Часть 1. Параллели чужих жизней. Начало

Параллели чужих жизней

http://ficbook.net/readfic/1019657

Автор: Darling_killer (http://ficbook.net/authors/82990)
Беты (редакторы): Infra Red (http://ficbook.net/authors/322112)
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: м+м
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Психология, POV, Учебные заведения
Предупреждения: Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, Underage
Размер: Макси, 140 страниц
Кол-во частей: 41
Статус: закончен

Описание:
Я его не ненавидел. Я просто решил для себя, что этого ублюдка не существует в природе. Игнорировал, пропускал все колкости в свой адрес мимо ушей, но от его внимания так и не отделался. Каждый раз, когда ему надоедала сцена одного актера и мой отсутствующий вид на уроках, он со своими дружками прессовал меня в школьной раздевалке.
Этот ублюдок никак не мог меня сломать, и это его жутко бесило.

Посвящение:
Моей прихоти, которую замкнуло после диплома.

Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения автора.

Примечания автора:
Да, школа. Никаких претензий на оригинальность.

Часть 1. Параллели чужих жизней. Начало

Я тебя ненавижу-вижу,
Но ко мне ты все ближе, ближе.
Ты меня ненавидишь, но, но, но,
Но ко мне ты все ближе все равно.

Агата Кристи - Я тебя ненавижу

Я харкал кровью возле каких–то кустов, когда содержимого в желудке уже не осталось. Желчь драла горло, а я отстраненно думал, где просчитался. Когда назвал Владлена мразью или когда попытался дать ему в челюсть? Парень, конечно, увернулся, оставшись невредимым, а на меня снова наслал своих цепных псов, бросив: «Разберитесь», – и ушел. А трое его дружков принялись за меня. Трое. Браво, Владлен, очень честная игра. Я не был хилым, но когда тебя сбивают с ног и сразу же ботинками считают кости, это расставляет приоритеты. Тем более что этим уродам нравилось проверять кости на хрупкость, а они работали ногами слаженно и без заминок.
Я не ненавидел Владлена. Я просто решил для себя, что этого ублюдка не существует в природе. Игнорировал, пропускал все колкости в свой адрес мимо ушей, но от его внимания так и не отделался. Каждый раз, когда Владлену надоедала сцена одного актера и мой отсутствующий вид на уроках, он со своими дружками прессовал меня в школьной раздевалке. Я успевал только пару раз махнуть кулаками, а дальше еле отбиваться. Этот ублюдок никак не мог меня сломать, и это его жутко бесило.

Началось все с неожиданного перевода отца на новую должность в фирме, в которой он работал уже около двух лет. Когда отец почувствовал вкус власти и денег, сразу же проявились его мерзкие качества – алчность, жадность и сволочизм, о которых я прекрасно знал. Наши с ним отношения далеки от семейных теплых, поэтому, как только смог купить однокомнатную квартиру–коробку, он сразу же всучил мне от нее ключи и в тот же день перевез все мои пожитки. Я был только рад, потому что лицезреть его рожу за семнадцать лет осточертело.
Два месяца мы с отцом не встречались, это были самые лучшие дни в моей жизни. Никаких разговоров о моей ничтожности, никаких скандалов и никаких рассказов о том, какой сукой была моя мать, оставившая спиногрыза, а сама смывшаяся куда–то за «бугор» с очередным любовником. До сих пор не понимаю, почему он меня не отдал в детдом, а решил растить сам? Было бы проще. Наверное, чтобы потом весь свой яд выплескивать на меня, отыгрываться за все ошибки матери, которую я даже ни разу не видел. Это отец мог и смешивал с грязью с огромным удовольствием и умением.
Как всегда на лето, я устроился на подработку со знакомыми парнями в крупный склад, грузчиком. На заработанные деньги пришлось делать ремонт в своей «коробке» – ушатанной и разбитой вдрызг. Отец жилье мне специально подбирал, я знаю. Его денег, которых он перечислял на карточку как благотворительные выплаты, еле хватало на еду, приходилось крутиться как белке, оплачивая еще и коммунальные услуги. Однажды вечером, в конце августа, когда я только вернулся с очередной подработки, заявился отец. С брезгливостью осмотрел мою жалкую лачугу (при этом даже не потрудившись снять дорогие туфли) и заявил:
– Вчера я перевел тебя в другую школу. В 315–ую. Так что с сентября учишься там.
– А меня ты вообще спросил? – разозлился я.
– Умолкни, – бросил он. – Будешь учиться в классе с углубленным изучением английского и математики. После выпуска поступишь в институт на переводчика, а с характеристикой из этой школы тебя точно возьмут. Школу и институт я оплачу. После этого ты исчезаешь из моей жизни навсегда и забываешь о нашем родстве.
– С чего это вдруг такая щедрость? – не удержался от сарказма я.
– Меня поставили заместителем директора. Есть прекрасный шанс стать самому директором фирмы. И мне не нужен выродок, учащийся в дыре. Ты бросаешь тень на мою репутацию.
Вот так просто бывает: из грязи в князи. Теперь обычные школы эта сволочь называет «дырами», а совсем недавно не мог оплатить и школьные взносы по двести рублей.
Если честно, я тогда разозлился только из–за того, что он перевел меня без спроса. А то, что он решил выучить «выродка» в престижной школе (а именно туда он и определил), да еще вдобавок в институте – меня вполне устраивало. У меня не было денег даже на задрипанный колледж, я рисковал остаться даже без среднего специального образования, поэтому оплата института была бы очень кстати. Ну и что, что я никогда не думал быть переводчиком? Плевать, лишь бы были корочки, да еще и вышки, без которых в наше время даже дворником не устроишься. А переводчик – совсем нефиговая профессия, видимо, и тут отец постарался не ударить лицом в грязь перед своим начальством.
Через пару дней я получил перевод на карточку в размере сорока тысяч. Огромные для меня деньги. На них смог более–менее прилично одеться к школе, даже еще осталось. На «черный день», которых было в избытке.
– Да–а, Марк, сочувствую тебе, дружище, – протянул Никита. – Может, дождешься денюхи да свалишь потом?
Мы с Ником сидели на полу в комнате моей квартиры и пили пиво. Завтра мелькало первое сентября, но мы отказались от шумной компании и водконажираловки, предпочитая более спокойный вечер. Настроения на попойку не было, да и особого повода тоже не видели.
С Ником мы раньше учились в одном классе и жили в одном подъезде. Теперь я живу на другом конце города, перевелся черте знает куда и осталась у нас только дружба. Уже как три года считались закадычными друзьями.
– Я думал об этом, – кивнул я, делая глоток прямо из горла. – Только вот поступлю ли после школы на бюджетку, еще вопрос. Сам знаешь, выбора особого нет: или терпеть отца, или после совершеннолетия послать его нахер и всю жизнь батрачить грузчиком.
Ник скривился. Конечно, он знал, почему я все это терплю. Гордость – это замечательно, но не тогда, когда мелькает угроза спускающейся в тартарары жизни. Я привык мыслить трезво и здраво.
– Время есть. Может, еще что–нибудь придумаем. Тогда я свалю вместе с тобой.
Я улыбнулся другу. Ник часто говорил о том, что ждет восемнадцати, чтобы уйти из дома. Только вот он мог уйти в любой момент, но держался дома из–за матери. Родитель у Ника – пьянь, любящая распускать руки. Николаев старший частенько избивал супружницу, и если бы не Ник, то он давно бы ее убил в очередном порыве «любви»*. Сколько бы друг ни дрался с предком, сколько бы раз ни сдавал того в участок, все без толку. Осложнял ситуацию еще и тот факт, что мать Ника, Светлана Алексеевна, сама была большой любительницей алкоголя. Это был замкнутый круг.
– Придумаем, – не стал спорить я. Подхватил пустые бутылки, выбросил в мусорное ведро. – Останешься у меня?
Друг частенько оставался на неопределенные сроки.
– Не–а. Утром домой бежать надо будет, потом в школу. Лучше пойду. Завтра заскочу, расскажешь о жизни богатеньких деток, – хмыкнул Ник. Поднялся, потянулся, хрустя затекшими конечностями.
Я скривился.
– Обязательно расскажу.

И вот утром первого сентября, ровно в десять, я сидел за шикарной партой (которую иначе как солидным столом не назовешь), в шикарном классе с новеньким ремонтом в европейском стиле, в шикарном учебном заведении, которое больше походило на здание какой–нибудь современной процветающей компании. В одиночестве. Как выяснилось, богатенькие папенькины сынки и дочки не очень–то любили вставать по утрам. Вместо привычной праздничной линейки был мини–концерт–приветствие в актовом зале на пятом этаже: короткое выступление директора, затем всех пофигистов в виде неблагодарных зрителей отправили по классам.
Мое одиночество нарушила классная руководительница – Вера Николаевна. Вежливо поздоровалась и развила деятельность за своим столом, не обращая больше на меня никакого внимания. Ее небрежность я не воспринял на свой счет, списал на недосып или еще какую хрень, главное – не забивать голову ненужными кричащими фактами игнорирования.
Через время класс стал оживать. Появились первые одноклассники, с интересом косились на меня. Но интерес пропадал так же стремительно, как и появлялся. После осмотра моей кандидатуры они презрительно отворачивались. Вскоре я стал сродни мебели: вроде есть, а вроде и нет. Меня и это не задело, я знал куда шел, знал, чем для меня обернется идея отца сунуть в среду «буржуев». Я был готов, что в классе меня не примут. Еще бы, среднячок без денег и рода. Не самое лучшее начало учебного года, конечно, но уж ничего не попишешь.
Звонка на классный час все не было, я недовольно поглядывал на часы. Одиннадцать ноль пять. Еще немного – и можно уйти, потому что разговоры однокашников о курортах, об увиденном и о новеньких приобретениях (на средства родителей, разумеется) вызывали рвоту. Особенно щебетание расфуфыренных и наштукатуренных куриц о шмотках. Хотелось срочно обнять унитаз.
– О, Владлен, смотри! – в класс ввалилась троица парней, один из которых был чему–то невероятно рад. – У нас новое мясо!
Реплику в свой огород я пропустил мимо ушей, разглядывая пейзаж за окном. Ответа этого самого Владлена не последовало, но парень не угомонился.
– Надо бы его поприветствовать так, как мы можем, да?
По классу прошлось веселое хихиканье и шепот. Я всегда ненавидел «стадо», к слову сказать.
– Начнем классный час, – вмешалась Вера Николаевна и попросила всех занять свои места. Я неохотно оторвал взгляд от окна. – У нас в классе новенький. Марк Трофимов, – в мою сторону не повернулась ни одна голова. – Марк, не хочешь что–нибудь рассказать о себе?
– Нет.
Ответ прозвучал чересчур грубо – хотел немного не так. Плевать, извиняться не собирался. Все–таки эта школа меня напрягала, а это было только начало.
– Хорошо, – кивнула классная, даже не обратив внимания на грубость. – Тогда я зачитаю вам некоторые поправки в школьном Уставе и раздам расписание уроков и дополнительных курсов по предметам. В этом году будет очень много дополнительных элективов и занятий, втягивайтесь сразу, год сложный.
Девчонки недовольно кривили свои напудренные носики, а кое–кто из парней бранно высказывался в голос. Классной было фиолетово. Обалденные порядки.
Спустя полчаса классный час закончился. Я уже направлялся к двери, когда какой–то блондин поставил мне подножку. Чудом удалось спасти свою голову от соприкосновения с углом парты.
– Под ноги смотри, мя–ясо, – расплылся в лыбе парень. Тот самый, который уже застолбил местечко в моем черном списке как «улыбчивый ублюдок».
– Как бы тебе не нарваться на неприятности с такими шутками, – спокойно отозвался я и вышел из класса.
Напрасно это блондинистое чмо думало, что я буду молчать и дрожать от подначек. Я просто человек неконфликтный, но когда надо, кулаками работать умею.
По дороге домой, выбрав самый длинный путь через заброшенную аллею, обдумывал план дальнейших действий. Меня будут шпынять – раз, до меня будут доебываться – два. Старо как мир, но от этого легче не стало. Это будет долгий год.
Вечером пришел Ник с «Миллером». За пивом и настойчивыми расспросами друга я сдержанно поведал, что учусь с гнилью. Вдаваться в подробности не стал, не привык плакаться в жилетку. Да и плакаться особо было не о чем. Это первый день, первое знакомство, еще все тысячу раз переменится.
Я зрил в корень.
_____________________________________
*от противного «Бьет – значит любит».

Дата добавления: 2015-08-26