Чтобы играть, нужна больше, чем одна способность.

Школьная система первоначально концентрирует внимание на вер-бально-лингвистических способностях ребенка. Раньше я уже обсуждал не трудности, с которыми ребенок может столкнуться, если его способ­ности не вербально-лингвистические, по которым обычно измеряется IQ. В школе мне не очень хорошо давалось чтение, письмо, слушание, напи­сание контрольных работ. Просто даже само присутствие в классе было для меня болезненно. Будучи очень активным даже сегодня, я учусь луч­ше, бращаясь к способностям, заложенным в физическом, межличност­ном, внутриличностном, пространственном и математическом складе ума. Другими словами, я учусь лучше, привлекая больше, чем одну способ­ность. Я учусь лучше, делая, разговаривая, работая в группах, сотрудни­чая, соревнуясь и получая удовольствие. Получение разнообразной ин­формации через чтение и письмо - это самые болезненные способы для меня. Вот почему посещение школы было мучительно для меня, и поче­му я любил игры, будучи ребенком, и почему я их все еще люблю и се­годня, как взрослый. Чтобы учиться и побеждать в игре, нужен больше чем один талант. Игры - чаще - лучше учителя, они лучше, чем учитель, "¹ стоящий перед классом и читающий лекцию.

Я ненавидел сидеть в ограниченном пространстве класса. Я все еще до сих пор отказываюсь сидеть в офисе. Я часто слышу людей, говоря­щих: «Когда-нибудь у меня будет угловой офис с окнами с двух сторон». Я никогда не хотел сидеть в офисе. Я владею офисными зданиями, но у меня нет офиса. Если мне приходится проводить встречу, я провожу ее в конференц-зале компании или иду в ресторан. Я ненавидел быть заклю­ченным в пространстве, будучи ребенком, я ненавижу быть заключен­ным сегодня. Лучший способ держать меня в ограниченном пространстве

60 богатый ребенок Умный ребенок

- это играть в игру, и сегодня я иду работать и продолжаю играть в игры

- настоящими деньгами. Я играю, потому что так я учусь лучше.

Когда мой настоящий папа увидел мою любовь к играм и спорту, он понял, что я учусь лучше делая что-то, чем слушая. Он знал, что я не буду хорошо заниматься в настоящем академическом колледже. Осознавая, что я был активным учеником, он начал помогать мне выбирать колледж, где учили бы больше действиями, чем лекциями. Я подал заявление и был выдвинут кандидатом в Военно-Морскую Академию США. Я подал заявления в учебные заведения, которые послали бы меня в море на ко­рабле учиться по всему миру. Я учился быть морским офицером на борту корабля. После окончания, я отправился в морскую пехоту учиться ле­тать, и мне нравилось это. Мне нравилось учиться на борту корабля, и мне нравилось учиться внутри самолета.

Я был способен переносить необходимую работу в ограниченном пространстве класса, потому что она вела к реальному изучению плава­ния и полетов. Я учился в аудитории, потому что я хотел учиться, и, ког­да я хотел учиться, я учился упорнее, мне не было скучно, я чувствовал себя умнее и я получал лучшие отметки. Лучшие отметки означали, что я мог заниматься захватывающими делами, такими как плаванье и полеты на Гаити, в Японию, Аляску, Австралию, Новую Зеландию, Европу, Юж­ную Америку, Африку, но конечно же, Вьетнам.

Если бы мой настоящий папа не объяснил мне различные методы обучения, я, возможно, был бы исключен из школы. Я бы, возможно, выбрал обычное учебное заведение, я бы скучал, гулял бы слишком мно­го и прекратил бы посещать занятия. Я ненавижу быть заключенным, я ненавижу, когда мне скучно и читают лекции, и я ненавижу изучать пред­меты, которых я не вижу, не чувствую, не могу дотронуться. У моего отца был вербально-лингвистический интеллект, но он был достаточно умен, чтобы знать, что у его детей его не было. Он редко критиковал нас за то, что мы плохо занимались в школе, даже тогда, когда он возглавлял де­партамент образования, потому что он знал, что его четверо детей учатся по-другому. Вместо того чтобы осуждать нас за плохие оценки, он по­могал нам найти способы, используя которые мы бы занимались лучше.

Мой настоящий папа знал, что в конце учебы мне нужен был сти­мул, нужна была награда. Он знал, что я был достаточно непокорный и непослушный, чтобы просто выполнять команду «Иди в школу». Мне нужна была причина. Он был достаточно умен, чтобы знать, что его сло­ва: «Ходи в школу, получай хорошие отметки - так ты сможешь полу­чить хорошую работу и сидеть в офисе» не побуждали меня любить шко­лу. Он знал, что мне нужно учить то, что я хотел учить, учиться так, как мне было лучше и что я должен иметь удивительную награду в конце учебы. Он помог мне понять это обо мне. Хотя ему не очень нравилась моя игра в Монополию часами с богатым отцом, он был достаточно ум­ным учителем, чтобы знать, что я играю за награды, которые я могу по­лучить от игры. Он знал, я мог видеть свое будущее. Поэтому он гово-

если ВЫ ХОТИТЕ БЫТЬ БОГАТЫМ, ВЫ ДОЛЖНЫ ВЫПОЛНЯТЬ ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ

рил: «Ходи в школу и посмотри мир. Ты сможешь играть в Монополию по всему миру. Я не могу позволить себе послать тебя, посмотреть мир, но если ты поступишь в школу, которая позволит тебе учиться по всему миру, ты будешь наслаждаться своим образованием.

Мой папа не осознавал, что эта идея застрянет в моей голове, но она застряла. Для него путешествие по миру, чтобы играть в Монополию, не было никакого смысла. Но однажды, увидев меня, загоревшимся мыс­лью путешествовать по миру, чтобы учиться, он начал поощрять меня. Он нашел то, что заинтересовало меня. Ему даже начала нравиться моя идея игры в Монополию, хотя он не мог понять, как можно вкладывать в недвижимость во всем мире, потому это не было его реальностью; но он мог видеть это, становившееся частью моей реальности. С тех пор как у меня была игра Монополия, он начал приносить домой больше книг о походах в море и о всемирных путешествиях.

Итак, в конце даже мой школьный учитель папа не имел ничего про­тив игры в Монополию. Он мог видеть, что это не только была забава, но я интересовался этим. Он был способен сочетать игру с предметами, ко­торые я хотел изучать. Он нашел награду, за которую бы я учился усерд­нее - и этой наградой было путешествие по миру и игра в Монополию в реальной жизни. Он чувствовал, что это была детская и незрелая реаль­ность, но это была реальность, которая могла взволновать меня. Каким-то образом мой папа знал, что, когда я игра. в Монополию, я могу видеть свое будущее в конце игры. Он не мог видеть это, но он знал, я могу видеть это, и он использовал то, что я видел или начинал видеть, как стимул, чтобы удержать меня в школе и учиться усердно. Сегодня я пу­тешествую по миру и играю в Монополию настоящими деньгами. Хотя мои умения в чтении и письме - не сильны, я читаю и пишу, потому мой школьный учитель папа был достаточно умен, чтобы найти предметы, которыми бы я заинтересовался, а не заставлять меня заниматься пред­метами, которые мне не интересны.

Дата добавления: 2015-09-04