Заключительная.

Утром тридцатого декабря Третьякова ехала на кастинг отдельно ото всех девчонок, просто потому, что проспала. А проспала потому, что до трёх часов ночи разговаривала по телефону с едущим из Подмосковья мужчиной, который одним только звуком своего голоса мог заставить её сердце ускорять свой ритм.

Вечером двадцать девятого он закончил съёмки в одном проекте, а тридцатого его уже ждали на кастинге другого – и она, уже по сложившейся традиции, желала ему удачи.

Прошедшая неделя была какой-то мутной. Но мутной не в том смысле, что она была неинтересной или запутанной, а в том, что она как бы слилась в один долгий-предолгий день, в течение которого она, Лена, чувствовала себя совершенно другим человеком.

Сегодня они договорились встретиться после кастингов и куда-нибудь сходить вместе. Как раньше, но уже не совсем так. Теперь всё будет немного иначе. Он будет уже без опаски и осуждения обнимать её, а она – без чувства запретности и дискомфорта наслаждаться его объятиями.

С мыслями примерно такого содержания она и качалась в метро, слушая в наушниках любимую музыку.

***

Виталий шагал по коридору, будучи выжатым, как лимон – ночная дорога его вымотала, а недолгий сон не успел восстановить его силы.

Постучав в дверь зала, где должно было проходить прослушивание, он приоткрыл дверь.

- Можно?

- Нужно, - услышал он голос режиссёра. – Сейчас девушку только отпустим, она уже заканчивает. - Виталий вошёл.

- Виталик? – услышал он откуда-то сбоку удивлённый знакомый голос. Повернул голову на девяносто градусов – за письменным столом в углу зала, ссутулившись, сидела Третьякова и заполняла какой-то бланк формата А-4.

- Ленка?!

На секунду лишившись всего словарного запаса, она, всё же, спустя секунду спросила:

- Ты чего тут делаешь? – Она встала со стула и, не обращая внимания на удивлённый взгляд режиссёра, подошла к не менее удивлённо оглядывающему её мужчине. Поправив жилетик, надетый поверх белой футболки, она засунула руки в карманы, не зная, куда их ещё деть.

- Я тут работу получать собираюсь, - улыбнулся Виталий, подходя на шаг ближе. Лена сдержанно улыбнулась в ответ, косясь на сидящего за столом режиссёра.

- Я, между прочим, тоже. Уже получила, - она взяла со стола листочек и с улыбкой помахала им перед мужчиной. Виталий с усмешкой схватил её руку и другой рукой достал из её пальцев свеженький контракт.

«Название проекта: «Ранетки».

Количество эпизодов: 20.

Длительность съёмочных работ и работ по монтажу: 68 дней».

- Так…я что-то не понял. Мы что, в одном проекте работать будем? – Виталий поднял от листка на девушку удивлённый взгляд.

- Ну, видишь же название: «Ранетки», - указала пальцем она на строчку в контракте, приблизившись к мужчине ещё на шаг. – Это название нашей группы. Этот сериал – о нас. – Она подняла на него взгляд из-под светлой длинной чёлки и улыбнулась.

- Опа, - округлил глаза Виталий, брови его тут же взметнулись вверх, - вот это поворот!

- А ты думал? Я тут теперь это…Кулёмина Елена Никитична, – Усмехнулась она, замечая, что в синих глазах искрится какой-то странный огонёк. – Руку только отпусти, не очень мне удобно, - она насмешливо приподняла брови, и Виталий только сейчас заметил, что до сих пор обхватывает её запястье, несмотря на то, что контракт им уже давным-давно отобран.

- Так это, не отклеивается, - он с ухмылкой потянул её руку на себя, и Лена, едва удержавшись на ногах, покачнулась и осуждающе посмотрела на него, стараясь изо всех сил сдерживать улыбку. Покосилась на режиссёра и снова послала в глаза Виталию многозначительный взгляд.

- Понял, не дурак, - он нехотя отпустил её руку, - подождёшь меня снаружи? – Тихо спросил он, чтобы делающий вид, что не наблюдает за ними, режиссёр не слышал их разговора.

- Угу, - промычала она, забирая из его рук свой контракт и направляясь в сторону режиссёрского стола. – Всё, Сергей Владимирович, я закончила. – Она протянула листок режиссёру.

- Отлично, умница, Леночка, - улыбнулся, как родной, Сергей Владимирович, кладя листок на край стола. – Только это еще не совсем контракт, это скорее его проект. Полноценный контракт мы подпишем в начале января, я вашему продюсеру всё сообщу, как, что и когда. А пока - отдыхайте и празднуйте, - подмигнул он, протягивая Ленке широкую ладонь. Третьякова с улыбкой её пожала.

- Спасибо, - она поправила края майки и, пройдя к вешалке и сняв с неё куртку, попрощалась, даже не взглянув, от греха подальше, на стоявшего у стены разглядывающего её Виталия. Вышла.

Лена сидела с закрытыми глазами на приставленной к стене неизвестно откуда взявшейся в офисном здании школьной парте, вставив в уши наушники и беззвучно напевая раздающуюся в них мелодию, когда на её плечо легла чья-то рука.

Открыв глаза и вытянув из ушей наушники, встала с парты.

- Белые обои, чёрная посуда… «Бумбокс» любишь? – улыбнулся Виталий, заметив, что Лена выключает плеер.

- А откуда ты… - Удивлённо сдвинула брови Лена, складывая плеер в сумку, - я что, вслух пела, что ли?

- Ага, - отозвался он с ухмылкой, - тихо, правда, но очень мелодично, - он осторожно обнял её за талию сбоку, так, чтобы они могли идти рядом в обнимку.

- О, слава Богу, что тихо, а то ведь я и громко могу, - усмехнулась Лена, наслаждаясь приятным теплом на боку.

- Не сомневаюсь, - усмехнулся в ответ мужчина, идя рядом с девушкой к выходу из помещения. – Куда поедем?

Лена, будучи в великолепном расположении духа, улыбнулась во все тридцать два:

- А поехали к тебе в гости? Тортик купим… - Мечтательно произнесла она, уже, наверняка, мысленно схомячивая этот самый тортик.

- Никто ко мне ещё так нагло в гости не напрашивался, - засмеялся мужчина, доставая из кармана ключи от машины. – Но тебе, так уж и быть, прощаю. Ты ж теперь моя ученица, как никак.

- Не поняла, - непонимающе уставилась на него Третьякова, становясь рядом с серебристым авто и ожидая, когда Виталий отключит сигнализацию.

- А чего тут непонятного? Мне сказали, что сериал – про школьниц, учениц десятого класса, которые создают собственную музыкальную группу. А я в этом сериале – учитель физической культуры, - он с самодовольным выражением лица отключил сигнализацию авто и открыл дверь со стороны пассажира, чтобы Лена села. Закрыв за ней дверь, он обошёл машину с другой стороны и сел в водительское кресло, после чего они продолжили беседу:

- Мда, неожиданно, - вот почему, почему ей никак не хватает терпения сдерживать беспричинную улыбку? Вот чему сейчас улыбаться, скажите на милость? Вроде бы и нечему… Но она улыбалась.

- А для меня-то как неожиданно, - отозвался с усмешкой Виталий, выводя машину с улицы на проспект. – Теперь ты ещё и актриса, - он искоса бросил взгляд на глядевшую в окно девушку.

- Ага, блин, и по совместительству ученица старших классов. Только, кажется, школу эту дурацкую закончила, и снова здорово, - недовольно пробурчала она, складывая руки на груди.

- Ну, зато тебе не придётся учить уроки. – Улыбнулся мужчина, поворачивая руль. – Представь – ходить в школу, а уроки не учить! Халява, - усмехнулся он, взглянув на ухмыляющуюся девушку.

- Поверь, для меня это не ново, - она хрипловато засмеялась.

- А, ну да, - засмеялся Виталий, - я как-то подзабыл, ты же у нас хулиганка со всеми вытекающими отсюда последствиями.

- А вот и не со всеми! – задиристо поджала губы Третьякова, повернув к нему хитрое лицо. – В милицию на меня, сколько ни грозились, ни разу, заявление не писали! Видать, природное обаяние сказалось, - она снова ухмыльнулась.

- Почему-то меня это не удивляет. – Улыбнулся, выезжая на трассу, мужчина. – Я бы тоже не написал бы, - Лена усмехнулась. – А то мало ли, потом подкараулишь меня в подворотне и начнёшь мстить, - он сделал страшные глаза и снова усмехнулся.

- Это я запросто, - закатила глаза Третьякова с насмешкой.

Всю дорогу продолжая беззлобно подкалывать друг друга, они ехали по трассе, по улицам и проспектам, пока, наконец, автомобиль не затормозил у светло-голубого здания.

- Ты всё ещё тут снимаешь квартиру? – Кажется, она была немного удивлена. Выйдя из машины, она оглядела окрестности, в которых была всего дважды в жизни.

- Ага, - он посмотрел на собственные окна, а потом, поставив машину на сигнализацию, молча, как будто инстинктивно, взял её ладонь в свою руку и потянул за собой, в сторону кондитерской.

- О, помню-помню, мы тут уже покупали торт, - хмыкнула Лена, чувствуя одновременно приятное покалывание в пальцах руки и неприятный скрежет в груди от не самых приятных воспоминаний: интересно, а та тётка всё ещё работает в этой кондитерской?

Работает. Всё тот же неизменный голубой передник с рюшами и та же, почему-то запомнившаяся Ленке, химическая завивка на ярко-рыжих пушистых волосах - всё в лучших традициях последней трети двадцатого века.

- Здравствуйте, - чувство какого-то необъяснимого злорадства проснулось в Лене и она обратилась к продавщице первой, даже не подумав над тем, что полноватая женщина-продавец может и не помнить её, глупенькую малолетнюю нимфетку и взрослого дяденьку-«папика», которых она когда-то осудила за несуществующий романчик.

- День добрый, - отозвалась продавщица, поворачиваясь к ним и приоткрывая холодильник, чтобы поставить туда пару коробок только что привезённых пирожных.

- Нам, пожалуйста, торт «Корона». – Лена вела себя странно холодно, что не укрылось от Виталия, - Виталик, ты не против? – Она будто нарочно акцентировала внимание на том, что они пришли в этот магазин именно вместе, и выбирают торт именно для себя двоих, что на Лену было совсем непохоже – уж кто-кто, а она показуху терпеть не могла.

- Нет, не против. – Приподняв брови, отозвался мужчина, делая вид, что не замечает её странного поведения.

Продавщица, наконец, соизволила поднять глаза на своих посетителей. Она их не помнила. Абсолютно. Но это не помешало ей оценить стоявшую перед ней влюблённую пару. Он ведь явно намного старше её. А она-то! Ведёт себя, как будто она взрослая, опытная, как будто думает, что его намерения по отношению к ней - серьёзные… Глупая. Наверняка у него дома жена и семеро по лавкам, нашёл себе дурочку, практически школьницу – и вертит ею, как хочет. Чем он её держит? Деньгами? Может быть…одет он очень даже презентабельно. А она-то рот, небось, раззявила, наверное, каждое слово его ловит, дурочка. Вот нравы у современной молодёжи, Господи помилуй…

Будто прочитав мысли оценивающе оглядывающей её женщины, Лена раздражённо произнесла:

- Торт, пожалуйста, Вы нас задерживаете.

- Сейчас, - буркнула занятая, судя по всему, собственными размышлениями, женщина и полезла в холодильник за тортом.

- Лен, ты чего? – наклонившись, шепнул ей на ухо Виталий, пока продавщица была занята.

- Ничего, не обращай внимания, старые счёты, - усмехнулась в ответ Лена, обернувшись и послав ему тёплую улыбку, как бы говоря, что всё происходящее – лишь ничего не значащая игра, чтобы он не воспринимал её всерьёз. Повернувшись обратно, она уставилась макушку нагнувшейся к витрине-холодильнику продавщицы. Потом снова повернула вполоборота лицо к мужчине, шепнула: - Поцелуй меня.

- Прямо тут? – Удивлённо вскинул брови Виталий, стоя позади неё и всё ещё недоумевая по поводу её непредсказуемого поведения.

- А почему нет? Целуй давай, пока я не передумала, - ворчливо прошептала она, и почувствовала, как ей на талию сзади ложатся крепкие руки. А тёплые губы буквально через секунду коснулись её прохладной щеки. Как будто по наитию, продавщица тут же выпрямилась и поставила на витрину заказанный торт. Губы её были плотно сжаты, а глаза – неприветливо сужены.

И тут, до Виталия, кажется, дошёл смысл всех Ленкиных потуг вывести эту милую женщину из себя. Он лишь сдержанно улыбнулся и, достав деньги из бумажника, положил их на специальную подставку возле кассы.

- До свидания, - ослепительно улыбнулась вмиг повеселевшая Ленка и, собственнически схватив торт с витрины, зашагала к выходу из кондитерской.

***

- Третьякова, ты – монстр, злой и мстительный. – Он, догоняя её, вышедшую из кондитерской раньше, чем он, открыто смеялся над её детским спектаклем.

- А никто и не говорил, что я заяц. – Пожала плечами Лена, задорно улыбаясь. – Просто она мне ещё тогда не понравилась, когда в прошлый раз нас обслуживала. Плохая тётя.

- Ну, никто и не говорил, что она - заяц, - ухмыльнулся мужчина, открывая дверь подъезда. – Мне она тоже как-то не очень, - заговорщически прищурил глаза он.

- Ну, вот, значит я – этот, как его…Питер Пэн, - поднимаясь по лестнице, улыбнулась Ленка, по привычке перешагивая через ступеньку.

- Робин Гуд, - засмеялся Виталий, поднимаясь следом.

- Неважно, - отмахнулась Третьякова, остановившись рядом с тёмно-бордовой дубовой дверью.

***

- Проходи, разувайся, раздевайся в рамках приличия, а я пока чайник поставлю, - улыбнулся Виталий, успев снять с себя пальто, помог Лене снять куртку и прошёл в квартиру.

- Как смешно, - скорчила гримасу Лена, снимая тёплые кеды.

- У тебя ж учусь, - услышала она в ответ из кухни и прошла в гостиную. Она выглядела точь-в-точь так же, как и полтора года назад, за исключением отсутствия в ней коробок и наличия нового, на замену старому, дивана…серо-зелёного цвета. Словно проверяя, уселась на диван и попрыгала на нём. Твёрдый, такой, какой она и хотела, такой, какой посоветовала ему ещё тогда, давным-давно, будучи абсолютно чужой, едва знакомой ему, хулиганистой девчонкой-школьницей.

А он не забыл. Только цвет дивана Лену смутил почему-то даже больше, чем то, что он, Виталий, прислушался к её совету.

Словно прочтя её мысли, Виталий вошёл в комнату.

- Нравится? – он сел рядом и похлопал рядом с собой по обивке дивана. Лена, приподняв уголок губ, пристально посмотрела в синие блестящие глаза, которые находились в каких-то паре десятков сантиметров от её серо-зелёных:

- Интересное цветовое решение, - прозвучало как насмешка. Улыбнулась.

- Ну, просто мне кажется, подходит, - пожал плечами мужчина, придвигаясь чуть ближе, кладя свою ладонь поверх её ладони.

- К чему подходит? – Подхватила игру Лена, замерев, чтобы не спугнуть всю прелесть момента.

- Не знаю, к тебе, - усмехнулся он, медленно сокращая расстояние между их лицами.

- Где-то я это уже слышала, - прищурив глаза, улыбнулась она.

Виталий лишь молча продолжал глядеть ей в глаза. Приблизившись на жаркое расстояние к её лицу, он наклонился к её губам. Лена в ожидании прикрыла глаза – чёрт, как же ей нравилось то, что даже у его поцелуя есть какая-то волшебная прелюдия.

- Чувствую себя преступником, - находясь в сантиметре от её губ, улыбнулся мужчина, инстинктивно перебирая пальцами правой руки пальцы её ладони.

- Почему? – приоткрыв глаза, удивлённо спросила она, отодвинувшись и облизнув пересохшие губы.

- Ну, ты теперь, вроде как, снова старшеклассница, - усмехнулся Виталий, сжав чуть крепче её руку в своей ладони.

- Да какая разница, - улыбнулась Третьякова, снова придвигаясь к нему, позволяя его рукам мягко обнять себя и прикрывая глаза. Сладкое колючее тепло, пробегающее по её венам каждый раз, когда его пальцы касались её тела, дарило бесконечное удовольствие, бесконечное спокойствие и непроходящее желание быть ещё ближе. И всё было так закономерно, так оправданно – и лёгкое касание губ, и мягкие прикосновения рук, и даже вызывающие смех столкновения носов при поцелуе. Всё так осторожно, так бережно – всё для того, чтобы сохранить и запомнить и этот момент и всё то, что было когда-то у них, и всё то, что будет. Всё ради настоящего, с надеждой на будущее.

Дата добавления: 2015-08-27