Должность. 6 страница

Что отвечать? Не распорядился... забыл в спешке. А ка-
кая собственно разница? Совершен проступок по неведению
или преднамеренно... Факт налицо.

Пауза затягивалась. По-видимому, следовало извинить-
ся. Но командир батареи не желал слушать.

— Вы доложили мне двое суток назад, что подготовка
боеприпасов к стрельбе не закончена. Почему не занялись
ими? Почему вы не удалили смазку?

— Я отдал приказание в тот же день. Был занят. По-
завчера — рекогносцировка, вчера в штабе, потом поездка-
Сегодня собирался проверить после занятий.— Довод ка-
зался мне вполне убедительным.

— Мероприятия старших начальников не освобождают
командира от его прямых обязанностей, ни в коем случае!
У ваших орудий обнаружен снаряд, не подготовленный к
стрельбе. Подобные упущения имеют место, наверное, и в
дисциплине подчиненных вам военнослужащих, в содер-
жании оружия. Я не педагог и не опекун, чтобы призывать
к соблюдению требований, совершенно ясно определенных
уставами. Старший на батарее несет ответственность еди-

нолично за состояние огневых взводов, их боеспособность
и в конечном итоге за успешное выполнение задач подраз-
деления. Тут ничего сложного нет, нужна только добросо-
вестность. Командир, возглавляющий огневые взводы, дол-
жен старательно относиться к службе.

»Меня смущал непримиримо суровый тон командира ба-
'тареи. Легкомысленное отношение к службе... беспечность...
противопоставление незыблемых законов дисциплины по-
рядку, введенному на данный момент в подразделении...

• За время пребывания в училище курсант-артиллерист
-не однажды выполняет обязанности должностных лиц ба-
тареи как в классе, так и на полевых занятиях. И я в
таких случаях, подобно другим, иногда делал ошибки, кото-
рые вызывали замечания со стороны командиров и препо-
давателей. Независимо от того, носили они характер сове-
тов или выговора, я всегда чувствовал себя неловко, не
задумываясь, однако, в чем причина. Но ни разу прежде
мою совесть так болезненно не трогали обвинения, потому
что вместо отвлеченных схем передо мной находились жи-
вые люди — огневые взводы 3-й батареи.

Всякий лейтенант, только одевший командирские знаки
различия, несет с собой остатки гражданского индивидуа-
лизма, привыкший отвечать только за себя. Он обучен под-
чинять собственную волю требованиям лиц, наделенных
властью старших, и довольствоваться сознанием человека,
облеченного правом приказывать в такой же мере, как
и подчиняться. Военное мышление вчерашнего курсанта
ограничивается умением суммировать данные, необходи-
мые для принятия решений в рамках должностных обя-
занностей командира взвода. Тем не менее он считает себя
достаточно подготовленным к несению службы. Но оказы-
вается, что знания и все, приобретенное за двухлетнюю
службу в училище, составляют лишь часть образователь-
ного ценза командира-артиллериста, обязанного собствен-
ными усилиями воплощать замысел ' стреляющего в дей-
ствия полусотни людей, обслуживающих орудия.

И до той поры, пока жизнь не научит, мы заблуждаем-
ся, порою совершенно непростительно для военного чело-
века. Я, к примеру, со дня вступления в должность был за-
нят постоянно, кроме часов, отведенных для сна и принятия
Чпищи. И полагал, что недостаток времени является убеди-
тельным объяснением упущений, вскрытых в ходе боевой
тревоги.

Но командир батареи придерживался противоположно-
го мнения. Распорядок дня, рекогносцировки, изучение

инструкций, как и все сопутствующие обстоятельства, стар->
ший на батарее обязан использовать для укрепления дис-
циплины в огневых взводах и повышения собственных на-
выков, а отнюдь не наоборот.

— Не только белый подворотничок... одежда... внешние
признаки... но и очищенные боеприпасы говорят о способ-
ности командира нести службу,— Величко ничего не желал
прощать.

Со стороны огневых позиций подошел замполит.

— Вот именно, очищенные...— издали начал он,— ай,
ай... нехорошо, товарищ лейтенант.— Замполит сдвинул
назад цилотку.— Ясно... никакого опыта, со школьной
скамьи... но граница ведь рядом, а вы потеряли бдитель-
ность.— Он остановился передо мной,— нехорошо, товарищ
лейтенант, нехорошо... Вы и ваши люди должны строго
соблюдать дисциплину... Только так... иначе поступать мы
не имеем права!

— Никаких сроков я назначать не намерен,— произнес
командир батареи и сомкнул шпоры.— Идите!

Со стороны огневых позиций доносились голоса. Гара-
нин замедлил шаг и остановился на полпути к буссоли.

— Огневые взводы, стой! — командир 2-го огневого
взвода показывал завидную проницательность.— Всем, кро-
ме командиров орудий, в укрытие!

** $ $ $

Неочищенный снаряд! Вместо послеобеденного отдыха
в последние дни люди работали в парке. Содержание бое-
припасов входит в обязанности командиров орудий. Это
известно каждому сержанту. Что может сказать командир
4-го орудия по этому поводу?

— Чистили, так точно, с одиннадцатого числа.
Командир 4-го орудия осмотрел снаряды?

— Так точно...— сержант запнулся,— за исключением
двух ящиков.

Но он доложил, что боекомплект весь подготовлен к
стрельбе.

— Так точно!
А на деле?

— Не полностью... Хотел проверить сегодня... не успел...
Он доложил о готовности младшему лейтенанту Гара-
нину?

— Так точно! Было приказано... раньше мы не докла-
дывали.

Командир 4-го орудия знаком с правилами?

Ш» — Так точно! Сначала проверить, потом...— сержант
бросил взгляд на Гаранина и умолк.

I Командир 1-го орудия объяснил отсутствие наблюдате-
лей тем, что из парка колонна двинулась в направлении
учебных огневых позиций.

— Ну и что же?

— Раньше мы не назначали...

- — И он туда же,— вспылил Гаранин.— Один после
объявления тревоги развесил уши, другой не проверил! От-
говорки и ничего более! Мое мнение... наказать обоих.—
И, помолчав, командир 2-го огневого взвода решил расста-
вить отсутствовавшие, очевидно, прежде ударения по своим
местам: «Вы-став-лять... наб-лю-да-те-лей во всех случаях
без всякого исключения!.. Боеприпасы при-вес-ти в над-
ле-жа-щий вид к шестнадцати часам завтра, а также стрел-
ковое оружие, средства химической защиты, снаряжение,
обмундирование, обувь и все- прочее... к тому же сроку и
подготовить к осмотру... к восемнадцати часам!»

' Командиры орудий отправились в укрытие. Перерыв
продолжался.

— Мямля, не в состоянии управлять орудийным расче-
том; всего-то девять человек,— в адрес сержанта говорил Га-
ранин. Но чувствовал он себя неуверенно. Объявленное
мне замечание косвенно касалось командира 2-го огневого
взвода так же, как и непосредственных виновников упу-
щений — командиров орудий.— Дни, недели... на позициях,
один-одинешенек,— Гаранин вытер платком запыленное
лицо,— изнываешь в жару, под дождями мокнешь. Все при-
мелькалось... свыкаешься... я перестал замечать бревно в
глазу. Обломанные растения кажутся, как прежде, зеле-
ным кустарником... Тут... канавы, следы гусениц, черт бы
их побрал, а я шагаю по ним ежедневно, как на паркете,
и вот заслужил выговор. Люди, не знающие службы, пола-
гают, что у командира, если он безвылазно, день-деньской
торчит тут, взгляд делается зорче. Как раз наоборот... ди-
станция, назначенная воинским уставом между мною и
рядовым, сокращается до нуля... Так много не успеешь...
Я младший лейтенант, и как меня не называли... командир
огневого взвода или старший на батарее... не справлялся за
троих и,' вместо исполнения командирских обязанностей,
действовал практически в роли надзирателя. А для подоб-
ной личности на огневых позициях нет и не может быть
места.— Гаранин вынул часы. Занятия он не начинал, пока
с наблюдательным пунктом не установлена связь.— Я не

привык кривить душой, есть и мой, как говорит бабуся,
грех... Командир четвертого орудия... старательный парень...
сегодня он не оправдал своей репутации. Да, видно, как бы
хорош он ни был... нужно глядеть за каждым шагом... не
.послаблять требовательности. Он младший командир, стало
быть, обращаться с ним нужно по-человечески... за усердие
поощрять и взыскивать за оплошность, как положено по
уставу.

Командир 2-го огневого взвода возвращался в обычное
состояние духа:

— Вот... каюсь в слабости... Не раз уже зарекался...
Натура у всех сродни... попустил, не пресек вовремя, так
он и поровит срезать угол... без всякого умысла. Так и ро-
ждается лень... неряшество входит в привычку... Вы спро-
сите, кто виноват? Тот, кто учит людей порядку... Я знал
недостаток сержанта, сегодня повторилось то же, что было
и в прошлый раз, когда проверял лейтенант Величко.—
Командир 2-го огневого взвода стал вспоминать неприят-
ности, которые принесла ему однажды излишняя беспеч-
ность — качество, недопустимое для артиллерийского коман-
дира.

Справа, позади буссоли, кусты — ольха, две-три остро-
конечные пирамиды можжевельника, орешник. Слева —
рожь, высокая, густая, едва колышется под дуновением
ветерка. Окинув взглядом поле впереди орудий, Гаранин
решил перейти от слов к делу.

— Товарищ лейтенант, неизвестно когда придут теле-
фонисты. Время перерыва истекло. Разрешите приступить
к занятиям? — и крикнул звонко:

— Внимание... огневые взводы... по местам!
Орудийные расчеты гурьбой бегут к орудиям. Командир

2-го огневого взвода находил, что дистанции между отдель-
ными лицами неприемлемы с точки зрения истинной ди-
сциплины.

Люди поворачивают обратно и через минуту снова к
орудиям. Гаранин недоволен и вдруг, сорвавшись с места,
бежит вместе с орудийными номерами, придерживая нож-
ны. Опередил всех и долго водит расчеты по замкнутому
кругу от орудия в укрытие и обратно. Сержанты держатся
рядом с Гараниным, но разрывы увеличивались. Отстаю-
щих становилось все больше.

— Ну, ну... поднажми... не отставать! — кричал, огляды-
ваясь, Гаранин.— Шире... шире шаг! Следите за дыханием!

Бег туда-сюда продолжался. Обычное дело на огневых
позициях.

# # *

г. В училище командиры взводов и преподаватели гоняли
I курсантов по часу и более. И не налегке, а с полной вы-
| кладкой — карабин, скатка, противогаз. В укрытие должны
I все лечь одновременно, а затем подняться и бежать, соблю-
' дая равнение.

А зимой?.. Форма одежды на полевых занятиях — куцая

• венгерка с тонкой прослойкой ваты, стоячий воротник, брк>-
I ки — и никакого зимнего белья. Температура — за ми-
щ нус 30. Сыпучий снег по колени, метет поземка. Впереди

• строя — лейтенант Патаман, командир 3-го взвода 1-й ба-
I тареи. Хромовые сапоги, шинель, обтянувшая плечи, ена-
I ряжение. Одежда у лейтенанта с иголочки, подогнана с ве-
I личайшей тщательностью. Красиво со стороны... но на.мо-
I розе!

Посиневшими губами лейтенант говорит что-то, время от
I времени глядя в раскрытую планшетку, которую держит,
[ вытянув перед собой. Там — конспект. И не шелохнется, не
\ поведет рукой. Нам — в строю — позволено опускать отво-
рот шлема, застегнутого ниже подбородка на оголенной
шее, шевелить пальцами — и ничего больше. Грудь развер-
¹ нута, равнение в шеренгах, каблуки сомкнуты, носки врозь,
драгунская винтовка у ноги.

Лейтенанту Патаману воинский порядок представлялся
| в каждом конкретном случае как явление совершенно ре-
| альное. Холод, стужа невыносимая? Да! Жесткий мороз-
ный воздух обжигал легкие, конечности немели, не пови-
новались губы, и шинель оледенело обжимала плечи. Но
курсантам не легче. Тот, во второй шеренге, уставился, как
истукан, мутными глазами в пространство, того и гляди
рухнет в снег. А другие? Совсем окоченели. Ветер бросал
в лицо колючие снежинки... но разве это предел испытани-
ям, уготовленным будущему командиру?

Нужно показать, что мороз, донимающий подчиненных,
ему, лейтенанту, нипочем. Он, воин, честно добывал свой
хлеб и превосходит людей в обеих шеренгах силою своего
духа. Престиж командира превыше всего на свете, и он,
лейтенант Патаман, не отойдет ни на йоту от тех требо-
ваний, которые навязывал курсантам на плацу, в спортза-
ле, в манеже, на глазах горожан. Нет, лейтенант не
унизится до уровня обыкновенных людей и не станет притоп-
тывать. Он готов призвать всю свою волю и будет продол-
жать занятия, как бы невыносимо медленно ни тянулось
время, продолжать до конца, пока не перевернута в кон-
спекте последняя страница.

Ш 97

Тема занятий — боевые порядки стрелкового батальона
в основных видах боя, взаимодействие сил и средств, эше-
лонированных в глубину. Время от времени лейтенант обра-
щался к записям. Занятия продолжались. Кровь стынет в
жилах,. холод проник до мозга костей. Какое там внима-
ние... Пытке, казалось, не будет конца...

Но вот лейтенант Патаман опустил на ремни планшет-
ку, медленно, как-бы нехотя, отвернул одеревянелыми паль-
цами в черной перчатке обшлаг рукава, взглянул на часы.
«Разойдись!» Курсанты бросаются в стороны. Только после
этого командир взвода счел для себя возможным сойти с
места и начал шагать в снегу, глухо бренча шпорами.

Кружатся, подхваченные ветром, снежинки. Скрыла по-
земка недалекие дома на Лебединской дороге. Курсанты
толкают друг друга, тщетно пытаясь согреться. Кому-то
удалось зажечь спичку, все потянулись с папиросами к
огоньку. До обеда еще три часа и два — до конца занятий.

Физическая подготовка курсанта? Ежедневно, помимо
гимнастики, кросс — три километра. В 6 часов 15 минут
утра стоит густая ноябрьская темень. Снег еще не выпал,
но тепла уже нет и в помине. Взвод курсантов в свете фо-
нарей дышит на бегу белым паром. Гуськом на выход через
КПП. Если температура не ниже минус семи, форма
одежды — майка, трусы, спортивная обувь. За дорогой
сердобольные старушки, начинавшие торговлю ни свет, ни
заря, суют нам яблоки, орехи, груши. Женщины — матери,
чувства им дороже денег. Но никаких угощений! Только
па возвратном пути. Помкомвзвода Оленичев непреклонен
и никому не простит ослушания.

# * *

— Молодцы,— хриплым басом возвещал всем Гаранин.
И нельзя понять, в похвалу ли, в порицание.—- Еще... для
верности, раз-другой. Не отставать!

Командиру 2-го огневого взвода нельзя отказать в на-
стойчивости. Он не сбавил шаг, пока орудийные расчеты
не добились нужного темпа. Сорок минут неистового состя-
зания одного с пятьюдесятью — пример, действовавший
даже на тех, кто выдохся совсем. Но вот их уже только
семь — четыре из расчетов и три водителя. Гаранин привел
их к буссоли. Этих людей, по его мнению, нужно учить
отдельно.

— Я займусь вами,— объявил командир 2-го огневого
взвода,— чтобы не компрометировать тех, кто носит по пра-
ву артиллерийские эмблемы.

Появление телефонистов заставило Гаранина отложить
_свое намерение. Включение телефонных аппаратов, провер-
ка исправности линии займет не более двух-трех минут.
Гаранин подал команду, предусмотренную правилами под-
готовки орудий к ведению огня с закрытых позиций — при-
ступить к выверке прицельных линий и нулевых установок.

Команда

l-.Зачем, спросит читатель, загромождать воспоминания
командами, вдаваться в детали эпизодов, не вызывающих,
быть может, интереса у людей, не знакомых со службой в
артиллерии. Автор ведь рассказывает о своих личных впе-
чатлениях.

Команды — широко распространенная форма взаимо-
связи в артиллерии. Посредством команд отдельные лица
объединяются в орудийные расчеты, огневые взводы и взвод
управления — в батарею — первичное артиллерийское под-
разделение, предназначенное для решения самостоятельных
огневых задач.

Артиллерийские команды содержат самые разнообраз-
ные требования, рекомендации и сведения. В отличие от
сигналов, которые применяются для управления подразде-
лениями других родов войск, у нас команды заставляют
действовать,— двигаться и прекращать движение,— орудий-
ных номеров, людей взвода управления — всех без исключе-
ния, рядовых и командиров, каждого по отдельной програм-
ме, но не сообща, как происходит по сигналу в строю
эскадрона, стрелковой или танковой роты.

Я не могу представить моих сослуживцев, людей 3-й
батареи, обособленно, вне их служебных обязанностей,
и хочу рассказать словами артиллериста, без прикрас и не-
домолвок, о том, что происходит на огневых позициях и не-
зримо касается человеческих душ, рождая силу мужества,
не свойственную людям, которые не испытали власть
истинно воинской дисциплины.

Самосознание воина подвержено влиянию многих фак-
торов. В числе прочих, важную роль играют свойства его
оружия. Винтовка, скажем, пулемет или автомат относят-
ся к боевым средствам индивидуального пользования. Что
это значит? Пехотинец с момента, когда его отделение из-
готовилось к стрельбе, пустит в ход свое оружие, полагаясь
только на себя. Он независим ни от кого другого ни в за-
ряжании и наводке, ни в прицеливании и производстве

4*

выстрела. И поскольку винтовку обслуживает стрелок, за
ним сохраняется автономия и в том, что касалось интенсив-
ности личных усилий на всех последующих этапах
стрельбы.

Артиллерист поставлен в иные услоеия. Орудийный ра-
счет есть своего рода конвейерная линия, накрепко связав-
шая девять человек, принудив их двигаться каждого по-
своему, но в строгом согласии друг с другом, и при этом
вносить усилий ровно столько, сколько необходимо на ка-
ждый данный момент по мнению командира орудия. Не
больше и не"меныце. В одном темпе, без спешки и промед-
ления. Вмешательство орудийных номеров — одного в обя-
занности другого — даже под благим предлогом недопусти-
мо без ущерба для всего расчета.

Речь идет не только о физической нагрузке артилле-
риста. Давлению подвергается и психика. Орудийный но-
мер — живой человек, и то обстоятельство, что призывная
повестка привела его в общество случайных незнакомых
людей, усложняет положение. Девять человек... Нужно
найти общий язык, приноровиться, ладить со всеми у ору-
дия, на тесном сидении тягача, у полевой кухни.

Правила солдатского общежития преступать нельзя.
Чем бы орудийный номер ни занимался, он всегда ловит
на себе чей-то взгляд, дружественный или полный безраз-
личия, порою враждебный.

Боевые уставы артиллерии с исчерпывающей точностью
определяют порядок на огневых позициях. Орудийный но-
мер должен двигать станины, работать у приборов наводки,
управляться со снарядом — вес три пуда,— словно это сухое
полено, таскать, не покладая рук, тяжести, и не в одиноч-
ку — вместе с кем-то, однажды назначенным на все слу-
чаи жизни. Скучный, нередко унылый в своем однообразии
физический труд, преследующий цели, с точки зрения за-
просов отдельной личности, зачастую весьма отдаленные.
Какой смысл, спрашивается, в беготне у орудия, долгой,
изнуряющей? Либо в повторении слов — одних и тех же? Но
вдаваться в рассуждения, приносить жалобы запрещено
уставом.

Орудийному номеру необходимо запастись терпением,
выдержкой, а иному и совсем позабыть свой строптивый
нрав. Воинская дисциплина — удел мужчин. Нелегко сно-
сить замечания, окрики, порою грубое слово в суматохе ноч-
ных тревог. Ничего не поделаешь, командир орудия — тоже
ведь живой человек. Орудийный номер занят своим одиноч-
ным делом, он — командир — в ответе за всех. Он из ше-

ренги рядовых и не пользуется никаким преимуществом ни
_Б одежде, ни в снаряжении, ни в пище. Опрятность, смет-
ливый ум, вот, кажется, черты внешности, отличающие од-
ного новобранца от другого. По воле начальников он ото-
бран кандидатом в полковую школу. Обратно в батарею
вернулся с понятием воинского долга, тверже прежнего и^-
треугольниками сержанта на петлицах — знаком доверия
со стороны старших и всех, кому воин обязался блюсти за-
кон службы.

ИКомандир орудия поддерживает воинский порядок.
Арсенал средств, данных ему уставом, невелик. Там нет
рместа ни увещеваниям, ни уговорам. Орудийный номер не
школьник и не студент. Зачем многословия в обращении к
воину? Он поставлен на место, отведенное ему у орудия.
(Понятно? Двоякое толкование поступков орудийного номе-
|ра исключено. Он соблюдает нормы воинских уставов, не-
зависимо от степени их важности, либо не соблюдает.
К>акт налицо, и переиначить его нельзя.

' Чем объясняется нарушение воинской дисциплины?
(Преимущественно ленью расслабленного человека. Он не
[способен держаться в рамках воинских уставов, принудить
гсебя к действию, когда это идет вразрез с его личными за-
юросами. Нарушитель дисциплины перебивается обманом за
[счет престижа своих добросовестных товарищей. Ему необ-
ходима поддержка извне, чье-то воздействие, чтобы пробу-
рить совесть.

Командир орудия утверждает дисциплину примером
[собственного поведения, пресекая попытки всякого, кто
'уклоняется, не выполняет обязательств, торжественно
скрепленных собственной подписью, и требует не из ко-
рысти и не потому, что сам он — лживый хитрец, привык-
ший подменять действия речью. Командир орудия требует
повиновения ради общих интересов — боеспособности ору-
дийного расчета. И делает это по доброте душевной и по-
тому, что в общевоинской чести он находит честь собст-
венного имени.

Только в условиях строжайшей дисциплины содержатся
необходимые предпосылки для развития волевых и физиче-
ских задатков воина. Здоровые, определенные воинским
уставом отношения в орудийном расчете, во взводе и под-
разделении приносят возмещение повседневных трудов
воина, высвобождают присущие ему способности как лич-
ности, сознающей свой долг перед советским обществом.

Огневая служба

На огневых позициях не допускаются никакие неопреде-
ленности. Все четко и ясно. Орудийные расчеты находятся
либо в положении «по местам», у орудий, либо «в укры-
тии», на отдыхе.

Командиры орудий подняли сигнальные флажки. Ра-
счеты готовы к ведению «огня». Связь установлена. Когда
начнут поступать команды с наблюдательного пункта? Про-
йдет две, три минуты, четверть часа.

Гаранин проверил заземление телефонного аппарата.
Штырь сидит глубоко, линия готова к работе. Гаранин по-
дал команду: — Огневые взводы... внимание... приступить к
выверке прицельных линий и нулевых установок!

Мгновенно опустились сигнальные флажки. Командиры
орудий обращаются лицом к расчету, называют орудийные
номера. Один спешит к торцевому срезу ствола, другой от-
крыл затвор, третий стал устанавливать вехи.

Подготовка орудия к стрельбе завершается выверкой
прицельных линий и нулевых установок. Это необходимо:
отдельные детали и механизмы орудия в движении испыты-
вают нагрузки, изменяются зазоры в зубчатых передачах.
Происходит смещение осевых линий приборов относительно
осевой линии канала ствола и, как следствие,— ошибки в
наводке орудия.

Выверку производят командиры орудий под руковод-
ством командиров огневых взводов либо самостоятельно,
когда позволяет обстановка. С точки зрения готовности к
ведению огня выверка — мероприятие не первостепенной
важности. При стрельбе с закрытых позиций ошибки не
выверенного орудия исправляются в ходе пристрелки. Но
это требует времени. А на прямой наводке, когда дорого
каждое мгновение?

В тот период происходила некоторая переоценка взгля-
дов в вопросах боевого применения артиллерии. Опыт вой-
ны в Западной Европе, финский конфликт, а также ло-
кальные инциденты на Дальнем Востоке показали, что в
управлении огнем артиллерии многие положения устарели.
Нуждались в пересмотре методы артиллерийской поддерж-
ки пехоты, кавалерии, танков во всех видах боя. Процесс
специализации артиллерийского вооружения продолжался.
Становилось очевидно, что отдельные задачи следовало ре-
шать сообща: к ведению огня прямой наводкой, в первую
очередь по танкам, привлекались орудия всех калибров
войсковой артиллерии.

' Лейтенант Величко не упускал случая, чтобы напомнить
иодчиненным о новых требованиях командующего артилле-
рией. На огневых позициях систематически и постоянно
должна совершенствоваться воинская дисциплина. Только
таким путем повышается боеспособность орудия, взвода,
батареи. С азов начинается всякая служба, нет и быть не
может порядка, если орудийные номера не соблюдают эле-
ментарных требований уставов и наставлений.

I Огневые взводы 3-й батареи начали тренировки в
стрельбе с открытых позиций и достигли определенных ре-
зультатов. Я не мог ошибиться, 152-мм гаубицы вполне удо-
влетворительно вели «огонь». Но командир батареи недово-
лен. Мне казалось, что рядовой состав беспокоил его мень-
ше, чем старший на батарее. Особенно то обстоятельство,
что я недостаточно знаком с практической стороной дела.
Тем не менее лейтенант Величко не считал нужным кон-
кретизировать отдельные вопросы, надеясь, по-видимому,
заняться этим позже. Старшему на батарее предоставлялась
свобода действий.

Щ 152-мм гаубица использовалась для стрельбы с откры-
тых позиций эпизодически, в редких случаях. Между тем
командир батареи настаивал на ежедневных многоразовых,
интенсивных тренировках. Но ведь гаубица не противо-
танковое орудие. Стрельба с открытых позиций с точки зре-
ния артиллериста представлялась проблематичной скорее в
моральном отношении, нежели в техническом. Как достичь
попадания из тяжелого орудия, когда цель в движении,
перемещается? Скажем, повозка едет по усмотрению ездо-
вого, исчезает в складках местности, появляется снова с
какой-то скоростью. А орудийный расчет, его численность?
Командир орудия, затем наводчик, замковый, заряжающий
и т. д.— десять, в данном случае двенадцать, человек. По-
ложение цели непрерывно изменяется, все участвующие в
стрельбе орудийные номера должны действовать в тесном
согласии и с быстротой, гораздо больше принятой на за-
крытых позициях. Возрастает физическое и особенно пси-
хологическое напряжение, интенсивность усилий. Если
предположить, что психологическая подготовка орудийных
номеров закончена, то следующая ступень — физическая
подготовка. Только после этого начинается освоение техни-'
ки стрельбы прямой наводкой, работа на приборах наводки,
яаряжение, подача снарядов и т. д.

Вообще меры, направленные к увеличению тягот служ-
бы, овладевают сознанием людей и облекаются в поступки
далеко не сразу. Обучение огневых взводов 3-й батареи

происходило по одновременному графику, что имело свою
теневую сторону. Орудийные номера сознавали важность
индивидуального вклада, но далеко не каждый подкреплял
слова делом. Большая часть старательно выполняла свои
обязанности. Но некоторым требовалось время на раскач-
ку. Дисциплина на огневой позиции не принимает во вни-
мание индивидуальных особенностей людей и обязывает
всех к повиновению, независимо от того, понимают они ко-
нечную цель или нет.

Младший лейтенант Гаранин на сей счет сомнений не
испытывал. После команды «по местам!» отвлекаться
нельзя.

— Командир второго орудия, вы опоздали со снятием
вех... почему? — спрашивал Гаранин.

Орудийный номер, которому полагалось убрать вехи —
окрашенные бело-черными полосами полуметровые шесты,
выставляемые для выверки прицельных линий — возвра-
тился к своему месту позже других. Непорядок, нарушение
установленного ритма.

— Третий номер споткнулся... выронил веху, виноват,—
отвечал сержант Дорошенко.

— Второе орудие, внимание... выверку отставить! —
Младший лейтенант Гаранин принимал меры.— Сержант
Дорошенко, вместе с орудийным номером выставить вехи...
только Для второго орудия. Начать выверку.

Работа выполнена в срок. Сержант Дорошенко возвра-
тился к своему месту. Готово!

— Всем... внимание... измерить наименьшие прицелы...
прямо за ограждением парков линия горизонта... Справа
купол монастыря... Слева... крыши хат южной части села
Зимно.

Командиры орудий в порядке очередности доложили по-
лученные результаты. Нам обоим — Гаранину и мне —
нужно занести в бланки величины наименьшего прицела.
Эти сведения всегда интересуют стреляющего, т. е. коман-
дира батареи. Вести огонь на углах возвышения ниже, чем
наименьший прицел, опасно. Снаряд, вышедший из ствола,
может разорваться на гребне укрытия.

— Разрешите доложить,— телефонист приподнялся,—
командир батареи приказал подготовиться к приему
команд,— и громко,— основное направление... буссоль... со-
рок пять ноль.

Дата добавления: 2015-08-26