запечатлеть на ее руке церемониальный поцелуй, но та их остановила:
- Только давайте немного воздержимся от этикета: все-таки купе, хоть и расширенное пространственными чарами, - не Большой Зал, где можно армию разместить, и еще место останется.
Все с ней согласились и позволили Люциусу продолжить знакомство.
- Слово леди – закон, - обворожительно улыбнулся Люциус. – Поэтому без боязни, что меня вызовут на дуэль за непочтение, отброшу никому не нужные расшаркивания, здесь все свои. Итак, эту прекрасную девушку слева от тебя, Гермиона, - указал он на слизеринку с неприятными чертами лица, - зовут Алекто Кэроу. Рядом с ней ее брат-близнец Амикус. А вот там в угла за широкой спиной своего жениха Алекса Паркинсона их младшая сестра – Астрид Кэроу, она шестикурсница.
В Кэроу-младшей можно было без труда узнать мать Пэнси Паркинсон – ее мопсовидная внешность и любовь к рюшкам передалась от матери. «Всегда подозревала, что Алекто и Пэнси родственники» - промелькнуло в голове у Гермионы.
- Справа от Астрид Георг Гойл и Калеб Кребб – гроза первокурсников. Напротив них Северус Снейп.
Гермиона с интересом посмотрела на будущего декана Слизерина и профессора зельеварения. Он хмуро кивнул ей, не отрываясь от учебника. Его длинные черные волосы все так же свисали грязными патлами.
- Ну, а это, - кивнул Малфой на девушку рядом со Снейпом, - подруга и однокурсница Астрид Нарцисса Блек. Остальные где-то ходят, но после ты с ними познакомишься.
Гермиона заметила недовольство, промелькнувшее на лице Нарциссы, когда Люциус назвал ее всего лишь подругой и одноклассницей Кэроу. Так же от нее не укрылась и неприязнь, с которой кузина Сириуса изучала новенькую:
- Гермиона, а откуда ты знаешь о Большом Зале, если никогда не была в Хогвартсе? – ехидно спросила блондинка.
- Понимаешь, Нарцисса, - с арктическим спокойствием отвечала Гретт, - в моей библиотеке давно пылилась написанная еще при основателях «История Хогвартса». А раз я решила идти туда учиться, то странно было бы не прочитать ее.
- А почему ты вдруг собралась учиться в нашей школе? – не унималась ревнивица.
- После смерти родителей я была вольна принимать собственные решения, поэтому и прекратила домашнее обучение, на котором настаивал отец.
- Ох, прости, - без тени сожаления извинилась слизеринка. – А…
- Нарцисса, мы все-таки не в Аврорате, прекрати допрос, - одернул ее Люциус.
- Гермиона, а на какой факультет ты хочешь попасть? – спросил девушку Алекс…
Старшекурсники еще долго рассказывали ей о Хогвартсе, восхваляя Слизерин, подземелья и Хогсмид. В купе то и дело заглядывали другие студенты. Так Гермиона познакомилась с Рабастаном Лестрейнджем, Федериком Забини, Амандой Розье и пятикурсником Регулусом Блеком.
Вскоре окончательно стемнело, и поезд подъехал к станции. Натянув мантии, студенты потянулись к каретам, запряженным фестралами. В ночной тьме отчетливо выделялась огромная фигура Хагрида с фонарем. Гермиона поежилась от холода, вспоминав, что бедным первокурсникам придется сейчас переплывать озеро на лодках через вязкий туман. Однако ей тут же пришлось пожалеть уже себя:
- Пер-кусники, - раздавался голос лесничего, - все сюдыть! Эй, ты, новенькая, - обратился он к Гермионе, - и ты тож подойди!
Вздохнув, девушка пожелала слизеринцам удачи и подошла к великану. Ожидания ее оправдались: у воды было еще холоднее, а сквозь туман ничего не было видно. В замке их встретила Макгонагалл, окинувшая Гермиону подозрительным взглядом, видимо не забыла появление той в кабинете Дамблдора. Профессор проводила их до той же комнаты, что и двадцать лет вперед. Пока она отсутствовала, малыши боязливо косились на застывшую, как ледяная скульптура, Гермиону. Пропаже страха также не способствовали рассказы Билла Уизли о встрече с ней в Косом переулке. Однако она была рада, что к ней не пристают с расспросами. Через десять минут, после представления привидений, Макгонагалл вернулась. В Большой Зал они отправились длинной колонной, замыкала ее Гермиона. Девушку удивило, что сейчас первокурсников было куда больше, чем в год ее поступления.
«Вот оно, влияние войны на будущие поколения. Ведь если бы не она, то и в мое время нас бы училось не восемь человек на факультет. Многие нынешние старшекурсники вскоре просто либо умрут, либо сядут за пособничество Волдеморту. Хотя Дамблдор ведь сказал, что того будущего уже не будет, если я попытаюсь его изменить и спасти многие жизни…» - размышляла Гермиона, следуя за колонной через Зал к столу преподавателей, около которого уже стоял трехногий табурет с Распределяющей Шляпой.
Та открыла рот и начала петь свою традиционную песню. Каково же было удивление девушки, когда она услышала знакомые слова:

Может быть, я некрасива на вид,
Но строго меня не судите.
Ведь шляпы умнее меня не найти,
Что вы там не говорите.

Шапки, цилиндры и котелки
Красивей меня, спору нет.
Но будь они умнее меня,
Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,
Не скрыть от меня ничего.
Наденьте меня, и я вам сообщу,
С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет Гриффиндор, славный тем,
Что учатся там храбрецы.
Сердца их отваги и силы полны,
К тому ж благородны они.

А может быть, Хаффлпафф ваша судьба,
Там где никто не боится труда,
Где преданны все, и верны,
и терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,
Вас к знаниям тянет давно,
Есть юмор и силы гранит грызть наук,
То путь ваш - за стол Рейвенкло.

Быть может, что в Слизерине вам суждено
Найти своих лучших друзей.
Там хитрецы к своей цели идут,
Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,
И вашу судьбу предскажу я верней,
Чем сделает это другой.
В надежные руки попали вы,
Пусть и безрука я, увы,
Но я горжусь собой.*

- Алис, Вероника, - прочитала Макгонагалл первое имя со свитка.
- Рейвенкло!
- Браун, Мэнди.
- Гриффиндор!
- Вейн, Грифин, - Гермиона еле заметно улыбнулась, отметив сходство фанатки Гарри Поттера №1 Ромильды и этого первокурсника.
- Хаффлпафф!
- Гойл, Гертруда, - младшая сестренка Георга была тут же отправлена на Рейвенкло. За ней потянулась вереница неизвестных и смутно знакомых Гермионе фамилий. Наконец, рядом с деканом львов остались только она и двое мальчишек.
- Уизли, Уильям, - Билл сел на табурет и натянул на голову Шляпу, которая тут же вынесла вердикт:
- Гриффиндор!
- Яксли, Ареус.
- Слизерин!
После того, как белобрысый мальчик занял свое место, Дамблдор взял слово:
- В этом году к нам поступают не только первокурсники. Я счастлив сообщить вам, что пополнение ждет седьмой курс, а какой факультет, мы сейчас узнаем! Минерва, прошу.
- Гретт, Гермиона.
Девушка подошла к табурету и села в полной тишине. За столом Гриффиндора наблюдалась интересная картина. Джеймс Поттер сидел не рядом с Сириусом Блеком, что наводило на мысли о ссоре. Сохатый с презрением посмотрел на новенькую, а его лучший друг наоборот чуть ли не молился всем известным богам, чтобы та попала на его факультет. «Только бы Гриффиндор, только бы… Мерлин, она же не выдержит в этом гадюшнике, хоть и аристократка, но она не такая, как они, я чувствую. Рано или поздно наступит в ее игре антракт, и не дай боггарт, если в этот момент с ней рядом будет хотя бы один слизеринец» - думал Бродяга, искренне переживая за эту странную девушку. Гриффиндорцы же не могли понять, от чего всегда единодушные мародеры на этот раз разделились во мнениях.
«Так-так, вот мы и снова встретились, юная леди,» - прозвучало в голове у Гермионы
«Здравствуй, ты еще помнишь наш уговор?» - ответила она.
«А ты уверена, что Слизерин тебе подойдет? Может все-таки Гриффиндор или Рейвенкло?»
«Да, уверена»
«Ну, что ж… учти, у тебя нет права на ошибку»
«Я знаю»
«Тогда…»
«Постой… у меня вопрос…»
«Слушаю»
«Песня, что ты сегодня пела…»
«Угу, ты догадлива. Я решила, что тебе будет приятно услышать ту, что я исполняла в тот год, когда ты впервые ступила под своды замка. И да, я немного поплагиатила у самой себя» - Гермиона могла поклясться, что в этот момент Шляпа улыбалась.
- Слизерин!
Девушка отдала Шляпу Макгонагалл и медленно пошла к столу своего нового факультета.
Сириус горько вздохнул. Он не был уверен, но, по его мнению, Гермиона не была особенно удивлена решению Шляпы. Странным ему показалось и то, что она абсолютно не удивлялась звездному потолку или парящим под ним свечам. И буквально на секунду ему показалось, что за нарочито медленной походкой скрывается что-то другое. Возможно, она боялась подойти не к тому столу, что приводило юношу в еще большее недоумение, ведь аплодировал ей лишь один стол – слизеринский.
Гермиона устроилась за своим новым столом между Люциусом, занявшим ей место, и Амандой Розье, лицом к Залу. На другом конце Зала сидели Мародеры, и от девушки не укрылись презрительно-брезгливые лица сохатого и Хвоста. «Не долго музыка играла,» - усмехнулась она. Однако задумчивый взгляд, которым ее окинул Бродяга, заставил Гермиону задуматься, насколько хорошо она играет свою роль.

*Песня Шляпы взята из "ГП и Философский камень" перевода Росмен, чуть переделана мной

Дата добавления: 2015-09-04