Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Тведокопченые менты

ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ МНОГООЧКОВОСТЬ | СОВЕТЫ СТАРОГО ЗЭКА | РЕСНИЦЫ ДОБРОГО ДРАКОНА | КУКИШ С МАКОМ | ВАРЕНАЯ БЕРЕСТА | ЗАПОМОЕННЫЕ ВОЖДИ | МАГЕРАМСТВО | ПАУК В ПРОМЕЖНОСТЯХ | БУРЯТСКАЯ МОРДА | ВОР КАК ТАКОВОЙ |


Читайте также:
  1. D)графическая среда, на которой отображаются объекты и элементы управления Windows.
  2. L Моменты инерции однородных тел правильной формы
  3. NEW!Элементы эко-психологии.
  4. quot;Горизонт" (недалеко от "Опена") апартаменты
  5. XI. ПРИСПОСОБЛЕНИЕ И ДРУГИЕ ЭЛЕМЕНТЫ, СВОЙСТВА. СПОСОБНОСТИ И ДАРОВАНИЯ АРТИСТА
  6. Адаптеризованные музыкальные инструменты
  7. Алименты, пенсия, зарплата, увольнение без выплаты выходного пособия

 

Тридцать две статьи в Уголовном кодексе РСФСР и других союзных

республик ведут к вышаку. Никто в стране не знает, сколько людей пускается в

расход ежегодно. Академик А. Д. Сахаров считал, что в пределах двух тысяч.

Цифра большая, означающая, что каждый год ликвидируется контингент большого

лагеря зэков, а за десятилетие - население крупного сельского района в

некоторых областях Сибири. Разброс статей, которые приводят к исключительной

мере наказания, необычайно широк: тут убийства, валютные операции,

вооруженные ограбления, изнасилования несовершеннолетних, хищения в особо

крупных размерах, подделка денег, хранение золота, платины, серебра, ценных

редкоземельных металлов и драгоценностей, превышающих установленную норму:

Подследственных, тянущих на вышак, помещают в смертные коридоры, где

рядом, за особой дверью находятся камеры осужденных к исключительной мере

наказания. После зачитки приговора, объявляющего о расстреле, наступает

обрыв, от которого ступени времени ведут к смерти. Осужденного помещают в

стоячий бокс воронка, отдельно от остальных выводят и заводят в

камеру-стенку. Затем, обычно это происходит глубокой ночью, его отдельно

раздевают, шмонают и всю цивильную одежду пакуют в особый пакет - короб. На

смертника надевают полосатую форму: в полоску все - фуфайка, шапка, пидорка,

брюки, лепень. Ведут отдельно в баню, а из нее, минуя карантин, в смертную

камеру. Из нее предвидится всего два выхода: ближайший - в преисподнюю и,

если очень повезет, то заменят пятнадцатью годами строгого режима с добавкой

пятилетнего поселения в поселках, где-нибудь на Средней Колыме, или до пяти

лет тюремного режима в крытке.

 

Смертная камера - это прессовка одиночеством. Даже если осужденный не

желает писать кассацию-помиловку, то за него это сделает администрация

тюрьмы. Сами зэки-смертники пишут в Верховные Суды и Прокуратуры, в

Верховный Совет и его палаты, пишут на имя Председателя Верховного Совета,

Президента СССР. Смертная камера - каменный колодец, мешок, положенный на

бок; стены его обивают толстым листовым железом, на которое приваривается

металлическая сетка и она забрызгивается штукатуркой под шубу; в окне-решке

двенадцать рядов решетки из двухмиллиметровой арматуры. К окну подходить

строго запрещается и имеющаяся форточка снабжена сигнализацией; дверь

двойная - одна обтянута металлом, как в карцерах, другая - из полосовой

стали и угольника 45х45 миллиметров. Металлическое все - шконка,

вмонтированная штырями в стенку, стол, забетонированный ножками в пол, такие

же, как в обычных камерах, унитаз-толкан и умывальник. Металл холодит и

мертвит камеру, а бетонная шуба погружает сердце в серость, недаром ее

изобретатель Азаров сошел с ума. Все в сигнализации, множество запоров,

окно-решка снабжено козырьком - небо и облаков не увидишь до самого конца.

Гроб и деревянная колодина - райское место по сравнению с этой камерой.

Смертные коридоры располагают в подвальных или полуподвальных этажах тюрьмы.

Спальный матрас с натянутой на него черной матрасовкой и такой же

подушкой у смертников меняют коридорные офицеры; здесь же водят на помывку

под душ, тут же стригут и этой же машинкой бреют - все под конвоем. Со

смертниками запрещается разговаривать, кормят их специальные люди, той же

пищей, что и зэков. Эти люди состоят не в штате тюрьмы, а приписаны к

управлению МВД, так что и сами тюремщики не знают, кто они. Посылки,

переписка, отоварки, доставка курева, газет, радиотрансляция, встречи с

адвокатом - запрещены. Наступает сплошное, темное одиночество. Выдерживают

его не все, начинают биться головой об стенку, иные впадают в сплошной,

протяжный, ноющий плач; как ни странно, вешаются мало. Видно считают, что не

стоит торопиться расставаться с последними витками жизни.

При заболеваниях лечат лекарством, заставляя его тут же глотать, а о

том, чтобы при серьезных болезнях производили хирургические операции,

слышать не приходилось. Если до приведения приговора смертник отбросит

концы, не печалятся, а просто списывают со счета тюрьмы. Смертник - не

жилец.

С момента приговора до расхода проходит обычно около трех лет, бывает

больше, иногда успевают привести в исполнение быстрее.

Бывает и у смертников счастливый день - если по кассационному

определению расстрел заменяют и изменяют на тюремный или лагерный срок. Это

определение Верховного Суда зачитывает самолично начальник тюрьмы в душе,

куда заводят под конвоем смертника. Одни от радости падают и начинают щеками

катать пол, другие целовать сапоги начальника и охранников, становятся на

колени и молятся, пускаются в пляс: Редко кто такие определения судов

воспринимает спокойно. После такого счастливого исхода из смертной камеры

несутся песни, от радости пропадает аппетит: зэк в душе благодарит Бога,

суд, партию и правительство, благодарит всех - и мать с отцом, и

продолжающуюся жизнь. Вскоре его прямо из смертной камеры выдергивают на

этап и увозят в зоны тюремного режима - кто идет в Златоуст, кто в Тобольск,

где зоны расположены в зданиях бывших старинных монастырей.

О том, что кассация осталась без удовлетворения, не сообщают. В одну из

ночей по смертному коридору послышится топот конвоя и цоканье собачьих лап,

от которых просыпаются все зэки и ушами прижимаются к дверным косякам и к

кормушке. Пришли за смертником; его тихо вызывают по фамилии, имени и

отчеству, спрашивают статью и начало срока, просят через кормушку вытянуть

руки, их защелкивают браслетом, открывают двери и в рот обезумевшему зэку

вставляют резиновую грушу, наподобие клизмы. Снова цокот лап и топот конвоя;

смертника, держа за шиворот, уводят.

Расстрельной тюрьмой в Сибири слывет Красноярская, там приговоренный

находится недолго. Помешать расстрелу могут праздничные дни, болезнь, нет,

не зэка, а палача.

Стреляют в скрытых кабинетах, в затылок, уже пристрелянным оружием,

говорят, наганами. Промахов не бывает. Тут же убитого суют в специальный

холщевый мешок, а кабинет промывают от крови и мозгов шампунью, той же, что

и в патологоанатомических отделениях. Хоронят в специальных ямах,

припорашивая известью.

Палачи - спокойные люди, офицеры, члены КПСС. Об их работе не

полагается знать даже членам семей. Зарплата высокая, не сдельная, а по

окладу, тюрьма также несет особые профессиональные расходы, связанные с

выпивкой и закуской по окончании дела. Через короткое время родители, если

они в живых, если нет, то близкие родственники, получат пакет-посылку с

вещами убиенного и сообщение о том, что приговор приведен в исполнение.

Адрес отправителя - следственная тюрьма.

Много баек ходит об этом зэковском расходном этапе жизни. Одни

рассказывают, что Красноярская тюрьма зарабатывает большие деньги, поставляя

трупы смертников в анатомические театры медицинских институтов, другие в

буйной фантазии твердят о том, что Союз их продает в замороженном и

безголовом виде за твердую валюту, третьи - что смертников отправляют в

Северную Корею к Ким Ир Сену и там потомственные фармацевты из их половых

органов изготовляют ценные медицинские препараты: Чего только не

наслушаешься! Уверяют, что вместо казни их отправляют на урановые рудники в

подземные шахты, где за ними ведется наблюдение с помощью телевизоров и, где

они, не выходя на поверхность, вскоре окочуриваются. Большая часть

рассказчиков считает, что перед смертью зэку предоставляют возможность

заказать прощальный обед в ресторане и выпить стаканчик армянского коньяка.

Есть и такие болтуны, кто встречал бывших смертников, кои, пробыв на

подземных урановых разработках, оказались в живых, их заставили только

изменить фамилию. И они живут поныне и здравствуют, заработав при этом

крупные пачки филок-башлей. Что же, на каждый роток не накинешь платок.

Зэк считает: несправедливо казнить того, кто по пьянке замочил или убил

в пылу гнева и раздражения; и уж подавно не стоит расстреливать за валютные

операции и хозяйственные нарушения, за подделку денег и прочих бумаг, за

переход границ, шпионаж и хранение золота. Большинство находит, что садизму

в убийстве нет оправдания и они, садисты, стоят вышака. Это те, кто наносит

сотни ранений, испытывают радость и наслаждение, убивая детей, старых людей,

сжигая живьем. Считают кощунством над памятью убитого относить расходы по

похоронам за счет зэков-убийц.

Особенно зэки ненавидят убийц-садистов на сексуальной почве. К таким

группам убийц зэки очень жестоки - их избивают, помоят, насилуют, чешежопят

хором: и практически убивают до смертного приговора, так что они ждут

расстрела как избавления, как радости. Особым глумлениям подвергаются

людоедыканнибалы, для которых в зэковском понятии существует особая

людоедская статья в У К РСФСР, предусматривающая съедение людоедов

людоедами. Такие типы встречаются, и не так уж редко.

 

В середине 70-х годов случай людоедства произошел в Первомайском районе

Новосибирска, на станции Инской. Там бывшие зэки, забалдев, передрались,

перессорились из-за шмар. Одного в драке пришили и: решили это дело замять.

Но так как девки-биксы очень перепугались, один из компании предложил 'всех

связать'. Он отрезал с ляжек и ягодиц убитого солидные куски мяса и заставил

чувих приготовить из него жаркое. Что было и сделано. Все похряпали это

кушанье, запив за упокой водочкой. Ночью, расчленив труп, его сбросили с

переходного моста в пустые угольные вагоны поездов, проходящих по маршруту

Новосибирск-Новокузнецк. Но случилось непредвиденное, одна из частей трупа

не долетела, а зацепилась, повиснув на контактных проводах. И в добавок одна

из блядей все же не выдержала и донесла в милицию. Областной суд всех троих

парней-людоедов приговорил к исключительной мере наказания. Народ же был

гневно возмущен не людоедством, а тем, что бляди на процессе проходили как

свидетели. В местечке под названием 'Сто домиков', где жили свидетели,

прошла стихийная демонстрация протеста против блядей. Но потом страсти

улеглись, и бляди преспокойно перекочевали в другие компании.

Обывателей Сибири лет десять тому назад очень развлек случай с одним

каннибалом из Таджикистана, который людоедством боролся много десятков лет с

несправедливостью, завлекая и 'пожирая', точнее, скармливая другим,

ментов-пенсионеров всесоюзного значения, разных орденоносцев и заслуженных

работников, у которых самих руки по локти в крови. У этого ментоеда отец

погиб в одном из сибирских лагерей, мать умерла от голода и отчуждения.

Проведя жуткое детство, он выжил, работал, семьей не обзавелся, но построил

хороший, добротный дом в одном из пригородов Душанбе. Развел сад и слыл

очень добрым и гостеприимным человеком. Рано стал пенсионером по труду,

получив увечье на производстве. Весной и осенью ездил в сибирские и

дальневосточные города, где торговал фруктами и пряностями, а также другими

домашними изделиями. Отличался редчайшей способностью определять в

покупателях бывших чекистов, энкэвэдэшников и эмвэдэшников, с ними

знакомился так, что они принимали его за своего, бывшего соратника по

лагерной и прочей службе. Он же им заливал о том, что мечтает продать свой

дом и перебраться к родственникам в Липецк. Многие менты планируют в

старости погреть косточки на югах и купить там дома. На черноморском

побережье они стоят дорого, а в Средней Азии дешевле. Изучив подноготную

дзержинцев, он выбирал из них одиноких, бессемейных пенсионеров и приглашал

к себе посмотреть дом, отдохнуть на фруктах, прицениться. Дом ментам

нравился, они даже давали деньги в зарок, чтобы другим случайно не продал.

Ночью такого замечтавшегося чекиста он убивал и разделывал по всем правилам

скотобойного промысла. Из пенсионеров всесоюзного значения изготовлял

твердокопченые колбасы - сервелат, салями, имея для этого в саду коптильню.

Бывало, закатывал и тушенку под вид кроличьей с лавровым листом и

перцем-горошком.

Копчение колбасы из ментов производилось на лиственничных лучинах,

которые поставлял ему багажом лучший коптильщик Восточной Сибири Ликкер. Он

работал на Усольском мясокомбинате и был широко известен в среде любителей

копченостей, его твердокопченая колбаса под названием 'Советская' считалась

лучшей в Союзе. Он сам выбирал лиственницу, сам ее умело расщеплял, да так,

что на колку собирались любители посмотреть. Сам прожаренный, как черт, он

знал такие секреты, что его колбасы из-за особой твердости резались только

острейшими ножами. Даже не резались, а строгались, и в разрезе можно было

увидеть отражение своего лица. Даже большие любители еды уставали, смакуя и

разжевывая шайбы его колбас. Все почитали Ликкера и даже земляки, иркутские

евреи, хотя по их закону возиться со свининой иудеям строжайше запрещено.

Обвалочные кости и лысые головы ментоед использовал как топливо в

перемешку с углем. Людоеды в отличие от писак на тему людоедения, знают, как

и охотники-таежники, что кости хорошо горят, долго держат тепло и

рассыпаются в чистейший пепел, коим хорошо чистить посуду. Одежду втихаря

раздавал нищим на вокзалах. Лично изделия из ментов не потреблял, а колбасы

и тушенку увозил в Сибирь, продавая в местах расположения лагерей

охранникам, которые в драку раскупали и облизывались. Следствие обнаружило

около полусотни съеденных значкистов МВД. Попался ментоед случайно, один из

ментов, гостивший у него, приметил на книжной полке свою книгу, которую

много лет назад давал почитать коллеге, который вскоре исчез, пропал. Шли

слухи, что он поехал в Среднюю Азию. Гость притаился, ночью не спал и, когда

людоед с топориком стал подкрадываться, вскочил, вывернулся и, что было мочи

помчался в дежурное отделение милиции. Ментоед-убийца не убежал, а при

аресте сдал стопку милицейских удостоверений распотрошенных им сотрудников.

Его возили на следствие и проводки по многим городам Сибири и Дальнего

Востока. Это, пожалуй, был единственный людоед, которого полюбили зэки,

стремились заполучить его в свою хату, поддерживали едой и одеждой, не

прессовали. Менты ходили на него смотреть, как на диковинку, как на

сокровища гробницы Тутанхамона. Он спокойно выслушал приговор. В последнем

слове поблагодарил адвоката. Затем недолго находился в смертной камере.

Будучи переведенным в расстрельную тюрьму, перед самой кончиной сдвинул

пломбу на зубе, где была капсула с цианистым калием. Мгновенно скончался,

однако, говорят, что его все же затащили в расстрельный кабинет и уже

мертвого стреляли.


Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 36 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ПРОДАЖА РАБИНОВИЧЕЙ| МОЗГИ НАБЕКРЕНЬ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.021 сек.)