Глава 11. Отдых ли?

Какая-то сумбурная глава получилась, да и ашипак, наверное, много… Проверять больше не могууу… @_@

Четыре выходных дня – это здорово! Проведу их весело и, главное, подальше от моего «любимого» учителя…

Я тяжело вздохнул, рассматривая себя в зеркале в ванной. Печальное зрелище, однако. Запястья и лодыжки были натерты, кожа там была коричнево-красной, из-за веревок. Их ужасно жгло от любого прикосновения, поэтому приходилось мазать их кремом, забинтовывать и носить напульсники. Голень левой ноги была в красных точках от зубов волка, на груди от его лапы три коротких полосочки. Спереди ещё что, а вот сзади всё было куда плачевнее. Многочисленные синяки и царапины, из-за того, что меня волокли по земле, причиняли большое неудобство, а вот царапины от бляхи ремня военного на мягком месте… Сидеть невозможно. Хорошо хоть ещё ничего не отрезали. И всё это должно тщательно скрываться от предков, благо, я не маленький и вполне могу протестовать против того, что бы меня видели голым.

М-да, а в халате теперь из ванной не выйдешь – ноги видно. Ладно… папа на работе, мама смотрит ТВ, больше никого нет, а, значит, смогу пройти до комнаты незамеченным даже мимо гостиной.
«Это, по словам губернатора Московской области, улучшит систему образования в России»… Снова маман новости смотрит. Когда криминал показывают, она ахает, охает, причитает, но всё равно смотрит. Может, она мазохистка? Надо у папы спросить, он в таком плане её лучше знает…
«Нам только что пришло срочное сообщение, — услышал я краем уха. – В лесу найдены тела двух военных. Они провалились в зону карстовых пещер».
Это что, те мужики, что меня чуть не… Да нет, не может быть… Хотя, где они тогда?! Александр Андреевич ведь должен был с ними разобраться?.. Неужели он столкнул их, убил?.. Да нет, не может быть…
«По предварительным данным они преследовали разыскиваемого преступника, который скрывается в этом лесу и случайно упали. Шансов выжить не было»…
И тут, не дав дослушать, меня заметила мама:
— Дим, поможешь сегодня Михаилу Ефимовичу в магазине.
— Что-о-о?! Нет!
— Да.
— У меня единственные нормальные выходные! Почти каникулы! Дай отдохнуть! Тем более, у меня моральная травма, меня схватил ма… овраг, точнее, — я сделал ударение на «враг».
— Ничего, поработаешь. Тем более, каникулы у вас скоро, через полторы недели! Я вообще не понимаю, почему вам дали столько дней отдыха! Четвертные ведь скоро! А в следующем году и ЕГЭ, а потом в институт, ты, кстати, решил в какой пойдешь? В чем ты сильнее, или придётся…
— Хорошо, я пойду работать, только не надо мне тут про это!

— А теперь во-о-он те коробки перенеси к служебному входу. – Отвлёк меня голос мужчины от увлекательнейшего занятия – мойки полов.
— Хорошо…
Михаил Ефимович – лучший друг троюродного брата по папиной линии лучшей подруги моей покойной ныне бабушки. И ему я должен помогать. Какого хера я должен помогать этой барабашке неизвестно откуда? Ради подруги бабули, которая один раз попросила, приходится делать каждый раз, как попрос…кхм, пардон, скорее, прикажут. Он однажды даже заставлял меня пахать, когда мне в школу надо было. Начальнику магазина нужны бесплатные рабочие (да, всем нужны), поэтому он эксплуатирует детский труд. Тридцать вторая часть Конвенции о правах ребёнка гарантирует нам защиту от экономической эксплуатации и от выполнения любой работы, которая может представлять опасность для его здоровья или служить препятствием в получении им образования, либо наносить ущерб его здоровью и физическому, умственному, духовному, моральному и социальному развитию. Вот. Я даже выучил. И, между прочим, это наказывается! Всё хочу пригрозить «Дяде Мише», да маман запрещает… Эх, хотел бы я стереть ухмылку с лица этого урода! Худой такой смуглый старичок лет шестидесяти с ужасным характером и, я уверен, кучей правонарушений. Одни только просроченные продукты чего стоят!
Увидев, сколько коробок мне придётся перетаскать, а также узнав их вес… Я твёрдо решил настучать на него в полицию и выдать все его скелеты на полках. И моя покойная бабуля меня простит, не думаю, что она была бы рада мучениям внука!
Чтобы поскорее закончить с коробками, я стал таскать по четыре. Это, правда, загораживало мне весь вид на дорогу, но я знал этот магазин за всё своё время работы, как пять пальцев. Единственное, что тормозило – так это вес груза. Вот надорвусь, будет маман во всём виновата, что позволяет этому старикашке управлять мной! Впрочем, тогда я не пойду в школу и не увижу своего ненавистного…
— Ай! – че-е-ерт, натолкнулся на кого-то. Никто не упал, но коробки дали мне по почкам… Я почувствовал, как груз становится легче, и две коробки поднимаются вверх:
— Александр Андреевич?! – вспомнишь г…
— О-о-о… Соколов. Так это ты тут надрываешься…
— А Вы, собственно, че тут делаете?!
— А что, я не могу походить по магазинам? Кушать, вообще-то, хочется.
— А, ну… — я чуть покраснел. Опять глупость сморозил. – Поставьте коробки на место. Пожалуйста. – Добавил я.
— Тебе же ничего не видно.
— Я хорошо знаю этот магазин, могу с завязанными глазами пройти!
— Да? А вот это ведро ты, видимо, не учел? – учитель кивнул на пол.
Я отодвинул коробки и увидел ведро со шваброй, которые не убрал. Упс.
— В незапланированные выходные работаешь? Странно. Особенно для тебя. Хорошо платят?
— Вообще не платят!
— Дмитрий! – я вздрогну и чуть не уронил коробки. Это был голос управляющего. – Что замер?! И, вообще, что это ты со своим дружком болтаешь?!
— Дружком?! – возмутился я. – Да я его вообще не знаю! – ладно. Опять что-то не то сморозил. Ну, и плевать, англичанин возражать не стал.
— Знаете, у вас тут куча продуктов просрочена, — заявил «незнакомец». – Надо бы на вас пожаловаться в соответствующие органы… Да ещё и эксплуатация детского труда…

В общем, позвонил Александр Андреевич куда-то прям при «Дяде Мише», приехали люди в форме, что-то писали, о чем-то спорили… И каким-то образом я оказался сидящим с учителем на одной скамейке в парке. По разные стороны, правда. Он, откинувшись на спинку, смотрел в небо немного отрешенным взглядом, я, облокотившись на колени, украдкой поглядывал на него. Ненавижу такие ситуации: хочется уйти, но как-то неудобно. И я, вздохнув, начал разговор:
— Учителей тоже отпустили до понедельника? – англичанин обратил на меня своё внимание:
— Да. Тоже.
И снова повисла тишина. Мимо нас пробегали детишки, проходили парочки, мамаши с колясками… обычная картина парка…
— Как ты? – я вздрогнул от неожиданного вопроса.
— В смысле?
— Во всех смыслах. Как состояние, что болит? После вчерашнего. Тебя же чуть не порезали, а ты спокоен как удав, — странно, но сегодня в его словах и взгляде не было обыкновенной насмешки, а только странная для него отрешенность…
— Синяков и царапин много… А вообще зад болит… э… ну, в смысле, снаружи, — поспешил уточнить я.
— Хорошо, что снаружи. Никто ведь ничего не успел с тобой сделать?
— Нет… Вы вовремя пришли… Кстати! – тут я вспомнил выпуск новостей. Как бы у него поосторожнее спросить?.. – А… что Вы с солдатами сделали?
— С какими солдатами?
— Ну, те, которые… ну… чуть меня не… — это слово произнести никак не получалось. И так было стыдно сидеть со своим врагом, так ещё и на такую тему разговаривать… — Ну, когда Вы меня нашли!
— Когда нашёл? С тобой рядом никого не было…
Я шокировано посмотрел на учителя. Он же недоуменно нахмурился.
— Там был только ты в такой позе…м… — он задумался, видимо, как бы сказать это поделикатнее. Я покраснел:
— Я понял.
— И всё. Больше никого рядом.
Никого? Значит, военные сами упали с обрыва? Но они же вроде твёрдо стояли, да и провалиться случайно… И звука падающих тел не было? Там же такое эхо!
— Кстати, — начал Александр Андреевич. – Мило выглядишь с кляпом во рту.
Я заалел и стал хлопать ртом как рыба, не зная, что на такое ответить. Учитель же засмеялся. Ему определенно нравится людей дразнить.
— А… Александр Андреевич, как Вы меня нашли?
— Ну, ты от меня почему-то убежал… кстати, почему ты так умчался от меня, м?
— Нууу… — черт побери, я боялся, что сон сбудется… — Просто, напугался.
— Странно… о, так вот. Я пошел искать тебя, как-то забрел к «Пионеру», увидел твою одежду и следы от шин и решил, что тебя могли увезти куда-то. Пошел по следам, увидел стоящую машину военных, а рядом ты в такой…пикантной позе, — на последних словах он лукаво улыбнулся, а я надулся.
Мы замолчали, вслушиваясь в звуки парка.
— За что меня так?.. – почти прошептал я.
— А? – учитель повернулся ко мне.
— Они сказали, что я увидел что-то такое непозволительное… Поэтому и хотели сначала… из…изнасиловать меня, а потом сбросить со скалы…
Александр Андреевич непонимающе посмотрел на меня:
— О чем ты?
Хм, а ему-то откуда знать?.. Вот же опять сморозил…
— Да… неважно.
Снова повисло молчание…
— Ты что собираешься делать на выходных? – прервал меня учитель.
— Я бы работал. Но теперь не знаю. В любом случае – отдыхать. А…что?
— Да вот, думаю, твой английский нельзя спускать. У тебя вроде тройки в большой степени, но, думаю, лишь от лени. Ты же всё отлично понимаешь. Знаешь, думаю, у тебя талант. Подтянулся бы – и смело в лингвистический поступать.
— И Вы туда же… — я закатил глаза, он усмехнулся.
— Тебе ведь меньше двух лет осталось. А там ЕГЭ, и пора в институт. Подтянись в иностранном. Сейчас люди, знающие языки, высоко ценятся. Может, тогда английский поучим, м?
— Ни-за-что! Вам что, заняться нечем, м? – передразнил я его манеру «мыкать».
— Нечем, — согласился он.
— У Вас что, друзей нет?
— Нет… Я же недавно в этом городе, тем более, днём я в школе, а все вечера у меня занимает проверка тетрадей…
— А вообще друзья-то есть?
— В родном городе… — он надолго замолчал. – Есть. Но я давно их не видел.
— Вы хотели сказать «нет у меня друзей». – Почти утвердил я. – Ясен пень, с Вашим-то характером!
Я прикусил язык. Александр Андреевич как-то странно дернулся.
— Действительно… — он повернулся ко мне и гаденько улыбнулся…нет, не как обычно. Эта его ухмылка вышла какой-то кривой. – С моим-то характером.
Он поднялся со скамьи и пошел в сторону, засунув руки в карманы. Мне стало так стыдно за то, что я опять сморозил…
— По-погодите… я… это… простите! – я выкрикнул последнее слово, чтобы он услышал. – Н-не уходите… — он остановился и развернулся.
— Ты же сам сказал.
— Ч-что? – не понял я.
— «Я даже на время забыл, что ненавижу Вас. Это было на время. А в школе война начнётся снова». Но мы же не в школе, так? Значит, ты не просто не держишь своё слово, но и просто испорченный ребенок, раз всегда так ужасно ведёшь себя с людьми. Я думал, так только в школе. Однако…
— Ну, простите! – мне почему-то до слёз стало стыдно и обидно, что мой классный руководитель такого обо мне мнения. – Ну, Александр Андреевич!
— Пока у нас было временное перемирие, я хотел тебя узнать получше… подумал, что ты не такой шкодливый и хотел помочь тебе с выбором будущего, но… — он пожал плечами и, развернувшись, снова пошел.
— Александр Андреевич!.. – было действительно обидно. Действительно до слез. Но тут я не выдержал и, что есть сил, заорал: – А всё потому, что я Вас НЕ-НА-ВИ-ЖУ!
Я развернулся и быстрым шагом пошел домой. Лучше отдыхать, чем общаться с этим придурком!..
Однако, этот самый придурок у меня из головы никак не выходил. Испортил с ним отношения совсем. Нет-нет, я не про дружбу или что-то подобное… просто теперь он на меня разозлится, будет больше спрашивать на засыпку, строже оценивать… эх… «Ты не просто не держишь своё слово, но и испорченный ребенок». Да что он о себе возомнил?!

Эти три с половиной свободных дня я провел как? Ужасно! А почему? А потому что я учил, учил, учил, учил, учил, ну, и ещё, пожалуй, учил. Английский. Темы, которые мы проходили в этом году, в прошлом, даже чуть-чуть зашел на следующий год. Пусть эта вечно ухмыляющаяся мразь подавится своими вопросами, я её сделаю!
Маман была нескончаемо рада моему упорству, ведь я сидел за английским, прерываясь только на трёхразовое питание, походы в туалет, встречу папы с работы (это очень поздно вечером) и шестичасовой сон. Соколов старший, собственно, тоже был безумно рад моему упорству, чему безумно был рад я. Ведь отец для меня – это всё. Это естественно ребенку любить того, кто его роди… ну, зачал. Но у нас всё равно всё было как-то по-другому. Наверное, нет больше в мире такого замечательного папы! Он, несмотря на то, что после тяжелейшей работы управляющего крупной сетью фирм по производству шуб приходит опупенно усталым, всегда подходит ко мне, гладит по голове, интересуется, как у меня дела. А в свои редкие выходные он, если мы не заставляем его расслабиться с друзьями, проводит время со мной и мамой. Мало кто делал бы подобное. И пусть это довольно странно для шестнадцатилетнего парня быть настолько привязанным к отцу… плевать. В конце концов, что хочу, то и делаю. Я безумно рад, что он встретился с моей мамой восемнадцать лет назад. У него до этого была ещё одна семья, даже, кажется, сын был, но он женился на маме, родился я, и всё просто замечательно.
Оказалось, темы, которые мы проходим – ужасно легкие…как-то даже странно… я же всё никак не мог их понять… А тут раз – и понял?.. «Знаешь, думаю, у тебя талант» — вспомнил я слова учителя. А, может, он был прав? «Подтянулся бы – и смело в лингвистический поступать». Может, и правда поступить? И мама отвяжется… И уже определюсь, куда идти… И профессия точно хорошая будет… Да, надо бы будет поговорить об этом с Алек… черт! Я ж забыл, что он на меня наверняка рассердится! Че-е-е-е-рт! Так… спокойствие, только спокойствие. Он же учитель! И обязан помогать своему ученику, тем более, у которого он классный руководитель. А даже если и не поможет, то на следующий год выйдет наша предыдущая учительница, и уж у неё-то я точно спрошу что, да как.

Понедельник. В школу. Полторы недели до осенних каникул. И полторы недели для того, чтобы Александр Андреевич смог меня завалить и поставить неудовлетворительную оценку по своему предмету. Но я-то в полной готовности! ……………………………………………… Забудьте. Я в полном унынии. Он ведет себя совершенно обычно, обращает на меня внимания столько же, сколько и обращал, только удивляется, что я так всё хорошо знаю и хвалит. Как-то всё это совсем не так, как я предполагал. Ну, я же забыл, какой он у нас непробиваемый танк… Мне даже стало стыдно за то, что я так много учился. Впрочем, порадовал папу…
В последний день первой четверти мы почти ничего и не делали. Классный час у нас, кстати, был последним. И прошло бы всё почти гладко, и пошел бы я с друзьями в пиццерию, если бы не…

Дата добавления: 2015-09-04