Глава 2. Он дождался, пока за его новым хозяином закроются двери

Он дождался, пока за его новым хозяином закроются двери, облегченно выдохнул и прошептал:
- Суки… Ненавижу. Как же я вас всех ненавижу.

Осмотревшись вокруг, парень ощупал свой новый ошейник. Такой изящный, что его можно было принять за украшение. Такой непохожий на старый, металлический с шипами, настолько тяжелый, что из-за него он начал немного сутулиться. Незажившие раны на его шее были именно от него.

Кто надоумил его хозяина выставить его на продажу на королевском рынке, он не знал. Его бывший хозяин не был знатным, он был простым купцом, и откуда он взял деньги на серебряный ошейник и кандалы, навсегда останется для парня загадкой. Но после его продажи хозяин явно остался в выигрыше.

Последняя неделя перед продажей была лучшей неделей в его рабской жизни. Его переселили в отдельную комнату, его кормили три раза в день, все его раны и синяки залечили… ему даже позволяли гулять в саду. Тогда он еще не знал, что все это делается лишь для того, чтобы подготовить его для нового, высокопоставленного хозяина. Его откармливали, словно индейку перед праздничным ужином.

И вот вчера к нему в комнату пришли две незнакомые женщины, переодели его в эти роскошные, белоснежные одежды, уложили волосы, подвели глаза черным, надели на руки серебряные кандалы и передали в руки хозяину. Хозяин в свою очередь довольно поцокал языком и отвез его на королевский рынок.

В этом месте выставляли на продажу рабов исключительно высшего класса, предназначенных для служения аристократам. Попасть туда было нелегко. «Товар», прежде чем угодить непосредственно на рынок, проходил трехкратную проверку качества тремя разными инспекторами. Учитывалось все – внешний вид, уровень интеллекта, послушание и хорошие манеры… Как ни странно, но ему легко удалось пройти два первых этапа проверки. А вот на третьем… все пошло не так, как ожидал хозяин. Манеры у раба были отменные, не зря его целый год этому учили, а вот с послушанием были проблемы. Когда инспектор приказал ему опуститься на колени и поцеловать его пыльный сапог, раб на секунду замешкался. И этой заминки с лихвой хватило для того, чтобы инспектор поставил в документах прочерк и отказал хозяину в приемке некачественного товара.

Но в последнюю минуту какая-то девушка, проходившая мимо, воскликнула: «Ой, Сутанчик, смотри, это то, что нам нужно!». После недолгих переговоров странный парень, которого девушка назвала Сутанчиком, выудил из кармана распухший кошелек и отсчитал хозяину ровно двести золотых монет – невероятно большую сумму даже для королевского рынка. Вот таким образом блондин с таинственными темными глазами оказался в замке лорда, на дне рождения его сына. По крайней мере, так он понял из разговора, который слышал, еще сидя в клетке, накрытой плотным покрывалом.

Когда клетку выволокли на середину зала, и покрывало было снято, первым, что он увидел, были устремленные на него глаза цвета зимнего неба. Они напомнили ему о чем-то, что было потеряно и позабыто много лет назад. Они всколыхнули в загрубевшей от ненависти душе те чувства, которые, как он считал, давно были погребены под пеплом разочарований. Но в следующий момент он вспомнил, где он находится и что его ждет, и крошечная дверца в его сердце снова захлопнулась. Ведь это всего лишь новый хозяин. А значит – новая боль, новые страдания, новые унижения. Поэтому он не ответил ни на первый его вопрос, ни на все последующие. Надеялся, что если он притворится немым, то его посчитают непригодным и отправят куда-нибудь на кухню или в конюшни – куда угодно, только не в хозяйскую спальню. Хотя вопрос о его имени все же застал его врасплох. Слишком уж давно никто не интересовался, как его зовут. Он уже и сам почти забыл. Почти.

… Он проверил на прочность цепочку, приковывавшую его к кровати, ни на что особо не надеясь. «Крепкая, сволочь… Но, по крайней мере, меня оставили в покое хотя бы до утра». Он свернулся калачиком на краешке постели и провалился в тяжелый сон без сновидений.
***
Остаток вечера прошел для Адама не слишком-то весело. Как друзья ни старались растормошить и отвлечь его, задумчивые складки на лбу брюнета никак не желали разглаживаться. Сжимая в руке маленький серебряный ключик от ошейника раба, Адам не мог перестать думать о хрупком, беззащитном существе, так неожиданно ворвавшемся в его жизнь и грозившем перевернуть ее с ног на голову. Он не мог забыть тот момент, когда их глаза встретились. Что-то такое было в глазах этого таинственного, странного, непохожего на других парня, и это «что-то» не отпускало Адама, безудержно тянуло к нему.

- Дорогой, ну неужели ты так сильно расстроился из-за нашего подарка? – обеспокоенно спросила Даниэль, оторвавшись на минутку от нарезания праздничного торта. В другой ситуации этим занимались бы слуги, но девушка не любила поручать другим то, что могла сделать сама. И это отличало ее от всех других благородных девиц королевства. Вообще-то, все друзья Адама были странными – по общепринятым меркам. Именно поэтому они и были его друзьями.

- Нет, милая, дело не в этом, - покачал головой Адам. – Я благодарен вам за то, что вы переживаете за меня, и я знаю, что вы хотели как лучше, но… мне его так жаль. Я все думаю о том, какие страдания, какая боль заставила его превратиться в молчаливую, послушную куклу?

- Адам, дорогой, я все понимаю, - тихо сказала девушка. – Но я уверена, что ты сможешь заставить его забыть все, что он пережил и помочь ему начать новую жизнь, рядом с тобой… конечно, если захочешь. Ты ведь захочешь, правда?
Адам неуверенно взглянул на подругу и, немного подумав, ответил:
- Да.
- Ну вот и хорошо, - улыбнулась Дани. – А теперь давайте кушать тортик!
***
Гости начали расходиться, только когда за окнами забрезжил рассвет. Проводив друзей к выходу, Адам направился было к себе, но, проходя мимо гостевой комнаты, остановился и прислушался. Рука неудержимо тянулась к связке ключей на поясе, и Адам решил не сопротивляться желанию, и повернув ключ в замке, осторожно приоткрыл дверь.

Вопреки опасениям, которые все же посещали мысли Адама, «подарок» был на месте. Спящим он выглядел еще моложе и беззащитнее. «Сколько же ему лет?» - подумал Адам, на цыпочках войдя в комнату и закрыв за собой дверь. «Такое впечатление, что он совсем еще ребенок». Он тихо подошел к кровати, присел на корточки и вгляделся в лицо спящего. Его длинные ресницы чуть подрагивали во сне, отбрасывая тени на бледные щеки и путаясь с длинными прядями волос, упавшими на лицо. Адам осторожно убрал белокурую челку со лба парня и, не удержавшись, легонько коснулся его щеки тыльной стороной ладони. Блондин тихонько вздохнул во сне и трогательно, совсем по-детски обнял подушку, и все бы ничего, но тут цепочка на его кандалах-браслетах натянулась, ободок врезался в запястье, парень вздрогнул… и широко распахнул глаза. Адам быстро убрал руку, но раб успел ощутить прикосновение и испуганно отпрянул назад, прижавшись к спинке кровати и подтянув колени к подбородку. Адам нахмурился и закусил губу, мысленно ругая себя за неосторожность. «Поздравляю, ты только что уничтожил последние крупицы доверия к себе… если они вообще были».

- Прости, я… не хотел тебя напугать, - тихо проговорил он, отойдя на безопасное расстояние от кровати. – Я сейчас уйду. Я только хотел проверить, как ты… и снять с тебя ошейник и кандалы, чтобы ты мог принять ванну и переодеться.
Парень продолжал смотреть на него глазами загнанного зверя, которого с минуты на минуту разорвут на куски охотничьи собаки. Но в его взгляде было еще кое-что, кроме страха. Вызов…дерзость…ненависть. Эта адская смесь настолько поразила Адама, что у него на секунду перехватило дыхание. Как могло это странное создание за одно мгновение превратиться из воплощения невинности в озлобленного звереныша?

Адам достал из кармана серебряный ключик и протянул ему.
- Если не хочешь, чтобы я к тебе приближался, можешь снять оковы сам.
Парень недоверчиво моргнул и покосился на протянутый ему ключ.
- Бери, не бойся, - подбодрил его Адам.
Блондин медленно подполз к краю кровати и вытянул вперед раскрытую ладонь. Адам положил в нее ключик, и парень в ту же минуту отскочил подальше от него, зажав в руке ключ к своей свободе.

- Ванная комната там, - произнес Адам, указав на дверь в дальнем конце комнаты. – Я прикажу слугам найти тебе какую-нибудь одежду… поудобней, а потом ты сможешь еще поспать. Если захочешь, конечно. Вообще, ты можешь спать, сколько тебе вздумается. Я не собираюсь тебя ни в чем ограничивать. А вот это, - добавил он, указав на кандалы, - можешь выбросить. Они тебе больше не понадобятся.

Парень молчал, уставившись на него, и Адам вдруг засомневался – а понял ли он хоть слово из того, что он только что сказал?

- Если не хочешь со мной говорить – твое право, - сказал брюнет. – Но хотя бы кивни, если понял.
Раб сначала дерзко вздернул подбородок, затем выдохнул и еле заметно кивнул.
- Прекрасно, - с облегчением промолвил Адам. – Я сейчас уйду, но скоро вернусь… с одеждой. Надеюсь, ты не собираешься сбежать через окно. Здесь довольно высоко, ты расшибешься в лепешку.

Парень опустил глаза и начал ковыряться ключиком в замке кандалов, всем своим видом выражая незаинтересованность в разговоре с Адамом. Брюнет обреченно вздохнул и вышел из комнаты, не забыв запереть дверь на ключ.

Когда через некоторое время он вернулся с одеждой для раба, парня на кровати уже не было. Услышав плеск воды из ванной, Адам довольно улыбнулся, повернул ключ в замке, положил одежду на стул, задул ненужные уже свечи и присел на кровать. Бессонная ночь только сейчас дала о себе знать, и он почувствовал, словно какая-то сила тянет его голову к мягким подушкам. «Я подремаю всего пару минут…» - успел подумать он, прежде чем его глаза закрылись, и он крепко уснул.
***
Приоткрыв дверь ванной, раб заглянул в комнату. Его новый хозяин неподвижно лежал на кровати. «Похоже, спит», - с облегчением подумал парень, поплотнее закутался в полотенце и вышел. Заметив на стуле одежду, он взял ее, поспешно вернулся в ванную, переоделся в легкую темно-синюю тунику и такие же свободные брюки и снова вышел в комнату.

Приблизившись к кровати, блондин впервые внимательно рассмотрел правильные черты лица лорда. Странно, но сейчас он не испытывал к нему никакой ненависти. «Почему он так добр ко мне? Неужели он действительно так мне доверяет, что остался наедине со мной в запертой комнате, позволив мне снять оковы? Ведь я легко мог бы сейчас задушить его во сне. Или он просто дурак?». Он думал и думал, но не находил объяснения поведению своего нового хозяина. Раньше с ним никто не обращался так… словно он достоин уважения.

Парень оторвался от созерцания спящего лорда, отошел к другой стороне кровати и прилег на краешек, спиной к брюнету. Начинался новый день, и почему-то ему казалось, что он будет лучшим, чем предыдущий.

Дата добавления: 2015-09-05