18 страница. Восемь часов — в июле не вечер

Восемь часов — в июле не вечер. Компанию игроков Саша обнаружил на прежнем месте. «Козлы» стучали «костями». Увидев Турецкого, вроде бы даже обрадовались разнообразию. Быстро освободили середину стола, и Саша аккуратно, будто игральные карты, разложил пятнадцать фотографий. Рукой показал: прошу!

Сперва мужики рассматривали их, не прикасаясь, затем стали по одной брать в руки, передавать друг другу. Только Василий Васильевич заметно скучал.

— Ну так что? — спросил наконец Саша, когда любопытство игроков было удовлетворено.

— Это не те, — лениво сказал служащий РЭУ.

— Точно?

— Ага. У одного из моих нос был так, — Василий Васильевич словно погрозил себе кулаком, — как у боксера — сплющенный. А енти все горбатые. А у другого — залысины, аж вон туды, — он ткнул себя пальцем чуть не в макушку.

«Молодец, — подумал Турецкий. — Вот и фотороботы…»

— А еще у обоих шеи небритые, а бород, как у ентих, нет.

— Хорош у вас глаз, — похвалил Турецкий, и его похвала понравилась.

— Это точно, — подхватил сосед. — У Васи — ватерпас. Плотничает ведь он.

— Ну а росту они какого? — продолжил Турецкий.

— Росту-то? — Плотник встал и как бы прикинул на себе. — Да поболе мене будут. О! — он сделал характерный жест, вероятно, у всех русских мужиков обозначающий лишь одно: бутылку, — Сантиметров двадцать. На сто восемьдесят, стало, потянут

— Ну, Вася! — восхитился все тот же сосед. — Тебе в сыщиках только и работать!

— А то!

— Ладно, мужики, спасибо вам, помогли, — Саша сгреб фотографии в конверт и поднялся, — И еще одна просьба, если позволите.

— Валяй, начальник, — разрешил польщенный Вася.

— Машину тут до утра могу свою оставить?

— А она у те не кричит?

— Нет, — засмеялся Турецкий, — спокойно спит.

— Ну и нехай себе спит, приглядим, если что. Бывай!

Все. Кончились дела. Оставались одни сплошные приятности. Но беседа с Баем так вымотала, что уже не хотелось решительно никаких удовольствий. Даже более или менее утонченных. Домой хотелось. В раскаленную и непроветренную квартиру. К пустому холодильнику и безмолвному телефону.

Чай еще есть. И сахар. Для легкого ужина вполне достаточно. К тому же и обед еще не переварился. Но какую-нибудь булочку купить, конечно, можно. Однако лучше парочку бутылок холодного пива. Решено.

Саша привычно сделал круг, заметая следы, потом быстрым шагом прошел через соседний двор, оглядываясь, нет ли хвоста. На выходе в киоске взял две бутылки «Баварии» — гулять так гулять, — и буквально вбежал в свой двор и подъезд. Чисто. Никого.

Дома было хорошо, потому что это был дом.

Саша швырнул куртку, прошел в комнату, включил телевизор и, рухнув на свой диван, пробкой о пробку открыл одну бутылку и тут же сунул горлышко, обросшее душистой горьковатой пеной, в рот. Вспомнил, как ловко, двумя пальцами, срывал пробки Андрей. Лихой мужичок… Интересно, что ж он все-таки поставил?..

Вопрос: ехать в гости или нет — не стоял. А звать «девушку» к себе в гости, на что она бы мгновенно согласилась, не хотел. Просто здесь был его дом, и этим все сказано. Мужик, как утверждает народный фольклор, ходит на сторону. А сейчас «идти» не хотелось. Помимо всего прочего, такой поход заставлял бы его брать на себя новые обязательства, которых, оказывается, уже и так набралось немало.

Карина, конечно, обидится, но, может быть, и поймет. Славке позвонить? Он ведь ждет результата. И Костя тоже ждет. Но с Костей проще: завтра утром и так предстоит подробный доклад. И если все ему выложить сейчас, то что же он завтра станет делать? О чем думать? Или предоставить начальству ночь для размышлений? Нет, сказать, что все в порядке, надо, а то не заснет.

Саша допил пиво и пошел к телефону.

Раздались длинные гудки, а затем, как сам собой разумеющийся, вопрос:

— Ну?

Улыбнувшись, Саша сказал:

— Я дома, все в порядке. Подробности письмом. Головорезов не признали.

— Понял, — спокойно сказал Меркулов. — Молодец. Отдыхай.

И повесил трубку. Тоже молодец.

Грязнов был многословнее. Выслушав чуть более подробный доклад приятеля, он сказал, что информация интересная и надо подумать.

— Подумай, — предложил Турецкий. — Вся ночь впереди. Гости вам не надоели?

Вопрос был, конечно, так себе, слишком уж прозрачный. Даже Грязнов с ходу уловил его смысл.

— Ты в размышлениях?

— Как тебе сказать?..

— Она еще днем уехала.

— Надеюсь, довольная?

— А сам как думаешь?

— Женщина, старик, загадка. Особенно красивая.

— Где вычитал?

— Один — один! — засмеялся Саша.

— Значит, квиты. Черкни где-нибудь: девять — два — один, семьдесят пять — семнадцать. Вдруг понадобится.

— Спасибо, ты настоящий друг, как сказал бы Константин Дмитриевич Меркулов.

— Не стоит благодарности. Спокойной ночи.

— Погоди! Ты звонил по поводу мадам?

— Ее перевезли, она уже может разговаривать. Но порядки там жесткие, и я буду в отделении ровно в десять.

— Вот теперь и вам с Ниной Галактионовной спокойной ночи. И моя глубокая признательность.

Саша снова завалился на диван, скинув ботинки и брюки. Рубашка давно висела на спинке стула. Надо бы ее в корзину — воротник серый от грязи. Так ведь и не напасешься!..

Допив вторую бутылку, он снова пошел к телефону. Пока валялся и бездумно пробовал следить за какой-то хреновиной на экране телевизора, вдруг совершенно отчетливо, буквально до осязания, увидел рядом с собой великолепное тело Карины. Ну вот, уже и глюки пошли. Первая мысль: а почему бы и нет? И сразу, как отрезвление, — надо срочно позвонить.

Но набрал он номер вовсе не Карины, которая наверняка в данную минуту гипнотизировала телефонный аппарат, а дежурного по МУРу. Турецкий официально представился, он был уверен, что и дежурный его знает. Спросил, есть ли что-нибудь по делу Ованесова. Дежурный сразу понял, о чем речь, и сказал:

— Срочно позвоните Романовой.

Вот так! А тут, понимаешь, глюки…

Шурочка была более кратка, чем обычно:

— Сегодня днем, Сашка, из краснопресненского изолятора сбежал Погосов. Обстоятельства выясняются. Не знаю уже, каким местом они там думают! А, шоб воны все!.. Ладно, отдыхай. Завтра начнется нервотрепка…

Тревожно сжалось сердце у Турецкого. Действительно, начинается… Чем же это грозит? Будут жестко и быстро убирать свидетелей… А почему Костя промолчал? Он что, разве не знал? Или Шурочка пожалела его, не сказала? Вряд ли… Это он меня жалел, понял наконец Саша, потому и был так сдержан. Ай да начальник! Но слово было уже сказано, и никуда от правды не денешься.

А вот Славка действительно пусть поспит ночь спокойно. Турецкий решил сообщить ему плохую новость утром, когда тот позавтракает и соберется ехать к Ларисе Георгиевне Богдановой.

И еще одна мысль почему-то понравилась Саше. Ах, дать бы сейчас власть Никите, он бы им всем, этим умникам, такой шмон навел, что до конца своих дней помнили бы.

Но ведь ушел Погосов. Правая рука Гурама. Вот у кого могут быть и необнаруженные финансы, и оставшиеся на свободе боевики.

Понедельник, 17 июля, утро

Невеселое это было совещание. За длинным столом для заседаний разместилась большая команда всех основных действующих лиц, которые принимали участие, начиная с пятницы, в разработке дел об убийстве и ограблении старого коллекционера и похищении его дочери.

Меркулов вызвал к себе следователей милицейского Полунина и прокурорского Зименкова, начальника отделения МУРа Крутликова, заместителя начальника областного РУОПа Емельяненко, естественно, Турецкого и Грязнова, и судмедэксперта Миронова, у которого, по его словам, после тщательного исследования трупа появились новые серьезные соображения. По правую руку Константина Дмитриевича сидела Романова. Такая сила, собранная вместе, невольно внушала уважение. К сожалению, не было зрителей, и потому никто не мог оценить интеллектуальной мощи данной группы лиц.

Впрочем, именно с этого и начал совещание Меркулов. Он сказал, что, несмотря на выходные дни, а также отдельные проколы, удалось в сравнительно короткие сроки освободить заложницу и арестовать преступную группировку Ованесова. Особенно похвалил оперативность Действий полковника милиции Емельяненко.

Вполне справедливо, отметил про себя Турецкий и, встретившись взглядами с Никитой, едва заметно улыбнулся ему.

Иными словами, по мнению Меркулова, такая мощная бригада доказала, что может работать быстро и результативно. Но пока была сделана лишь половина дела, то есть найдена и освобождена заложница. В этой связи Меркулов хотел бы выслушать мнения присутствующих и их конкретные планы дальнейших действий.

Начали, как говорится, сначала. Первым поднялся судмедэксперт Миронов. Подражая в краткости Меркулову, чему искренне удивился Турецкий, знавший Миронова как большого зануду, он сообщил, что по результатам вскрытия Константиниди умер не в результате черепно-мозговой травмы, а в результате разрыва шейных позвонков.

Присутствующие переглянулись. Саша вспомнил, как он, следуя за рассуждениями Романовой, там, в квартире в Старокошошенном, плавно демонстрировал полет и падение стариковского тела, удар о напольные часы, от которого они рухнули на пол, и осколки разбитого толстого стекла порезали затылок Константиниди. Картина была более чем ясной. И вот на тебе!

И еще это заявление Миронова означало, что все происходило на самом деле вовсе не так, как поначалу представлялось следователям.

Ошибка в заключении о причине смерти потерпевшего исключается, заявил Миронов и сел па свое место.

— Так!.. — досадливо крякнула Романова. — А ведь красива была, Санек, картина нами представлена, а? — На что Меркулов едва слышно хмыкнул.

— Сергей Витальевич, что у вас? — обратился он к Полунину. — Да сидите вы, ради Бога, не у генерального ведь…

Полунин стал рассказывать, как проходили допросы жильцов дома. Особенно обратил внимание на квартиры под и над Константиниди. Странным, по его мнению, оказалось то, что именно в пятницу и в одной и в другой практически всю первую половину дня находились жильцы, но никакого шума не слышали. Тем более грохота, который должно было произвести падение таких тяжелых часов. У старика, говорили они, в квартире всегда было тихо. Разве что через день, когда к Георгию Георгиевичу приходила уборщица, пылесос гудел. Вот, собственно, и весь шум. Затем, заглядывая в следственные документы, прежде всего в заключение криминалистической экспертизы, Полунин начал говорить об обнаружении потожировых следов пальцев и капиллярных узоров ладонной стороны кисти в квартире Константиниди. Потожировых следов пальцев было много, но большинство требовало идентификации. Пока определены лишь следы самого хозяина. Обнаружен интересный поверхностный след подошв ботинок, оставленный на ковре. Точно такие же следы обнаружены и в стенном шкафу в передней. Анализ показал, что микрочастицы песка и глины, оставленные этими следами, совпадают. Можно предположить, что владелец этих ботинок где-то, как говорится, вляпался и сильно их замазал. Нельзя исключать и того, что эти ботинки могут принадлежать предполагаемому убийце.

То есть он мог спрятаться в шкафу для верхней одежды и, выбрав нужное время, выйти из своего укрытия. Ну а даль ше?.. Возможны разные варианты. Убийца был знаком с хозяином квартиры. Его появление не вызвало удивления со стороны потерпевшего, криков соседи не слышали Но преступник мог напасть и неожиданно. Тогда крики тоже исключены. Теперь вопрос с часами. Сообщение Миронова полностью рушило, казалось бы, стройную картину механизма убийства. Теперь же надо думать и буквально все проверить и просчитать заново. Для этого нужно ехать в квартиру, где безуспешно дежурит с пятницы засада: никаких звонков или непрошеных гостей не было. Кстати, идентичные следы от обуви обнаружены во всех комнатах, особенно много их на кухне: линолеум полового покрытия предоставил отличные и весьма характерные поверхностные следы. Раскрыть убийство можно, лишь только отыщутся эти ботинки.

Допрос свидетелей, произведенный в Староконюшенном, результаты дал весьма незначительные: машин здесь много, уезжают, приезжают, кто их разберет чьи. Из очень заметных был здесь красный «мерседес», на который указал и находившийся в пятницу возле окна Турецкий.

Грязнов, внимательно слушавший сообщение Полунина, усмехнулся: значит, и его «жигуленка» никто не засек из местной публики, а ведь три часа во дворе стоял практически у всех на виду.

— Ну и в заключение, — сказал Полунин, — остается добавить, что, по мнению эксперта-криминалиста, письменный стол покойного еще не исчерпал своих секретов. Но для этого требуются более узкие специалисты и соответствующая аппаратура, которой НТО Московского управления не обладает.

— Константин Дмитриевич, можно вопрос к Сергею Витальевичу? — спросил Турецкий.

— Сделай одолжение, — кивнул Меркулов.

— Скажите, возможно, я пропустил, следы от удара часов об пол обнаружены?

— Разумеется… я думаю, — смутился Полунин.

— Я тоже поначалу думал, — сухо сказал Турецкий. — А вот факты, изложенные судмедэкспертом, да и ваши собственные выводы заставляют сомневаться в этом. Ну ладно прошу прощения Здесь надо все заново проверить А насчет обуви Сергей Витальевич прав

Не стал Турецкий сейчас припоминать, что это именно он и обратил внимание Полунина на следы возле шкафа. Он наверняка честный служака, а то, что он просто недалекий исполнитель, а не пытливый исследователь, юрист без искры Божьей, то кого ж в этом винить?

И второй вопрос интересовал Турецкого что с Богдановым. В принципе задание все выяснить о Богданове Полунин получил от Романовой Это был даже не приказ, а как бы предположение на всякий случай надо бы проверить информацию о нем на шереметьевской таможне. И вообще пошарить по авиакассам

Помня о сказанном, Полунин, как истый службист, ранним субботним утром отправился в Шереметьево. Зашел на таможню, объяснил нужду и уселся за отведенный ему столик в углу Не прошло и двух часов, как перед ним лежала таможенная декларация, заполненная Вадимом Борисовичем Богдановым для вылета в Будапешт еще сутки назад. Число, час и номер рейса имеются. Полунин протянул Турецкому листок, вырванный из блокнота.

— Кто конкретно из таможенников дежурил в тот день и пропускал пассажиров? — спросил Саня, уже твердо рассчитывая на полунинскую дотошливую исполнительность.

— Я стал проверять, — ответил Сергей Витальевич. Вышел на Кузину Но Светлана Ильинична в тот день была выходная Она должна была выйти на работу в воскресенье. Вчера днем я туда звонил. Кузина подтвердила свое дежурство на будапештском рейсе, но сказала, что декларацию Богданова подписала не она, а, возможно, Дегтярев Пал Палыч. Это она так его назвала. — Полунин словно бы смутился от столь игривого имени-отчества. — Однако у Дегтярева был выходной именно в воскресенье — у них там свои правила, — а выйдет он на работу только сегодня. Так что проверка еще не закончена. Совещание. — Он развел руками.

— Очень хорошо, — сказал Саша, — дайте телефон, я позвоню сам. Если не отбиваю хлеб… — На что Полунин лишь рассмеялся.

— Ради Бога. Да вам и нужней…

Доклад Алексея Зименкова о гибели преступника Гарибяна Турецкий слушал вполуха, практически все ему было известно Разве что его интересовал акт патологоанатома Ну причина смерти — черепная травма и множественные внутренние переломы, еще бы, с седьмого этажа да мордой об асфальт… Но вот то, чего особенно ждал Саша, присутствие в крови Михаила Гарибяна морфия Анализ жидкости и содержимого пакетиков, изъятых при обыске «мерседеса» указывали на то, что он кололся, и не от случая к случаю Следов от уколов хоть отбавляй Значит и его прыжок из окна был импульсивным возможно продиктованным страхом перед расправой дяди Гурама.

Затем докладывал начальник 3-го отделения 2 го отдела МУРа майор Кругликов.

Леонид Сергеевич, выступавший в данном случае в двух ипостасях — оперативника и эксперта, сообщил что, по его мнению, при обыске квартиры покойного собирателя и вскрытии его письменного стола из тайников изъята при мерно половина тех произведений изобразительного искусства, то есть живописи и графики, которые могли составлять его коллекцию Ценность обнаруженного была настолько велика, что не приходится сомневаться в ценности похищенного ворами К сожалению отсутствие полного каталога, так и не найденного в обширной библиотеке Константиниди, лишает экспертов возможности говорить конкретно об украденных картинах. Теперь есть два пути. Первый — дождаться, когда окончательно придет в себя Лариса Георгиевна, и с ее помощью снова произвести тщательнейший осмотр квартиры Не исключено, что и она сможет сказать, какие конкретно вещи и ценности украдены В ее же квартире, судя по описи предметов искусства, уже приготовленных для вывоза этими Гарибянами, подлинных шедевров, какие были обнаружены у Константиниди, практически нет Так вот, если Лариса Георгиевна захочет помочь следствию, что-то, может быть, даже большую часть похищенного найти удастся. Если же не захочет или скажет, что не знала или хуже того — забыла, дело тухлое Нельзя, к сожалению, исключить и того, что эти картины уже пронесены через таможню или мимо таможни и они летят себе спокойненько в западном или южном направлении, где их ждут вовсе не аукционы «Сотбис» а частные коллекции нефтяных и прочих магнатов

И второй ПУТЬ воспользовавшись предложением Полунина и криминалистов из НТО скрупулезно исследовать стол Константиниди с помощью специальной техники. Но лучше, конечно, начать с Ларисы. Ситуация, в которой она оказалась, как утверждают, по вине ее мужа, может заставить ее «расколоться»

— Есть и еще один путь, правда, сомнительный, — снова взял слово Турецкий. — На основании моей поездки к Баю и достаточно долгой беседы с ним я считаю, что этому коллекционеру-галерейщику, как он себя именует, достаточно хорошо известна коллекция Константиниди. Думаю, нужно пойти на некоторую хитрость. Пригласим его на первых порах в качестве специалиста? Сам он охотно показал мне свою коллекцию, дал некоторые пояснения, рассчитанные, правда, на абсолютного дурака, но это уже наши с ним игры, и заявил, что в четверг, то есть в день смерти Константиниди, как утверждает судмедэксперт, он купил у него «картинки» — прошу заметить! — Эдуарда Мане и Сезанна, всего три штуки. Общей стоимостью миллион долларов. Я, — Саша ткнул себя пальцем в грудь, — видел его домашнюю экспозицию, но могу утверждать, что эти «картинки» там, на стенах не заметил. Делаем упреждение на мой дилетантизм. Бай, по его словам, считает себя знатоком отечественной живописи начала века и русского авангарда. Зачем же ему импрессионисты? Отвечаю, исключительно для продажи. А в коллекции Константиниди, судя но описи Кругликова, живопись в основном зарубежная. Вот я и думаю, чего ж так прицепился тогда к нему этот Бай? А может быть, пропали полотна именно наших, отечественных живописцев? Боюсь, тогда всем нам придется в этом деле расставлять совершенно иные акценты. Что, как ты, Леонид Сергеевич, заметил, не исключено.

— Привлечь Бая в качестве специалиста, особенно после твоего вчерашнего посещения, на первый взгляд, логично, — заметил Меркулов. — Но кто знает, как события развернутся дальше? А у тебя что, новая версия появилась? — Костя ухмыльнулся. — Тогда почему еще вчера сразу не доложил?

— Я думал, — коротко ответил Турецкий.

— Прекрасное занятие, — парировал Костя. — А теперь давай подумаем вместе. У вас все, Леонид Сергеевич?

— В общем, да, Константин Дмитриевич. Но мне понравилось предложение Турецкого. И я, с вашего, разумеется, разрешения, тоже бы хотел подумать вместе с вами.

— Заметано.

Саша подмигнул Крутикову- ловко ты его Правильно, пусть не задается.

Между тем Меркулов, заметив их игру взглядами, только покачал головой и повернулся к Грязнову

— Давай уж и ты.

Никак, видно, не мог простить Славе уход из Системы — вот так, с большой буквы, — которой сам отдал всю свою сознательную жизнь. Или почти всю

Слава выбрал верный ход. Он заявил, что допустил ошибку, что происшествие, случившееся в ночь на субботу, целиком на его совести Он не должен был вызывать Турецкого и вместе с ним лезть в квартиру Богдановых. Правильнее было бы вызвать спецподразделение. Участие же Турецкого в этом мероприятии объясняется исключительно соседством проживания: дома почти напротив. Да и не ждал он, честно говоря, что бандиты проявятся и появятся. А предчувствие к делу не пришьешь. И потом, все-таки втроем встречаться с преступниками как-то надежнее, чем вдвоем.

В общем, пока он все это излагал, Романова успела закипеть.

— Опять оправдания!..

Но Меркулов неожиданно принял сторону Грязнова.

— Однако, Александра Ивановна, все же рэкетиров-то наши парни взяли. Или угадали, как повествует нам этот герой, — он кивнул на Грязнова. — Мне и самому еще неизвестно, как бы мы с тобой поступили, прислушавшись к своим предчувствиям. Ну, а издержки в нашем деле случаются. Вон и Никита Семенович, как я полагаю, меньше всего хотел отправить матерого преступника на тот свет, хоть негодяй и стрелял в полковника в упор. Ведь так? А вы сразу — служебное расследование! А я бы, может, и сам, когда ту женщину из багажника вынули, им всем по пуле влепил, мерзавцам… Но это к слову. Я отвлекся. Да ведь и ты не забывай, что начали-то мужики почти с нуля, а через сутки и заложницу освободили, и банду повязали. Ну что там с ней? Я имею в виду не банду, а потерпевшую.

— Утром связывался. Она полностью пришла в себя и просится домой. Наблюдаются некоторые признаки амнезии. Но доктор сказал, что память скоро восстановится. Что касается остального, — Грязнов прокашлялся, виновато поглядывая на Романову, — то ей минимум месяц из дому не выходить, так… поработали, негодяи.

— Понятно, — кивнул Костя. — Значит, врачи считают, что ей уже можно задавать вопросы?

— Говорят, да.

— Но теперь встает новая проблема в связи с побегом Мкртыча Погосова. Александра Ивановна, что нам известно?

— Ну шо я Скажу? Честно, поначалу удивилась, когда услышала про армян. Как-то не их это дело… А тут, граждане, оказался целый интернационал! И грузины, и двое осети-нов, и дагестанцы. Большинство родом из Грузии, вот такая картина. Шо касается Ованесова, то он проходил по уголовному делу, но звание «авторитета» не заслужил, а купил себе. Настоящий же вор в законе — Погосов. Четыре судимости, целый букет статей — от девяносто первой до сто сорок шестой. Особо опасный рецидивист. Вот он и сбег. Причем сбег внаглую, открыто. Его просто вывел из камеры, якобы на допрос, контролер изолятора младший лейтенант Скиба, затем вышел с ним из помещения наружу и… исчез вместе с преступником. Я так понимаю, граждане дорогие, шо очень кому-то понадобился этот гад. И он при силе и при деньгах. Вообще скажу: уж и не припомню, нщб вот так откровенно и без всякого страха. Это как, скажите, полная наша дурость или уже окончательное отсутствие всякой дисциплины? Объявили в федеральный розыск, фото выдали на все точки, в регионы, в ГАИ, словом, кругом. Даже но телевизору сегодня к населению обратятся, шоб помогали… Дожили!.. Ищут теперь, откуда Скиба этот взялся…

— Разреши, Александра Ивановна? — подал с краю стола голос Емельяненко.

— Давай, Никитка, давай, родной, — обрадовалась Романова. — Скажи, шо ты про тех остолопов мыслишь!

— Да я бы не про остолопов… Те будут наказаны. Кстати, а чего Полякова-то не пригласили?

— Должен подъехать с минуты на минуту, — нахмурился Меркулов. — У них там какое-то свое ЧП. Я разбираться не стал, но и ждать ни к чему. Семеро одного…

— Так вот Получено известие, что уже появились первые посетители, интересующиеся дальнейшей судьбой взятых нами под стражу Это нехороший признак. Здоровье Гурама лично у меня не вызывает никаких опасений Но начали именно с этого. И дальнейшие шаги можно просчитать будут предлагать деньги за освобождение, причем большие Если не поможет, станут угрожать Говорю хоть и в узком кругу, но со всей ответственностью: не верю Малахову, поскольку он — гнида. Или куплен с потрохами, или сам участник этой группировки Я доложил по начальству свои соображения, но меня, мягко говоря, далеко послали Значит, и в нашем ГУВД сидят деятели, не заинтересованные в осуждении Ованесова. Причины могут быть самые разные, о них рассуждать не буду, хотя догадаться нетрудно Оружие, взятое у Ованесова, как вы знаете, нигде не значится — нет номеров. Но по марке металла эксперты, конечно, определят откуда приехало. Скорее всего, из Ижевска. Вывод торговлю и перевозку оружия, чем занимается Ованесов, курируют более высокие люди и инстанции. Вот тут уже пальцем ткнуть не могу. Это покажет следствие. Я бы и предложил с этого начать. С оружия. Параллельно, так сказать, с картинами, Баем и так далее. О Погосове. Там на даче во Фрязине, моих ребят сменила местная милиция Это была ошибка. Совсем не исключаю, что именно это обстоятельство больше всего на руку Погосову. И он уже наверняка побывал там, времени для этого имел достаточно. Подозреваю также, что именно Погосов помог Ованесову купить титул «авторитета» в воровском мире. Сейчас это не особенно дорого: вносишь в общак пару миллиардов рублей, — а у Ованесова есть такие деньги, — и живи с миром и с почетным званием, ну как раньше народный артист Союза. А в заключение хочу вам сказать, господа юристы, вот что. пуще глаза надо беречь Ларису Георгиевну. Пока рядом с ней мои ребята, я отвечаю за нее. Отключимся — худо будет, не уследите Можете поверить мне на слово.

Суровая речь получилась у Никиты Семеновича. Но все присутствующие на совещании в кабинете заместителя генерального прокурора понимали, что прав он. И служебное расследование, о котором упомянул Меркулов, начатое по указанию заместителя начальника областного управления внутренних дел, тоже имеет определенные цели, первая из которых — убрать с дороги шибко ретивого оперативника. А там и до Турецкого дело дойдет: на его глазах живой человек превратился в труп. Но здесь, в Генпрокуратуре, есть Меркулов. Хотя все уже знали, что новый генеральный — человек хоть и честный, но слабохарактерный.

— Он прав, — ни для кого и для всех разом сказал Меркулов. Посмотрел на сухо поджавшую губы Романову и утвердительно покачал головой. — Надо все, решительно все связи подключать. Как только выпустят дамочку, выдели своих оперативников, больше-то, пожалуй, и надеяться не на кого. Никитиных орлов, конечно, заберут, тут двух мнений быть не может… Ну что, товарищи юристы? Кислое дело? И мне не нравится. Но, учитывая теперь его особую значимость, принимаем решение соединить оба дела. Создаем следственную группу во главе со старшим следователем по особо важным делам старшим советником юстиции Турецким Александром, стало быть, Борисовичем. Предлагаю также включить в бригаду старшего следователя по особо важным делам Мосгорпрокуратуры Алексея Васильевича Зименкова, старшего следователя той же Мосгорпрокурату-ры Полунина Сергея Витальевича, начальника отдела МУРа Кругликова Леонида Сергеевича и, возможно, ряд других товарищей по мере надобности. Думаю, что Поляков…

В это время отворилась дверь и вошел Поляков собственной персоной.

— Извините, — с ходу сказал он, — чрезвычайное происшествие.

Все насторожились. Меркулов жестом показал на стул и с предельным вниманием посмотрел на Полякова.

«Как же его зовут?» — никак не мог вспомнить Турецкий, разглядывая этого, как он полагал, рохлю. Ну, во всяком случае, человека с явно заметной замедленной реакцией. А вишь ты, чего в субботу выкинул! Двух знатных ходоков, по сути, из кабинета выкинул, не знал ведь, что это жулики. А может, это его внешность против него же настраивает? Лысый, пухлый, неповоротливый, да и глаза явно близорукие. Нет, не атлет и даже не спортсмен. Впрочем, может быть, мастер в преферансе? Тоже спорт…

Между тем Поляков внимательно, щурясь сквозь очки, оглядел присутствующих и выжидательно сам уставился на Меркулова. Тот понял причину молчания и сказал:

— Здесь все свои, Лев Миронович, поэтому можете не стесняться. И о подвиге вашем, — Меркулов улыбнулся, — тоже наслышаны. И одобряют. Ну-с?

— Сегодня ночью, — Поляков снял очки и стал протирать их сложенным и выглаженным носовым платком, — убит майор Малахов. Если быть абсолютно точным, то зарезан, как в степи режут баранов. Через все горло, от уха до уха. Впрочем, может быть, на Кавказе тоже так режут, но утверждать не могу, сам не видел…

Он говорил все это спокойно и в полной тишине.

— Убийца все превосходно знал, даже собака во дворе его не облаяла, иначе жена Малахова услыхала бы. Знала гостя собака. Он влез через окно, там невысоко, дом одноэтажный. Кровать Малахова стоит у окна. Но сам он найден в одних трусах, лежащий врастяжку на полу. Жена, спавшая в соседней комнате, проснулась среди ночи, но не может сказать во сколько, от голосов в комнате мужа. Крикнула: кто там у тебя? Он ответил, что это бубнит радио. Она заснула, а утром, войдя к мужу, увидела, что весь пол в крови. Узнав, я попросил нашего прокурора отдать дело мне. Вот… еле успел, извините…

Он еще и извинялся. Сам себе навесил на шею неизвестно какую следственную удавку и считал своим долгом принести ожидавшим его коллегам свои извинения. Турецкий только головой покрутил, встретив, как ему показалось, насмешливый взгляд Меркулова. Но сейчас же понял, что шеф не смеялся: это он что-то сопоставлял, прикидывал, то есть внутренне был вне досягаемости, и таранить его глазами не следовало. Тогда Турецкий скользнул взглядом по товарищам и заметил, что все они уставились на Емельяненко, а тот сидел, низко опустив голову. Ведь предупреждал же! Как в воду смотрел…

Дата добавления: 2015-09-02