Критика холистического и метафизического взгляда на общество 38 страница

2. Радость и тягость труда

Только экстровертный, не приносящий непосредственного удовлетворения труд является темой исследования каталлактики. Отличительная черта этого вида труда то, что он выполняется ради цели, находящейся вне процесса его выполнения и связанной с ним отрицательной полезности. Труд сам по себе причина отрицательной полезности. Но помимо этой отрицательной полезности, которая является утомительной и которая заставляла бы человека экономить труд, даже если его работоспособность была бы неограниченной и он был бы в силах выполнять неограниченный объем работ, иногда возникают особые эмоциональные феномены чувства радости или тягости, сопутствующие выполнению определенных видов работ.

И радость, и тягость, сопутствующие труду, находятся с отрицательной полезностью труда в разных плоскостях. Поэтому радость труда не может ни облегчить, ни устранить отрицательную полезность труда. Нельзя также путать радость труда с непосредственным удовлетворением, доставляемым определенными видами работы. Она представляет собой сопутствующее явление, порождаемое либо промежуточным удовлетворением от труда его продукта или вознаграждения, либо побочными обстоятельствами.

Люди подчиняются отрицательной полезности труда не ради радости, сопутствующей труду, а ради ее промежуточного удовлетворения. На самом деле радость труда почти всегда предполагает отрицательную полезность соответствующего труда.

Источниками радости труда могут быть:

1. Ожидание промежуточного вознаграждения за труд; предвкушение удовольствия от его успеха и дохода. Работник смотрит на свою работу как на средство достижения преследуемой цели, и успешное течение работы доставляет ему наслаждение, так как приближает его к поставленной цели. В системе общественного сотрудничества эта радость проявляется в удовлетворении от способности удерживать свои позиции в общественном организме и оказывать услуги, которые по достоинству оцениваются окружающими, либо покупающими их результат, либо оплачивающими затраченный труд. Работник радуется, поскольку обретает самоуважение и сознание того, что он самостоятельно содержит себя и свою семью, не завися от милости других людей.

2. В процессе работы работник получает эстетическую оценку своих навыков и производимого продукта. Это не просто созерцательное наслаждение человека, видящего вещи, выполненные другими людьми. Это гордость человека, который может сказать: я знаю, как сделать эти вещи, это моя работа.

3. Выполнив задание, работник получает удовлетворение от осознания того, что ему удалось успешно преодолеть все связанные с ним труды и заботы. Он счастлив, что избавился от чего-то трудного, неприятного и тягостного, что освободился на некоторое время от тягости труда. Его чувства можно выразить словами: Это я уже сделал.

4. Некоторые виды работы удовлетворяют специфические желания. Существуют, например, занятия, отвечающие эротическим желаниям как сознательным, так и подсознательным. Эти желания могут быть как нормальными, так и извращенными. Так что фетишисты, гомосексуалисты, садисты и другие извращенцы иногда могут находить в своей работе возможность удовлетворения своих странных потребностей. Некоторые профессии особенно привлекательны для таких людей. Под сенью профессиональных покровов пышным цветом расцветают жестокость и жажда кровопролития.

В разных видах работы существуют разные условия для радости труда. В 1-м и 3-м классах они могут быть более однородными, чем во 2-м классе. Очевидно, что в 4-м классе они присутствуют реже.

Радость труда может совершенно отсутствовать. Психические факторы могут полностью ее исключать. С другой стороны, можно намеренно стремиться к увеличению радости труда.

Знатоки человеческой души всегда стремились к повышению радости труда. Большую часть достижений организаторов и вождей наемных армий можно отнести на этот счет. Задача, решаемая ими, была не очень трудна, поскольку профессия солдата удачи обеспечивает удовлетворение 4-го класса. Однако это удовлетворение не зависит от лояльности солдата. Оно доступно и тем, кто бросает своего полководца в трудной ситуации и восстает против него, переходя на службу к новому лидеру. Таким образом, одна из задач работодателей солдат удачи состояла в поддержании чести мундира и лояльности, которые могли бы удержать наемников от соблазнов. Разумеется, не все властители заботились о таких тонких материях. В армиях и военно-морских флотах XVIII в. единственным средством обеспечения повиновения и предотвращения дезертирства были жестокие наказания.

Современный индустриализм также намеренно не стремился к увеличению радости труда. Он полагался на улучшение материального положения работников как в роли получателей заработной платы, так и в роли потребителей и покупателей товаров. Ввиду того, что люди, ищущие работу, толпились у ворот заводов и фабрик, и все стремились приобрести как можно больше потребительских товаров, казалось, что нет нужды прибегать к каким-то особым хитростям. Выгоды, обеспечиваемые массам капиталистической системой, были настолько очевидны, что никто из предпринимателей не считал необходимым выступать перед рабочими с прокапиталистической пропагандой. По существу, современный капитализм представляет собой производство для нужд широких масс. Покупателями товаров в целом выступали те же самые люди, которые в качестве наемных работников участвовали в их производстве. Растущий объем продаж предоставлял работодателю надежное доказательство улучшения уровня жизни масс. Его не заботили чувства персонала в качестве работников. Он стремился обслуживать их исключительно в качестве потребителей. Даже сегодня, перед лицом постоянной и фанатичной антикапиталистической пропаганды, отсутствует всякая контрпропаганда.

Антикапиталистическая пропаганда представляет собой систематическую программу замены радости труда на тягость труда. Радость труда 1-го и 2-го классов до некоторой степени зависит от идеологических факторов. Рабочие радуются своему месту в обществе и своему активному участию в производственной деятельности. Если кто-то порочит эту идеологию и заменяет ее другой, представляющей наемных рабочих угнетенными жертвами безжалостных эксплуататоров, то он превращает радость труда в чувство недовольства и тягости.

Ни одна идеология, какое впечатление она бы ни производила, не может повлиять на отрицательную полезность труда. С помощью убеждения и гипнотического внушения ее невозможно ни устранить, ни облегчить. С другой стороны, словами и теориями ее нельзя и увеличить. Отрицательная полезность труда представляет собой безусловную данность. Непринужденная и беззаботная реализация энергии и жизненных функций в условиях бесцельной свободы всем нравится больше, чем жесткие ограничения целенаправленных усилий. Отрицательная полезность труда точно так же мучит и человека, самоотреченно посвящающего себя работе. Он также стремится уменьшить объем работы, если это можно сделать без ущерба для ожидаемого промежуточного вознаграждения, и он испытывает радость труда 3-го класса.

Однако радость труда 1-го и 2-го, а иногда и 3-го класса можно уничтожить с помощью идеологического воздействия и заменить ее тягостью труда. Рабочий начинает ненавидеть свою работу, если его удается убедить в том, что он подчиняется отрицательной полезности труда не вследствие собственной более высокой оценки предусмотренного вознаграждения, а просто вследствие несправедливости общественного устройства. Введенный в заблуждение лозунгами социалистических пропагандистов, он не способен осознать, что отрицательная полезность труда выступает неизбежным явлением человеческого существования, некой конечной данностью, которую невозможно устранить приемами и методами социальной организации. Он становится жертвой марксистского заблуждения о том, что в социалистическом обществе работа будет доставлять радость, а не причинять боль[Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 305.].

Замена радости труда на тягость труда не оказывает влияния ни на оценку отрицательной полезности труда, ни на оценку результата труда. Поскольку люди работают не за радость труда, а ради промежуточного вознаграждения, то и спрос на труд и предложение труда остаются без изменений. Меняется только эмоциональное отношение работника. Его работа, его положение в системе общественного разделения труда, его взаимосвязи с другими членами общества и с обществом в целом предстают перед ним в новом свете. Он жалеет себя как беззащитную жертву нелепой и несправедливой системы. Он становится сварливым ворчуном, неуравновешенной личностью, легкой жертвой разного рода шарлатанов и критиканов. Испытывая радость от выполнения своих обязанностей и преодоления отрицательной полезности труда, люди становятся бодрыми, их энергия и жизненная сила усиливаются. Изнывая на работе от скуки, люди становятся угрюмыми и нервными. Сообщество, в котором господствует тягость труда, представляет собой сборище озлобленных, вздорных и раздраженных, вечно всем недовольных людей.

Однако на фоне волевого источника преодоления отрицательной полезности труда роль радости и тягости труда является случайной и излишней. Нельзя ставить вопроса о том, чтобы заставить людей работать только ради радости труда. Радость труда не может заменить промежуточное вознаграждение труда. Единственное средство побудить человека работать больше и лучше это предложить ему более высокое вознаграждение. Бесполезно соблазнять его радостью труда. Попытавшись придать радости труда определенную функцию в системе производства, диктаторы Советской России, нацистской Германии и фашистской Италии обнаружили, что их надежды не оправдались.

Ни радость, ни тягость труда не могут повлиять на количество труда, предлагаемого на рынке. Это очевидно в том случае, если эти чувства присутствуют с одинаковой интенсивностью во всех видах труда. Но то же самое относится и к радости или тягости, обусловленным специфическими чертами конкретной работы или специфическим характером работника. Возьмем, к примеру, радость труда 4-го класса. Стремление определенного сорта людей иметь работу, предлагающую возможность получения такого рода специфического удовлетворения, ведет к снижению ставок заработной платы в этой сфере. Но именно этот результат заставляет других людей, менее склонных к подобным весьма сомнительным удовольствиям, отдавать предпочтение другим секторам рынка труда, где они могут заработать больше. Таким образом, возникает противоположная тенденция, нейтрализующая первую. Радость и тягость труда выступают психологическими явлениями, не влияющими ни на субъективные оценки индивидами отрицательной полезности и промежуточное вознаграждение труда, ни на цену труда на рынке.

3. Заработная плата

Труд является редким фактором производства. И как таковой он продается и покупается на рынке. Если исполнитель работы является продавцом продукции или услуг, то цена труда входит в цену продукции или услуг. Если труд как таковой продается или покупается сам по себе либо предпринимателем, занятым производством продукции на продажу, либо потребителем, желающим использовать оказываемые услуги для личного потребления, то его цена называется заработной платой.

Для действующего человека его собственный труд является не только фактором производства, но и источником отрицательной полезности; он оценивает его не только с точки зрения ожидаемого промежуточного вознаграждения, но и с точки зрения вызываемой им отрицательной полезности. Но для него, как и для каждого, труд других людей, предлагаемый на продажу на рынке, является не чем иным, как фактором производства. Человек относится к труду других людей точно так же, как он относится к любому редкому материальному фактору производства. Он оценивает его в соответствии с принципами, которые он применяет к оценке всех остальных благ. Величина ставок заработной платы определяется на рынке точно так же, как и цена любого другого товара. Эмоциональная окрашенность этого термина, возникшая под влиянием марксизма, не имеет никакого значения. В связи с этим достаточно отметить, что к труду относятся именно так только потому, что к этому подталкивает поведение потребителей.

Недопустимо говорить о труде и заработной плате вообще, не прибегая к определенным ограничениям. Труд неоднороден, а единой ставки заработной платы не существует. Разные виды труда качественно сильно отличаются друг от друга, и каждый из них оказывает специфические услуги. Каждому дается оценка в качестве комплиментарного фактора для выпуска определенных потребительских товаров и услуг. Между оценками хирурга и грузчика нет прямой связи. Но косвенно каждый сектор рынка труда связан со всеми остальными секторами. Увеличение спроса на хирургические услуги, какое бы оно большое ни было, не заставляет грузчиков рваться в хирургию. Хотя границы между различными секторами рынка труда не являются резкими, существует постоянная тенденция перемещения рабочих из своих отраслей в смежные отрасли, условия которых, как кажется, предлагают лучшие возможности. Таким образом, в конечном счете любое изменение спроса и предложения в одном секторе косвенно оказывает влияние на все остальные сектора. Все профессиональные группы косвенно конкурируют друг с другом. Если большее количество людей посвящает себя медицинской деятельности, то люди отвлекаются от смежных профессий, а последние замещаются притоком людей из других отраслей и т.п.

В этом смысле все профессиональные группы связаны между собой, какими бы разными ни были требования к каждой из них. Здесь мы опять сталкиваемся с тем, что качественные различия работы, необходимой для удовлетворения потребностей, больше, чем разнообразие врожденных способностей человека к выполнению работы[См. с. 126128.].

Связь существует не только между различными видами труда и ценами на них, но и между трудом и материальными факторами производства. В определенных пределах труд можно заменить материальными факторами производства и наоборот. Степень использования этого эффекта определяется величиной ставок заработной платы и цен материальных ресурсов.

Установление ставок заработной платы как и цен материальных факторов производства может осуществляться только на рынке. Нерыночных ставок заработной платы не существует, как не существует нерыночных цен. Поскольку существуют ставки заработной платы, постольку к труду относятся как к любому материальному фактору производства и продают и покупают на рынке. Сектор рынка средств производства, на котором нанимается труд, принято называть рынком труда. Подобно всем остальным секторам рынка, рынок труда приводится в движение предпринимателями, жаждущими получить прибыль. Каждый предприниматель стремится купить все виды конкретного труда, необходимые ему для осуществления своих планов, по самой низкой цене. Но предлагаемая им заработная плата должна быть достаточна высока, чтобы увести работников от конкурирующих предпринимателей. Верхняя граница предложения определяется ценой, которую, как ожидается, он может выручить за приращение товарной продукции, планируемое от использования этих рабочих. Нижняя граница определяется ценой предложения конкурирующих предпринимателей, которые руководствуются аналогичными соображениями. Именно это имеют в виду экономисты, когда утверждают, что величина ставок заработной платы каждого вида труда определяется его предельной производительностью. Ту же истину можно выразить и по-другому, сказав, что ставки заработной платы определяются спросом на труд и материальные факторы производства, с одной стороны, и ожидаемыми будущими ценами на потребительские товары, с другой.

Это каталлактическое объяснение установления ставок заработной платы всегда было мишенью яростных, но абсолютно ошибочных нападок. Утверждалось, что существует монополия спроса на труд. Большинство сторонников этой доктрины полагают, что удовлетворительно обосновали свое заявление ссылками на некоторые случайные замечания Адама Смита о своего рода молчаливом, но постоянном и единообразном объединении работодателей с целью не допустить повышения зарплаты[См.: Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Т. 1. Кн. 1. Гл. VIII. М.: Наука, 1991. С. 186. Представляется, что сам Адам Смит бессознательно поддался этой идее (cм.: Hutt W.H. The Theory of Collective Bargaining. London, 1930. P. 2425).]. Другие расплывчато ссылаются на существование профессиональных объединений различных групп предпринимателей. Бессодержательность подобных разговоров очевидна. Однако их необходимо проанализировать с величайшей тщательностью, поскольку эти искаженные идеи являются главным идеологическим обоснованием профсоюзного движения и государственной политики в сфере занятости.

По отношению к продавцам труда предприниматели находятся в том же положении, что и по отношению к продавцам материальных факторов производства. Им необходимо приобрести все факторы производства по минимальной цене. Но если какие-либо предприниматели, группы предпринимателей или все предприниматели предлагают слишком низкие цены или ставки заработной платы, т.е. не соответствующие состоянию свободного рынка, то им удастся приобрести то, что они хотят, только в том случае, если доступ в ряды предпринимателей блокирован институциональными барьерами. Если не существует препятствий для появления новых предпринимателей или для расширения деятельности уже действующих предпринимателей, то любое падение цен на факторы производства, не сообразное структуре рынка, должно открыть новые возможности для зарабатывания прибыли. Будут существовать люди, стремящиеся воспользоваться разницей между преобладающей ставкой заработной платы и предельной производительностью труда. Предъявляемый ими спрос на труд вновь вернет ставки зарплаты на уровень, обусловленный предельной производительностью труда. Даже если бы могло существовать молчаливое объединение работодателей, о котором упоминал Адам Смит, то оно не смогло бы понизить заработную плату ниже конкурентной рыночной ставки, если только для начала занятия предпринимательством, кроме ума и капитала (последний всегда доступен для предпринимателей, предлагающих более высокую отдачу), не требуются еще и институциональное право, патент или лицензия, закрепленные за группой привилегированных людей.

Утверждалось, что человек, ищущий работу по найму, должен продать свой труд по любой цене, какой бы низкой она ни была, так как он целиком и полностью зависит от своей способности работать и не имеет другого источника дохода. Он не может ждать и вынужден довольствоваться любым вознаграждением, предлагаемым ему работодателем. Эта неустранимая уязвимость облегчает хозяевам проведение согласованных действий, направленных на понижение ставок заработной платы. В случае необходимости они могут ждать дольше, поскольку их потребность в труде не столь насущна, как потребность рабочих в средствах существования. Этот аргумент несовершенен. Он считает само собой разумеющимся, что работодатели присваивают разницу между ставкой заработной платы, соответствующей предельной производительности, и пониженной монопольной ставкой в качестве дополнительного монопольного выигрыша, а не передают его потребителям в форме снижения цен, поскольку если бы они уменьшили цены в соответствии со снижением издержек производства, то в роли предпринимателей и продавцов товаров они не извлекли бы никакой выгоды от сокращения заработной платы. Весь выигрыш пошел бы потребителям, а тем самым и наемным работникам в роли покупателей; сами предприниматели выиграли бы только как потребители. Чтобы удержать прибыль, порождаемую эксплуатацией так называемой слабой рыночной власти рабочих, со стороны работодателей в их роли продавцов товаров понадобились бы согласованные действия. Это потребовало бы всеобщей монополии на все виды производственной деятельности, которую можно создать только с помощью институционального ограничения допуска в предпринимательство.

Самое главное состоит в том, что так называемое монополистическое объединение работодателей, о котором говорят Адам Смит и особенно общественное мнение, будет монополией спроса. Но мы уже видели, что так называемые монополии спроса в действительности являются особого рода монополиями предложения. Работодатели будут иметь возможность понизить ставки заработной платы в результате согласованных действий только в том случае, если они монополизируют фактор, необходимый для любого вида производства, и монопольно ограничат его использование. Но так как единого материального ресурса, необходимого для всех видов производства, в природе не существует, то они должны были бы монополизировать все факторы производства. Это условие можно реализовать только в социалистическом сообществе, где нет ни рынка, ни цен, ни ставок заработной платы.

Владельцы материальных факторов производства, капиталисты и землевладельцы, также не смогут объединиться во всеобъемлющий картель, направленный против интересов рабочих. Характерной чертой производственной деятельности в прошлом и в обозримом будущем является то, что редкость труда превосходит редкость большинства первичных, природных факторов производства. Относительно большая редкость труда определяет степень использования относительно изобильных первичных естественных ресурсов. Неиспользуемая земля, неиспользуемые месторождения полезных ископаемых и т.д. существуют потому, что для их использования не хватает труда. Если бы владельцы уже обрабатываемой земли образовали картель с целью получения монопольного дохода, то их планы были бы сорваны владельцами субмаржинальной земли. В свою очередь, собственники произведенных факторов производства не могут объединиться во всеобъемлющий картель без участия владельцев первичных факторов.

Против теории монополистической эксплуатации труда посредством скрытого или явного объединения работодателей выдвигалось множество возражений. Было показано, что никогда и нигде в свободной рыночной экономике не выявлено существования подобных картелей; что неверно, будто люди, ищущие работу по найму, не могут ждать и поэтому вынуждены соглашаться на любую зарплату, предлагаемую работодателями, какой бы низкой она ни была. Неверно, что каждый безработный рабочий стоит перед лицом голода; рабочие тоже имеют резервы и могут ждать; доказательством служит то, что они и в самом деле ждут. С другой стороны, ожидание влечет за собой разорительные последствия и для предпринимателей и капиталистов. Если они не могут найти применение своему капиталу, то они терпят убытки. Таким образом, беспочвенны все рассуждения о так называемом преимуществе работодателей и невыгодном положении работников в переговорном процессе[Все это и много других моментов тщательно проанализированы в: Hutt. Op. cit. P. 3572.].

Однако все это представляет собой вторичные и случайные соображения. Центральным фактом является то, что монополия спроса на труд не может существовать и не существует в свободной рыночной экономике. Она может возникнуть только вследствие институциональных ограничений доступа в предпринимательство.

Следует обратить внимание еще на один момент. Доктрина монополистических манипуляций ставками заработной платы со стороны работодателей говорит о труде как об однородном образовании. Она имеет дело с такими концепциями, как спрос на труд вообще и предложение труда вообще. Но эти понятия, как уже указывалось, не имеют соответствия в реальной действительности. На рынке труда продается и покупается не труд вообще, а совершенно конкретный труд, оказывающий определенные услуги. Каждый предприниматель ищет работников, способных выполнить именно те специфические обязанности, которые необходимы для реализации его планов. Он должен отвлечь этих специалистов от тех заданий, которые они выполняют в данный момент. Единственное средство для этого предложить им более высокую оплату. Любое новшество, которое планирует предприниматель производство нового изделия, применение нового технологического процесса, выбор нового места для своего филиала или просто расширение производства на своем предприятии или на других предприятиях, требует использования работников, к этому моменту уже занятых где-то в другом месте. Предприниматели сталкиваются не просто с недостатком труда вообще, а с недостатком конкретных видов труда, необходимых для их заводов. Конкуренция предпринимателей за самых подходящих рабочих не менее остра, чем их конкуренция за необходимое сырье, инструменты и станки, а также за капитал на ссудном рынке. Расширение деятельности отдельных фирм, так же как и общества в целом, ограничено не только массой наличных капитальных благ и предложением труда вообще. Расширение каждой отрасли производства также ограничено имеющимся предложением специалистов. Разумеется, это является временным препятствием, которое исчезает в долгосрочной перспективе, когда, будучи привлеченными более высокой оплатой в отраслях, испытывающих недостаток специалистов, большее количество рабочих пройдут соответствующую подготовку. Однако в изменяющейся экономике такой недостаток специалистов ежедневно возникает вновь и вновь и определяет поведение работодателей, ищущих себе работников.

Любой работодатель должен стремиться к приобретению факторов производства, включая труд, по минимальной цене. Если работодатель будет платить больше рыночной цены услуг, оказываемых ему работниками, то очень скоро его вытеснят из сферы предпринимательства. С другой стороны, предприниматель, который попытается снизить ставки заработной платы ниже значения, соответствующего предельной производительности труда, не сможет укомплектовать штат такими людьми, которые требуются для наиболее эффективного использования его оборудования. Ставки заработной платы имеют тенденцию достигать уровня, соответствующего цене предельного продукта данного вида труда. Если ставки заработной платы опустятся ниже этого уровня, то выигрыш, получаемый от использования каждого дополнительного работника, увеличит спрос на труд и тем самым заставит ставки заработной платы вырасти снова. Если ставки заработной платы поднимутся выше этой точки, то потери, связанные с использованием каждого работника, вынудят работодателей увольнять рабочих. Конкуренция безработных за рабочие места сформирует тенденцию снижения ставок заработной платы.

4. Каталлактическая безработица

Если человек, ищущий работу по найму, не может найти место, которому он отдает предпочтение, то он должен искать другую работу. Если он не может найти работодателя, готового платить ему столько, сколько он хотел бы получать, то он должен умерить свои претензии. Если он отказывается это сделать, то он не получит никакой работы и останется безработным.

Причина безработицы состоит в том, что вопреки вышеупомянутой теории, согласно которой наемные работники не могут ждать, желающие работать по найму могут ждать и на самом деле ждут. Если человек, ищущий работу по найму, не хочет ждать, то он всегда найдет работу в свободной рыночной экономике, где всегда существуют неиспользуемые запасы природных ресурсов, а также очень часто неиспользуемые запасы произведенных факторов производства. Ему лишь нужно снизить размеры оплаты, которую он требует, или сменить профессию или место работы.

Были и сейчас есть люди, которые работают только на протяжении некоторого времени, а затем живут на накопленные во время работы сбережения. В странах, где культурный уровень масс низок, очень часто трудно набрать работников, готовых трудиться постоянно. Средний человек настолько груб и инертен, что не знает иного применения своим доходам, кроме как купить некоторое количество свободного времени. Он работает только для того, чтобы некоторое время оставаться безработным.

В цивилизованных странах дело обстоит иначе. Здесь работник смотрит на безработицу как на зло. Он хотел бы избежать ее при условии, что соответствующие жертвы не будут слишком велики. Выбор между занятостью и безработицей делается им точно так же, как и любой другой выбор: он взвешивает все за и против. Если он выбирает незанятость, то эта безработица представляет собой рыночный феномен, природа которого не отличается от других рыночных явлений, возникающих в изменяющейся рыночной экономике. Мы можем назвать этот вид безработицы безработицей, порожденной рынком, или каталлактической безработицей.

Разнообразные соображения, которые могут побудить человека сделать выбор в пользу безработицы, можно классифицировать следующим образом:

1. Индивид считает, что позже найдет более высокооплачиваемую работу там, где он в данный момент проживает, и по той специальности, которая ему нравится больше и которой он обучен. Он старается избежать затрат и других неблагоприятных последствий, связанных со сменой профессии и с переездом с одного места на другое. При этом могут существовать особые обстоятельства, увеличивающие эти издержки. Рабочий, имеющий собственное жилье, сильнее связан с местом своего проживания, чем люди, живущие в арендованных апартаментах. Замужняя женщина менее мобильна, чем незамужняя девушка. В некоторых видах деятельности со временем происходит депрофессионализация, затрудняющая возвращение к этому занятию после перерыва. Часовой мастер, некоторое время работающий лесорубом, может потерять требующуюся для его предыдущей работы сноровку. Во всех этих случаях человек выбирает временную безработицу, потому что считает, что его выбор в долгосрочном плане окупится.

Дата добавления: 2015-08-26