Состояние российского флота

Тяжелым в этот период было положение военно-морских сил. Александр I и его приближенные считали, что Россия страна континентальная, поэтому флот ей не нужен. Редел офицерский состав: дворяне неохотно шли туда, где трудно было сделать карьеру. На флот приходили лишь немногие, безгранично любившие морскую службу. Попытка проводить в стране режим экономии, предпринятая еще при Павле I и продолжавшаяся при Александре I, приводила к тяжелым последствиям. На верфях, например, ради экономии опытные плотники были заменены солдатами, оплата труда которых не требовала больших затрат (что не могло не сказаться на качестве судов), а денежное содержание членам главного управления, адмиралам и генералам увеличивалось. Независимо от нужд флота морской бюджет сокращался более чем вполовину, а затем деньги выдавались миллионами дополнительно сверх сметы, и это также открывало большие возможности для казнокрадов. Однако сама жизнь требовала большего внимания к флоту, и в 1802 г. в России было образовано министерство военно-морских сил, при котором был создан «Комитет образования флота». Но ожидать от комитета каких-либо серьезных мер, направленных на усиление морских сил, не приходилось, так как во главе его был поставлен граф Воронцов, не понимавший роли флота в системе вооруженных сил страны. Взгляды Воронцова на флот красочно выражены в его докладе: «По многим причинам... России быть нельзя в числе первенствующих морских держав, да в том ни надобности, ни пользы не предвидится. Прямое могущество и сила наша должны быть в сухопутных войсках...». Оценивая в этом докладе славные походы русских моряков, он писал: «...Посылка наших эскадр в Средиземное море и другие экспедиции стоили государству много, делали несколько блеску и пользы никакой»[1].

Понятно, что работа комитета, возглавляемого такими руководителями, не могла принести большой пользы флоту. Непомерно раздутые береговые учреждения, о которых современники говорили, что они нужны лишь для того, чтобы предоставлять доходные места иностранцам, поглощали большую часть сумм, отпускавшихся на нужды флота. Повсюду росли бюрократизм, казнокрадство. Широко известным сделался факт, когда исполнявший обязанности морского министра немец Отто Моллер, посетив в 1824 г. Кронштадт, обратил внимание на медленный ход работ по постройке нового линейного корабля и быстрый ремонт купеческих судов краденым казенным материалом. При расследовании этого дела выяснилось, что основным

виновником хищения был главный командир Кронштадтского порта Фридрих Моллер — родной брат морского министра. Дело срочно замяли. Знал об этих хищениях и Александр I. Не случайно ему приписывали следующее изречение о своих приближенных: «Они украли бы мои военные линейные суда, если бы знали, куда их спрятать».

Достоинство морского офицера определялись не по знаниям и опыту, а по осведомленности в строевой службе. Способных к морскому делу затирали. Даже прославленные боевые адмиралы нередко кончали жизнь в опале, как это было с Ф. Ф. Ушаковым, или надолго отстранялись царем от любимого дела, как это случилось с Д. Н. Сенявиным. Плавания кораблей не были систематическими и производились от случая к случаю, большей частью во время войн. В мирное время принципы экономии на флоте брали верх над необходимостью боевой подготовки в море. Корабли плавали большей частью лишь в восточной части Финскою залива, метко названной русскими моряками по титулу морского министра де Траверсе «маркизовой лужей». К тому же морское командование считало, что в море быстрее выявятся дефекты в постройке ряда кораблей и плавание вдобавок сопряжено с затратами на изнашивание рангоута, парусов и т. д. Считалось, что, отстаиваясь в гавани, таких расходов можно избежать. В зимнее время корабли сдавались на хранение в порт, а команды списывались в экипаж, где занимались береговыми строительными работами.

Большим событием в истории отечественной географической науки было создание в 1845 г. Русского Географического Общества в Петербурге. Вскоре были открыты филиалы Общества — Сибирский и Иркутский, Кавказский в Тифлисе и др. Географическое Общество и его филиалы организовали ряд экспедиций комплексного характера.

§2. Первая кругосветная экспедиция Крузенштерна и Лисянского (1803—1806г.)

Русские кругосветные путешествия в основном экипировались для посещения Аляски, где находились русские поселения. Целью экспедиций была доставка нужных продуктов и товаров в русские колонии и вывоз из колоний ценностей. Таким образом, история русских географических экспедиций тесно связана с русской колонизации на северо-западном побережье Америки. В развитии этой колонизации громадную роль сыграла Российско-Американская компания, которая принимала важнейшее участие в организации первых русских кругосветных плаваний и финансировании дальних плаваний.

Первое плавание русских кораблей вокруг света было под начальством капитан-лейтенантов И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского. Оно продолжалось три года. Стоит отметить то, что большинство кругосветных плаваний составляло три года, видимо из-за ограниченности продуктов питания и болезней на корабле. Путешествием Крузенштерна и Лисянского начинается эпоха грандиозных русских исследований. С 1815 года географические экспедиции совершались почти ежегодно до 1849 года. Всего за этот период было организовано и выполнено 36 русских кругосветных плаваний.

В 1803 г. по указанию Александра I была предпринята экспедиция на двух кораблях «Надежда» и «Нева» для исследования северной части Тихого океана. Это была первая русская кругосветная экспедиция. Возглавил экспедицию Иван Федорович Крузенштерн. Он был крупнейшим мореплавателем и географом Российской Империи. На пост капитана корабля «Нева» Крузенштерн выбирает Лисянского Ю. Ф, с которым они вместе когда-то служили[2].

Так как своих судов, предназначенных для подобного далёкого плавания Российско-Американская компания не имела, решено было в Англии купить для экспедиции два корабля. Лисянский Ю. Ф получил распоряжение направиться в Англию для покупки двух судов, подходящих для кругосветного плавания.

Подходящие судна Лисянский находит в Лондоне, ими оказались «Надежда» и «Нева». Цена за «Надежду» и «Неву» составляла 17 000 фунтов стерлингов, но за внесение дополнений, которые пожелал сделать Лисянский, пришлось доплатить 5 000 фунтов. Корабль «Надежда» был не новым, он уже три года бороздил моря под Английским флагом, а «Нева» всего лишь пятнадцать месяцев. «Нева» имела водоизмещение в 350 тонн, а «Надежда» — в 450 тонн. Также перед экспедицией Лисянский покупает оборудование в Англии, которое пригодится во время плавания. Это были: различные приборы для измерения, компасы, магнит, и другое.

В состав команды помимо моряков были включены: ученые, художники, врачи, торговцы. Поскольку в то время привычных нам фотоаппаратов не было, а император хотел сам видеть «дальние берега», был принят на борт художник для реалистичного описания островов.

Торжественное отплытие шлюпов из Кронштадта состоялось 26 июля 1803 года. Перед отплытием император Александр I лично осмотрел новые шлюпы. Государь велел поднять военные флаги. Расходы на содержание одного шлюпа принял на свой счет, а за другой платила Русско-американская торговая компания и один из главных вдохновителей экспедиции - граф Румянцев.

«Надежда» в течение своего плавания несколько раз находилась в весьма рискованном положении, в то время как «Нева» только один раз села на коралловый риф и притом в таком месте, где его нельзя было ожидать по картам. Всё это наводит на предположение, что общепринятое представление о ведущей роли Крузенштерна в первом русском кругосветном путешествии не совсем верно.

Наибольшее значение во время экспедиции сыграл Лисянский Ю. Ф но он до сих пор остается менее известным, чем Крузенштерн, из-за своей скромности, ведь Крузенштерн опубликовал своё описание путешествия на три года раньше, чем Лисянский.

Значительную роль Лисянского можно увидеть еще с самого начала экипировки экспедиции. Лисянский во время командировки в Англию весьма умело приобрел подходящие корабли, и кроме того, обеспечил прекрасное состояние всей материальной части экспедиции. Это одно уже являлось частью успеха плавания.

Оба корабля, были связаны планом действий, но в действительности провели экспедицию самостоятельно, так как в океане они не раз попадали в сильнейший шторм, при таких обстоятельствах просто невозможно держаться вместе. Первую часть пути в Англию, а затем через Атлантический океан в обход мыса Горн корабли должны были совершать вместе, и лишь затем у Сандвичевых островов они должны были разъединиться. «Надежде», согласно плану экспедиции, следовало идти на Камчатку. Затем следовало отправиться в Японию и доставить туда русского посла Н. П. Резанова со свитой. После этого «Надежда» должна была снова вернуться на Камчатку, взять груз пушнины и отвезти его в Кантон для продажи. Путь «Невы», начиная от Гавайских островов, был совершенно иной. Лисянский должен был идти на северо-запад, к острову Кадьяку, где находилась в то время главная контора Российско-Американской компании. Здесь предполагалась зимовка «Невы», а затем она должна была взять груз пушнины и доставить его в Кантон, где была назначена встреча обоих кораблей — «Невы» и «Надежды». И уже из Кантона оба корабля должны были направиться в Россию совместно. Но этот план был осуществлён с отступлениями.

На пути в Камчатку Крузенштерн производил описание Маркизскых островов, а на пути с Камчатки в Японию — описание побережий Японии и Сахалина. Он составил подробную карту этого острова, причём определил 105 астрономических пунктов. Присутствующие на шлюпе ученые, собрали ценные ботанические и зоологические коллекции. На корабле «Надежда» были сделаны наблюдения над морскими течениями, температурой воды и её плотностью на глубинах до 400 м., глубже не позволяло оборудование. Схожие наблюдения производились и на «Неве» Лисянским. Он систематически производил астрономические наблюдения, определял координаты целого ряда посещённых пунктов, в том числе всех гаваней и островов, где «Нева» останавливалась. Сделанные им измерения отличались высокой точностью и близко совпадают с современными данными.

В ходе кругосветной экспедиции были нанесены на карту мира тысячи километров ранее неизвестных берегов. Много интересных наблюдений оставили участники путешествия, а командир «Невы» Лисянский Ю.Ф. открыл один из островов Гавайского архипелага, который назвали в честь него – остров Лисянского.

Много интересных данных было собрано участниками экспедиции об Алеутских островах и Аляске, островах Тихого и Ледовитого океанов. Итоги наблюдений были доложены в Академии наук. Они были настолько весомы, что И. Ф. Крузенштерн был удостоен звания академика. Его материалы были положены в основу изданного в начале 20-х гг. «Атласа Южных морей». В 1845 адмирал Крузенштерн стал одним из членов-учредителей Российского географического общества и воспитал целую плеяду русских мореплавателей и исследователей. Лисянский первым описал Гавайи в книге «Путешествие вокруг света» (1812). Вот что пишет Лисянский: «Жители Сандвичевых островов, сколько можно было заметить, довольно умны и уважают европейские обычаи. Многие из них довольно хорошо говорят по-английски. Все же без исключения знают по несколько слов и произносят их по-своему, т. е. весьма неправильно. По-видимому, они большие охотники путешествовать. Многие просили меня взять их с собой, не только не требуя никакой платы, но отдавая все своё движимое имущество. Юнг уверял меня, что суда Соединённых Штагов нередко берут отсюда людей, которые со временем делаются хорошими матросами».[3]

Лисянским чрезвычайно подробно изучена также вся трасса проделанного им пути. В составленном им позже описании путешествия сообщается ряд советов, практически важных для капитанов кораблей будущих дальних плаваний. В этих заметках Лисянский очень подробно описывает наиболее выгодные пути входа и выхода из гаваней и предупреждает будущих путешественников о возможных опасностях. Кроме того, Лисянский делал замеры глубины у берегов, где он бывал, это стало полезным для последующих плаваний. Кроме того, Лисянского осуществил проверку старых карт,после чего были уточнены карты Кадьяка и прилегающих островов к северозападному побережью Аляски.

Интересно отметить, что один изучастников первого русского кругосветного плавания Коцебу, плававший в качестве кадета на корабле «Надежда», впоследствии сам осуществил не менее интересное кругосветное плавание на корабле «Рюрик», снаряжённое на средства графа Румянцева.

§3. Кругосветное плавание Лазарева М. П. (1813-1816)

Корабль «Суворов», на котором предстояло провести научную экспедицию, принадлежал Российско-Американской компании, созданной русскими промышленниками в конце XVIII-го столетия. Своей задачей компания поставила улучшение использования природных богатств Русской Америки. Компания была чрезвычайно заинтересована в регулярном морском сообщении между Петербургом и Русской Америкой и не жалела средств на снаряжение кругосветных экспедиций.

Капитаном «Суворова» был назначен опытный мореплаватель Лазарев М.П. В начале октября 1813 года подготовка к путешествию была завершена, и на рассвете 9 октября «Суворов» отошёл от Кронштадтского рейда. В начале пути их встретили сильные ветры и густые туманы, от которых «Суворову» пришлось укрыться в шведской гавани Карлскруна. Пройдя проливы Зунд, Каттегат и Скагеррак между Данией и Скандинавским полуостровом и благополучно избежав нападения французских и союзных им датских военных кораблей, Лазарев благополучно довел «Суворова» до Ла-Манша.

В Портсмуте корабль сделал остановку, затянувшуюся на целых три месяца. 27 февраля 1814 года «Суворов» отошёл от Портсмутского рейда и устремился к югу. Спустя две недели корабль Лазарева уже подходил к острову Мадейра — португальской колонии у берегов Африки. 2 апреля «Суворов» пересек экватор, а вечером 21 апреля вошёл в бухту Рио-де-Жанейро. 24 мая «Суворов» покинул Рио-де-Жанейро и вышел в Атлантический океан.

14 августа «Суворов» вошёл в Порт-Джэксон, принадлежавший англичанам. При подходе к гавани «Суворов» был встречен громом артиллерийского салюта, которым приветствовал русских моряков губернатор острова по случаю окончательной победы над Наполеоном.

Шлюп «Суворов» плыл по Тихому океану, вновь приближаясь к экватору. Впереди показались очертания суши. Однако на карте, имеющейся в распоряжении Лазарева, никаких признаков суши не было, и лишь при подходе на более близкое расстояние и обследовании этих мест Лазарев понял, что перед ним группа коралловых островов, возвышающихся над поверхностью океана и соединяющихся между собой коралловыми перемычками. Эти острова были покрыты кустарником и деревьями. Вновь открытым островам Лазарев дал имя в честь шлюпа, на котором они плыли – «Суворова». [4]

Корабль «Суворов», отправленный из Кронштата 8 октября 1813 года, обошел кругом всю Африку и Азию и прибыл благополучно на остров Баранов 17 ноября 1814 года. Груз свой доставил он в целости, и весь экипаж на корабле находится в хорошем состоянии. 27 сентября 1814 на пути из Новой Голландии в Южном океане экспедицией были открыты пять островов. Они лежат под 13° 10' южной широты и 163° 28' западной долготы от Гренвича. Начальник корабля лейтенант Лазарев по осмотре с другими офицерами тех островов нашел, что они хоть и не заселены, но открытие их может служить предохранением для мореходцев, ибо острова сии по плоскости своей едва и на 17 верст расстояния могут быть видимы и потому в ночное время могут быть опасны. Острова сии названы Суворовыми по наименованию корабля, с помощью которого они открыты.

Для исследования и сбора коллекций на острова отправились две шлюпки. Одна из шлюпок при переходе через «коральную банку» оказалась в большой опасности: они были атакованы акулами, от которых едва могли отделаться, обороняясь своим оружием. Но никто не был ранен, кроме того, что у некоторых была испорчена одежда. Закончив обследования островов, шлюп «Суворов» вновь продолжил путь на север. 10 октября был пересечен экватор.

Начался второй этап экспедиции. В ноябре корабль Лазарева подошёл к центру Русской Америки — порту и поселению Ново-Архангельску (современный г. Ситка на Аляске). Здесь Лазарева встретил член Российско-Американской компании А. А. Баранов, выразивший ему благодарность за сохранность вверенных ему грузов.

На зиму «Суворов» остался в Ново-Архангельске. После окончания зимовки «Суворов» был нагружен продовольствием и товарами, и по приказанию А. А. Баранова Лазарев взял курс на один из островов Алеутской группы (Уналашка) и находящиеся рядом с ним Прибыловы острова.

Участник экспедиции Унковский описывает острова: «Дикие и снегом покрытые берега острова Уналашка не прежде скрылись, как 21 мая, а 22-го увидели остров Св. Георгия на R WNW и по приближению к оному открылось и селение Российско-Американской компании на SO берегу сего острова. И вскоре потом приехал промышленник Нецветов на трехлючной байдарке. 23-го. Не упуская нимало времени, приказали сему промышленнику отправиться на остров и прислать большую байдарку для погружения привезенного нами для сего острова груза, и в 8 час. вечера прибыла к кораблю байдарка, которую нагрузив, отправили с приказчиком Российско-Американской компании Красильниковым.

На другой день поутру команда получает в груз 134 кипы морских котов. Несмотря на возникшие трудности с погрузкой, к концу дня трюм был полон. Лазарев решает отправляться в дальнейшее плаванье. Таким образом, в 7 часов шлюп «Суворов» отправляется к острову Святого Павла».[5]

18-го июня команда начала грузить корабль мехом для транспортировки в Петербург, кроме этого грузили морских бобров, песцов, лисиц, медведей,

черных речных бобров, моржовые зубы, китовые усы и 30 тыс. морских котов для транспортировки в Китай, где было велико требование на этот товар. Весь груз, принятый на корабль, оценивался до 2 000 000 руб., на ассигнации. Самое интересное, что в колониях Российско-Американской компании не было денежных знаков, кроме специальных колониальных марок, заменивших в 1816 г. записки, по которым, например, выдавались товары из лавки. Марки делались из кусочков тюленьей кожи, а позднее – из прочной бумаги, на них ставили штемпель РАК и указывали номинал (25 и 50 коп., 1,5 и 10 руб.). Они не являлись универсальным платежным средством, купить на них товары у иностранцев было невозможно. Марки просуществовали в колониях до продажи Аляски.[6]

Наконец шлюп «Суворов» покинул Ново-Архангельск. Теперь его путь в Кронштадт лежал вдоль берегов Северной и Южной Америки, в обход мыса Горн.

Лазареву ещё предстояло сделать остановку в перуанском порту Кальяо для разрешения ряда вопросов, связанных с делами Российско-Американской компании. После захода в порт Сан-Франциско «Суворов» двинулся к берегам Перу. На протяжении трехмесячной стоянки в порту Кальяо Лазарев с офицерами знакомился с жизнью города и порта. Как писал выше, это был первый русских корабль, зашедший в порт Перу. В Кальяо Лазарев взял с собой подаренное русскому царю местными властями собрание перуанских древностей. Далее пройдя в штормовую погоду через пролив Дрейка и мимо опасного мыса Горна, Лазарев приказал повернуть на северо-восток в Атлантический океан. Он не стал останавливаться в Рио-де-Жанейро, как планировали ранее, а сделал лишь небольшую остановку у острова Фернанду-ди-Норонья. Здесь на «Суворове» были исправлены значительные повреждения, причиненные сильным штормом, и корабль поплыл к берегам Англии. 8 июня он уже был в Портсмуте, а ещё через пять недель вернулся в Кронштадт. Унковский описывает в своем журнале, который он вел во время плавания происходящие события:

«6 августа пополуночи, только что я сменил Михаила Петровича с вахты, не прошло получасу, как матрос с баку закричал: «Впереди бурун». Мы шли при NW ветре в бакштаг под бромселями и с левой стороны несли лисели, около 6 узлов ходу. В то же мгновение я закричал: «Лево на борт», – чтобы направить корабль носом от буруна к морю. При 15 человек вахтенных я сам удивился быстроте работы: спустили лиселя, обратили реи на правый галс. Через ½ часа вся команда уже была наверху и мы лежали в бейдевинде правым галсом. Луна еще редко показывалась из густых облаков, волнение стало заметно увеличиваться и ветер из бомбрамсельного превратился в марсельный. Убрали брамсели, бросили запасной большой лот, глубина оказалась 20 саж. Через час баковые опять закричали: «Бурун». Мы поворотили оверштаг и скоро поняли, что мы находимся между подводных каменьев Боро-ди-Арена, выдающейся довольно далеко в море. Видно, что подводные камни не означены на Ванкуверской карте и выдаются гораздо далее в море. Мы находились в положении самом ужасном, ночь темнела более и более и луна совсем скрылась за облаками, промеры продолжались и показывали между 25 и 26 саженями, поворачивали каждые полчаса и при этом команда работала с удивительною быстротою. Волнение сильнее разводило. В 4 часа утра корабль не поворотил оверштаг, поворотили через фордевинд на правый галс, всякую минуту ждали, что корабль ударится о подводный камень. Около 5 час. пред рассветом сделался страшный туман, лежали правым галсом, глубина стала увеличиваться до 50 сажен, наконец лот стало проносить и глубины не оказалось. При этом ужас наш миновался, святой промысл явно спас нас от гибели. Если бы крушение последовало и если бы суждено было нам спастись от смерти, то конечно никто из нас не воротился бы в свое отечество. Так было нами решено. С рассветом, при появлении солнца, небо очистилось от тумана, ветр тот же от NW, но упал до крепкого рифмарсельного».

Под непосредственным руководством М.П. Лазарева офицеры производили тщательные метеорологические наблюдения на всем пути: температурой воздуха, атмосферным давлением, облачностью, осадками, направлением и силой ветра и другими явлениями. Плавая на небольших судах, русские ученые и мореплаватели сумели сделать многое в науке и притом в такое время, когда другие государства подобных результатов не достигли. Русские моряки проявили не только усердие в работах, но и обнаружили выдающийся почин в деле научных работ по изучению океана. Русские ученые и мореплаватели не только хорошо использовали знания о природных явлениях в океане и атмосфере предшествующих исследователей, но и внесли сами существенный вклад в развитие этих отраслей естествознания. Результаты этих наблюдений были настолько ценными, что русское Морское министерство полностью опубликовало их в 1882 г.

§4. Кругосветное плавание на корабле «Рюрик» (1815 -1818)

Коцебу было предложено стать командиром брига и начальником научно-исследовательской кругосветной экспедиции. Отто Еветафьевич Коцебу был уже опытным мореплавателем, совершившим кругосветное путешествие совместно с Крузенштерном на шлюпе «Надежда». Целью новой экспедиции было «отыскание северо-восточного морского прохода» из Тихого в Атлантический океан.

Первоначально предполагалось построить небольшое судно грузоподъемностью всего 80 тонн из дубового леса, поручив составление то чертежей опытному корабельному мастеру С. С. Разумову.

Но в Санкт-Петербурге на частных верфях не удалось сделать такое судно, да и 80-ти тонное судно для предполагаемой экспедиции было слишком мало. Потому решили строить судно грузоподъемностью 180 тонн.

Граф Н. П. Румянцев на свои средства поручил капитан-командору И. Ф. Крузенштерну заказать бриг такой грузоподъемности в Финляндии.[7] В начале 1814 года Крузенштерн вместе с О. Е. Коцебу посетили финский город Або и там по чертежам Разумова заказали требуемое судно. Строительство велось «с особым тщанием» из выдержанного соснового леса под наблюдением самого Коцебу. 11 мая 1815 года бриг, нареченный «Рюриком», был спущен на воду, а через две недели вышел в Ревель, где получил часть грузов и мореходные инструменты, заказанные Крузенштерном в Англии специально для экспедиции. Двухмачтовый бриг «Рюрик» был вооружен пушками.

Бриг «Рюрик», имея малую осадку, мог легко подходить близко к берегам, а его удобное внутреннее устройство способствовало сохранению здоровья всего экипажа, состоящего вместе с исследователями из 34 человек. «Рюрик» оказался действительно прочным и мореходным судном.

В середине июля 1815 года покинули Кронштадт и проложили курс к южной оконечности Южной Америки - мысу Горн. После недолгой стоянки в бухте Консепсъон Коцебу пытался найти у 27-й параллели ю. ш. гипотетическую «Землю Девиеа». В северной части архипелага Туамоту он вторично открыл остров Румянцева, атоллы Спиридова и несколько других островов, открытых голландцами в XVII и XVIII веках. Особенно подробно были обследованы Маршалловы острова, Крузенштерна и группа Гавайских островов. Затем Коцебу решил направиться в Чукотское море.В июле-августе 1816 года у выхода из Берингова пролива были открыты и исследованы залив Шишмарева м остров Сарычева, залив Коцебу с бухтой Эшшольца и полуостровом Хорис и островом Шамисео.

Высокохудожественное описание плавания дал в своей книге «Кругосветное путешествие на бриге «Рюрик» участник экспедиции немецкий натуралист и поэт Адальберт Шамиссо.[8] Молодые штурманы брига Г.С.Шишмарев и В.С.Хромченко впоследствии стали известными кругосветными мореплавателями.

В 1816 г., в ту самую гавань на острове Гавайи, где 37 лет тому назад погиб Кук, пришел русский военный корабль «Рюрик» под командой Коцебу. Вид русского корабля внушительных размеров навел уныние на короля; но капитан Коцебу поспешил успокоить его, заявив, что не имеет никаких воинственных замыслов и путешествует просто, как ученый географ.

Российско-Американская компания приобрела его у Румянцева и, груженный разными товарами, он был отправлен в Ново-Архангельек.

Приближалась зима и бриг «Рюрик» повернул на юг. После посещения Калифорнии и Гавайских островов в январе - марте 1817 года экспедиция снова исследовала Маршалловы острова, открыла и изучила еще ряд обитаемых островов. Потом Коцебу снова перешел в северную часть Берингова моря, но из-за болезни решил возвратиться на родину. 23 июля 1818 года «Рюрик» отдал якорь на Неве. За трехлетнее кругосветное плавание был собран огромный научный материал по географии и океанографии. Коцебу и его сотрудники написали трехтомный труд «Путешествие в Южный океан и в Берингов пролив для отыскания северо-восточного морского прохода, предпринятое в 1815-1818гг. на корабле «Рюрик». Главная задача плавания была успешно выполнена.

О. Е. Коцебу в 1823 году предпринял свое третье путешествие уже на «Предприятии» снова в Тихий океан. Он продолжил ранее произведенные здесь исследования.

§5. Путешествие Головнина на шлюпе «Камчатка» (1817 – 1819)

В 1817—1819 годах В. М. Головнин совершил кругосветное путешествие, описанное им в 1822 году. На этот раз, для путешествия был специально построен военный шлюп «Камчатка». В этом плавании первую серьёзную практику получили будущие выдающиеся русские мореплаватели Фердинанд Врангель и Фёдор Литке.

Александр I в 1816 году приказал морскому министру отправить экспедицию в Северо-Восточный океан. Экспедиция должна была выполнить следующие задачи: 1) доставить в Камчатку разные морские и военные снаряды и другие нужные для сей области и Охотского порта припасы и вещи, которые по отдаленности сих мест невозможно или крайне трудно перевезти туда сухим путем; 2) обозреть колонии Российско-Американской компании, 3) определить географическое положение тех островов и мест российских владений, которые не были определены астрономическими способами, а также посредством малых судов осмотреть и описать северо-западный берег Америки от широты 60° до широты 63°, к которому по причине мелководья, капитан Кук не мог приблизиться.

Шлюп «Камчатка» приравнивался к фрегату, вмещая до 900 тонн груза и имея батареи для 32 орудий, которых были сочтены за ненужный вес, и оставили только 28. На борт «Камчатки» пригласили живописца Тиханова, для того, чтобы он максимально реалистично зафиксировал природу тех мест. В таком случае лишь одна живопись может показать всю красоту земли.

9 июня шлюп «Камчатка» привели в Кронштадт и тотчас начали приготовлять его к походу. Высшее морское начальство определило снабдить самыми лучшими съестными припасами, из коих некоторые были заготовлены в Петербурге особыми подрядами, а другие, коих в России не нет: ром, водку, виноградное вино, предоставлено было купить в иностранных портах.

Сверх обыкновенных снарядов и съестных припасов, отпускаемых на корабли, команда имела много запасных, а также назначено было купить в Англии достаточное количество разных вещей и вновь изобретенных составов, служащих предохранительными средствами против цинги. Морской министр приказал снабдить шлюп всеми лучшими морскими картами, книгами и инструментами, принадлежащими к мореплаванию и для астрономических наблюдений. Итого было: три хронометра, астрономические часы, выполнены были лучшими мастерами Англии.

Путешествие от Кронштадта до Петропавловска длилось 8 месяцев и 8 дней. Петропавловская гавань была покрыта льдом. Тогда решили прорубать проход. Работали все: и команда «Камчатки», и береговые службы. После разгрузки и незначительных ремонтных работ шлюп вновь был готов к плаванию. 19 июня на рассвете «Камчатка» вышла из пролива и подгоняемая ровным южным ветром, взяла курс к Шипунскому мысу.

Одной из задач, стоявших перед экспедицией, было описание побережья Америки от 60° до 63° северной широты. Однако, прибыв на место, Головнин узнал, что эту работу уже начал лейтенант Коцебу - капитан брига «Рюрик». Получив предписание «оставить сию статью инструкции без исполнения», Головнин направил «Камчатку» к Командорским островам и потом проследовал вдоль гряды Алеутских островов, Погода не благоприятствовала исследователям, но несмотря на это, Головкину удалось астрономически определить местоположение и уточнить конфигурацию нескольких островов.

5 июля "Камчатка" подошла к острову Чирикова. Уточнив его координаты, Головнин направил судно к острову Кадьяк, потом я порт Ново-Архангельск, далее вдоль северо-западных берегов Америки. 2 марта 1819г. «Камчатка» прошла Санкт-Петербургский меридиан, совершив путешествие вокруг света. 10 марта, обогнув мыс Доброй Надежды, Головиин зашел на острова Св. Елены, Вознесения, Фаяла, а 20 мая отдал якорь в Портсмуте. 15 сентября 1819 г. «Камчатка» вернулась в родной Кронштадт.

§6. Кругосветная экспедиция Гагемейстера Л.А. (1816-1819)

К моменту своего второго и наиболее значимого кругосветного плавания Гагемейстер Леонтий Андрианович был уже опытным мореплавателем. Он принимал участие в боевых действиях, в том числе участвовал в сражении испанской крепости Сaн-Педро.

Первая экспедиция Гагемейстера закончилась, как впрочем, и началась неожиданно. «Первая экспедиция, снаряжённая за счёт РАК, отправилась под командованием лейтенанта Гагемейстера и достигла места назначения, но по причине возгоревшейся в то время войны с англичанами обратное плавание сделалось невозможным. Корабль оставлен был на Камчатке, а экипаж возвратился в Санкт-Петербург сухим путём».[9]

В 1816 году по приказу Российско-американской торговой компании капитан-лейтенант Гагемейстер собирается в свою вторую кругосветную экспедицию в качестве командира корабля «Кутузов». Второе снаряженное судно «Суворов» возглавил морской офицер З.И.Панафидин. Цель этой экспедиции было проверить состояние «русской америки» и правление ею Баранова Н. А., так как Баранов не присылал отчеты о правлении, хотя и присылал пушнину. Пошли слухи о казнокрадстве в колониях.

8 сентября 1816 года «Кутузов» и «Суворов» торжественно отправились в кругосветное плавание. Они обогнули мыс Горн, совершили заходы в порт Копенгаген и Рио де Жанейро. Но «Суворов» не смог продолжить экспедицию из-за перегрузки, и был вынужден отправиться в Новоархангельск наикротчайшим путем.

«Кутузов» же продолжал свое плавание. В Новоархангельск он прибыл значительно позже «Суворова» 24 ноября 1817 года, привезя в колонию необходимый груз, причалил для выполнения миссии. Следуя предписанию, в котором Гагемейстер назначался управлять колонией, объявил о том, что ему поручено сменить А. А. Баранова.

Гагемейстер с первых дней взялся за порученное с большим доверием дело. За десятимесячное правление он принял ряд энергичных и действенных мер, желая исправить положение дел в колонии. Он привел в порядок колониальное делопроизводство, восстановил строительство крепости Новоархангельске, установил новые правила для вашедших в порт иностранных судов. Летом 1818 года отправляет экспедицию Петра Корсаковского для детального изучения Аляски.

В июне 1818 г в колонии возникли проблемы с продовольствием, тогда Гагемейстер отправился за продовольствием в Калифорнию, оставив главным в колонии Яновского. Этот морской офицер еще не предполагал, что Русская Америка изменит не только его карьеру, но и оставит глубокий след в жизни.[10]

24 октября 1818 года Гагемейстер передает правление колонией С. И. Яновскому.[11] Спешно завершив все свои дела и убрав оставшиеся пробелы в картах побережья америки, Гагемейстер отправляется домой. Среди пассажиров «Кутузова» был и сам уволенный Баранов, но до дома он не доплыл, умер на судне и был похоронен в море.[12]

Образцово осуществил обратный переход «Кутузова» от Ситки до Кронштадта. Свое второе кругосветное плавание он завершил на Большом Кронштадтском рейде 7 сентября 1819 года.

§7. Кругосветное плавание Ф.П. Врангеля на транспорте «Кроткий» (1825-1827)

Это было уже 25-е кругосветное плавание русских моряков из Кронштадта на Дальний Восток.

Специально построенный для предстоящего плавания военный транспорт «Кроткий» длиной 90 футов под командой капитан-лейтенанта Фердинанда Петровича Врангеля, уже совершившего кругосветное плавание мичманом на «Камчатке» в 1817-1819 гг., вышел из Кронштадта 23 августа 1825 года.

На борту транспортного судна «Короткий» под командованием Врангеля находился молодой исследователь Ф. Ф. Матюшкин в качестве волонтера. В этот момент сбывается его главная мечта, - отправится в кругосветное путешествие. Адмирал Головнин, предложивший Врангелю кругосветное путешествие на военном транспорте «Кроткий» к берегам Камчатки: «Берите с собой Матюшкина. И дай бог вам прославить отечество новым вояжем».[13]

Там набирается опытна у знаменитого мореплавателя, и позднее, сам становится адмиралом.

В такого рода экспедиция было обязательным брать на борт врача, в эту кругосветную экспедицию отправился доктор Август Эрих Кибер. Это был талантливый врач и полярный исследователь. Август Эрих Кибер был родом из Лифляндии, проходил обучение в Берлине. Позднее он всегда и во всех экспедициях сопровождал Врангеля. По приказу Медицинского департамента Министерства внутренних дел в экспедицию был отправлен ботаник И. Стуарт, в качестве помошника доктора Кибера. Но основной задачей И. Стуарта было: собирания семян, растений и других предметов натуральной истории под распоряжением доктора Кибера.[14]

Транспорт должен был доставить грузы в Петропавловск и Ново-Архангельск. Зайдя на пути в Портсмут, Рио-де-Жанейро, Вальпараисо, Врангель решил по пути зайти также в порт Чичагова на острове Нукугива (Маркизские острова), чтобы пополнить запасы воды.

Ивашинцев в своем сочинении о русских кругосветных плаваниях отмечает, что воды на «Кротком» было так мало, что на человека выдавалось только по четыре чарки в день. Это кажется несколько странным. Поэтому капитан Врангель принимает решение зайти в ближайший безопасный порт для пополнения трюмов судна различной провизией.

«Необходимо должны были зайти к каким-либо островам Великаго океана, а как острова Вашингтоновы лежат ближе других к нашему прямому пути и притом плавание к оным не подвержено опасности от коралловых рифов и низменных островов, коими в других местах океан усеян, то во уважение сих причин я направил наше плавание к острову Нукагиве, где закрытая бухта, известная под названием порта Чичагова, изобилует лесом, пресною водою и здоровыми плодами».[15]

7 апреля «Кроткий» стал на якорь у острова Нукагивы. Здесь произошла одна из трагедий, редких в истории русского мореплавания. Сведения о том, как эта трагедия произошла, противоречивы.[16]

Однако в архивных документах можно найти записку: «Рапорт командира военного транспорта «Кроткий» капитан-лейтенанта Ф.П. Врангеля». Где подробнейшим образом описано произошедшее.

16 апреля начальник «Диких»[17], так он называл местное население, пожелал их свинь, в качестве подарка. На что Врангель согласился, и в момент передачи подарка дикари открыли стрельбу, из имеющегося у них огнестрельного оружия. Погиб мачман судна Дейбнер.

Было принято решение силой усмирить дикарей, и отправили лодку с лейтенантом Лавровым и двенадцатью вооруженными матросами.[18] Один из матросов был сразу же убит, некоторым удалось спастись. Но дикари были беспощадны. Под выстрелами с берега «Короткий» отплыл из порта в море, оставляя во власти дикарей четверых вооруженных матросов. Дикарей же было около четырех сотен. «В 8 часов вышли в море, потеряв в узкости верп, и во всю ночь слышали крик и видели на берегу огни».[19]

Англичанин и матрос бросив лодку у берега вплавь добрались до судна «Короткий». Также спаслись «индеец и один нукагивец остались на «Кротком», первые трое для спасения их от извергов, а последний задержан Врангелем силою при самом начале нападения».[20]

Капитан Врангель принял решение зачислить индейца, англичанина и нукагивца в число матросов, заявив следующее: «ибо опыт мне доказал, что в трудных работах без оных обойтися нельзя».[21]

Ивашинцев пишет, что до 16 апреля «сношения с жителями были постоянно приязненны». [22] Только благодаря «усердию и сметливости офицеров и неутомимой расторопности всех чинов и служителей» команде экспедиции удалось выйти в море и спастись.

Таким образом, транспорт «Короткий» досрочно снялся со стоянки и отправился продолжать экспедицию. Плавание от Вальпараисо до Камчатки, как писал Врангель, «в отношении к гидрографическим изысканиям не имела никакого успеха»[23]. В дальнейшем «Кроткий» совершил переход под парусами без захода в порты в течение 109 дней.

Теперь на карте мира порядка 13-ти крупных географических пунктов носят имя выдающегося российского мореплавателя, ученого и государственного деятеля Ф.П.Врангеля[24]. Ведь капитан совершил еще множество менее известных экспедиций.

После возвращения из Иркутска в Санкт-Петербург Фердинанд Петрович был награжден пожизненной пенсией в размере годового лейтенантского жалования, произведен в следующий чин и ему было пожаловано 4 года выслуги для получения ордена Св. Георгия.

Значение этой экспедиции оказалось весьма весомым. Как и во время других русских кругосветных экспедиций, Врангель вел метеорологические наблюдения, выяснил неточность данных купленных у французов хронометров.[25] Но в целом благодаря помощи в метеорологических наблюдениях офицеров судна, и особенно, лейтенанта Лаврова данные можно считать достоверными.

Важный научный материал содержат «Дневные записки», которые Врангель вел в течение всего плавания, в которых отражены наблюдения за океанскими течениями, ветром, приливами и отливами, феноменальными метеорологическими явлениями, а также данные по этнографии народов Южной Америки и Тихоокеанского бассейна.

Дальше Врангель, заработав авторитет и доверие в Петербурге, продолжает свою работу в качестве главы колонии. Врангель в 1829 году был назначен главой «Русской америки».

Сушей, через всю Сибирь, он добрался из Петербурга до Охотска и морем направился в столицу заокеанских владений России. На посту главного правителя Врангель оставался до 1835 г. Обследовал западное побережье Северной Америки от Берингова пролива до Форт-Росса. Кроме того, близ Новоархангельска он основал обсерваторию для постоянных наблюдений за погодой и магнитным полем.

Дата добавления: 2015-09-01