Март 2007 года 10 страница

Она согласно кивнула и чуть виновато улыбнулась.

- Очень спать хочется.

Малиновский посмотрел на пирог в своей тарелке, быстро глянул на девушку и чуть заискивающе улыбнулся.

- Я доем? Очень вкусно. И сразу поедем.

А она радостно разулыбалась и кивнула. Обрадовалась так, словно он её саму похвалил, а не пирог. Малиновский даже опешил от такой открытой улыбки и неожиданно для себя самого спросил:

- А завтра куда пойдём? Я приглашаю?

Лера зачарованно смотрела на него, потом коротко кивнула.

12.

С самого утра не выдалось ни одной свободной минуты, чтобы просто присесть и отдохнуть. Да просто кофе выпить и то некогда было. Но Катя такой занятости была только рада, работа отвлекала от гнетущих мыслей. Даже усталости не замечала, только иногда её словно огнём обжигало, она хваталась за телефон, боясь, что пропустила, не услышала звонок, но Андрей не звонил. Ни вчера, ни сегодня, Катя уже не знала, что и думать, но продолжала выдерживать гордую паузу. Не звонит и не звонит… Пусть посидит дома один и подумает наконец… как он её обидел.

У неё до сих внутри всё трястись начинает, как вспоминает их разговор. Серьёзность его обвинений просто потрясала.

Но несмотря на обиду, беспокоилась она об Андрее всё больше.

- Прекрати на телефон постоянно смотреть, - одёрнула её в какой-то момент Юлиана. – Позвони ему сама.

- Не буду, - покачала Катя головой и даже телефон от себя отодвинула.

Виноградова понимающе улыбнулась, быстро оглядела зал ресторана и взяла карту вин.

- Может вина, Катюш?

- Не хочу, спасибо… Я думаю, что он вчера снова напился, Юль. Что мне с ним делать?

- Перестать относиться к нему, как к ребёнку.

- Да я… - попыталась возразить Катя, но Виноградова её перебила:

- Ты ему потакаешь. Скажешь, нет? В этом и проблема. Ты совершаешь ту же ошибку, что и Маргарита в своё время. Ты его слишком любишь.

Катя грустно усмехнулась.

- И что делать? Я же не могу заставить его повзрослеть.

- Не можешь, - согласилась Юлиана. – Но и потакать ему не надо. И прощать всё. Я же вижу, что ты сейчас сильнее переживаешь по поводу того, что он не звонит. А стоило бы из-за другого. И не просто уехать, а по голове ему настучать. Это ведь надо было додуматься до такого!..

Катя загрустила.

- Если честно, когда он всё это мне сказал… я растерялась. Даже не нашлась, что ему ответить.

- Ещё бы!

- И я очень боюсь, что он всерьёз считает… что я с Денисом… - Она безнадёжно махнула рукой. – Даже говорить об этом не хочу.

Юлиана медленно прожевала, раздумывая об этом, затем хмыкнула.

- Но всё это несколько странно, ты не находишь?

Катя нахмурилась.

- Что ты имеешь в виду?

- Отвлекись от мыслей о Жданове, - посоветовала Юлиана, - и подумай. Андрей, конечно, хронический ревнивец, но на пустом месте так заводиться не будет. Что Старков делал в вашем доме?

Катя в задумчивости закусила губу и пожала плечами.

- Не знаю… Может приходил к кому?

- Ты сама-то в это веришь? – ухмыльнулась Виноградова. – У вас в подъезде очень много квартир? – кивнула, подтверждая свои слова и наблюдая за Катей. – Вот именно. Не думаю, что его принимал у себя банкир Захаров или профессор Каменков. Но к вам он тоже не заходил. Так зачем? И звонки эти, цветы… Похоже на массированную атаку.

- Зачем?!

- Это уже другой вопрос. Но цель у него явно есть.

- Он намеренно доводил Андрея, - в задумчивости проговорила Катя.

Юлиана кивнула.

- И Жданов забеспокоился не на шутку. Без повода?

Катя стукнула по столу ладонью.

- Я Старкова убью!

- Сначала выясни, для чего именно ему всё это нужно. Неужели настолько мстительный тип?

- Он всегда таким был! Ничего не забывал, ни одной обиды.

- Не люблю таких людей, - сказала Юлиана. – С ними связываться – себе дороже. Могут в спину ударить. Никогда не знаешь, что у них на уме.

- Мне надо поговорить с Андреем, - тихо, но убеждённо сказала Катя. А Юлиана выразительно посмотрела на неё.

- Снова поедешь его успокаивать?

- Но, Юлиана, - воскликнула Катя, - Андрей же надумал себе неизвестно чего!

- И пусть думает, - разозлилась Виноградова. – Может наконец додумается до чего-нибудь правильного! Это же надо было догадаться, в измене тебя обвинить?

- Да ни до чего он не додумается, - сокрушённо вздохнула Катя. – Он ещё больше обиделся, что я уехала… Мне надо с ним поговорить. Всё выяснить, наконец. А когда я найду Дениса, я придушу его собственными руками!

- Не кипятись. Дениса твоего ещё найти надо.

- Какой же он всё-таки подлец, - покачала Катя головой.

- Я бы на твоём месте, о Старкове думала поменьше. И сосредоточилась на Жданове. Дело ведь не в том, что вы поругались, а в том – из-за чего вы поругались.

- Да я понимаю, - вздохнула Катя. – Но прежде всего, надо Андрею всё объяснить, а уж потом… заводить серьёзный разговор.

- Хочешь уехать сегодня? – догадалась Юлиана.

Катя задумалась на секунду, потом кивнула.

- Да… если ты не против. Не обидишься?

- Нет, конечно, поезжай. Если считаешь, что так будет правильно.

- Я всё равно не смогу на месте усидеть. Хочу поговорить с Андреем побыстрее.

Юлиана наблюдала, как Катя говорит по телефону, заказывает себе билет на самолёт, потом отвела глаза и вздохнула.

- Заказала? – спросила она, когда Катя отложила телефон. Та кивнула. – А Андрею позвонить не хочешь?

- Я ему утром звонила, - призналась Катя. – Но у него телефон выключен. А домашний не отвечает.

- Так ты из-за этого ещё так домой торопишься? – догадалась Виноградова. – Волнуешься?

- Есть немного. Ты же его знаешь… Когда он зол или раздражён, может натворить глупостей. Наверное, мне всё-таки не стоило уезжать. Он ведь меня просил остаться…

Юлиана внимательно присмотрелась к ней, потом кивнула.

- Поезжай. Поезжай, а то ты себя изведёшь. Но всё-таки попытайся ему дозвониться.

Катя посмотрела слегка удивлённо, но Юлиана лишь улыбнулась. Не хотелось сейчас ей объяснять, что возвращаться из командировки неожиданно, не предупредив, плохая примета. Ещё раз посмотрела на подругу и снова пришла к выводу, что та подобного разговора сейчас точно не вынесет. А волнений у неё и так слишком много.

Да и не может ничего случиться. Это просто буйные фантазии и ничего больше.

-------------///------------

- Палыч, угомонись, - жалобно попросил Малиновский, с тоской наблюдая за тем, как Жданов извлекает из бара новую бутылку виски. Рома даже икнул. Но Андрей, заметно пошатываясь, вернулся к столу и со стуком поставил свою добычу на самое видное место – на середину стола. Рома откровенно скривился.

На город уже опустилась ночь и Малиновский, если честно, уже начал терять счёт времени. В квартиру Ждановых он приехал утром, после звонка друга, который бил в колокола и умолял спасти его от сильнейшего похмелья. Рома не смог не откликнуться на мольбу, приехал, прикупив в магазине стандартный набор для осуществления своей спасательной миссии, но вскоре понял, что похмеляться Жданов не собирается. Он собирается снова напиться. Потому что у него горе.

Потому что его жена бросила.

Носить в себе свою боль Андрей больше не мог и решил поделиться ею со своим другом. Сколько они уже выпили, Рома об этом думать боялся, попутно говорили «за жизнь», что-то обсуждали, спорили, втолковывали друг другу каждый свою истину и вместе же сокрушались. Но Малиновский уже начал ощущать дикую усталость, хотелось спать, да и от виски, пусть и хорошего, признаться, затошнило.

Снова зазвонил телефон. Рома посмотрел на него мутным взглядом, а Жданов глянул, как на предателя. Даже кулаком погрозил.

- Звонит и звонит… зараза!

- Палыч, надо ответить, - внёс Малиновский дельное предложение.

- Не трогай! – воскликнул Андрей, а потом приложил к губам палец. – Тс-с… Нет никого.

Рома вздохнул, потом пожал плечами.

- Дело хозяйское.

Телефон наконец замолчал и оба вздохнули с облегчением. Гудящие головы с трудом переносили неприятный, настойчивый трезвон.

- А если это Катька? – поинтересовался Рома, наблюдая, как Жданов разливает виски. Тот зло хмыкнул.

- Она уехала? Уехала… Вот и пусть. А вдруг родители? Мама меня вчера испилила! Будто я сам не понимаю… Не хочу разговаривать.

Рома зевнул во весь рот и покачал головой.

- Чушь всё это, Палыч. Ну не могла она… Она же тебя любит, это с первого взгляда видно.

- Любит, - повторил за ним Андрей слегка издевательским тоном. – Любит! – и кивнул, подтверждая. – Но разве я про любовь говорю, Ромка?

- Тогда тем более. Катерина твоя не тот человек… Она без любви не может.

Жданов подвинул к нему стакан.

- Давай.

Малиновский снова вздохнул, но выпил.

- Как-то всё сложно оказалось, Ромка, - сказал Андрей, морщась, и сунул в рот дольку лимона. От переизбытка кислоты его даже передёрнуло. – Вот кажется, что ещё нужно? Любовь – есть, материальных проблем – нет, живи и радуйся. Я всё пытался нашу жизнь в праздник превратить, бытовухи боялся… Но разве этих баб поймёшь? У них всё навыверт!

Рома засмеялся и от этого снова икнул. А Андрей продолжал говорить, разгорячившись:

- Я тебе серьёзно говорю! Вот чтобы ты не сделал – они хотят наоборот. Ты всё для неё делаешь, дом полная чаша – не думай ни о чём, любимая, наслаждайся! – так нет, начинаются обиды – ты хочешь из меня домохозяйку сделать! Идёт работать, снова не так. Тогда им семьи не хватает, спокойствия и размеренности. Вот как их понять?

Малиновский лишь усмехнулся. Жданов откинулся на спинку кресла, а сам продолжал нервно барабанить пальцами по кожаным подлокотникам. Потом покачал головой.

- Никогда не понимал… Ну неужели нельзя просто жить? Зачем из всего делать проблему? Планировать всё на пять лет вперёд, думать о том, что так и не случилось. А вот если бы!.. Чёрт бы всё побрал! Что ёще ей надо, спрашивается? Муж есть, дом есть… ну роди ты ребёнка и живи спокойно. Не-ет, она так не может! Ей теперь нужно что-то заоблачное. Всё требует от меня чего-то… Правда, чего именно – не говорит. А знаешь почему? – Жданов резко подался к нему и поглядел на Рому с тихим бешенством во взгляде. – Потому что она сама не знает, чего хочет! – Андрей неприятно хохотнул. – Это смысл жизни женщины – изводить нас. Не капризами, так претензиями!

- Ты её любишь? – серьёзно спросил Рома.

Жданов застыл в удивлении и посмотрел на него с недоумением.

- Конечно, люблю.

- Ты уверен?

- Малиновский, ты ничего не понимаешь. Это самая идеальная женщина, которую я когда-либо встречал. Остальные ещё хуже, поверь мне.

Андрей сказал это с такой убеждённостью, а глаза воинственно сверкнули, Рома внимательно наблюдал за ним, а потом не выдержал и захохотал. Жданов обиделся.

- Дурак ты, - пробормотал он и снова потянулся за бутылкой.

- Сам говоришь – идеальная. Разве идеальная может изменить?

На лицо Андрея набежала тень.

- Я не знаю… Честно, не знаю. Есть между ними что-то такое…

- Что?

Жданов помолчал, подбирая слова.

- Не любовь. И не притяжение. Ненависть. А ненависть порой разжигает страсть сильнее, чем любовь… О чём я вообще говорю? – тяжко вздохнул он и потёр ладонью небритый подбородок.

- Хочешь сказать, что Катерина с ним от злости переспала?

Андрей сжал в руке бутылку до боли в пальцах.

- Я знаю одно – просто так ничего не бывает.

- Вот именно. Уж слишком всё на виду. У тебя на глазах.

- В том-то и дело. Всё на виду. А она упорно продолжает всё отрицать. Зачем? Ты бы видел, как она перепугалась, когда увидела его на Сашкиной свадьбе. В глазах такой ужас стоял. Скажешь, что просто так?

Рома лишь плечами пожал, а Андрей грустно улыбнулся.

- А когда женились, казалось, что ничего плохого случиться не может. Такая любовь была, аж пелена розовая перед глазами.

- Теперь прошла?

Жданов кивнул.

- Да, пелена спала. Зато любовь только острее стала, - горько усмехнулся. – От отчаяния, наверное.

- Вот тебя послушаешь, и жениться передумаешь.

- А ты собрался, что ли?

Малиновский неопределённо передёрнул плечами.

- Да нет. Меня великая любовь ещё не постигла.

- Может оно и к лучшему. Спокойнее…

Рома усмехнулся.

- А сам бы так хотел? Чтобы спокойнее? Вот сейчас бы на Кире женился?

Андрей всерьёз задумался, потом залпом выпил и поморщился.

- Не знаю. Всё по-другому было бы, это я сейчас понимаю… Но что было бы, если бы Катю не встретил? Даже думать об этом не хочу… Хоть сейчас и зол на неё.

- За что это?

- А ты не понимаешь? Она уехала! В такой момент, вместо того, чтобы попытаться во всём разобраться – она уехала! Тебе не кажется это странным? Она бежит от разговора. А ты ещё удивляешься, откуда подозрения берутся! Как только речь заходит о Старкове, она всеми правдами и неправдами, уходит от разговора, а теперь вообще сбежала! В Питер, с Юлианой. И ожидается, что я рвану за ней. Умолять вернуться! – Жданов даже с кресла вскочил и забегал по комнате.

- Да успокойся ты.

- Тебе не понять, Малиновский! Жена – это нечто особенное, понимаешь? Только твоё. А когда… она так поступает… Ей, видите ли, надо подумать! О чём думать? Я её муж, а она моя жена. Она должна быть здесь, рядом со мной. А она где? – Андрей чеканил каждое слово, а затем его неожиданно шатнуло в сторону, и он налетел на кресло. Чертыхнулся, ухватился руками за спинку, но потом всё-таки погрозил кулаком. – Вот пусть только появится!

Рома вытаращил на него глаза.

- Разошёлся! Забыл, на ком женат? Пушкарёва всё знает лучше нас с тобой вместе взятых.

- Да что она знает? Девчонка вздорная! И не Пушкарёва она, а Жданова!

- Как скажешь.

Андрей сокрушённо вздохнул и упал в кресло.

- Вот чем она в Питере занимается? У них там презентация, вечеринка… Почему она там, а не здесь? Почему ей на какой-то презентации лучше, чем дома, со мной?

- Так может она звонила, а ты трубку не снимаешь?

- И не сниму, - обиженно буркнул Жданов. – Пусть не думает себе… Превратила меня чёрт знает в кого! Как мальчишка за ней бегаю. Хватит! – Андрею пришлось потянуться, чтобы стукнуть кулаком по столу.

Малиновский фыркнул.

- Ты чего разошёлся?

- Да ничего! Мне тридцать два года, а я не знаю, как жене угодить, из кожи вон лезу, глаза на всё закрываю… А почему я, спрашивается? Почему я перед ней, а не наоборот?

Рома съехал в кресле, закрыл глаза и медленно выдохнул. Потом глаза открыл и глянул на друга насмешливо и проницательно.

- Отдохнуть захотелось?

Жданов в первый момент непонимающе нахмурился, затем его лицо разгладилось, и он нехорошо усмехнулся, но Рома всё-таки уловил в его взгляде сомнение. Но потом Андрей пожал плечами и улыбнулся.

------------///-----------

Катя услышала музыку, как только открылись двери лифта. Вышла на площадку, вывезла из лифта чемодан и остановилась, прислушиваясь. Музыка явно неслась из-за двери их квартиры, а не соседней. Катя вздохнула.

Значит, Андрей точно не трезв. В нормальном состоянии так громко слушать музыку он не будет. И на звонки её почему-то не отвечал… Она-то надеялась, что он за время её отсутствия попытается обдумать случившееся, что-то определить для себя, принять решение, а он… пошёл по самому простому пути. Проторённому.

Подошла к двери, достала из сумочки ключи и замерла, неожиданно уловив чужой голос в квартире. Не хватало только, чтобы Андрей гостей позвал, чтобы грусть-печаль свою разогнать. Открыла дверь и покачала головой, сетуя на громкую музыку. Чемодан поставила у стены и тут услышала пьяный голос Малиновского, а следом женский смех. Какое-то нехорошее предчувствие кольнуло в самое сердце и Катя, не раздеваясь, пошла в гостиную. Остановилась в дверях. В первый момент опешила от увиденного, да ещё музыка играла излишне громко, практически била по ушам, создавая странный нереальный гул. Свет в комнате был приглушён, и Кате захотелось закрыть глаза и в отчаянии замотать головой, чтобы всё исчезло. Открыть бы глаза – а всё в порядке. Но всё было далеко не в порядке.

Жданов был сильно пьян. Сидел на диване и кажется жутко хотел спать, но боролся с собой, часто моргал и тёр лицо ладонью. А перед ним, на журнальном столике танцевала полуобнажённая девушка. На полу валялись детали её одежды, а она соблазнительно изгибалась и не переставала посылать Жданову откровенные улыбочки, правда, он их вряд ли замечал, все его силы уходили на то, чтобы не уснуть прямо здесь, на диване и в этот же момент.

Катя ухватилась рукой за косяк и почувствовала, как к горлу подкатил горький комок.

Эта девушка танцевала на её антикварном дубовом столике, к которому у Кати были совсем особенные чувства. Этот столик они купили вместе с Маргаритой, когда впервые пошли вместе по магазинам, это был символ… зарождающихся семейных отношений, очень важных для неё… А теперь на нём стоит ногами какая-то бесстыжая…

Ругательство едва не сорвалось с Катиных губ.

Снова послышался смех, Катя посмотрела в ту сторону и увидела Малиновского, который развлекался с ещё одной «гостьей» на диванчике у окна. Рома был пьян не меньше Андрея, но заметил её первым. Запнулся на полуслове, вытаращил глаза, но Катя уже отвернулась. Опять перевела глаза на мужа, смотрела на него с печалью и понимала, что совершенно не знает, как повести себя дальше.

Устроить скандал или развернуться и уйти? Что?

Когда Андрей её увидел, кажется сразу протрезвел. Смотрел на неё, как на привидение, затем мотнул головой, видимо надеялся, что она лишь пьяный мираж, что вот сейчас он зажмурится, потом глаза откроет – и всё исчезнет. А когда наконец осознал, что не исчезнет и появление жены в такой, мягко сказать, совсем неподходящий момент, это суровая реальность, попытался встать, но был слишком пьян, чтобы сделать это легко. Хотел ухватиться рукой за подлокотник дивана, размахнулся излишне и сшиб со стола бутылку. Девушка-танцовщица перестала танцевать, обернулась и посмотрела на Катю с любопытством. От её взгляда, такого пытливого и бесцеремонного, стало противно. И горячо. До боли горячо внутри, глаза обожгли злые слёзы, и всё поплыло. Лицо Андрея, перекошенное ужасом осознания произошедшего, тоже расплылось, черты потеряли чёткость, и от этого неожиданно стало легче.

Не видеть.

Уйти, убежать, только бы не видеть его. А в следующий момент откуда-то из глубины поднялась такая злость и ненависть, что даже боль и обида отступили. И Катя испугалась этих страшных эмоций. Поняла, что ещё мгновение и она бросится на него, сделает что-нибудь страшное… Убьёт его и её.

Отступила в прихожую, рукой пытаясь нащупать стену или что-нибудь другое, на что можно опереться.

- Катя!

Голос Жданова был больше похож на рык. Катя чуть не рухнула, как подкошенная, на пол прихожей. Похолодела от ужаса, а сама уже пятилась к двери.

Смолкла музыка, и показалось, что это небо с землёй столкнулись и образовавшаяся тишина – мёртвая. И снова крик Андрея:

- Катя! – а за дверью гостиной его шаги.

Катя практически вывалилась за дверь квартиры, захлопнула её за собой и, на негнущихся ногах, начала спускаться по лестнице. Сначала медленно и осторожно, боясь упасть, а потом побежала. Даже не сразу поняла, что всхлипывает и даже воет, только очень тихо.

Выскочила на улицу и растерянно оглянулась.

А теперь-то что?!

Теперь уж действительно – хуже некуда.

13.

Малиновский выглядел несчастным. Когда он открыл дверь, и Лера увидела его, то даже смятение почувствовала, настолько её поразило выражение его лица. Привычной залихватской улыбки не было и в помине, взгляд был тусклый и неживой. Но Рома попытался улыбнуться ей в знак приветствия.

- Привет, чижик. Заходи.

Лера внимательно вглядывалась в его лицо, потом переступила порог его квартиры и быстро огляделась.

- Привет. У тебя что-то случилось? – не удержалась она от вопроса.

Рома вздохнул, но отмахнулся.

- Нормально всё, заходи.

Лера сомневалась, он видел. Стояла, украдкой оглядывалась и раздумывала. Тогда Малиновский сам снял с её плеча рюкзак и поставил его в угол. Валерия слегка смущённо улыбнулась и расстегнула куртку.

Рома провёл девушку в гостиную и обвел комнату рукой.

- Вот здесь я и живу. Завтракать будешь? – повернулся к Лере и увидел, что она внимательно разглядывает картину на стене. Морской пейзаж, а вдалеке парус. Мило и без претензии. Потом опомнилась, поняла, что он обращается к ней, и кивнула.

- Буду.

На этот раз улыбка была вполне искренней.

- Опять с работы?

- Да. Зато я теперь весь день свободна.

- Да ты что? У тебя и выходные бывают?

Лера тоже улыбнулась.

- Бывают. Но редко.

- Ясно. Пойдём на кухню, покормлю тебя.

Она сидела за кухонным столом у окна и смотрела, как Малиновский нарезает хлеб для бутербродов. И видела тревожную морщинку у него на лбу, а иногда он и вздыхал уж слишком маетно. Явно был чем-то сильно расстроен.

- Давай не пойдём сегодня в магазин, - предложила Лера. Рома посмотрел на неё удивлённо.

- Почему?

Она пожала плечами.

- Мне кажется у тебя что-то случилось. А магазин… можно отложить.

- Не выдумывай. – Рома поставил перед ней тарелку с бутербродами, и Лера тут же взяла один и откусила. Малиновский с насмешкой наблюдал за ней, потом покачал головой. – Я теперь о журналистах знаю почти всё.

- Всё?

- Ага. Нахальные, вечно невыспавшиеся и голодные. Я прав?

Лера прожевала, а после кивнула.

- А когда голодные – злые.

- Да? – заинтересованно воскликнул Малиновский. – Так ты злюка?

Она рассмеялась, но призналась:

- Бывает. Когда настроение плохое.

Рома поставил перед ней большую чашку с кофе и неожиданно для самого себя, потрепал девушку по взъерошенным волосам. А в следующий момент об этом пожалел. Оба смутились, Лера прекратила жевать, а Малиновский поспешил отвернуться, попытался сделать вид, что ничего особенного не произошло. И намеренно снова оглянулся на неё через плечо и подмигнул и улыбнулся, как ни в чём не бывало.

Лера схватила чашку, сделала большой глоток, позабыв о том, что кофе горячий. Вытаращила глаза, открыла рот и принялась жадно хватать воздух, очень надеясь, что Рома не обернётся именно в этот момент и не увидит её сейчас такой. Когда она напоминает гибрид вареного рака и оглушённой рыбы – красная и задыхающаяся. Помахала перед открытым ртом рукой и наконец сумела вдохнуть. Воздух ей показался прохладным.

- Купим тебе сногсшибательный костюм, - продолжал тем временем Рома. – Будешь бизнес-леди.

Никакого ответа не последовало, и тогда он оглянулся. Лера странно смотрела на него, приложив ладошки к щекам. Только в последнюю секунду успела рот закрыть и очень надеялась, что он всё-таки ничего не заметил.

Кажется, не заметил.

- Чижик, ты чего?

Она замотала головой и улыбнулась. Потом кашлянула и отпила из кружки, но на этот раз очень осторожно.

- Просто мне показалось, что у тебя проблемы, и я не вовремя… а можно подождать… с костюмом то есть.

- Поедем мы за костюмом или не поедем, проблемы от этого никуда не денутся. Хоть отвлекусь немного. А ты должна произвести на Милку впечатление.

- Костюм я могла бы и сама купить.

- Я уже представляю, что ты купишь.

Лера обиженно надулась.

- Я плохо одеваюсь? Ты так считаешь?

- Ну что ты, чижик. Неплохо. Очень даже модно, только… как бы тебе объяснить? Мода она разная бывает, понимаешь? И для каждого случая своя. Надо научиться её понимать и разделять.

- Конечно, ты ведь в модном доме работаешь!

- Да при чём здесь это? Просто я знаю, что для всего есть своё место и время. Ты хочешь сделать карьеру? Настоящую?

- Хочу, - уверенно кивнула она и посмотрела на него так, словно её карьера от него зависела. Будто он мог прямо сейчас щёлкнуть пальцами – и вот она уже известный журналист.

- Вот и отлично. А как ты думаешь, далеко ты уедешь на своём нынешнем стиле? – заметив, как она нахмурилась, Рома поторопился продолжить: - Ты только не обижайся, я ведь серьёзно. Не зря же говорят, что по одёжке встречают.

- Какие гадости ты говоришь, - покачала она головой.

- Это не гадости, чижик. Это проза жизни. И чтобы чего-то добиться, надо следовать некоторым правилам. От этого никуда не денешься. Вот тебе живой пример, с Каменецкой. Ты когда интервью приходила просить, как выглядела?

- А я вот не хочу, чтобы обо мне судили по одежде! По тому сколько мой костюм стоит! Это неправильно. Я хочу, чтобы…

- По таланту, - поддакнул Рома. - Долго хотеть будешь.

Вышло несколько грубовато, и Лера расстроилась из-за его слов. Приуныла и отвернулась к окну. Рома мысленно себя отругал, а потом сел за стол напротив неё и вздохнул, не зная как начать.

- Чижик, ну не обижайся ты на меня. Я же тебе правду говорю. Я знаю… потому что я это от начала до конца прошёл, понимаешь?

Она повернула голову и внимательно посмотрела на него. А Рома кивнул.

- Я тоже приехал когда-то с мечтами, с идеями… с золотой медалью, тоже хотел всем что-то доказать… какой я талантливый. Только это никому не надо, чижик. Это Москва.

- Я родилась в Москве.

- Тем более должна понимать. А ты не понимаешь.

- Но у тебя же получилось!

Малиновский усмехнулся.

- Ну да, получилось… Тебе надо научиться себя подавать. В выгодном свете. В свободное время ты можешь заниматься чем хочешь и одеваться как хочешь. А работа – это работа. Ты должна быть такой, какой выгодно быть в данный момент. Тем более на такой публичной работе. Или ты думаешь, что носить шёлковую блузку со штанами военного стиля только потому, что тебя ниже пояса не снимают, это добавляет тебе профессионализма или весомости в глазах начальства?

- А я должна всегда думать о начальстве?

Рома кивнул.

- Должна. Если хочешь чего-то добиться.

- Это гадко.

Малиновский снисходительно улыбнулся.

- Вот сделаешь карьеру, поднимешься и тогда будешь сама устанавливать правила. Но это не всем удаётся, не у всех есть для этого характер. У тебя характер есть, - улыбнулся. – И ещё какой. И шанс есть. А гордость дело хорошее, но ей тоже нужно уметь пользоваться.

Лера грустно вздохнула, потом подпёрла щёку рукой и задумалась. Потом зевнула. Рома вытянул руки, лежащие на столе, хотел взять её за руку, но в последний момент передумал и встал.

- Я в душ и поедем, а то ты заснёшь, чувствую. Я быстро.

- А можно я телевизор посмотрю? На нашем канале сейчас рубрика интересная.

- Иди, конечно.

Отвёл её в гостиную, они вместе пару минут искали пульт от телевизора, а потом Рома пошёл в душ. Выходя из гостиной, приостановился в дверях и обернулся. Лера сидела на диване, по-детски поджав под себя ноги, и смотрела на экран, а потом неожиданно улыбнулась, видимо увидев на экране знакомое лицо. Эта улыба неожиданно цепанула и Рома, заволновавшись, ушёл в спальню.

И всё-таки от её присутствия в своей квартире он ощущал некий дискомфорт. Смущение какое-то. Вообще-то Рома в принципе не терпел присутствия в своём жилище чужих женщин. Даже квартиру одно время снимал отдельную для встреч с женщинами, но они всё равно непонятно как по утрам оказывались у него дома. Но за это приходилось злиться только на себя.

Но ведь Лера не была чужой. Как-то очень быстро перестала быть чужой, и из-за этого он ещё больше смущался. Даже беспокоиться за неё уже начал, переживать, жизни учить. Сестра, не сестра, не понятно кто. Но она сейчас сидит на его диване, поджав под себя ноги, смотрит телевизор и зевает. И всё вроде бы в порядке, как должно и быть, но как-то странно и муторно на душе.

Откуда она только взялась на его голову. Мало ему проблем…

Торопливо одевался, надел свитер и вышел в гостиную, собираясь и Леру поторопить. Но она спала.

Телевизор работал, какой-то молодой человек рассказывал про глобальное потепление, а Лера спала, свернувшись калачиком на его диване. Под головой у неё была диванная подушку, под щекой ладошка, а колени поджаты к животу. Рома подошёл и присел перед ней на корточки. В первый момент всё-таки подумал разбудить, даже руку протянул, чтобы потрясти её за плечо, но в последний момент опомнился и поднялся. Сходил в спальню за пледом и укрыл девушку. Она даже не пошевелилась.

Малиновский поднял с пола пульт, выключил телевизор и замер посреди гостиной в растерянности. И что делать? Ходить по собственной квартире на цыпочках, боясь побеспокоить сон девочки? Тоже мне, новости.

Так и не найдя себе дела, он ушёл на кухню, прихватив с собой ноут-бук. Надо поработать.

Жданову, похоже, ещё долго будет не до работы.

-------------------

- У родителей её нет!

- Палыч, не ори.

- Её нигде нет! Ромка, где мне её искать?

Лера открыла глаза, перевернулась на спину и зевнула. А потом резко села, когда поняла, что она находится не дома. А… у Ромы.

Дата добавления: 2015-09-05